Николай Гнатюк: «Не могу обманывать»

Если честно, то было определенное опасение, что Николай Гнатюк не соберет полный зал в областной филармонии. Все-таки он певец из прошлого, к тому же несколько раз уходил со сцены, потом возвращался. Но зал был полон. В нем собралась его, Гнатюка, публика, которая пела вместе с ним, не скупилась на аплодисменты и «Браво!», передавала певцу записки с просьбами исполнить ту или иную песню, дарила цветы и вызвала на бис.

На сцене — два музыканта и он, честно отработавший два часа без перерыва. Зал был заряжен позитивом, несмотря на то, что некоторые песни заставляли всплакнуть даже мужчин. После концерта Николай Гнатюк, уставший, но довольный, согласился ответить на несколько вопросов корреспондента «УЦ».

— Николай Васильевич, говорят, что дважды в одну реку войти нельзя. Вы входили в нее несколько раз. Как вам удалось?

— Я, может, из нее и не выходил. Вот вы задали вопрос, а я думаю: действительно, как это? Первое мое пребывание вне реки связано с тем, что развалилась огромная страна. Что-то произошло с филармониями, моя семья уехала в Германию. Конечно, это был сложнейший период. Помню, готовилась съемка новогоднего огонька, мы с режиссером обсуждаем, нужен ли балет в песне, и вдруг я понимаю, что не буду сниматься, — я завтра же уезжаю к сыну. Песни песнями, но есть же жизнь, и это всегда играло для меня важную роль.

Я пробыл с семьей три месяца (на дольше визу не открывали) и сказал сыну, что мне надо возвращаться. Он ответил: «Я тебя понимаю». И я приехал в эту разваленную страну и стал подниматься по новой. Наверное, вы правы — это своего рода чудо.

— В каждом вашем возвращении вы новый?

— Я на это надеюсь. То, что я вернулся другим человеком, — это сто процентов. И мне так жалко тех зрителей, мне кажется, что тогда я был не в той полноте, которую им надо было получить. А сейчас у меня совесть на месте. Я как бы обнимаю зрителей, и они это чувствуют. Это то, что, собственно, и должно было произойти в моей карьере. И, слава Богу, ведь могло не произойти. Поэтому все хорошо.

— Вы не так много своих песен поете по-новому. Считаете, что именно это нужно вашему зрителю?

— Во-первых, это надо мне. Как я могу петь, если это не звучит? Вот «Зорьку» я переделал. Потом смотрел в «Субботнем вечере» на РТР, люди хлопали, им нравилось. Я сам не знаю, почему что-то переделываю, а что-то нет. Это мне надо для ощущения органичности на сцене. А публика, если она моя, наверное, чувствует так же, как и я. А вот «Малиновый звон» я не переделывал.

— Вы выступаете без антуража, без балета…

— Ну это смешно. Какой балет? Это, если честно, даже позорно. У меня такой образ певца, у меня такое искусство. Я так себя чувствую со зрителями, я не могу, извините за пафос, обманывать. Мы разговариваем. Какой балет? Вы можете представить, что поет Иглесиас и балет какой-то крутится? Он поет, и его слушают.

— Что вам дало участие в проекте «Две звезды»? Почему вы согласились в нем участвовать?

— Я хотел спеть свои старые песни и то, что в свое время не спел. Когда-то Саруханов свою песню «Поворот» дал Коле Гнатюку. А Коля кассету послушал и отмахнулся: мне же Паулс пишет. А он дал Анне Вески и сам хорошо спел. И спустя много лет я исполнил ее в «Двух звездах». Этим самым я восстановил что-то пропущенное в прошлом.

Я в жизни делал какие-то потери и сейчас их восполняю. В Берлине был композитор, которого уже нет в живых, он дал мне две песни. Я сказал, что спою только одну. А люди специально записали аранжировку, специально был выбран оркестр, специально под мою тональность. Потом я позвонил, стал искать того композитора, и жена сказала, что его уже нет. И я знаю, что доберусь до Берлина, найду эту партитуру, оркестровку и спою эту песню.

— Вы держали зал два часа без перерыва. Где вы берете силы? Что вам помогает?

— Небо. Я думаю, Господь. Считаю, что Господь дал мне возможность снова появиться на сцене. Но это не из-за меня, что я такой заслуженный. Это из-за людей. Чтобы обмана не получилось по моему поводу, чтобы они не нарушили логику в себе, чтобы не было каких-то блоков, а получилась ровная линия. Видимо, из-за этого, но я понимаю, что это все-таки помощь свыше.

Знаете, я выхожу на сцену, затянув ремень потуже, и я другой человек. И чувствую, что я — для них. И тут уже не мои расклады происходят. Я часть этого механизма. Скромный паренек из Украины, побывавший на определенных пьедесталах, хорошо сохранился. Получите, люди!

— Вы в Кировограде были очень давно. Традиционный вопрос: как вам сегодняшний зал?

— Все хорошо. Я могу только к себе какие-то претензии предъявлять. Зритель милый, доверчивый, хороший. Я хочу сказать не для красного словца, что публика порой шире, чем те, кто на сцене. И задача — соответствовать доброте, нравственности, светлым помыслам, трудолюбию. Есть вещи, которые душу делают достойнее. Сегодня да, было удачное совпадение.

— Спасибо вам.

— Это вам спасибо. Я думаю, что вы своими вопросами передали мне комплимент от всего зрительного зала. Мне было очень приятно.

Записала Елена Никитина, фото Елены Карпенко, «УЦ».