Дело Якименко: справедливость скорой не бывает?

22 июля 2011 года в Норвегии Андерс Брейвик организовал взрыв в центре Осло и расстрелял молодёжный лагерь, убив, в общей сложности, 77 человек. Суд над террористом начался в апреле 2012 года, и ожидается, что уже к осени будет вынесен приговор. То есть года через полтора после совершения преступлений. К сожалению, в Украине правосудие такой же степени оперативности — огромнейшая редкость.

Наверняка все вы помните, какое ужасное ДТП произошло 20 августа 2011 года на Маслениковке. В результате лобового столкновения автомобилей «Шкода-Октавия А5» и «Дачия-Логан» погибли два человека: водитель «Дачии» и пассажир этого авто — четырехлетний ребенок. Как известно, за рулем «Шкоды» находился депутат Компанеевского районного совета Виктор Якименко. Скоро год с момента трагедии. Однако приговора по этому уголовному делу нет, и предвидится он еще очень не скоро. Хотя объемы следственной работы по «Делу Брейвика» и «Делу Якименко», конечно же, не идут ни в какое сравнение! Почему так? И может ли быть кому-то выгодно затягивать судебный процесс?

Уголовное дело было направлено в суд еще в ноябре прошлого года. Досудебное следствие заняло всего три месяца — вполне нормальные сроки для подобной категории дел, считает прокурор Ленинского района Кировограда Алексей Варакин. На этом этапе была проведена масса экспертиз: пять различных судебно-автотехнических экспертиз, четыре судебно-медицинские, судебно-автотовароведческая, судебно-наркологическая, судебно-психиатрическая, комиссионная медицинская экспертиза. Следствие постаралось обеспечить полное расследование дела, все сделать так, чтобы потом в суде комар носа не подточил и не было поводов придраться к обвинению, чтобы исключить возможность виновному лицу избежать ответственности в судебном процессе (конечно, если суд признает подсудимого виновным).

Рассмотрение уголовного дела по обвинению водителя «Шкоды» в совершении тяжкого преступления — нарушении правил безопасности дорожного движения, послужившем причиной гибели нескольких человек, продолжалось до весны. Процесс практически подошел к своему логическому завершению, для подсудимого дело реально запахло керосином, разбавленным водкой (такой же, какая находилась в бутылке, обнаруженной сотрудниками ГАИ в салоне «Шкоды Октавии»), как вдруг 17 мая судья Ленинского райсуда Г. Бутельская выносит постановление — отправить дело на дополнительное расследование, поддержав ходатайство адвоката-защитника подсудимого. Якобы следствие не установило точное место аварии и не определило точную скорость, с которой передвигалась по дороге «Шкода».

Прокуратура воспользовалась своей возможность обжаловать постановление районного суда, после чего в начале августа коллегия судей апелляционного суда области полностью отменила постановление Бутельской, признав его преждевременным и необоснованным.

Что дальше? Уголовное дело будет направлено на новое слушание. Заново! С самого начала. Увы, так требует поступать действующий УПК (хотя действовать ему осталось до 20 ноября).

Зачем подсудимому нужно было требовать от суда отправить уголовное дело на ДОС? Ведь и он сам, и его адвокат прекрасно понимали, что все эти процедуры займут уйму времени. Неужели ожидание приговора — это лучше, чем наконец-то услышать приговор, определиться уже со своей судьбой, и дальше — как суд скажет: или домой, или за решетку. Но не томиться в состоянии неизвестности в СИЗО (а судьи неоднократно отклоняли ходатайство подсудимого об изменении меры пресечения с ареста на не связанную с содержанием под стражей «подписку о невыезде»).

По мнению Алексея Варакина, если исходить из общей судебной практики, обычно в подобных случаях первая цель подсудимых — надежда хоть каким-то образом избежать ответственности, тянуть время и хоть какую-то лазейку обнаружить в обвинении. По-другому, пожалуй, и не объяснишь.

Истинных мотивов подсудимого мы, понятное дело, не знаем. Можем только выдвигать предположения и строить гипотезы.

Ходатайствуя о направлении уголовного дела на дополнительное расследование, подсудимый может, например, потребовать выполнить такие следственные действия, которые в принципе невозможно или трудно провести. В данном случае защита убедила судью Бутельскую в необходимости новой экспертизы, чтобы определить место столкновения автомобилей (через девять месяцев после аварии!). Якобы авария произошла на полосе движения «Шкоды Октавии» и по пути следования автомобиля депутата районного совета. Что это меняет? Абсолютно все!

По мнению прокурора Ленинского района, если бы защите подсудимого каким-то образом удалось добиться своего — признать местом столкновения полосу движения «Шкоды», водитель этого авто …получил бы возможность избежать ответственности, повернув дело так, что это не он выехал на полосу встречного движения, а «Дачия».

Поскольку управление автомобилем в состоянии алкогольного опьянения влечет за собой не уголовную, а административную ответственность, в этом уголовном деле ключевой вопрос — кто именно превышал скорость, кто выехал на чужую полосу?

При рассмотрении апелляции судьи апелляционного суда четко указали: судья Бутельская проигнорировала тот факт, что место совершения дорожно-транспортного происшествия и место столкновения транспортных средств уже было установлено во время досудебного следствия и зафиксировано следователем в протоколе осмотра места происшествия. Поэтому новый следственный эксперимент не требуется.

Что касается вопроса превышения подсудимым скорости, то здесь эксперт, действительно, высказал предположение: «Шкода» ехала быстрее, чем 60 км/час. Дело в том, что провести точное измерение не представлялось возможным. Один из стандартных методов определения скорости транспортного средства — длина тормозного пути, следов от покрышек на асфальте. В данном случае нечего было измерять — тормозной путь «Шкоды» практически отсутствовал! Как будто никто и не тормозил. Эксперт отталкивался от показаний потерпевших, говоривших, что скорость движения «Дачии» составляла 50-60 км/час, и силы лобового удара. Вывод судебно-транспортно-трассологической экспертизы: на момент столкновения скорость движения автомобиля «Шкода Октавия А5» (на фото этот автомобиль на штрафплощадке ГАИ) значительно превышала скорость движения автомобиля «Дачия Логан».

Опять-таки, районный суд — по ходатайству адвоката — это утверждение эксперта поставил под сомнение. Апелляционный суд вернул все на круги своя, определив, что следователем был сделан правильный вывод.

Как раньше говорилось, в момент ДТП водитель «Шкоды Октавии» был пьян. Первыми это отметили сотрудники милиции и прокуратуры, приехавшие на место кровавой аварии. При осмотре автомобиля работники ГАИ обнаружили пустые бутылки из-под крепких алкогольных напитков. По свидетельству врача областной больницы, осматривавшего водителя «Шкоды», пациент пребывал в абсолютно неадекватном состоянии: не мог даже пары слов связать.

Экспертиза показала 3,04 промилле (промилле — тысячная доля концентрации чистого этанола в крови) — на экспертном языке это состояние называется «сильная степень алкогольного опьянения». Характеризуется следующими признаками: ориентировка в пространстве приносит большие проблемы, внимание заметно ухудшается, очень сильная самонадеянность и расслабленность, нарушается реакция и присутствует сильное замедление, потеря равновесия, при вождении допускаются ошибки.

Для справки: в 100 г водки содержится около 40 г этилового спирта, следовательно, употребление ста граммов повышает содержание алкоголя в крови на 0,5-0,6 промилле. Три промилле — минимум пол-литра.

В таком состоянии садиться за руль — все равно что играть гранатой с выдернутой чекой…

Еще один момент, который может характеризовать степень отношения подсудимого к трагическому инциденту — наличие в уголовном деле гражданской составляющей, то есть гражданских исков потерпевших о возмещении морального и материального ущерба. На досудебном следствии подсудимый не удосужился помочь деньгами родственникам погибших хотя бы на похороны… Впрочем, законодательство никого не обязывает добровольно возмещать ущерб. Это нормы не Уголовного и не Уголовно-процессуального кодексов, это больше нормы морали и совести…

Прокурор Ленинского района Алексей Варакин намерен лично поддерживать обвинение в суде при новом рассмотрении уголовного дела. И обещает сделать все необходимое, чтобы виновный — если суд все же признает его виновным — в жутком ДТП, унесшем жизнь двух человек, в том числе четырехлетнего мальчика, понес справедливое наказание. Конечно, критерии справедливости у каждого человека могут быть разными, но за такое преступление украинский УК предусматривает от 5 до 10 лет лишения свободы.

Александр Виноградов, «УЦ».