В третий раз суд Ленинского района Кировограда принимает к рассмотрению сырое, не доведенное следствием до логического конца уголовное дело. По оценке адвоката потерпевшей стороны, и в этот раз оно может рассыпаться в апелляционной инстанции и будет направлено на новое расследование.
В очередной раз речь идет о деле, к которому «Украина-Центр» возвращается вновь и вновь на протяжении двух лет.
26-летний Андрей Петров был убит в ночь с 15 на 16 мая 2005 года в безымянном переулке окраинного района Арнаутово в черте Кировограда. Дело об убийстве Андрея Петрова рассматривает уже третий судья Ленинского районного суда Кировограда. И на данный момент придется высказать мнение, что пока наиболее полно гражданскую позицию по отношению к этому делу проявил только первый из них — Вадим Черныш. В числе свидетелей он допросил даже… автора этих строк. Готовя первую публикацию о страшном убийстве в Арнаутово, беседуя с людьми на месте трагедии, журналист «УЦ» наткнулся на версию, мимо которой, по всей видимости, прошло следствие. В одной из этих бесед проскользнула информация, откуда взялся молоток, послуживший орудием убийства. Эта ниточка далеко вела, заставляя предполагать, что убийство совершено не в одиночку, а группой лиц, и хоть и наспех, но было спланировано.
Судья Вадим Черныш, обнаружив, что число «белых пятен», оставленных в деле Прокуратурой Ленинского района Кировограда, превышает возможности судебного следствия, принял самое логичное решение: дело было возвращено для доследования. Есть еще один момент, который стоит поставить в заслугу судье: по его постановлению в Кировоград был возвращен еще один фигурант дела и участник роковых событий, который (уже после убийства Андрея Петрова) отбывал наказание за другое преступление вне Кировоградской области.
Тем самым, казалось бы, новому следствию были даны все возможности, чтобы провести расследование со всей полнотой и объективностью. Но что получилось на деле? Да, действительно, новое следствие дополнило дело новыми подробностями. Последовательность событий в трагическую ночь стала выглядеть несколько иной. Теперь получалось, что после того, как Андрей был убит, ограблен и оставлен в безымянном переулке, убийца (либо, не исключено, возможный сообщник) еще раз вернулся к телу и нанес еще несколько ударов молотком, чтобы уже не было сомнений в том, что ограбленный мертв. Но на новом судебном слушании, теперь уже под председательством судьи Галины Бутельской, дело начало расползаться, как расползается под руками истлевшая ткань. Последовал приговор: 14 лет лишения свободы. Однако коллегия судей в апелляционной инстанции нашла неустраненные противоречия в деле и вернула его на новое расследование.
В третий раз дело принял 30 мая этого года к рассмотрению судья Ленинского суда Вадим Мельник. И на первом же заседании адвокат потерпевшей стороны Галина Созинова заявила ходатайство о… возвращении дела на доследование, не начиная слушаний по сути.
По оценке адвоката, очередное досудебное следствие всего лишь провело своего рода легкую ретушь уголовного дела, тогда как в действительности не выполнены требования, поставленные апелляционным судом. Галина Созинова убеждена: даже тот фактаж, наверняка неполный, который сейчас имеется в деле, однозначно указывает на групповое преступление, совершенное по предварительному сговору в корыстных целях (с целью ограбления) и с особой жестокостью. В материалах дела, сообщила адвокат, выступая перед судом, имеются показания свидетелей ссоры, которая произошла перед убийством. Когда «гулявшая» компания, в которой был и нынешний подсудимый, потребовала, чтобы Андрей купил им водки, и получила отпор, тогда и прозвучали те самые (видимо, уже памятные читателю) слова: «Все, ты труп!» — подтверждающие и умысел, и мотив.
Сама квалификация преступления, говорит Г. Созинова, не соответствует его тяжести. Следствие, например, не стало «затруднять» себя и допросом фигуранта, которого судья В. Черныш судебным постановлением уже вернул однажды в кировоградское СИЗО, а удовлетворилось формальной справкой, что фигурант вновь выбыл по месту отбывания наказания. О том, что сроки следствия необходимо продлить во имя исследования обстоятельств во всей полноте, адвокат и потерпевшая ходатайствовали перед всеми инстанциями вплоть до генерального прокурора, но эти ходатайства остались гласом вопиющего в пустыне.
Еще один аспект. Людмиле Андреевне Петровой, матери убитого и потерпевшей по делу, следователи не раз заявляли, что стоимость унесенных после убийства личных вещей убитого «недотягивает» до суммы, дающей основания для более жесткой квалификации (тот факт, что у Андрея Петрова была при себе и крупная сумма денег, следствие вообще сбрасывает со счетов). «Это правовой нонсенс, — говорит Г. Созинова, — следователи перепутали ограбление и кражу: если человек убит даже из-за 5 копеек — это убийство с целью ограбления»…
Где же наши славные следователи, которые блистательно распутывали сложнейшие преступления даже по косвенным уликам и умели предъявить подозреваемым неопровержимые доводы? Только в кино и остались?! Людмила Андреевна признается, что не может смотреть сериалы, в которых Каменские, Турецкие и иже с ними Дукалисы лихо разоблачают преступников. На глаза наворачиваются слезы, исстрадавшаяся, теряющая веру в справедливость мать выключает телевизор. Да, ее сына уже два года нет в живых, а следствие демонстрирует то ли полную профессиональную непригодность, то ли полное бесчувствие к горю родных, потерявших сына и брата, достойного члена нашего общества.
А если сказать еще резче — то и полное отсутствие гражданской позиции. По поводу убийства Андрея Петрова, поскольку досудебные следствия и суды, сменяя друг друга, тянутся уже два года, довелось услышать немало мнений — самых разных людей. Одно из них прозвучало из уст рядового работника пенитенциарной системы: «Смертную казнь отменили, вот и не боятся ничего подонки, для них теперь и убить ничего не стоит».
… Войдя в зал суда из совещательной комнаты, судья Вадим Мельник объявил постановление: ходатайство потерпевшей стороны о возвращении дела на доследование отклонено. Таким образом, начинается слушание дела по сути. По третьему кругу пойдут те же свидетели, будут звучать те же вопросы, и что дальше? Все то же ощущение безысходности?
