Записки болельщика

Виновато смотрю Олимпиаду. С одной стороны, для меня, спортивного болельщика с полувековым стажем, это огромный праздник, который бывает даже реже, чем Новый год. С другой, в стране глубочайший политический и экономический кризис, гражданское противостояние, не киношные, а реальные жертвы, — самая настоящая беда. В общем, мозг не дает покоя глазам, а признаки раздвоения личности совершенно очевидны…

Смотрю на «Первом» Олимпиаду — думаю о Майдане, переключаю на «Пятый», а мысли вновь возвращаются в Сочи.

Это же факт, что среди активных болельщиков больше мужчин. Наверняка среди них и те, кто сейчас стоит друг против друга на Грушевского и Банковой. Хоть бы кто-нибудь догадался включить им трансляцию на рекламных экранах. Чем быть готовыми каждую минуту стрелять, жечь и бить своих сверстников, пусть смотрят на счастливые лица участников и болельщиков Олимпиады. И лучше — без звука, потому что слушать комментаторов с «Первого» просто невозможно, их треп в эфире — самый настоящий повод для нагнетания напряженности. Причем с обеих сторон.

Это же надо уметь — не показать на открытии Олимпиады собственного Президента! Хотя в трансляции российских телеканалов его показали несколько раз. Зато теперь эти кадры крутят на «Первом» вместо рекламы, прерывая выступления лыжников и фигуристов на самом интересном месте. Может, майдановцам объединиться с беркутовцами и с воспитательными целями захватить «Первый Национальный»? Все бы этот шаг поняли правильно, даже дело не возбудили бы. И еще одна мысль, которая мучает воспаленный мозг: кто держал Виктору Януковичу флаг? Охранника на VIP-трибуну не пустили бы. Тогда кто? Клюев? Арбузов? Или кто-то из сыновей? А что — вполне возможно: Лукашенко же был со своим Колей.

Буквально пара слов об открытии Олимпиады. Вот уж действительно: каждый увидел, что хотел. Кто-то — нераскрывшуюся снежинку, кто-то — невероятной красоты зрелище. Владимир Владимирович Путин — историю государства российского, которую он пожелал явить миру. Никому не буду навязывать свое мнение, но дам читателям совет в стиле профессора Преображенского: не слушайте репортажи с Олимпиады наших тележурналистов. Ни с одного столичного канала! Особенно тех, кто считает, что украинский «коктейль Молотова» горит ярче, чем российский олимпийский факел…

Вот ведь как все причудливо перемешалось в сознании… Даже единственную (тьфу-тьфу) на сегодня официальную попытку совершить антиолимпийский теракт путем угона турецкого самолета приписали украинцу. Как хотите, а я не верю в опасность его намерений — скорей всего, у человека просто крышу сорвало по все той же причине несовместимости революционного порыва и олимпийского счастья в одной голове. Кстати, знаете, что еще общего у Майдана и Олимпиады-2014? Ни там, ни там серьезно не пострадал ни один крупный чиновник…

Главное качество современной Олимпиады, гениально придуманной бароном Пьером де Кубертеном, — она дает шанс всем. Участникам, зрителям, стране-хозяйке, претендентам на следующие состязания четырехлетия — всем и каждому. В том числе и Украине. Так хочется, чтобы Президент, вернувшись домой, позвал к себе оппонентов и сказал: «Ну такую мы с вами фигню затеяли — смотреть тошно. Вот я в Сочи видел то, ради чего стоит жить! Будем договариваться и готовиться к Олимпиаде-2022». И суровые парни в касках и кроличьих шапках задумались… Бред, скажете? Имею право, давно болею.

…А тем временем вновь на экране сотни счастливых и восхищенных лиц — русские, американцы, европейцы. Ну, в общем, все те козлы, которые, по мнению политиков, мешают нам жить. Или это мы им мешаем? Своим нежеланием самостоятельно и цивилизованно решать проблемы собственной страны. Неумением радоваться не то что чужим, но даже и своим праздникам. Неужели не можем, как люди?

Ефим Мармер, «УЦ».

Болезни – старые, подходы – новые

Болезни сердца и сосудов, онкозаболевания, ДЦП – недуги, которые, как известно, не вылечишь по бумажке с рецептом: здесь здоровье и жизнь пациента либо зависят от считанных часов, либо этот путь занимает долгие годы… А поскольку на Кировоградщине медицинская статистика по этим позициям даёт отнюдь не радужные цифры, ведущие медики региона предлагают менять подходы к оказанию помощи таким пациентам. Эти намерения как раз совпадают с курсом на доступность медицинской помощи, задекларированной Социальными инициативами Президента Украины, о чем в очередной раз сообщил глава ОГА Андрей Николаенко на встрече с главврачами областных медучреждений.

Так, уже в обозримом будущем в регионе онкологи будут применять томотерапию – направление, которое уже активно внедряется и применяется в современном медицинском мире. Для развития его на Кировоградщине на базе областного онкодиспансера будет создан современный центр онкологии, который в рамках партнерского проекта с американо-австрийской фирмой оснастят современнейшим оборудованием. В частности – двумя линейными ускорителями, которых в Украине сегодня работает всего пять и которые являются эффективной альтернативой гамма-установкам кобальтотерапии, применяющейся сейчас в кировоградской онкологии. Эта техника более современна, безопасна в плане радиоактивности и позволяет проводить сложнейшие оперативные вмешательства. Стоимость проекта – 25 миллионов евро (вместе с монтажными и строительными работами, а также подготовкой наших специалистов). По информации главврача областного онкодиспансера Константина Ярынича, инсталляция оборудования займет 9-10 месяцев.

Поскольку проект уникален, то в Кировограде будут иметь возможность проходить обследование и лечение пациенты не только из других регионов страны, но и из-за рубежа – по условиям инвесторов, которые в связи с этим настаивают на развитии в регионе транспортной и гостиничной инфраструктуры. Однако жители области из социально незащищенных категорий будут иметь определенный приоритет: по договоренности с руководителем области Андреем Николаенко, при стоимости лечения 20 тысяч евро они смогут воспользоваться этими услугами, как минимум, в три раза дешевле. Кроме того, со своей стороны областные власти помогут с арендой помещения для центра, а также в вопросах энергоснабжения, поскольку оборудование, которое будет здесь установлено, весьма энергоёмкое.

Кстати, как выяснилось, на размещение центра у себя претендовали ещё и Херсон с Одессой. Однако Кировоград выиграл за счет удобного географического расположения, подходящего по всем параметрам онкодиспансера, готовности областных властей к сотрудничеству.

Актуальной остается и проблема сердечно-сосудистых заболеваний на Кировоградщине – ими страдает каждый третий (!) житель области, а возраст пациентов стремительно уменьшается, «сердечниками» люди становятся всё раньше и раньше, ещё до 30 лет. В областном центре, напомним, уже оборудован и работает современный кардиологический центр на базе областного кардио­диспансера с рентгенэндоваскулярным блоком, где установлен современный ангиограф (его услугами воспользовались уже полторы тысячи человек). Проводятся и уникальные операции стентирования — по технологии, применяющейся в Кировограде, операции делают лишь в четырех городах Украины. Здесь также активно используют тромболитическую терапию (технологию растворения тромбов) – эти процедуры прошли уже 180 пациентов.

Теперь в кардиоцентре разработали новую концепцию лечения острого коронарного синдрома. Как рассказала главврач кардио­диспансера Анна Сухомлин, её суть – пациент с ОКС должен иметь возможность СРОЧНО получить качественную помощь – если в максимально сжатые сроки открыть сосуд, клетки миокарда ещё сохраняют жизнеспособность. Кроме того, теперь ВСЕ пациенты должны направляться в центр для восстановления сосудов, тогда как до конца прошлого года сначала, как правило, им оказывалась медикаментозная терапия и только потом следовала коронарография. Сейчас в центре принимают как по самообращениям, так и по «скорой», а также через медучреждения.

Географически новая схема имеет такой вид: если пациент находится в 60-километровой зоне от Кировограда, его сразу же, максимум за два часа, доставляют в центр. Если дальше – сначала идет тромболитическая терапия, но в течение суток он тоже оказывается в центре. Для реализации планов наших кардиологов в центре предстоит реорганизовать анестезиологические службы, создать сосудистое отделение и колл-центр – последний для диагностики на расстоянии сложных медицинских случаев.

Кстати, замечательная перспектива: как сообщил Константин Ярынич, онкологи тоже планируют использовать ангиограф, находящийся у кардиологов, – для проведения локальной химиотерапии, которая будет «адресована» через катетер конкретному органу, не оказывая влияния на остальной организм.

Есть свои планы и у «детских» медиков. В частности – для оказания эффективной и системной помощи маленьким пациентам с диагнозом ДЦП. На Кировоградщине таких ребят почти 350, но реабилитацию прошла лишь половина. Сейчас их проблемами занимаются сразу несколько разрозненных органов – минобраз, минздрав и т.д. По замыслу, озвученному нынешним главврачом детской областной больницы, а ранее – руководителем Центра ранней реабилитации детей-инвалидов Василием Хорощаком, необходимо организовать систему, цепочку, по которой такие дети передавались бы до самого их совершеннолетия, были включены в реестры тех болезней, которые имеются у них по причине осложнений от основного диагноза, получали вовремя и в полном объеме необходимые препараты. При этом в конечном итоге они должны иметь и приемлемые для дальнейшей, взрослой жизни трудовые навыки, то есть реабилитироваться и в социальном плане. Кстати, о препаратах: как сообщил Андрей Николаенко, областная власть проанализирует, в каких объемах и для каких категорий нужно найти возможность закупать безальтернативный при диагнозе ДЦП препарат «Диспорт» – при стоимости в несколько тысяч гривен он доступен далеко не всем семьям, где растут такие малыши.

С учетом всего вышеозначенного медицину области в нынешнем году ожидает как продолжение начатых преобразований (ремонт областной больницы, оборудование и транспорт для «скорой» и т.д.), так и новые вливания (в том числе в ремонт детской областной больницы, оборудование для онко- и кардиоцентров). А там дождемся, что и медицинская статистика в области станет более оптимистичной.

Оксана Гуцалюк, «УЦ».

Культурно жить не запретишь. А кто мешает?

Во время Стратегического диалога главы ОГА Андрея Николаенко от имени творческой части аудитории прозвучала просьба о его встрече с представителями творческих союзов области. Губернатор согласился и через несколько недель действительно пригласил людей искусства пообщаться. О чём говорили с чиновником художники и поэты, актёры и хореографы, писатели и библиотекари, археологи и архитекторы?

Понятно, что в необходимости такого общения сомнений нет – ведь область на уровне страны и мира представляют и прославляют именно творческие достижения и таланты. Начать перечислять хотя бы некоторые из них – значит, недооценить и приуменьшить заслуги остальных, не менее творческих и талантливых… Поэтому поддержка власти сфере, в немалой степени держащейся на энтузиазме, преданности любимому делу, безусловно, необходима. Но…

Тому, что встреча получилась именно такой, какой она состоялась, можно найти не одну причину. Скажем, потому, что люди искусства всегда финансировались по остаточному принципу, денег в этой сфере не хватает даже на решение пустяковых, казалось бы, проблем. Можно говорить и о привычке людей культуры ориентироваться на хоть и скудное, но гарантированное бюджетное финансирование, чем при довольно скромных возможностях, проявив инициативу и сметку, зарабатывать самим…

Так или иначе, к губернатору творческий цех пришёл в основном больше с просьбами, чем с предложениями. При этом большинство из этих просьб можно вполне решить максимум на полпути в главный кабинет области. Как правило – на уровне профильного управления, и даже не области, а мэрии или райгосадминистрации.

Да, есть вещи, которые самостоятельно решить сложно, а то и вовсе невозможно. Скажем, сканер стоимостью 15 тысяч евро для библиотеки Чижевского – чтобы иметь возможность воспроизводить облик ценных и редких книг, делая их доступными для общественности без ущерба для сохранности раритетов. Здесь просьба зампреда Кировоградской региональной библиотечной ассоциации Елены Гаращенко вполне резонна. Как и её же пожелание передавать в библиотечные фонды больше экземпляров издаваемой в регионе краеведческой литературы и произведений писателей-земляков.

Дельно – об учреждениях на областном уровне новых литературных премий (кроме единственной – Евгена Маланюка) от Александра Косенко (литобъединение «Степ») и просьба сделать хотя бы одну премию для театралов – от кропивничан. Действительно, именно от области зависит, когда – до или после 200-летия Тараса Шевченко – издадут книгу Юрия Мативоса «Тарасові шляхи Приінгулля», о чем хлопотал председатель областной организации Национального союза писателей Украины Василий Бондарь.

Пантеон известных музыкантов-земляков – такова идея директора кировоградского музучилища, председателя областного отделения Национального музыкального союза Украины Ларисы Голиусовой. Действительно, самим здесь людям искусства справиться сложно, нужны и межцеховое единство (писателей, архитекторов, скульпторов и т.д.), и чиновничья поддержка. Как и в предложении возродить попечительский совет, который поддерживал бы людей искусства, о чём напомнила актриса-кропивничанка Валентина Литвиненко.

Но, кроме конструктивных предложений и резонных просьб о поддержке, были пассажи, которые могли бы повергнуть в полное недоумение. К каждому из них могла бы быть адресована единственная и универсальная реплика: «А кто мешает?!» Не говоря уже о том, что, повторимся, многие из них совершенно не соответствовали уровню беседы с первым лицом области.

Скажем, кто мешает литераторам проводить встречи с читателями в районах? Неужели нельзя решить — в рабочем порядке — с профильным управлением вопрос о методкабинете для школ искусств или проводном Интернете для тех же школ? И кто должен организовать для актеров «литературный театр» на малой сцене театра корифеев, как не сами кропивничане?! Кстати, они здесь же посетовали на то, что их якобы не пускают в театральное кафе… Сложно представить и ситуацию, когда губернатор помогает художникам продавать их картины, чтобы те оплатили газ в своем Доме. При этом есть примеры, когда их коллеги по цеху делают это вполне успешно и главное – без чьей-то посторонней помощи… А быть арбитром в споре о том, нужно ли объединять два журнала – «Вежу» и «Степ», должен не меньше, чем глава ОГА?!

Казалось бы, мнение о том, что люди искусства могли бы быть более инициативными, деловыми, организованными и ориентированными на современные, рыночные реалии, звучит сегодня, как минимум, банально. Тем не менее, фактически аналогичные «закиди» адресовал коллегам здесь же, на встрече, Анатолий Коротков, который, ко всему прочему, возглавляет ещё областное отделение Национального хореографического союза. Ведь свою школу, свое детище он сделал «с нуля», собственными силами, а уже потом, с учетом достигнутого, смог рассчитывать на поддержку властей, которой он, как известно, сегодня пользуется…

И действительно, по результатам встречи профильным департаментам облгосадминистрации был дан целый ряд поручений, которые, повторимся, они могли решить без выноса за пределы обычных кабинетов в райадминистрациях или горсоветах. Впрочем, оптимизм вызывает хотя бы то, что творческие процессы на Кировоградщине идут, да и подвижников от искусства у нас всё ещё хватает.

Оксана Гуцалюк, «УЦ».

Пока станица спит…

…По причине зимы кубанские казаки едут в Кировоград. Краснодарский край России как никакой другой похож на Украину, особенно Центральную. Совсем немного курортный, он большей частью аграрный, как и Кировоградщина. По климатическим условиям очень похож. Выращивают почти те же культуры, что и у нас. Хорошо развито сельскохозяйственное машиностроение. Да что говорить — перед Олимпиадой (которая проходит в Краснодарском крае, кстати) по краевому центру олимпийский огонь провезли… на комбайне.

В конце прошлой недели в Кировограде гостила большая делегация, несколько десятков, фермеров из Краснодарского края. Все они постоянные и потенциальные покупатели продукции завода «Червона зірка». Краснодарцы посетили цеха, посмотрели, как делают сеялки, как обновляется производство. Грех было не пообщаться с ними, не узнать, как живут, чем дышат коллеги из такого же, как у нас, аграрного региона соседней страны. Нашим собеседником стал директор фирмы «ЮВеС» Александр Карандашов.

— Не накладно ли, имеет ли смысл ездить делегациям на завод так издалека?

— Конечно, имеет. Мы как представители «Червоной зірки» на юге России это чувствуем, это не первая поездка. Должна быть обратная связь между производителем и потребителем. Кстати, некоторые пожелания наших фермеров, высказанные раньше, с учетом особенностей нашего региона, на заводе уже учли. Поэтому пусть трудно — сутки в пути на автобусе мы ехали, — но это нужно.

— Конкурировать со всякими «Джон Дирами» сложно?

— Конкуренция есть, но фермеры все считают свою копейку. У нас проводили испытания — одно поле, одни и те же семена, только сеялки «Джон Дир» и «Червона зірка». И по концу года — один и тот же результат. И ребята говорят: а чего я буду платить больше? «Джон Дир» стоит 2 миллиона рублей, «Червона зірка» — 1 миллион. Зачем платить больше?

Есть еще те, кто дальним импортом «не наелся». Но многие уже поняли и покупают продукцию российскую и украинскую.

— Кто у вас на Кубани больше на земле работает — мелкие фермеры, средние хозяйства или крупные агрохолдинги подминают под себя все?

— Если брать по количеству, то фермеров, конечно, больше. Фермеры у нас идут с землей от ста гектаров до двух тысяч гектаров, а те, кто зарегистрирован как частный предприниматель, — от двух га, это средний размер пая у нас. Но законодателями, так сказать, являются крупные агрохолдинги, и они действительно наступают — такие, как «Агрокомплекс», «АФ-групп», «АгроГард», «Делимит». В Кущевском районе бывшие земли печально известной семьи Цапков, пусть их и посадили всех, но хозяйство-то осталось, «Артекс-Агро». Теперь у него новые хозяева, но масштабы остались.

Холдинги целые отрасли могут контролировать, к примеру, на 100 процентов все птицеводство в крае принадлежит «Агрокомплексу» из Выселковского района. Причем они у нас даже выращиванием кормов для себя часто не занимаются. Закупают. Агрохолдинги могут себе позволить на вертолете (!) каждую неделю устраивать облеты хозяйств ветеринарными врачами, на месте их не держат. Средств хватает.

Животноводство у нас почти пропало — по ряду причин, не экономических. Из-за африканской чумы свиней выбили, уничтожили все поголовье свиней в мелких и средних хозяйствах. Остались кое-какие стада у крупных агрохолдингов, но они тоже на самом деле невелики. По всему краю стоят закрытые животноводческие фермы. Санитарно-карантинный контроль доходит до пяти пунктов проверки — столько иногда надо людям проходить, чтобы попасть на свое место работы.

Летом у нас возникла эпидемия такого уровня, что была объявлена чрезвычайная ситуация на Кубани. Уничтожали десятками тысяч поголовье, люди плакали, видя это, но что поделаешь? Последствия не исправишь за долгие годы, к тому же чума опять может прийти с Кавказа. Теперь власть пытается переориентировать производителей на кроликов, овец, водоплавающую птицу, давать льготы хозяйствам.

— Вы как «технари» хорошо знаете, как обстоит дело с техникой в хозяйствах на Кубани. У вас нет засилья б/у техники из-за рубежа — комбайнов, тракторов, как у нас?

— У нас все по-другому. У нас в самом Краснодаре компания «Клаас» построила свой завод по производству комбайнов. Порядка тысячи в год выпускает. Поэтому у нас все под руками и не так дорого. 4 февраля олимпийский огонь был провезен по городу на этом комбайне.

У нас работают хорошие государственные программы по кредитованию покупки техники. Мы как дилер завода «Червона зірка» аккредитованы в трех банках, сотрудничаем с ними. Те фермеры, у кого есть комбайны старше пяти лет, стараются их продать и взять новый в кредит. Поэтому у нас сейчас очень большое предложение по продаже старых комбайнов.

Не так далеко от нас и Ростов, где производят зерноуборочные комбайны. Раньше они назывались «Дон», теперь ACROS. Последнее поколение этих комбайнов превосходит по показателям «Нью Холланд», например. Так что выбор у нас есть.

— Много доводилось слышать о так называемом Национальном проекте по поддержке АПК. Государство у вас реально помогает, эта программа работает?

— Да, работает, особенно насчет кредитов на покупку сельскохозяйственной техники. Два государственных банка в крае работают по этой программе — «Россельхозбанк» и «Сбербанк России» — и наш местный «Кубань Кредит». По этой программе надо заплатить изначально всего 10 процентов стоимости техники. И почти половину процентов по кредиту в дальнейшем за человека платит государство.

У соседей наших, в Республике Адыгея, есть своя очень хорошая региональная программа «Молодой фермер». Вообще множество льгот для молодых. Так они что там сделали? У всех фермеров есть дети. Так они на них переоформили свои хозяйства, дети получили гранты (не кредиты) и деньгами, и в виде техники, в том числе и на покупку ваших сеялок.

— У нас на Кировоградщине есть проблема — засилье подсолнечника или других культур, которые наиболее выгодны в данный момент, без соблюдения севооборота. У вас государство, ваше региональное министерство сельского хозяйства как-то следит, чтобы не было такого?

— На мелкого хозяина никто повлиять не может. Хотя люди тоже, став собственниками, понимают, что эта земля им не на год-два, и поэтому рассчитывают. А вот на уровне крупных хозяйств это есть. В крае специально масштабно сеются травы, а также культуры, которые восполняют производительность земли, — горох и т.д.

— Сеют у вас то же самое, что и у нас, насколько я знаю?

— Да, почвенно-климатические условия практически одинаковые. Хотя край большой, и климатических зон насчитывается аж девять! Возвращаясь к предыдущему вопросу — в этом году очень много садили кукурузу, большое ее перепроизводство, потому и цены на нее нет нормальной. Урожай был очень хороший — больше 100 центнеров с гектара в среднем. Но сама кукуруза мелкая. Кто построил свои хранилища, тот до сих пор сидит на своем, не продает, ожидает цены. Пока она в два раза ниже прошлогодней.

— У нас в области каждый год строится несколько новых элеваторов и хранилищ, все осознали важность и прибыльность хранения.

— У нас то же самое. Элеваторы растут повсюду как грибы. Вот в станице Кавказской у нас рядом и так элеватор на элеваторе стоит, но все равно еще один строят. 42 больших действующих элеватора в крае, по 100-150 тысяч тонн хранения. 42 района в крае, 42 элеватора. Большинство из них еще советские, но реконструированные, в государственной собственности мало осталось. Чаще у нас строят ангары для хранения собранного.

— У вас говорят, как у нас: маленький урожай — беда, большой урожай — большая беда?

— У нас все же больше другая беда. Вот всю осень лили затяжные дожди. Подсолнечник начал на полях гнить. Из-за большой влажности его и хранить нельзя. Погода у нас очень переменчивая — девять поч­венно-климатических зон все же. В предгорных районах — Абинском, Славянском, Северском — стоят специальные пушки, которые расстреливают градовые облака. Но все равно прошлой весной на площади 5 на 25 километров град толщиной в десять сантиметров лежал трое суток. Ни о каком урожае речи быть не может, выбито все. Земля там очень хорошая, но вот влияние гор на погоду серьезное. Как у нас говорят, палку просто воткни в землю, и она зацветет, но погода, погода…

Хотя катаклизмы природные в остальном у нас тоже похожи, не только земля. У нас были крупные снегопады, даже федеральную трассу «Дон» перекрывали, приезжаем в Украину — у вас то же самое, снега.

— За границей здесь себя не ощущаете?

— Лучше бы эта заграница была, как дом родной. Мы же все братские народы. А Кубань вообще — мы же потомки запорожских казаков. У нас во многих станицах и хуторах до сих пор не разговаривают, а «балакають». В других краях кубанцев часто принимают за украинцев — мы же так же «шокаем».

Очень переживаем по поводу того, что у вас происходит. Мы на работе каждое утро начинаем с обсуждения происходящего у вас на Майдане. Нельзя же так, ребята. Мы в шоке. Но верим в хорошее.

— Украинский привет Кубани!

Геннадий Рыбченков, «УЦ».

Ковалевский парк: будет арка и не только

Ковалевский парк снова стал темой для обсуждения в сессионном зале горсовета, в СМИ и дома на кухнях. Обсуждаются как детали (какими будут вход, фонари, лавочки? Останется ли на месте памятник вождю пролетариата?), так и глобальный вопрос: своевременна ли реконструкция и зачем тратить деньги? С этими и другими вопросами мы обратились к секретарю Кировоградского горсовета Игорю Волкову, который ответил исчерпывающе:

— Я хочу еще раз повторить для всех горожан: деньги на реконструкцию парка будут выделяться не из общей корзины, а из бюджета развития. И их еще надо заработать, дождаться, когда они дойдут до нас через органы государственного казначейства.

В центре всеобщего внимания — арка на входе. Идея ее во многом принадлежит городскому голове. Это своеобразная дань памяти городу прошлого века, но и, безусловно, с учетом современности. 260-летие Кировоград должен встретить с установленной аркой — это однозначно. Вместе с тем планируется упорядочить центральную аллею, которая ведет от входа к площади парка. Есть проект, которым преду­сматривается гранитное покрытие, хотя это не окончательное решение. Не исключается тротуарная плитка. Кроме центрального, будут и другие входы в парк. Они видны и сейчас — там нет ограждения.

Хочу акцентировать внимание на том, что поставить арку не значит сложить ее из кирпича, как конструктор. В месте ее строительства, под асфальтом, проходит коммуникационная труба водоканала. И предварительно фрагмент этой трубы будет перенесен в другое место. То же касается и кабеля, который идет от подстанции филармонии к театру. Не хотелось бы, чтобы ситуацию со строительством арки упрощали и говорили, что на нее выделяется слишком много денег.

Будут упорядочены аллеи. И это будут не только скамейки и фонари. Возможно, аллеи будут тематическими. Например, аллея кузнечных мастеров, где будут установлены скульптуры. Или аллея знаменитых елисаветградцев-кировоградцев. Детская аллея. Над проектом тематических зон работал институт «Агропроект», специалисты которого предлагают варианты эскизов. В целом концепция близка к тому парку, каким он был раньше. В связи с этим есть идея восстановления шахматного клуба на его историческом месте.

Мы видим ситуацию таким образом, что ко дню рождения города будут арка на входе в парк, серьезная реконструкция аллей и площади парка, шахматный клуб. Даже если клуб не будет полностью достроен к концу сентября, старт будет виден. Я общался с нашим известным архитектором Виталием Кривенко на предмет того, каким этому клубу быть. Нам он видится капитальным сооружением с современными архитектурными подходами. Но вместе с тем к нему должна примыкать летняя беседка — такая, как была раньше, где шахматисты и шашисты в летнее время играли на свежем воздухе. И мы говорили о том, что было бы неплохо предусмотреть помещение, где родители с детьми могли бы выпить чаю с шахматным пирогом, купить шоколадки в виде шахматных фигур и где пол был бы разрисован в черно-белую клетку.

Кстати, по нашему мнению, шахматно-шашечный клуб должен стать не только центром спортивно-культурных событий, но и местом сбора для наших коллекционеров, ведь они до сих пор по старой традиции собираются в парке. И что интересно: строительство шахматного клуба не повлечет за собой уничтожения деревьев. Если сегодня пойти туда и встать на то место, где был клуб, мы увидим, что там не растут деревья. Более того, сохранились контуры периметра бывшего здания, выложенные кирпичом. Поэтому для того, чтобы архитектору вписать туда помещение, не надо много выдумывать, достаточно просто приехать на место.

Памятник Ленину. Это сложный вопрос, совершенно понятно, что единой точки зрения на эту ситуацию не будет. Возможно, люди старшего поколения и ориентации на левые политические силы будут против того, чтобы памятник переносить. Я думаю, что это вопрос цивилизованного обсуждения. Я противник сноса памятников. Но время диктует свои условия. Мне в перспективе видится в городе другое место для памятника. Но этот вопрос ни в коем случае не должен стать камнем преткновения для наших начинаний и их продолжения в плане реконструкции парка. Я бы вообще не хотел обострять этот вопрос. И когда некоторые депутаты вопрос реконструкции парка и выделения на это средств ставят в зависимость от памятника, то есть как условие — его не переносить, это неправильно и в некоторой мере искусственное нагнетание ситуации. Думаю, что время все расставит по своим местам.

Отмечу, сил и бюджетных возможностей, тем более с учетом большой проделанной подготовительной работы, у нас достаточно. В то же время не хочу показаться пессимистом, но наши планы серьезно может откорректировать ситуация по прохождению денег через органы казначейства. Если статьи общего фонда бюджета, предусмотренные на финансирование образования, здравоохранения, заработных плат, энергоносителей, так или иначе выполнены, то статьи бюджета развития, где предусматриваются деньги на строительство, реконструкцию, модернизацию, к сожалению, по прошлому году остались во многом не проплаченными. И на втором заседании последней сессии депутаты приняли изменения бюджета 2014 года для того, чтобы иметь возможность финансировать кредиторскую задолженность перед нашими подрядчиками. Мы отдаем долги прошлого года за выполненные работы. Если ситуация с прохождением платежей в этом году будет такая же сложная, как в прошлом, это может быть некоторым препятствием для наших подрядчиков, которые могут и хотят выполнять работы как по Ковалевскому парку, так и по Дворцовой. Момент некоторого опасения присутствует.

Если препятствий не будет, запланированные работы будут выполнены, причем без каких-либо серьезных денежных вливаний со стороны государства. Хотя мы подготовили письма и обращения, в том числе от кировоградских народных депутатов, в адрес Кабмина и Верховной Рады с тем, чтобы городу в связи с 260-летием была предусмотрена целевая сумма денег на социально-экономическое развитие, как это делается по другим городам. Это нормальная практика. Ближайшее время покажет, будет ли это реальностью для нас.

В общем, мы обречены сделать для кировоградцев центральную улицу и парк европейскими и в какой-то мере отражающими дух Елисаветграда. У нас обязательно должно появиться место, куда горожане будут приходить с удовольствием, приводить туда гостей Кировограда и испытывать чувство настоящего патриотизма и гордости.

Записала Елена Никитина, «УЦ».

Енакиево. На земле и под землей

Каждый человек часами может рассказывать о своем родном городе. И слушать эти рассказы можно бесконечно. Далеко не о каждом населенном пункте мы хоть что-то знаем. Но город Енакиево знают многие, потому что это родина Президента Украины Виктора Януковича.

Каким же этот донбасский городок представляется тем, кто в нем ни разу не был? Есть определенный стереотип: терриконы, пыль да грязь, бездорожье, хмурые шахтеры, черные, только что вылезшие из копален, в которых ежедневно гибнут люди, и — памятник Береговому… У нас появилась возможность пообщаться с человеком, для которого Енакиево, как и для Президента, — родной и самый любимый город. Это Андрей Турецкий, буквально вчера по семейным обстоятельствам сменивший прописку на кировоградскую.

Андрей родился в Юнокоммунаровске (Юнкоме), городе районного значения, подчиненном Енакиевскому городскому совету. Районный центр Енакиево насчитывает порядка 120 тысяч жителей. Прямо в центре города расположен металлургический завод. В принципе с него когда-то и началось строительство города.

О Януковиче все заговорили, когда он стал народным депутатом. Относились к нему отрицательно, но, когда город стал преобразовываться не без помощи Януковича, свое отношение к нему енакиевцы изменили кардинально. Установили огромный фонтан. Весь центр города был реставрирован. Никаких старых заборов, ободранных фасадов домов! Выплату задолженностей по зарплатам и дальнейшую регулярную выплату денег горожане связывают также с влиянием Януковича.

Дома, где жил Президент, уже нет. Но Виктор Федорович приезжает в Енакиево, как минимум, два раза в год, и обязательно в поминальные дни, на могилу матери. К его приездам уже привыкли и не раздражаются усиленными постами ГАИ. При этом пробок нет, город не парализуется. Народ понимает, что Президент едет к себе.

Школа, в которой учился Виктор Янукович, считается элитной. Кроме того, что она отремонтирована и оснащена по последнему слову строительных, дизайнерских и информационных технологий, говорят, учителей для работы в ней отбирали очень тщательно. Чуть ли не доценты и профессора там преподают. Надо отдать должное администрации школы: детей туда принимают не мажорных, а целе­устремленных, мотивированных на серьезное всестороннее обучение.

Дороги в Енакиево хорошие, и покрытие постоянно поддерживается в нормальном состоянии. Даже по окраинам можно ездить без боязни угодить в яму. Да что там Енакиево, Андрей говорит, что между населенными пунктами всей Донецкой области дорожное покрытие практически идеальное.

Основные места работы горожан — металлургический завод и шахты объединения «Орджоникидзеуголь». Металлургический завод — экологическая проблема. В городе очень пыльно, особенно в центре. Обещают что-то предпринять, но пока это только задекларировано. А на окраинах можно подышать. Естественно, детские площадки установлены во всех микрорайонах. Парки с аттракционами — еще советского образца. Почему-то их никто не взял в аренду. Или никому не отдали. Досуг можно организовать на любой вкус: бассейны, фитнес-клубы, кафе. Много молодежи увлекается мотоболом. Есть своя трасса, на которой проводятся серьезные соревнования по мотокроссу. И, конечно, команда «Енакиевец» — одна из сильнейших украинских команд по мини-футболу. Футзалов в городе в связи с развитием мини-футбола несколько. Много кружков и секций для детей. Самой большой популярностью пользуются бокс, борьба, танцевальные коллективы.

Общественный транспорт представлен трамваями, стоимость проезда в которых — одна гривня. Проезд в маршрутках оплачивают дифференцированно: по городу — 2 гривни, на окраину — 2,40.

Андрей в недавнем прошлом шахтер, машинист подземных установок. Работал на шахте «Прогресс» объединения «Торезантрацит», на участке монтажа/демонтажа горного оборудования. Глубина ствола 1200 метров, самая низкая точка — 1400 м. В глухом забое, в самой нижней точке, на проветривании температура доходит до сорока градусов в любое время года.

— Как живут шахтеры? — поинтересовались мы.

— Живут. Кто-кто, а шахтеры живут. Зарплата стабильная с тенденцией к росту.

Стабильность началась, как ни странно, тогда, когда стали открывать копанки, оформляя ЧП. Копанки рыли на равнинной местности, где пласт угля выходит на поверхность и находится на глубине 20-30 метров. Шахтеры выкапывали «норы» и брали уголь. Одна копанка в месяц платила полмиллиона гривен налогов, то есть доход давала внушительный. Те, кто там работал, получали зарплату по 15-20 тысяч гривен. И народ из шахт стал туда уходить, несмотря на то, что работать там опасно. Вот тогда шахты опомнились и стали своих работников удерживать зарплатой. Оплата труда начинающего шахтера сегодня составляет около пяти тысяч гривен. У опытных специалистов исчисление начинается с восьми тысяч.

Самые высокие в Енакиево дома — десятиэтажные. Все блага цивилизации есть, но коммуналка дорогая. Трехкомнатная квартира зимой тянет на полторы тысячи гривен в месяц. Но это из-за отопления, за которое енакиевцы платят полгода.

Вечером гулять по городу не страшно. Раньше — да, бывало. А сейчас спокойно. «С третьей смены ночью вышли, пошли к ларьку пива выпить. Ларьки на ночь закрываются, товар можно взять только через окошко. Продавец спросила: — Вы шахтеры? — Да. — Ну, тогда заходите. И открыла ларек», — рассказал Андрей.

Город живет за счет шахт, которых на окраинах несколько. На шахте можно сделать карьеру. Молодежь стремится после горного техникума поступить в алчевский горный институт. Возвратившись в родной город, на шахте можно рассчитывать на должность мастера, потом — горного инженера и так далее.

В песне «Шахтерская лирическая» есть слова: «Что ты знаешь о солнце, если в шахте ты не был?» Было очень интересно узнать из первых уст, как там, внизу, не страшно?

— Ничего страшного нет. Ходим, как к себе домой. Работа как работа. Шесть часов отработал — и на поверхность. Помню свой первый рабочий день. Меня все шесть часов гоняли по шахте, устроили для меня курс молодого бойца. Я пролезал через расщелины, где можно только по-пластунски, под уклоном, а навстречу грязная вода льется. В шахте три ствола: центральный, северный и южный вентиляционные. Можно спуститься в шахту в одном конце города, а выйти в другом. Хочешь в конце смены быть ближе к автобусу, который везет в баню, — ползешь к нужному стволу. Вообще там — как в метро. Арка, транспорт ходит — специально оборудованные кареты.

Выдают одежду и обувь. Сапоги на полгода, спецовка на год. По газу шахта безопасная, поэтому трагедий, связанных со взрывами, там нет. Раньше выдавали тормозки, сейчас все берут с собой из дому. Много крыс. Очень много. Они привыкли к людям, и, пока шахтеры «тормозят» (обедают), животные ждут, когда им бросят остатки пищи. Если в кармане спе­цовки оставить что-то съедобное и повесить одежду, выгрызут вместе с карманом. И, как ни странно, там, глубоко под землей, есть тараканы. Огромные, черные…

День шахтера в Донбассе — это второй Новый год. Лес, посадки, берега водоемов, парки — всё забито людьми. В последнее воскресенье августа «С Днем шахтера!» — как на Пасху «Христос Воскрес!». Музыка звучит со всех сторон, из всех окон и дворов. И считается, чем громче музыка, тем веселее и лучше там гуляют люди.

Вообще шахтеры — народ с особым чувством юмора. Тяжелая и опасная работа, наверное, обостряет способность пошутить. Бывало, что в шахте одежду уснувшего на деревянном настиле работника коллеги прибивали гвоздями. А потом будили и наблюдали, как он пытается встать. Баня — отдельная среда для шуток. Чаще всего шахтеру, смывающему под душем пену, товарищ сверху на голову льет шампунь до тех пор, пока не опустошит флакон. Эффект — всеобщий смех — гарантирован.

Протестных митингов в Енакиево нет. «Некогда. Все работают», — заявил Андрей.

— Что говорят в Енакиево о Евромайдане?

— Ничего. Рассказывали, что возили шахтеров в Киев на Антимайдан. Но не факт, что мужики вышли из автобуса. Шахтеры — народ суровый, не так просто их заставить махать какими-то флагами, все равно какими. Для шахтера главное — иметь работу и получать за нее зарплату. Всё!

Елена Никитина, «УЦ».

Двадцать пять лет памяти

Пять лет назад, в канун 20-летия вывода советских войск из Афганистана, наша газета уже рассказывала об этом, безусловно, выдающемся человеке. Тогдашний разговор с ним записал и опубликовал большой друг редакции, к нашему глубочайшему сожалению, уже покинувший этот мир Анатолий Кохан. И вот судьба вновь свела наших читателей с Борисом Петровичем Бугарой – ветераном афганской войны, орденоносцем, полковником в отставке.

– Борис Петрович, накануне годовщины вывода войск из ДРА первый вопрос будет предельно прост: как вы туда попали?

– На самом деле не самый простой вопрос, а значит, рассказывать буду, начиная с более ранних событий. В январе 1979 года меня, молодого капитана КГБ, направили на курсы усовершенствования офицерского состава (КУОС), которые располагались в живописном подмосковском лесу вблизи Балашихи. Кстати, в мае того же года у меня родился второй сын, которого я и назвал в честь КУОСа – Костей.

Задания там выполнялись самые разные: и физподготовка, и стрельба из различного оружия, прыжки с парашютом, марш-броски с полной выкладкой, взрывное дело, рукопашный бой… А параллельно шла психологическая подготовка, тренинги, изучалась совместимость характеров, планировалась подготовка к действиям в горной местности. В группе были молодые офицеры из разных республик, все физически крепкие, в звании не ниже старшего лейтенанта. Например, одним из заданий была учебно-боевая разведка незнакомой территории. Нам назвали предприятие и дали задание найти и узнать всю информацию о нём. Нашли, узнали. Выпускает парфюмерию и как бы «вне плана» – мины и запалы к ним. Завод был абсолютно реальным военным объектом. О нас охрана не знала, мы проверяли их, они – нашу подготовку. Мы всю информацию выведали, просто познакомившись с молодыми работницами. Парни мы ж молодые были, весёлые! Или давали задание провести учебное минирование охраняемого объекта: там охрана с боевыми патронами и мы – с учебными минами. В общем, готовили на совесть. Так была подготовлена группа спецназа «Зенит» из 38 человек, которая в июле 1979 года спецавиарейсом была доставлена в Кабул. Напомню, войска в Афганистан вошли в декабре. Мы там находились «под прикрытием» в виде охраны советского посольства. Надо сказать, обстановка в Кабуле была очень напряженная: постоянная стрельба в городе, полная неразбериха в органах власти плюс внутренняя борьба между разными группировками…

Разместили всех в посольстве. Первое, что стали делать, – создавать огневые точки по всему периметру здания. На чердаках, укрепленных мешками с песком, установили пулеметы. Велось круглосуточное дежурство.

Во время дежурств по охране посольства «зенитовцы» ходили в полувоенной песочного цвета форме без знаков отличия, остальное время – в гражданском, ничем не отличаясь от местных жителей. Была поставлена задача – обследовать места расположения и пути подхода к центральному телеграфу, почте, телецентру, банкам, правительственным учреждениям. Все это надо было детально изу­чить, измерить шагами и нанести на карты и схемы. Трудно было адаптироваться к местному климату, днем стояла изнурительная жара, ночью – холод, ведь Кабул находится на высоте 1850 метров над уровнем моря. Еду готовили сами из привозных продуктов. Было запрещено покупать пищу у местного населения. Да никто и не стремился.

Расскажу один курьёзный случай: наш посол был женат на дальней родственнице тогдашнего Генсека и чрезвычайно волновался за свою и её жизнь. Да и в самом посольстве не было спокойствия. Решил наш командир его успокоить: мы показали кое-что из того, чему нас учили. Кто-то рукопашный бой провёл, кто показательные стрельбы, а мне досталось «поражение подручными средствами». Показал, как умею обращаться с нунчаками, ножами, гвоздями и прочими «не боевыми» вещами. Эти «показательные выступления» смотрела и жена посла, а назавтра об этом знало всё посольство. Обстановка стала поспокойнее. Нас в посольстве любили – мы же обеспечивали себя самостоятельно: продукты, вода, топливо, боеприпасы только с наших складов, ну и роль защитников играли.

В то время в Афгане сложилась ситуация, когда к власти пришёл сторонник США Хафизулла Амин. Это оказалось неприемлемым для СССР. Вот нам и поставили задачу: снять проблему. Первая попытка была предпринята в конце декабря. Внедрённый в команду Амина человек (мы с ним вместе учились в Балашихе, там мы знали его под именем Султан) работал поваром. Он должен был отравить Амина. Всё прошло почти нормально, но, когда тот уже начал биться в конвульсиях, вызвали наших врачей, которые и спасли Амину жизнь. Тогда и было принято решение об открытом штурме. Независимо от политических пристрастий и оценок, действия нашего спецназа стали образцом не только высокого профессионализма, мужества, но и беззаветной преданности Родине, а все последующие события вошли яркой страницей в историю КУОС КГБ СССР.

Небольшая группа офицеров-куосовцев (кодовое название – отряд спецназначения «Зенит») и приданных им сил, действуя, согласно поставленным руководством страны задачам, в условиях исключительной секретности и автономности, в полном смысле слова за 24 часа изменили страну.

В ходе молниеносной операции были блокированы основные государственные учреждения и тем самым нейтрализован государственный аппарат страны. Началом всей операции должен был стать взрыв центрального узла связи с важнейшими военными и гражданскими объектами (операция «Колодец»). Наши ребята под видом специалистов-ремонтников спустились в колодец и оставили там 46 кг взрывчатки. В 19.15 прогремел взрыв, а в 20.00 закончилась вся операция по захвату важнейших учреждений Афганистана: генштаба, министерства внутренних дел, службы безопасности, центрального телеграфа, государственного телецентра и центральная афганская тюрьма Пули-Чархи в пригороде Кабула, переполненная политическими заключёнными, противниками режима Амина. Осталось только взять сам дворец Тадж-Бек, известный теперь как дворец Амина.

Само здание дворца находилось на окраине города, на достаточно крутой скалистой возвышенности, и было опоясано тремя каменными, к тому же заминированными, ярусами 3-метровой высоты. Ко дворцу вела только одна, причём узкая, серпантинная, хорошо простреливаемая дорога. Это была настоящая крепость! Проведение всей операции было бы невозможным без военного содействия и огневой мощи наших армейских коллег и конкретно спецназа Главного разведывательного управления Генштаба ВС СССР. Из числа спецназовцев ГРУ, а также приданных им офицеров госбезопасности была сформирована группа в количестве 350 человек для решения задач по нейтрализации частей афганской армии, охранявших дворец Амина, а также решения ряда других важнейших задач. Все они были переодеты в форму афганской армии, от того и получили (то ли в шутку, то ли всерьёз) своё кодовое название – «мусульманский батальон». Но если бы не эти мужественные парни, трудно было бы на что-то рассчитывать!

Охрану дворца Тадж-Бек осуществляли в общей сложности две с половиной тысячи военно­служащих, включая 300 офицеров личной охраны Амина, полк афганской гвардии, танковый батальон, батарея зенитчиков и других подразделений афганской армии. Личный состав был хорошо вооружён, экипирован и обучен. В районе единственного подъезда ко дворцу были вкопаны три танка, простреливавшие практически все видимые подступы. Соотношение сил составляло 1:15 не в нашу пользу. Вся операция по захвату дворца длилась примерно 30 минут. Задание было выполнено безупречно, однако досталось это дорогой ценой. Общие потери спецназа составили 8 убитых (из них – 3 «зенитовца») и 69 раненых. Погиб тогда и первый командир «Зенита» – Григорий Иванович Бояринов. Он умер на руках своего ученика, слабеющим голосом призывая того продолжить выполнение задания. Светлая ему память!!

Никто, кроме самых посвящённых, не знал, что произошло в тот день в Кабуле. Наши матери, жёны и дети, даже коллеги по работе не догадывались о том, где были их близкие. Боевые награды вручались при закрытых дверях.

– Как проходила ваша служба в дальнейшем?

– Имея разностороннюю подготовку, мы впоследствии исполняли роль личной охраны следующего главы Афганистана Бабрака Кармаля, затем я служил в оперативно-разведывательном боевом отряде «Каскад». Оперативная зашифровка отряда «Каскад» вскоре стала широко известной в Афганистане, а сотрудников-спецназовцев этого подразделения стали называть «каскадерами». Аналогия с известной профессией прослеживается: работа с высокой степенью риска, профессиональное мастерство, выдержка, надежность, смелость. «Каскадеры» были профессионалами высокого класса. Основную массу командиров и сотрудников отряда составляли спецрезервисты ОБОН – Отдельной бригады особого назначения и в первую очередь преподаватели Центра подготовки этого соединения, известного как Курсы усовершенствования оперативного состава (КУОС). Потом – выполнял поставленные задачи, будучи уже офицером отряда специального назначения для проведения операций за пределами СССР под кодовым названием «Вымпел». Работали мы в разных частях ДРА, собирали и проверяли информацию об отрядах и операциях «духов», разрабатывали контроперации для наших войск. В это боевое подразделения сначала набирали только офицеров. Причем не только из органов КГБ, но и десантников, пограничников, летчиков, моряков, танкистов. Попасть туда было не так-то просто. Из сотни кандидатов оставалось около десятка человек, остальные отсеивались. Наиболее жесткие требования предъявлялись к состоянию здоровья, психологическим качествам и знанию иностранных языков. 90% сотрудников «Вымпела» знали иностранные языки, многие имели по 2–3 высших образования.

– Каков общий срок вашего пребывания на территории Афганистана?

– Ровно 25 месяцев. Четыре командировки: 2 месяца – «Зенит», две командировки по полгода в составе «Каскада» и почти год в «Вымпеле». Всё это происходило в период с зимы 1979-го по март 1983 года.

– Какие были отношения с местным населением?

– Да почти никаких. Мы и сами себя чувствовали оккупантами. Нам внушали, что здесь не «мирное население», а именно «местное». Одной из наших задач было получать и анализировать информацию от местного населения. Так, например, уже в 1981 году к нам «приписали» резервистов-переводчиков. Это были таджики и узбеки с высшим лингвистическим образованием. Они должны были обеспечивать разговоры с местными осведомителями. Однако качество их работы было настолько низким, что пришлось отказаться от такой помощи. И дело не в том, что они плохо были подготовлены (это были резервисты КГБ СССР!), просто в нашей работе есть столько нюансов, что человек, не прошедший спецподготовку, просто не сможет их уловить. Здесь и интонации, и иносказательные выражения, которыми славится Восток, и многое другое. Поэтому приходилось работать со многими информаторами, как минимум, трижды проверяя каждую информацию. И только получив три подтверждения из разных источников, мы планировали спецоперацию. А в начале войны и реализовывали. На каждую нашу группу тогда приходилось 2–3 бронетранспортёра с экипажами. Вот такими отрядами мы и выполняли задачи. Но потери были… И среди наших офицеров тоже. Потому решили запретить выезд офицеров спецназа нашего уровня на спецзадания. Только сбор информации, проверка и перепроверка, разработка оперативных планов.

– Как вы сейчас относитесь к событиям 1979 года? Была ли необходимость вводить советские войска в ДРА и начинать затяжную и кровавую войну?

– Тогда мы просто выполняли поставленную задачу. Зачастую не зная, какова была конечная цель всего комплекса поставленных задач. А сейчас, не имея информации о том, кто реально настаивал на вводе войск, могу сказать, что афганскую проблему можно было решить и меньшими жертвами и затратами. Не получилось у Султана отравить Амина – надо было разрабатывать и проводить другую спецоперацию. Мы же спецслужба. Открытый штурм – не самое главное наше предназначение! Специальные средства у нас были. И возможности – тоже. Но тогда я думал и рассуждал совершенно другими мерками: есть приказ – надо выполнять! У меня уже тогда была семья: жена и двое детей. Казалось бы, какого черта мне там делать? Но мы всё равно считали честью выполнять сложные приказы и решать важные оперативные задачи. Помню, был случай, когда один отряд спецназа не пустили на задание из-за того, что пришло время возвращаться из командировки. Ребята три дня водку жрали от обиды…

Многие историки и аналитики считают войну в Афганистане самым жестоким и кровопролитным военным конфликтом после Великой Отечественной войны. Вот только о героях этой войны вспоминают обычно в преддверии очередной круглой даты.

Алексей Гора, «УЦ».

Защита самых беззащитных

Безобразнейшая история произошла в семье моей знакомой Ани. Результатом этого происшествия стали порезанные сухожилия и гипс на руке немолодой женщины, а также испорченные нервы и крайне неприятные воспоминания.

Однако по порядку: одним не самым прекрасным зимним днём вышла Анина мама из дому, намереваясь сделать разнообразные покупки и заодно заплатить за коммунальные услуги. Надо заметить, что она — человек активный. Несмотря на заслуженную пенсию, ходит в группу здоровья, посещает различные мероприятия и просто не любит сидеть на месте. Вот и в этот раз поход по магазинам затянулся, и было принято решение оплатить коммуналку позже. Живёт Анина мама в одном из благополучных дворов центра Кировограда, где фонари горели всегда, даже в тяжелые постперестроечные годы. Вблизи дома расположено несколько ларьков-магазинчиков с самой необходимой снедью. Вот в одном из таких заведений имела она неосторожность, доставая деньги, показать достаточно приличную сумму, подготовленную для оплаты квартиры. Не задумываясь о последствиях, с сумками в руках пошла домой через освещённый двор, а когда зашла в подъезд, началось самое неприятное…

Вслед за ней в медленно закрывающуюся дверь буквально влетел незнакомый человек. Не успела женщина дойти до лифта по слабоосвещённому коридорчику, как тот уже был рядом с ней, приставил нож к горлу и потребовал отдать сумку. Что творилось в голове потрясённой и испуганной женщины, представить трудно, но в сумке находилось самое важное — заграничный и украинский паспорта. Дело в том, что младшая дочка с мужем вот уже несколько лет живёт в Канаде, и мама, собственно, пошла по магазинам, чтобы купить несколько сувениров накануне предстоящей поездки в гости к детям. Когда преступник начал угрожать ножом, забирая сумку, женщина не смогла отпустить её, памятуя о важном документе. И тогда этот мерзавец начал резать пенсионерке руки! Возможно, он пытался перерезать ручки сумки, но результат — печален: многочисленные порезы кистей рук и порезанные сухожилия… На крики пострадавшей женщины выскочил сосед, испугавшись которого, преступник бросился наутёк.

Догнать грабителя не получилось, да и реальных возможностей найти изувера тоже мало: полумрак подъезда плюс надвинутый на лоб капюшон и совсем неприметная одежда почти не оставляют надежд на успешный поиск преступника. Да и не за этим Аня пришла в газету. Просто она задумалась о том, о чём у нас почему-то никто не помнит. Об элементарной безопасности пожилых людей. А ведь и действительно, в городе — превеликое множество школ боевых искусств для молодёжи и ни одного кружка или группы, где бы людям пенсионного возраста рассказывали об элементарных правилах самозащиты. Воспитанные во времена развитого социализма, когда культивировались уважение и почтение к возрасту, да и преступность была на значительно более низком уровне, нынешние пенсионеры просто оказались не готовы к изменившимся реалиям. Вот результатом нашей с Аней встречи и стали самые простые советы, как минимизировать последствия экстремальной ситуации.

Большая часть подобных ситуаций в быту (на улице) возникает по неосторожности, рассеянности, легкомыслию. Лучший способ повысить личную безопасность и безопасность окружающих — это не создавать экстремальные ситуации, а в случае их возникновения — эффективно им противодействовать, уметь оказать помощь себе и другим.

Достаточно часто стали встречаться случаи нападения на пожилых людей, ограбления их квартир, когда, казалось бы, там и взять-то нечего. Зачастую воры совершают нападение на пожилых людей потому, что те беспомощны из-за своих болезней и старости. Говорить о каком-либо уважении к старости или тому, что многие из ныне живущих стариков прошли войну, не приходится, потому что не встречался еще вор, который бы об этом задумывался. Они не беспокоятся даже о том, что могут своими преступными действиями нанести непоправимый вред здоровью пожилых людей. Поэтому многим старикам сегодня приходится рассчитывать только на себя. Милицейские сводки просто пестрят сообщениями о мошенниках, забравших сбережения доверчивых пенсионеров под видом «сотрудников социальных служб», о грабежах на улицах (вырвать сумку с деньгами из слабеющих рук пенсионера проще, чем у молодого!). Вот поэтому и собрали мы несколько советов, которыми делимся на страницах газеты.

Защита при нападении в закрытом пространстве

(подъезде, лифте, квартире)

Самое главное и самое простое:

— никогда не садитесь в лифт с незнакомыми мужчинами;

— если, заходя в подъезд, вы услышали подозрительный шум, немедленно выйдите на улицу;

— если вы собираетесь зайти в подъезд и видите, что кто-то явно подозрительной внешности хочет зайти за вами следом, — не заходите в подъезд, пройдите мимо до ближайшего освещенного, более-менее безопасного места.

Позвоните домой или соседям, чтобы вас встретили внизу около подъезда. Если возможности вас встретить у входа нет — позвоните в милицию. Даже ложный вызов, спасший вашу жизнь и здоровье,- оправдан! Не бойтесь обращаться в милицию.

Если уж нападение произошло, никогда не пытайтесь забежать в лифт с целью спастись. Преступник чаще всего может оказаться намного проворнее вас и забежит следом. Психологи также утверждают, что для привлечения внимания соседей лучше кричать «Пожар!». На такой крик люди выбегут обязательно. Если нет возможности скрыться или позвать на помощь, помогут подручные средства: лак для волос, дезодорант и любые другие средства в аэрозольной упаковке, которые можно брызнуть в лицо противника, чтобы на какое-то время ослепить его. С таким же успехом можно бросить ему в глаза землю, песок, гравий…

Если ситуация столкновения с грабителем всё же произошла, не рискуйте, защищая материальные ценности. Лучше отдать вору то, что он требует, — тем самым вы, возможно, спасете себе жизнь и здоровье. Ни в коем случае не стройте из себя героев, если на вас или вашу квартиру напали грабители. Это еще больше их разозлит, что может привести к трагическим последствиям.

Защита от мошенников

В последнее время стали популярными разнообразнейшие случаи вымогания денег: здесь и звонки на мобильный телефон с предложением «выкупить» якобы попавшего в неприятную ситуацию родственника, и предложения обменять «старые» денежные купюры на «новые» (которые чаще всего являются ничего не стоящими фантиками), и сообщения о якобы выигранных вами призах, которые можно получить, оплатив некоторые услуги (оплатить вы можете, а вот приз получить — вряд ли). Во всех этих и подобных случаях совет один — в обязательном порядке проверяйте и уточняйте полученную информацию. Прежде, чем отдать свои денежные средства, посоветуйтесь с родными и близкими людьми. Сам факт такого совета чаще всего заставляет злоумышленников ретироваться.

На сегодняшний день Всеукраинская благотворительная организация «Забота о пожилых людях в Украине» и органы милиции разрабатывают памятку для пенсионеров об элементарных правилах самозащиты. Вот несколько советов из этого проекта:

Не открывайте незнакомцам дверь квартиры.

Никогда и никому не отдавайте свои сбережения и документы!

Не все, кто разговаривает с вами участливо и убедительно, на самом деле желают вам добра. Если предложение, сделанное вам, кажется подозрительным, прежде чем совершать какие-либо действия, посоветуйтесь с родственниками.

Если вы переехали в новый дом — познакомьтесь с соседями: они всегда могут прийти на выручку. К тому же, если вы знаете их в лицо, незнакомый человек на площадке — повод насторожиться.

Если с вами таки случилась беда — как можно быстрее сообщите в милицию!

И напоследок: очень хочется, чтобы описанные в статье советы никогда вам не пригодились.

Алексей Гора, «УЦ».

Театральные перспективы кропивничан

Отшумели новогодние праздники, отпустили злые морозы, и мы решили, что пора напомнить кировоградцам о том, что театр им. Кропивницкого ждет своих зрителей – и детей, и взрослых.

О том, что жителям Кировоградщины предстоит увидеть во второй половине сезона, мы поговорили с главным режиссером театра Евгением Курманом.

– Евгений Васильевич, как прошел ваш новогодний «Праздник непослушания»? Оправдались ли надежды на него?

– Да, все прошло хорошо. Этот спектакль был немножко не новогодний, но очень интересный для детей. И мы рады, что он пользуется спросом, и не только в городе, а по области. Сейчас у нас планируются выезды в районы, и мы всегда едем не просто со спектаклем, а устраиваем так называемый День театра. Днем мы показываем спектакль детский, а вечером даем какой-то наш знаковый спектакль. Это либо «За двумя зайцами», либо «Сватання на Гончарівці»… Мы хотим, чтобы наши зрители в области видели не просто трех-четырех актеров, показывающих какой-то типа спектакль, а чтобы это было полноценно, зрелищно. Пускай это иногда и накладно бывает, но мы держим эту марку и будем поддерживать ее дальше. Так вот сейчас, когда планируются эти выезды, нам заказали «Праздник непослушания», мотивируя тем, что слышали о нем хорошие отзывы, что это как раз для школьников спектакль. А это как раз та возрастная категория, которая нуждается в театре, тем более в назидательном спектакле. Поэтому он оправдал все наши ожидания.

– Чем сегодня живет театр?

– Все это время мы не прекращали работы. С 11 января все репетиции идут в полном режиме. После Нового года мы параллельно работаем над тремя спектаклями. Это тот проект, о котором мы уже говорили, о творчестве Арсения и Андрея Тарковских, – репетиции идут в режиме планирования мизансцен, актеры уже пробовали сцену…

К юбилею Тараса Григорьевича Шевченко мы приступили к постановке «Назара Стодоли» – мы рассчитываем, что у нас получится спектакль, как говорят, фирменный, в котором будут не просто задействованы лучшие силы, а наше творчество будет представлено развернуто, как это было в «Сорочинке», когда спектакль дает повод раскрыть всю палитру нашего театра. Труппа будет представлена не полностью, но все элементы музыкально-драматического театра задействованы: будут и вокальные номера, и музыкальные постановки, и элементы драмы. Но мы в этот раз хотим еще прикоснуться к такому серьезному элементу театра, как сценический бой. В третьем акте «Назара Стодоли» по сюжету есть попытка захватить главного героя в плен с его любимой, и мы планируем осуществить постановку серьезного развернутого сценического боя.

Третья наша работа – это спектакль для детей «Русалочка» по сказке Андерсена в изложении Людмилы Разумовской. Я уверен, что это будет спектакль семейного просмотра. Дети увидят там какую-то свою историю – мы поселили сюжет этой сказки в строгую северную, нордическую культуру, и там все будет близко к фэнтези. Это такая героическая эпоха, поэтому и Принц, и Королева, и Король такие все норманны – детям будет интересна экзотика всего этого и история любви, конечно же. А взрослым тоже будет интересно объяснять им какие-то нюансы отношений между Русалочкой и Принцем. Я уверен, что родители не останутся равнодушными к этому сюжету, потому что любовь Русалочки такая чистая, такая жертвенная… Вся пьеса подразумевает такой катарсический спектакль, с очищением каким-то, как мы с вами в прошлый раз говорили: ах! – и слезы. Вот как-то так.

– А на когда планируете премьеру?

– Ну в театре как-то не принято планировать точные даты. Я боюсь ошибиться, будет это март или апрель. Потому что мы рассчитываем до конца сезона запустить еще ряд постановок. Мы 4 марта откроем малую сцену, и первое мероприятие, которое на ней пройдет, – 3-й заключительный этап конкурса чтецов «До висот Тарасового слова» в Кировоградской области, а потом мы планируем, что наш артист Юрий Александрович Жеребцов наконец-то перестанет скитаться по чужим площадкам и 10 марта свой моноспектакль сыграет наконец-то в родных стенах, на малой сцене. Потом, так как ее нужно активно задействовать, мы планируем несколько пьес с небольшим количеством актеров и сейчас подбираем их, чтобы они и репертуар наш расширили, и малую сцену можно было использовать.

– Евгений Васильевич, сейчас в репертуаре театра и новые спектакли, поставленные уже вами, и те, которые шли ранее, например, «Квартет для двоих» Анатолия Крыма. Есть ли в старых спектаклях какие-то ваши режиссерские изменения, я имею в виду не только ввод новых актеров?

– Нет, старый репертуар я не редактирую никоим образом, тем более что касается «Квартета для двоих». Режиссер этого спектакля никуда не делся, он тут, и если он решит, что нужно что-то менять, мы соберемся, решим, и он сам все будет делать. Но, по большому счету, как все в этом мире, спектакль – это живое явление, и невозможна какая-то застывшая форма спектакля. Он требует не то что какого-то вмешательства, а постоянной заботы о себе как живое существо. А с заменой актера меняется по сути все – и контекст, и подтекст, потому что новый человек несет совершенно другую энергию, другой взгляд. Например, у нас из «Наталки Полтавки» по болезни вышел Николай Федорович Ярошенко, его заменил сын – Александр, и Выборный стал совершенно другим, хотя выполняется та же мизансцена, все то же, но спектакль звучит иначе.

– То есть можно посоветовать нашим читателям идти и заново смотреть даже те спектакли, которые они уже видели?

– Конечно! Они будут видеть совсем не то, что видели тогда. Спектакль тот же, сюжет тоже, но и впечатления, и эмоции будут совершенно другими! Зрители должны понимать, что постановка спектакля – это очень долгий и трудоемкий процесс, который занимает несколько месяцев. А любой спектакль обретает свою жизнь где-то после восьмого-десятого раза. Тогда артисты обретают уверенность, могут пропускать через себя какие-то идеи…

– А люди так же, как в начале сезона, идут в театр?

– К сожалению, сейчас очень сложно. Ситуация на улице, в стране очень сказывается. Я никогда не верил особо в то, что театр – это такая трибуна, что в период трудностей он выступает каким-то борцом и агитатором. Это все мифы, разговоры. На самом деле человек идет в театр и интересуется искусством только тогда, когда он спокоен и уверен в сегодняшнем и завтрашнем дне. Когда ему не нужно думать, как справиться с проблемами, которые на него наседают, он вспоминает о прекрасном. Очень мало людей, которые способны не замечать окружающего, противостоять давлению этой жизни и быть фанатично преданными искусству. Только когда человеку сытно и спокойно, он хочет удовольствий. Поэтому для театра всегда важно, чтобы в стране все было хорошо. Недавно Смелянский (Анатолий Миронович Смелянский – российский театральный критик, историк театра. – Авт.) сделал такое интересное определение: «Театр – это нервные окончания страны». И это правда.

– В предстоящие выходные у нас гастролирует харьковский театр музкомедии. Кстати, воспользуемся случаем и пригласим в театр тех, кто еще не слышал о предстоящем празднике оперетты или не успел купить билеты. А что еще в планах театра? Кто собирается к нам в гости и куда поедете вы?

– Мы снова, наверное, в марте, планируем поехать в Белую Церковь с обменными гастролями театра им. Саксаганского. У нас уже такой круг друзей театральных – это и Житомир, и Белая Церковь, – что мы можем такие обмены организовать очень быстро, не планируя за полгода вперед. У нас очень активное начало апреля. Мы все-таки надеемся, что сейчас пройдут сначала Шевченковские дни в первых числах марта, у нас в театре будут проходить торжества, в конце марта мы выпустим «Назара Стодолю», и 1 апреля, в день рождения Николая Гоголя, нас пригласили в Полтаву, открывать ежегодный гоголевский фестиваль, который в этом году назвали «Шевченко в гостях у Гоголя». Там будет шевченковский репертуар, и мы откроем фестиваль пьесой «Гайдамаки». Это мощный, сильный фестиваль, и я бывал на нем со своим спектаклем, поставленным в Донецке. Это приятно, что обратились к нам непосредственно с просьбой его открыть. И еще что касается старого репертуара – мы сохранили спектакль «Гайдамаки», и вот он оказался нужным. Конечно, мы посмотрим на него, порепетируем – это то, что я говорил: спектакль требует не вмешательства в него, а заботы. В нем занят весь творческий состав, и мы выезжаем всем коллективом и показываем театр во всей полноте его звучания.

Затем мы возвращаемся с фестиваля, и 14, 15 и 16 апреля у нас гастроли в Херсоне. Херсонский театр в прошлом году дважды приезжал к нам, теперь мы едем к ним.

Мы везем в Херсон «Буратино», «Зайцев» и «Сорочинку» – то есть всю нашу палитру. Можно сказать, это коммерческие гастроли. Но в конце мая нас ждут и на фестиваль – на «Мельпомену Таврии». Скорее всего, мы повезем туда «Хозяина».

– А что-нибудь нетеатральное планируется?

– Естественно, будет концерт к 8 Марта. А что касается концертов – мы сильно призадумались. Когда на выдающегося гитариста Энвера Измайлова не пошли люди, то это вообще странно… Я не знаю, кого нужно привезти, чтобы собралась публика. Нужно, наверное, тщательно все проанализировать. А вообще мы с Владимиром Владимировичем (Ефимовым, директором театра им. Кропивницкого. – Авт.) знали и говорили о том, что второй сезон всегда сложнее первого, как и второй спектакль. Премьера играется хорошо, а второй спектакль намного труднее. Еще и события в стране такие… Привезешь кого-то, а люди не придут. И что потом? А это все не так просто, в том числе и финансово. Но нужно не отчаиваться и просто переждать. Солнце все равно всходит, что бы ни происходило…

Беседовала Ольга Березина, фото Елены Карпенко, «УЦ».

«Жильцам – от начальника ЖЭКа»

«В номері шановної газети «Украина-Центр» від 30 січня 2014 року була опублікована стаття «Выпадет ли городу ЖЭК-пот?»» , — так начинается письмо, которое на днях получила редакция «УЦ». «Враховуючи важливість теми, ми хотіли б висловити свої думки стосовно фактів та коментарів, що було висвітлено в цій статті», — уведомил нас его автор. Что ж, ни на счёт «шановної газети», ни касательно «важливості теми» возражений не возникает. Поэтому, как и подобает в таких случаях, печатаем письмо полностью, на языке оригинала, с сохранением орфографии и пунктуации.

Отже, цитата 1: «В столице же созданное кировоградским специалистом ООО «Киевжитлосвит»…сегодня обслуживает 600(!!!) многоэтажек…».

Житловий фонд територіальної громади м. Кіровограда налічує 1423 багатоквартирні житлові будинки та 14 гуртожитків загальною площею майже 2,7 млн. кв. м. Їх обслуговують 10 житлово-комунальних підприємств. Так склалося, що не всі ці будинки, особливо в центральній частині міста, є багатоповерховими. Але ж безперечним є факт, що обслуговувати багатоповерхівки економічно значно вигідніше, ніж малоповерхові будинки.

Цитата 2: «Из 650 единиц персонала более 500 — люди именно рабочих специальностей и профессий, остальные — инженерно-технические работники. А теперь сравним каким было бы это соотношение в типичном, но сравнимого размера ЖЕКе, где минимум 95% получаемых денег уходит на оплату до неприличия раздутых штатов…».

Тобто, можна обрахувати, що в київському ТОВ робітники складають приблизно 80% загальної чисельності (520:650=80%). Загальна штатна чисельність всіх комунальних ЖЕКів (КРЕПів) м. Кіровограда складає 891 одиницю і не всі вакансії заповнені. З них робітників — 750 одиниць (750:891=84%). До того ж, у складі ІТР — 17 паспортистів, які ЖЕКам не потрібні, але вони (ЖЕКи) вимушені вести паспортний облік. В найближчий час ці функції будуть передані міграційній службі України.

Кіровоградські ЖЕКи (КРЕПи) додатково до тих послуг, що надає київська компанія, надають послуги з вивезення побутових відходів, обслуговування димвентканалів, дератизації, енергопостачання та технічного обслуговування ліфтів, що працюють, та підкачування води там, де є в цьому потреба.( «Предприятие оказывает 4 ключевых услуги (не считая мелких, второстепенных», указывается в материале «УЦ» от 07.02.14. — ред.) Крім того, тарифи в м. Києві на утримання житла суттєво вищі, ніж в Кіровограді. Як приклад, тарифи для 7-9 поверхових будинків в м. Київ 0,56-14,91 грн. за 1 кв.м, а в м. Кіровограді 0,973-2,0674 грн. за 1 кв.м.

Таким чином, враховуючи більший розмір площі, що обслуговується, поверховість будинків, більшу кількість послуг, що надаються та різницю в тарифах, жодної переваги тут не вбачається.

Цитата 3 (про Л.В. Шубіну): «…да и ЖЭКи, по ее утверждению, отмывают хорошие деньги».

Знати про злочин і не повідомити про нього — це теж злочин. Шановна Людмило Володимирівно! Якщо Вам дійсно відомо про факти «відмивання» грошей в ЖЕКах, будь-ласка, надайте інформацію. Вона буде ретельно перевірена, про що Ви будете проінформовані.

Цитата 4 (про Л.В.Шубіну): «В доказательство она приводит хотя бы тот факт, что уже несколько лет не может добиться, чтобы получить раскрытую калькуляцию тарифов, принятых депкорпусом».

По-перше, тарифи встановлює міськвиконком, а не депкорпус, по — друге, як приклад, можна привести номер «Вечірня газета» від 28 червня 2012 року, де опубліковані рішення виконкому по тарифах для ЖЕКів №7 і 12 з розкладкою на вартість кожної послуги та періодичність їх надання. Аналогічна інформація є на сайті міської ради. Якщо ж потрібна інформація, починаючи з вихідних даних то, враховуючи той факт, що тарифи приймаються по кожному будинку окремо, з цього питання можна звернутися до ЖЕКу.

Цитата 5 (від Л.В.Шубіної): «…каждому дому — свой счет…Суммы и статьи проплат, размеры задолженности и т.д.- все на виду, все в электронном режиме и виде…»

Абсолютно згодні. Це велика робота і вона вже підходить до завершення. Третій етап роботи, як і другий, проходитиме тестування в ЖЕКу №12. Інформацію про презентацію другого етапу можна отримати на сайті Головного управління житлово-комунального господарства Кіровоградської міської ради від 10.12.2013 р.

Що стосується створення «приватного ЖЕКу», то для цього не потрібні сприяння ні губернатора, ні міського голови. Інша справа — це проведення наступної роботи з депутатами та мешканцями щодо переходу на обслуговування в новостворений «ЖЕК». Як перший крок, шановна Людмила Володимирівна могла б створити ОСББ в будинку, в якому вона проживає.

Таким чином зрозуміло, що головним є не форма власності, не структура і чисельність, а розуміння власниками житла, що вони є співвласниками будинку в цілому, а також створення конкурентних ринкових умов для цієї галузі, в чому ми повністю згодні з автором публікації.

З повагою, заступник міського голови з пиань діяльності виконавчих органів ради С. Поліщук.

От редакции:

Что ж, отрадно, что составители обращения согласны с основной мыслью, изложенной в статье. А это значит, признают монопольное положение жилконтор и необходимость менять эту систему. Правда, менять поручают не себе, а жильцам — мол, «головним є не форма власності, не структура і чисельність, а розуміння власниками житла, що вони є співвласниками будинку в цілому».

Кроме того, в доме с колоннами, очевидно, не усматривают (или не хотят усматривать) разницу между ОСМД и частным ЖЭКом — одна форма объединяет тех, кто ПОЛУЧАЕТ услуги, вторая — тех, кто их ПРЕДОСТАВЛЯЕТ.

И последнее: мэрия подвергает сомнению утверждения как раз тех двух экспертов, которые в обсуждаемом материале высказались «за» создание приватных ЖЭКов. Тогда как мнение об экономической нецелесообразности таких образований дом с колоннами анализировать необходимым не счёл. Надо понимать, этот факт признается заранее неоспоримым и не требующим доказательства. А это значит, перспектива альтернативных нынешним хозяевам коммунального рынка предприятий остается, мягко говоря, иллюзорной.

Редакция «УЦ».