Без шума и пыли, или Снова об «Ингульской»

Все началось, как и положено, по инициативе «снизу». 3 июня в облгосадминистрацию поступило заявление от Игоря Герасименко, проживающего в Кировограде, по адресу: ул. Восточная, 59. Житель Большой Балки жаловался на работу шахты «Ингульская», которая ему и его соседям по району не дает жить спокойно. Основные нарекания – на шум от работы вентиляционной установки, пыль и сейсмические колебания земли от ежедневных взрывов, которые, по мнению автора, медленно, но уверенно разрушают дома. Да, еще и радиационный фон пугает…

К заявлению власти прислушались и направили его руководству шахты, которое, в свою очередь, решило в очередной раз собрать целую комиссию, чтобы выехать на место и при помощи приборов проверить все параметры возможных вредных воздействий и ознакомить с ними автора письма, представителей общественности и прессы.

Чтобы не возникало сомнений в достоверности данных, производить замеры пригласили ведущих специалистов отрасли – представителей научно-исследовательских институтов: ГП УкрНИПИ промтехнологии, которое ведет сопровождение всей урановой промышленности Украины и нашей шахты, в частности, ГП НИГРИ (Кривой Рог) и концерна «Южруда» (Днепропетровск).

На место событий прибыли замгубернатора Василий Сибирцев, представители общественных организаций, глава Ленинского райсовета Петр Романюк, начальник городской специнспекции по благоустройству Виктор Иванов и прочие уважаемые люди. Как полагается, выслушали жалобы и претензии жителей Большой Балки, которые пришли на «сходку» явно не в дружелюбном настроении.

— Мы построили дом 30 лет назад, когда шахты еще не было. Соответственно, сейсмику не учитывали. Сейчас же посмотрите – дом покосился, на стенах трещины, хоть они и армированные, — ведет нас через калитку Игорь Герасименко. (Справедливости ради надо отметить, небольшие трещины и правда есть. Но сам дом явно построен из такого материала, что осыпается, стоит только коснуться. – Авт.). – А еще невозможно жить в постоянном шуме. Голову на подушку кладу, как на работающий пылесос. Почему я должен жить в таких условиях? Я даже дом продать не могу, здесь же никто покупать не хочет!..

Жительница переулка Степного, 9б, Наталья Беляенко, жалуется, что ее дети боятся оставаться сами дома – а вдруг стены рухнут. По ночам просыпаются, пугаются толчков. К ней присоединяются соседи Игоря Герасименко, мол, действительно трескаются дома, ну что ты будешь делать? Да и большегрузные машины туда-сюда снуют постоянно, «пылюка несусветная»! Еще люди жалуются на здоровье. Говорят, только на их улице 2 человека слегло с онкозаболеваниями, отец одного нашего собеседника умер, у другого, что живет в доме, ближайшем к шахте, — сахарный диабет…

Экспертная группа стала делать замеры. За полчаса до планового взрыва (в этот день взрывали 732 килограмма взрывчатых веществ) на территории дома и двора Игоря Герасименко специалисты установили приборы, при помощи которых проверяют уровни запыленности воздуха, гамма-излучения и концентрацию радона, колебания поверхности земли и шума от вентиляционной установки. Что ж мы имеем в сухом остатке?

Запыленность проверятся специальной воздуходувкой. Под давлением воздух закачивается в прибор и проходит через фильтр. Эта процедура повторяется 3 раза по 20 минут, затем фильтры должны обследоваться в лаборатории, где будет проведен химический анализ пыли. Эти данные мы узнаем через несколько дней, но визуально (фотоаппарат зафиксировал состояние фильтра «до» и «после» измерения) видно, что белая поверхность его даже не посерела. То есть воздух в районе Большой Балки может быть даже почище того, каким мы дышим в центре города.

Переходим к измерению уровня радиации. Включаем дозиметр. Нормой считается до 30 микрорентген в час, учитывая стабильный фоновый фактор. Здесь, во дворе Восточной, 59, прибор беспристрастно показал цифру 12-14 микрорентген. Это притом, что датчик лежал на земле, а не на высоте 1 метр, как полагается по инструкции. «А вы в огород перейдите, там померяйте», — просит неугомонный хозяин. Не вопрос. Идем туда, на грядки кабачков и огурцов. Меряем. 15 мкр. Куда еще идти? «В дом». Замеряем уровень радиации на письменном столе, за которым постоянно сидит дочь Герасименко. Все те же 15. Точка. Единственное место, где стрелка дозиметра прыгнула на отметку 23 – это сливная канава. Вряд ли там жители дома проводят больше 5-10 минут в день, но все равно же – в пределах нормы.

Не выходя из комнаты, включаем радиометр РГА-09, чтобы определить уровень концентрации радона. При норме 100 беккерелей на квадратный метр на табло высвечивается вообще смешная цифра – 6, 796. «Волноваться не надо», — говорит ведущий инженер по экологии шахты «Ингульская» Александр Гаваза заявителю.

— При таком шуме жить не буду! – продолжает «наезжать» Игорь. Хорошо, измеряем уровень шума. Предварительно вооружившись санитарными нормами Минздрава, в которых черным по белому написано, что с 7 утра до 11 вечера приемлемым считается уровень шума в 70 децибел. Ночью – 60. В этих условиях шум не наносит вреда здоровью человека. В комнате заявителя при открытом окне, нормальных голосах целой делегации, лае собак и – естественно! – работающей вентиляционной установке шахты, микрофон прибора улавливает 40 (плюс-минус 5) децибел. Меряем шум на кровати, на которой спать, «как на пылесосе» — 50 дцб. В пределах санитарных норм? В пределах. Однако вопросов у заявителя меньше не становится. Противник он шахты. И все. Шумно. И дом разваливается…

Пока суть да дело, пока радиацию, шум да пыль мерили, пропустили момент взрыва. Его не почувствовали просто. Ни мы, ни специалисты, ни сам заявитель.

Собственно, измерения сейсмических колебаний проводились канадским прибором, аналогом которого, по словам генерального директора «Южруды» Алексея Малоока, американцы измеряли лунные колебания. Итак, нормой для этого типа зданий является возвратный одномоментный сдвиг грунта на 10 миллиметров в секунду. Сейсмоаппарат зафиксировал колебания в момент взрыва на 0,3 миллиметра. Опять цифра более чем допустимая, в 10 с лишним раз меньше нормы. Если перевести ее в баллы, то канадский прибор определил встряску земли величиной до 1 балла. При норме 3 балла. С цифрами-то не поспоришь.

— В момент взрыва колебание дневной поверхности было ниже того, которое произошло при прыжке местного жителя рядом с прибором, — говорит Малоок. – Могу утверждать, что жалоба заявителя необоснована.

— Да ладно вам! – Герасименко и его соседи возмущены. – Это при прессе и людях вы прикрутили свой вентилятор и взрываете не так. Вот если б вы, — обращаются к корреспонденту «УЦ», — приехали вчера или позавчера, то услышали бы и увидели реальную картинку.

Мы оставили свой номер телефона местным жителям и пообещали вернуться, как только они нас позовут. В то же время научный секретарь НИПИ профильного НИИ Министерства топлива и энергетики Василий Ляшенко заверяет:

— Наш институт проводит научное сопровождение работы шахты. Я клянусь своим именем, что взрывы проходят одинаково и не превышают пределы допустимого. Максимум, который был зафиксирован, – это сдвиг на 5 миллиметров. Все. Специально никто ничего сегодня не уменьшал. Между самой рудой и поверхностью земли залегает гранитный целик в 200 метров. Он-то и гасит колебания.

Главный инженер шахты Александр Пицык уверяет: «Уменьшить звук вентилятора невозможно. Если бы его уменьшили, мы бы перекрыли кислород шахтерам. Неужели на это можно пойти ради показухи?»

Пока мы часа полтора провели в хозяйстве Игоря Герасименко, автотранспорт возил шлак и песок на шахту. МАЗы, КРАЗы, «Фотоны» перевозят песок, чтобы заполнить пустоты, оставшиеся после выработки, что тоже гасит колебания земной поверхности от взрывов. К тому же сотрудники «Ингульской» в этом году облагородили территорию, высадили более тысячи деревьев, которые лет через 10 превратятся в своеобразный естественный барьер. О системе очищения сточных вод мы писали неоднократно, поэтому просто подчеркнем – она проводится качественно. В мае вот ликвидировали стихийные свалки на обочинах дороги… Но сейчас, проезжая на промплощадку шахты, видно, что люди снова принялись за свое. Бутылки, мусор «украшают» края полей – все возвращается на круги своя. Вдруг откуда ни возьмись, КРАЗ. Не шахтинский КРАЗ, на который люди жалуются, а «левый» какой-то, выбрасывает кучи земли с мусором. Подошли, сфотографировали, поинтересовались, кто такой. Оказалось, машина эта дорожно-эксплуатационного предприятия «Канатовское», которую наняла «элита, что строит девятиэтажку на Красногвардейской». Водителю приказано вывозить сюда, на территорию шахты, землю, и он не один такой.

— Видите, мы-то тут при чем? А люди во всем обвиняют шахту… — огорченно констатируют ее инженеры.

Обвинять проще всего. Сложнее вникнуть в ситуацию, правильно ее оценить. «Незнание порождает страх. Знание порождает уверенность», — говорит Александр Пицык. Но получение информации – это всегда усилие над собой. И его нужно сделать жителям Большой Балки. Хотя бы для того, что бы спать спокойно…