Интервью с кандидатом от власти всегда будет восприниматься как заказное.
Так уж сложилось в нашей прекрасной стране, что власти не доверяют. Власть в Украине при всех сменах курсов и лиц – «чудище обло, озорно, стозевно и лаяй». То есть вещь малопопулярная. Поэтому, когда во власти появляются живые люди, мы наблюдаем это явление с двойным недоверием.
Александр Шаталов, без сомнения, живой человек в команде живых людей.
— Вот с чего хотелось бы начать. С самого начала. Не с поста, не с возраста, не с амбиций, не с опыта, не с достижений. Хотелось бы начать с механики. Вот недавно вышло интервью Райковича, в котором он говорит, что многим уважаемым людям предлагалось штурмовать Верховную Раду по Кировоградскому округу. Ранее ходили упорные слухи о Викторе Викторовиче Януковиче, о Наталии Королевской… В результате — Александр Шаталов. Как это было, когда это случилось, каков был механизм принятия решения?
— Достаточно сложно описывать процедуру утверждения кандидата, поскольку она многоуровневая, начиная с согласования с партийным активом, затем — первичная организация, затем центральные органы партии, параллельно это все подкрепляется социологическими опросами (насколько тот или иной кандидат имеет шансы на победу). О том, что мою кандидатуру будут предлагать на съезде, стало понятно за месяц до съезда, в конце июня. При этом озвучивались самые разные кандидатуры, но в итоге определились, что моя кандидатура наиболее оптимальна. Я не горел желанием вступать в эту не самую приятную борьбу…
— 22 октября прошлого года вы стали куратором Кировограда. Куратором от кого — от обладминистрации, от облсовета, от команды Ларина?
— Тут как раз все просто: все депутаты фракции Партии регионов закреплены за какими-то территориями. Я до этого был закреплен за Ульяновским районом. Потом областная парторганизация приняла такое решение, и я начал активно вникать в дела областного центра с одной целью: помочь городу прежде всего в создании активной коммуникации с областной властью.
— А вам не показалось, что 22 числа вы вдруг стали и кировоградским горисполкомом, и мэром в одном лице?
— Нет. На самом деле ничего подобного не происходит. Я как депутат веду здесь прием. Как депутат реагирую на те обращения, которые с «Горячей линии» приходят, в них вникаю, разбираюсь и иногда, случается, подменяю исполком. Но в целом мы достаточно комфортно работаем с городской властью. Мне, во всяком случае, комфортно, может быть, им это не очень нравится. Но я считаю, это нормальная работа депутата — глубоко вникать в эти процессы.
— Команда Ларина, о которой сейчас так много говорят, — это предвыборный мэм или все-таки реальная вещь?
— Абсолютно реальная. Другое дело, что во время предвыборной кампании мы фокусируем внимание на определенных персонах, а на самом деле в ней гораздо больше людей.
— Если случится страшное и вы станете народным депутатом, вы считаете, ваши таланты будут востребованы и в Верховной Раде?
— Вы знаете, я вполне отдаю себе отчет, что глобальных перемен в том, чем я занимаюсь сейчас, не произойдет. Просто к проектам, связанным с Кировоградом и областью, добавится большой блок законотворческой работы.
— В вашей биографии есть такая ступень, как помощник народного депутата. Вы работали непосредственно в Верховной Раде?
— Нет, я работал на территории. Тем не менее, механизмы работы парламента мне понятны.
— Вопрос, который я задаю всем кандидатам: есть ли у вас надежда на то, что обновленный состав Верховной Рады вместе с мажоритарщиками будет более работоспособен и мы будем хотя бы видеть лица тех депутатов, которые голосуют за законы?
— Да. Я на это искренне надеюсь. Если это твоя работа, то делать ее нужно честно и находиться на своем рабочем месте. Все-таки в Верховную Раду сейчас идет все больше политиков, которые не нагружены какими-то бизнес-империями, и я думаю, что пройдет время — в этом созыве или в следующем, — и Верховная Рада будет работать, как положено — в зале, в комитетах. Очевидно, что никогда не будет 100% в зале, есть всякие объективные причины, но значительная часть должна там быть и работать.
— Скажите, а то, как голосуют депутаты-пианисты, вам лично нравится или не нравится?
— Естественно, не нравится. Но я согласен с тем, что фракция должна голосовать солидарно. Как это происходит, скажем, в облсовете. Перед сессиями мы всегда собираем фракцию, обсуждаем, как голосовать по тому или иному вопросу, дискутируем, если нет единодушия — голосуем, в итоге вся фракция принимает решения большинства. Это нормальный процесс, другое дело, как его организовать: или машет Чечетов, или собрались фракцией до заседания…
— Практически после каждого проблемного законопроекта находятся депутаты, которые говорят «я так не голосовал». Я говорю и о депутатах от большинства, и о депутатах от оппозиции. Значит, какие-то сбои в этой системе есть?
— Я не думаю, что это сбои системы, просто периодически случаются сбои в людях.
— Скажите, а каким должен быть закон, за который вы не проголосовали бы, несмотря на решение фракции?
— Сложно сказать. Трудно строить такого рода гипотезы. Я надеюсь, что фракция будет принимать адекватные решения.
— Вы себя считаете профессиональным политиком?
— Нет. Вы знаете, в рамках этой избирательной кампании я пересмотрел свое отношение к тому, что должна делать власть. Потому что, когда мы сидим в своих кабинетах и делаем вполне позитивные дела, к примеру, открываем перинатальный центр, нам кажется, что сам факт открытия этого медучреждения должен радовать каждого жителя нашей области. Вот была такая проблема — детской и материнской смертности, — и мы наконец-то сделали инвестиции, и эта проблема значительно уменьшилась. На самом деле люди так не думают. Ведь в реальности с перинатальным центром сталкивается незначительная часть населения. Людей тревожат несколько другие вещи, и, когда ты с ними общаешься, ты понимаешь, какие должны быть приоритеты в тех или иных проектах. Люди хотят, чтобы инвестиции были вложены в их дворы и подъезды. Вот теперь, возвращаясь к теме, каким должен быть профессиональный политик, — это человек, который постоянно общается с людьми там, где они живут, и тогда становится понятно, что нужно делать в городе, области и стране, на что обращать первоочередное внимание.
— Пойдем дальше. Многие люди, с кем мне приходится общаться, отдавая должное успешной работе вашей команды, в то же время выражают серьезное опасение: что произойдет со всеми вашими проектами после 28 октября?
— Мы уже один раз отвечали на подобный вопрос, я имею в виду местные выборы. Тогда тоже говорили: «Горячая линия» закроется, программа «Центральный регион-2015» делаться не будет, но ни один проект не закрылся, мы реально ни один проект не делали под выборы…
— Хорошо. За эти два года что не получилось?
— Чего скрывать, были отдельные вещи в некоторых проектах, которые не 100% сработали, пошли не так, как мы бы хотели. Так всегда бывает…
— Например?
— Например, специальная экономическая зона в Светловодске. Проект стоит на месте по причине того, что местная власть не смогла решить целый ряд локальных вопросов.
— Скажите, действия вашей команды получают большее сопротивление от государства, от местных советов или от населения?
— Сопротивление в большей степени связано со средним звеном чиновников. Хотя зачастую все зависит от самого проекта. Если речь идет об Александрийском буроугольном бассейне, то движение долгое время блокировалось министерскими чиновниками среднего звена. Сейчас этим вопросом заинтересовался сам министр, поэтому уже барьеры сняты. Все зависит от того, о каком проекте мы говорим. И здесь у нас все зависит от конкретного района, от сложившейся ситуации. На мой взгляд, ничего ненормального не происходит: любое изменение для кого-то некомфортно, какие-то новые требования появляются… О программе «Центральный регион» первые полгода всерьез даже не говорили, считали ее пиаром, когда начали ее выполнение всерьез контролировать, когда полетели первые головы, все поняли — над программой нужно работать. И она заработала.
— Несмотря на очень высокий рейтинг губернатора, есть люди, которые, мягко говоря, недовольны вашей деятельностью. Это тормозит вашу работу?
— Конечно.
— А какие пики этого сопротивления?
— Мы и сейчас на таком пике находимся. Такие пики случаются во время выборов, наши оппоненты серьезно объединились на прошлых выборах, надеялись переформатировать под себя и областной совет, и городские советы, показать тем самым несостоятельность губернатора и доказывать это в Киеве. Прежде всего, это были люди, которые еще недавно управляли городом. Конечно, им некомфортно, что они потеряли свое влияние. Вот и на нынешних выборах объединили свои усилия еще недавно заклятые враги и пытаются расшатать положение команды Ларина. Я думаю, то резонансное выступление, которое сделал Сергей Николаевич, их сильно возбудило, и они очень хотят испытать судьбу и победить хотя бы в одном округе…
— А вы любите воевать?
— Нет. Как, пожалуй, и вся наша команда. Любая война отвлекает от реализации любых проектов. Все эти кулуарные битвы отнимают много энергии и ничего позитивного не несут. Пример тому — ситуация в Александрии, когда люди увлеклись войной так, что некогда заниматься городским хозяйством.
— Начались выборы, практически по всей Украине происходят какие-то конфликты, неадекватные действия милиции, а в Кировоградской области все тихо. Это линия поведения вашей команды?
— На мой взгляд, это просто нормальная человеческая линия поведения. Я не понимаю, когда разгоняют митинг, — это глупость. Или, скажем, загонять людей в партию на предприятии. Ну маразм, и все тут! Архаическое восприятие партийного строительства. Или желание не пущать, закрывать клубы — это глупости все.
— То есть вы готовы играть на выборах относительно честно? Я говорю — относительно, потому что в политике не бывает абсолютно честно.
— Мы готовы. А зачем нам играть нечестно? Наши мажоритарщики идут с большим отрывом…
— Если все так хорошо, то зачем губернатору делать столь громкое заявление о возможности своего ухода по итогам выборов?
— Есть много людей, которые, как и мы, считают, что все хорошо и надежно. И, понимая это, они могут просто не пойти на избирательные участки. И еще. Нам действительно нужно понимать уровень доверия людей. Выборы пройдут, а цифры останутся — нам важно знать, насколько верно мы идем тем или иным направлением. Кстати, многие люди не видят взаимосвязи работы команды Ларина с результатами выборов. Многим очень нравится Ларин, и люди хотели бы, чтобы он работал, но по традиции собираются голосовать за «Батьківщину», хотя где-то в душе понимают, что такое голосование — против Ларина. Поэтому мы пытаемся обозначить для людей определенную систему координат.
— Вот вы родились в 1983 году, в Советском Союзе прожили восемь лет. Всю жизнь вы прожили в стране, декларирующей демократические принципы.
Другими словами, вы человек, воспитанный в свободной стране. Но то, что делает ваша партия, приняв целый ряд законов, — о паспортизации, закон о клевете, который пытался протолкнуть г-н Журавский, закон о языке, закон о внутренних войсках… Прослеживается некая линия наступления на права человека.
— Не соглашусь. Явно неудачные законопроекты, которые весьма походили на провокацию, как закон о клевете, не были приняты. Что касается остальных, названных вами законов, то надо предметно разбираться, где и в чем ущемлены мои или ваши права.
— На самом деле я хочу задать простой и понятный вопрос: в какой стране вы хотите жить?
— Я хочу жить в нормальной стране.
— При этом Партия регионов в общественном сознании очень многих людей ассоциируется с твердым, жестким, пророссийским…
— С порядком! Партия регионов может добиваться результата и это доказывала много раз. Мы даем обещания и выполняем их. Так мы работаем.
— Партия регионов может меняться?
— Может.
— Скажите, вы готовы сказать своим старшим товарищам по партии, что этот порядок — не совсем то, что нужно современной демократической стране?
— Мы об этом говорим! И гораздо чаще, чем вы думаете. Расскажу о реально недавнем случае. Мне довелось выступать в Киеве на митинге, посвященном Дню независимости. Организаторы решили дать слово молодым кандидатам-мажоритарщикам. Я был просто приятно удивлен, насколько по делу выступают мои однопартийцы. Процессы обновления в партии происходят, и в этом парламенте будет достаточно новых, молодых лиц партии.
— Если Партия регионов не будет меняться, то в 2015 году мы получим от вас тоталитарное государство или вы получите от нас гарбуза…
— Не согласен. Нет сейчас в Украине тоталитарного государства. Можно строить различные предположения, но давайте смотреть здесь и сейчас. Ущемляются права и свободы людей в Кировоградской области? Нет! Я таких фактов не знаю.
— Допустим: выборы закончились, вы попали в парламент. Все замечательно. Останется ли здесь семья?
— Да.
— Как вы планируете строить работу?
— Я планирую две недели работать в Киеве, две недели — в Кировограде. Я не вижу проблем работать над законопроектами здесь. Вы знаете, я бы хотел показать на себе в качестве эксперимента, как должен работать народный депутат. Как когда-то мы решили продемонстрировать, как должна работать «Горячая линия». Они же есть везде, и тут она была раньше. И хочу показать, как может работать народный депутат, при этом я уверен, что эффективно он может работать, только постоянно бывая на округе. Попрошу у Александра Дмитриевича Саинсуса кабинет в горисполкоме и там буду работать.
— Давайте на мгновение представим ситуацию, что вас нет в избирательном процессе, за кого бы вы лично проголосовали из ваших нынешних конкурентов по 99 округу?
— Проголосовал бы за Богдановича.
— Я ожидал такой ответ. Скажите, что нового для вас — политика, политтехнолога — дали эти выборы?
— Мне трудно ответить на этот вопрос, поскольку у меня сложные функции: я — и руководитель партийного штаба, и кандидат. С одной стороны, нужно максимально погрузиться в процесс, а с другой стороны, наблюдать за происходящим сверху… Если говорить о самой избирательной кампании, то ничего выдающегося пока не происходит, кампания довольно вяленькая…
— Кстати, вы не считаете, что это несколько неожиданно? Люди-то участвуют все больше молодые…
— Даже не знаю. Вот мы — власть, нам логично играть первым номером. А остальные… Мне кажется, их проблема в том, что они очень поздно начали заниматься избирательной кампанией.
— Вам самому не страшно было ездить по городу при таком количестве ваших портретов?
— Вообще быть кандидатом — малоприятное удовольствие. От портретов просто подташнивает иногда, но есть свои законы этого жанра, к сожалению.
— Но вам на самом деле не тяжело все это внутри пережить?
— Тяжело. Как бы эта избирательная кампания ни закончилась, я для себя внутренних подвигов совершил огромное количество.
— А как родители относятся ко всему происходящему?
— Как нормальные родители — переживают, волнуются. Хотя я стараюсь не посвящать их во все проблемы. Мама видела листовку, где нас обещают убить, закатать в асфальт, — плакала, конечно. Но были и приятные моменты, родители недавно приезжали, мы с мамой гуляли по городу, к нам подошли женщины и поблагодарили маму за сына. И ей было приятно, и мне. Папа ко всему этому относится спокойно, по-философски.
— Готовы ли вы добровольно сложить с себя полномочия депутата-мажоритарщика в случае невыполнения взятых на себя обещаний перед избирателями округа?
— Однозначно. Выполнение моей программы — определяющий фактор в этом вопросе.
Шаталову труднее будет проиграть, чем выиграть. И дело даже не в его профпригодности и соответствии тому пути, который он выбрал (или выбрала его команда). И не в слаженной работе штаба. И даже не в проклятом админресурсе, не к ночи будь помянут. Просто ему не с кем бороться. Если честно – другая лига, да не обидятся на меня кандидаты-конкуренты.
На этом проект наш с «УЦ» подошел к концу. Очень жалею, что не удалось пообщаться с Андреем Табаловым, Максимом Кидруком, кандидатами с других округов. Надеюсь, это не последняя наша встреча на страницах «Украины-Центр».
Юрий Смирнов, «УЦ».

Чим Радикальна партія Олега Ляшка вигідно відрізняється від інших, абсолютно усіх інших політичних партій України? Радикали не люблять розводити теревені – можна продавати іноземцям землю по 100 гектарів чи по тисячі, – радикали беруться за вила і готові ділом бороти рідну українську землю.



Игорь Евгеньевич Тамм – выдающаяся фигура в истории советской и мировой науки, занимающая почётное место в ряду таких учёных, как Лев Ландау, Пётр Капица, Нильс Бор, Альберт Эйнштейн и другие светила мировой науки, чьи портреты сегодня украшают стены академических институтов и физических факультетов лучших университетов мира. Крупнейший физик-теоретик, автор трудов по квантовой теории, ядерной физике, теории обменных взаимодействий, теории изучения физики твёрдого тела, физики элементарных частиц, академик, Герой Социалистического Труда, лауреат государственных премий, один из немногих советских учёных, удостоенный самой престижной в мире награды — Нобелевской премии по физике в 1958 году. Учёный с энциклопедическим складом ума любил повторять, что его интересуют все науки, кроме философии и юриспруденции.
По его словам, все началось с вполне рационального предложения о сотрудничестве:
