Месяц: Май 2013

Юрий Кузнецов — единственный в стране джазовый музыкант, которому присвоили звание заслуженного деятеля искусств Украины. Известная компания Bosendorfer (одна из старейших фирм, производящих фортепиано с 1830 года) в 2012 году начала выпуск своей новой модели Kuznecof, таким образом поздравив пианиста с днем рождения. Модель имеет две версии: Kuznecof Classic (с классической клавиатурой) и Kuznecof Jazz (с разноцветной клавиатурой). Стоимость сего инструмента на сегодня оценить практически невозможно, как невозможно оценить вклад Юрия Кузнецова в развитие музыкальной культуры.

Талант Юрия Кузнецова-композитора принес ему не меньшую славу, чем исполнительский: кроме авторства множества джазовых композиций, музыкант известен своими масштабными работами для театра и кино. Совместно с Владимиром Чекасиным Кузнецов написал музыку к культовому фильму «Такси-блюз», который был удостоен Гран-при Каннского фестиваля в1990 году.

А недавний концерт в кировоградской филармонии открыл новую грань таланта Юрия Анатольевича. На сцене трое: Музыкант, Поэт и рояль. Два Творца и посредник. Называлось сие действо простенько: «Музыка и поэзия в джазовой импровизации». Юрий Кузнецов – за фортепиано, Александра Велич – у микрофона. Это был даже не концерт в обычном понимании этого слова, это был процесс чистой импровизации, когда два автора на сцене, упиваясь друг другом, дарили зрителю свой талант.

После концерта, дождавшись своей очереди среди поклонников и почитателей, удалось задать несколько вопросов уставшим, но довольным соавторам.

— Юрий, начну с самого простого вопроса: что такое джаз?

— Это четыре буквы. Буквы обозначают некий мир, который вбирает в себя всю жизнь, втягивает в поток, из которого выбраться невозможно. Некоторые говорят, что это образ жизни, образ мыслей, для некоторых, к сожалению, это профессия. Почему «к сожалению»? Да просто джаз не может быть ремеслом, как не может быть ремесленником врач (кстати, тоже четыре буквы). Это должно быть призванием, это – энергетический поток, любовь к себе и к этому миру, поиск гармонии. Наверное, джаз – это и есть поиск гармонии в себе и себя в этом мире. Каждый из нас хуже всего знает себя, а джаз заставляет поверить в себя, а поверив в себя ты отдаёшь свою силу людям. Однажды после моего концерта измождённые после тяжелой операции врачи подходили ко мне абсолютно свежие и счастливые, говорили о каком-то медицинском проявлении музыки.

А вообще джаз сегодня – это совершенно не тот джаз, что был раньше. Сегодня он вбирает в себя всё, что звучит. Это музыка народов мира, это голоса детей, это стоны стариков, советы старых мастеров, наследие великих предшественников в искусстве. И, конечно же, – поиск себя. Ведь в мире столько талантливого, гениального и бесконечного, что очень трудно понять, «Где Ты? Кто Ты?». Лица людей на наших концертах и гастролях – для меня это единственный критерий того, что я имею право говорить. Ведь на трибуну не всякий может взобраться и что-то провозглашать. Для своей трибуны нужно иметь право. Нужно работать и уметь открывать сердце людям.

Я думаю, что, если на ваш вопрос будет отвечать тысяча людей, каждый скажет что-то своё, и каждый будет по-своему прав. Я не хочу, чтобы наш читатель и слушатель думал, что джаз – это только музыка. Джаз – это бесконечность.

– Вы – организатор первого в Одессе джаз-клуба, сейчас действует созданный вами «Клуб высокой музыки», вы – организатор и учредитель фестиваля Odessa JazzFest’, в недалёком прошлом возглавляли культуру и туризм в Одессе. Зачем оно вам надо – так много?

— Это всё джаз! Есть такой фильм «Весь этот джаз». Я раньше думал, что это фильм о джазе, а это фильм о том, как мы живём. О том, куда нас бросает судьба, и принимаем ли мы эти «броски». Иногда ты должен что-то сделать. Ведь если ты идёшь по инерции – ты идёшь с толпой. А истинный джазмен (в жизни и в музыке) – это тот, кто не идёт в ногу, тот, кто прорезает пространство своими поступками. Но не ради карьеры, денег или благополучия! Не ради благосостояния я был одесским «министром культуры», это были тяжелые несколько лет моей жизни, которые отобрали здоровье и веру в человечество. Именно там я увидел и горести людские, и несправедливость на самом высоком уровне. Я увидел, как устроен этот мир, и понял, что жизни не хватит, чтобы навести порядок.

— В советское время джаз был «на особом положении». Вы на себе это чувствовали?

— Конечно! Щемили… И партия, и управления различные. Странно, но я потом сидел именно в том кабинете, откуда приходили ужасные приказы закрыть, убрать и «не пущать». Так вот, даже сидя в ТАКОМ кабинете, я старался людям помогать, поддерживать, даже если не нравится. Есть безусловно талантливые вещи, которые мне не нравятся. Но если исходить из личных предпочтений, то можно запретить очень многое. Но кто имеет на это право? Советское мракобесие я сейчас вспоминаю с ужасом, повторять это нельзя!

— Кому из вас с Александрой пришла идея объединить своё творчество?

— Это кому-то там, наверху. Случайная встреча, где Саша читала свои стихи, мне что-то в них показалось, что и привело к появлению какой-то искры. Я предложил сотрудничество.

— Саша, вы мечтали о сцене?

— Я никогда об этом не думала. По профессии я – психотерапевт, а тогда работала преподавателем философии в юракадемии. Была тогда далека от джаза, не чувствовала его. Это теперь я понимаю, что это импровизация, что это – свобода. Я благодаря джазу и Юрию стихи научилась писать! Ты никому не должен, ты не обязан повторять других – вот наш принцип.

Алексей Гора, «УЦ».

Владимир Фомич Деундяк — классический доктор. Именно таким — неравнодушным, добрым, милосердным и профессионалом высокого класса — должен быть человек, от которого зависят здоровье и жизнь пациентов.

Второго июня доктору исполняется 70 лет. Он бодр, решителен, жизнерадостен, в будущее смотрит с оптимизмом. Уже много лет работает в областном тубдиспансере. Поскольку год работы там считается за два, то хирург Деундяк на сегодняшний день имеет 90 (!) лет стажа.

Его неоднократно пытались у нас забрать — было несколько ну очень заманчивых предложений. Как хорошо, что он не соглашался, иначе Кировоградщина осталась бы без хирурга от Бога.

Родители Владимира Фомича накануне войны были репрессированы и сосланы в Коми АССР. До этого жили в селе Синьки Ульяновского района. В 41-м родилась старшая сестра, в 43-м — Владимир и в 45-м — еще одна сестра. В 47-м семье позволили вернуться на родину. Окончив в Синьках семь классов, Владимир пытался поступить в первомайское медучилище. Не получилось. Вообще доктором он мечтал стать с детства: наблюдал за работой местного фельдшера и восхищался тем, что тот помогает людям. Кроме этого, родителям достался фельд­шерский дом, где осталось много медицинских инструментов, это были любимые игрушки.

После неудачной попытки поступить в медучилище вернулся в Синьки и продолжил учебу в школе. После ее окончания поступил в кировоградское медицинское училище (оно тогда находилось в помещении теперешней неврологии 3-й больницы). Получив специальность фельдшера (учился в спецгруппе, готовящей ребят к армии), был мобилизован. Службу проходил в Германии. Случилось увидеть Хрущева и Хонекера. «Хрущев ехал в машине закрытого типа, а Хонекер в открытой — махал всем рукой», — вспоминает доктор. Поскольку Деундяк в армии был фельдшером экстренного вызова, пришлось побывать в Югославии и в Болгарии: где-то какое-то событие — часть тут же перебрасывали.

После армии Владимир поступал во львовский мединститут в числе 110-ти военных фельдшеров Западной группы войск. Не получилось. Пошел работать в село Грузское Голованевского района. На следующий год поступил в донецкий мединститут на вечернее отделение. При этом работал в детской больнице. В трудовой книжке сохранилась запись «медсестра», но работал и ассистентом в операционной, и анестезиологом, и интубировал новорожденных. Кроме этого, возглавлял профком института. На четвертом курсе перешел на дневное отделение, но работу не оставил. К тому времени Владимир был настолько профессионалом, что студентам шестого курса давал уроки оперирования. Из института вышел хирургом. Можно смело утверждать, что он хирург широкого профиля, поскольку сейчас существует более шестидесяти хирургических специальностей. А он оперирует всё.

Интернатура была в Кировограде, во многих больницах, но больше всего в областной. За год интернатуры сделал около 600 операций. «Это была неотложная хирургия. Я дневал и ночевал в больнице», — вспоминает Владимир Фомич. И это была еще одна серьезная школа.

А потом было распределение. Предлагали работать главным врачом в Знаменке. Не захотел. На Ольшанку тоже не согласился. А вот в торакальное отделение областного тубдиспансера пошел. Через полгода самостоятельно выполнял операции любого профиля — на грудной клетке, в брюшной полости. Дело в том, что туберкулезного больного никуда не берут, а он тоже нуждается в операциях. Пришлось оперировать всё от головы до ног: грыжа, аппендицит, почки, кишечник, ампутация конечностей. Менее чем через десять лет стал заведующим отделением. Тогда на 50 коек было восемь врачей — 5 хирургов, анестезиолог, терапевт, фтизиатр. А сейчас он один на те же 50 коек.

По количеству и качеству оперативных вмешательств Владимир Деундяк долгое время был на первых местах в Украине. Когда тубдиспансер переехал с ул. Егорова в «Лісову поляну», все пошло не так. Специалистов катастрофически не хватает. «Коллектив работоспособный, можно успешно лечить. Но я страшно устаю, потому что сам», — сетует доктор.

За многие годы работы туберкулезные больные очень изменились: больше стало наркоманов и ВИЧ-инфицированных. Но им тоже нужно оказывать помощь. В чем же еще предназначение врача? «Для нас главное — рентген-обеспечение. Но сейчас аппарат не работает, из-за этого возникают сложности. Еще один фактор. Раньше таких больных лечили бесплатно в полном объеме. Но человек не может болеть исключительно туберкулезом. У него случаются сопутствующие заболевания, которые лечатся за его счет. А если у него нет средств — возникают проблемы», — объяснил хирург.

Владимир Фомич, кроме тубдис­пансера, оперирует еще и в онкодиспансере, потому что своего торакального хирурга там нет. Правда, обучает сейчас доктора, помогает его становлению. Часто приезжает в диспансер, когда больной на операционном столе, уже под наркозом. Прооперировал и уехал. Спасенные больные его даже не видят.

Сколько операций на счету хирурга? Сложно сказать. В 1998 году, перед тем как получить звание заслуженного, пытался посчитать. На тот момент было около одиннадцати тысяч. А сколько на сегодняшний день — сложно даже предположить. Государство не баловало доктора наградами. Кроме звания, было еще одно поощрение: высшую категорию присвоили, минуя предварительные. «Почему-то так решили. Не знаю почему…» — скромно объяснил доктор. Но его ценят коллеги, приглашают на все семинары, конференции, съезды на медицинскую тематику. Выступает с лекциями, делится опытом, учит и помогает. Ну и, конечно, благодарные пациенты. Даже прооперированные тридцать лет назад звонят и благодарят. Обычно в день рождения и на праздники. И он их всех помнит. Вылечил довольно многих известных в Кировограде людей.

— Владимир Фомич, расскажите забавный случай. О грустном не будем.

— А грустных у меня не было. За все время работы у меня на столе не умер ни один больной.

— Но говорят, что каждый доктор имеет свое кладбище. Неужели не было экстремальных, непредвиденных ситуаций?

— Был такой случай: оперировалась женщина из Новомиргородского района, и я увидел на аорте какое-то образование и решил его убрать. Оказалось, что опухоль проросла в аорту. Сразу — кровотечение. Я зашил — и все нормально. Она после этого прожила еще шестнадцать лет, хотя было убрано легкое. В онкодиспансере была ситуация: 73-летнему мужчине во время операции по удалению легкого задели аорту, которая разорвалась. В таких случаях еще никто не выживал. Мы ушили, и дед жив до сих пор.

А еще помню, как-то в Киеве я во время операции ассистировал профессору Авиловой. Я посмотрел, что она делает, и подсказал, как будет правильней. Она стала кричать, ругаться. Вообще любила поругаться. А после вышла из операционной и спокойно так сказала: «Спасибо. Ты правильно подсказал»…

— Что это у вас — дар? Талант? Призвание?

— Я не знаю. Мне просто везет. Я болею и страдаю за каждого больного, будь он даже алкоголик или наркоман. Нечем лечить, но я нахожу. Не могу оставить его беспомощного. Дома что-то делаю, а думаю о больных, как им помочь. В мыслях делаю обход. Если уже ничем нельзя помочь, настраиваю родственников, чтоб не раскисали. Но в основном наши больные сами виноваты. Если он полтора-два года болеет, а обращается к врачам, когда уже ничего нельзя сделать, когда уже нет легких, что можно сделать? Ну, вставить дренажные трубки… Но выводим. Есть и такие, что несколько дней полечились — и ушли. Или запили. В этом случае мы практически бессильны.

По новому приказу нововыявленные формы туберкулеза лечатся не более двух месяцев. А как было раньше? Стационар, потом санаторий в Крыму, потом группа инвалидности. Некоторым даже квартиры давали. А теперь этого нет. Пациенты находятся в больнице или до выздоровления, или до своего крайнего случая.

Владимир Фомич все свои знания передает молодым хирургам. Две его дочери не пошли по стопам отца, окончили пединститут. Да он и не хотел, хирургия — крайне тяжелый труд.

Он постоянно работает. Отдыхает очень редко. Друзья и коллеги приглашают во все города Украины и в Россию. Но ему некогда. Как оставить своих больных? Он даже не отбывает весь отпуск, быстрее возвращается назад — «больных жалко, это все-таки люди».

Владимир Фомич рассказал одну историю из своей жизни, которая кажется невероятной.

— Дело было в Москве, во время учебы на очередных курсах. Однажды после занятий приехала машина с какими-то людьми, назвали мою фамилию и пригласили проехать с ними, взяв вещи. Я насторожился, сказал, что не сам, с другом. Разрешили поехать вдвоем. Посадили в «Мерседес» и повезли. Приехали к огромному дому на бульваре Райниса. Зашли, а там дядька с пистолетом на охране стоит. Сопровождающий говорит: «Это — Владимир Фомич. Двадцать первая квартира — его на всю жизнь». Еще ничего не понял. Зашли с вещами в квартиру — однокомнатная, с обстановкой и с полным холодильником. Мужчина ушел. Мы выглянули в коридор: ходят космонавты, полковники, которых мы по телевизору видели. Оставшись с другом Федей в квартире, заглянули в холодильник. Чего там только не было! Федя говорит: «Давай кусок колбасы отрежем, а завтра целую палку купим и положим». Так и сделали — нажарили картошки с этой колбасой. А на следующий день пришли, чтобы возобновить запас, а в холодильнике все свежее, и посуда вымыта.

На третий день звонок в квартиру: «Я Степан Васильевич, который вас привозил. Можно в гости?» Конечно, можно. Накрыли стол, зашли два генерал-лейтенанта, один из них — директор завода «Буран». Спросил: откуда вы меня знаете? Сказали: Нина Владимировна позвонила. Оказалось, что генерал-лейтенант — кировоградский. А Нина Владимировна работала в ресторане администратором. Рассказала о моих заслугах, вот земляк и решил помочь своему.

Вся наша группа, врачи от Камчатки до Бреста, гостили и кормились в этой квартире. Стола большого не было, но откручивали ножки у кровати и переворачивали ее. Помещались все».

На каждые следующие курсы его там ждали, потому что с ним всем было хорошо. Кстати, эта квартира до сих пор его. Но он уже десять лет там не был…

Его хотели видеть в Киеве, в Ленинграде, в Москве. В 1988-м году в Кировограде на аэродроме три дня стоял самолет в ожидании Деундяка, который должен был согласиться поехать на Сахалин на должность заведующего управлением здравоохранения острова. Но он не согласился. И спасибо ему за это.

— Что вас здесь держит?

— Сначала родители. После их смерти — моя малоподвижность. Ну, зациклен я на работе. Все называют меня пришибленным. Зовут и в Германию друзья работать, но я не могу.

В Синьки ездит ежегодно — на могилу к родителям. Выходных у него практически нет. Каждую субботу на работе. Бывает и в воскресенье. Живет Владимир Фомич в частном доме и очень любит ухаживать за садом и виноградником. Делает потрясающе вкусное вино. Это утверждают друзья, поскольку доктор вино не пьет.

— Как будете праздновать юбилей?

— Все друзья настаивают на том, чтобы я не отмечал в кафе. Говорят, что это будет похоже на проводы. Поэтому решили дома — самым близким кругом. На работе — само собой.

— О чем вы жалеете?

— Ни о чем. Я всю жизнь помогаю людям. Было бы здоровье, буду помогать еще.

— Вы довольны судьбой?

— Да! Абсолютно! Вот только надо еще ученика поднять. А потом можно на отдых.

P.S. Если мне в жизни придется оперироваться, я очень хочу, чтобы у операционного стола находился доктор Деундяк. Владимир Фомич, живите долго! Вы нам всем нужны…

Елена Никитина, «УЦ».

Президент ФЛАУ Игорь Гоцул приехал в родной город не в качестве свадебного генерала, а для того, чтобы помочь в решении наболевших проблем и наметить ближайшие перспективы сотрудничества с Федерацией легкой атлетики Кировоградской области. Но поскольку Игорь Евгеньевич на протяжении многих лет является спортивным экспертом «УЦ», то на просьбу об эксклюзивном интервью для нашего еженедельника он просто не мог ответить отказом. Правда, наша беседа длилась достаточно долго, и все, о чем удалось поговорить, не вместилось бы в рамки даже двух газетных полос. Поэтому предлагаем вам наиболее интересные моменты из этой беседы.

О результатах встречи с главой ОГА Андреем Николаенко:

— Позиция ФЛАУ была достаточно четкой и определенной. Я говорил о том, что в Кировограде есть хорошие традиции, отличные тренеры и талантливые спортсмены, которых нужно поддержать для того, чтобы они могли полностью раскрыть свои возможности. Но я не приехал что-то просить и умолять нам помочь, хотя проблема отсутствия легкоатлетической арены в Кировограде стоит достаточно остро. Из-за этого Кировоградщина теряет потенциальных чемпионов, которые либо уезжают в другие области, либо прекращают занятия и сосредотачиваются на других сферах своей деятельности. В случае, если реконструкция центрального стадиона «Звезда» будет закончена, в спортивном плане выгода для области будет очевидна. Тем более, что определенная часть пути уже пройдена. Проект реконструкции стадиона существует, и он предполагает выполнение международных легкоатлетических стандартов. Сделаны подрезка трибун и основание под беговые дорожки. При успешном воплощении этого проекта в жизнь мы готовы выступить равноценными партнерами с теми, кто приведет легкоатлетическое ядро на стадионе «Звезда» в порядок.

Мы говорили с губернатором области о том, что нужно найти способ закончить реконструкцию стадиона силами его владельца и силами области. ФЛАУ же готова привести сюда соревнования национального уровня, учебно-тренировочные сборы и за все это платить. В прошлом году на развитие легкой атлетики было выделено 36 миллионов гривен. Из этой суммы порядка 20 миллионов тратятся на организацию соревнований внутри Украины и проведение сборов наших сборных команд в период подготовки к международным стартам. Кировоград может побороться, чтобы значительную часть этого бюджета получить себе. Стоимость окончания реконструкции стадиона — порядка 4-х миллионов гривен. Более того, если мы будем видеть, что стадион делается в соответствии с международными стандартами и здесь есть заинтересованность в создании современной легкоатлетической базы, то сюда будет передана часть современного легкоатлетического инвентаря и оборудования.

Но вам нужно спешить. И хотя легкоатлетических баз в нашей стране катастрофически мало, есть желание их создавать. На сегодня у нас есть НСК «Олимпийский», который недавно передан в распоряжение профильного министерства и снова стал открытым для легкой атлетики. Также состязания можно проводить на реконструированных к юношескому чемпионату мира трех супераренах в Донецке и привлекательной своими климатическими условиями Ялте. Для сборов мы используем стадионы в Харькове и Виннице и на паралимпийской базе в Евпатории. Уже выразили большое желание построить или возродить у себя стадионы Волынская, Ровенская и Черниговская области. Так что в общении с руководителем Кировоградской облгосадминистрации я отмечал, что мы заинтересованы в появлении здесь легкоатлетической арены, но если кто-то предложит условия лучше, то мы не сможем их не принять.

Однако после встречи с руководителем области я полон оптимизма, поскольку увидел реальную заинтересованность в нашем сотрудничестве. Готов вести предметный разговор о реконструкции стадиона и его собственник — президент ФК «Зирка» Максим Березкин. По телефону мы договорились, что после возвращения Максима Станиславовича из-за границы встретимся лично и детально все обсудим. Конечно, еще много нужно сделать, провести множество встреч и консультаций. Но, на мой взгляд, это очень реальный проект, который сегодня, как никогда, близок к реализации. А еще больше настроило на позитивный лад то, что Андрей Николаенко в моем присутствии дал распоряжение о поддержке и помощи легкоатлетам Кировоградщины, которые имеют реальные шансы выступить на юношеском чемпионате мира в Донецке. Это даст толчок к развитию легкой атлетики на Кировоградщине. Так что, как видите, наше общение с руководством области получилось продуктивным и результативным.

Об отголосках прошлогоднего скандала:

— Сегодня нам приходится нейтрализовывать последствия прошлогоднего скандала в легкой атлетике, связанного с финансовыми злоупотреблениями тренерами сборной Украины. В определенной степени нам это удается. Мы изменили подходы ко многим аспектам деятельности, стали работать более открыто и прозрачно. Я напрямую общаюсь со спортсменами и тренерами, интересуюсь их проблемами. Очень жестко контролируются все финансовые вопросы, введена система анонимного анкетирования спортсменов по поводу качества учебно-тренировочных сборов. Мы изменили приоритеты и делаем упор не только на высокие спортивные результаты, но и на популяризацию легкой атлетики, обоснование ее уникальности и необходимости для людей. В этом плане очень рассчитываем на средства массовой информации и общение в социальных сетях, где легкой атлетики становится все больше.

О юношеском чемпионате мира в Донецке:

— Спортивная инфраструктура готова приблизительно на 98 процентов. Организационные вопросы более или менее решены. Есть ряд моментов, которые вызывают тревогу. Это обеспечение телетрансляции, на которую пока не получены реальные деньги, хотя они выделены. Такая же ситуация со спонсорскими средствами на мероприятия гостеприимства и обеспечение комфорта для наших высоких гостей. С одной стороны, время до чемпионата мира, который, напомню, пройдет с 10 по 14 июля, еще есть. Но с другой — не хотелось бы откладывать все на последний момент. Хочу заметить, что еще никогда в Украине не проводилось столь масштабное мероприятие не только спортивного плана. Еще никогда мы не принимали у себя представителей 190 стран со всей планеты. Только одних спортсменов в Донецк приедет более 2 тысяч. Впрочем, у вас будет возможность все увидеть своими глазами. Учитывая ваш личный вклад в популяризацию легкой атлетики, мы включили вас в состав журналистов, которые будут освещать чемпионат по специальному приглашению ФЛАУ.

Что же касается наших спортивных перспектив, то к отбору кандидатов в сборную мы подходим очень серьезно. Сделали этот отбор более прозрачным и объективным. Здесь нужно выполнить международный норматив и попасть в тройку сильнейших на чемпионате Украины или специальных отборочных стартах. Мы понимаем, что нужно в родных стенах выступить достойно, и создаем спортсменам и тренерам максимально комфортные условия для подготовки. Но мы осознаем, что юношеский чемпионат мира — это соревнования, где, в силу физиологических и других особенностей наших юных спортсменов, мы не сможем быть суперуспешными. Наши подростки в 17-18 лет физически не развиваются так же быстро, как их сверстники из южных стран Европы или из Африки. Поэтому для нас важно ни в коем случае не форсировать подготовку перспективных украинских легкоатлетов, чтобы сохранить их на будущее. Мы не хотим медалей любой ценой, а хотим, чтобы добытые награды стали частью нашего поступательного движения вперед. Но мы планируем и надеемся, что медали в копилке нашей сборной будут. Очень бы хотелось, чтобы успешно выступили представители родной для меня Кировоградщины. Но для этого им еще нужно успешно пройти два заключительных этапа национального отбора.

О потере наших ведущих спортсменов:

— Наверное, в первую очередь вы имеете в виду прыгунью тройным Анну Князеву, которая на Олимпиаде была четвертой, а сейчас приняла решение выступать за Израиль. У меня был разговор с ней вскоре после моего избрания главой федерации. Аня вышла замуж и решилась на этот шаг. С моей стороны было даже некорректно пытаться активно влиять на нее с целью изменить свой выбор. На мой взгляд, это следствие тех процессов, которые и послужили причиной смены руководства федерации. Это некая сложившаяся система взаимоотношений, когда спортсмены не чувствовали себя вольными распоряжаться своей судьбой; не чувствовали удовлетворенности от того, что они делают; не чувствовали достаточной уверенности в завтрашнем дне. Отъезд Князевой я бы рассматривал именно через эту призму.

У федерации нет возможности запретить переезд спортсменов, но мы можем усложнить им жизнь, задерживая разрешение на выступление за другую страну вплоть до трех лет. В случае с Князевой мы согласились с минимальным сроком, и через год после получения ею нового гражданства она сможет выступать за Израиль. Взамен мы предложили израильским коллегам, в качестве компенсации за потраченные на подготовку Князевой средства, провести несколько учебно-тренировочных сборов нашей команды в Израиле. И думаю, что здесь мы найдем понимание.

А вот что касается еще одного нашего прыгуна тройным Шерифа Эль-Шерифа, который решил перебраться в Турцию, то здесь наша позиция будет жесткой. Это очень сильный молодой спортсмен, на которого мы возлагали определенные олимпийские надежды. Мы выставили турецкой стороне серьезный счет, где просчитаны все расходы на подготовку спортсмена и компенсация за его потерю. Это очень серьезная сумма. Если она будет выплачена, то мы не будем чинить препятствий, а если нет, то Эль-Шериф сможет вернуться в сектор лишь через три года. Это как раз тот случай, когда мы обязаны защитить интересы легкой атлетики Украины.

О лишении звания олимпийского чемпиона Юрия Белонога:

— К сожалению, Юрий Белоног больше не имеет права называться олимпийским чемпионом. Он лишен олимпийской медали, дисквалифицирован ФЛАУ на два года и сложил полномочия президента федерации Одесской области. В течение срока дисквалификации Юрий не может принимать участие в официальных легкоатлетических мероприятиях. Хотя заниматься тренерской работой он может. Многим непонятно: как спортсмена могут наказать через 8 лет после его триумфа? Но это подтверждение всем, что борьба с допингом ведется непримиримая и никто из нарушителей спортивных законов не может чувствовать себя спокойно даже по прошествии значительного времени.

В случае с Юрием проба А, взятая во время Олимпиады в Афинах, была исследована и вместе с пробой Б заморожена. Сейчас эта проба снова была вскрыта и исследована с помощью новых современных методик на наличие запрещенных в 2004-м году препаратов. К сожалению, в пробе Белонога было обнаружено запрещенное вещество. Юрию было предложено вскрыть пробу Б в его присутствии, но он на эту процедуру не приехал. Проба Б была разделена на две части, которые отдельно исследовались специальной комиссией Всемирного антидопингового агентства. И это исследование оказалось для нас всех неутешительным. Только после этого было принято решение о дисквалификации спортсмена и лишении его звания олимпийского чемпиона. Подавать апелляцию не имело смысла, поскольку юридическая процедура была соблюдена четко. Если бы атлет отказался вернуть свое золото, то могли последовать санкции для ФЛАУ и НОК Украины. Потому, как ни тяжело ему было, Белоног согласился возвратить золотую олимпийскую медаль. Но никто Юрия из нашей легкоатлетической семьи не выбрасывает, и после истечения срока дисквалификации он обязательно вернется в наши ряды.

Юрий Илючек, «УЦ».