Месяц: Январь 2016

Незнание закона не освобождает  от ответственности. Знание – запросто.

Станислав Ежи Лец.

В январе «с чистой совестью» вышел на свободу бывший судья Львовского апелляционного админсуда Игорь Зварич, известный всей Украине как «колядник». Суд принял решение о его освобождении под Новый год, 30 декабря.

По жестокой иронии судьбы Зварич вышел на волю благодаря «закону Надежды Савченко», согласно которому суды обязаны засчитывать осужденным каждый день, проведенный в СИЗО, за два. Вряд ли те, кто придумал этот закон и «подписал» на него Надю Савченко, были настолько циничны, что сделали это исключительно ради зваричей. Скорее, «хотели как лучше, а вышло…». Ну и уж точно вряд ли сама Надя хотела, чтобы закон, освободивший законченного коррупционера, был назван ее именем.

Напомню, в декабре 2008 года судья Зварич был задержан за взяточничество. В ходе обысков правоохранители изъяли  1 млн долларов и 2 миллиона гривен. Зварич утверждал, что эти деньги принесли ему «колядники» на Рождество. В 2011 году суд приговорил экс-судью к 10 годам лишения свободы с конфискацией имущества. Зварич отсидел 7 лет, из них три года – в СИЗО, которые теперь по закону превратились в шесть.

Далее вопрос: адекватно ли наказание преступлению? Честно: не знаю. С одной стороны, вы представляете, сколько судеб проплаченными приговорами сломал Зварич за годы своего судейства? С другой, даже месяц в нашей тюрьме для человека, привыкшего жить в комфорте и богатстве, – ужасное испытание. Каждая страна решает вопрос наказания взяточников по-своему: расстреливают, рубят руки, дают десять пожизненных, конфискуют имущество и отпускают… Какой вариант подходит нашей стране, вы знаете? Я – нет.

И еще вопрос: что дало украинскому обществу «дело Зварича»? Стало ли оно «красным флажком» для разного рода взяточников? Нет, и еще раз нет! Общество не возмутилось, не оскорбилось, не вынесло на вилах, оно лишь дружно поржало над той околесицей, которую понес на камеру (телевизионную) «колядник». А что коллеги Зварича? Забились в норы? Дружно написали заявления на увольнение? Раскаялись и ушли в монастырь? Ни фига! Вычистили на всякий случай от налички кабинеты и квартиры, пересели на «вторые» машины и … тоже поржали над косящим под дурачка Зваричем.

Я не знаю, выйдут ли благодаря «закону Надежды Савченко» (по номеру его называть, что ли?) на свободу два убийцы – экс-нардеп Лозинский и экс-прокурор Душинский, но, думаю, они уже все просчитали. Как и десятки, а может, и сотни законченных негодяев, каждый из которых заслуживает пожизненного заключения.

Сколько их было после Зварича – звездных, долларовых и бриллиантовых? Ей-богу, уже устанешь считать. Даже в тишайшем Кировограде на взятке задержали «неприкасаемую» прокуроршу Клюкину. Их ловят с позором на всю страну, суд выносит решение о громадных, миллионных залогах, а они эти деньги мгновенно находят, вносят и выходят на свободу. После чего суд, как правило, превращается в бесконечный сериал с заведомо известным концом. Народ реагирует только на цифры – сумму взятки и сумму залога. И все!!!

И все же в стране создали столько структур по борьбе с коррупцией, что результаты обязательно будут. Хотя, видимо, по-прежнему единичные. А чтобы сломать хребет тотальной коррупции, надо не только сажать высокопоставленных преступников, но и менять систему. Как это сделать? Если не знаете сами, проконсультируйтесь у Зварича – он, кстати, за время отсидки написал книгу о коррупции в судах.

Ефим Мармер, «УЦ».

На напрашивающиеся первыми вопросы – кто достал, кого достало – ответим сразу. Кого? Нас, всех, «маленьких» кировоградцев и жителей области, снова. Кто? Те же, кто и с 2010-го по 2014-й, да и раньше, только фамилии у них теперь другие. И мы их назовем.

Теперь собственно о «балете», очередной акт которого сегодня разыгрывается на сцене областного управления юстиции. В главных ролях постановки под руководством министра юстиции Украины Павла Петренко – до боли знакомые люди. В том числе скандально известный кировоградский нотариус Артем Мамченко (на фото), запомнившийся участием в попытке посадить за решетку известного правозащитника. Есть основания полагать, что среди соавторов произведения – еще целый ряд до поры остававшихся за кадром серьезных людей с парламентскими мандатами одной из фракций демократического большинства.

Выход героя

В канун православного Рождества, 6 января, можно сказать, «под елку», уже бывшего нотариуса Мамченко официально представили коллективу Главного управления юстиции Кировоградской области в качестве нового первого заместителя начальника. О том, какие заслуги совсем еще молодого человека без опыта работы на госслужбе так высоко оценили в министерстве, – чуть позже. Пока – о том единственном, чем он был известен до назначения.

Трудовую деятельность в переделанной под офис квартире на первом этаже жилого дома на центральной улице Кировограда Мамченко начинал в конце 2013 года – с громкого скандала. Чтобы соорудить крыльцо со ступеньками к открытой им нотариальной конторе, был самовольно  уничтожен вход в соседний офис, куда почти полтора десятка лет приходят к адвокату Игорю Погасию, специализирующемуся на обращениях в Европейский суд по правам человека. Попытка отстоять свое имущество и право на работу вылилась для правозащитника в телесные повреждения и обвинение в злостном хулиганстве, которое судья Ленинского районного суда Евгений Бессмолый подытожил приговором: три года реального срока.

Позже – после широкой огласки, вмешательства общественных активистов и политиков – апелляционный суд этот приговор отменил. Параллельно в других судах признали незаконным  решение Кировоградского горсовета о выделении земли «под крылечко» нотариусу и обязали последнего вернуть участок в пригодном для использования виде.

Это решение на сегодняшний день не выполнено, а уголовную ответственность за невыполнение решений суда в Украине пока никто не отменял. Кроме того, в августе и ноябре прошлого года кировоградские суды не только признали неправомерной бездеятельность следственных органов кировоградской полиции и конкретных исполнителей по расследованию заявлений Игоря Погасия о самоуправстве Мамченко, но и обязали начальника областного управления и следователей Шевченко и Берестовенко провести все-таки предусмотренные законом процессуальные действия.

— 7 уголовных производств зарегистрировано по различным направлениям, где фигурирует Мамченко как участник этого всего, организатор и непосредственный инициатор, – утверждает Погасий.

Везде поспел?

Мы уже писали о ничем официально не обоснованном увольнении с поста начальника Главного управления юстиции в Кировоградской области Виктора Кондратюка – нашего земляка, участника Евромайдана, бойца батальонов «Донбасс» и «Днепр-1», в прошлом – юриста с многолетним стажем, практиковавшего в столице.

В интервью «УЦ» Кондратюк рассказал, что Мамченко в свое время приходил к нему – закрыть нотариальную деятельность и сообщить, что «будет у него первым замом». А вскоре самого Кондратюка уволили – вдруг якобы на основании некоей докладной записки, копию которой из министерства не удалось получить до сих пор – там так и не ответили ни на его официальный запрос, ни на обращение одного из народных депутатов.

— Вторая часть «марлезонского балета» разыгрывается, несмотря ни на какие обличения и прогнозы по поводу коррупционного поведения, – говорит недавний руководитель. – Мамченко был «засвечен» еще за три месяца до моего увольнения, все равно пошли ва-банк и назначили его. И тем самым, на мой взгляд, сказали: нам пофиг ваше мнение, ваш патриотизм. Министерство, назначив Мамченко, сказало: нам по барабану ваши обличения, мы никак не можем этого объяснить, а просто делаем это, и все. Нам начхать на вас. Я это оцениваю так.

Достучаться до киевских бонз от юстиции со своей стороны пытался и Игорь Погасий, сохранявший какое-то время надежду если не на справедливость, то хотя бы на законность.

— Когда я узнал, что Мамченко планируется заместителем, я делал информационные запросы о доступе к публичной информации – планируется ли, назначен, есть ли конкурс и так далее. Ответа так и не получил, зато его назначили. Сплошные нарушения идут со стороны министерства, министр непосредственно покрывает это все и замешан в этой коррупции.

«Фронт» – он же тыл?

Остается один, главный вопрос – с чего в Киеве так решительно взялись за продвижение настолько неоднозначной фигуры, как нотариус Артем Мамченко, на высшие посты в местной вертикали юстиции? Ответ, по нашему мнению, может крыться в желании вхожих к министру Петренко людей установить контроль над главным управлением, сулящий массу интересных перспектив. Среди них – возможность влиять на регистрацию прав собственности на землю и имущество, исполнительную службу, получить доступ к государственным деньгам, выделяющимся на содержание управления, только это – миллионы гривен в год. Жирный, сочный кусок, за который всегда найдется кому побороться.

Кто же «отжимает» кировоградскую юстицию? Ответ на этот вопрос может лежать в сфере политики, в Украине часто объединяющей людей не по сходству взглядов на государственное строительство, а по конкретным интересам. В январе прошлого года в Кировограде состоялась конференция областной организации «Народного фронта», на которой одним из членов ее совета был избран нотариус Кировоградского городского нотариального округа Артем Мамченко, а председателем – сегодняшний народный депутат Александр Горбунов. Ни для кого не секрет, что министр юстиции Павел Петренко – тоже представитель партии Яценюка.

Остается добавить, что незадолго до визита Мамченко в кабинет Виктора Кондратюка, тогда еще – начальника Главного управления юстиции в Кировоградской области, по его собственным словам, заходил кировоградский нардеп из «Народного фронта», и отнюдь не с визитом вежливости. Представитель Кировограда в парламентской фракции партии премьера – только один, и это глава парторганизации, в совет которой входил (и, возможно, входит до сих пор) новый первый заместитель начальника главного управления.

Еще один заместитель, он же руководитель исполнительной службы, назначенный после увольнения Кондратюка, – некто Потемкин. По информации экс-чиновника, в свое время этот человек фигурировал в материалах уголовного дела, якобы коррупционного. И Мамченко, и Потемкин в прошлом году принимали участие в министерском конкурсе на замещение вакантных должностей в кировоградском управлении.

— Я разговаривал с замминистра, Гией Гицадзе, я разговаривал с начальником отдела кадров – там же (в конкурсе. – Авт.) принимали участие люди, которых рекомендовал я, которых хотел бы видеть в своей команде, принимали участие и Мамченко с Потемкиным. Пока я был на должности, они говорили, что приняли решение никого не рекомендовать, а потом, как только меня сняли, назначили сначала Потемкина, потом Мамченко, – констатирует Кондратюк.

Интересный момент: через месяц после его увольнения в Бобринецком районе произошло крупное ЧП с неприятнейшим душком и непосредственным участием сотрудников исполнительной службы. Мы об этом писали – 4 января с.г. с территории склада агрофирмы «Асоціація Південна» в рамках крайне сомнительного исполнительного производства было вывезено несколько тысяч тонн продукции, в основном – семечки подсолнечника. В некоторых СМИ произошедшее назвали «кричащим фактом захвата чужого имущества, совершенным фактически под прикрытием государства». Озвучивалась также версия о том, что к событиям якобы имеет отношение еще один народный депутат из «Народного фронта» – Сергей Пашинский.

И если хотя бы на секунду предположить, что подобные допущения имеют под собой почву, становится очевидно: неисполнение судебных решений о ничтожном кусочке кировоградской земли, уголовные дела, висящие на «своем человеке», никто не будет принимать во внимание, когда на кону – такие возможности. Особенно учитывая крайне сомнительные перспективы уже на ближайшее будущее Кабмина Арсения Яценюка, как и «Народного фронта» на будущих выборах. Времени у них мало, и можно не сомневаться, что использовать его постараются максимально эффективно.

Андрей Трубачев, «УЦ».

Пока жители мирного Кировограда и области укутывались потеплее, чтобы пережить дорогу до магазина или остановки, – на улице еще в начале недели стояли морозы для наших широт почти лютые, их земляки в зоне АТО несли службу – при температурах иногда чуть, а иногда – намного более низких.

О том, как переживают холода буквально в полях необъявленной войны на востоке, какова эпидемиологическая и общая ситуация в рядах их подразделений, что происходит и чего ждут бойцы, мы спросили у нескольких наших, несущих сегодня службу на передовой и близ нее. Так, позиции батальона «Айдар» сегодня находятся в Донецкой области, у поселка Новгородское.

– Охраняем, держим позиции, сейчас я стою прямо перед сепарами, 800 метров от них, – говорит командир одной из разведрот подразделения, кировоградец с позывным «Гараж». – Сегодня было до 25 ночью, утром – 18. Топим дровами, буржуйки стоят в землянках, в блиндажах – они обустроенные, отапливаемые. Даже телевизор есть. Только сепарские каналы, к сожалению.

Простуда и грипп, правда, по его словам, не являются тем главным, что косит сегодня бойцов – да, есть такое дело, иногда болеют, но критических масштабов нет.

– В основном водка косит – эти «аватары» уже достали, честно говоря. Бывает всякое, боремся с ними. На дискотеки ходят – понапиваются, драки устраивают, бывают единичные случаи. Вот это меня больше всего беспокоит. Мы ездим, охраняем дискотеки, чтобы не было там «кипиша». А так все нормально, собственно говоря. Сейчас уже почистили, немного поменяли состав «Айдара», смотрим, где адекватные, неадекватные, принимаем людей только с нормальным, так сказать, взглядом. Раньше было – добровольцы заходили, кто попало. Сейчас почистили ряды – уже нормально более-менее. Ну, попадаются, всегда не без этого. Работаем, воюем, стоим, – констатирует «Гараж».

Боевая ситуация на участке – спокойная, может, именно потому и хромает временами дисциплина.

– Придерживаемся минских договоренностей, соблюдаем тишину, – говорит командир разведроты. – Если по нам открывают (огонь. – Авт.), то мы тоже не сидим. Собственно боестолкновений нет, так, «стрелкотня», «тяжелого» нет. Какая-то мобильная группа проходит, перестрелка бывает, но не часто. По сравнению с тем, что раньше было, я уже не знаю, что мы тут делаем, – можно по домам расходиться (смеется). Правда, вот опять передавали, возле донецкого аэропорта бой был серьезный, с танками – мы тоже тут готовимся. Все к чему-то готовятся, но пока у нас тихо.

Тем временем 34-й батальон территориальной обороны находится в периоде очередной «сортировки» и перетряхивания рядов. Для этого после длительного пребывания в поделенном пополам с боевиками Зайцево подразделение отвели буквально в поле – до переброски на новый участок.

– Температура порядка 20 градусов мороза ночью. Переживаем это все в палатках, греемся буржуйками, – коротко комментирует положение дел замполит первой мотопехотной роты батальона, наш земляк с позывным «Челси». Что касается заболеваемости, то народ, по его словам, уже как-то адаптировался в большинстве своем – хотя есть, дословно, «всего понемножку».

Спецназовцы-штурмовики из 25-й Днепропетровской отдельной воздушно-десантной бригады на месте не сидят, находясь в постоянных перемещениях, говорить о которых подробнее пока не время. Уроженец Кировоградщины Александр, проходящий службу в рядах бригады, утверждает, что в разных местах Донецкой области разница температур с Кировоградщиной составляет в среднем 2–3 градуса. Хотя временами доходила в последние дни до 26 градусов ниже нуля. Поскольку разжигать огонь можно далеко не на каждой позиции, от холодов спасаются, как и все – кутаясь.

– Если есть возможность выехать где-то на рынок или куда-то еще, покупаешь себе термобелье многослойное, два комплекта обязательно чтобы было, – поясняет Александр. – Нательное, потом флисовое, потолще, и еще потолще. Я, например, хожу всегда так: на мне два комплекта термобелья – нательное, сверху могу надеть флисовое и сверху надеваю «горку». Это такой брезентовый костюм, костюм разведчика называется. Он не продувается, капюшончик есть, карманчики – на одежду теплую надеваешь сверху его. И валеночки…

Записал  Андрей Трубачев, «УЦ».

«Ничего неординарного во мне нет. Я ничего такого не сделала, чтоб обо мне писать. Мне даже неловко от внимания прессы», – сказала Светлана Черныш, узнав, что я напишу о ней в газете. До нас об этой удивительно женщине писала александровская газета «Вперед», и мы не могли умолчать. О таких людях должны знать все.

Светлана Черныш родилась в городе Краснодон Луганской области. Окончила школу, потом – техникум в Харькове. По распределению в качестве новоиспеченного банковского работника попала в Луганск. Вышла замуж, родила двоих сыновей. Пятнадцать лет проработала в банке, потом поменяла место работы, приняв предложение преподавать в колледже банковское дело. Удавалось параллельно учиться. В итоге – два высших образования: Светлана магистр педагогики и экономист. Так случилось, что со временем осталась без работы. Знакомая предложила ей работать продавцом. Работы не боялась, человеком всегда была общительным, поэтому предложение приняла и в итоге коренным образом поменяла свою сферу деятельности.

Черныши были обычной луганской семьей. Хотя нет, не совсем обычной. «Самое необычное в нашей семье, сказал один боец, – это патологическое неприятие несправедливости», – заметила Светлана. Из-за этого неприятия женщине было сложно жить в Луганске. Она там была той самой белой вороной. Еще в 2004-м году надевала помаранчевую ленточку – единственная в своем окружении. Когда начался второй Майдан, хотела поехать в Киев, но муж не пустил. Всеми правдами и неправдами пыталась сбежать, но Алик, муж, со своей стороны предпринимал усилия, чтобы этого не произошло.

«В Луганске мы жили недалеко от СБУ, я ходила мимо здания на работу и видела все происходящее. – вспоминает Светлана. – В Луганске люди жили неплохо, доходы были гораздо выше, чем в Кировограде. Я не знаю, чего им не хватало. Но они резко изменились. В январе 2014 года, как и много лет раньше, мы с мужем колядовали, ходили к друзьям, знакомым. Это было по-настоящему, мы – в украинских костюмах, с колядками. Окружающие столько хороших слов нам говорили, даже прохожие на улице нас хвалили и благодарили. Это вообще в нашей семье было традиционно. Мой папа родом из Ивано-Франковской области, мама – из Винницкой. Это у меня на генетическом уровне. Муж родом с Луганщины, но всегда меня поддерживал, и дети у нас проукраинские. Наверное, сказалось воспитание. Мама мне шила и вышивала костюмы, венок делала сама, ленты привязала. Даже звезда у нас была. Очень красиво. Последний раз в Луганске это было 6 января 2014 года».

Спустя три месяца Светлана пришла на работу в вышитой блузке. Пока стояла за прилавком, человек пять высказали ей замечания. Люди реагировали так, как будто продавец была со свастикой. Такое острое неприятие украинского. В то же время в Луганске тоже были свои майданы. Они проходили возле памятника Шевченко в центре города. По воскресеньям люди собирались на вече. Красиво, культурно, без угроз. Ходили до тех пор, пока не начались события возле СБУ. «Однажды мне надо было пройти мимо этого здания, а под пальто у меня была вышиванка, а в пакете венок. Мне было так страшно, как будто я бомбу несла. А люди преду­преждали, что могут обыскать. Не знаю, что со мной случилось бы, если бы это было обнаружено. Но обошлось», – рассказала Света.

Дальше – больше. Каждый вечер женщина приходила домой в расстроенных чувствах. Слышала, что говорят люди в магазине, и чувствовала бессилие. В голову даже стали приходить мысли об организации диверсий. Ее постоянно одергивал и успокаивал муж. Говорил: «У тебя даже автомата нет. Что ты сделаешь?» Она говорила, что добьется того, что у нее будет автомат. Муж, кстати, ей и помог. По телевидению тогда показывали ролик «Рух опору» от «Батьківщини», и там был номер телефона. Муж сказал «звони». Думал, что меня не возьмут.

«Я и правда боялась, что не возьмут, что весь мир соберется, вся Украина встанет, а мне места не хватит, – говорит отважная женщина. – Но все же позвонила, через неделю со мной связались, друзья помогли деньгами, и я поехала в Кировоград. 15 мая 2014-го я была в областном военкомате, меня зачислили в 34-й территориальный кировоградский батальон. В тот же день первые тридцать человек прибыли в Канатово, где в течение двух месяцев была подготовка.

Там людей отсеивали, и я боялась, что меня отсеют. Помню, зашла в помещение, где сидел наш будущий начальник штаба. Спросил: «Вы кто?» Говорю: «Я – патриот, я отсюда не уйду, если не возьмете». Он: «Успокойтесь, мы вас не выгоняем. Кем вы хотите быть?» Я: «Мне все равно. Хочу помогать Украине, армии…» Меня зачислили в медицинский пункт в должности санитарки. А в моем багаже есть медицинские курсы, и когда-то я подрабатывала санитаркой. Точно знала, что крови не боюсь, первую медицинскую помощь оказать смогу».

17 июля батальон прибыл в Донецкую область. Вошли с боем – брали Дзержинск. «Тогда погибли наш ротный Рома Майстерюк и парнишка Фазир Ибрагимов. Потом начались военные будни, если можно так сказать. Я сначала находилась на базе. В медпункте у нас было десять человек, три УАЗика, из которых ни один нормально не работал. Шесть человек и две машины отправились на блокпосты. Мы ездили на блокпосты, развозили медикаменты, забирали раненых и больных, отвозили их в больницы и госпитали.

Потом я сказала, что не хочу сидеть на базе, хотя и это было небезопасно. Сказала, что не для того сюда пришла, хочу быть с мальчишками. В конце июля отправилась на блокпост. Переезжала от одного к другому в районе Горловки, Майорска, Красного Партизана. Мы с водителем были вдвоем. А 13 августа он погиб. Я должна была быть рядом, все утро просила капитана, чтоб взяли меня на встречу с волонтерами, которых нужно было провести, чтоб не попали на сепарские блокпосты, и капитан принял решение выехать к ним навстречу. Я доставала, чтоб взяли меня с собой. Рома Крадожон, водитель, как раз сказал, что погиб наш фельдшер Виталя. Посидели в обед, поговорили, вспомнили. В общем, они уехали без меня. Потом мы услышали выстрелы, взрывы. Наши поехали и привезли Рому, раненого капитана, пацанов. С тех пор 13 августа для меня – черный день», – рассказала Света.

Со временем выяснилось, что Светлану ее бойцы «похоронили». Однажды она заехала на базу, и один из бойцов батальона, увидев ее, удивился: «Светка… Живая…» Стала выяснять, что случилось. Рассказали. Дело в том, что санитарные машины там называют «таблетка», а некоторые называли «санитарка». Когда ребята попали в засаду, в эфире прошла информация, что расстреляли «санитарку». А в батальоне санитарка – это Света. Потом выяснилось, что речь шла о машине. На тот момент в батальоне женщина была одна – Светлана Черныш. Были еще, но они менялись. Наша же Света в первый день зашла в зону АТО и вышла уже на ротацию. Там она была ровно год.

Сегодня Светлана с семьей живет в Александровке. Как они здесь оказались? Это интересная история, полная как случайностей, так и знаков судьбы.

— Как только я пришла с батальоном на свою Луганщину, поняла, что в качестве победителя в свой город войти пока не получится. Особенно когда начались эти «перемирия». В начале 2015 года передо мной встал вопрос, куда возвращаться. Вернуться я не могла – было небезопасно, да и что мне там делать? Помог случай. Когда я служила, в отпуск поехала в Хмельницкую область. Мне там пообещали жилье в деревне, и это были обычные люди. Я вообще поражаюсь людям Украины. Я им настолько благодарна. В деревне я никого не знаю, вышел мужчина, показал развалину без света, воды, окон, жить в которой было невозможно. Этот незнакомый мужчина уступил мне свой дом.

Приехал мой муж, и мы стали вместе думать, что делать. В Луганске у нас был большой дом, мы его сами строили. По понятным причинам Алик его продал. Хотели купить в Хмельницкой области дом, но дешевого не нашли. И, наверное, кто-то там на небе услышал наши молитвы.

Я приехала в Кировоград получить удостоверение участника боевых действий. Одновременно из Луганска выехал муж. Знакомых у меня здесь не было, они все были там, в АТО, и нам надо было где-то остановиться. Я позвонила Вите Цегельнику из Красноселья Александровского района, это мой побратим. Когда мы еще служили, он предлагал переехать в его село, там, рядом с ним, есть пустующий дом. Витя сказал, что мы можем приехать к нему в Красноселье. И пока мы с мужем там находились, все стали сватать нам Александровку. Не потому, что в Хмельницкой области хуже. Просто практически весь мой батальон – выходцы из Кировоградской области.

Вопрос с жильем все еще был открытым. Мне хотелось тишины, глуши, чтоб вода и лес. Смотрели домик в Бирках, но не сложилось. Со временем нашли подходящий в Александровке. Мне сначала не понравилось, а потом я рассмотрела эту красоту. Вода, луг, лес. Все, о чем я мечтала…

Света называет себя хронической оптимисткой. Она уверена, что все будет хорошо. У нее даже уже есть крестник Максимка в Бирках Александровского района, в результате чего Черныши обзавелись кумовьями. «Мне везде было хорошо, даже в блиндажах. – говорит санитарка-боец. – Я не привыкла ныть, жаловаться. Мы с мужем уже начали строить магазинчик. Он у меня опытный бизнесмен. Старший сын с нами, уверены, что и младший будет с семьей. Сергей, старший, как и я, хотел пойти в армию, даже взял билет на Харьков, но не успел выехать из Луганска – был ранен. Он получил два осколочных ранения, и это чудо, что он остался жив».

Светлана поддерживает связь со своими побратимами, они ей звонят. Те, кто остался в зоне АТО, говорят, что остро нуждаются в топливе – бензине и солярке. Причем не отдельный батальон, а все. Новоиспеченная жительница Александровки здесь мало кого знает, поэтому не может обратиться за помощью ребятам к тем, кто в силах помочь. От ее имени просим о помощи неравнодушных и имеющих возможность.

«Напишите о том, как ребята живут после войны. О выходцах из Луганской и Донецкой областей, которые воевали в ВСУ и которым возвращаться некуда», – попросила Светлана. Обязательно напишем. И не раз.

Елена Никитина, «УЦ».