Не врать по мелочам

Есть ложь, есть большая ложь, и есть статистика.

Марк Твен.

Обычно эту знаменитую формулу мистера Твена журналисты используют, когда хотят поговорить о статистике (точнее, о лжи, возведенной в ранг государственной отчетности). Зачастую она находит свое место и в статьях о достоверности коммерческой рекламы («объем ваших век увеличится на 83%») либо в аналитических публикациях, демонстрирующих, сколько тот или иной политик вложил в личный пиар и как ему это помогло. «Большая ложь», как правило, тоже не обделена вниманием: мы регулярно наблюдаем ее на презентациях программ политических партий, в отчетных докладах лидеров страны — впрочем, не только нашей.

Отчего-то мне кажется, что за все перечисленные случаи большой и даже глобальной лжи никому персонально стыдно не бывает. А вот как быть с ложью заурядной, которую и увидеть, и распознать можно своими глазами? Отмазаться от нее ну очень сложно, а подобные неуклюжие попытки вызывают лишь усмешки окружающих. Здесь, в провинции, мы же все видим: какие дворцы строят судьи, на каких машинах разъезжают чиновники, какие часы выглядывают из-под прокурорских манжетов.

Наверное, не было бы этой колонки, если бы не поражающее своим цинизмом недавнее сообщение о том, что личный водитель мэра Одессы Алексея Костусева Сергей Плюта за месяц до смерти завещал городскому голове свой Mercedes-Benz S 500 2010 года выпуска (стоит 700-900 тысяч гривен). Как думаете: кому-то в Одессе непонятно, что лимузин изначально принадлежал мэру и до поры до времени «жил под прикрытием»? И сколько еще движимого и недвижимого «мэрского» имущества спрятано у доверенных людей? Мне отчего-то вспомнилась налоговая декларация нашего местного нардепа Андрея Табалова, в которой из автотранспорта указан только …прицеп. Ну к чему эти глупые уловки? Что стыдного в том, что руководитель крупной корпорации в еще додепутатский период купил себе дорогую машину? Это — нормально! А стыдно — «получать» такое наследство, как мэр Одессы…

И еще о лжи. Недавно от депутатских мандатов освободили двух нардепов — Власенко и Веревского. Истории обоих показательны. Кого хотел обмануть Сергей Власенко, когда доказывал, что он, дескать, не адвокат Юлии Тимошенко, а просто себе погулять вышел? То ли защитник, то ли полузащитник… К чему это убогое лукавство? Вся страна видела Власенко и в суде, и в СИЗО, и на многочисленных пресс-конференциях — если это не типичная адвокатская работа, то чем еще занимается вся эта весьма высокооплачиваемая публика? Хочешь РАБОТАТЬ адвокатом Тимошенко? Сдай молча мандат, докажи преданность своему делу и клиенту. Надеялся защититься на все случаи жизни депутатской неприкосновенностью? Совершенно зря, не мальчик, должен понимать, в какую игру ввязался.

Теперь об Андрее Веревском. Представляете, какая страшная кара — лишение депутатства для человека, чье состояние эксперты оценивают без малого в миллиард — не гривен, а долларов? Небось, все глаза проплакал и голову о стену разбил. Человек хотел перед друзьями попонтоваться, статусность миллиардера подтвердить, а тут сплошное огорчение: и Рада не работает, и бизнесом в открытую, оказывается, заниматься нельзя.

Мне гораздо легче поверить в существование нардепов-инопланетян, чем представить себе «владельца заводов, газет, пароходов», напрочь в одночасье забывшего о своем доходном хозяйстве. Большой бизнес — он как власть, такой же наркотик. С ним можно взлетать и падать, но окончательно расстаться с ним невозможно. В итоге все вокруг точно знают, кто хозяин на бумаге, а кто — в реальности. И кого же вы обманываете, господа хорошие?..

«Обожаю слушать ложь, когда знаю правду» — это слова великолепного Адриано Челентано. По-моему, очень к месту.

Ефим Мармер, «УЦ».

Кировоград выходит на «Линию»

«Линия» — условное, рабочее название проекта, который в рамках концепции брендинга Кировограда «Двигайся со вкусом» привезли российские урбанисты Денис Визгалов и Ильдар Маматов.

Денис Визгалов и Ильдар МаматовПроект был презентован на встрече с активными и заинтересованными кировоградцами и уже в ближайшее время войдёт в активную стадию. Его цель – сделать город понятным, интересным и привлекательным для туристов. Однако, рассчитывают его авторы, сами кировоградцы благодаря новому начинанию увидят свой город совсем в ином свете.

В основе идеи лежит разработка и прокладка тематических городских маршрутов – «линий». Причем темы могут быть самые разные – от военно-исторической до гастрономической. Места отдыха молодёжи, знаковые объекты, связанные с жизнью и творчеством выдающихся елисаветградцев-кировоградцев, «линии» театральная и спортивная – для обсуждения принимаются самые различные варианты.

На практике это может выглядеть следующим образом. После разработки того или иного маршрута он будет обозначен на улицах города визуально: с помощью проложенных линий определенного цвета, вдоль которых на выбранных объектах будут установлены, возможно, QR-коды, с их помощью через подключенный к Интернету мобильный телефон можно здесь же, на месте, послушать сжатый, но обязательно содержательный и интересный рассказ о том, чем известен тот или иной объект (здание, сооружение, памятник и т.д.), почему он заслуживает интереса и внимания.

Аналогичные проекты уже успешно работают как в Европе и США, так и в городах России (Пермь, Углич и т.д.). Инициативная группа кировоградцев планирует запустить первую «линию» уже к лету, сейчас этот процесс вовсю обсуждается в социальных сетях.

Кроме того, «линии» по-кировоградски – в рамках презентации концепции «Двигайся со вкусом» – до конца марта будут представлены Денисом Визгаловым на форумах в Москве и Загребе.

Оксана Гуцалюк, фото Елены Карпенко, «УЦ».

Будьте любезны не хворать!

Медики Кировограда работают над повышением качества медицинского обслуживания. В этом заверила начальник Управления здравоохранения Кировоградского горсовета Оксана Макарук.

Уже почти два года продолжается акция «Здоровые жители – здоровый город», в рамках которой в различных микрорайонах областного центра организовываются и проводятся профилактические медосмотры. Сейчас специалисты работают в поселке Горном, и это уже третий их выезд в этом году. Всего же с апреля 2011 года было осмотрено около 15 тысяч горожан, которых обследуют на предмет онкозаболеваний, гипертонии, сахарного диабета, туберкулеза. «Задача специалистов – выявить данные заболевания на ранней стадии, когда они легко поддаются лечению», — подчеркнула Оксана Макарук.

Несмотря на то, что в стране объявлена неделя борьбы с туберкулезом, работа в этом направлении ведется непрерывно, не только в течение семи дней в году. Начальник управления здравоохранения озвучила данные грустной статистики: каждый час в стране фиксируется четыре случая заболевания туберкулезом и один смертельный случай. Поскольку заболеть может любой человек, каждому необходимо своевременно и регулярно осуществлять рентгенологическое исследование легких. Особенно это относится к так называемым неорганизованным группам населения – домохозяйкам, пенсионерам, безработным. В то же время рекомендуется обращать внимание на состояние здоровья. Непрекращающийся кашель, повышенная температура тела, снижение аппетита и веса, общая слабость и потливость в ночное время – симптомы опасного заболевания.

В поликлиниках Кировограда работают кабинеты ранней диагностики, оснащенные современным лабораторным оборудованием. Медики рекомендуют женщинам после сорока обязательно обследоваться на маммографе (1-я поликлиника). Но вообще обращаться в эти кабинеты может и должен любой, заботящийся о своем здоровье. Посетителю выдают маршрут пациента, согласно которому он посещает все необходимые кабинеты и специалистов.

Оксана Макарук рассказала о том, что Кировоград участвует в пилотном проекте по внедрению государственного регулирования цен на лекарства для лечения гипертонии. Проект предусматривает возмещение средств за медикаменты. В этом году государство планирует перечислить аптекам Кировограда
1 миллион 123 тысячи гривен. Горожане, страдающие гипертонией, должны обратиться к лечащему врачу для подтверждения диагноза, после чего они получают рецепт, выписанный по специальной форме. Лекарства по сниженным ценам можно приобрести в сети аптек «Ліки Кіровоградщини», КП «Кировоградфармация» и в аптеке «Здоровье». По словам начальника горздрава, на учете с диагнозом «гипертония» состоит уже 46 тысяч горожан. Выписано почти 6 тысяч рецептов, но лекарства приобрели всего 1266 человек. Чем это объяснить – непонятно.

Елена Никитина, «УЦ».

Богданове: iсторiя з несподiваним продовженням

Стаття в нашій газеті від 26 лютого «За що Бог образив Богданове?» викликала неабиякий резонанс в Ульяновському районі. Картинки з життя звичайного села, де звичайний керівник відчув себе справжнім паном з дев’ятнадцятого століття, бурхливо обговорювалися в окрузі. Але те, що зараз коїться у самому місці дії, в селі Богданове, перевершило усі наші уявлення про те, як зазвичай реагують на критичні виступи у пресі. Дійшло до криміналу і погроз як людям з самого Богданового, що насмілилися говорити про справжні діла місцевого керівника, так і на адресу журналіста «УЦ»… Та про все по порядку.

Про що взагалі йде мова? У Богдановому вже тринадцятий рік існує сільськогосподарський кооператив. Його було утворено місцевими селянами, які ще пам’ятали заможне колгоспне буття вісімдесятих років. Сподівалися, що за нових капіталістичних часів гуртом господарювати буде краще, вигідніше для усієї громади. Утворили кооператив з капіталом у 6 мільйонів, СВК «Мир», і довірили керувати їм Валерію Кравченку, агроному. Він і досі керує «Миром». Але вже дуже мало залишилося у Богдановому людей, які раді з того, що є членами колгоспу новітнього часу. Бо, на відміну від колгоспного ладу, зиск та вигоду від існування кооперативу має, здається, одна людина. Голова правління Валерій Борисович Кравченко. Ні, стоп. Ще є кілька таких людей — дружина Кравченка, вона ж бухгалтер підприємства. А також донька Настя. Вона навчається в Умані в аграрному виші і чесно пише на своїй сторінці в соціальній мережі в Інтернеті — «я живу, як в раю, в мене все є». Люди з Ульяновського району, які читають це, їй вірять.

У Кравченків кращий дім у селі, тільки біля нього покладено асфальт на їхній вулиці. Голова родини більше двох років на одній машині не їздить, кажуть сусіди, купує собі новий величезний позашляховик. Нічого поганого у цьому всьому немає. Людина працює, агроном він фаховий, нехай собі заробляє. Та є кілька «але». Він очолює кооператив, у статуті якого записано, що наприкінці кожного року прибутки від діяльності кооперативу розподіляються між його членами. Та ніхто з простих пайовиків СВК «Мир» ще жодного разу з 2000-го, року заснування кооперативу, не бачив жодної копійки дивідендів, прибутку, чи як хочете його називайте…

Керівник Кравченко у селі — поміщик, цар і бог. Це, мабуть, він сам так вирішив. Багато хто пам’ятає, як Кравченко тільки з’явився у Богдановому у вісімдесятих роках. «В одних холошах» — є тут такий поширений вислів про незаможних людей. Дали йому хату, дали стати на ноги, обрали головою кооперативу, і все — людину не впізнати. Сьогодні Кравченки наймають працівників на будь-які роботи біля своєї хати. Не тільки, скажімо, картоплю саджати. Усю зиму сніг з подвір’я Валерія Борисовича відкидає чолов’яга, який нібито заборгував кооперативу, — колишній охоронець, під час чергування якого вкрали бочку дизпалива. Влітку мете двір інший батрак…

Але найгірше жити у Богдановому тим, хто наважується відділитися, вийти з кооперативу, стати одноосібником чи піти до іншого фермера. Такі люди враз та назавжди стають особистими ворогами голови кооперативу.

Їх з десяток у селі. Дехто вже одинадцять — дванадцять років не має стосунку до кооперативу. Це по землі. Але, коли ділили колгоспне добро, окрім земельного, кожній людині мав бути виділений і майновий пай. По всій Україні це відбувалося. Кому на майновий пай сівалка доставалася, кому — пара корів, кому — й трактор, кому — приміщення чи частина приміщення. Так у нормальних селах відбувалось. Але не тут.

Десяток років люди, що вийшли, вимагають у голови свою долю майнового паю. Люди не вимагають віддати якогось трактора. Більшості вистачило би можливості користуватися складами, коморами кооперативу. Одноосібник вирощує зерно, але зберігати його не має де. У кооперативу є пристосовані приміщення складів, саме там Кравченко зберігає своє, ой, вибачте, кооперативне зерно. Люди просять — вирахуйте як майновий пай кілька десятків метрів того складу. Ніхто його забирати чи розбирати по камінчику не збирається. Навпаки, люди готові сплачувати за це — за електроенергію, охорону, прибирання. Тільки б мати можливість зберігати зерно. Не варто пояснювати, що без свого сховища та току людям доводиться продавати зерно прямо з комбайну, з поля, а під час літніх жнив ціна зерна найменша. Через кілька місяців вона зростає в рази. Селяни втрачають чималі кошти тільки через те, що пан Кравченко на них образився і багато років не виділяє колишнім членам кооперативу майнові паї.

Вмовляти пана Кравченка декому набридло. Люди почали писати заяви в прокуратуру як районну, так і Кіровоградської області. Люди запросили кореспондента з обласного центру. З точки зору деяких місцевих господарів життя, які вважають, що ухопили бога за бороду, люди «абарзелі». І почалося.

Одного з найактивніших борців за свої права, за свій законний майновий пай «запросили на бесіду» у кафе на трасі Київ-Одеса хлопці з Умані — не полінувалися в Ульяновку приїхати. Прямим текстом людині було сказано — «ми знаємо, де твій дім, яка в тебе машина, якими дорогами ходять твої дружина та діти… Так що ти Валєру не трогай!»

Цих з Умані в окрузі знають ще з початку дев’яностих років. І знають не за їх добрі діла чи досягнення. А знають їх ті, хто тоді починав якийсь бізнес, за специфічні «послуги», які вони переконливо пропонували… Кримінал, одним словом.

Зустріччю у кафе справа не обмежилась, хоча чоловік прямо звідти зателефонував до міліції, і у справу втрутився начальник райвідділу УМВС Сергій Сірак. До прокуратури району подана заява. Але й зараз через день-два людині телефонують з погрозами. А ще, розказали кореспонденту «УЦ» інші мешканці Богданового, не криючись, Валерій Кравченко пообіцяв «і з журналістом розібратися». Тобто з автором цих рядків. Особисто я такого не чув, бо з Кравченком поспілкуватися знову не вийшло. Так що, може, люди щось не так розчули, я на це дуже сподіваюсь…

Останні дні життя в селі пожвавилось. Кажуть, що Валерій Кравченко зі своїм ближнім колом готують збори членів кооперативу, мабуть, щоб знову організувати перевибори себе на посаді. Хай буде так — якщо люди проголосують, то все буде законно, це буде чесне волевиявлення пайовиків. Керуйте й надалі, пане Валерію Кравченко. Але ж віддайте людям належне!

У попередній статті ми писали, що СВК «Мир» майже ніяким чином не приймає участі у житті села. Допомоги не бачать ні школа, ні садочок, про те, що хоча б дорогу відсівом підсипати, мова не йде. Зорати город, допомогти з транспортом у разі потреби — тільки за гроші, не дивлячись на те, є ти членом кооперативу чи ні. Одноосібників, своїх заклятих сусідів, Кравченко не пускає на свою ремонтну базу ремонтувати техніку, трактори, сівалки. Люди їдуть за такою технічною допомогою до сусідніх сіл…

Найабсурдніша ситуація склалася з водою. Є в Богдановому водонапірна башта, старенька, вода з неї тече просто в землю круглий рік. Але не дай Боже набирати там воду простим людям! Заборонено під загрозою звільнення.

Кравченка бояться. Дуже. У цей приїзд кореспондента прямо у селі люди відмовилися спілкуватися. Довелося зробити зустріч біля автостанції Ульяновка, подалі від очей Кравченка та наближених. Прізвищ не хочуть називати, ми й не називаємо, — журналіст поїхав, а людям і надалі тут жити. До того ж велика частина села взагалі намагається відмовчуватися. І наводять такий аргумент — «А хто знає, замінять Кравченка, а новий керівник може ще гірше бути».

Ситуація у Богдановому складна. Не дивлячись на те, що є позови до прокуратури, особливого криміналу, такого, за який швидко та боляче карають, тут немає. Справа має більше моральний бік, про що вже писалося. Але, люди добрі, так далі жити не можна! Треба щось робити.

Найголовнішою проблемою цього села, як на суб’єктивне міське око, є, вибачте, забитість люду. Селяни не розуміють, що давно інші часи на дворі, вже не має кріпацького права. Епоха, коли голова колгоспу був уособленням усієї безмежної влади, минула. Свої законні права мало мати, їх треба відстоювати, виборювати. Але люди бояться… Хоча не всі. Останнім часом боятися стали менше, люди з Богданового хочуть змінити своє життя на кращє.

Геннадій Рибченков, «УЦ», Ульяновка — Кіровоград.

Не уберегли, не спасли…

Гайворон понес утрату. Огромную и невосполнимую. Так обычно пишут, когда от нас уходят знаковые люди, с именем которых связано многое в жизни того или иного региона. В данном случае речь идет о здании, которое много лет было символом города над Южным Бугом.

Построенный в 1928 году монументальный Клуб железнодорожников, затем клуб им. Воровского (именно под этим названием его знали тысячи гайворонцев) и уже в последние годы — ДК «Орион» пережил взлеты и падения, знал лучшие времена и холодное запустение, на его сцене и в зале не раз бывали люди, широко известные далеко за пределами Украины. Вот и сейчас его примарафетили — хотели принять здесь губернатора.

Клуб Воровского горел почти сутки, с субботы на воскресенье, его тушили в несколько приемов. Пожарные приехали быстро, но вода была только в одной бочке, а ее — воду — в городе ночью взять негде, разве что из Буга. Беспомощность сменялась безысходностью. Не дотушили… Остались только стены, построенные на совесть. Здесь уже, кажется, перебывал весь Гайворон. Люди со слезами прощаются с тем, что было для них большим, чем просто клуб, — со своей молодостью, с радостными и счастливыми моментами их памяти.

Ответы на вопросы «Почему загорелось?» и «Почему не потушили?» наверняка окажутся стандартными, и никому легче от них не будет…

Соб. инф.

«Кировоград меня по-хорошему удивил»

Ильдар Маматов — человек в России известный. А в родном Пермском крае — знаменитый. Не без его участия из общей «серой зоны» удалось извлечь и сделать интересным для всей России Пермь и многие города в округе. Он издатель, краевед, путешественник, специалист по продвижению территорий. Сейчас живет и работает в Санкт-Петербурге, воплощая масштабные проекты. В Кировоград он приехал в рамках проекта «Креативный город». Кое-что рассказал и показал, научил многому интересному. А в интервью по просьбе «УЦ» проанализировал наши возможности.

Ильдар Маматов

— Ильдар Юнусович, скажите честно, еще полгода назад вы подозревали вообще о существовании в этом мире Кировограда?

— Полгода назад мы уже тесно с Денисом Визгаловым обсуждали ваш город…

— А год назад?

— Честно скажу — нет. Но, общаясь с Денисом, я понял, что этот город, в который он влюблен, симпатичен тем, что люди здесь в первую очередь активные и творческие. Есть актив города, который заинтересован жизнь тут сделать интересней. После нашей встречи с этими людьми я чувствую большое удовлетворение. Ваши люди не говорят «все плохо, все в упадке, коррупция и т.д.», а реагируют на все достаточно позитивно и конкретно. Есть идеи и видение, как их воплощать.

— У вас есть опыт работы с такими небольшими городами, как наш, именно в такой форме — вам дают большой простор для реализации?

— В каждом городе своя история, свое лицо. Есть города, где основная составляющая активных людей — это бизнес, у которого, кроме идей, есть и деньги для того, чтобы делать интересные и полезные вещи для того места, в котором они живут. Не только для себя и для своих детей. Есть населенные пункты (я говорю в основном о России), где наиболее активны государственные органы, муниципалитеты, например, Тобольск, который за несколько лет превратился в привлекательное место. Или Елабуга, где роль локомотива играет директор краеведческого музея, женщина. Благодаря ей создалось ядро, вокруг которого объединились краеведы, историки, все неравнодушные активные люди, и сегодня Елабуга — первоклассный туристический центр в Татарстане!

Есть города, где рука об руку идут власть и сообщество. И для меня Кировоград, по моим ощущениям, как раз такой, здесь этот баланс соблюден. Сообщество не подходит с позиций потребления — дайте нам денег, и мы сделаем что-нибудь; и администрация со своей стороны, пусть достаточно осторожно (ведь речь идет о бюджетных деньгах!), но дает поддержку и некие полномочия, например, на изменение культурной среды и открыта для людей. Ранее я знал это со слов Дениса, теперь воочию убедился, что Кировоград является таким интересным городом, где сообщество горожан, вне зависимости от личного статуса, будь ты предприниматель, служащий, бизнесмен, — все заражены идеей сделать город интересным.

— Я читал, что вы в Украине ранее консультировали кого-то. Интересно знать, где и кого?

— Это было в 2008-м году, когда создавалась сеть справочников «Желтые страницы», меня пригласили на четыре месяца помочь в ее создании. В то время я работал в шведском международном холдинге, издающем справочники, директором по региональному развитию. Но, к сожалению, из-за Интернета в том числе проект окончательно не состоялся. Хотя удалось создать хорошую команду, например, в Одессе. Но этот проект касался бизнеса, у меня большая часть времени уходит на бизнес-консультирование, это для заработка денег. А все остальное — издательская деятельность, брендинг территорий — это для души, на этом я больше трачу. Поэтому я независим ни от кого, могу по зову души заниматься изданием чего хочу, созданием имиджа тех мест, которые мне интересны.

— Насколько известно, вы приложили руки к тому, чтобы ваш родной Пермский край и сама Пермь стали более известными и привлекательными. Вероятно, с такими городами легче работать — миллион населения, мощный транспортный и промышленный узел, сердце оборонной промышленности, история освоения Сибири и ее недр и т.д. Материал намного богаче, чем у нас. С небольшими скромными городами сложнее?

— Как и во всем, есть две стороны медали. С одной стороны, проще с большими, потому что много исходной информации, есть сильное сообщество краеведов. Но сложнее в том, что Пермь — это сугубо промышленный центр и до совсем недавнего времени закрытый город. И эта ментальность многолетней закрытости тормозит многое. Для меня как издателя краеведческой литературы первое время было очень сложно просто собирать информацию, потому что люди там крепко приучены: «Не болтай!», «Болтун — находка для шпиона». Отчасти до сих пор это тормозит, люди до сих пор очень осторожны. К тому же если говорить о народах, которые населяют край, то это в первую очередь коми, пермяки — это финно-угры, неторопливые люди. Годы уходят, чтобы воплотить проект. Они делают все основательно, добротно, но долго!

Последние три-четыре года наблюдается мощный всплеск в общественной и культурной жизни города, хотя тоже не все однозначно воспринимается. Культивируется новое искусство — создан Музей современного искусства, делающий шум на всю страну, Театр-театр (он так называется) ставит эпатажные постановки. Делается все, чтобы привлечь внимание мирового сообщества. А я против подхода, когда все средства хороши. Есть вопросы, связанные с духовностью, целомудрием, которые в Перми подчас топчутся в угоду рекламе. На мой взгляд, это не совсем правильно.

Очень хорошо, что в Пермь пригласили много людей из Москвы, они явились той силой, которая разбудила местных поэтов, краеведов, историков, они очень расширили региональный кругозор. Но одновременно это привело к большой конфронтации с местными. Ведь в борьбе всегда рождается новое!

На ваш вопрос я не могу ответить. Потому что знаю успешный пример Елабуги, которая меньше Кировограда, и успешный пример Перми, которая больше… Хороший еще пример — город Кунгур, это Пермский край, он в восьмидесяти километрах от Перми. По духу люди, которые сегодня были на нашей встрече, чем-то мне очень напомнили кунгуряков. Я с ними работаю уже десяток лет, поэтому мне было очень просто в Кировограде — люди похожи. И у меня есть уверенность, что у Кировограда тоже все получится, как у успешного туристического Кунгура — города ярмарок, крупнейшего фестиваля воздушных шаров и т.д.

— С точки зрения вечности, Кировоград и Пермь практически ровесники — тридцать лет разницы всего со дня основания. Скажите, проще работать с молодыми городами или с такими, у которых тысячи лет истории за плечами? Я говорю не о крупных городах вроде Киева, а нашего масштаба, например, небольшой Полтаве, которой под тысячу лет.

— Если честно, мне приятнее работать с городами молодыми. Как пример — город Березники, которому семьдесят лет исполнилось, или Магниторск — такого же возраста. Там другие люди… В каком смысле? Это родители и дети, не так давно приехавшие, два-три поколения. Они приехали сюда, и теперь это их Родина. В городах более старых люди более закостенелые. Как, например, в том же Пермском крае, кроме молодых Березников, есть старинный Соликамск. Здесь очень живучи старые традиции, принято во всем поступать так, как сказали (и поступали) родители. Хотя в современном быстро меняющемся мире надо меняться или зачастую просто смотреть с другой точки зрения, под другим ракурсом. И даже отвергать что-то старое. Молодые города в этом смысле более по­движны. Как дети, которые быстрее приспосабливаются к современным реалиям. Хотя есть у молодых городов и свои слабости.

Но главное в любом городе — люди. Вот Кировоград в этом смысле сегодня меня по-хорошему удивил, с большим удовлетворением могу сказать, что цель, которую мы ставили в этот приезд — еще раз поговорить о бренде, глубже начать работу с создания туристических маршрутов и т.д., — начала работать. Вы видели, что идет не просто обсуждение, а сразу много предложений, инициатив, много людей, которые прямо сейчас готовы что-то делать.

— То есть задавать вам стандартный вопрос для приезжих — чем вам запомнился Кировоград, — не имеет смысла. Вы уже дали ответ — это люди.

— Да, это так. Поэтому я в Кировоград верю.

Беседовал Геннадий Рыбченков, фото Елены Карпенко, «УЦ».

Чому бiднi?

Спустя два десятилетия после отмены плановой экономики на одной шестой части суши (вместе с упразднением таковой как административно-географического образования) менталитет пассивных иждивенцев по-прежнему довлеет над большой частью бывших граждан этого государства. Наследство, надо сказать, весьма сомнительного резона и пользы. «Сами предложат и сами всё дадут» — в наше время такая позиция не только не срабатывает в плюс прежде всего её носителям, но и порождает волну праведного гнева тех, кто считает достаточным скудные подачки от державы, а своим долгом — требовать эти подачки отчаянно и бескомпромиссно, как младенец, которого беспечная мать забыла вовремя приложить к груди…

И это — не голословные, сугубо теоретические размышления на извечную тему «чому бідні». Свежий (и, увы, не единственный) пример — из Бобринецкого района, наш, местный.

По большому счёту, сюжет известен многим. Если вкратце (все перипетии неоднократно излагались и муссировались в СМИ): район пригласил инвестора с крупным перспективным проектом, но в результате ему же… дали от ворот поворот. А проект действительно мог бы значительно улучшить ситуацию в районе, который на 80 процентов живёт за счет государственной дотации и занимает ведущее место по уровню безработицы. Речь идёт (хотя, скорее, шла) о строительстве здесь мощного утятника на 840 тысяч голов (5,4 миллиона голов в год) — это два миллиарда (!) инвестиционных гривен…

Кстати, перед тем, как окончательно подтвердить инвестору свою инициативу и добрую волю, бобринчане — обе стороны, и РГА, которая «за», и фермеры, которые «против», — обратились к опыту работы уже действующих аналогичных объектов. Как оказалось, эффект от таких предприятий для территорий во многом зависит от организации процесса, использования тех или иных технологий и т.д. И речь идёт даже не о вылизанных до стерильности заграничных птичниках, рядом с которыми жить приятнее, чем в самых заповедных чащах нашей необъятной родины.

Скажем, в Черкасской области вполне для местных жителей и безобидно, и безбедно работает в селе Кедина Гора самый мощный в советское время утятник. Который расположен от ближайшего жилья всего в ста метрах (бобринецкий проект предполагал 1600 метров при норме 1200)… Другой, менее приемлемый вариант — в Мироновке, где помещения вообще расположены вокруг села, в полукилометре, причем без учета розы ветров, что жителей ну никак, мягко говоря, не радует…

Так или иначе, решили провести общественные слушания. К этому времени уже шел сбор подписей под заявлением протеста против строительства. В результате удалось собрать две сотни подписей — ещё до момента, когда представилась бы возможность выслушать аргументы инвестора и получить ответы на свои вопросы… Отказался от сотрудничества и фермер, который уже дал было согласие на использование под комплекс своей земли в обмен на равноценный участок… В этой ситуации инвестор настаивать не стал — мол, насильно мил не будешь и от размещения предприятия в Бобринецком районе отказался. Реакция бизнесмена вполне понятна. Тем более что как избранный здесь народный депутат он уже добился выделения для своего округа 10 миллионов гривен государственных средств (для сравнения — на всю область в 2013 году выделено 30 миллионов гривен)…

Помимо охлаждения взаимных симпатий со своим избранником район, увы, теряет и другие, весьма солидные, преференции и возможности. Помимо утятника, здесь было ожидаемое строительство ещё нескольких предприятий: комбикормового завода, инкубатора, линии по выпуску удобрений и гранул из помёта, возможно — и консервного завода… То есть производство обещало быть практически безотходным. К тому же число нетрудоустроенных жителей района (а это 600 только официально зарегистрированных граждан) сократилось бы, как минимум, на четверть… Да и зарплату на предприятии планировали платить вдвое большую (около 4 тысяч гривен), чем сейчас средняя по району, причём не сезонно, как многие получают здесь, а круглогодично.

Кроме того, для местного бюджета эта инвестиция обещала 600 тысяч гривен в год подоходного налога и, согласно существующему постановлению Кабмина, до 10 процентов от стоимости строительства на развитие районной инфраструктуры. А это — около 15 миллионов гривен «живых» денег (для сравнения — бюджет района составляет 110 миллионов гривен)…

Об альтернативе сегодня говорить не приходится — никаких крупных инвестпроектов в районе нет. В то же время практика показывает, что подобные, хоть и менее крупные, проекты вполне успешно работают на соседних территориях. Скажем, в Новоукраинском районе хозяйство со свинокомплексом на 5 тысяч голов дало работу 165 сельчанам, а с ней — газификацию села, отчисления в размере 40 гривен с гектара на развитие и поддержку социальной сферы и выплату не стандартных 3,5, а 5 процентов от стоимости пая…

А ведь хорошо известно, что прежде всего село живёт не из-за того, что здесь есть школа, дорога и освещение. Главное — была бы работа. В том же Бобринецком районе за десять лет число жителей уменьшилось на каждого пятого, в райцентре — на 10 процентов. И на фоне этой пессимистической тенденции здесь же, в районе, в селе Чаривное, за это же время количество сельчан потеряло… одного человека. А все потому, что здесь до сих пор сохранился совхоз — знаменитый «Червоний землероб», где на одном гектаре земли работает в три раза больше людей, нежели в остальных фермерских хозяйствах района… Ведь, как правило, подобные предприятия рано или поздно «оттягивают» рабочую силу от фермеров-«единоличников».

Хорошо известен и опыт «захода» в другие районы крупных инвестиций. Скажем, в позапрошлом году компания «Велта» построила в Новомиргородском районе горно-обогатительный комбинат. Размер инвестиции стал тогда самым крупным в Украине — около 90 миллионов долларов. Полтысячи рабочих мест со средней зарплатой 3,7 тысячи гривен, соцпакет, только за год инвестиции в инфраструктуру района 1,2 миллиона гривен, 7,5 миллиона гривен в этом же году в бюджеты разных уровней, отчисления от прибыли в социальную сферу в рамках соглашения о социальном партнерстве с областной властью — и это неполный перечень выгод для территории от комбината. При этом — абсолютная, подтвержденная экологами «стерильность» производства и отсутствие вреда для окружающей среды… Хотя, нужно заметить, «заход» проекта в район тоже, мягко говоря, не остался незамеченным.

Вернемся к ситуации, которая, собственно, и стала наглядной иллюстрацией для отнюдь не оптимистических размышлений. Вернее, к её причинам. С одной стороны, впору говорить о её позитивной составляющей. А именно — у людей есть возможность продемонстрировать и отстоять собственную позицию, с которой считаются и власти, и инвестор. С другой — возможно, в таких случаях требуется более тщательная и серьёзная подготовка и презентация подобных проектов: с выводами экологов, аргументами финансистов, заключениями технологов и строителей. Одним словом, максимально публичный, информативный, всесторонний процесс.

И абсолютно чётко вырисовывается ещё одна тенденция, ещё одна примета времени. А именно — люди уже никому не верят. В данном, «бобринецком», случае имеем вообще парадокс — вне логики, вне здравого смысла. Когда жителей убеждают не прислушиваться к человеку, которого (до его перехода на должность руководителя района) сами же трижды (!) избирали городским головой районного центра. Когда в штыки встречают проект депутата, за которого проголосовал каждый третий житель округа и в чьей предвыборной программе был как раз пункт о создании рабочих мест…

Так или иначе, теперь привлекательность района для инвесторов будет не больше, чем бесприданницы с дурным характером для богатых и завидных женихов. А удел — вместе с остальными дожидаться тех 2-3 миллионов государственных гривен, получая которые не раньше, чем к концу года, напряженно выбирать — то ли отремонтировать сельскую школу, то ли закатать их в асфальт нескольких дорог…

Вот и получается, что выигрывающих от таких раскладов, в первую очередь — среди простых людей района, не имеющих сегодня работы, просто нет. А вот ответ на сакраментальный известный вопрос «чому бідні?» в каждом подобном случае как раз имеется.

Оксана Гуцалюк, «УЦ».

Новоукраинка: нет управы на бандитов?

Кто платит, тот заказывает музыку» — эта расхожая фраза уже давно утратила кабацко-разгульный смысл и применяется чуть ли не во всех сферах нашей жизни. Ведь сегодня «заказать музыку» можно где и как угодно. Хотите нужное решение местной власти — пожалуйста, требуется заказная статья или телепрограмма — сколько угодно, нужно определенное судебное решение — нет проблем. Зачастую все это приобретает такие уродливые формы, что поневоле задумаешься: а есть ли в нашей стране справедливость и правосудие? И ладно бы дело касалось политических разборок (к этому все уже привыкли), но в нашем случае речь идет о банальной драке и грабеже…

Главные события этой истории начались в праздничный день 9 Мая 2011 года. Именно тогда в районе железнодорожной станции Новоукраинка трое (или, по официальной версии, двое, но об этом позже) молодых парней решили найти себе развлечение. Объектом такого развлечения они решили сделать Геннадия Б., который возвращался с работы домой. А в связи с тем, что представления о радостях жизни у молодцев были скудны, они просто набросились на работягу, избили его, забрали два мобильных телефона и золотые украшения (денег у того с собой не было), чем скрасили свой вечер и принесли немало горя в семью Геннадия Б. Милиция достаточно быстро нашла любителей развлечений, провела следствие и отправила дело в самый гуманный в мире суд. В наше время, когда подобными событиями никого уже не удивишь, можно было бы и не заметить данное происшествие. Ну избили, ну украли, ну нашли, ну наказали… Однако самое интересное началось позже.

В процессе следствия оказалось, что били двое, а третий то ли вообще не присутствовал, то ли оказался там случайно, то ли вообще даже пытался помочь избитому (вариантов его показаний несколько). Конечно же, по чистой случайности родственники данного молодого человека работают в местном РОВД, а ему срочно (в 21 год!) пришло время выполнять свой долг перед Родиной — призвали в ряды Украинской армии. Ну да Бог с ним. Не это главное!

Пришло дело в суд, судья Новоукраинского суда Елена Музыка рассматривала его 14 (четырнадцать!) месяцев, неоднократно перенося слушания по вполне уважительным причинам: болезнь подсудимого, отсутствие адвоката, один раз даже повестку пострадавшему отправили, назначив заседание суда в выходной день. Естественно, никакого заседания не было, а ошибка в повестке стала ещё одним поводом для переноса слушаний. Но и здесь ничего удивительного нет: при нашей халатности могли вообще повестку на другой год выслать, а обвиняемые — тоже люди, болеть могут, и у адвоката своих дел хватает.

Более всего в этой истории нас удивила диаметрально противоположная оценка происшествия людьми, от которых напрямую зависит судьба данного судебного дела. Так, например, судмедэксперт с более чем 30-летним стажем Владимир Душинский на следующий день после избиения проводил осмотр пострадавшего и определил, что у того «телесные повреждения в виде кровоподтёков вокруг обеих глаз», которые «по своему характеру относятся к ЛЁГКИМ телесным повреждениям», и, соответственно, отсутствие даже кратковременного расстройства здоровья. А вот Кировоградское областное бюро судебно-медицинской экспертизы дало совершенно другие выводы: повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы, перелом костей носа, внешней стенки орбиты уха, нарушения верхней челюсти и перелом скуловой кости, что, в свою очередь, является телесными повреждениями СРЕДНЕЙ тяжести, которые привели к длительному расстройству здоровья. Для не искушенного в юридических тонкостях читателя разница между травмами может показаться несущественной, но от определения степени тяжести повреждений зависит (и очень существенно!) решение суда, потому столь заметная разница между заключениями двух схожих структур вызвала ряд вопросов, которые мы и задали судмедэксперту из Новоукраинки:

— Владимир Анатольевич, как вы можете пояснить ситуацию с различными выводами по поводу травм одного и того же человека?

— На момент осмотра у меня не было никаких документов по поводу травм пострадавшего, в своём заключении я написал то, что увидел в результате внешнего осмотра, что и записано в выводах экспертизы. Когда пострадавший был у меня, я видел только эти повреждения, я ж не знаю, какие повреждения описали в Кировограде!

— У вас не было результатов рентгеноскопии или других документов, определяющих состояние потерпевшего? Вы не могли направить его сами в рентген-кабинет, чтобы убедиться в состоянии здоровья?

— На лечение пострадавший пошел после того, как обратился ко мне, и я не имел результатов его лечения. Я могу отправить на обследование, но я не знал, что они обращались к другим врачам!..

Слова столь опытного судмедэксперта вызывают, как минимум, удивление. Дело в том, что в официальном документе выводов эксперта стоит дата окончания экспертизы: 13 мая. Это был третий день нахождения Геннадия Б. на амбулаторном лечении в районной больнице с диагнозом «черепно-лицевая травма». По существующим правилам, судмед­эксперты никогда не дают заключений до полного окончания амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего. Это неукоснительное правило — длительность лечения и возможные побочные явления, которые могут выявиться в ходе лечения, очень влияют на экспертное заключение. Учитывая то, что помещение эксперта находится в 50 метрах от самой больницы, такой его вывод объяснить, конечно, можно, но уж лучше бы это сделала прокуратура. Ведь эксперт, от которого зависит судьба людей, ставя свою подпись под документом, просто ОБЯЗАН гарантировать правдивость и точность такого документа!

В итоге обвиняемые С. и М. находятся под подпиской о невыезде, им инкриминируется часть 2 статьи 186 УК Украины — грабеж, соединенный с насилием, не опасным для жизни или здоровья потерпевшего (спасибо эксперту Душинскому!), наказывается лишением свободы на срок от четырех до шести лет. Если же суд учтёт результат кировоградской экспертизы или назначенная им дополнительная экспертиза подтвердит выводы областного бюро судебно-медицинской экспертизы, то к подсудимым будет применена статья 187 УК Украины — разбой, совершенный по предварительному сговору группой лиц, что наказывается лишением свободы на срок от семи до десяти лет с конфискацией имущества. Почувствуйте разницу!

На этом удивительные события вокруг Геннадия Б. не заканчиваются. Естественно (стыдно писать это слово, но такова наша реальность), со стороны обвиняемых поступило предложение материально компенсировать Геннадию Б. нанесённый ущерб, была даже озвучена сумма в 20 тысяч гривен при условии отказа от претензий и обвинений, но пострадавший отказался. И не потому, что мало, просто он считает, что таких … нужно остановить, ведь нет никакой гарантии, что, почувствовав безнаказанность, они на этом сами остановятся. Особую позицию занял адвокат подсудимых. В конфиденциальных разговорах с пострадавшим он обещал всячески затягивать рассмотрение дела, чтобы утомить морально и подкосить материально Геннадия Б. и его семью. Его поведение и во время рассмотрения дела было столь вызывающим, что прокурор Новоукраинского района вынужден был написать жалобу в квалификационно-дисциплинарную комиссию адвокатуры.

Находясь под следствием, обвиняемые, судя по всему, и не собирались менять свой образ жизни. Так, подсудимый М., находясь под подпиской о невыезде, покидал пределы Кировоградской области, отправившись в служебную командировку в Одессу. Это, конечно, не смертельное правонарушение, но всё же. Значительно интереснее складывается жизнь у второго подсудимого. Суровые строки постановления Новоукраинского суда: «19 сентября 2012, в 06.30 часов, гражданин С., пребывая в состоянии алкогольного опьянения, сопротивлялся сотрудникам милиции, хватался за форменную одежду, на замечания не реагировал». Развлечения продолжались? Абсолютно естественным выглядело бы то, что судья, рассматривающий дело по факту избиения Геннадия Б., узнав о таком проступке одного из обвиняемых, должен был изменить меру пресечения. Однако во время судебного слушания, после предоставления информации об этом сотрудником прокуратуры, судья заявила, что ничего о данном факте не знает, а положительная характеристика с места работы позволяет сохранить меру пресечения прежней. А самое удивительное здесь то, что вердикт об административном правонарушении гражданина С. выносил …тот же судья, что и рассматривает дело о грабеже! Конечно, изменение меры пресечения является прерогативой суда, и судья имеет право её не менять, несмотря на административное правонарушение. Вот такой гуманизм в отношении обвиняемого С. проявила судья Новоукраинского районного суда Елена Музыка!

Попробуйте оказать сопротивление сотруднику милиции, сорвать с него погоны, а потом по решению самого гуманного в мире суда заплатите за это 136 (сто тридцать шесть!) гривен. У кого получится — сообщите в редакцию!

Но и на этом удивительные события вокруг Геннадия Б. не прекратились. Как в фильме о злых волшебниках, начали исчезать документы. На сегодняшний день неизвестно местонахождение медицинской карты больного Геннадия Б., в которой описаны его повреждения после избиения в мае 2011 года. До октября прошлого года карточка находилась среди документов дела в суде. После того как надобность в ней перестала быть насущной, она была отправлена в Новоукраинскую районную больницу. По крайней мере, именно так гласит письмо судьи Елены Музыки главврачу этой больницы. Мы обратились к нему лично. Игорь Шилинский в присутствии журналиста задал вопрос сотруднице больницы, которая занимается делопроизводством, о судьбе карточки, на что получил ответ, что не только карточки, но и самого письма из суда не было, и среди входящей документации такого документа нет . Кстати, после отъезда журналиста из Новоукраинки стало известно, что в этот же день главврача посетила судья Елена Музыка. Цель визита нам не известна, но будем надеяться, что у Елены Васильевны со здоровьем всё в порядке…

С документами связана ещё одна удивительная история. Следователь, которая сейчас ведёт дело Геннадия Б. (дело передано на доследование), затребовала у него рентгеновские снимки, сделанные после избиения. На абсолютно справедливую просьбу (учитывая пропавшую медицинскую карточку) официально оформить факт передачи документов ответила возмущённым отказом. Хотя любые следственные действия (результаты рентгеноскопии, несомненно, являются вещественными доказательствами) должны проводиться при соответствующем оформлении документов. Отказ от официального оформления можно объяснить некомпетентностью следователя?

Ну и напоследок: в мае уже 2012 года обвиняемые С. и М. вместе со своими друзьями увидели младшего брата Геннадия Б. Находясь (по его словам) «на подпитии», они начали требовать прекратить уголовное преследование, угрожать семье Геннадия Б., и один из них даже нанёс легкие повреждения Николаю Б. (о чём свидетельствуют выводы областной судмедэспертизы). Однако и это происшествие не стало веским основанием для изменения меры пресечения, хотя угрозы потерпевшему как раз и являются влиянием на ход следствия, что, в соответствии со статьями 148, 155 УПК Украины, ДОЛЖНО стать основаниями для избрания обвиняемым другой меры пресечения — взятие под стражу.

Вот такие криминальные страсти кипят в тихом районном центре Кировоградской области. Всё ли так просто в казавшемся простым деле — судить вам, читатели. А редакция газеты будет следить за развитием событий и дальше.

Алексей Гора, «УЦ».

«Вся наша жизнь под знаком куклы»

Они полжизни говорят детским голосом, умеют управлять зверушками и королями, а в одном спектакле могут сыграть одновременно несколько ролей. Супружеская чета актеров Стогодюков «играет в куклы» уже целых 30 лет, оживляя тряпичных героев и заставляя детей по-настоящему поверить в сказку. Неудивительно, что и их собственные дети, повзрослев, тоже связали свою жизнь с кукольным миром: ребята чуть ли не с рождения ползали по сцене и все мамины и папины спектакли знали наизусть. И, в общем-то, тяга актерских детей к этому искусству вполне объяснима. А вот что привело к кукле их родителей? Не иначе, как судьба, уверены артисты.

Заслуженная артистка Украины Виктория Ставрианиди-Стогодюк и лауреат областной премии в области культуры "Духовный скарб Кіровоградщини" Геннадий Стогодюк.

С малых лет их не мучил вопрос «Кем быть?»: уже с пятого класса оба точно знали, что в будущем станут актерами кукольного театра. Геннадий рассказывает, что заинтересовался им после того, как в 6 лет увидел по телевизору выступление кукольников Образцова. «У меня это бессознательно вызвало интерес, и я потом начал копаться, искать, где у игрушек рычажки, где механика, при помощи которой их можно оживить, изучал, как они устроены». У Виктории же влюбленность в мир театра кукол родилась с приходом в кукольный кружок. После этого она видела себя только в роли актрисы, потому, окончив школу, отправилась в не столь далекое от родной Харьковщины Днепропетровское государственное театральное училище. Туда поехал поступать и Геннадий, живший тогда в Луганской области. Там и познакомились будущие артисты, а на последнем курсе поженились.

Сразу после училища молодую супружескую пару направили в Кировоградский областной театр кукол. Первыми их спектаклями стали «Дед и Журавль» и «Приключения Чиполлино», после этого их звучными голосами говорили мишки и зайчата, гусята и снеговики. Сейчас на счету актеров – более 150 ролей, и все они сыграны с любовью: от злостных и хитрых до трогательно романтичных и комедийных.

Кстати, одному из самых любимых спектаклей Геннадия — «Як кошеня вчилося» — в этом году исполняется 20 лет. Он играет роль Петуха, а его коллега Лидия Черкашина — Котенка. «Два десятилетия мы его работаем вдвоем. Наши куклы устали, их уже несколько раз перешивали, переклеивали, а спектакль все живет и живет, и, знаете, было бы очень жаль расстаться с ним. Спасибо всем тем людям, которые позволяют ему жить дальше. Поверьте, это дорогого стоит».

Геннадий говорит, что кукольный образ именно из этого спектакля ему особо интересен, и он даже в некоторой мере ассоциирует себя с ним. «Этот Петух пытался научить Котенка кукарекать. И делал это так рьяно, так настойчиво! И хоть в конечном итоге у него ничего не получилось, в процессе он мог себя проявлять очень эмоционально и многогранно. Тем мне и нравится этот образ. С его помощью можно выразить все свои внутренние эмоции, которые ты не выплескиваешь, например, в силу возраста или статуса».

Казалось бы, за столько лет актерами уже сыграны все возможные роли. Но, как выяснилось во время беседы, есть еще такие герои, которых они мечтают оживить. Виктория рассказывает, что уже давно хочет сыграть Марию Стюарт, образ которой ей особенно близок. А вот Геннадий видит себя актером такого спектакля, где нет текста, а есть только музыка, ассоциативный ряд, куклы, пластика и … эмоции зрителей: либо смех, либо слезы. Говорит, что, становясь старше, больше хочет работать именно с серьезным материалом, который может глубоко задеть что-то в душе.

На вопрос «Кто для вас куклы?» актеры в одноголосье отвечают: «Друзья». За столько лет они научились с ними отменно ладить, «чувствовать их настроение», однако, говорят, многим трудно понять, как это и что вообще на самом деле представляет из себя кукла. «Работа кукольника – сложная и многогранная. Ведь, кроме всего прочего, нужно еще и уметь справляться с управлением куклы, проявлять много усилий. Это нелегко, это как с утюгом ходить. Но мы не придаем этому значения, мы ходим и не задумываемся об этом», — рассказывает Геннадий.

Не так давно у юбиляров появилась возможность выходить на сцену и в качестве драматических актеров. С появлением спектаклей для взрослых они могут проявлять себя в иной, не менее интересной для них ипостаси. Виктория говорит, что давно хотела поработать со «взрослым материалом» — в первую очередь сыграть Оксану в спектакле «Ночь перед Рождеством», — и очень рада, что мечта все-таки свершилась. Актеры рассказывают, что сейчас готовится пятая постановка для взрослых, и шутят, что теперь кукольный театр составит серьезную конкуренцию драматическому. Говорят, несмотря на то, что у большинства людей он привычно ассоциируется с детством, многие взрослые все-таки тянутся к куклам и идут на взрослые спектакли хотя бы для того, чтобы сравнить их с такими же драматическими представлениями, увидеть, как аналогичный сюжет передается артистами посредством игрушек. «Театр кукол тем и интересен, что кукольник может сделать то, чего не может актер в драматическом театре. Например, у куклы может отвалиться голова, а у актера драмы, естественно, нет. И это касается очень многих специфических эффектов».

Самое трудное во взрослых спектаклях – это заставить зрителя верить, признаются актеры. Он опытнее и требовательнее ребенка, но он тоже стремится поверить. И от этого стремления некоторым образом зависит то, как пройдет спектакль, – кукольники тонко чувствуют настроение зрителя. Виктория и Геннадий рассказывают, что они, не отдавая себе отчета, прислушиваются, как реагирует зал на тот или иной текст, на эмоции, импровизации, и от этого «пляшет» их игра. Поэтому каждое представление получается по-своему отличительным.

Однако говорят, что самая трудная аудитория — это именно дети, и, чтобы завоевать их доверие, актер должен прежде всего сохранять часть ребенка и его восприятие мира в себе. Сберечь это Стогодюкам удается легко: «У нас в руках такой инструмент, который помогает наладить мосты с детьми сиюминутно». По словам Геннадия, главное в этом деле – быть искренним и почаще вспоминать о том, каким ты сам был в детстве. Тогда детей понять довольно просто, легко и получить их чистосердечное доверие. А порой оно бывает настолько нескрываемым, что маленькие зрители не сдерживают своих эмоций. «Когда-то я играла в живом плане Аленку, которая спасала от беды Гусенка. Помню, тогда дети настолько искренне поверили в сказку, так переживали, что, например, когда Лиса хватала Гусенка, они кричали мне: “Аленка, Аленка, помогай!” И даже уже после представления ребята подходили ко мне и обращались не как к актрисе, а как к Аленке: “Аленка, а можно тебя за руку подержать?!”, “Аленка, молодец, что спасла Гусенка!” И так в каждом спектакле. Мы даже иногда записываем какие-то их интересные непосредственные высказывания», — говорит Виктория. А их, по словам актеров, можно довольно часто услышать. Бывает, в полной тишине ребенок вдруг двумя — тремя словами подводит свое резюме. Настоящие перлы можно услышать и после представлений. Геннадий и Виктория вспоминают, как однажды после спектакля «Про Хому та Щуку» (в русском варианте — про Емелю) педагог спросила у детей, понравилось ли им представление. ««Да-а!»- прокричали они хором. «А царевна Несмеяна вам понравилась?» — снова спрашивает учительница. И вот один ребенок говорит: «Ну, сначала она была плохая, капризная, а потом стала хорошая». «А чего она была плохая?» — «Потому что мужа у нее не было». «Вот такая недетская философия, ей, оказывается, просто нужно было выйти замуж», — смеются кукольники.

Но самое смешное, уверяют они, обычно происходит за кулисами. Говорят, случается все что угодно: начиная от непереодетых костюмов, о которых вспоминается уже после спектакля, и заканчивая париками, которые падают и так и остаются на сцене. Однако хуже упавшего парика может быть только свалившаяся ширма, которую в прямом смысле слова сдувает ветер, когда актерам порой приходится выступать на улице. «Представьте, ширма падает, и тут мы стоим, как голые в бане, с куклами в руках и начинаем ее поднимать», — не без смеха вспоминают актеры.

За 30 лет им нисколько не наскучило «играть в куклы». Уверяют, такая творческая работа просто не может надоесть, если, конечно же, быть влюбленным в свою профессию. «У нас часто спрашивают, откуда мы берем столько энергии, чтобы целый день веселиться, прыгать, бегать, скакать, как зайчики, выкладываться на репетициях и на спектаклях. Все дело в том, что нас заряжает наша работа, недаром говорят, что сцена лечит. Даже если ты болен и выходишь играть с температурой, кашлем, за 45 минут представления ты ни разу не вспоминаешь о своем самочувствии», — рассказывают Виктория и Геннадий. Они не представляют свою жизнь без любимой работы и уверяют, что даже если бы кукольный театр перестал существовать, они все равно занимались бы творчеством. «Творчество — это поиск. А искать себя можно где угодно, к примеру, взять прикладное искусство или же работу с детьми. Мне приходилось работать в общеобразовательной школе и вести там кукольные кружки. Это ведь тоже творчество – делиться с ребятами своими знаниями, учить их мастерству», — убежден актер. Кстати, супружеская пара Стогодюков занимается не только «игрой в куклы». Виктория вот уже 10 лет преподает в ДЮЦе, а Геннадий профессионально пародирует звезд эстрады. Причем исключительно женщин. Говорит, мужчин тяжело нарядить, а вот для облачения той же Ирины Билык, Эдиты Пьехи или Аллы Пугачевой можно применить все что угодно.

А началось все на одном из театральных капустников. Актерам пришла идея переодеться в известных артисток и покуролесить на злобу дня. Дебютом Геннадия стала пародия на Анжелику Варум, вернее, на ее клип «Художник». После этого друзья и коллеги стали ждать появления очередных номеров. А когда молва о талантливом пародисте просочилась за пределы театра, актер стал сотрудничать с продюсерскими центрами и концертными бригадами. «Я счастлив, что мое творчество востребовано и что я могу проявлять себя не только как кукольник или артист драматического театра, но и как актер эстрадной пародийной миниатюры. Должен признаться, прежде я считал себя не поющим, не танцующим и совсем не пластичным, но на поверку оказалось, что и то, и другое, и третье присутствуют, и я этому очень рад». К тому же Геннадий ещё шьёт отличные костюмы для выступлений. Об этом знают все знакомые, и, если у кого-то есть какие-нибудь ненужные заколочки, пояса, сумочки, все сносят их к нему. «Вот, например, на сапожке отпала какая-то металлическая блямбочка, Гена сразу предупреждает: “Не выбрасывайте, это мне!” Все собирает», — смеётся Виктория.

Отдельная тема для разговора – актерские дети, которые с малых лет привыкли чувствовать себя в театре, как дома. Виктория и Геннадий вспоминают, как частенько брали их с собой на работу, особенно по выходным, и во время спектаклей укладывали малышей на дневной сон в кабинетах на стульчиках. «И вот они просыпаются и выходят на сцену через боковую дверь, а то и из-за кулис. К примеру, старший наш сын Станислав выходит на сцену во время спектакля, раскрасневшийся такой после сна, и говорит: “Маа-ма! А я уже проснулся”. Могли малыши заявиться и в придачу с кукурузными палочками и наминать их, усевшись лицом к зрителям. А еще очень часто они у нас получали за подсказки. Дети наизусть знали все наши спектакли и постоянно подсказывали слова, хотели показать, насколько хорошо они информированы. Особенно интересно им было суфлировать, если в представлениях были какие-то загадки. Мы еще не успевали договорить вопросы, как они уже давали ответы. Поэтому это очень театральные дети».

Старшие уже связали свою жизнь с театром. Станислав работает вместе с родителями: он прекрасный звукооператор и мастер художественного цеха. А дочь Ксения окончила Харьковский университет искусств, отделение «Актер театра кукол», вышла замуж и сейчас живет и работает в Грузии. Муж у нее, кстати, тоже кукольник. «Вот только не знаем, что у нас получится с младшим, 13-летним сыном Егором, — с улыбкой говорят Виктория и Геннадий. — Он мечтает сниматься в телесериалах. Расспрашивает нас все время о киноактерах, в первую очередь о том, сколько они получают и где надо учиться: в Киеве или Москве».

Вот с такими творческими наследниками актеры и отметили свой профессиональный юбилей, конечно же, после празднования в семье театральной. Они говорят, что иногда ловили себя на мысли, будто это происходит не с ними, что это вовсе не их юбилей. «Кажется, совсем недавно 19-летними юношей и девушкой нас привела сюда, в Кировоград, любовь к кукольному театру. Так вышло, что вся наша жизнь под знаком куклы, с каких сторон ни посмотри. И, знаете, никогда не хотелось что-то изменить. Любимые куклы, радостные глаза и смех малышей — это и есть наше счастье».

Елена Несен — специально для «УЦ». Фото Елены Карпенко, «УЦ».

«Культура Нейгауза передается из рук в руки»

Удивительно яркими, динамически-напряженными и нежно-лирическими образами взволновал слушателей областной филармонии молодой и уже известный пианист Андрей Лунев. Лауреат многих музыкальных конкурсов, виртуозный исполнитель фортепианной музыки порадовал кировоградских любителей классики, исполнив произведения Шуберта, Бетховена и Шопена. Концерт прошел в рамках празднования 125-летия нашего прославленного земляка Генриха Нейгауза.

В первом отделении глубоко и проникновенно прозвучала соната №7 Бетховена, благодаря высокому уровню исполнительского мастерства пианиста публика получила возможность насладиться технически насыщенными экспромтами Шуберта. Те, кто впервые в тот вечер познакомился с этими произведениями композитора, теперь к его непревзойденным шедеврам «Аве Мария» и «Серенада» несомненно и их добавят в копилку своей памяти. В завершение концертной программы прозвучали четыре скерцо Шопена. Ценители и знатоки творчества композитора по многу раз слушают и сравнивают исполнение его произведений разными музыкантами, на различных инструментах. И кировоградская публика осталась искренне благодарна Андрею Луневу за его понимание этой музыки, за возможность эмоционального сопереживания и погружения в яркие, на грани вспышек, интерпретации прозвучавших музыкальных фрагментов.

Благодаря помощи художественного руководителя областной филармонии Натальи Бондаренко журналисты «УЦ» получили возможность пообщаться с молодым маэстро.

— Учиться музыке я начал в возрасте 6 лет, — рассказал Андрей Лунев. — Была такая история. Мы с папой гуляли и зашли во Дворец пионеров, там было пианино. Я случайно попробовал и больше оторваться не смог. Я папу тащил туда каждый день и играл. В итоге меня отдали в музыкальную школу, потому что спасу от меня уже не было.

Педагогом всю жизнь у меня была Наталья Витальевна Гриднева. Сначала я учился в киевской средней специальной музыкальной школе имени Лысенко. Потом продолжил обучение в консерватории у того же педагога. Вот, собственно, и все. Участвовал в разных конкурсах, причем во многих. Но сейчас так устроен мир, что не всегда на конкурсы пробиваются те, кто лучше играет.

— Ваша семья имеет отношение к музыке?

— Нет. Мама у меня акустик, работает в КПИ. Папа тоже заканчивал КПИ, но сейчас производит сигнальные устройства. Так что мама-акустик имеет больше отношения к музыке. А чисто по профилю музыкантов не было, я — первый. Но теперь благодаря мне в нашей семье все слушают исключительно классическую музыку и хорошо в ней разбираются на уровне слушателя.

— Ваш концерт проходит в рамках юбилея Генриха Нейгауза. Вы родились через 100 лет после рождения Нейгауза. Как пианист, вы ощущаете себя его современником или для вас это очень давняя история?

— Не давняя. Потому что я воспитан на записях самого Нейгауза, его сына Станислава, Гилельса, Рихтера, Зака, очень многих пианистов этой школы, и для меня он скорее музыкальный дедушка или прадедушка. Потому что Нейгауз — это очень большая культовая, в чем-то рубежная фигура, и он оказал влияние на всю фортепианную школу XX века. Для меня это очень важно. Я тоже связан с его школой, поскольку преподаватель моего педагога Всеволод Михайлович Воробьев был очень хорошо знаком с Генрихом Густавовичем, очень дружен с Рихтером. Когда Рихтер приезжал в Киев, они много общались. Кроме того, я хорошо знаю Бориса Всеволодовича Петрушанского. Это тоже ученик Нейгауза. Я часто езжу к нему консультироваться в Москву. Он сейчас преподает в Италии, но я был у него на мастер-классах и 2 раза ездил консультироваться с ним. Так что я считаю, что моя фортепианная школа имеет истоки у Нейгауза и моя миссия — в чем-то эту школу продолжать.

— Вы упомянули Наталью Гридневу. Она достаточно известный педагог, и среди ее учеников много лауреатов. Скажите, а другие ее ученики были вашими соперниками на конкурсах?

— Вы знаете, Наталья Витальевна всегда считала, что учеников не стоит сталкивать лбами. У нас в коллективе всегда были такие взаимоотношения, что ученики тянулись друг к другу, тесно общались. Она старалась, с психологической точки зрения, очень хорошо построить коллектив. Сейчас я работаю в школе ее ассистентом, у меня есть свои ученики. Но у нас нет никакого деления, я занимаюсь с ее учениками, она занимается с моими, у нас как бы одна общая музыкальная семья.

— А из своих учеников вы уже можете выделить будущую яркую звезду?

— Это трудный вопрос. Есть очень талантливые ребята. В предыдущем году у меня закончил учебу Антон Дрозд. Очень талантливый пианист. Но все зависит от того, как он пойдет дальше. На уровне окончания школы уже во многом формируется человек, и очень важно, как он выберет свой жизненный путь. Мне очень бы хотелось, чтобы у него все сложилось хорошо. Иногда бывает, что талантливые музыканты не имеют возможности реализоваться в нашей стране и не имеют возможности уехать. Так что все может сложиться по-разному.

— Вы ведете активную концертную деятельность. Можете ли вы назвать произведение, которое наиболее ярко раскрывает вашу индивидуальность, которое является вашей визитной карточкой?

— Наверное, да. Их может быть просто не одно. Таких произведений у меня несколько. Во-первых, это соната Листа, во-вторых, наверное, «Крейслериана» Шумана, из того, что сегодня будет сыграно на концерте, — это четыре скерцо Шопена. Это самые яркие произведения, которые я исполнял.

— Подбирая репертуар для концертной программы, вы надеетесь привлечь публику популярными произведениями или технически сложными?

— Когда речь идет о публике, я стараюсь сделать такой сбалансированный вариант, чтобы все были довольны. С одной стороны, я хочу сыграть что-то, где мне есть что сказать, что-то донести публике. С другой стороны, нужно что-то красивое, чтобы публике было приятно это слушать, и, с третьей стороны, что-то виртуозное, чтобы, опять-таки, было что показать. Мне кажется, что в данном случае 4 скерцо Шопена всем трем требованиям удовлетворяют.

— Свое будущее вы видите в качестве исполнителя или педагога?

— Хочется реализовать себя и в том, и в другом. Когда я долго не играю, у меня как бы начинается депрессия. Более того, это влияет и на педагогику. Потому что, если я сам играю много, больше могу передать. С другой стороны, у меня всегда есть потребность поделиться с кем-то своим опытом, помочь более молодому поколению.

— Но ведь такие концерты — это вседа колоссальная нагрузка. Как вы обычно восстанавливаетесь?

— После концерта следующий день полностью выпадает, я чувствую себя потерянным, полностью опустошенным. После концерта лучше день или два просто отдохнуть. Через несколько дней я чувствую, что мне не хватает занятий, и начинаю заниматься снова.

— В нашей газете мы публиковали материал о любимых женщинах Мастера Генриха. Из них видно, что великий пианист отнюдь не был сухарем. Есть ли у вас своя Муза и разделяет ли она вашу любовь к музыке?

— Моя Муза — это моя жена. Полтора года назад мы поженились, а до этого пять лет встречались. Мы учились вместе в спецшколе, потом в консерватории. Она тоже пианист. Говорят, что два музыканта в семье — это проблема, что начинается какая-то конкуренция. Но могу сказать, что для меня это лучше, потому что моя жена меня во всем понимает, ее волнуют те же проблемы. Если бы она была скрипачкой или вокалисткой, то я не уверен, что она понимала бы меня так. Это хороший тандем, во всяком случае, на это надеюсь.

— А вместе играете?

— Да, играли. Но здесь есть расхождения, потому что по типу музыканта и пианиста мы абсолютно разные. Пару раз мы пытались сделать дуэт, но были сложности по интерпретации.

— Вы знаете, что другом Нейгауза был великий Борис Пастернак. А ваши друзья сплошь музыканты или вам интересны и люди других профессий?

— Есть музыканты, а есть звукорежиссеры. Мое второе увлечение — это звукорежиссура, у меня есть аппаратура для этого, и я иногда записываю в Киеве концерты. Поэтому мои друзья в основном из этих двух сфер.

— И последнее. Великих музыкантов, например, Листа, Паганини, сопровождали мистические истории. И у Нейгауза это было. Как, по-вашему, существует секрет Мастера Генриха и удалось ли вам его почувствовать, слушая его записи?

— Для меня, когда я слушаю самого Нейгауза и его современников, Генриха Густавовича выделяет среди них какая-то необыкновенная культура. Даже трудно объяснить, с чем это связано. Такое ощущение, что нет ничего лишнего, и в то же время нет ничего недосказанного. Все знают, что у Генриха Нейгауза были проблемы с руками, в 30-х годах он «переиграл» руку на морозе, но, тем не менее, несмотря на всякие технические погрешности, таких музыкантов, как Нейгауз, очень и очень немного. И мне кажется, что секрет его исполнительства и педагогики в том, что он эту культуру прошлого и XIX веков сумел передать и ученикам тоже. Поэтому эта культура передается, так сказать, из рук в руки.

— И она может существовать в XXI веке?

— Я думаю, да.

Наталия Алисова — специально для «УЦ», фото Елены Карпенко, «УЦ».