Месяц: Март 2017

За прошедшие несколько лет кировоградская медицина получила беспрецедентный объем денежных и человеческих вливаний – ремонты в областных больницах, закупка современного диагностического оборудования, высококлассные специалисты… Но есть учреждения, не попавшие на этот «праздник жизни». Они, как правило, находятся за городской чертой. В них не приезжают чиновники из других областей перенимать передовой опыт, не наведываются даже свои, чтобы проверить состояние дел. Их пациентов не столько лечат, сколько прячут от общества. Эти учреждения – психиатрические больницы и интернаты.

В конце февраля всю Украину всколыхнула шокирующая новость: в Великорыбальском психоневрологическом интернате (Одесская область) людей подвергали избиению и пыткам. У одной из недавно умерших пациенток были сломаны ребра, а причиной смерти еще нескольких человек стала пневмония. При этом в документах указывается другая причина смерти – сердечная недостаточность. В палатах, где содержали душевнобольных, стоял собачий холод. Ужасы, обнаруженные в интернате, дали старт череде проверок в учреждениях для психически больных, и вторым заведением, попавшим на полосы национальных СМИ, стал Знаменский мужской психоневрологический интернат. Тут, правда, обошлось без пыток, но условия жизни оказались лишь немногим лучше. В отношении главврачей обоих учреждений возбуждены дела, и, несомненно, в сложившейся ситуации есть немалая доля их вины. Но черствость врачей и жестокость персонала – только одна сторона медали. На другой ее стороне – мы с вами, те, кто считает себя психически здоровыми людьми и гордится своей нормальностью.

Кировоградская областная психиатрическая больница в поселке Новом – одно из крупнейших мед­учреждений в области. Далеко не все люди, попавшие сюда, являются психически больными, но сам факт пребывания на территории учреждения (а оно, между прочим, по своим размерам может посоперничать с территорией облбольницы) уже вызывает косые взгляды окружающих. Между тем попасть сюда с легкостью может любой. Например, ваш сын-подросток, чем-то настороживший психолога в военкомате. Или молодая женщина, потерявшая мужа в АТО и получившая нервный срыв. С большой долей вероятности здесь окажется и ребенок, попавший в сети «Синих китов». На территории психбольницы также находится гериатрическое отделение, в котором доживают свой век психически здоровые, но одинокие и немощные старики. В общем, любой кризис на вашем жизненном пути может привести вас в одно из отделений этой больницы. Несмотря на это, мы дружно и не сговариваясь ведем себя так, будто никогда там не окажемся. Все написанное ниже – личные наблюдения и впечатления.

Непроходимая архитектура

Больница рядом с поселком Новым была основана как психиатрическая колония в 1932 году. В 1964 году ее статус меняется на нынешний, само учреждение становится одним из самых крупных в области. Но с того времени здесь практически не проводились капремонты. Советские стандарты строительства совершенно не предполагали удобства для людей с ограниченными физическими возможностями (а их там немало). Так называемый главный корпус – высокое здание, в котором располагаются кабинеты для проведения лечебных и профилактических процедур, – отгорожено огромным крыльцом у входа. Видимо, автор этого архитектурного «шедевра» предполагал, что пользоваться его творениями будут некие существа, не подверженные болезням и травмам.

Проблема ступеней тяжелым грузом ложится на плечи медперсонала, большую часть которого составляют женщины. Им ежедневно приходится участвовать в выстроенном советской системой театре абсурда, поднимая каталки с колясочниками на четвертый этаж и спуская их обратно. Процедуры проводятся с помощью аппаратуры, видавшей, наверное, еще времена брежневского застоя. Призрак коммунизма мелькает тут даже в деталях – назначения выписываются на больничных бланках образца 80-х годов.

Приспособить помещения больницы под нужды реальных пациентов можно, только проведя в них капитальный ремонт. Уверены, главврач неоднократно стучался в кабинеты тех, кто распределяет средства, но пока безрезультатно. Ведь в психбольницу не повезешь делегацию уважаемых государственных мужей, и картинка для журналистов не такая красивая…

Следы тюрьмы

К сожалению, призрак коммунизма до сих пор проявляется и в повседневной жизни психбольницы. Многие корпуса и отделения закрыты для посторонних глаз, некоторые – упрятаны за решетками на окнах. Что происходит за их стенами, можно только догадываться.

Психбольницы в Украине уже давно не используются в качестве тюрем для политзаключенных, но это не значит, что в них перестали применяться методы карательной психиатрии. О кировоградской больнице ничего не могу сказать, но, как всегда, – дьявол в деталях. Казалось бы, совсем незначительная деталь – двери детского отделения без ручек, закрываются на защелку. Но без помощи медсестры эту дверь уже не откроешь. Мобильные телефоны и прочие гаджеты отбираются и хранятся у старшей медсестры – так персонал старается обезопасить себя от обвинений и разборок в случае краж. Такая же ситуация с деньгами. Покидать отделение разрешено только в сопровождении медсестры.

Можно ли считать подобные порядки нарушением прав человека? Да. Но есть ли им альтернатива? К сожалению, ни я, ни люди, работающие здесь, ее не видят. Причина банальна – врачи-психиатры получают невысокую зарплату, финансирование повышения квалификации для них мизерное и позволяет разве что посетить другую такую же больницу в соседней области. За передовыми разработками нужно ехать за рубеж – в Западную Европу. На это у здешних врачей-психиатров денег нет. Они не могут выуживать средства из пациентов в виде благотворительных взносов – не те пациенты. Кстати, посещение психбольницы может послужить хорошим ледяным душем для борцов с больничными поборами – здесь отлично видно, как выживает учреждение, не имеющее иных источников дохода, кроме бюджетного финансирования. Хотя нет, дополнительный источник все же есть – пенсии тех, кто живет в больнице на постоянной основе. Но этой пенсии с трудом хватает на то, чтобы обеспечить минимальные потребности пациента – питание, частично лекарства и оплату коммунальных услуг. На такую «роскошь», как одежда и обувь, средств уже не хватает. Больница получает гуманитарную помощь от Красного Креста, но персонал рад любому, кто принесет «психам» свои старые вещи.

Зона дискомфорта

Что злило больше всего во время пребывания в психбольнице? Вещи, которые можно было бы исправить, и деньги на это тратить не нужно. Например, порядок прохождения анализов в первый день пребывания. Я – в одном корпусе, лаборатория – в другом, идти нужно через половину территории. Причем нужно отвести ребенка-аутиста, которого (на улице февраль, снега по колено) перед этим нужно одеть и обуть. Сначала медсестра повела нас на анализ крови, потом вернула назад. Через 15 минут пришла другая медсестра и повела нас в тот же корпус, но уже на кардиограмму. Если уж так исторически сложилось, что вся диагностика находится в отдельном здании, не проще было бы один раз завести человека туда, сделать все необходимые процедуры и вернуть в палату? Ах да, еще один призрак коммунизма – здесь также осталось заветное расписание приема анализов «с 7.30 до 8.30».

Наверное, больше, чем кто-либо другой, расскажет о жизни больницы продавщица в магазине у въезда на территорию. В этот маленький продуктовый магазин ежедневно приходят медсестры с длинным списком заказов от своих подопечных и парой «психов», которые будут потом нести купленное. От продавщицы узнаю много шокирующих подробностей – у большинства живущих здесь людей есть родственники. Но они не помогают, даже не навещают. Наоборот, психически ограниченных людей стараются упрятать сюда, как скелет в шкаф, и забыть о том, что они существуют. Многих обманывают, отнимая имущество и жилье. Нередко бывает так, что родная семья относится к больному хуже, чем врачи и медсестры в психбольнице.

Благодаря ужасам, обнаруженным в Великорыбальском интернате, проблему психоневрологических учреждений и их пациентов вынесло волной на экраны ТВ и страницы газет. Но нельзя судить о столь сложном явлении по одному эпизоду. Люди с психическими отклонениями – одна из самых уязвимых категорий населения, и причина этому одна – они не могут заявить о своих бедах в полную силу. Но лед тронулся – проблемы людей с особыми потребностями обсуждаются на уровне государства, может, через время делегация в пиджаках станет привычной и для психбольницы. По крайней мере, хочется в это верить.

Виталина Михайлова, «УЦ».

Новая полиция работает по-новому. Украинцы убеждаются в этом ежедневно. Еще одно подтверждение «новшеств» было озвучено на втором заседании восьмой сессии Кировоградского горсовета.

Еще в середине сентября прошлого года в сессионном зале произошел постыдный инцидент. Два молодых человека напали на депутата и главного врача Центральной городской больницы Александра Артюха. Один из них ударил депутата на глазах у нескольких десятков присутствовавших в зале. Пострадавший вызвал полицию, следственным действиям которой мешали соратники нападавших. Доктора увезли в больницу, где диагностировали ему сотрясение мозга.

Там же и тогда же перед депутатами выступил начальник городской полиции и сообщил о возбуждении уголовного дела по факту. И вот свершилось. Спустя шесть (!!!) месяцев, в прошлую среду, перед началом заседания сессии старший следователь следственного отдела городского отдела полиции Роман Выходец доложил, что следствием (внимание!) установлена личность подозреваемого, ему сообщили о подозрении, в суд направлено  обвинительное заключение.

Соб. инф.

Муниципальное бюро с ведущими специалистами Украины презентовали прогрессивный проект

Контролируемое движение маршруток по графику, модернизированные «умные» остановки, выполнение перевозчиками договорных условий и их мотивация перевозить льготников. Все это предлагает прогрессивная программа, разработанная Муниципальным бюро Стрижакова на основе успешного опыта других городов. Как отмечает сам инициатор, общественный лидер Артем Стрижаков, стоимость проекта в десятки раз меньше, чем в этом году выделено на транспортную сферу. В результате же горожане наконец получат качественные пассажироперевозки.

Свою инициативу Бюро Стрижакова предлагает руководству города уже полгода, однако, поскольку управленцы «гасят» ее отписками, программа на прошлой неделе была представлена депутатам горсовета. В понедельник совместно с передовыми специалистами по модернизации системы пассажироперевозок в Украине, которые приехали к нам из Житомира, ее презентовали журналистам и общественности. Послушать о модернизации пассажироперевозок пришли и все руководители профильных городских управлений, а также депутаты.

«На прошлой неделе на сессии горсовета утвердили общегородскую программу по общественному транспорту. Единственное важное и весомое, что она содержит, – это приобретение автобусов. Однако ни инфраструктуры пассажирских перевозок, ни диспетчеризации, которая решает проблему неконтролируемого движения маршруток, данная программа качественно и комплексно не касается. Муниципальное бюро последние полгода активно занимается этим вопросом, мы посетили ряд украинских городов, в том числе Львов, Днепр, Житомир. Изучив опыт и отзывы пассажиров, самые лучшие наработки включили в нашу программу», – говорит общественный лидер Артем Стрижаков.

ЧТО ЭТО ДАСТ ПАССАЖИРАМ

Систему, которую предусматривает программа Стрижакова, житомирские специалисты успешно внедрили уже в семи городах Украины и сейчас начинают сотрудничество с Черниговом. Компания оборудует общественный транспорт необходимыми устройствами. Самое главное – GPS-оборудованием, простыми словами – маячками, благодаря которым и люди, и власть видят, где находится именно сейчас та или иная маршрутка, троллейбус или автобус. А видеть это можно будет как на электронных табло, «умных» остановках, так и на телефоне и компьютере. Кроме того, все отчеты о выполнении графиков движения общественным транспортом будут поступать в мэрию: кто сошел с маршрута, кто вовремя не уехал, а кто уехал по своим делам.

— Также система предусматривает автоматическое озвучивание: как объявление остановок в салоне, так и снаружи озвучивание номера маршрута, который прибыл. Особенно это удобно для людей со слабым зрением. Для водителей же предусматривается видеоинформатор, который показывает им необходимость ускориться или притормозить, согласно графику движения, а также ряд других механизмов, – говорит директор по развитию предприятия «Дозор Украина», которое специализируется на внедрении систем GPS-мониторинга, Владислав Пучич.

Интересно, что к этой системе можно подключить не только общественный транспорт, но и специализированную коммунальную технику, что особенно актуально зимой, когда снегоуборочная машина работает только в отчетах чиновников, в то время как дороги остаются неубранными.

— Это удобно, когда транспорт прогнозируемый. Тогда человек понимает: стоит ждать маршрутку или сразу вызвать такси, а не мерзнуть час на холоде. Власти же система четко показывает, кто из перевозчиков и как выполняет свою работу. То же самое касается и коммунальщиков. Например, они отчитываются, что экскаватор работал 10 часов, а по данным системы – два. Соответственно, денег на топливо на самом деле было потрачено в несколько раз меньше, – говорит директор ООО «Дозор Украина» Андрей Уминский.

ЦЕНА ВОПРОСА

Для городского бюджета проект не будет стоить ни копейки. Лучшие специалисты, которых нашло Муниципальное бюро Стрижакова, готовы инвестировать в наш город. Недорогостоящее же оборудование, необходимое для общественного транспорта, должны установить перевозчики. На тариф на проезд система не влияет, объясняют специалисты.

— В Житомире, где подобная система действует уже несколько лет, проезд у частного перевозчика сегодня стоит 3 гривни, – констатирует Андрей Уминский.

КОГДА ВНЕДРЯТ

Первый остановочный комплекс для остановки «Гостиница «Киев»», который станет стартом реализации проекта, изготовлен. Представитель Муниципального бюро Игорь Саенко объясняет: тормозит процесс власть, которая с сентября прошлого года вместо согласования отвечает многочисленными отписками. Между тем управленцы поспешили установить на столбах электронные табло, половину которых занимают их фамилии…

— Как говорится, поспешишь – людей насмешишь. Не хочу критиковать поспешные решения власти в транспортном вопросе, в том числе увеличение тарифов на проезд без улучшения качества перевозок. Скажу лишь одно – городу и людям необходимо именно качество, – отвечая на вопрос журналистов, говорит Стрижаков. – От управленцев города нужно только одно: или предложить решение лучше, или принять предложенную Бюро программу. Для нас главное, чтобы полезное дело было наконец сделано.

Елена Несен.

Заметили ли вы, как за последние месяцы изменилась философия организации торговли в нашем областном городе?

Период восхищения и повального увлечения супермаркетами понемногу уходит. А ведь уже давно даже все пенсионерки стали постоянными клиентами больших универсальных магазинов. Поначалу они их немного побаивались и привычно хулили все западное, но довольно быстро осмотрелись, попробовали и привыкли. Во-первых, потому что в супермаркетах многое действительно дешевле; во-вторых, там не обвешивают, что тоже немалая часть экономии, – на рынке морковка может стоить и 3 гривни за кило, но взвесят тебе под видом килограмма скорее граммов 800, так уже лучше в супермаркете купить красный овощ по 3,20 (цены условные).

Не хватало в Советском Союзе больших универсальных магазинов, особенно продуктовых. Почему-то из таких в первую очередь вспоминается вечно дурно пахнущий овощной магазин на первом этаже библиотеки имени Бойченко (сегодня областная библиотека для юношества). Кому в голову пришла гениальная идея объединить книгохранилище с магазином с гнилой картошкой и капустой, непонятно. Так или иначе, но там можно было выбирать самостоятельно некоторые овощи, хотя выбор этот был между откровенной дрянью и так себе продуктом. Слава Богу, на смену таким торговым точкам пришли нормальные магазины.

Сегодня кажется, что эти супермаркеты рядом с нами работают вечно. Но на самом деле первый супермаркет сети «АТБ» был открыт всего лишь 2 марта 2004 года на тогдашнем проспекте Правды, в районе 13-й школы. А дальше закружилось – понесло. В Кропивницком уже одиннадцать магазинов этой днепропетровской сети.

За «АТБ» к нам пришли «Фуршет» (их у нас пять) и «Велика кишеня» (позже она стала «Велмартом»), «Сельпо» и «Метро», и даже такие довольно экзотические торговые сети, как «Экомаркет» (есть два таких). И это не считая наших собственных, местных сетей, таких, как «Копилка», «Визит», «Файномаркет» (они же «Вересень плюс» в прошлом).

И это мы говорим о довольно крупных магазинах, не рассматривая такие мощные сети, как «Формула смаку», – это другой формат с упором на некоторые виды продукции.

В общем, по состоянию на прошлый год только в областном центре работало три десятка полноценных крупных магазинов, имеющих право называться супермаркетами.

Притом, что население города продолжает снижаться, нас уже 240 тысяч примерно, количество больших магазинов продолжало расти. И ни один рынок не закрылся. И мелкие магазины все появляются и появляются. Так не могло продолжаться бесконечно. И вот рынок окончательно перегрелся, и, похоже, пошел откат.

За последние несколько месяцев в областном центре закрылась оптовая база-маркет «Метро», известная своей рекламой «Бери – вези». Закрылась одна из «Копилок» возле старого автовокзала. А самый-самый первый в городе «Фуршет», который находится в бывшем здании завода «Пишмаш», сократил свои торговые площади и ассортимент почти вдвое. И, вероятно, это еще не конец. Печальная участь может постигнуть еще несколько крупных магазинов. И никакое поднятие минимальной зарплаты до 3 тысяч 200 гривен их не спасет. По одной простой причине – слишком много магазинов с приставкой «супер» для городка, который ну никак не супер- и не мегаполис. Вот просто физически слишком много супермаркетов.

Кстати, часто бывающие за границей говорят, что это и мировая тенденция. В такой, казалось бы, суперстране, как Америка, в свое время настроили не то что супермаркетов, а просто торговых городов. «Супермаркет» было слишком мелким для них названием, им придумали свой термин – «мегамолл». Это такие себе магазинчики, куда пришел утром и только вечером вышел, где количество обслуживающего персонала больше, чем жителей в райцентре типа Новгородки или Компанеевки.

Мода на такие мегамоллы дошла до Киева, там несколько таких – «Гулливер», Dream town, Ocean plaza. Суммарная площадь всех этажей того же Ocean plaza больше, чем площадь всей упомянутой Новгородки…

Есть подобные центры и в других крупных городах – «Сады Победы» в Одессе или «Мост Сити» в Днепре. Масштаб нашего города не позволил воплотить у нас такие крупные проекты, и, возможно, это и к лучшему – а то стоял бы посреди города очередной недострой вроде жилого дома позади облпрокуратуры, называемый в народе «Пизанская башня». Такое сегодня нередко можно увидеть в Штатах – на месте некогда сверхкрупного торгово-развлекательного центра лишь ободранный громадный бетонный каркас в память о былом величии. Америка отчасти возвращается к старому, как мир, формату торговли «магазин у дома» или «магазин шаговой доступности». Это когда ты не едешь в субботу на окраину города в мегамолл и проводишь там часы, а каждый день идешь в магазинчик, который расположен или прямо в твоем доме, или по соседству. Да, в таких магазинах нет того ассортимента, нет десяти видов зеленого горошка, но зато всегда есть хлеб, соль, спички, колбаса, сыр и прочее повседневно необходимое.

В последние месяцы по всему Кропивницкому как грибы после дождя вырастают магазинчики «Делви». Они небольшие, хотя процесс торговли и организован по типу супермаркета – сам ходишь и выбираешь. После просторов больших магазинов в них тесновато. Но зато недорого и рядом. Магазинов «Делви» уже около десятка в областном центре. Пришла к нам эта сеть из Кривого Рога.

Тем временем наши местные предприниматели развивают свою подобную сеть «Крамниця низьких цін». Таких «Крамниць» по городу уже немало, и , похоже, собственники знают, что делают.

Но стоит ли монстрам типа «АТБ» и «Фуршета» так бояться этих «малышей» от торговли? Не особенно, но только внимательно отслеживая ситуацию и меняясь в связи с нею. Те же магазины «АТБ» уже на 80 процентов торгуют продукцией собственного производства – от хлеба до зубочисток. «АТБ» давно не только крупнейший торговый оператор, он также крупнейший производитель продуктов питания под разными марками «Разумный выбор» и «Своя линия», уже давно не посредник между производством и потребителем. Это и позволяет сети держать низкие цены на товары.

Есть собственные торговые марки и продукты своего производства и у других. У «Фуршета» это «Народная» и «Фуршет», у «Сельпо» – «Премия». Но в общем вале доля этих собственных марок не так и велика, тут эти сети оказались более неповоротливыми, в отличие от «АТБ». И последний конкурентов переигрывает и уверенно смотрит в будущее.

Кстати, в «Сельпо» почувствовали перемены на рынке. С недавних пор сеть переживает ребрендинг, и в ряде городов «Сельпо» уже нет! На их месте открываются супермаркеты «ТРАШ!» (Thrash!). И они позиционируют себя так же, как и магазины «АТБ», дискаунтеры, то есть самые недорогие магазины. Так что, возможно, скоро и у нас магазин сменит вывеску и стиль работы.

Самое главное, что выбор у нас всех по-прежнему останется большой. В городе работают 24 рынка и почти две тысячи магазинов, магазинчиков и отделов, из них половина – продуктовые. В советское время на весь город было меньше двух сотен продуктовых магазинов – это для сравнения. Сегодня хочешь – иди в супермаркет, хочешь – в магазинчик у дома, а хочешь – можешь вовсе по Интернету заказать любые продукты с доставкой на дом. Капитализм, однако…

Геннадий Рыбченков, фото Олега Шрамко, «УЦ».

В окрестностях Кропивницкого находится два десятка дачных кооперативов, точнее, садово-огородных товариществ или обществ (сегодня названия могут различаться). Тысячи людей здесь выращивают фрукты-овощи, отдыхают, многие сотни вообще живут. Вот только живут по-разному. По уставу все члены товарищества равны, но встречаются такие, кто считает себя равнее других. И пытаются нагло жить и жировать за счет других дачников.

Кооператив «Строитель», что за поселком Соколовское, объединяет семьсот участков, многих любителей покопаться на шести сотках или просто пожарить на них шашлык. В принципе товарищество мало чем отличается от десятков других. Большая часть людей присматривают за своей землей, кто приезжает несколько раз за лето, кто дважды в неделю, кто живет круглогодично. Есть заброшенные участки — бывает, люди уезжают и бросают сотки, кто-то просто умирает без наследников.

Не так давно «Строитель» возглавил новый председатель правления Олег Гончарук. И вместе с правлением и инициативными дачниками решил навести на территории порядок. В «Строителе», что большая редкость для всех дачных хозяйств, есть своя охрана из числа самих же дачников, в основном из тех, кто живет тут круглый год. Кстати, воровство в «Строителе» встречается гораздо реже, чем в соседних обществах «Геолог», «Ятрань».

Наладив работу охраны, актив товарищества взялся за другую суровую проблему. Электричество. Потому как воровали энергию на дачах страшно. Если кто не знает, то взаимоотношения «Кировоградоблэнерго» и любого дачного товарищества строятся следующим образом. Облэнерго поставляет электричество на весь кооператив (общество, товарищество). Внутренними расчетами поставщик не занимается, у него один клиент — тот же «Строитель», к примеру. Правление само собирает оплату с потребителей внутри своей территории. И тут-то и возникает главная проблема. Суммарные данные отдельных счетчиков на домиках показывают одну цифру расхода, а общий счетчик — в разы большую! То есть воруют энергию люди. Доплачивать облэнерго приходится из членских взносов. Вот именно поэтому многие товарищества, и «Строитель» в том числе, не могут позволить себе нормальную охрану — денег нет! Они уходят в том числе и на оплату украденной недобросовестными членами электроэнергии! А ведь кооператив еще и оплачивает вывоз мусора, содержит маленький, но свой коллектив рабочих…

В «Строителе» решительно взялись за эту проблему. Общественная охрана с электриком начала постепенный обход всех участков с контролем расхода. На самом деле это довольно просто — есть такой прибор с выдвижной телескопической штангой (электрику не надо по каждому столбу лазить), он измеряет нагрузку, то есть передаваемую по конкретному участку сети мощность тока в киловаттах.

И вот контролеры у одного из домиков в ноябре констатируют нагрузку аж в 2 с половиной киловатта. Большинство из нас понимает, что для дачного домика это многовато. Пусть даже там работает старый энергоемкий холодильник (ну как же без него в ноябре?!), он потребляет ну 1 киловатт. А еще полтора киловатта? Это два десятка неэкономных лампочек должно гореть круглосуточно вместе с холодильником.

Кстати, во время замера дома никого не было. Шесть раз проводили замеры у этого дома, все они показывали мощный расход. Понятно, что ситуация с этим домиком ну очень заинтересовала правление. На заседании оно принимает решение поставить свой контрольный счетчик на опоре, от которой идет разводка по домам. Также наконец-то сняли показания со счетчика, который стоит в доме. Месяц проработал контрольный счетчик. 3 января его сняли и были шокированы цифрой: 1 тысяча 127 киловатт прошло мимо учета, просто растворились куда-то! Счетчик в доме показал потребление 250 киловатт. Речь идет о сумме более чем в три тысячи гривен за довольно небольшой период!

А в доме этом постоянно никто не живет. Дача числится на возрастной маме, ее дочка, тридцати лет, обычно раза два в неделю приезжала туда отдыхать. Но в первые недели января на даче никого не было — понятно, праздники, плюс замело дороги.

15 января дочка приехала, увидели ее машину. Все правление отправилось вручить женщине акт контрольной проверки расхода энергии. Еле достучались. А потом началось! Молодая хозяйка закатила истерику, материлась прилюдно на всю округу. «Вы мне всю улицу накрутили!» Электрика в дом женщина не пустила для осмотра счетчика. Впустила только двух членов правления. Те просто потрогали счетчик, и оказалось, что путем простого наклона он сразу же выключался! А энергия продолжала поступать! В доме на всю катушку работали электрические конверторы, обогреватели. Они работали круглые сутки семь дней в неделю.

Хозяйка дома отказалась подписать акт, отказалась платить. А через три-четыре дня пришел ее адвокат с кучей каких-то документов, начал доказывать, что члены правления не правы. Дали женщине месяц на погашение долга, дважды присылали напоминания. Не помогло. Поэтому через месяц правление таки отключило дачу от питания. Причем на отключение собралась небольшая толпа дачников с округи — ведь они все понимают, что электричество воруют в какой-то мере у каждого из них. Там в основном пенсионеры, которые лампочку лишний раз не включат для экономии электричества… Товарищество собирается исключить ее из своих членов.

И что в итоге? Молодая хозяйка подает на дачное товарищество в суд. А счетчик тот, хитрый, она, естественно, поменяла уже. И вынесла его наружу, что было одним из требований правления. Снова поставили контрольный счетчик. Через две недели сверяют показания — что на контрольном счетчике правления, что на домашнем, одна цифра — 64 киловатта. Почему же раньше все было по-другому?

Самый примечательный момент. Против ловко обращающейся со счетчиками женщины еще три года назад предыдущий председатель правления пытался принять меры. По той же самой причине — воровство электроэнергии. Не сложилось — здоровье помешало, потом он вовсе ушел. Но вы можете себе представить, сколько электричества и на какую сумму за три года, скажем так, «сэкономила» женщина, которая умеет жить?!

Но теперь она считает себя обиженной и судится со всем дачным товариществом. Весь мир неправ! Дачники знают причину такого поведения своей доброй соседки. Она работает в Кировоградской районной государственной администрации. Специалист одного не последнего отдела. И у нее типа «все схвачено». Хотя, кстати, соседи-дачники не понимают, как она там плодотворно в государственной администрации трудится? Ее машину видят раза два в неделю в рабочие дни в рабочее время. Видимо, сейчас и так можно некоторым работать…

«УЦ» следит за развитием этой, увы, обычной дачной истории. Кстати, в «Строителе» контрольные счетчики стоят сейчас еще на пяти участках.

Геннадий Рыбченков, «УЦ».

В редакцию «УЦ» обратилась семья Галины Яковлевны Гаркуши. Созданный ею вместе с ныне покойным мужем Юрием Петровичем Гаркушей в 2000 году детский дом семейного типа — один из самых первых в Кировограде — прекращает свое существование. Так решили чиновники. И уже составили свои планы на дом, в котором проживает семья.

В минувший четверг, не преду­преждая никого, в гости к Гаркушам пришли представители городского отдела семьи и молодежи во главе с его начальником Людмилой Дорохиной и… стали мерить комнаты рулеткой. На вопросы, что происходит, Людмила Владимировна ответила, что, поскольку все воспитанники дома Гаркуш достигли совершеннолетия, этот детский дом прекращает свое существование, а жилье, которое он занимает, после ремонта будет определено как социальное, в нем будут проживать дети-сироты. Гаркуши забили тревогу — другого жилья у троих воспитанников попросту нет.

— Вместе со мной сейчас живут трое детей — Вася, Рома и Оксана, — рассказывает Галина Яковлевна. — Идти им некуда, другого жилья у них нет. У Оксаны уже есть своя дочка — семимесячная Катя. Ей предложили идти в дом матери и ребенка на поселке Новом. Но там она сможет пробыть максимум год — а дальше куда?

Василий — военно­служащий, недавно вернулся из зоны АТО. У него свой клубок проблем, главная — прописка. Если в течение месяца он нигде не пропишется, в его отношении может быть открыто уголовное дело сразу по трем статьям, одна из которых — «Дезертирство». Вася подал документы в управление геокадастра на выделение ему земли как участнику АТО, но ответа оттуда пока нет. Роман работает на заводе «Металит».

По словам Галины Яковлевны, проблемы начались после того, как в 2007 году умер глава семьи Юрий Петрович Гаркуша.

— Петрович был нашим идейным вдохновителем, — говорит Галина Яковлевна. — Юридической, документальной частью процесса тоже занимался он, а моей задачей было воспитание детей. В юридических вопросах я ничегошеньки не понимаю. Мне говорили, что дом, в котором мы сейчас живем, находится в собственности горисполкома, а мы его арендуем. Но дело в том, что в 2001 году этот дом был куплен британцами, есть даже табличка, которая это подтверждает. Но как оформили эту сделку, я не знаю. Когда выросли старшие дети, я предлагала чиновникам: «Давайте еще детей, мы ведь детский дом, будем воспитывать». Но детей не дали.

Предмет споров — двухэтажный частный дом на Кущевке, по ул. Тульской, 25. В отделе семьи и молодежи полагают, что для четверых людей такое жилище слишком велико. Галина Яковлевна не отрицает — содержать такой большой дом трудно, все члены семьи согласны переселиться в другое жилье. Но другого жилья как раз не предлагают.

— Мне предложили встать на очередь на социальное жилье, — отмечает Оксана. — Я согласилась. Но, пока собрала нужные документы, столько набегалась и нервов вымотала… А потом, когда меня наконец внесли в списки, я спросила: а какая я по счету? В общем, мой номер — за 2 тысячи. Я своего социального жилья могу 100 лет ждать и не дождаться.

Начальник городского отдела по делам семьи и молодежи Людмила Дорохина согласилась прокомментировать ситуацию вокруг дома Гаркуш.

— Во-первых, — отметила она, — детского дома семейного типа там уже давно нет. После того как четверо детей создали свои семьи и покинули дом, это была просто приемная семья. Но теперь выросли и младшие сыновья. В четверг я посетила семью Гаркуш и попыталась им объяснить ситуацию, но они то ли ничего не поняли, то ли не хотели понимать. Они не справляются с содержанием такого большого дома, из-за этого он превратился в бомжатник, хотя, когда их вселяли, был сделан ремонт, дом был, как конфетка.

По словам Дорохиной, этот дом находится в коммунальной собственности, власти уже выделили миллион гривен на ремонт — по планам, в это жилище будет вселен новый детский дом семейного типа. Но вопрос, что делать с выросшими, но не имеющими своего угла детьми, не решен.

— Естественно, о девушке с ребенком мы позаботимся прежде всего, — сказала Людмила Владимировна. — Ей, скорее всего, будет выделена малосемейка. Кстати, она — единственная, кто встал на очередь на социальное жилье. А вот ее братья палец о палец не ударили, чтобы как-то обеспечить свое будущее. Если честно, позицию матери я тоже не понимаю — это ведь в ее интересах, она должна была подойти в отдел жилья и хотя бы проконсультироваться насчет того, где ее дети будут жить, когда вырастут.

Вопросом ликвидации детского дома семейного типа Гаркуш, по словам Дорохиной, непосредственно занимается заместитель городского головы Наталья Дзюба. Подробные данные можно получить у нее. Но, как нам кажется, сколько ни детализируй ситуацию, достойней она выглядеть не будет. Без ответа остался вопрос Василия Гаркуши: «Я был там, в АТО, под пулями и снарядами, защищал свою семью. И этих чиновников из горисполкома тоже защищал. Ради чего?..»

Виктория Барбанова, фото Олега Шрамко, «УЦ».

В последнее время публикация книги – событие неординарное. Но тут еще добавьте и тот факт, что автор – не маститый писатель, а простой парень из Ольшанки Дмитрий Степаненко. Только вот опыта у него за плечами – не дай Бог именитому литератору. Полтора года войны и острое желание рассказать о ней всю правду. Ну или почти всю…

«Фронтовой дневник. Окопные истории» – название, которое полностью передает содержание книги. Как отмечает автор в предисловии, он, будучи на фронте, начал записывать интересные моменты, чтобы сохранить это для себя, чтобы рассказать детям. «Так получилось, что теперь эти истории можете прочитать и вы, увидеть вой­ну моими глазами. Почувствовать казацкую волю, осознать красоту жизни, погрустить о погибших товарищах и улыбнуться вместе с живыми. Без показного героизма, страха и пафоса. Нигде в мире я не встречал столько счастливых людей, как на передовой. В мирной жизни их очень не хватает, и… мне там нравилось».

А подтолкнула автора к идее фиксировать все окружающие события одна история. Во время службы потерялся штык-нож (событие обычное на войне, но для бюрократической системы – повод показать себя во всей красе), поэтому пришлось писать объяснительную записку. Присутствовавшие при этом военные помогали писать «отмазки» (так называли более-менее правдивые описания событий, сопровождавших утерю). Результатом коллективного творчества стали семь объяснительных, которые так и не были приняты в штабе. «Для себя я начал понимать, что через несколько месяцев мы это и не вспомним, эта ситуация не всплывет в памяти, поэтому и решил фиксировать все события», – рассказал Дима.

«Фронтовой дневник» – сборник полевых историй, справедливо называемый «окопной» литературой. В Украине уже появляются такие произведения. Бывшие и нынешние воины описывают те события, участниками которых они стали. И это не только книги. Сейчас стало не обязательным искать деньги на дорогое удовольствие – издание книги. Многие авторы выставляют свои записи на всеобщее обозрение в социальных сетях. Именно там начинал и Дмитрий, но ему в какой-то мере повезло. Его одиночные рассказы заметили журналисты одного из городских СМИ и предложили издать книгу. И она была издана на средства областного бюджета, в рамках областной программы развития книгоиздания на 2016-2020 годы. В свет вышло всего 700 экземпляров, из них большинство бесплатно поступят в библиотечные учреждения области. И, как справедливо заметил во время презентации вечный городской активист Игорь Козуб: «Этого катастрофически мало!» Действительно, сборник написан таким простым языком, так красочно и ярко, что достоин того, чтобы его получила каждая школа области.

Книга писалась долго и не всегда комфортно. Дима рассказывал: «Вряд ли кто из нормальных людей сохраняет накладные от «Новой почты». А у меня их целый подсумок. Чистые с одной стороны половинки стандартного листа, сложенные вчетверо – боевой вариант «захалявной» книги. Именно на них я записывал свои окопные истории. Если удается занять на часок ноутбук, набирал текст в электронном виде, а листочки – курю. А дальше рукой подать до публикации на Facebook. Как-то раз сжег большинство листиков, но получаешь очередную передачу, и жизнь подбрасывает чтото новенькое. Или вспоминаешь какое-то событие и видишь его по-новому, достойным отдельного повествования. Подсумочек заветный всегда с собой. Решил – дописал.

Иногда меня спрашивают: «Зачем ты воюешь?» Я уже давно никому и ничего не хочу доказывать. Но в правом кармане всегда есть несколько деклараций от передач родных, друзей и знакомых. Значит, им важно то, что я здесь. Как и незнакомой мне девочке из неизвестной школы, которая написала: «Спасибо, что ты храбрый». А еще я думаю о моих боевых побратимах, знакомых и не очень воинах, рядом с которыми я жил и воевал. Я здесь был ради всех них.

Каждая накладная подобна медали. С одной стороны – те, кто воюет. С другой – те, кто нас поддерживает. Мы действительно одно целое. Нация. Если кто-то этого не чувствует – жаль … Объяснять бесполезно …»

Перечитал я эту книжку запоем за один вечер! И, вчитываясь в описание персонажей, узнавал среди них своих побратимов, узнавались схожие ситуации и главное – одинаковый подход к решению этих ситуаций. По окончании чтения было такое ощущение, как будто дома побывал! Среди своих, близких и родных. Читаешь один рассказ и ждешь начала следующего. И с большим сожалением перелистываешь последнюю страничку… Хотя и сам автор сказал, что продолжения не будет. Искренне жаль!

Алексей Гора, «УЦ». Фото Игоря Крушеницкого.

На одному з письменницьких зібрань цілком випадково познайомився із жінкою, яка представилася як лікар-терапевт та автор двох книжок прози, одну з яких, щойно видану під назвою «Год кошки, или Вот такая любовь», презентувала мені. В голові промайнули імена: Чехов, Вєресаєв, Булгаков, Юрій Щербак… І, маючи цілком професійний інтерес до людей, які творять художні тексти, вирішив ближче познайомитися з книжкою жінки-лікаря, що працює в одній із поліклінік нашого міста. Цікавило питання: чому вона береться за цю надскладну справу, яка потребує, окрім вродженого художнього таланту, ще й дуже складних умінь та навичок у володінні словом? Бо ж письменницьке ремесло – це «муки слова», свого роду «солодка каторга», яка насправді далеко не завжди буває солодкою.

Для того, щоб більш-менш об’єктивно поцінувати «Год кошки…», необхідно чітко усвідомлювати, що існує поділ на літературу «елітарну» та «масову». Звичайно ж, це поділ дуже й дуже умовний, тому що по суті уся висока класика є літературою елітарною, бо ж недарма, скажімо, творчість Сервантеса, Шекспіра чи ж нашого Шевченка є об’єктом постійного та напруженого вивчення та коментування багатьма поколіннями найфаховіших літературознавців. І водночас ця ж література є масовою, бо, наприклад, ніхто з українських письменників не є більш знаним і більш шанованим, більш зрозумілим і найбільш популярним за автора «Кобзаря» – поета воістину елітарного.

Проте існує елітарність іншого плану, знаковим представником якої є знаменитий роман Джеймса Джойса «Улісс». Щодо української прози, то я назвав би низку по-справжньому елітарних романів Валерія Шевчука чи Феодосія Рогового. Йдеться про літературу, яка в плані письменницької техніки є експериментально-новаційною, такою, що демонструє нові виражально-зображувальні технології. Митці такого типу немовби не заклопотані тим, щоб надати своїм творам читабельності і тим самим залучити до знайомства з ними якомога більшу кількість читачів. Такий митець явно «не заграє» з читачем, немовби сигналізує йому: пишу, як вважаю за потрібне, і то вже твої, читач, проблеми, як ти мене зрозумієш і чи взагалі зрозумієш…

Завдання ж письменника, що працює в масовій літературі, цілком протилежне – він робить усе можливе для того, щоб зробити свій твір читабельним і таким чином домогтися, щоб він набув популярності серед читачів.

Проблема взаємоіснування елітарної та масової літератур є досить складною і недостатньо проясненою в науці про літературу. Проте, обмежившись уже сказаним, все-таки висловлю одну принципову думку: до масової літератури не треба ставитися зверхньо, по-снобистськи, як до літератури другого сорту. Ні, у неї свої соціальні та культурні функції і свої (мали б бути) критерії поцінування. І саме з цих позицій пропоную глянути на творчість Елеонори Бєльської, відзначивши при цьому найхарактерніші риси її письменницького почерку.

Так, її проза повністю вписується у так звану масову літературу. Прочитавши в анотації до книжки, що це проза «жіноча», – насторожився, бо таке визначення чимось нагадує відомий вислів про «блондинку за кермом автомобіля». То ж чекав, приступаючи до читання «Года кошки…», певних розчарувань. І… не дочекався. Виявилося, що більшість її оповідань наділені однією важливою якістю, а саме: розпочинаєш читати й немов би попадаєш у потік, вийти з якого вже немає бажання. Той потік несе тебе повільно, але впевнено, даруючи радість пізнання іншого світу. Проживаєш долю інших людей, їхні турботи та радощі. А головне – ти їх «бачиш», вони ніби стають твоїми знайомими. Тверезим розумом літературного критика, котрий давно віддає перевагу літературі факту, розумієш, що маєш справу з чистою, подекуди недостатньо вправною белетристикою.

Не буду говорити про глибину психологічного аналізу, але вже те, що, як правило, психологічна конструкція образу персонажу доволі чітко вималювана, викликає довіру до письменниці й не виштовхує тебе із потоку.

Той потік не так давно отримав свою назву – історія. Розповідати історії (художня література), показувати історії (кіно), застосовувати в усних презентаціях сюжетні оповіді (мистецтво сторітелінгу) і так далі, і так далі… – про притягальну силу історій, ось тих створених «потоків», зараз говориться й пишеться дуже багато. Особливо ретельно цією проблемою зайняті голівудські сценаристи, де на чисельних семінарах ретельно вивчають, як створювати такі потоки-історії, щоб вони притягували до себе та завдяки цьому збільшували прибутковість фільмів… До речі, окремі сюжети, що їх розробила авторка «Году кошки…», можуть бути цікавими для сценаристів мелодраматичних телефільмів.

Та все ж ті, хто презентував книжку оповідань Елеонори Бєльської як «жіночу прозу» (Борис Фінкельштейн, Станіслав Янчуков), мали повну рацію, бо кожний рецензент, кот­рий взявся б аналізувати цю книжку із застосуванням гендерного підходу, дуже швидко прийшов би до висновку, що суто фемінне, жіноче начало в ній є абсолютно домінуючим. Простежимо за поглядом лікаря, який оглядає пацієнтку, і легко зрозуміємо,що таке могла написати лише жінка: «Итак, она звалась Татьяна. Татьяна Анатолиевна Терещенко.Ничем непримечательная стройная шатенка, с легким беспорядком спускающихся до плеч волос. Быстрый взгляд доктора скользнул по черным лакированным лодочкам на невысоком каблуке, узкому голеностопу, безукоризненной формы голеням, заключенным в тонкую лайкру цвета мокко, изящным коленям. Слегка задержавшись взглядом в области коленей, быстро поднялся вверх по синей поверхности джинсовой юбки, плотно облегающей бедра своей обладательницы, объемному серому свитеру, беспощадно поглотившему верхнюю половину ее туловища…»

Письменниця уважна до найдрібніших деталей жіночого життя – до одягу, до предметів побуту, до того, що її героїні п’ють та їдять, як ведуть своє домашнє господарство, до їх суто жіночих «секретів». Причому жінки у неї різного віку: від школярок – до бабусь. І всіх вона любить, і якщо зображує, то з неод­мінною симпатією, якимось любуванням, навіть захопленням.

Як правило, усі її жінки успішні в житті. За професією – лікарі, викладачі вишів, кваліфіковані менеджери. Під стать їм і мужчини (чоловіки) – теж лікарі, професори, військові. Найчастіше жінки Елеонори Бєльської є одинокими, тобто неодруженими з різних причин. Але відчувається, що оповідання з героїнею саме такого статусу тому й писалося, щоб розповісти історію, котра завершується хепі-ендом: гарна, порядна, але одинока жінка врешті-решт знаходить собі пару – як правило, достойного мужчину, такого собі лицаря на білому коні.

Ми борсаємося в бескінечних проблемах, вони йдуть на нас валом. Телебачення, всякого роду ЗМІ немов би змагаються в тому, щоб викинути на поверхню життя якомога більше бруду. Зла в усіх його проявах у цьому житті стає так багато, що аж зашкалює. І так мало надії, так мало доброго й красивого, котре стимулювало б життєву енергію суспільства, надавало б йому якогось позитивного напряму та сенсу. І поява такої «жіночої прози», котру презентує Елеонора Бєльська, є нехай і слабкою, та все ж реальною спробою психологічного самозахисту.

Ще один аргумент, який виправдовує «жіночність» прози Елеонори Бєльської, можна знайти у Ліни Костенко. В поезії «Пелюстки старовинного романсу» йдеться про концерт, у якому старий співак піднесено виконував романс про високе кохання до жінки. Для сучасної аудиторії високий пафос того романсу, в якому відчувалося поклоніння перед жінкою, був незвичним:

На голови, де, наче солов’ї,

Своє гніздо щодня звивають будні,

Упав романс, як він любив її

І говорив слова їй незабутні.

А потім зникла музика. Антракт.

Усі мужчини говорили прозою.

Жінки мовчали. Все було не так,

Їм не хотілось пива та морозива.

Старий співав без гриму та гримас.

Були слова палкими й не сучасними,

О, заспівайте дівчині романс!

Жінки втомились бути не прекрасними.

Геніально прониклива Ліна Костенко відкрила чи не головний секрет «жіночої прози»: її поява сублімує ось ту жіночу втому від буденності; вони, жінки, і справді втомилися бути не прекрасними.

Елеонора Бєльська – псевдонім. За ним – Олена Баранова, лікар-терапевт. І багато хто з пацієнтів третьої міської поліклініки її добре знає.

Григорій Клочек.

И снова галерея «Елисаветград» преобразилась. Теперь она похожа на храм. Здесь открылась выставка домашних икон Александра Охапкина под названием «Святые в вышиванках».

Александр Охапкин живет в Александрии,  работает преподавателем в местной художественной школе. Художник работает в области станковой живописи. В его произведениях талантливо синтезируются традиционные техники иконописи и современного исполнения.

Можно долго спорить (и это многие делают) о том, имеет ли художник право изображать святых не канонически, а «по-домашнему», одетыми в украинские одежды, окруженными мальвами и васильками. Но, глядя на эти полотна, спорить не хочется — настолько они понятны и близки. Это как Библия — не прочитанная, а пересказанная мудрым человеком.

Интервью для «УЦ» было третьим по счету эксклюзивным, причем без перерыва. Были опасения, что художник устал, все сказал, не захочет повторяться. Но он говорил — откровенно и с удовольствием.

— Александр Игоревич, а у вас в доме висят канонические иконы?

— Как в каждом доме. Как дань обычаям. Старинных нет, обычные полиграфические репродукции.

— Когда вы поняли, что изобразительное искусство — это ваша судьба?

— Когда мне было пять лет, я сказал, что буду художником. И не только я это говорил. Помню, когда меня, ребенка, водили к врачу, каждый раз я доктору приносил рисунок. Он смотрел и говорил: «Ты художник». Может, он мне дал установку, может, потому что мне нравилось рисовать. В школе: кто сможет нарисовать? Охапкин. Рисовал себе и другим. В училище: себе нарисую и другим. Такие моменты накапливались и образовали художественный и жизненный опыт.

Теперь я без этого не могу жить. Почти все время занимает работа. Когда есть срочные заказы, я по тринадцать-пятнадцать часов рисую, не вставая.

— Вы дома работаете, или у вас есть мастерская?

— Дома. Только три года назад я сделал пристройку к дому, где работаю. А до тех пор, на протяжении 23-х лет, у меня была такая «мастерская»: я сижу, с одной стороны телевизор, с другой — маленький холодильник, книжки на полках. Передо мной холст. Угол комнаты — полтора на полтора. И основная часть моих работ была сделана в таких условиях. Неудивительно, что там я терял зрение. А сейчас у меня шестнадцать квадратов. Мало, но, по сравнению с тем, что было, — простор.

— Кроме икон, пишете что-то другое?

— Могу, но сейчас я больше стремлюсь развиваться именно в этой теме. Иногда появляются предложения написать пейзаж, портрет. Люди, которые видели мои работы, просят написать портрет в духе старых мастеров. Пишу. Еще я преподаю, исполняю иконы для иконостасов, иллюстрирую книги, занимаюсь скульптурой, настенной живописью.

— Помните свою самую первую домашнюю икону?

— Не было первой домашней иконы. Был случай в моей жизни, который уже описал профессор Киевской духовной академии УПЦ Дмитрий Степовик в своей монографии «Необароко: ікони Олександра Охапкіна». Когда я учился в училище, случайный прохожий попросил меня написать икону. У меня тогда не получались учебные постановки, новая техника, новые материалы, что-то не шло. И я взялся за заказанную икону. И тут произошел прорыв — она получилась. Так мне до этого ничто не удавалось. Мне это понравилось больше, чем то, что я делал до этого. Потом снова рутина учебы. А потом, уже во время обучения в институте, еще одна моя икона была продана. Потом участвовал в Виннице работами на религиозную тематику в составе группы «Эскадрон». Потом… потом… Вот такие фишки были кем-то расставлены в моей жизни.

После окончания института я работал над темой «Клоунада». Образ клоуна, человека, его переживания, радость во время выступления, усталость после представления. Людям нравилась передача этих душевных переживаний. Затем эта тема плавно перешла в тему ангела. Первые работы были ближе к канону — тогда я работал для церкви. Потом, уже в своих творческих работах, мне захотелось добавить к картинам барочные элементы. А затем этнографические мотивы под влиянием общения с известным этнографом Кобальчинской. Именно при ее непосредственном участии и помощи началась моя выставочная деятельность. Так что я не могу сказать, когда появилась первая домашняя икона.

У меня есть мечта. Вот сейчас у нас в храмах прихожане молятся на иконы русской церкви. А почему нет украинской? Наверное, придет такое время, когда те, от кого это зависит, признают украинскую икону канонической. Тогда, надеюсь, мои работы могли бы претендовать на то, чтобы стать иконами поместной церкви. Они бы стали в некотором роде предтечей или, вернее, возрождением украинской иконописи, и я считал бы свою миссию выполненной. Я говорю, что еще не написал икону своей мечты. Может быть, когда-то будет не одна икона, а иконостас моей мечты.

— На выставке представлены совсем свежие работы. Не старше трех лет. Почему?

— Зрителю интересно развитие художника за последние годы. Вот и я выставил работы последних лет. На них изображена женщина-мать, украинка, хранительница устоев семьи, оберег дома, проводник поколений. Именно с нее начинается жизнь каждого человека. Именно она является Богородицей. Почему у нас в стране происходят такие катаклизмы? Потому что нет уважения к Божьему закону. Кого бы ни выбрали президентом, каждый будет стремиться к самообогащению. Потому что все были воспитаны в эпоху атеизма. Нужно начинать с воспитания детей. А кто их воспитывает? Родители, особенно мать. Нам нужно много времени, чтобы целые поколения воспитывались в духе любви, патриотизма и уважения к человеку.

— Важно ведь не только, что изображено, но и что художник вложил в изображение. Если вам нездоровится, если у вас хандра, плохое настроение, как тогда?

— Нет такого. Если есть — я сажусь работать, и все проходит. Я ученикам в художественной школе говорю, что, если ждать вдохновения, ничего не получится. Это работа, и в ее процессе должно появиться желание. Когда у меня нет настроения, я все равно пишу. Может не получаться, я это вижу, но все равно работаю. На следующий день могу подправить, переписать, поменять фрагменты композиции… Технический слой ведь остается, а правки дают текстуру, которая через слой краски несет энергетику. Когда правишь — убираешь плохое настроение, а значит, плохую энергетику. Счастлив, если в целом получается энергетически сбалансированная картина. Я не психолог, но мне кажется, зритель воспринимает все эти импульсы.

— А как возникают идеи?

— Смотрю на иконы, пусть даже в Интернете… Очень много икон приходится пересмотреть в поисках образа, который войдет в душу, или композиции, цветового решения. Икона — канон. Используя сюжет канонической иконы, пытаюсь исполнить по-своему, «перефразирую» его. Вот, к примеру, «Благовещение», спускается ангел с вестью к Марии. Как он спускается? В канонической иконе он изображен во весь рост, с чувством благоговения и покорности. Я его размещаю в саду, в лилиях, в современном мире с современной атрибутикой, но самое важное — показать, сохранить, усилить его чувства.

Сочетания цветов могу увидеть где угодно. Узоры, переливы, световые решения нас окружают повсюду. Надо уметь их увидеть и потом использовать.

— Научить этому можно?

— Меня учили, что, когда начинаешь писать, уже должен представлять картину в окончательном варианте. Я тогда не понимал, как это. Сейчас, по истечении времени, понимаю, что это должно быть интуитивное, красивое, энергетическое пятно. Хорошая работа всегда несет добро и положительную энергетику. И дело не в цвете, ведь черно-белая фотография зачастую энергетически сильнее, чем цветная.

— Вы часто дарите свои картины? И каким должен быть человек, чтобы вы подарили ему свою работу?

— Дарю тем, кого хорошо знаю. Тем, кто идет навстречу, помогает, не отвергает. Пришлось в жизни столкнуться с двуличием людей. У меня был случай: еще в молодости я свою работу подарил другу. Как-то я пришел к нему в гости, а моя картина висит, скажем так, на месте, не предназначенном для живописи… Пусть она была ранняя, может, несовершенная, но это для меня был показатель отношения ко мне. С тех пор я дарю работы очень редко, чаще продаю. Человек, отдавший за нее деньги, будет ценить ее и беречь. Если она ему нужна — он кладет свой труд, свои средства на ее приобретение.

— Что вы делаете в дни, когда не пишете? Как отдыхаете?

— Нет у меня таких дней. И я по-другому не хочу жить. Когда дочка была первоклассницей, мы поехали к морю. Семья загорала на пляже, а я рисовал. Не могу зря тратить время, если я могу что-то сделать. Я даже на открытие своих выставок не люблю ездить. Они часто открываются и проходят без моего присутствия.

— Вам хватает в жизни любви, тепла?

— Вполне.

— А чего не хватает?

— Спокойствия и стабильности. Много мне не надо, была бы возможность приобретать материалы: краски, холсты, хватило бы на лекарства и ребенку помочь. Чтобы я мог отключиться от проблем и спокойно работать.

Записала Елена Никитина, фото Олега Шрамко, «УЦ».

В Кировоградской областной филармонии активно начали заниматься созданием нового вокального проекта. Идея родилась после мартовского концерта, на котором прозвучали несколько совместных номеров солистов.

Художественный руководитель филармонии Наталья Бондаренко уверена, что подобные новации просто необходимы и своевременны.

– Еще несколько лет назад мы сделали ставку на омоложение коллектива, и сейчас у нас появилось несколько новых солистов. Все талантливые ребята. Кроме уже опытных Сергея Демина и Ярослава Страшного, с нами начали работать и молодые исполнители Александр Безай, Артем Гасленко и Алексей Козачинский. И вот на Восьмое марта в рамках поздравительного концерта мы решили сделать совместный номер сразу нескольких исполнителей. Все получилось просто замечательно. И зрители были довольны, и ребятам понравился новый формат. Получились и дуэт, и трио, квинтет, и даже секстет. После этого удачного эксперимента появилась идея создать отдельную концертную программу со всеми нашими солистами, объединив их в один вокальный проект. Да, конечно, у каждого из них свой тембр, но времени у нас до осени много, и есть время подготовиться.

Конечно, будет не просто. Нужны дополнительные средства на фонограммы и прочие организаторские расходы. Мы надеемся на спонсоров, на всех небезразличных людей, которые ценят и любят наш коллектив, нашу филармонию. Если у нас все получится, а у нас получится, то с такой программой мы сможем гастролировать не только по районам, но и давать концерты в других областях. Еще раз повторюсь – будут трудности, без этого  не бывает. Но артисты горят желанием довести эту задумку до красивого и яркого концерта, который мы запланировали на осень.

Такого же мнения придерживаются и участники будущего проекта. Во время общей беседы, обсуждения тематики и репертуара концерта, каждый из солистов высказывал свое видение создаваемого проекта.

– Думаю, нужна зарубежная классика, которая покорила сердца кировоградской публики. От нее не стоит отказываться. Но есть необходимость и в поиске новых вокальных композиций, – считает Ярослав Страшной.

– Нужны и современные украинские песни, – уверен Артем Гасленко. – Удивлять зрителя мы можем многоголосием. Это может произвести фурор. Как артисты мы всегда на это надеемся. Главное – правильно подобрать песенный репертуар.

Александр Безай считает, что зритель должен услышать все те вещи, которые может исполнить каждый из участников проекта.

– Задумка еще и в том, чтобы никто из артистов не потерялся как солист. Общие номера могут перемешиваться с сольными выступлениями каждого из нас. И если в комплексе все собрать, показать весть спектр музыкальных направлений, то это будет еще интересней для зрителей. Тем самым мы покажем класс и высокий уровень филармонии и ее исполнителей. От академической, аутентичной до эстрадной и даже патриотической тематики – мы можем исполнять все. Для этого у нас есть все силы и возможности.

– Будет классно, если мы на этом концерте сможем показать разноплановость, многожанровость исполнения. Когда несколько артистов, работающих в разных направлениях, могут спеть и классику, и украинскую народную песню, – вторит своим коллегам по цеху Алексей Козачинский.

Высказал свое мнение по поводу будущего проекта и народный артист Украины Сергей Демин.

– Мы должны удивлять новыми проектами, своими возможностями. Зритель не хочет ходить на одни и те же коллективы и одних и тех же солистов, из года в год работающих с одним и тем же репертуаром. Нужно обновляться, искать новые решения, работать с новыми проектами. По тому же пути пошел наш областной театр. У них обновляется репертуар, и зритель к ним пошел. И все же они работают в своем сегменте – мы в своем. Нам необходимо искать новые направления в своем формате. Мы можем, ищем, и вот этот, зарождающийся вокальный проект будет доказательством нашего профессионализма. Проблема только в одном – для этой задумки нужно хорошее финансирование. Ведь хорошие аранжировки или оркестровая музыка требуют денег. В этом могут помочь областная власть и спонсоры.

Руслан Худояров, «УЦ».