Для кого придумали ПДД?

В последние месяцы этот вопрос хочется задавать все чаще – каждый раз, когда становлюсь свидетелем нарушения правил дорожного движения. Независимо от того, кто их нарушил: пешеход, велосипедист или водитель авто.

Среди моих знакомых есть немало автолюбителей, и от каждого из них хоть раз доводилось слышать мнение: «Лучше бы убрали с дорог гаишников, они за соблюдением правил не следят, только кошмарят водителей и требуют взятки». В качестве невольного эксперимента их желание было временно осуществлено (пока вводилась в действие новая патрульная полиция в Кировограде). Результат? Как минимум половина водителей за это время пожелали вернуть ГАИ обратно! Оказалось, что без кнута в виде потенциального штрафа многие участники дорожного движения отказываются соблюдать правила.

— Меня от одного воспоминания об этом начинает трясти, – говорит моя коллега. Ее вместе с 7-летним сыном чуть не сбил автомобиль. Они переходили регулируемый перекресток на зеленый свет, а шальной автолюбитель мчался на красный.

Свидетельствами подобных происшествий переполнен Ютуб – огромное количество роликов, в которых машина на полной скорости сбивает пешехода, отображают одну и ту же ситуацию: крайний правый автомобиль притормаживает перед пешеходным переходом, чтобы пропустить человека. Человек выходит на дорогу, и тут из-за спины пропустившей его машины вылетает лихач…

— Такое стало происходить часто, – говорит мой хороший знакомый Виктор, по работе ежедневно наматывающий на «Рено» до сотни километров по городу. – Я не знаю, чем руководствуются люди, несущиеся через пешеходный переход, как по автостраде. Но я как добросовестный водитель уже побаиваюсь переходов – пропустишь вот так человека, а его собьет придурок, обгоняющий меня.

В то же время мой собеседник отмечает, что пешеходы тоже очень часто нарушают правила:

— Давай будем объективными – все-таки в большинстве случаев, когда машина сбивает пешехода, виноват именно пешеход. Я очень надеюсь, что новая полиция будет штрафовать пешеходов наравне с водителями, иначе все это не имеет смысла. Люди переходят дорогу когда вздумается и где вздумается. В Кировограде есть несколько «кровавых» участков, на которых уже не один десяток пешеходов был убит или покалечен, но остальных это никак не трогает. Один такой участок – подъем по ул. Вокзальной (бывш. Октябрьской революции), возле детской стоматполиклиники. Не зря же по обе стороны в этом месте проезжую часть огородили забором! Но наши люди нашли выход: в самых «проходных» местах вырезали секции забора и бегают наперерез машинам на остановку. Я сам в этом месте дважды чуть не сбил пешехода.

Хорошей иллюстрацией сказанного выше является случай с новым патрульным полицейским, сбившим ребенка на ул. Ярослава Мудрого (бывш. Терешковой). Ребенок перебегал дорогу в неположенном месте, причем выбежал он на проезжую часть потому, что его позвала бабушка.

— Терешковой – один из «кровавых» участков, – говорит мой знакомый. – Причем все, кто там живет, это прекрасно знают. Улица делает несколько поворотов, и ее особенность такая, что, переходя дорогу рядом с одним из этих поворотов, ты не видишь, едет ли машина. У водителя обзор тоже ограничен. Думаю, ребенка спасло то, что полицейский ехал медленно и имел хорошую реакцию. Лично я склонен оправдать водителя, потому что на самой первой странице любого справочника по ПДД есть положение: «Каждый участник обязан соблюдать правила дорожного движения и вправе ожидать, что другие участники движения также будут соблюдать эти правила».

Случай с полицейским показателен, однако позволим напомнить читателям, что буквально за полторы недели до него случилась подобная, но уже трагическая авария: на ул. Пушкина 8-летнего мальчика сбил «Лексус».

Кроме многолетней проблемы недисциплинированных пешеходов, мой собеседник отметил другую, обострившуюся в последнее время: нетрезвых водителей.

— Если машина несется на полной скорости, игнорируя сигналы светофора, – значит, ее водитель с высокой долей вероятности пьян или под наркотой, – говорит он. – Потому что даже очень богатый, нахальный и опаздывающий автовладелец во вменяемом состоянии будет соблюдать хотя бы базовые правила. Хотя бы потому, что дорожит своей тачкой. Так вот, в последние месяца полтора количество пьяных на дороге ужасает. Ощущение такое, что люди просто потеряли страх. Нет ГАИ – можно бухать и садиться за руль, ничего тебе не будет, сбитые по дороге пешеходы и столбы не считаются, главное, что штраф выписать некому. Даже жутко становится, когда понимаешь, что у многих водителей, с которыми ты ездишь по одной дороге, страх перед штрафом сильнее, чем перед смертью или увечьем.

Официальные данные неутешительны: согласно информации УМВД в Кировоградской области, всего за одну неделю апреля – с 18-го по 24-е – были зафиксированы 50 случаев вождения в нетрезвом виде.

Эти слова вызвали в памяти еще один недавний резонансный случай, когда Porsche Cayenne на полной скорости столкнулся лоб в лоб с автомобилем Skoda. Инцидент произошел на проспекте Винниченко. За рулем «Порше» были двое иностранных студентов (по неофициальным данным – граждане Египта). Причиной страшной аварии стало нарушение одного из базовых правил: «Порше», обгоняя маршрутку на очень высокой скорости, пересек двойную сплошную и оказался на встречной полосе. Что толкнуло водителя дорогой машины на столь вопиющее и опасное во всех смыслах нарушение? Молодость, горячий восточный темперамент, полная уверенность в системе безопасности автомобиля или воздействие алкоголя? Возможно, все вместе. Но у Виктора свое мнение на этот счет:

— Я неоднократно слышал, что в азиатских странах водители массово нарушают ПДД, они руководствуются неписаными правилами, что позволяет им относительно безо­пасно ездить, даже нарушая. Но Украина – это не Восток. Сработал, как мне кажется, один из «законов подлости» в сфере безопасности: когда нарушаешь правило в первый раз, в 90% случаев ничего не происходит. Все ЧП случаются, когда нарушение входит в привычку. Катастрофа случается, когда меньше всего ждешь, а не ждешь ты ее потому, что в предыдущие разы все было нормально.

В завершение беседы Виктор сделал краткий и емкий вывод:

— ПДД – это не сборник инструкций для ГАИ, как оштрафовать водителя. Это такие же правила техники безопасности, как на производстве или при работе с электричеством. Они написаны кровью. За каждым стоит хотя бы одна оборвавшаяся жизнь. Нарушаете? Готовьтесь к тому, что вы допишете правило уже своей кровью.

Виктория Барбанова, «УЦ».

Смерть правозащитника: кража или убийство?

Смерть светловодского правозащитника Виталия Куцевича вызвала резонанс в обществе. И мы, как и обещали, продолжаем следить за разворачивающимися событиями.

Напомним суть вопроса: в ночь с 15 на 16 апреля в городе Светловодске в собственной квартире ушел из жизни 68-летний общественный деятель, активист Виталий Куцевич. Во время похорон присутствовавшие заметили на его лице ссадины, что не вписывалось в официальную информацию о причине смерти от инфаркта. По требованию друзей покойного прокуратура остановила похороны и возбудила дело по статье 115 Уголовного кодекса «Умышленное убийство». В результате дальнейших расследований стало известно о громких звуках в квартире убитого перед самой смертью, о неоднократном вызове соседями правоохранителей, которые сначала отказались проникнуть в жилище правозащитника, и только после повторного вызова соседями обнаружили его тело.

Свои выводы сделала и назначенная прокуратурой судебно-медицинская экспертиза, проведённая на этот раз уже в Кировограде. Её предварительные выводы несколько отличаются от первоначальных выводов светловодского эксперта. Причиной смерти действительно стал инфаркт, а вот одна из его причин – скорее всего, избиение. Почему светловодский «эксперт» не заметил сломанного носа, синяков и царапин – вопрос уже к правоохранителям.

Двадцатого апреля у входа в светловодский горотдел полиции состоялся пикет активистов, которые обвиняли полицию и судебного эксперта в сговоре и требовали покарания. Депутаты облсовета Руслан Степура и светловодского горсовета Надежда Мальцева, общественные активисты, секретарь горсовета Юрий Сапьянов, обвиняя здешнюю полицию и судмедэксперта в преступном сговоре, требовали привлечь их к ответственности. К чести последних, они нашли мужество появиться перед возмущенными активистами. Но их оправдания и объяснения никого не удовлетворили.

А на состоявшейся на следующий день сессии горсовета был озвучен проект обращения к Президенту, премьер-министру, министру МВД о выражении недоверия местному полицейскому начальству. Этот проект не нашел поддержки у большинства депутатов, а выступивший на сессии начальник горотдела подполковник полиции Андрей Гулый убеждал депутатов, что следствие идёт полным ходом, уже обнаружено отсутствие в квартире банковских карточек, наличных денег и телефона. И этот факт позволяет надеяться, что преступление будет успешно раскрыто. По крайней мере, у правоохранителей появилась нить…

Алексей Гора, «УЦ».

«Чайка» по-кировоградски

«Я напишу пьесу, что-нибудь странное… Комедия, три женских роли, шесть мужских, четыре акта, пейзаж (вид на озеро); много разговоров о литературе, мало действия, пять пудов любви», — писал Антон Павлович Чехов своему другу Алексею Суворину в конце 1895 года. Речь шла о «Чайке» — пьесе, которая уже больше ста лет идет в театрах всего мира с неизменным успехом. Поставить «Чайку» для театра — большая честь, но еще большая ответственность.


21 мая в кировоградском театре имени Кропивницкого состоится премьера спектакля «П’ять пудів кохання» — наша, кировоградская, версия «Чайки».

— «Чайка» — это целый космос, объясняет режиссер Евгений Курман. — Вы не скажете, о чем эта пьеса. Она о жизни, и, как сама жизнь, она многогранна и сложна. Существует культурологическая теория, что в мире есть две пьесы, которые можно интерпретировать бесконечно, — «Чайка» и «Гамлет». В самой «Чайке» очень много «гамлетовского»: Треплев — Гамлет, Сорин — друг Горацио, Заречная — Офелия, Тригорин — Клавдий. Это очевидно. Но если Гамлет конфликтует с внешним миром, то у Треплева конфликт внутренний… Проводятся целые фестивали «Чайки». Съезжаются театры со всего мира и ставят только одну эту пьесу — каждый по-своему.

Мы ставим психологическую пьесу о счастье. Что такое счастье? Дает ли любовь ощущение счастья?

Для меня «Чайка» не вдруг. Я двенадцать лет про нее думал. Нужен был театр, нужен был коллектив, нужна Заречная, нужны Аркадина, Тригорин, Треплев — это же не каждый артист сыграет…

В кировоградской «Чайке» все оригинальное — и музыка, и перевод киевского драматурга Екатерины Демчук. Мне как человеку больше читающему, чем посещающему театр, очень интересен был перевод. В чеховской пьесе меня когда-то больше всего впечатлила речь персонажей. Читаешь вдруг вырвавшиеся вульгарные выражения: «Вы всё спрашиваете про каких-то допотопных. Откудава я знаю!» или «Оттого я и сохранилась, что никогда не была фефелой, не распускала себя, как некоторые… Вот вам, - как цыпочка» — и сразу ясно видишь Аркадину. В переводе Екатерины Демчук этого нет, но, по мнению Евгения Курмана, это и не нужно:

— Перевод, я считаю, прекрасный. Он читается на одном дыхании. Задача переводчика — не сделать кальку, а адаптировать, вписать в культуру. Украинский язык намного нежнее, чем русский, вульгаризмов в языке просто нет. Если мы переводим «Гамлет», то разве ставим перед собой задачу передать нюансы того английского языка, на котором он написан? Нет, Пастернак переводил по-своему, Щепкина-Куперник — по-своему.

— Но, наверное, существует немало переводов «Чайки», почему вы ими не воспользовались?

— Очень мало! Один дореволюционный и два советских. Существовало закрытое постановление ЦК КПСС 1935 года о том, как подавать Чехова, какие пьесы ставить, какие письма печатать, а какие нет и т. п. Зачеркивались строчки в письмах — нагло, по-варварски, есть письмо, а в нем шестнадцать строк просто замарано так, что их не прочитать. Переводить Чехова можно было только по специальному разрешению. А в последнее время переводы, конечно, стали появляться. Но я их не читал. Я давно вынашивал «Чайку», знал, чего я хочу, я сразу думал про аутентичный, уникальный, неповторимый перевод, про то, что важно для меня. С Екатериной Демчук я работаю давно и могу ей объяснить, какой перевод мне нужен. Я ведь ставлю сложную психологическую вещь без спецэффектов и аттракционов.

— Что, и чайка не кричит?

— Нет, ни чайка не кричит, ни собаки не лают. Если у зрителя нет воображения, если ему нужно, чтобы в момент, когда Сорин сказал: «Отвяжите собаку», фонограммой лаяла собака, то это не наш зритель. В спектакле звучит музыка моего хорошего друга, лауреата Шевченковской премии, главы Союза композиторов Украины Игоря Щербакова. Лет десять назад он написал камерную симфонию «Варун». Она очень экзистенциальная, сложная. Там есть одна тема, вальс, она долго меня не отпускала, и вдруг я понял: это же четвертый акт «Чайки»! В общем-то, только одна эта тема там и нужна. Всего должно хватить.

— Я видела одну «Чайку», еще в 80-е годы. И запомнила только то, что Треплев почему-то ходил в резиновых шлепанцах…

— А что вас смутило?

— Разве во времена Чехова были резиновые шлепанцы?

— От этого давно пора уйти! В театре не должно быть, как «во времена Чехова». В театре XX, а тем более XXI века режиссер — это интерпретатор. Резиновые шлепанцы могут сразу показать, что Треплев беден, что мама не дает ему денег, что он неприкаянный. Я видел «Чайку», где Треплева играл актер с синдромом Дауна, — так режиссер пытался найти ответ на вопрос, почему он такой. И это было убедительно! В театре все не должно быть точно, как в пьесе. А если вы хотите, чтобы все было, как в пьесе, то внимательней читайте пьесу. Где там написано, что действие происходит летом 1895 года? Нигде! Год там не указан. С таким же успехом действие может происходить и в 1965-м.

— Как, по-вашему, сам Чехов считает Треплева талантливым или нет?

— Наша «Чайка» о другом. О счастье, о любви. Чехов ведь не просто так писал «пять пудов любви», там же все влюблены в друг друга, все друг друга хотят. Но в целом, мне кажется, Чехов трезво относился к Константину Гавриловичу. Вопрос таланта очень сложный. Нельзя сказать, что Треплев неталантлив. Но можно говорить о предрасположенности к творческой работе. Треплев не предрасположен. Его интересует не театр, не сцена, не творчество, а конфликт с мамой. Может быть, он талантлив, но он не способен творить. Любой художник обречен на труднейшую судьбу, его всегда будут критиковать, и он всегда должен держать удар, потому что всегда будут приходить люди и говорить: «Да что это такое? Да кому это нужно?»

Он очень сложный персонаж. Ему двадцать пять лет. Это в любые времена уже взрослый мужчина. И устраивать подростковые истерики маме — это нездоровое поведение.

Но в театре нужно уходить от оценок. Он такой, и его нужно показать таким. А каждый зритель должен для себя решить, хорошо это или плохо…

Евгений Васильевич пригласил нас на репетицию, и мы, конечно, с удовольствием приняли приглашение. Я все ждала, когда актеры заговорят, хотелось услышать, насколько гармонично будет звучать украинская речь в чеховской пьесе. Но так и не дождалась. За два часа до первой сцены так и не добрались — репетировали приезд на дачу: без музыки и под музыку, быстрее и медленнее, каждое движение пальца, каждый поворот головы, каждый взгляд. Смотреть на это было скучновато, но в конце концов получилось так, что с первых секунд, без костюмов и декораций, было абсолютно ясно, кто есть кто! Мы и раньше догадывались, что актеры двигаются по сцене не просто так, а в соответствии с четким планом. Но и представить себе не могли, что на сцену, которая в спектакле занимает от силы пару минут, уходят часы репетиций.

Глядя, как прибывают и прибывают на дачу Тригорин с Аркадиной, я думала о том, что сегодня «Чайка» актуальна, как никогда. Во времена Чехова инфантильный мечущийся Треплев был все-таки белой вороной. Сегодня такие стареющие мальчики, сами не уверенные в своем таланте, но жаждущие признания и восхищения, обиженные на всех, кто их якобы не понимает и не ценит, - явление более чем распространённое.

«Чайка» — это своеобразный экзамен и для режиссера, и для актеров. Экзамен, который они сами захотели сдать. На наш взгляд, смотреть «П’ять пудів кохання» нужно обязательно. Хотя бы для того, чтобы иметь возможность, скривив губы, сказать: «Нет, ну это совсем не «Чайка»…» И режиссер, и актеры знают, что такие зрители будут обязательно. Ведь еще Тригорин объяснил: «Публика читает: «Да, мило, талантливо… Мило, но далеко до Толстого» или: «Прекрасная вещь, но „Отцы и дети» Тургенева лучше». И так до гробовой доски все будет только мило и талантливо, мило и талантливо — больше ничего, а как умру, знакомые, проходя мимо могилы, будут говорить: «Здесь лежит Тригорин. Хороший был писатель, но он писал хуже Тургенева»…».

Ольга Степанова, фото Елены Карпенко, «УЦ».

А был ли Гоголь?

В Кировограде удивительно мало городских легенд. В любом другом городе Украины (не только в туристических центрах, где мифотворчество — обязательная часть культуры) почти каждый местный житель может рассказать пару десятков легенд о несчастных влюбленных, зарытых кладах, тайных туннелях и таинственных «местах силы». У нас таких легенд очень мало, и какие-то они чаще всего скучные, без изюминки, словно пересказывали их друг другу люди, лишенные воображения.

Одна из интересных городских легенд с мифическими подробностями и таинственным исчезновением касается бюста Гоголя, который якобы поставили в 1909 году на крыше дома по ул. Беспоповской, одновременно переименовав ее в Гоголя. Бюст этот хорошо помнят многие старожилы. Городская легенда гласит, что он был бронзовым и исчез бесследно.
Сегодня этот бюст — не бронзовый, правда, а гипсовый — стоит в библиотеке Чижевского, и его могут увидеть все желающие. Но от этого его история не становится менее интересной и загадочной. Во-первых, бюст интерьерный, то есть делали его не для крыши. Во-вторых, это не копия, а оригинальная работа неизвестного скульптора (и, безусловно, очень талантливого!), наш Гоголь — молодой человек лет 25-27-ми, гораздо моложе, чем мы привыкли видеть его на портретах. В-третьих, хотя сделан бюст действительно был, скорее всего, в начале прошлого века, в доме на углу Гоголя и Калинина появился он только в конце 40-х — начале 50-х годов, и не на крыше, а рядом с одним из балконов. Убрали его оттуда в 1972-м и перевезли в скульптурную мастерскую на ул.Ленина, где он и хранился по сей день.
Обо всем этом нам рассказали заведующая отделом искусств библиотеки Чижевского Светлана Ушакова и журналист Владимир Полищук, которые провели настоящее детективное расследование по этому поводу.
— Есть версия, что этот бюст был установлен к 50-летию со дня смерти Гоголя в 1902 году, - рассказывает Владимир Полищук. - И что его автор — Борис Эдуардс. Об этом написал в свое время Юрий Мативос. Но это неправда. Бюст не был установлен ни в 1902, ни в 1909 году. Я пересмотрел в архиве все елисаветградские газеты с 1901 по 1910 год и не нашел никаких упоминаний об установке бюста. Такое событие не могло остаться незамеченным. «Голос Юга» в 1909 году писал о том, что городская дума отклонила прошение директора гимназии о том, чтобы город выделил средства на приобретение брошюры с биографией Гоголя и его портретов для учащихся народных училищ, но решила обратиться к Роберту Эльворти с просьбой предоставить помещение заводского театра-столовой для спектакля в день праздника Гоголя 19 марта 1909 года. Тогда же изготовили 23 таблички на дома для переименованной улицы Гоголя. Это все. Никаких упоминаний о бюсте.
Но в 1903 году газета «Ведомости Елисаветградского городского общественного управления» сообщала, что городским народным училищам присвоены наименования: Балковскому — Николая Васильевича Гоголя, Быковскому — Василия Андреевича Жуковского. В училище Жуковского был интерьерный бюст Жуковского, в училище Пушкина — бюст Пушкина (он сохранился). Можно предположить, что в училище Гоголя был бюст Гоголя.
Балковское училище им. Гоголя находилось там, где сейчас КИРУЭ. После Гражданской войны там была школа ликбеза, потом начальная школа. Здание школы, где сейчас находится КИРУЭ, было построено в 1936 году на фундаменте училища из кирпича Петропавловской церкви. Возможно, тогда бюст Гоголя куда-то перенесли, а уже после войны какой-то поклонник Гоголя забрал его домой и выставил то ли на своем балконе, то ли рядом с ним.
Но остается вопрос, кто же автор бюста. У Владимира Полищука есть несколько версий, но он подчеркивает, что все это не более чем предположения.
— На улице Дворцовой, в доме Шевякова, находилась скульптурная мастерская Репалло. В елисаветградских газетах за 1913 год есть объявления, что к 300-летию дома Романовых мастерская изготовила «гипсовые бюсты императоров Николая II Александровича, Государыни Императрицы Александры Федоровны, Александра Благословенного, Николая I Павловича, Царя освободителя. Бюсты белой и черной бронзы и колонны под них». Вполне вероятно, что в этой мастерской могли изготовить и бюст Гоголя.
Вторая гипотеза основана на том, что будущий создатель художественно-репродукционной мастерской Главнауки (Петроград) Исидор Золотаревский до революции жил в родном Елисаветграде и занимался копированием скульптур. Владимир Полищук обратился к научному сотруднику Государственного музея истории религии Алесе Некрасовой, которая занимается исследованием творчества Золотаревского. Она рассказала, что о елисаветградском периоде его творчества мало что знает, но может с уверенностью сказать, что в петербургский период бюстов он не делал никогда.
Был в Кировограде (правда, очень недолго) еще один бюст Гоголя.
— В 1972 году бюст перевезли в мастерскую Мациевского не просто так, - говорит Светлана Ушакова. - Планировалось, что центральный сквер Кировограда станет сквером Гоголя, там будут стоять памятник Гоголю и памятники его персонажам. Мациевскому заказали гипсовую копию головы с того бюста, который стоял на Гоголя, только гораздо большего размера — для будущего памятника. Он сделал эту копию, но потом проект почему-то закрыли, работу не оплатили, и он просто разбил эту голову.
Исследование Ушаковой и Полищука ставит еще больше вопросов. Кто же на самом деле автор бюста молодого Гоголя? Кто принес его в дом на углу Гоголя и Калинина? Где он был до того?
А сам легендарный бюст, отреставрированный Виктором Френчко, стоит себе в библиотеке Чижевского — приходите, смотрите.

Ольга Степанова, фото Елены Карпенко, «УЦ».

Home, sweet home!

Есть в моем родном городе сотни мест, где сразу и не поймешь — не то здесь переходный период от плохого к хорошему затянулся на столетие, не то они настолько давно уже плохие, что взгляд твой их не замечает, а разум не способен распознать, как глаз лягушки не видит неподвижное.

Мы, пешеходы, в отличие от людей за рулем, свирепо ругающих каждую ямку на своем пути, не замечаем отсутствия качественных тротуаров — ну разве в дождь, обходя озера на своем пути и переплывая реки на перекрестках, нехорошо поминаем городскую власть в общем.

Мы красим бордюры и деревья перед праздниками, «щоб было красиво», не замечая, что потеки и брызги извести только подчеркивают криволинейность и ущербность дворов, загаженных разномастными оголовками погребов и холмов земли, насыпанных при их отрытии.

Поэтому я начинаю компанию «Мой любимый город», в которой буду обращать внимание общественности. Вот первое такое место:

Данный экспонат поставлен на полку по причине дикого сочетания со вкусом исполненной рекламы, снабженной электронным табло с полезной информацией и совершенно дикой бетонной плиты, служащей ей опорой и фундаментом. Плюс вишенка — в виде налепленного и криво оборванного «левого» объявления на серой трубе-основании.

Не обращаем внимание на кривовато уложенные и частично раскрошившиеся плитки тротуара и безалаберные бордюрные камни внизу снимка, но, люди, кто-нибудь знает, где в Кировограде находится бульвар Шевченко?

Про память, победу и дедов

Вот нашел такое, понравилось… Отсюда взял.

Про деды воевали

Расскажу-ка я вам, как про войну рассказывают детям в той школе, куда пойдет мой сын в следующем учебном году.
Берут они с собой старшеклассников, которым по 16-18 лет, и едут куда-нибудь по местам боевой славы, в местные аналоги деревни Крюково. Там у всего класса отбираются все гаджеты. А взамен выдается рация, одна на взвод, каждому — вещмешок, оружие и форма, взаправдашняя — когда-то принадлежала участнику войны. На шею каждому вешается опознавалка — кто-то становится сержантом Янссеном, кто-то рядовым Ван Молем, имена все из того взвода, который конкретно эту деревню оборонял. Высаживают всю ватагу километров за 15 от деревни, и топают детки по жаре со всем своим барахлом.

Часа 2-3 топают. Оружие, которое не так много весит поначалу, становится очень тяжелым. Рюкзак натирает плечи. Хочется бросить тяжеленные вещмешки и полежать. Хочется поболтать, подурачиться, а нельзя. Тот, кому сержант достался, должен всю эту толпу держать в порядке — чтоб шли тихо, не орали, не отставали, вперед не забегали и не дурили (представьте себя 17-летнего на месте какого-нибудь пацана, которому надо внезапно сдерживать 15 человек своих одноклассников).

Доходят они до деревни, тут их преподаватель-командир ведет к дому, останавливаются. — Кто тут рядовой Ван Мол? — Я! — Когда ваш взвод подошел к этому месту, рядовой Ван Мол подорвался на мине возле этого дома. С этого момента «рядовой» молчит. Идут дальше. — Кто тут рядовой Стевенс? — Я? В этом месте взвод был атакован, рядовой Стевенс был ранен в бедро и погиб на месте от потери крови, помощь не успела подойти. И так идут они дальше, пока не доходят до кладбища, и не видят, как стоят в ряд, один за другим, камни с именами тех, чьи опознавалки у них на шее. И понимают, что из 15 в живых остались двое — таких же, как они, восемнадцатилетних салаг, которым хотелось дурачиться, слушать музыку, трепаться с противоположным полом, танцевать и целоваться, а вместо этого — жажда, голод, холод, боль, страх, усталость, и для очень многих — внезапная и страшная смерть.

А песен про «Хотят ли бельгийцы войны» тут нет, если не ошибаюсь. И про «деды воевали» я тут никогда не слышала.