Американские хранилища прошлого

Извечный соперник Лувра Metropoliten, шокирующий своими площадями и странными бумажно-железными экспонатами MoMA, хранитель древней культуры Национальный музей американских индейцев, Международный музей шпионажа — о них, а еще о десятках других мест, где хранятся и экспонируются памятники архитектуры, полотна, предметы быта и прочее, прочее, прочее, наш земляк, ныне профессор калифорнийского университета Сан-Диего Павел Босый может рассказывать часами.

В частности, он посвятил целую лекцию особенностям организации американских музеев, которую прочитал в Кировоградском областном художественном музее. Вначале он хотел рассказать о схожести западных и славянских культурных учреждений, но, немного подумав, решил пойти от противного. И в свойственной ему занимательной форме в красках расписал музейные традиции США.

Итак, начнем с истоков, которые, собственно, и стали фундаментом нынешнего заокеанского музейного дела. Если в России и Европе еще в XVIII веке постепенно стали открываться государственные экспозиции – кунсткамеры, то правительство Америки не принимало ни малейшего участия в этих мероприятиях. Здесь состоятельные люди, которые собирали коллекции ценностей, раритетных вещей, картин знаменитых художников периодически, по собственной инициативе, открывали свои комнаты посетителям.

И если в той же Великобритании обедневшие коллекционеры, у кого оказалось недостаточно средств на содержание своих личных экспонатов, имели возможность передать их государственным структурам, то американцам ничего не оставалось, как следовать пословице «Взялся за гуж – не говори, что не дюж».

Для того, чтобы хоть как-то контролировать этот стихийный процесс, на общественных началах здесь создавались всяческие наблюдательные советы, куда входили меценаты, эксперты, которые следили за тем, как обращаются в частных музеях с экспонатами, и перечисляли деньги в банк под проценты, за счет чего выплачивались зарплаты научным сотрудникам. Так было раньше, так происходит и сейчас. Некоторые должности даже названы в честь этих самых «наблюдателей» – например, в Колумбийском университете, где есть факультет искусств (он же – музей), уже давно в штатное расписание введена должность научного сотрудника им. Петра Яцыка. Конкурс сюда очень большой, но к этому вопросу мы еще вернемся.

Собственно, до сих пор государство не особо вмешивается в музейные дела, все вопросы решаются за счет спонсоров, и ничего – музеи не бедствуют, а имеют очень даже процветающий вид.

Теперь о спонсорах. Из десятка тысяч музеев США за счет бюджетных денег содержатся всего 4, куда вход, соответственно, бесплатный. Посещение же остальных может влететь вам в копеечку — стандартная цена билета от 25-50 долларов. Но это – если вы «провинциал» (приехали в Нью-Йорк откуда-то из Висконсина или Огайо) и не потрудились прочитать всю информацию, что висит на входе. А там четко указано, что есть и бесплатные часы посещения, где-то раз в неделю, например, в пятницу после 17.30. В это время в музеях собирается «тусовка» — как правило, один и тот же контингент. То есть люди, может быть, даже не столь увлеченные искусством, как заинтересованные в общении. Здесь можно встретить друзей, родственников, партнеров по бизнесу и в непринужденной обстановке поговорить о делах насущных. Поэтому люди выбирают бесплатные дни даже не потому что хотят сэкономить, а для решения текущих вопросов и приятной компании.

Вместо билетиков кассы выдают своим посетителям значки – каждый день разного цвета, «недельки». Некоторые предприимчивые граждане их коллекционируют и, подбирая из запасов нужный цвет, пытаются пройти второй раз бесплатно. Иногда удается…

Спонсорство в музейной отрасли считается делом престижным. Во-первых, говорит Павел Босый, люди хотят попасть в рай. Да-да, это не идиома. Просто по католическим и протестантским канонам богатство дается людям от Бога, вообще-то это грех, если им правильно не распорядиться. Например, помочь музеям. На небесах зачтется. Второй побудительный мотив более меркантильный. Государство, что снять с себя всю эту мороку по содержанию культурных учреждений с их неуемными запросами, просто ввело нюанс в налоговое законодательство. То есть сумма, выделенная на благотворительность, не фиксируется в декларации. И таким образом можно плавно «перешагнуть» порог высокого налога и на этом сэкономить: потратив миллион на музеи, ты можешь сохранить в два раза больше.

Коллекции американских музеев пополняются постоянно и не только благодаря спонсорам. Здесь принято дарить целые «комнаты» музеям в память об усопших родственниках. Например, жила-жила девочка, скончалась. Родители всю обстановку передали музею, и теперь эта комната называется именем безвременно ушедшей. Если интерьер не противоречит общей концепции музея, его сохраняют в первозданном виде, если нет – извините, даритель, но придется кое-что переделать. Это с одной стороны. А с другой – человек может попросить руководство музея перекрасить, например, стены. Пожалуйста, выбирай краску. Ремонт в американских музеях – дело хозяйское, в бюджете учреждения специально предусмотрены деньги на эту статью – лишь бы экспозиция хорошо смотрелась…

Есть и другой вариант аккумулирования средств на выставки. Павел Босый хорошо помнит, как, приехав на работу в Сан-Диего, он попал на благотворительное мероприятие. В большом парке пожилые американки собрались, чтобы продемонстрировать наряды, оставшиеся еще с начала прошлого века. «Барышни» неспешно прогуливались, ели-пили, в общем, как говорится, и себя показали, и на других посмотрели. А спустя какое-то время за вырученные от этого «дефиле» деньги местный музей открыл интереснейшую выставку моды Сан-Диего, которая собрала огромное количество посетителей и получила шикарные отзывы в прессе.

В общем-то, неудивительно, что в Америке люди ходят на подобные узкопрофильные выставки. Дело в том, что у нас музеи традиционно – это исторические или самые настоящие картинные галереи. В США, конечно, этим направлениям уделяется огромное внимание, например, каждый мало-мальски уважающий себя музей имеет в своей коллекции вещи из Древнего Египта, но, в отличие от русско-украинских и европейских музеев, здесь люди любят выставлять вещи из обихода, предметы декоративно-прикладного искусства и прочее в таком духе.

Объяснений этому несколько: менталитет, а еще обычный человеческий фактор. Не все же граждане и гости США – великие искусствоведы. И заманить обычного человека в музей надо тем, что ему интересно, – пусть вначале он от души полюбуется интересными мексиканскими бусами или японскими мечами, а уже затем, по ходу, и к Рембандту приобщится.

Кстати, еще одно принципиальное отличие. Если наши посетители приобщаются к великому посредством экскурсоводов, от реплик которых «Посмотрите направо!», «Посмотрите налево!», «Тишина, я сейчас говорю!» иногда бежать куда глаза глядят хочется, то на Американском континенте люди при входе в музей берут наушники, выбирают язык (от китайского до украинского) и путешествуют по необъятным просторам помещений. Каждые наушники дистанционно связаны с компьютером, поэтому в какой бы ты зал ни вошел, именно о его экспонатах будет идти рассказ. Удобно посетителям, и фонд заработной платы экономится за счет ставок экскурсоводов.

Вообще же штатное расписание музеев здесь очень четко регламентируется. Крупными музеями руководит президент, его заместителями (тоже, кстати, большими боссами) являются кураторы, за ними следуют научные сотрудники – менеджеры, которые организовывают выставки, работают со спонсорами, а замыкают карьерную лестницу смотрители залов – как правило, студенты-волонтеры или старушки-Божьи одуванчики, должности которых не включают такую важную составляющую американской жизни, как медицинская и пенсионная страховки.

А вот чтобы занять место президента музея, куратора или менеджера ты должен быть семи пядей во лбу. Во-первых, по-нашему, иметь ученое звание, во-вторых, соответствующее образование, а в-третьих, ты должен пройти жесточайший общенациональный конкурс. Как они проходят? На сайте американской ассоциации музеев желающие работать в этой сфере ищут объявление об открывшейся вакансии. Если по формальным признакам они на эту должность подходят, то подают стандартный набор документов. Как правило, конкурс очень большой, так как музейные должности хорошо оплачиваются, поэтому претендентов набирается несколько сотен. Из них отбирается 10 лучших резюме, с обладателями которых проводится интервью – или по телефону, или во время профессиональных отраслевых конференций, которые, кстати, очень популярны в США. По результатам собеседования из десяти остается тройка счастливчиков, которых приглашают приехать на будущее место работы лично. В итоге лучший из лучших зачисляется в штат. Как мы уже говорили, работа музейного сотрудника – даже менеджера – оплачивается хорошо, но и требуют с них немало.

Прежде всего, надо найти спонсора, убедить его помогать именно этому музею, а для «затравки» гостя необходимо хорошо встретить, накормить и обаять. Для того, чтобы накормить, при каждом музее есть свой ресторан. Здесь могут перекусить посетители, а также просто прохожие: многочисленные рестораны и кафе – еще одна статья доходов музея.

Завлекают менеджеры спонсоров разными способами. Например, рекламные проспекты музея с приклеенным конвертом с уже оплаченной маркой рассылаются по разным адресам – получив такой красивый буклет, люди откликаются на просьбу «по умолчанию» и высылают – кто 5, а кто 10 долларов… Или же менеджеры высылают своим потенциальным спонсорам открытки с автографами знаменитостей, той же Элизабет Тэйлор. То, что эти автографы растиражированы на черно-белом принтере, не важно. Люди ценят мелочи, такие знаки внимания всегда приятны, и денег на этот музей не жалко.

Лучшие (читай – щедрые) спонсоры «висят» на досках почета, их приглашают на обеды с художниками или скульпторами – в общем, культурная жизнь в городах Америки бьет ключом.

Не скучно и в самих музеях . Это не унылые полутемные залы с одинокими посетителями, голоса которых эхом отдаются во всех помещениях. В музеях США все по-другому – примерно так, как было в наших еще не совсем забытых Дворцах пионеров. Помимо выставок и экспозиций, в музеях проходят курсы музыки, дети сюда приходят позаниматься в художественных кружках, где-то рядом репетирует свой привычный репертуар аматорский хор. То есть музей – это средоточие культурной жизни, наполненной детским смехом и шалостями…

Из длинной и содержательной лекции Павла Босого запомнился еще один небольшой нюанс. Наш собеседник рассказывал об особенности «этикеток» экспонатов – табличек с описательной частью. Так вот под работами какого-нибудь эмигранта (не важно, русский он, француз или испанец, неважно, когда он переехал жить в США и переехал ли насовсем) написано: «Выполнено американцем, рожденным в….». Такая вот национальная политика! А еще на этикетках кратко указывается, какой художественный замысел вкладывал в свое творение мастер, чтобы, как говорит Босый, у посетителей не было вопросов: «Что это за мазня?»

Поначалу удивило нашего профессора и то, что экспонаты, представленные на выставках современного искусства, очень недолговечны. Простояла какая-нибудь инсталляция или скульптура, народ на нее посмотрел, запомнил, а затем, вместо того, чтобы забивать этими работами хранилище, их просто уничтожают. Мол, не прошли проверку временем…

– Я специально рассказал о том, что отличает украинскую музейную систему от американской. И сделал это не затем, чтобы показать, какие они там хорошие, прогрессивные, и вызвать у нас комплекс собственной неполноценности. Просто научно-технический прогресс идет такими семимильными шагами, что через несколько лет все эти инновации станут делом вполне обычным и в Кировограде. Так что мы с вами просто немного заглянули в будущее… — сказал напоследок Павел Босый.