Горячая миссия прапорщика Школьного

Куба, Афганистан, Чехословакия, Венгрия, Ангола… На протяжении нескольких десятилетий Советский Союз участвовал в более чем тридцати военных кампаниях за рубежом. Партбилет коммуниста Алексея Школьного три года (с июля 1979 по июль 1982-го) хранился в сейфе общего отдела ЦК КПСС — пока он находился в составе советской военной миссии в Республике Ангола.

В 1979-м прапорщик Алексей Школьный проходил службу в Умани, в полку Черниговского высшего военного летного училища. Разговор с начальником особого отдела был коротким: “Ваша кандидатура подходит для спецкомандировки в жаркие страны”. “В какую именно — сразу не сказали, — вспоминает Алексей Григорьевич. — Правда, дали время до утра следующего дня — посоветоваться с семьей”. Предложение показалось молодому прапорщику рискованным, но интересным. После оформления выездного дела он прибыл для собеседования на политсовет Киевского ВО. “Если родезийцы нападут, не дрогнешь?” — “Никак нет, товарищ генерал-майор!” Уже через три дня прапорщик Школьный в гражданском прибыл в Москву, в 10-й отдел Генштаба. Здесь будущие миротворцы прошли двухнедельный инструктаж, в основном — по правилам этикета. “Спецкомандировочных” с гражданскими загранпаспортами одели с иголочки: чехословацкие костюмы, китайские рубашки, финские туфли, галстуки, портфели, береты… Привили от желтой лихорадки и оспы. По прибытии их в Анголу паспорта сразу же забрали на хранение в посольство. В документе спецкомандировочного Алексея Школьного значилось: “учитель географии”.

Справка “УЦ”: Попав под протекторат Португалии еще в XIV веке, Ангола была полностью завоевана лишь в 20-х годах прошлого века. Уже через сорок лет, в 1961 году, восстание в Луанде под руководством Народного движения за освобождение Анголы (МПЛА) положило начало вооруженной борьбе за независимость. После революции в Португалии в 1974 году с новым правительством ангольцам удалось заключить договор о признании независимости. Но уже в начале следующего года в стране началась гражданская война.

За власть боролись три группировки: возглавляемая Агостинью Нето МПЛА, которую поддержали СССР и Куба, Национальный фронт освобождения Анголы (ФНЛА) — его поддерживали Китай и США — и Национальный Союз за полное освобождение Анголы (УНИТА), за спиной которого стояла ЮАР.

Советская военная миссия в Анголе состояла из воинских специалистов-консультантов, в основном обучавших кубинцев. Новоприбывшие советские спецы обязаны были в течение полугода самостоятельно изучить португальский и сдать зачет — переводчиков здесь не хватало. Те, кто за два года (таков был срок контракта) овладевал языком в совершенстве, оставались в Анголе и дольше. По словам Алексея Школьного, португальский дался ему легко, хотя в школе учил немецкий.

«Двухметровых, как в кино, парней хватало минут на 15 боя, — вспоминает Алексей Школьный. — Больше было шансов выжить у тех, кто ростом был пониже — 1,70-1,75. Ведь, пока раненый “богатырь” падает, в него успевают попасть еще несколько раз».

Тяжело в учении — легко в бою. Этот нехитрый воинский афоризм прапорщик Школьный прочувствовал, что называется, на собственной шкуре. «Обучение было жестким. Каждую неделю — “обстрел”. Это когда главный военный советник отдает приказ обстреливающему, и тот впереди нас, ползущих по песку, стреляет БОЕВЫМИ патронами. Ползти нужно было метров десять. Первый раз было смертельно страшно: мышцы живота сжались в стальной комок, руки — ватные, не поднимаются. Рядом с лицом, в песок — пуля. Щеку расцарапало в кровь… Но проползали все! Ведь если в боевых условиях, при обстреле, страх одолеет и замрешь, окаменеешь, считай — готовая мишень…»

“После 1975 года в Анголу последовали скоординированные воздушные и морские перевозки войск с Кубы и вооружения из СССР. Для того времени это были самые значительные советские военные поставки в государство, не являющееся членом Варшавского договора. В ноябре 75-го в Анголе было уже около 4 тысяч кубинских военных, а к концу 76-го, как позже признал сам Кастро, 36 тысяч. По подсчетам ЦРУ, к февралю 1976 года Советский Союз отправил в Анголу 38 тонн оружия и боеприпасов общей стоимостью 300 миллионов долларов”. (Из книги бывшего директора ЦРУ Роберта Гейтса “Из тени”.)

Как вспоминает Алексей Школьный, члены советской военной миссии в боевых действиях участвовали мало — сам Алексей Григорьевич за три года пребывания на земле Анголы лично был всего в четырех вооруженных столкновениях, отвечая в остальное время за локационное обеспечение. Больше, мол, ни организм, ни психика не выдержали бы. Тогда и надевали военную форму — ангольскую, без знаков различия. В остальное время носили “гражданку”.

“Прекрасная вещь была — сетка толщиной в палец. Она надевалась на тело, а уже сверху — рубашка. Поэтому комары до тела просто не доставали. Почему такие не использовались в Союзе?! Кстати, в местных контргруппировках бойцы были неважные: стоило усилить обстрел, они сразу же старались ретироваться…”

Еще в Москве их предупредили: не дай Бог, если кто-либо из вас бросит в бою раненого товарища или сдастся в плен: “красиво умереть — тоже большая честь!” Поэтому с собой всегда был “золотой патрон” — для себя. «Почему “золотой”? Бывало, на досуге вытянешь его из кармана и трешь об одежду — со временем он и начинает блестеть: применить этот последний боеприпас готов был каждый». Впрочем, Алексей Григорьевич вспомнил единственный, пожалуй, случай с иным исходом, о котором написали тогдашние зарубежные газеты.

“Это было на юге Анголы. Перед этим ребята просили командование: вывезите отсюда наших жен, потому что разведка докладывала о том, что готовится наступление юаровцев… Группа наших военнослужащих с семьями попала в окружение. Дорога к отступлению была одна — на север, к кубинцам. Первыми на трассу выехали три женщины с двумя детьми, анголец-водитель и капитан — за старшего. Их уже ждала засада. Мужчины были убиты сразу же, а женщины с детьми (у одной из них было пулевое ранение в грудь) четверо суток пробирались к своим через джунгли”. Остальным повезло гораздо меньше. По воспоминаниям Алексея Школьного, прорываясь сквозь обстрел, один из них, майор, швырнул навстречу выстрелам гранату, схватил жену и попытался прорваться сквозь огонь. Женщина в панике рванулась обратно. Оба были убиты. Выжил лишь чудом уцелевший прапорщик. Перед этим ему довелось увидеть смерть собственной жены… “Его схватили, а затем переправили в ЮАР, — рассказывает Алексей Григорьевич. — Чтобы захватить юаровских офицеров для обмена, кубинцы шесть раз засылали свои разведгруппы. Ни одна из них не вернулась. И только на седьмой удалось взять двоих. Обмен состоялся лишь через полтора года, в Швейцарии…”

Когда Школьный с женой возвращался в Анголу после отпуска, их дочь, которой шел тогда седьмой год, ехать с ними отказалась: останусь, мол, с кем угодно, только туда больше не поеду! “Да и что ей там было делать, — размышляет Алексей Григорьевич. — Все время за закрытой дверью, разве что на крыше погулять, да раз в месяц, в выходные, съездить с нами на океан…”

Наступление ФНЛА и УНИТА было подавлено. Однако с 1980 года УНИТА при поддержке правительства ЮАР начала партизанскую войну против прокоммунистического правительства.

В том же 80-м Алексей Школьный оказался в госпитале Бурденко в Москве. В результате полученной в Анголе контузии 54-летний военный пенсионер сейчас практически глух на одно ухо. «Мы ехали впятером на “Лендровере”, — вспоминает бывший прапорщик. — И вдруг по нам из пушек ударил самолет. Мы бросились врассыпную. Я увидел только, как колеса нашей машины мелькнули в воздухе… Когда сверху заметили, что мы — белые, самолет начал охотиться за нами. На третьем заходе оттуда сбросили бомбу. Ужас непередаваемый — когда бомба летит прямо на тебя! Она разорвалась метрах в пятидесяти от меня. Взрывная волна ударила в затылок, будто сбило машиной. Метров тридцать меня волокло по траве. Потом ребята рассказывали: подбежали к тебе, а ты стоишь, головой в песок, как страус, и крутишься вокруг нее… Невероятно, но даже сознание не потерял, только тело, как амфора — пустое и звонкое…»

Потом была операция. «Делали без общего наркоза, только морфий укололи, так что на стол ложился чуть ли не с песнями. В зубы дали ватный тампон. Я думал, чтобы не кричал, ан нет — чтобы зубы не раскрошились, когда мне долотом кость долбили. Эхо стояло! После операции — слуховые косточки у меня теперь были из пластмассы — по дороге в палату я вскочил с тележки напротив курилки: “Мужики, дайте закурить!” Ночью меня разбудил дикий крик. Кричал лейтенант с соседней койки: я — под морфием — спал в одном положении, рука свесилась и затекла. Он окликнул, взял за руку, а она холодная. Думал, что все, умер я…»

Через полтора месяца Алексей Школьный вернулся в Анголу, отказавшись от оформления инвалидности. Условия контракта по тем временам (да и по нынешним) были весьма неплохими. Жили, по рассказам бывшего интернационалиста, с семьями в отличных квартирах: ванная, биде (в африканской стране, где который год — война!), во время боевых действий размещались в комфортабельных гостиницах. Питались здесь же, в ресторане. “За счет ангольской стороны”, — уточняет Алексей Григорьевич. Да и зарплату платили очень даже ничего — 860 долларов, независимо от звания. «Правда, этих денег мы не видели, — оговаривает он. — Их сразу же перечисляли на счет во Внешэкономбанке СССР, а потом, по приезде, мы получали чеки — по три чека за доллар для отоваривания в “Березке”. В первом же отпуске я купил “Волгу” — ГАЗ-24…»

Как и большинство бывших интернационалистов, мой собеседник признается — очень трудно было привыкать к местному климату. «В Анголе словно все время находишься в парной. Правда, к югу полегче — там влажность не такая высокая, а рельеф постепенно переходит из джунглей в горы, чем-то напоминающие Карпаты. А уже дальше — пустыня. Мы там “иголки” испытывали: разрывается кассетная бомба, а из кассет вылетают и рассыпаются стальные стержни с лопатками на конце. В тело входят — уже не вытянешь… Однажды кубинцы накрыли такими одну контрреволюционную группировку. Две бомбы — и три тысячи человек как не бывало…»

В те годы на беспокойной земле Анголы размещались военные миссии не только СССР и Кубы. Вспоминает бывший прапорщик и веселых французов, и компанейских американцев, и невозмутимых британцев. Были и болгары, в основном занимавшиеся сельским хозяйством, и замкнутые, необщительные румыны… Зачастую и досуг проводили вместе — охота, волейбол, пиво… “Кормили нас сытно, но довольно однообразно, — рассказывает Алексей Григорьевич. — В основном рис и мясо — жареное, тушеное, вареное. А так хотелось сочного шашлычка, пельменей… Поэтому выручала охота, своего рода армейское сафари. Приметили как-то с вертолета стадо буйволов. Подстрелили одного, выбрали место для посадки… Смотрим, а туша — тонны две! Пытались отрезать хотя бы ногу — какое там, даже шкуру надрезать не смогли. Поэтому стреляли в основном антилоп всех видов. Вкусным оказался муравьед, кубинцы угощали крокодильим мясом. Особенно ценной в этом плане была хвостовая его часть… Довелось лакомиться и мясом слоновой черепахи. Для этого накидывали на нее трос и тянули машиной, пока не переворачивали вверх лапами. Иначе, если так подстрелить, она успевала уползти в воду, и там ее было не достать: мы в воду старались не заходить, боялись крокодилов…”

В 80-е годы Советский Союз, кроме геополитического выигрыша и ощутимого военного присутствия, получил три центра радиоэлектронной разведки в Анголе, которые вели наблюдение за Атлантическим океаном, что сильно беспокоило США…

15 июля 1982-го, ровно через три года после прибытия в Анголу, миссия Алексея Школьного была выполнена. Вернулся в Умань, в родной полк. С квартирами для военных, вспоминает Алексей Григорьевич, уже тогда были проблемы — в трехкомнатной проживало по три (!) семьи… Да и завистников среди однополчан хватало — “Волгу”, мол, купил вместо того, чтобы дом построить. Словом, понял бывший интернационалист, что жилья его семье здесь не получить, и, по совету командира, в 85-м перевелся в другое место — в родной Кировоград, на авиабазу в Канатово. В 91-м уволился на пенсию. После увольнения состояние здоровья ухудшилось — сказалась та самая контузия. Медики сказали, что нужна новая операция. Школьный отказался: помнил еще, как три с половиной часа пролежал тогда под ножом…

После увольнения бывшему военному на пенсии не сидится: “выбил” у городских властей землю, открыл в окрестностях Кировограда дачный и огородный кооперативы: “Люди довольны, охрана надежная”. Но это — уже другая история, о которой, возможно, вы еще прочтете на страницах “УЦ”…

Справка “УЦ”: Свободные выборы в 1992 году в Анголе не удовлетворили противоборствующие стороны, и гражданская война продолжилась. В результате в начале 90-х социалистический блок потерял в Анголе все свои завоевания. СССР лишился своих баз, а кубинские войска были выведены, в соответствии с решением ООН, в мае 1991 года — более чем за месяц до запланированного срока. Но соглашение о мире между правительством и УНИТА было подписано лишь 4 апреля 2002 года.