Месяц: Октябрь 2007

Это «прикольное» объявление висит в Кировоградской территориальной избирательной комиссии. В чем заключается прикол, рассказал редакции представитель одной из ДВК (то есть участковой избирательной комиссии), который попытался получить в теркоме деньги, причитающиеся за работу на внеочередных выборах в ВР.

В объявлении дважды (!) повторяется, что участковые комиссии за деньгами должны являться только в полном составе. Дважды, наверно, потому, что, по убеждению теркома, в участковых комиссиях с одного раза ничего не понимают – такие там, видимо, непонятливые собрались? А если кто-то в указанный день и в указанное время не смог с работы отпроситься? Заболел, не дай Бог? Значит, остальным денег не полагается? Следовательно, приходить комиссии должны только так – по-армейски, строем и с песней? Интересно было бы знать, кому в теркоме пришла в голову такая по-ефрейторски веселая идейка… В конце концов, если так уж невозможно высокому теркому снизойти до отдельно взятого рядового члена рядовой участковой избирательной комиссии, то раздали бы деньги и ведомости председателям УИК, чтобы те провели оплату. Но так, наверно, нельзя! А потому вариант единственный – «строем и с песней»!

Вдобавок человеку, который поведал нам эту историю о его попытке получить деньги в теркоме индивидуально, сказали там же, что через неделю терком будет вообще закрыт. Стало быть, плакали ваши денежки?

В центральной части Кировограда разгорается очередной конфликт между застройщиками и людьми, живущими по соседству. Речь идет о доме по улице Шевченко, 15.

30 сентября, в день выборов, прилегающая к нему площадка оказалась огороженной металлическим забором, за которым развернулась бурная строительная деятельность. По словам жильцов дома, бизнесмен, владеющий расположенным в первом этаже дома салоном игровых автоматов, собрался возвести еще и некую «пристройку» в 2 этажа на площади в 440(!) кв. метров под торговый центр, но предстоящее строительство, вопреки требованиям законодательства, никто с ними не согласовывал. Несколько дней жильцы, по «хорошей» кировоградской традиции, дежурили на площадке по очереди, чтобы не дать начать незаконные, по их мнению, работы. Но в ответ последовал «нестандартный» ход: накануне 30 сентября на дверях подъездов появились объявления о предстоящих плановых работах водоканала. Поэтому на появление забора и экскаватора жильцы сначала не отреагировали.

Сейчас они бьют тревогу: дом, построенный в начале 1950-х, может и не выдержать — по словам его жителей, первые трещины в стенах уже появились, но проверить это журналисту «УЦ-Репортера» не позволили забор и охрана. В то же время с разрешительными документами на застройку все в порядке: договор аренды земельного участка датируется 9 декабря 2006 года – «на излете» предыдущего состава горсовета разрешалось очень многое… Люди, оказавшиеся лицом к лицу с тяжелой строительной техникой, расширяющей котлован под стенами их дома, и выкорчевывающей деревья, обращаются во все возможные структуры, включая ГАСК и управление архитектуры.

Официальный ответ пока получен только из облпрокуратуры – это предписание прокурору района провести проверку. Областное управление по контролю за использованием земель наказало застройщиков штрафом в размере аж 350 гривен – за то, что заняли часть тротуара, но забор остался на месте. В местном БЮТе пообещали, что объект посетит нардеп Яворивский. Судя по всему, конфликт начинает набирать обороты.

Вместо эпиграфа

«Специалисты отраслевого объединения “Укрхлебпром”, предприятия которого производят почти 70% хлеба в Украине, прогнозируют: в ближайшее время цены на хлеб вырастут на 15-20%. По словам генерального директора объединения Александра Васильченко, это связано с постепенным использованием муки из нового урожая, которая значительно дороже прошлогодней. С начала текущего года хлебопродукты уже подорожали почти на 9%, а мука — на 27%.

Ранее правительство обещало сдерживать цену на хлеб…» (из сообщений СМИ от 9 октября).

Обещало оно…

Говоря словами классика: «Поздравляю вас, соврамши!» Точнее, «поздравить» в очередной раз остается себя нам с вами, господа «рядовые граждане». Ведь в том, что членам правительства — ни этого, ни будущего — не придется особенно туго «затягивать пояса» в связи с очередным подорожанием хлебушка, уверен, ни у кого из нас нет даже смутных сомнений.

Собственно, вранье на разные лады — согласно конъюнктуре момента и по всевозможным поводам — всегда было краеугольным камнем информационной политики украинских управленцев и кандидатов в управленцы, перетащивших этот самый камень из пыльных обкомовских кабинетов вкупе с почти трогательной преданностью традициям бюрократической волокиты и взяточничества. Причем врут до унылого однообразно, невзирая на декларируемую приверженность к тому или иному спектру цвето-политической гаммы, «геополитическую ориентацию» и прочую требуху, врут как до выборов, так и после, как находясь в исполнительных кабинетах, так и ожидая очереди на попадание в них. Меняется только степень беззастенчивости этой лжи. По стремительно возрастающей кривой.

«Отличился» Янукович, прямо заявив незадолго до выборов: «Я не знаю, почему растут цены…» Хотя из уст премьер-министра, главы исполнительной власти страны, подобная «правда» звучит не лучше, чем откровенное вранье министров его Кабинета, наперебой заверявших нас в том, что «оснований для роста цен в Украине нет», «цены находятся под полным контролем правительства» (на фоне тотального подорожания продовольственных товаров), и упорно бубнящих об «ожидаемом уровне инфляции 7,5%» при реальных 15% (по итогам 9 месяцев 2007 года).

С другой стороны, сваливая рост потребительских цен исключительно на непрофессионализм Кабмина и нагнетая истерию с единственной целью улучшения собственного рейтинга, оппоненты Януковича также оказали всем нам медвежью услугу. Почему? Да потому что если в эфирах всех телеканалов далеко не последние люди страны каждый день болтают о мясе по 40 гривен за килограмм, то ничего удивительного нет в том, что его начнут продавать именно по этой цене независимо от того, есть ли основания для такого повышения.

Отчаявшись выудить хоть зерно сколько-нибудь здравого смысла из потоков пред- и поствыборных словоблудия и откровенной лжи, мы попытались сами разобраться, что же на самом деле происходит с ценами, «сорвавшимися с цепи», и наметить хотя бы примерную перспективу того, что будет происходить с ними в дальнейшем, а также выяснить, как в реальности влияют на ценообразование политическая ситуация и государственные структуры. Забегая вперед, скажу, что нарисовать хоть сколько-нибудь радостную «картинку» нам не удалось…

Сразу оговоримся: речь пойдет в первую очередь и в основном о продовольственных товарах, поскольку именно их подорожание наиболее заметно и наиболее болезненно отражается на «кармане» того самого рядового гражданина. То есть на нашем с вами.

В «объективе»

Для того, чтобы приведенное ниже не показалось вам всего лишь досужими журналистскими размышлизмами, к работе над материалом мы привлекли компетентного эксперта — главу Государственной инспекции по контролю за ценами в Кировоградской области Игоря Фурманова.

По его мнению, которое, по большому счету, совпадает и с нашим, слишком плотно «привязывать» последнее повышение цен только к проведению выборов и так называемой «политической нестабильности» не стоит, так же, как объяснять явление некомпетентностью правительства. «Сегодня, боюсь, это связано не столько с выборами, сколько с наличием объективных причин, которые, к сожалению, существуют, причем не только в Украине, но и во многих других странах мира», — считает Игорь Александрович.

Объективный характер подорожания подтверждают незаслуженно забытые примеры прошлых лет. Так, предыдущее значительное повышение цен происходило два года назад, хотя выборы на тот момент уже прошли. «Можно сравнить 2005 и 2007 годы — тогда правительство было “оранжевым”, сейчас — “бело-голубое”, но процессы происходили совершенно одинаковые», — напоминает Фурманов. От себя можем добавить, что и взаимные обвинения тогда так же, как и сейчас, звучали с обеих сторон. Только с точностью до наоборот…

В госуправлении главной причиной повышения цен в целом по стране и в регионе в частности считают неурожай, связанный с засухой в 10 областях Украины, в число которых попала и Кировоградщина.

К тому же подобная ситуация сейчас наблюдается, к сожалению, не только в Украине. Такой выдался год — у нас засуха, там наводнение, там тайфуны — сегодня подорожание коснулось в целом глобального рынка сельхозпродуктов. Повышение цен на них наблюдается во всем мире.

Собственно, от цен на зерновые начинает «плясать» практически весь рынок продовольствия. Ведь зерно — это корма, и, соответственно, сегодня мы имеем проблемы с ценами на мясные и молочные продукты. Хозяйственники могут спрогнозировать нехватку кормов и поэтому оставляют только то количество скотины, которое в состоянии прокормить, остальное идет «под нож», соответственно, чем меньше скота остается в хозяйствах, тем выше цена и на мясо, и на молоко.

Конкретные местные примеры — светловодский маслосырзавод и мясокомбинат «Ятрань», которые вынуждены поднимать закупочную цену на молоко и мясо, чтобы обеспечить себя сырьевой базой и обеспечить предприятие работой.

«Уже сегодня закупочная цена на молоко пошла вверх по целому ряду регионов Украины, у нас, кстати, один из самых незначительных показателей по закупке, — констатирует Фурманов, — зато у нас розничная цена на молочную продукцию резко идет вверх, и причина — не только в неурожае, но еще и в том, что в Кировоградской области нет ни одного молокоперерабатывающего предприятия. Единственное исключение — светловодский маслосыркомбинат, высокотехнологичное предприятие, выпускающее замечательные твердые сыры. Но нет ни одного предприятия, которое выпускало бы цельное молоко, кефир, творог, сметану».

Для сравнения: в области есть производители сахара, с которыми можно говорить, создавать какие-то преференции на местном уровне, чтобы регулировать процесс. И цена на сахар на наших рынках — одна из самых низких в Украине.

Напоследок, в конце августа началась эпопея с поднятием цен на семена подсолнечника и, как следствие — розничных цен на подсолнечное масло, которое сразу подорожало в среднем на треть.

«2,5 тысячи за тонну семечки — такой цены не было никогда в истории. Максимум — 1400-1500 в прошлом году», — говорит Фурманов.

И причины этого, опять-таки, объективны — сказываются сокращение посевов подсолнечника в целом по стране по сравнению с прошлым годом и, опять же, неурожай, который коснулся и основной масличной культуры…

По большому счету, очевидно: поиск «крайнего» в ситуации с повышением цен на продукты равносилен поискам черной кошки в темной комнате из известного афоризма. Хотя говорить о том, что ее там совсем нет, тоже неправильно. Но об этом немного позже. Для начала попробуем разобраться, чем реально государство может помочь нам в сложившейся ситуации.

Как с этим бороться

Рынок, как известно, живет по своим законам, и все процессы в нем подчинены железной логике цифр. Но определенными инструментами государство все же владеет. Это установление фиксированной, предельной цены — то есть «не выше, чем», регулирование размера торговых надбавок, ограничение рентабельности на ряд продуктов и декларирование (с обязательным обоснованием) повышения оптово-отпускных цен.

Это в теории. На практике же, как отмечает Игорь Фурманов, все прекрасно понимают: установление фиксированных или предельных цен — очень опасная, тонкая грань. Потому что, как только эти меры вводятся, сразу происходит естественное перетекание товара туда, где цена свободная. Вспомните, как только в прошлом году попытались установить фиксированную цену на нефтепродукты, регион сразу остался без них.

Поэтому в реальности власть пользуется только рычагами так называемого «мягкого регулирования». Так, в этом году приказами губернатора был установлен размер торговых надбавок на хлеб и муку — не выше 10%, на остальные продукты питания — 15% и уровень рентабельности для предприятий, перерабатывающих зерно в муку, которая идет на хлебозаводы — не выше 5%.

Определенные меры предпринимались и правительством в масштабах государства. Из госрезерва выделялось какое-то количество зерна и муки для хлебозаводов, и таким образом по многим позициям действительно удалось несколько сдержать цены — в первую очередь на так называемые массовые сорта хлеба.

«Если брать Кировоградскую область, то у нас в июне цена поднялась только на хлеб из ржаной муки и смесей с ней», — отмечает Фурманов.

Это связано с тем, что в прошлом году в Украине ее было произведено очень мало, и ржаная мука закупалась в Белоруссии. Естественно, цена любой импортной муки выше, чем отечественной.

«То же было и в 2004-м, и не потому, что в конце года были выборы, а потому, что в 2003-м было стихийное бедствие, когда ледяной коркой покрылись поля, а затем была сумасшедшая засуха весной. В итоге мы имели неурожай еще хуже, чем сейчас…» — напоминает чиновник.

Кроме того, по мнению главы контролирующего ведомства, правительство поступило совершенно правильно, «заквотировав» экспорт зерновых до тех пор, пока мы не определимся в нашей стране, сколько нам надо и что у нас есть. Отметим, что, в связи с введением квот, в адрес Кабмина было брошено немало камней, и совершенно неоправданно.

«Почему мы должны в первую очередь думать о народах других государств, а не о собственных людях? Когда у нас будет окончательный зерновой баланс, уже с учетом позднего зерна, которое заканчивают убирать только сейчас, мы увидим, сколько у нас кормов и определимся, сколько нам нужно для того, чтобы удержать относительно стабильную ситуацию в нашей стране, а сколько можно продать за границу. И требования ВТО, куда мы так стремимся, на мой взгляд, не должны быть основанием для организации в Украине если не голода, то сумасшедшего скачка цен на продукты питания», — так Игорь Фурманов обосновывает необходимость введения экспортных квот.

По мнению большинства экспертов, «недоразвитость» рыночных отношений «по-украински» отражается на ситуации с ценами в гораздо большей мере, чем политические процессы, хотя, безусловно, и они имеют определенное влияние.

«Политическая составляющая»

Так, за последние несколько месяцев Кабмин провел целый ряд переговоров с различными национальными структурами, объединяющими промышленных производителей, в том числе и продуктов питания, по отраслевому принципу — «Укрптицепром», «Укролія» и так далее.

К сожалению, реального воздействия на ценовую политику все эти переговоры и декларации-меморандумы, которые на них принимались, не оказали — подобные документы имеют чисто рекомендательный характер. Соответственно, на волне обострившегося политического противостояния какие-то структуры поддерживали эти меморандумы, а какие-то — нет или даже саботировали их. В соответствии с подконтрольностью. И, по большому счету, наказать за это, по закону, нельзя. А задуматься нам с вами можно и стоит.

«Ловить рыбку в мутной воде» пытаются и на местах. Некоторые норовят «под шумок» сорвать куш побольше, это касается в первую очередь провинции, и особенно — сельской местности. Логика нечистоплотных предпринимателей примерно следующая: «Идет повышение цен, а кто знает, насколько они повысятся — пока до нас доберутся, можно урвать кусок пожирнее».

«Мы ежедневно проверяем объекты торговли в Кировограде, Александрии, Светловодске, других населенных пунктах области, выезжаем в районы, постоянно проверяем торговые предприятия. И, согласно результатам проверок, более чем 60% из них действительно допускают нарушения», — рассказывает глава инспекции.

Что дальше?

Этот вопрос сейчас, думаю, более всего интересует каждого из нас. У экспертов в этой связи есть для нас две новости — хорошая и плохая.

По традиции начнем с плохой. Все специалисты, в том числе и Игорь Фурманов, однозначно утверждают: такого, чтобы цены вернулись к какому-то старому уровню, не будет! Возможны разве что локальные и недолгие понижения по отдельным группам товаров.

А теперь хорошая, правда, только относительно: согласно прогнозам, в ближайшее время цены до определенного предела поднимутся и будут держаться вплоть до следующего урожая. Если какие-то колебания и произойдут, то незначительные.

«Повышение цен на продукты питания не может быть бесконечным, поскольку уже сегодня виден итоговый баланс по зерновым культурам. Мы уже увидели, сколько мы собрали, на что мы можем рассчитывать. Когда будет полностью завершена уборка урожая и спрос можно будет сопоставить со сформировавшимся предложением, определится и реальный уровень цен на продукты. Производителям ведь тоже невыгодно поднимать цены до бесконечности — им вовсе не нужно падение продаж в связи с неспособностью населения покупать продукцию. Зная реальные доходы людей, ведь именно внутренний рынок является основным для продовольственных товаров, производители будет ориентироваться на то, чтобы не сворачивать свои производства», — считает Фурманов.

Вместо послесловия

В Виннице цены на все массовые сорта хлеба поднялись уже с понедельника. У нас цены пока остаются на месте, но это, как говорится, дело недолгого времени. В первую очередь, считают эксперты, подорожание коснется, опять же, ржаного хлеба — 4 месяца мука давалась из госрезерва, но его запасы имеют предел. И закладываться в новую цену будет совсем другая себестоимость. Не исключено, что будет пересматриваться цена и на другие сорта хлеба.

Выше мы уже говорили о том, что цены на зерновые «тянут» за собой практически всю продовольственную группу…

А новостные издания снова радуют: «В Украине грядет очередное повышение цен на спирт и, как следствие — на ликероводочные изделия. Спиртзаводы госконцерна “Укрспирт” в октябре намерены повысить отпускные цены на спирт этиловый. Это связано с ростом стоимости зерна на 30-50%.

Предприятие требует от производителей ликероводочной продукции подписать дополнение к договору на четвертый квартал о поставках спирта класса “люкс” по новой цене под угрозой прекращения поставок. По оценкам специалистов водочных компаний, это однозначно приведет к повышению цены на водку на 10-15%…»

…А у них там все переговоры с коалицииями, полномочия и депутатская неприкосновенность…

С тех пор, как в Кировограде начали, как грибы после дождя, появляться крупные торговые центры, супермаркеты компаний всеукраинского масштаба, в обществе не прекращаются дискуссии, хорошо это для города или нет? С одной стороны, жители нашего областного центра получили возможность приобщиться к благам цивилизованной торговли, с другой — монополисты рынка выбивают почву из-под ног местного малого и среднего бизнеса. С одной стороны, вновь открытые магазины обеспечивают работой сотни кировоградцев, с другой — лишают заработка сотни же мелких торговцев. Ну и так далее… Как у каждой медали, здесь есть две различные стороны.

Некоторое время тому назад президент Ассоциации предприятий промышленности, торговли и общественного питания Кировоградской области Сергей Бедзай, ныне работающий в должности директора департамента экономики и финансов горсовета, задался целью проанализировать наполнение бюджета в плане потока денежных и товарных ресурсов, которые остаются в городе и которые «вымываются» за пределы областного центра. Первоначально объектом его внимания были супермаркеты сети «Фуршет», «АТБ-Маркет», «Велика Кишеня», «Копилка», их роль в формировании городского бюджета Кировограда.

— Основные вопросы, волнующие общественность, — каков баланс позитивных и негативных моментов, которые приносят с собой различные предприятия-нерезиденты, заходя в наш город, — делится с «УЦ» своей точкой зрения Серей Бедзай. — Какие объемы реализации этих предприятий, что с этого получает городская казна? Какие товары там реализуются? Это продукция местного товаропроизводителя или она завозится из других областей, обеспечивая работой жителей соседних регионов, развивая промышленность других областей Украины?

Собранная информация показала, что свыше 95% товаров, которые реализуются в крупных супермаркетах, ввозятся из-за пределов Кировоградской области. В моем понимании это плохо. Хотя, если смотреть на вещи объективно, какие товары местного пищепрома могли бы наполнить прилавки магазинов?.. На сегодня в городе не работает молочная промышленность, и все молокопродукты привозятся из соседних регионов. Кондитерское производство тоже практически ничего не производит, мы вынуждены эту продукцию завозить извне. Пиво, безалкогольные напитки, минеральная вода — то же самое. То есть разрушена сама по себе база наполнения бюджета за счет работы местных товаропроизводителей.

В сентябре я сделал официальный запрос в Государственную налоговую инспекцию Кировограда, чтобы департаменту экономики предоставили данные за восемь месяцев 2007 года по уплате налогов и сборов в государственный и местный бюджеты предприятиями, которые находятся и работают на территории Кировограда, но зарегистрированы как субъекты хозяйственной деятельности в других городах. Я, конечно, предполагал, что ситуация не радужная, но не думал, что подобных объектов будет так много!

В списке 230 (!) предприятий различной отраслевой принадлежности: супермаркеты, крупные магазины бытовой электроники, банковские структуры, страховые компании, предприятия торговли, консалтинговые фирмы, предприятия перерабатывающей промышленности, производственные фирмы, зарегистрированные в Киеве, Днепропетровске, Донецке и т.д. Около полусотни предприятий вообще не перечислили НИ КОПЕЙКИ ни в государственный, ни в местный бюджеты. Причем среди них есть известные фирмы и организации — например, дочернее предприятие «Газ Украины» НАК «Нефтегаз Украины», «Евросеть», «Химрезерв», Высшее учебное заведение «Институт экономики и права “Крок”», «Авиас-плюс», Черкасская продовольственная компания, ЗАО «Кировоградагромаш», «Укргазресурс», ЧП «Вира-сервис». Еще ряд предприятий заплатили в местный бюджет суммы в пределах 2-3 тысяч гривен.

Cреди предприятий-нерезидентов, которые перечислили в казну города наибольшие суммы, филиал «Дирекция первичных сетей “Укртелеком”» (461 тыс. гривен за 8 месяцев), «Укрсиббанк» (270 тыс.), «АТБ-Маркет» (220 тыс.), «РУР Групп С.А.» (112 тыс.). Это вам не 2-3 тысячи!

Поймите меня правильно, городские власти не выступают против появления в Кировограде супермаркетов и других объектов прогрессивной формы культуры обслуживания. Супермаркеты — это неизбежное явление. Но посмотрите на этот процесс под углом стратегии развития города. Субъект деятельности зарегистрирован в другом регионе и платит налоги в бюджет другого города (причем налоги немалые, по данным исследовательского проекта RetailStudio. org, годовой оборот по итогам 2006 года сети супермаркетов «Фуршет» составил $481 млн., сети «Велика Кишеня» — $403 млн., сети «АТБ-Маркет» — $390,6 млн. — Авт.). В Кировограде же мы наблюдаем тенденцию сокращения числа предприятий малого и среднего бизнеса. Возникает резонный вопрос: а кто будет наполнять местный бюджет?

Еще раз говорю, мы не против супермаркетов, но городские власти, запуская на рынок крупных игроков, должны были подумать об их участии в наполнении городского бюджета, как это сделали в Кривом Роге, Николаеве.

Нужно упорядочить форму взаимодействия городских властей с предприятиями-нерезидентами, четко вырисовать стратегию наполнения городского бюджета. Может быть, для таких предприятий необходимо увеличить ставку аренды за землю, повысить плату по тарифам за коммунальные услуги. Потому что средства с налогов этих предприятий развивают жилищно-коммунальное хозяйство других регионов, а не Кировограда. То есть нужно создать такие условия, которые одновременно смогут защитить интересы местного товаропроизводителя, наполнить городскую казну и при этом не ухудшить инвестиционную привлекательной нашего областного центра!..

Как известно, доходная часть бюджета города формируется из нескольких источников поступлений. В основном это налог с доходов физических лиц, налог на прибыль и налог (или арендная плата) на землю. В местную казну поступает 75% налога с доходов физических лиц. Если сотрудники фирмы оформлены на работу по документам, как положено, их зарплата легализована, то налоги однозначно идут в бюджет города.

От налога на прибыль в местном бюджете остается 30% (остальные 70 идут в общегосударственную «копилку»). В случае, когда предприятие зарегистрировано в другом городе, львиная доля средств уходит с территории нашего региона, потому что данный вид налога платит не конкретный магазин, а субъект хозяйственной деятельности. А Кировоград остается с «носом».

Здесь возможна еще одна схема вывоза капиталов за пределы региона, которая точно применятся несколькими работающими в Кировограде предприятиями. Вокруг распложенного в городе промышленного объекта создаются торговые дома, зерноторговые компании, зарегистрированные в других областях, куда стекаются основные финансовые потоки предприятия. Объект налогообложения работает по давальческим схемам, декларирует почти нулевые показатели прибыли, местный бюджет не пополняет, зато, например, загрязняет окружающую среду региона, щедро «даря» городу выбросы продуктов переработки. Решение экологических и социальных вопросов, вызванных загрязнением окружающей среды, ложится на плечи местного бюджета.

Налог на землю. 75% данного вида налогообложения должен получать город. Однако целый ряд предприятий-нерезидентов действуют по несложным схемам, позволяющим уменьшить собственные затраты на земельный налог. Участок земли оформляется, например, на физическое лицо, частного предпринимателя, «сидящего» на едином налоге. Предприятие арендует землю у ЧП, сам же предприниматель платит в городской бюджет суммы чисто символические по сравнению с теми, которые платил бы, скажем, расположенный на этом участке супермаркет. То же самое и по арендной плате за землю. Ставка аренды зависит от статуса субъекта, в чье пользование передан участок. Частный предприниматель, да еще имеющий по законодательству определенные льготы, может помочь сэкономить на налогах торговой компании с миллионным оборотом. А эти деньги могли бы пополнить городской бюджет.

Еще один момент для маневра — юридическое оформление земельных участков. Как известно, уже год заблокирована работа сессии городского совета, что не позволяет решать накопившиеся вопросы, в том числе и по земле. По этой причине, из-за отсутствия положительного решения депутатов горсовета о выделении земельных участков, до сих пор официально не сданы в эксплуатацию два супермаркета (!!!), которые, тем не менее, давно и успешно работают. Следовательно, можно предположить, эти «неработающие» (по документам) предприятия налог на землю не платят!

— Мы должны сами защищать свой город перед экономически более развитыми регионами, — продолжает Сергей Бедзай. — Кроме нас это никто не сделает. В противном случае вырисовывается очень блеклая перспектива будущего Кировограда: негативная демографическая обстановка в городе, миграция трудовых ресурсов, прозябание социальных программ.

Я убежден, бюджет города мог бы быть значительно больше, чем он есть сегодня. Планируемая городскими властями стратегия наполнения городской казны предусматривает, что в дальнейшем, при заходе в Кировоград иногородних предприятий, к ним будут предъявляться более жесткие требования в отношении обязательств перед местным бюджетом…

Последние слова Сергея Андреевича Бедзая вселяют, конечно, надежду, но в качестве постскриптума очень хотелось бы узнать у представителей местной власти: а с этими 230 предприятиями в плане наполнения городской казны неужели все потеряно?

Замечательный актер театра и кино, артист Санкт-Петербургского академического театра комедии, уроженец Киева Михаил Светин невероятно обаятелен не только на сцене и киноэкране, но и в живом общении. В начале октября в рамках гастрольного турне народный артист России, известнейший комедийный актер побывал в Украине. Предлагаемое читателям интервью записано во время его пребывания в Кировограде.

— …А в 1944-м мы вернулись в Киев. Месяц ехали в теплушках… Домой вернулись… Киев — дорогой мне город. Я знаю его как пять пальцев, потому что все детство и юность прошли на его улицах. Бессарабка, Софиевская площадь, нынешняя площадь Независимости, тогда она называлась площадь Калинина, — это все мой район.

Я помню, как на площади Калинина вешали фашистов. Восьмерых повесили, а мы, пацаны, это видели. Там все было разрушено после войны. И в фильме «Подвиг разведчика» Кадочников расстреливает предателя на фоне развалин бывшей Думы. Это те места, где я торговал папиросами, чтобы заработать для семьи. Мы же голодали. И в Ташкенте я холодной водой торговал. Был маленького роста, до четырнадцати лет не рос, ходил с большим чайником на рынке: «Есть холодная вода!» По-узбекски. А в Киеве ночами с папиросами бегал — найдется клиент, кто-нибудь купит?..

И киевская киностудия. В кино впервые я туда попал — на фильм «Ни пуха ни пера» по охотничьим рассказам Остапа Вишни. Это первый мой фильм — на киевской киностудии. Не знаю, может быть, это ностальгия… Мы же не разваливали Советский Союз! Но так получилось… Я работал в Ленинграде — я и остался в Ленинграде. Ну вот и все. А с Киевом и Украиной у меня связано очень много. Я по-прежнему розмовляю українською мовою — не забув жодного слова!

Замечательный актер театра и кино, артист Санкт-Петербургского академического театра комедии, уроженец Киева Михаил Светин невероятно обаятелен не только на сцене и киноэкране, но и в живом общении. В начале октября в рамках гастрольного турне народный артист России, орденоносец, известнейший комедийный актер побывал в Украине. Предлагаемое читателям интервью записано во время его пребывания в Кировограде.

Биографическая справка

Родился 11 декабря 1930 года в Киеве. Окончил Киевское музыкальное училище имени Глиэра (1955). Был актером драматических театров Иркутска, Кемерова, Пензы, Ленинграда. С 1980-го — актер Ленинградского театра комедии им.Н.П.Акимова. В кино с 1973 года (первая роль — Семен Семенович в фильме «Ни пуха ни пера»). Звание «Заслуженный артист РСФСР» присвоено в 1987г.

«Я помню другой театр»

— Михаил Семенович, в выпущенной в прошлом году книжке «Фаина Раневская: “Судьба-шлюха”» есть написанные актрисой грустные строки: театра не стало после ухода Станиславского, исчез ансамбль, работа с партнерами — мука мученическая и так далее. Сегодня нет уже и многих замечательных режиссеров-современников, например Товстоногова, без которого и Большой драматический театр в Петербурге кажется совсем не тем, что раньше. К тому же мы перешагнули в XXI век. Чем, по-вашему, стал театр сегодня?

— Нет, давайте уточним, в XXI век, по большому счету, мы еще не перешагнули — это важно. Кроме того, на смену одним большим режиссерам приходят другие, не меньшего масштаба. Кстати, моя жена работает у совершенно гениального режиссера Додина в Малом драматическом театре. Поэтому, во-первых, есть разные театры. А во-вторых, мы не можем говорить о театре в целом без связи с нашей текущей жизнью. Она меняется. И меняется театр. Если вспомнить Товстоногова, тогда были другие идеалы. И люди были другими. «Кушали» сценическую продукцию другого качества. Сейчас другое время, и театр, я думаю, находится в поиске каких-то своих путей. Раньше мы смотрели классику, а если сейчас ходят на головах, для нас это уже… нормально.

Жизнь стала жестче — я говорю, в частности, о России, поскольку там живу, — менее человечная, менее духовная, без идеалов, люди стали черствее, безразличнее. Такой становится и театр — в определенной степени бесчеловечный, схематичный, механический, придуманный — ночью в воспаленном мозгу рождаются какие-то мизансцены, ситуации, которые потом пытаются воплотить на сцене, на бедных артистах, не имеющих к этим потугам ни малейшего отношения.

— Стал он более пошлым?

— И пошлым, и каким хотите. В России, в Советском Союзе был душевный, человеческий театр. Это было главное. А сейчас главное — схема, трюки, не знаю… голые бабы… Станиславский говорил о том, что театр должен удивлять. Но не пошлостью же! Я человек в возрасте, я помню другой театр. Я и стараюсь играть в духе того театра — с человеческими чувствами, человеческими страстями и так далее. Мне жаль, что пропала тема маленького человека — в чаплинском звучании. Очень редки такие спектакли. В этом ключе я играю Расплюева в «Свадьбе Кречинского» Сухово-Кобылина. В Москве, уже в наши дни, я видел «Свадьбу Кречинского» — какие-то звери, какие-то звериные шкуры… я не понимаю. Расплюев в том спектакле — просто комик. Буфф какой-то. Да, был Мейерхольд, но то был другой театр, другая форма. Я сейчас очень редко смотрю спектакли. Мне неинтересно — надо разгадывать: что это такое, что режиссер хотел этим сказать, почему вдруг все пошли на головах?.. А у нас — человечный спектакль, без сегодняшних выкрутасов. И в этом спектакле, с которым я приехал в Украину, «Дон Педро» — а это уже современная пьеса — та же тема. Спектакль — не самого крупного масштаба. Но в нем два маленьких человека, два пенсионера. Они человечны. У них свои проблемы. Правительство бросает им какие-то подачки. Какие-то кости. Это у нас в стране везде… нет, я молчу…

— Еще одна цитата. Лет 15 тому назад знаменитый и любимый зрителями Олег Басилашвили, будучи, по-моему, в Киеве, перед телекамерами сказал вдруг со смущенной улыбкой неожиданные слова об актерской профессии — дескать, она «стыдная». А как вы относитесь к своей профессии?

— «Стыдная» — потому что мы, как рабы, зависимы от режиссеров. Не имеем своих принципиальных позиций. Нам говорят: «Вот так надо!» А мы бесправны, должны подчиняться. В театре — единоначалие, и это правильно. Но надо, чтобы повезло с режиссером. Повезло БДТ с Товстоноговым — и был театр! Он сделал настоящий театр. Вспомните — «История лошади» по толстовскому «Холстомеру», но это человеческий по своей сути спектакль. А сегодня эту человечность мы потеряли.

Развлекаловка… что-то непонятное, черт его знает. Пропали индивидуальности. Актеры с громадным обаянием — пропали. Сделали на ТВ «Идиота» по Достоевскому. Я смотрю: Миронов — очень хороший артист, очень хорошо работает. Но… нет тех глаз, которые были у Смоктуновского, у Яковлева… Таких индивидуальностей сегодня нет ни в кино, ни в театре. Пропали. Я помню Мордвинова в «Маскараде», я помню Мордвинова в «Котовском», извините, в кино. Нам было интересно смотреть на этого человека вообще — он сам по себе был индивидуальностью интересной. Какое бешеное обаяние было у Мордвинова! А сейчас что мы видим? Работа — четкая, придуманная, то есть от головы, а не от сердца, но нет той индивидуальности. Театр пошел мелковатый: все могут играть, все могут сниматься, все могут ставить, но того ТЕАТРА уже нет.

— Мы можем вспомнить актеров и более близкого времени. Например, Лаврова из Малого драматического театра, в котором работает ваша жена, и вас самого грех не поставить в тот же ряд…

— Коли Лаврова уже нет давно. А я… Я знаю, зритель меня любит, слава Богу, могу этим похвастаться. Но, думаю, любит именно за это — за тему маленького человека.

«Я люблю такое»

— Скажите, вы всегда себя видели именно комедийным актером? Или это пришло к вам на определенном этапе, уже после того, как вы поработали во множестве самых различных театров?

— Я работал в семи театрах — это только на периферии, начиная от Петропавловска, это была жуткая дыра, в Камышине, в Кемерово, в Пензе… И, кстати, мог бы обижаться на мой родной Киев, где я родился и жил на Бессарабке, который очень люблю, а Украину считаю своей родиной, даже приходят мысли вернуться сюда обратно. Я очень хотел работать в Киеве. В Украине. Ну, понятно, это был еще Советский Союз. Играю в разных театрах — там лучше, там хуже, там лучше… Принимали меня хорошо уже. Работал я тогда в Пензе. Зрители ходили на мои спектакли — и это еще до того, как меня начали снимать в кино. Был такой автор — Шкваркин, его сейчас почему-то не ставят…

— А я даже не помню такого автора…

— Да вы что! Был когда-то такой фильм — «Чужой ребенок». По его пьесе, которая тогда шла во всех театрах. В Пензе меня уже на звание послали. Но… меня уже не устраивал театр. Эти поездки, гастроли, мы играли в селах, ездили туда чуть ли не на открытых машинах — бытовая сторона не устраивала. И я начал пытаться попасть в Киев. Мы встретились на гастролях, это, по-моему, в Харькове было, с нашим Киевским театром оперетты. Я пошел к ним, показал, что умею… они меня взяли. Тут же ввели в «Севастопольский вальс», на роль культработника — смешная роль. Я с ходу петь начал, как будто всю жизнь там работал… Я сейчас думаю — как это я тогда… с ходу?.. Какие-то куплеты, я танцевал, и меня зритель начал принимать в Киеве. Я играю один спектакль, второй, третий… И вдруг, смотрю, меня нет: эти ребята, которые всю жизнь работали в оперетте, увидели все это, пришли к Гребикину, был такой потрясающий главный режиссер, и сказали: «Ты что?..» И меня выгнали! Ну, оказалось, что национальность у меня немножко не та для того времени…

— Как выгнали? Был приказ по театру?..

— Нет… создали «условия»… Я спрашиваю: «В чем дело?» А он мне: «Миша, ты патологичен на сцене, понимаешь…» Я думаю, в оперетте я вообще работал бы как самый-самый — помните Ярона? Это та старая школа. Я люблю оперетту. Помните «Сильву»? «Вольный ветер»? «Дон Сезар де Базан»? Это моя стезя, я люблю такое. Но погнали меня из Киева. Из моего родного города, на улицах которого я вырос. Мы в 1944-м вернулись в Киев из эвакуации — в мае! Никто еще не возвращался!..

«Это целая история»

— А в эвакуации где были?

— В Ташкенте. Это у меня целая история, жаль, нет времени все рассказать. Я перед войной заболел туберкулезом, и меня отправили в Крым. И в Крыму, в санатории, меня застала война. А мать с братом оставались в Киеве. Их уговорили остаться: дескать, ничего страшного не случится, все это враждебная пропаганда!.. Хорошая «пропаганда», которая закончилась Бабьим Яром!.. И они остаются! А наш санаторий перевезли из Крыма на Северный Кавказ… Наш санаторий весь уничтожили фашисты. Всех уничтожили! На Нюрнбергском процессе об этом говорили: уничтожили этот санаторий, костнотуберкулезный санаторий громадный… Я один вырвался. За несколько дней до того, как немцы вошли на Северный Кавказ. Наш санаторий разместили в школе. Это в районе курорта Теберда. Я уже был здоров, но меня домой отправить не могли — война началась. И меня девочки — я еще думал, чего они плачут так? — они любили меня: я же выступал все время, а они собирались, слушали, хохотали. Я рассказывал, что-то показывал… я не помню… И девочки эти, медсестрички, помню, пошили мне такую шапочку с ушками, из одеяла, какую-то безрукавку дали, мешочек с сахаром и двести рублей денег. Сказали: «Миша, вот эти тети едут до самого Ташкента, держись их, они тебя довезут». А мои родные перед самым приходом немцев в Киев, когда наш санаторий эвакуировали на Северный Кавказ… Мама еще сказала: «Как, Миша будет там, а мы здесь?» Мои родные похватали, что было, и рванули к родной папиной сестре в Ташкент.

А в 1944-м мы вернулись в Киев. Месяц ехали в теплушках… Домой вернулись… Киев — дорогой мне город. Я знаю его как пять пальцев, потому что все детство и юность прошли на его улицах. Бессарабка, Софиевская площадь, нынешняя площадь Независимости, тогда она называлась площадь Калинина, — это все мой район. Мы гоняли в футбол у Богдана, на площади Калинина. У нас, мальчишек, не было вопросов, кто какой национальности. Были греки… и кто угодно! Мы играли в футбол двор на двор, улица на улицу. Улица была нашим домом. Я Питер знаю хуже, чем Киев, хотя и живу там чуть ли не тридцать лет…

Но… короче… Последний перед Питером театр был Петрозаводский. И вот оттуда меня в 1970-м пригласили в Питер, в Малый драматический театр — я с Додиным работал тоже, не волнуйтесь! Десять лет проработал в Малом драматическом, потом пришел к нам Фоменко, который сейчас в Москве, и пригласил меня в Ленинградский театр комедии. Это было в 1980 году. А потом Фоменко ушел в Москву. А я остался. И так до сих пор работаю в театре комедии — 27 лет уже.

«Я ленивый человек…»

— Михаил Семенович, а какие роли доминировали в вашем репертуаре до прихода в театр комедии?

— Ответ простой: конечно, комедийные.

— То есть это ваше нутро?

— Как сказать — нутро, или Бог меня создал таким? Таким, какой я есть. Я всю жизнь очень любил смешить людей. И когда они хохотали, я был счастлив. Мой отец, я должен его вспомнить, мой дорогой отец, он передал мне свою природную лень. Что мне Бог дал, тем я и пользуюсь. Меня Марк Захаров два дня уговаривал — вот так стоял надо мной, Марк Анатольевич Захаров, и давал квартиру в Москве, и брал жену «не глядя». Говорил: «Я беру, не глядя, Миша!» Это был 1979-й. Или 1978-й?.. Когда я в «12 стульях» снимался… не важно! Он меня приглашал. И моя лень, только моя лень — «Как, опять собираться?»… Мы только квартиру получили. А до этого снимали квартиру, жили в коммуналках, в подвалах — черт знает где. Меня уже зритель знал, а мне не давали квартиру в Питере. И только 2 декабря в 1977 году мы въехали в отдельную маленькую двухкомнатную квартиру на Фонтанке, в которой я живу до сих пор. Мне лень было и тогда, и сейчас куда-то перебираться ради лучшей квартиры. У меня была долгое время прописка в Киеве. И брат держал мне жилплощадь. Потом разменял — дал мне однокомнатную, я перевел ее в Питер. Я разводился с женой два раза — это же была советская власть, это был смех один: нужно было комбинировать, чтобы получить нормальную жилплощадь. Мы с женой — а мы с ней 49 лет живем — приходили в суд, сидели с такими вот лицами: мы разводимся. И все это — ради квартиры. И до войны мы с братом, отцом и матерью жили в Киеве в коммуналке. Четверо на четырнадцати метрах. А когда вернулись из эвакуации, наша комната, конечно, была уже занята, и нам дали полуподвал…

— Видимо, вы не случайно вспомнили отца?..

— Отец был человек очень талантливый — у него был абсолютный слух, он играл на всех инструментах, умел развлекать людей. Его специально приглашали на свадьбы, вечеринки. Он садился за любой инструмент. Он давал хохмы. Он показывал сценки: выходил за дверь, тут же возвращался, изображая такого уже пьяницу, — все хохотали. Его специально приглашали.

— А работал где?

— Его выгоняли с любой работы через три дня! Он не хотел работать. Ходил всегда с газеткой… А родом он из города Крыжополя. Батя никогда не хотел работать. Мама была трудоголиком: она и уборщицей работала, потом воспитателем где-то в детдоме. Она была из Белоруссии, из-под Гомеля, очень трудолюбивая — местечко, крестьянская семья… А папа — гуляй, страна! Нищий всю жизнь — гуляй!

Театр и кино

— Давайте вернемся к делам театральным. Скажите, а никогда не одолевали вас такие известные актерские амбиции, как желание сыграть, ну, Гамлета, на худой конец — Отелло?..

— Я всегда играл комические роли и считал, что это правильно. Теперь, когда стал старше, совсем уже на склоне лет, так сказать, все чаще говорю «не хочу». Мне предлагают комедии одну за другой: Гольдони, Куни — чистые комедии. Не хочу! Я уже хочу истратить свое время на такие роли, как роль Расплюева, где трагикомедия. Его там бьют, я там плачу. У меня там очень серьезные сцены получились, когда я начал придумывать эту роль себе. Он смешной, но он снова остается у разбитого корыта… Я говорю: нет, дайте мне трагикомедию. Я ценю этот маленький спектакль, с которым приехал к вам на гастроли. У него непростая судьба. Я играл в нем с Александром Демьяненко, которого уже нет, царствие ему небесное, он гениально играл эту роль. Теперь играю с Мартоном — он, кстати, тоже киевлянин, а работает в Александринке, у Фокина, народный артист. Мы с ним играем уже много лет. А сейчас, чтобы не сорвать гастроли, потому что у Мартона не получилось поехать, я ввел Тобилевича — спасибо, что он спас эту поездку.

— В каком театре вы работали, когда вас начали снимать в кино?

— В Малом драматическом. Меня начали снимать с 1975-го.

— Стандартный вопрос: что вам дороже — театр или кино?

— Театр, безоговорочно.

— Все, больше можно ничего не говорить. И тем не менее — какие фильмы и роли остались в душе?

— Я вам скажу так: у меня где-то 107-108 фильмов. В сериалах я стараюсь не сниматься. Один раз влез и сказал: все, больше не буду. «Золотой теленок» — меня уболтали на маленькую роль Фунта. Меня пару месяцев уговаривали! Моя роль — Паниковский! Они идиоты… Я согласился по глупости. Но согласился — начал придумывать, я хотел доказать, что Фунт — это роль, не эпизодическая, а характер, который мне понятен. Черноморск — это Одесса. Эти шляпы-канотье, жилеты белые, эта одесская публика, еврейские дела такие — мне нравится характер еврейского человека.

И вот я придумал и пришел на съемку. Первая моя сцена начинается так: дверь в контору — она стеклянная. И, вы помните, Паниковский Фунта не пускает. Идет очень смешной диалог через эту стеклянную дверь — тут важен даже не текст. Я прихожу — а где дверь?! Стоит простая дверь в декорации. Я говорю режиссерше: «А где дверь? Мне дверь нужна». — «Да ладно, так сыграете». Но мало того! В сцене должны быть Балаганов и Паниковский, которые наблюдают за диалогом с Остапом и проникаются ко мне какими-то чувствами, жалостью, под конец подносят стакан чаю — выпейте. И Паниковский говорит: «Это такой человек, это такой человек…» Но — дураки, я просто не могу это пережить! — а где Балаганов? А мне говорят: «А его нет, он не пришел сегодня на съемку». Тут-то я понял, куда я попал… А когда посмотрел, что она сделала… Нет, я на всю страну высказал свое мнение, по центральному телевидению. Все лучшие мои куски, сцены — их нет. Роли нет — так, ерунда! Мне жаль, мне так стыдно! Ведь люди не поймут: будут считать, что это Светин так плох. Такие деньги ушли на фильм — на что?!.

(Реминисценция от автора. Фаина Раневская: «Меня не будет, а это останется. Беда».)

— А у Меньшикова получилась роль Остапа Бендера? Извините, я этого фильма не видел, поэтому и спрашиваю…

— И очень правильно, что не видел. И молодец! Да ни у кого там ничего не получилось. И не могло получиться. Хорошие актеры не знали, что там делать… А дороги мне такие фильмы, как «Безымянная звезда». Я играю начальника станции. «Поезд на Бухарест проходит…» — помните? Жена (Вертинская) дает мне плюху хорошую за то, что от меня духами пахнет. Сцены с Костолевским, с Крючковой… у Миши хороший состав был. Это первый его фильм — Миши Козакова, второй — «Покровские ворота». Эта роль мне близка: я увидел в ней трагикомическую сущность — маленький человек, подкаблучник… Я с удовольствием играл, придумывал… Миша мне не мешал. Когда я что-нибудь придумывал, он принимал это.

Второй фильм, который остался в душе, «Не может быть». Гайдаевский фильм. Это Зощенко, играют со мной Невинный, Гребешкова. Я играю в первой новелле роль соседа — это та же тема маленького человека. Как, скажем, и в «Любимой женщине механика Гаврилова». Ну и, как вы уже поняли, опереточные роли — это «Дон Сезар де Базан». Но хороших трагикомедийных ролей у меня никогда не было. Не дают мне. «Чародеев» все любят. Но… это моя роль — маленького, хорошего человека. Что там играть?..

— На мой взгляд, и там есть определенные элементы того, что вам дорого…

— Ну, это техника, что-то придуманное, шапку я искал полгода, пока нашел — заячью, черное с белым, характер простого, наивного, не скажу, что глупого, но наивного человечка… Так… Хочу вспомнить какую-то драматическую роль… Да нет… нет-нет-нет… Так что вот — «Безымянная звезда»… И вообще провинциальные персонажи…

«Я увидел в них перспективу»

— Михаил Семенович, совсем недавно вы работали с нашими, кировоградскими ребятами, которые, на мой взгляд, очень активно ищут свою собственную дорогу в новом, современном кино. Что-то можете сказать об этой работе?

— Они просто молодцы! Я в их фильме «Пушкен» играю роль стареющего майора с молодой женой (см. на фото. — Авт.). Очень талантливые ребята! Я скажу о Вадиме (Вадим Мурованый, режиссер этого фильма. — Авт.) — талантливый, неугомонный парень, с фантазией, с юмором. Я вижу: я что-то делаю, он хохочет.

— Хорошо работалось?

— Очень хорошо и очень сложно. Дело в том, что у нас времени было мало — мы за месяц снимали картину. Он, бедняга, работал день и ночь. Но… времени все равно не хватило, чтобы воплотить все, что придумали…

— Нет у вас ощущения, как с той режиссершей, что поубивали лучшие куски?

— Нет, что вы! И хочу сказать не только про Вадима, но и про всю группу! Про тех ребят, что писали сценарий! Про всех, кто работал в фильме! Фильм снимался в очень доброй атмосфере. И жена Вадима Ирочка все время там была, и дочка Катя все время была на съемках. Очень хорошая семья. А вчера я познакомился с его мамой — вы с ней знакомы?

— Нет.

— Напрасно! Красивая женщина, очень обаятельная! И Вадим — придумщик, он заводной на это дело. Он ведь к тому же и один из авторов сценария, они его втроем писали (двое других — это хорошо известные кировоградцам и читателям «УЦ» Антон Лирник и Юрий Смирнов, он же генеральный продюссер фильма. — Авт.). Я в этих ребятах увидел очень хорошую перспективу!

«Я очень рад за Украину»

— Михаил Семенович, мне Вадим, кстати, сказал сегодня о вас еще одну интересную вещь. Оказывается, вы заболели нашими выборами?

— О… Я вчера, после спектакля, стоял перед телевизором до утра! Только без четверти пять отошел. Смотрел в прямом эфире программу с Савиком Шустером. Мне еще и потому интересно было, что Савик Шустер работал у нас, в России, у него был тоже прямой эфир. А теперь у нас прямых эфиров нет! Все, закончилось, ни одного.

— Как вы это расцениваете?

— Плохо! Пошла цензура, пошла эта «суверенная демократия» так называемая… говорить об этом можно часами! Наша страна идет каким-то странным путем. Я смотрю, что вы абсолютно свободные люди, и абсолютно у вас настоящая — пусть она, как я вижу, еще несовершенная, — демократическая страна. Я очень рад за Украину. Я даже не знал, что так будет…

— За президентскими выборами 2004-го вы так же следили?

— Да. Я, будучи в России, очень внимательно наблюдал за всем, что здесь происходило. Майдан… Это же то место, то место, где я в детстве в футбол играл! Бывшая Думская площадь, где Дума была, еще до того, как ее переименовали в площадь Калинина. Я когда приезжаю в Киев, всегда останавливаюсь в гостинице над этой площадью — в бывшей гостинице «Москва». Малая Житомирская — это моя улица. Мне все это дорого.

Я помню, как на той площади вешали фашистов. Восьмерых повесили, а мы, пацаны, это видели. Там все было разрушено после войны. И в фильме «Подвиг разведчика» Кадочников расстреливает предателя на фоне развалин бывшей Думы. Это те места, где я торговал папиросами, чтобы заработать для семьи. Мы же голодали. И в Ташкенте я холодной водой торговал. Был маленького роста, до четырнадцати лет не рос, сколько раз милиция меня забирала, ходил с большим чайником на рынке: «Есть холодная вода!» По-узбекски. Я по-узбекски разговаривал без акцента, за несколько месяцев овладел. А в Киеве ночами с папиросами бегал — найдется клиент, кто-нибудь купит?..

И киевская киностудия. В кино впервые я туда попал — на фильм «Ни пуха ни пера» по охотничьим рассказам Остапа Вишни. Я тогда еще работал на периферии. Первым меня взял, увидел в коридоре Иванов Виктор. Который снимал «За двумя зайцами» и снял «Ни пуха ни пера». Работал с Николаем Гринько, мы с ним очень дружили. Это первый мой фильм — на киевской киностудии. Не знаю, может быть, это ностальгия… Мы же не разваливали Советский Союз! Но так получилось… Я работал в Ленинграде — я и остался в Ленинграде. Ну вот и все. А с Киевом и Украиной у меня связано очень много. Я по-прежнему розмовляю українською мовою — не забув жодного слова!

Вы наверняка обратили внимание — сейчас каштанов, традиционно в эту пору года валяющихся под ногами на радость детишкам, не встретишь. В Кировограде начался «каштановый бум».

К этому «журналистскому расследованию» нас подтолкнула ставшая привычной нынешней осенью картина — неподалеку от редакции «УЦ», у каштановой аллеи, постоянно крутились какие-то люди и кто в пакетах, а кто и целыми мешками куда-то уносили собранные каштаны. Такую же ситуацию можно было наблюдать и в других парковых зонах, скверах и на тротуарах. Практически на каждом столбе, в газетах, по радио, телевизору и даже в Интернете появились необычные объявления: «Куплю каштаны. 30 тонн. Обращаться по тел…». Кому и зачем именно этой осенью да еще и в таких количествах понадобились ранее бесхозные каштанчики?..

Позвонив по нескольким номерам потенциальных скупщиков каштанов, автор понял следующее — каштаны действительно скупают! Причем в неограниченных количествах. На вопрос «Зачем?» девушка ответила скупо: «Наверное, на косметику какую-нибудь или на лекарства». И подтвердила, что «каштановая тема» началась только этой осенью, раньше они никому в Кировограде были не нужны.

Более разговорчивым оказался мужчина преклонных лет, который уже два месяца стоит на стихийном рынке возле старого автовокзала и принимает востребованное ныне «круглое коричневое золото».

— Нас тут много таких. Вот, посмотрите, рядом с вами несколько человек с мешками. Тоже каштанов ждут. Не могу говорить за всех, но мне три кировоградские фармацевтические фирмы (среди которых популярный «Ацинус») заказали собрать 170 тонн каштанов. Заверили, что гарантированно их купят. Я у людей беру кило за 30 копеек, продаю за 40. Нормальный бизнес… А каштаны и раньше были востребованы. Просто их привозили поставщики из Киева, тоже сотнями тонн. А в этом году кто-то предприимчивый придумал, что можно на месте каштаны заготавливать. Вот все в Кировограде и ринулись за ними…

Этой осенью каштанами заинтересовались пока только в областном центре. Ни в Александрии, ни в Светловодске, ни в Знаменке люди и не догадываются, какая ценность лежит у них под ногами.

— Раньше я семечки и орехи скупал, но каштанами торговать выгоднее, — продолжает наш собеседник. — Они же на земле валяются, людям ничего не стоит их собрать и отдать по дешевке. Иногда рассчитываюсь по «безналу» — кому бутылку водки дам, кому — харчи. Ведь в основном каштаны приносят люди «свободных профессий» — те же бомжи.

И вправду, всем хорошо. Людям с ограниченным достатком вместо грязных бутылок, которые приходится буквально «вырывать» у сотоварищей, внезапно нарисовалась неплохая альтернатива. Стоит походить с пакетами в парке пару часиков — и на обед есть денежка, и похмелиться хватит. В обычную авоську, говорят скупщики, влазит килограммов 10 каштанов. За несколько ходок можно гривен 10-15 заработать. Самая большая тара, с которой к нашему собеседнику приходили люди, — это мешок. В него помещается килограммов 60 каштанов, если не больше.

Но не только кировоградские бомжи «просекли» «каштановую тему». Мы поговорили с тремя молодыми людьми, которые неистово трясли дерево на беду прохожим — увесистые коричневые шарики так и норовили попасть беспечным пешеходам по темечку.

— Мы уже не в первый раз каштаны сдаем. Главное — знать, кому. Есть места, где хорошо, если 30 копеек дадут, а есть точки — там их и за 50-60 копеек кило принимают. Но можно еще «круче» сделать — перед сдачей каштаны надо вымочить в воде, чтоб тяжелее были…

Вот так и прояснилось, почему люди с особым рвением вылавливают каштаны из грязных луж — не потому, что сухих поблизости нет, а чтоб денежек побольше заработать. Голь, как говорится, на выдумку хитра!

— Я как говорю: то, что сейчас все ринулись собирать каштаны, — это очень хорошо. Помимо того, что прибыльно, так еще и подспорье дворникам. Раньше, помните, все о них спотыкались, поскальзывались, дворники эти каштаны в кучи сгребали, а дети снова растаскивали… А теперь посмотрите — улицы намного чище стали! — справедливо заметил другой «каштановый» скупщик.

Как удалось выяснить, каштаны на самом деле активно используются в фармакологии. Выжимки из них ложатся в основу многих венозных средств, обезболивающих мазей, в частности, популярного «Долобене-геля» и панацеи от варикоза — «Асклезана». Для того, чтобы выпустить один тюбик целительного геля, нужно переработать несколько десятков килограммов каштанов. Поэтому и требуются они фирмам в таких количествах.

А еще — каштаны (только не наши, а съедобные) можно жарить, тушить, готовить на пару и даже заправлять каштановым маслом салаты. Каштаны можно класть в шкафы с шубами, чтобы отгонять моль, а косметическое молочко с каштановой смесью пользуется популярностью на мировом рынке декоративной косметики. А согласно философии фэн-шуй, если коричневые шарики положить по периметру матраса, то спать на этой постели будет комфортно, а плохие сны будут обходить вас стороной. Так что наши кировоградские каштаны подтверждают высказывание Паоло Коэльо: все самое ценное валяется у нас прямо под ногами, а мы его отфутболиваем, даже не задумываясь о его ценности.