Помните известную цитату, приписываемую Черчиллю: «Если ты в молодости не был либералом, у тебя нет сердца, если в зрелости не стал консерватором, у тебя нет ума»? Она на самом деле очень точно описывает эволюцию человеческого сознания на протяжении жизни. Но не для всех. Сам Черчилль в 20 лет был консерватором, а в 40 лет — либералом, по крайней мере, по партийной принадлежности. Еще одно исключение из общего правила — первый президент Украины Леонид Кравчук.
Кто бы сегодня говорил о Кравчуке, останься он в истории Украины только лишь вторым секретарем ЦК КПУ? Или, скажем, «эволюционировав» до малозначительной роли, которую сейчас исполняет Петр Симоненко? Но Кравчук остался самим собой, более того, он смог то, что удавалось немногим: подняться до уровня высшего поста, на котором оказался волею судеб. Сегодня он — патриарх, не памятник, не мумия, а живой человек, сохранивший мощный ум, мудрость, эмоциональность и страстность, для многих (и для меня в том числе) ставший воплощением национального характера и ментальности.
Десять лет назад Виктор Ющенко объявил себя самым украинским президентом. Хотя на деле оказался философствующим барином-пасечником в вышиванке. И теперь даже сложно сказать, с чем именно, кроме должности, войдет в историю Украины Виктор Андреевич, разве что в привязке к крупнейшему массовому выступлению народа — Майдану. Леониду Макаровичу же хватило для литерного билета в историю всего двух подписей — на справке о смерти Советского Союза и свидетельстве о рождении независимой Украины.
Недоброжелатели Кравчука (а их немало) ставят ему в вину участие именно в этих двух событиях, добавляя к его «семи смертным грехам» и должность второго (идеологического) секретаря КПУ, и отказ от ядерного вооружения, и распродажу Черноморского пароходства. Многие политики не любят Леонида Макаровича за его умение вести полемику, за острый язык, за независимость. Иной раз кажется, что для Кравчука существовало всего два авторитета — Щербицкий и Лобановский. К своим преемникам Кравчук относится подчеркнуто корректно, но без излишнего пиетета. Это можно понять: когда он уже был на Олимпе, кем были они? Заводской парторг, колхозный бухгалтер, завгар… И потому спуску им он не дает: «Якщо за тобою у кортежі їде реанімаційна машина, залишайся вдома, на хріна тобі їхати на роботу?!»
Женщины и Кравчук — отдельная тема. Даже сейчас, в восемьдесят, его мужское обаяние действует безотказно. Сам наблюдал, как опытная журналистка, задавая первому президенту достаточно серьезные вопросы, буквально таяла, как мороженое, в лучах внимания прадедушки (!) Кравчука. А уж как раздражает нынешнее руководство страны его принципиальная и при этом очень мужская позиция по отношению к тюремному сроку Юлии Тимошенко?..
Кравчук не забронзовел, не стал памятником самому себе, хотя уже вполне заслужил его. Я так и вижу эту скульптуру, стоящую у микрофона возле Верховной Рады с характерным жестом (не тем, конечно, который Леонид Макарович выдал в очередной раз перекрасившейся Инне Богословской).
А насколько Кравчук умеет быть актуальным и точным в определениях, судите по следующей цитате: «Дело не в выборах, ведь президенты сменяются во многих странах — без революций и спокойно (интервью от 2010 года. — Авт.). А у нас привыкли топтать ногами конкурентов, поливать их грязью компромата. Если самые сильные наши политики не решат, что выборы нужно проводить достойно и цивилизованно, им придется драться до тех пор, пока кого-то не положат на лопатки. Я всегда говорил им: сядьте, договоритесь, ведь есть народ, для вас он — приоритет! Но вижу, что это не те люди, до которых могут дойти мои слова».
И мы видим, что это не те люди, Леонид Макарович. Но что делать — «маємо те, що маємо». Кравчуки ведь не каждый год рождаются.
