Месяц: Июль 2011

Статья, опубликованная в одном из предыдущих номеров «УЦ», посвященная прокурорской проверке родильного отделения Александровской ЦРБ, вызвала большой резонанс. Описанную ситуацию обсуждали как потенциальные пациенты, которые поносили медиков и «больничные поборы», так и сами медики, находящиеся под перекрестным огнем больных и разного рода проверяющих органов.

Корреспондент «УЦ» встретился с медиками областного уровня, чтобы продолжить поднятую тему. Профессионально, квалифицированно, логично, а самое главное – честно высказывались областной пульмонолог Александр Рыжко, торакальный хирург Евгений Фукс, заместитель главного врача областной больницы по хирургии Станислав Сидоренко, Ефим Маргулис, четверть века возглавлявший отделение челюстно-лицевой хирургии, и заместитель главного врача по акушерству и гинекологии Ирина Бондаренко.

Разговор начался с темы прокурорских проверок. И сразу же обозначилась проблема: правоохранители не могут детализировать нарушение. Гаишники, к примеру, указывают пункт правил дорожного движения, который нарушил водитель. А прокуратура, как правило, ссылается на статью Конституции, гарантирующую бесплатную медицинскую помощь. В то же время в здравоохранении есть приказы, регламентирующие методы обследования и лечения больных при установленном диагнозе. Есть определенный алгоритм действий врача. Если необходимо пригласить специалиста другого профиля, провести не предусмотренные приказом процедуры, все это записывается в истории болезни. Но алгоритмы прописаны не по всем специальностям. Существуют временные стандарты, рекомендации, написанные более десяти лет назад. Что-то добавили по некоторым специальностям, по каким-то осталось на том же уровне. Но многое недоработано.

Возникает законный вопрос: если жизнь и здоровье человека поставлены в Основном Законе во главу угла, почему у прокуратуры нет хотя бы подразделения, специализирующегося на медицине? Есть ведь железнодорожная, военная, экологическая, а медицинской нет.

Ведь одна и та же болезнь у разных людей протекает по-разному. И, когда следуют жалобы на лечение, прокурор направляет их в облздрав. Причем формулируются определенные вопросы, на которые комиссия, состоящая из медиков, дает ответы. Если, к примеру, ответы их не устраивают, возможна комиссия специалистов из других областей. И снова вопрос: как может не устроить ответ людей, далеких от медицины? А есть ли независимые эксперты? «Мы с ними не сталкивались», — говорят врачи. Таких, похоже, вообще нет, поскольку кто-то же должен им деньги заплатить за экспертизу. Получается, что эксперт зависим от заказчика, а значит, плательщика. Государство в этом участия не принимает, к сожалению.

По данным ЮНЕСКО, если государство на медицину выделяет до 3% от ВВП, медицины в нем как таковой нет. Если от 3-х до 5-ти – на плаву. Если выше 5-ти – здравоохранение развивается. Украина выделяет до 3-х процентов, и то на бумаге, непосредственно до медицинских учреждений доходит 40% от положенного. Какой-то относительный выход из этой ситуации медики нашли в добровольных взносах, которые антикоррупционный закон может обрубить.

Больница – это бюджетная организация. Деньги, поступающие от больных, идут на счет учреждения. Конечно, есть статья Конституции о бесплатной медицине. Но двадцать лет мы, попадая в больницу, платим за свое лечение. Кто-то, конечно, не платит. Это бомжи, наркоманы, алкоголики, те, кто постоянно жалуется, и всевозможное начальство. Наверное, и сотрудники прокуратуры тоже. Поэтому, видимо, они так возмущаются фактами платного лечения. Но ведь мы платим последние двадцать лет. Где вы, ребята, были все эти годы?

Безусловно, больница получает определенные деньги на медикаменты. В областной они идут на диализных больных. Это большие суммы, миллионы, но больше ни на что не хватает. На ургентных больных нет ничего. Почему прокуратура не задается вопросом: государство ничего не выделяет, а пациенты из больницы выходят здоровыми. Как? Откуда деньги на медикаменты? Именно из добровольных взносов. Деньги вносятся в кассу и сразу поступают в бюджет лечебного учреждения. Благодаря этому на счету есть средства.

Как-то бывшая заместитель губернатора на коллегии сказала, что медикам вообще не надо платить зарплату, потому что украинское здравоохранение отстает от европейского. Но никто не говорит, что медсестра реанимации у нас получает 1000 гривен, а в США – порядка 8000 долларов. Есть разница?

Еще в первые дни советской власти Луначарский сказал, что врачам достаточно платить минимальную зарплату — мол, остальное они сами заработают. А если еще глубже в историю копнуть, то можно взять как пример земского врача. Он был на содержании у земства, которое обеспечивало его рабочим местом, жильем. У него были экономка, дворник, кучер. Земство при этом давало ему такую зарплату, что он мог спокойно поехать стажироваться в Европу. На что может рассчитывать современный украинский медик? Только на собственный энтузиазм.

В случае, когда поступает больной по неотложным показаниям, ему помогут, но за счет тех денег, которые сдали другие больные. Потом он будет вынужден самостоятельно покупать медикаменты для дальнейшего лечения. И от его финансовых возможностей будет зависеть эффективность лечения. Как ни крути, без добровольных взносов нам пока никуда.

Бесплатное медицинское обслуживание – это нонсенс. Но в условиях нашей страны. Есть, например, Куба. Бесплатная медицина, причем довольно высокого уровня. Ее финансируют так, как надо, а не как получится. Выходом из ситуации может показаться страховая медицина. Но, по мнению наших врачей, это медицина обеспеченных государств. Страховая медицина в нашей стране будет иметь судьбу МММ. Пирамида, огромные деньги, которые уйдут в неизвестном направлении. У нас же постоянно говорят о реформировании отрасли здравоохранения. К чему сводятся реформы? Уменьшить, сократить. До сих пор эффективность работы врача определяется «койками». При чем тут койки? Есть работа, нагрузка, ответственность. И количество больных увеличивается. В областной больнице за год лечится порядка 28000 больных.

Сейчас говорят о госпитальных округах. Можно ли при наших дорогах и обеспечении санитарным транспортом доставить больного из далекого села в больницу в течение хотя бы часа? Это нереально. В Европе, конечно, да. Вертолет – и вопрос решен.

Ни в одном министерстве за годы независимости не поменялось так много министров. В здравоохранении их было четырнадцать. Приходит человек на несколько месяцев, планирует очередные реформы, у него ничего не получается, его меняют. Все хотят реформ, но их без дополнительных вложений не бывает.

Почему-то считается, что медицина – самая коррумпированная отрасль. Но ни у кого не вызывает тревоги, возмущения, когда в госучреждении берут деньги за бланки, справки. Это для нас норма. Общество единодушно в том, что надо что-то менять. Но те, от кого что-то зависит, живут в другом мире, с другими деньгами, и лечатся они в других странах.

«Если не брать, не требовать, не просить, что будет с больницей, с больными?» – вопрошают медики. Почему гарант Конституции не гарантирует выполнение ее статьи о бесплатной медицинской помощи? Или почему не уберут эту статью вообще? Пусть узаконят взносы, это будет честно. Объявили широкомасштабную борьбу с коррупцией. И при этом органы власти финансируются на 80%, а здравоохранение, образование и культура – на 30-40%. Считают, что этого достаточно. Как ни страшно это звучит, но напрашивается вывод, что в данной ситуации речь идет о мальтузианстве или о геноциде.

Врачи областной больницы уверены, что поднятая тема будет иметь свое продолжение. Более того, мы хотели бы предоставить слово на страницах «УЦ» всем, кому есть что сказать по этому поводу. Грустно, но ситуация кажется тупиковой. Хотя наши собеседники уверены в том, что, поскольку общество – это биологический организм, оно обязательно найдет выход. Вопрос – в какую сторону.

В этой трагической истории много общего с описанной в прошлом номере «УЦ» под названием «Ничто не предвещало беды». Мать обнаруживает свою дочь повешенной. Тело находится в положении сидя. Снимает с нее петлю и пытается вернуть к жизни. Имя погибшей девушки такое же — Марина. Матери отказали в возбуждении уголовного дела. В остальном — это своя трагическая история.

31 мая этого года рано утром Алла Сикидин, живущая в Черняховке, неподалеку от Кировограда, проснулась от лая собаки. Возле калитки стоял сосед, который поинтересовался, где находится Марина, двадцатилетняя дочь Аллы. Ответила, что ночует у подруги, живущей по соседству (была в этом уверена). «Ты особо не волнуйся, но сходи к посадке, там моя мать увидела в кустах повешенную девушку, похожую на твою дочку», — сказал мужчина.

Побежала. По дороге стала звонить на номер дочери. Вызов шел, но Марина не отвечала. Подбежала к указанному месту. «Сидит мой ребенок под деревом на коленях, смотрит на дорогу и улыбается. На шее петля из ее же кофточки, привязанной к тоненькой веточке абрикосы. Узел был так крепко завязан, что я не могла его развязать, стягивала с ветки кофту», — вспоминает, рыдая, Алла Анатольевна.

Потом были милиционеры из Кировоградского РОВД. Осмотрели место происшествия и спросили: «Как вы будете везти тело?» Оказывается, что тело не надо было трогать. Только в таком случае вызывают специальную машину. Но ведь надо понять и шоковое состояние матери. Не поняли. В результате Алла Анатольевна с мужем везли труп дочери в своем «Москвиче». Уже жутко, не правда ли?

А дальше была судебно-медицинская экспертиза. Вывод — самоубийство. То, что не повреждена кожа головы, хотя в кустарнике шипы, объяснили тем, что девушка «так голову отклонила, чтоб не поцарапаться». А еще в крови обнаружена большая доза алкоголя, сравнимая с тяжелой степенью алкогольного опьянения. В общем, в возбуждении уголовного дела матери девушки было отказано — нет оснований, да и вообще следователь сказал, что у него и без того «много работы».

Мать стала проводить собственное расследование, и у нее возникло очень много вопросов, на которые она хотела бы узнать ответы. От дороги до места, где была обнаружена Марина, почти километр. При этом белые брюки и белые босоножки девушки чистые. Что касается тяжелой степени алкогольного опьянения, то свидетели говорят, что погибшая в течение дня 30 мая выпила не больше трех бутылок пива. Таксист подтвердил, что Марина была в нормальном, адекватном состоянии и в хорошем настроении, не имеющем ничего общего с суицидом.

Таксист, знакомый Марины, вез девушку и ее приятельницу из центра в одном направлении: одной надо было на Жадова, другой — в Черняховку. Сидели на заднем сиденье, Марина с кем-то говорила по телефону, но, судя по последующему анализу исходящих и входящих вызовов, не по своему. Возле «Копилки» Марина попросила водителя ее высадить, отвезти подругу, после чего обещала набрать таксиста, чтоб отвез ее домой. Не набрала. И еще: телефон Марины ночью был отключен, а в 4.45 он оказался включенным. Смерть, по оценке судмедэксперта, наступила с 3 до 4 часов. Кто включил телефон утром?

Алла Анатольевна утверждает, что на кисти руки дочери были следы от зубов. Предполагает, что Марина защищалась, сопротивлялась. Но правоохранители не придали значения этой детали. В общем, результат «самоубийство», похоже, устраивает всех, кроме матери.

Между тем Уголовно-процессуальный кодекс Украины предусматривает обязанность правоохранительных органов возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, а также предпринять все предусмотренные законом меры по установлению события преступления, лиц, виновных в его совершении, и по их наказанию. Понятно, что такие серьезные слова, а тем более действия мы наблюдаем в основном в художественных фильмах о доблестной милиции. Но вы же не доказали матери, что ее дочь добровольно свела счеты с жизнью! Если у вас есть все основания полагать, что это так, — поделитесь ими с несчастной женщиной. А если нет — ищите виновных.

Единственная дочь Аллы Анатольевны в прошлом была дзюдоисткой. Подавала большие надежды, но из-за травмы колена пришлось уйти из спорта. Уходя, сказала: «Мама, я взяла то, что мне было надо. Смогу защитить и себя, и тебя». Не смогла…

На прошлой неделе Кировоград посетил председатель Госкомтелерадио Украины Александр Курдинович. Программа пребывания чиновника высокого ранга была насыщенной, визит оказался результативным. В частности, Курдинович вручил Почетную грамоту Государственного комитета телевидения и радиовещания генеральному директору КОГТРК Вадиму Мурованому, а в качестве подарка всему коллективу телекомпании — сертификат на качественное телевизионное оборудование.

В плотном графике пребывания Александра Курдиновича в Кировограде нашлось время для эксклюзивного интервью корреспондентам журнала «Форум» и еженедельника «Украина-Центр».

— Александр Вячеславович, давно и активно обсуждается тема создания общественного телевидения в Украине. Каким оно должно быть и каким его видите вы?

— Руководителем будет председатель правления, которого изберут члены наблюдательного совета — представители общественных организаций, которые будут определять политику телеканала. Есть проект закона, в котором прописана вся система управления, финансирования, все юридические, правовые аспекты работы и путь преобразований, который нужно пройти для перехода от государственного к общественному телевидению. Самое главное, что там прописаны критерии и требования к общественному телевидению — тематическая часть и требования к программам. В первую очередь социально-публицистические, культурно-образовательные программы. То есть все то, чего нам сегодня не хватает на коммерческом телевидении.

— Чем же этот канал будет отличаться от Первого национального?

— В первую очередь органом управления. У Первого национального это Кабинет Министров, а у общественного телевидения это будет наблюдательный совет, состоящий из представителей общественных организаций. Статус имущества, наверное, останется государственным, так как другой формы еще не придумали.

Мы не можем слепо взять под копирку опыт других стран — у нас нет организационно-правовой формы деятельности, как, например, в Великобритании (имею в виду Би-Би-Си). Они, кстати, отличаются даже от Польши и России. У нас сегодня понимание процесса есть на уровне теории, но нет понимания на уровне практики. Поэтому нам придется преодолеть очень непростой путь согласования теоретических подходов к работе общественного телевидения с практической жизнью.

Можно легко рассуждать, обещать, что завтра процесс пойдет. Но я часто привожу такой пример: кто понесет документы для регистрации телеканала и в какие органы? Государственный регистратор скажет: ребята, что вы мне принесли? Какой статус телеканала? Что вы написали в уставе? Он сравнит с действующим законодательством и увидит, что в каких-то моментах совпадает, а в каких-то нет. Поэтому наша задача сегодня — выработать такой законопроект, чтобы он не лег в корзину и не умер там, как законопроект 1997 года, который существует, но который невозможно реализовать на практике. Нам нужен закон, который начнет действовать сразу же после дня вступления его в силу.

— По вашим оценкам, насколько это далекая перспектива?

— Если все будет так, как мы планируем (а самое главное то, что есть политическая воля и жесткое поручение Президента), то этот процесс начнется с 1 января 2012 года. На сегодняшний день работа над законопроектом закончена, документ передан в Совет Европы, который сделает выводы и даст характеристику. Затем документ перейдет на отработку в Администрацию Президента. Глава государства пообещал внести этот законопроект в Верховную Раду.

— Зачем, по-вашему, простому зрителю общественное телевидение?

— Для того, чтобы получать объективную и, назовем ее так, социальную информацию из телевизора. Сегодня человеку, чтобы получить информацию, например, о сути пенсионной реформы, нужно зайти на сайт министерства труда и социальной политики, найти там соответствующий законопроект, самостоятельно его изучить. Если у него нет специального юридического и экономического образования, он это не сделает.

Коммерческие телеканалы заинтересованы в получении прибыли, доходов от рекламы. Сухое обсуждение пенсионной реформы на таком канале вряд ли пройдет, для них это не является приоритетом. А для государства, для общества нужны средства массовой информации, которые смогут донести до граждан суть реформы и изменений, которые произошли. И мы хотим, чтобы общество регулировало этот процесс. Общественность сама будет определять кадровый состав редакторов, журналистов, по идее — управлять всеми процессами.

— Поскольку мы печатное средство массовой информации, нас интересует судьба наших коллег. Если говорить о коммунальных газетах, «районках», не лучше ли их «отпустить на свободу» или просто придать статус информационного листка?

— У нас разработан законопроект о разгосударствлении коммунальных печатных средств массовой информации. Он обсуждается уже несколько лет. В стране около 800 таких изданий. В чем основная проблема? Нет гарантий в защите редакций, которые поменяют форму собственности, в управление которых перейдут имущество, коллектив. Где гарантия, что они смогут со всем этим справиться? Есть редакционные коллективы, которые обосновали, что они это смогут сделать. Есть те, которые не могут. Сегодня есть только единицы среди печатных СМИ, которые работают прибыльно. Остальные — на дотациях. Перестает быть коммунальным — автоматически перестает дотироваться из бюджета. Выживет после этого? Нет.

Редакционная политика этих изданий должна быть независимой. А у нас проблема: к сожалению, ни редактор, ни орган управления не понимают сути редакционной политики, формируют ее, исходя из собственного видения зависимости от власти. А если бы они принимали редакционные уставы, как это делают телекомпании, все было бы понятно. Но нужно провести колоссальную работу по обучению и содействию пониманию местной властью и руководителями коммунальных СМИ, журналистами своих обязанностей.

А что касается разгосударствления, его нужно проводить там, где редакция к этому готова и четко отдает себе отчет в том, что происходит.

— Что происходит с Первым национальны каналом? В последнее время формат настолько изменился, что это стало симбиозом глубокого этноса, хороших фильмов и пошлых шоу.

— Интересная оценка. Я, кстати, не задумывался. Могу объяснить, что происходит. Канал за последний год утроил свои рейтинговые показатели. Доля аудитории составляет 3,5-4%, и канал стал шестым-восьмым в стране. Раньше он был тринадцатым. Считаю, что он абсолютно заслуженно вернул свою нишу. Канал начал правильно программировать собственную сетку, стал привлекать известных творческих людей для работы и стал покупать продукт, о котором вы сейчас сказали. К сожалению, государственного финансирования не хватает, и канал вынужден запускать коммерческие проекты, чтобы привлечь рекламодателя и как-то выживать.

Сейчас они пытаются совместить несовместимое, и получается то, о чем вы говорите. Хотя я считаю, что эта практика сегодня себя оправдывает, и канал, как никогда, готов к внедрению системы общественного телевидения. Если нам удастся сделать то, что мы задумали, канал в рейтинге будет пятым.

А вообще во всех сферах деятельности, в любой компании все зависит от руководителя. Я понял, что хороший, энергичный руководитель выживет в любой ситуации. Он вытрясет душу себе, окружающим, начальству и добьется положительного результата.

Если вы увидите Андрея Мерзликина, гуляющего по полям подсолнечника где-то под Субботцами, Николая Хомерики, пьющего кофе возле старых цехов «Красной звезды», а Бориса Каморзина – с бутербродом у филармонии, – верьте глазам своим! «Синдром дракона» набрал съемочные обороты. В Кировоград один за другим приезжают именитые артисты, с которыми мы по мере возможности постараемся пообщаться.

А пока заглянем за кулисы. База съемочной группы находится в одном из помещений в районе Ковалевского парка. Но не стоит пытаться искать ее ради праздного интереса – все равно добросовестная охрана зевак на пушечный выстрел не подпустит. Можно разве что полюбоваться караваном фургонов, которые, впрочем, мало о чем вам расскажут.

Но вот тем, кто непосредственно задействован в проекте, тут всегда рады. Меня приятно поразила атмосфера, царящая на съемочной площадке. Ты не чувствуешь себя какой-то залетной букашкой, которую из милости допустили к телу великих, как это часто бывает при общении с заезжими звездами, зачастую известными в очень узких кругах. Вся режиссерская, продюсерская, сценарная, техническая группа сериала – это такой анклав единомышленников, которые впускают в свой круг только тех, кто на самом деле пришел работать. Тебе и кофе предложат, и бутерброд, и горячие закуски. Причем по нескольку раз. А еще помогут в решении любых вопросов – в рамках компетенции, конечно.

Мало того, что помогут, еще и сделают предложение, от которого при всем желании ну просто невозможно отказаться. Так, первый раз попав на съемочную площадку, я слегка растерялась: от лиц, от эмоций, от всей этой далекой простому зрителю закулисной кухни. А еще от слов второго режиссера: «У вас лицо хорошее, русское. Сняться хотите?» Конечно, хочу!!! Кого я буду изображать, где и когда, даже не поинтересовалась.

Оказалось, буду я рабочей фабрики, которая, пританцовывая, наблюдает за выступлением героини Карины Андоленко — Лиды. Где? На сцене областной филармонии, которая в этот день превратилась в подобие музея сталинизму-коммунизму – с бюстом Владимира Ильича и портретом Иосифа Виссарионовича, обрамленным тяжелыми алыми портьерами из бархата. Когда? А прямо сегодня!

Первым делом предупредить редактора: ушла надолго, переквалифицируюсь в актрисы. Затем идем подбирать костюм. Несколько комнат превращены в костюмерную. Тут буквально вдыхаешь запах времени, как-будто переносишься лет на шестьдесят назад. Сотни кофточек с рюшиками, широких брюк, кружевных платьев, комбинаций. Все они кажутся новенькими, вот-вот с конвейера, откуда только здесь взялись?

Половина, оказывается, из фондов «Мосфильма», одну кофточку показали с особой гордостью: она «снималась» в нашумевшем мюзикле «Стиляги». Множество вещей шили специально для «Дракона» или покупали в Москве или Минске. В столице Белоруссии до сих пор работают фабрики советского образца, штампуют на своих станках ботиночки в стиле «прощай, молодость», которые, как никакие другие, подходят послевоенному времени. А носочки к ним полагаются местные – какие были в кировоградских супермаркетах, такие и приобрели.

На меня подошло кружевное платьице в пол с рукавчиками-фонариками. К такому ретро прическа нужна. Идем в гримерную. Отдельное спасибо хочется сказать девушкам, которые примерно час со мной возились. На днях снималась массовая сцена с полусотней статистов, и каждого надо было привести в соответствие. Вот где намучились девочки.

Женская прическа в стиле ретро – дело хлопотное. Раньше, в начале 50-х, популярны были перманентные завивки, когда барышни крутили волосы на горячие гвозди, нещадно их портя, но получая в результате пушистые букольки. А еще они использовали эдакие «вычески»-шиньоны — клубки вычесанных волос, которые подкладывались под прическу для пышности.

В конце же 60-х в ход пошли «банки», «бабетты». Все это вкупе с тысячами иголок, заколок и булавок находится в гримерной… Хорошо, что вместо гвоздей сейчас плойки…

Но если с прическами женщинам хоть и хлопотно, но понятно, то с мужчинами – сплошная головная боль. В то время были популярны прически с удлиненной шапочкой, которая на затылке плавно сходит на нет. Но подстричь таким образом далеко не всех удается. Во-первых, человек может прийти уже коротко стриженным. Тогда выход единственный – надеть на него кепку. Во-вторых, актеры могут быть параллельно задействованы в нескольких проектах, где действие происходит в разных эпохах, тогда в дело идут лак, всякие «нашлепки».

Грим — тоже дело специфическое. На съемках, отражающих послевоенное время, у всех актрис и статистов лица чистые, лишь слегка припудренные. «Вот перейдем к 60-м, тогда оторвемся!» — шутят гримеры.

…Так я попала в эпизод. Вообще это можно считать везением и настоящей журналистской удачей. Потому что для того, чтобы попасть в кадр, люди заранее проходят кастинги, где на одно место достаточно большой конкурс, и далеко не всем везет оказаться в святая святых – на съемочной площадке.

О кастингах организаторы на каждом углу не кричали. Достаточно было пары объявлений, и новость распространилась со скоростью звука благодаря работе сарафанного радио. Еще группа не приехала, а звонки поступили от сотни желающих попробоваться.

На смотр приходят сотни мужчин, женщин как юного, так и пенсионного возраста, детей. Самые активные – девушки лет 15-17. Те просят, умоляют, ведут себя слегка навязчиво. Но это издержки киношного процесса, и ответственный персонал к ним по максимуму лоялен.

Как происходит кастинг? На желающих смотрят ассистент режиссера по актерам и второй режиссер. Отбирают типичные «лица эпохи», которые дополняли бы общее настроение кадра. Подходящих разбивают на четыре временных промежутка – от 50-х прошлого века до наших дней. Потом звонят и вызывают на съемки. Предупреждаем сразу: единожды снявшись в массовке, второго звонка не ждите – лицо должно мелькнуть только один раз. А бывает, режиссер с оператором увидели на улице подходящего мужчину, подошли к нему и пригласили. Или на площади Кирова заметили интересные носки у одного парня. Сняли его ноги – носки оказались в кадре.

Неделю назад в базе данных находилось более 270 человек. С каждым днем их все больше и больше.

Все, пришла пора приступать к съемкам эпизода, где сама задействована…

По мере возможности мы будем знакомить вас, уважаемые читатели, с актерами, которые играют ведущие роли в сериале.

Карина — молодая талантливая актриса, успевшая в свои 24 года сняться во многих драмах, триллерах, сериалах. С 2008 года работает в труппе Российского Государственного театра «Сатирикон». Ее самые известные работы: «Поцелуй сквозь стену», «Сильная слабая женщина», «Судьбы загадочного завтра», «Богатая Маша», «Рябиновый вальс», «Розы для Эльзы».

Карина Андоленко (играет Лиду в молодости) заметно устала. Запыхавшись, в небольшом перерыве выскочила на улицу, присела на шаткий стульчик. Она несколько часов кряду репетировала сцену танцев в фабричном клубе, которая снимается в областной филармонии. Движений – на полторы минуты, но их надо выучить, отточить: вначале с постановщиком-хореографом, а затем с девочками из танцевального ансамбля. Это только подготовка, даже не репетиция. Репетиции в достаточно плотных национальных костюмах с тяжелыми громоздкими венками на протяжении часа в 30-градусную жару начались позже. Потом пошли дубли. Вначале снимается вся сцена статичной камерой-краном, потом оператором в движении.

С каждым новым выходом актриса меняется. Лицо преображается: вот была обычная девушка, которая запиналась на поворотах и не могла разобраться, что делать с платком, но после слов: «Камера! Мотор!» мы видим абсолютно другую Карину. Яркую, летящую, броскую, на фоне которой меркнут профессиональные танцовщицы…

К Карине я подошла в перерыве, чтобы договориться о завтрашнем интервью. Но оказалось, что ночью актриса улетает в Москву, приедет в Кировоград аж в середине августа. Мы решили не ждать и записали небольшое интервью прямо на улице.

— Актрисой я стала абсолютно случайно. Я сама родом из Украины, из Харькова. Вот пошла с подружкой в театральный кружок, и так нам понравилось, что застряла надолго. А потом, семь лет назад, поехала в Москву и поступила в Школу-студию МХАТ на курс Константина Райкина.

— Расскажите немного о своих работах.

— Самая моя любимая работа – это фильм «Рябиновый вальс» режиссеров Алены Семеновой и Александра Смирнова. Это фестивальное кино, мы с ним во многих местах побывали: в Шанхае, в Италии. Это фильм о человеческом подвиге. Он основан на реальных событиях: о девочках 15-16 лет, которые разминировали поля в послевоенное время. Мужчины же ушли на войну, и многие не вернулись. Кому-то надо было убирать мины, рисковать. Моя героиня немного старше, но все равно она какая-то очень душевная, хрупкая.

— Не было тремора вначале, когда увидели сразу многих именитых людей?

— Он сейчас есть. А тогда мы же все были с коронами на голове. Шутка даже была такая на первом курсе: «Вначале ты народный артист, потом заслуженный, а потом — вахтер». На самом деле актерская профессия – это постоянная борьба со своим страхом.

— Как бы вы могли охарактеризовать Лиду – свою героиню в «Синдроме дракона»?

— Она инопланетянка. Она живет в немножко придуманном мире — мире романтики, но в тихом омуте же черти водятся… Лида – очень сильная личность. Идет, несмотря ни на что, к своей цели.

— Вам эта роль сразу пришлась по душе?

— Я пришла на кастинг, отобралась. Роль интересная, безусловно.

— Все эти разъезды-переезды сильно утомили?

— На самом деле я очень люблю экспедиции, люблю ездить. Потому что, когда съемки проходят в Москве, ты домой приходишь — и сразу же находится куча разных дел. Пока все переделаешь, и отдыхать некогда. А здесь ты находишься в оторванном мире. И потом – когда бы я еще в Кировоград приехала, если бы не съемки? Хотя ничего увидеть не успела, потому что вчера прилетела, а сегодня уже – обратно. Я параллельно занята в других проектах: сейчас мы заканчиваем «Неваляшку» по сценарию Мамедова. А завтра начинаю московский проект «Таланты и поклонники»…

Борис Каморзин, наверняка знакомый нашим читателям по сериалу «Ликвидация» (Михал Михалыч), в перерыве между съемками неспешно прогуливается по павильону, вытирая пот со лба. Его герой (Григорий Златопольский) уже который день облачен в безликий костюмчик, довольно плотный, надо сказать. Но держится актер стойко, на погоду не жалуется, на большое количество дублей тоже. Наоборот, говорит, это – довольно приятная работа.

— С режиссером Николаем Хомерики мы раньше уже работали. С ним легко хотя бы в том плане, что он актеров любит.

— Что значит «любит»?

— Значит, что он достаточно толерантен. Это проявляется в репетициях, когда режиссер не мешает, а, наоборот, помогает актерам. Работает с нами мягко, интеллигентно.

— А насколько сложен съемочный процесс?

— Сложно, часто рутинно. Актеров с утра до вечера красят, переодевают, по сто костюмов возим. Зрители же видят только глянец, а сколько за этим глянцем стоит работы! Сколько часов за каждой готовой минутой. Актерам-то что? Текст выучил и сыграл. А техническому персоналу с нами возиться приходится, чтобы каждая, самая мелкая деталь на месте была. Надо же передать стиль эпохи. Многие задействованные здесь актеры параллельно заняты в других проектах, как я. Приезжают на день-два. И в эти дни надо отснять максимум возможного с нашим участием. Поэтому за один день мы снимаем разные временные промежутки, с перерывами в десятилетия, а это переодевания, перегрим. Но, тем не менее, играть советских героев проще, чем, к примеру, сниматься в старинных испанских вещах, где грим, парики…

— С чем у вас ассоциируется эпоха, в которой происходят действия сценария?

— 1952 год – время послевоенное, тяжелое, Сталин, страх. Это страшный период, когда народ, который общими усилиями боролся с фашизмом, оказался расколотым. 1968 год – оттепель, Хрущев, махровый Советский Союз, уже не страшно. Я был молодой, и иногда ностальгирую по тем временам. Тогда не думаешь, хорошая была эпоха или нет. Просто молодость всегда ассоциируется с желанием познать мир, с первыми страстями.

— Когда вы первый раз услышали о коллекции Ильина?

— Когда прочитал сценарий. Он мне показался очень интересным. Съемки проходят в разных местах. Вот сегодня я заканчиваю в Кировограде, следующие съемки будут проходить в Праге…

«Когда журналисты начинают спрашивать меня по фактам биографии, растиражированным в Интернете, я после первого же вопроса говорю: “Всем спасибо, до свидания”», — озвучил свою принципиальную позицию известный актер Андрей Мерзликин. Хорошо, что после интервью, потому как, находясь рядом со звездой такой величины, да еще с такими принципами, можно было бы совсем растеряться. Но Андрей оказался настолько дружелюбно-интеллигентным, корректным, по-хорошему простым, что волнение ушло вместе с усталостью от ожидания завершения съемок при одном его появлении. Мерзликин, как и обещал, вышел сразу же после объявления перерыва в работе: «Спасибо, что дождались» — и, проигнорировав обед, ответил на мои вопросы.

— Как вы считаете, каждый человек может стать актером, получив соответствующее образование? Или надо родиться, что называется, с искрой Божьей?

— Если серьезно, то, я думаю, этой профессии, как ремеслу, наверное, может попробовать научиться каждый. Но если говорить о ней, как о призвании, то это только от Бога, и сколько бы институтов ты ни оканчивал и сколько бы опыта работы ты ни имел, ничего тебе не дастся.

— А как в ребенке это призвание распознать?

— Это интуиция, доверие к своему внутреннему голосу, на котором строятся выбор и готовность идти на риск. Это не должны быть тщеславные моменты, желание стать известным, обогатиться, не надо думать, что профессия тебе должна что-то принести. Наоборот, в первую очередь ты должен отдавать себе отчет, что эта профессия ничего не приносит. И это – 99%. И только один процент – непонятно что: то ли удача, то ли то самое призвание.

— А вы как в этот один процент попали?

— Я авантюрист, и просто так получилось, что меня сюда вынесло. И в силу того, что я – человек случайный, то здесь задержался и, надеюсь, с Божьей помощью останусь, сохранив профессию до конца своих дней.

— Какими качествами должен обладать актер, чтобы не пополнить ряды оставшихся 99%?

— Никто не знает. Это невозможно понять. Поэтому ни одна приемная комиссия не может точно определить, кого брать в студенты творческих вузов. Точных определений еще не нашли, только какие-то намеки, такие, как фактура физическая или оригинальность при чтении стихов на сцене. Но это, к сожалению, всего лишь поверхностные признаки. И опыт показывает, что фактура, которую диктует кино или театр, где требуются люди определенной внешности, крепко отличается от той, кто на самом деле требуется кино или театру. Актерской профессией могут заниматься корявенькие и некрасивенькие люди, которые выходят на сцену и расцветают так, что самая красивая девушка блекнет перед ними, потому что внутреннее обаяние и внутренняя свобода человека кардинально преображают. Сцена театра и кино – это доказательства преображения человека, которые открывают его глубины.

— Вы на сцене отстраненно играете роль или проживаете жизнь своего героя?

— Я – человек Андрей Мерзликин, я остаюсь самим собой вне съемочной площадки и на ней. Я считаю, что актер должен быть самим собой. А тот, кого ты играешь, должен стоять в стороне и наблюдать, как ты можешь попробовать, подчеркиваю, попробовать трансформироваться в другого человека. Но только при абсолютной ясности понимания того, что ты – это все-таки ты. И ты пытаешься играть. Корень актерской профессии – его игра. Мы играем в это, мы играем в другое, третье.

— Никогда не было ощущения после роли, что живешь другой, не своей жизнью?

— Психика «едет» у актеров, которые рассчитывают силы на одну-две картины и потом уходят из профессии. Я же хочу в ней остаться, остаться профессионалом, человеком, который контролирует свои действия, по крайней мере, пытается, и отдает отчет тому, что он делает как в кадре, на сцене, так и, надеюсь, в жизни.

— Вы трудоголик? Какой процент в жизни занимает работа?

— Если брать год как систему измерения, то пятьдесят на пятьдесят. Половину времени я отдыхаю с детьми, дома, делаю обычную работу, занят в театре. А потом наступает трудовой сезон. Я, как комбайнер, занят в летне-осенний период, который припадает на долгосрочные проекты. Вот как сейчас. Я вдалеке от семьи, и они приезжают ко мне, конечно, но этого крайне мало. Зато я потом нагоняю семейную жизнь на протяжении остальных месяцев.

Быть трудоголиком я люблю, но моя система координат такова: всему должна быть золотая середина. Если ты очень много отдал, значит, надо найти период, в который много накопить. А работая, как настоящий трудоголик, все время, ты придешь к тому, что просто закончишься как внешне, так и внутренне, сломаешься, пустой будешь, и зрители эту пустоту обязательно увидят.

— Жизнь в Москве и жизнь в Кировограде, с которой вы уже успели наверняка познакомится, – это, как говорят в Одессе, две большие разницы?

— Разница существует только в архитектурном и историческом аспектах. По большому счету, люди везде одинаковые. Москва же – это 80% приезжих из разных городов, подобных Кировограду, поэтому ее я вообще не беру в сравнение. Россия – это не Москва. А Москва – это не Россия. А вот если брать другие российские города, такие, как Ярославль, Владимир, то они похожи с Кировоградом. Единственное, что меня здесь очень порадовало, – это то, что Кировоград очень чистый. По крайней мере, мне так показалось. Ваш город убранный, аккуратный, нет большого скопления народа. Все хорошо, если бы не эта арка, которая заставляет людей изображать, что здесь тоже есть пробки, трафик. А вообще Кировоград мне кажется городом для людей, где живут люди для города. Это нормальный способ существования. Потому что, когда, как в Москве, людей больше, чем мегаполис может переварить, происходит ряд конвульсий, сумасшествий, которые делают это место агрессивным. Но есть любители такого ритма жизни, они находят эту волну, живут в ней, пробиваются. Это люди агрессивного порядка, которым нравится быть в некотором роде хищником, человеком на гребне. Мне же, как семьянину, хотелось бы работать в Москве, а жить в Кировограде. К сожалению, совместить это невозможно, мы все чего-то желаем, но всегда есть выбор, который мы однажды делаем. И я работаю в Москве, хотя желал бы в местах поспокойнее, где есть такие же замечательные кафе, рестораны, клубы, кинотеатры. Все, что хотел бы получить, я мог реализовать в любом городе, но только здесь я еще могу поехать за город, погулять на природе, чем, собственно, и пользуюсь, находясь в Кировограде на съемках. Чем приятна экспедиция: работа закончилась, и есть время, чтобы поехать куда-нибудь, увидеть замечательные бескрайние поля подсолнечника…

— Где у нас уже побывали?

— Вот вчера мы ездили в «Орлиное гнездо», купались, гуляли. Нам сказали, что можно поехать в Катериновку покупаться, там тоже есть какое-то озеро. Еще хотелось бы погулять просто по центру города, сходить в квартиру Ильина, где происходили события, которые мы разыгрываем в кино. Но пока времени на все не хватает. Правда, некоторые из нас уже успели в местные клубы сходить…

— «Синдром дракона» — это синдром человека, сидящего, образно говоря, на мешке денег. Вас не преследуют подобные синдромы?

— Самый сильный дракон – это власть. Испытание властью. Деньги – да, страшно. Медные трубы – да, страшно. Но власть – это самый сильный искуситель для каждого человека. И, если у тебя есть власть, которая к тому же приносит деньги, практически невозможно от нее отказаться. Никто мимо такого испытания не прошел. Только Иисус Христос, за что его и распяли.

— Вчера Карина Андоленко охарактеризовала свою героиню Лиду как инопланетянку. Что вы могли бы сказать о своем герое Терехове?

— Карина назвала ее «инопланетянкой», потому что для нее это далекие времена, далекие люди, поступки. Для меня же это очень близкое поколение. Это мои мама и папа, бабушки, дедушки, я хорошо знаю советскую эпоху, много фильмов о ней смотрел, сам в деревне жил, представляю, как это было, представляю, что люди другими были. И молодому поколению со стороны может показаться, что эти люди — инопланетяне с их системой ценностей, нравственности. И молодые актеры играют это время, а в мою генетическую память оно внесено. Понятно, что тоже с погрешностью, и мне далеко до полной реставрации событий тех дней, но, тем не менее, разница между мной и совсем молодыми девочками и мальчиками есть.

Моя задача как актера быть в данном случае не адвокатом, а прокурором своей роли. Если я играю «трупоеда», то зритель должен видеть, какими люди бывают: и некрасивыми, и страшными, как низко мы можем упасть. И никакой красоты и обаяния я рисовать специально не намерен. Даже попытки такой не делаю. И если кому-то мой герой понравится, то только в силу моего природного обаяния (смеется. – Авт.). Все-таки я напомню то, с чего мы начали: я в любой ситуации остаюсь Андреем Мерзликиным. Вот и все.

Екатерина Климова – одна из самых талантливых и многообещающих современных актрис («Побег», «Мы из будущего», «Грозовые ворота», «Бедная Настя»). Коренная москвичка, она легко поступила в Щепкинское училище, которое закончила с красным дипломом, любимица сценаристов и режиссеров, нет отбоя от ролей, и все проекты серьезные.

О фильме «Синдром дракона» Катя говорит в восторженных тонах, но при этом старается не разглашать тайны сценария.

— Так как это история детективная, я не могу раскрывать всех секретов. Каждый наш герой с двойным дном, и до конца невозможно разобраться, кто «красный», кто «белый». Это касается и моей героини в том числе. Она, на мой взгляд, загадочная и неоднозначная. Настоящая женщина!

— Как вы попали в этот проект?

— Я была на гастролях в Киеве, где мы встретились с Юрием Смирновым. Мы давно знаем друг друга, хоть видимся редко, потому что он работает в Киеве, а я в Москве. У Юры всегда очень интересные проекты, он к ним творчески подходит, а не просто, как человек, которому хочется заработать.

И вот мы со Смирновым снова пересеклись. Он тогда сказал, что в планах такая вот история. Я попросила прислать, чтобы самой почитать. Прислал. На уровне сценария роль мне понравилась, сейчас нечасто встречаешь такие диалоги, такие образы. Это заслуга талантливых сценаристов, и когда все прописано, остается только реализовывать. Плюс у нас очень талантливые режиссер Николай Хомерики и оператор Алишер Хамидходжаев. В такой команде работа происходит сама собой, я даже не всегда понимаю, кто это делает: я или они, или мы все вместе, как партнеры. Здесь есть что играть и есть с кем. С Леней Бичевиным, например, мы первый раз вместе играем, но такое впечатление, что мы всегда плотно работали. Он простой человек в контакте, располагает к себе, с кучей обаяния, партнер хороший. Вообще же компания подобралась профессионалов. Это – гарантия успеха.

— В наших краях уже успели что-то увидеть?

— Я вообще очень люблю приезжать в Украину, у меня не было ни одного неудачного проекта здесь. В Киеве я уже работала, а вот Кировоград посетила первый раз. Здесь хорошая творческая атмосфера, очень приветливые люди, шикарная погода, поэтому на таком фоне все как-то позитивно воспринимаешь. Когда мы ехали сюда, мне понравилось, что вокруг столько полей подсолнечника, так красиво, я никогда таких полей не видела раньше.

— Вы тоже, как и большинство коллег по «Синдрому дракона», любите экспедиции?

— Мне повезло, потому что параллельно я задействована еще в одном проекте в Киеве, поэтому не приходиться мотаться сюда аж из Москвы на один день. А есть возможность в свой выходной приехать, что-то посмотреть, погулять…

— Приятно, наверное, ощущать такую востребованность?

— Сейчас у меня очень хороший творческий период. Работать с Николаем Хомерики – это большая удача. Я вообще верю в удачу, когда попадается роль именно в твоем возрасте, в твоем амплуа. В первую очередь – это удача, а потом уже – как справишься сам. Воспользуешься ты этим шансом или нет.

Понимаете, актерская профессия уникальна, даже в сравнении с другими творческими профессиями. Вот, например, балерина. Если она не будет стоять у станка по шесть часов каждый день, то она не сможет ничего на сцене сделать. Или художник. Он должен проводить время у холста. Музыкант должен регулярно садиться за инструмент, постоянно разрабатывать пальцы. Актер в принципе может напиться, выйти на сцену пьяным, и, в общем-то, зрители это даже не заметят.

Поэтому профессионализм актеру, естественно, необходим, талант – тоже необходим, но это далеко не все. Есть же и профессионалы, и очень талантливые, а их никуда не зовут. А есть человек, который выстрелил в какой-то роли, и его теперь во все сериалы приглашают. И не факт, что действительно по данным он соответствует своему успеху. Поэтому много зависит от удачи. Человек может в сорок лет, как Леонов, прославиться, или как Смоктуновский, который стал известен в зрелом возрасте…

— Сегодня после съемок чем планируете заняться?

— Наверное, после смены поеду учить текст на завтра (смеется. – Авт.) А вообще съемки на выезде все-таки предполагают общение друг с другом, потому что мы не рвемся домой, по вечерам как-то собираемся, обсуждаем съемочный день, следующие сцены, решаем многое. Бывает так, что процесс не заканчивается по окончании съемок, мы до ночи в этом все варимся….

В этом сезоне честь Кировоградщины на профессиональной футбольной арене будут отстаивать сразу три клуба. И так получилось, что в минувшую субботу все наши команды с небольшим интервалом во времени проводили свои поединки в родных стенах. В Александрию пожаловало киевское «Динамо», в Кировоград приехало ужгородское «Закарпатье», а «УкрАгроКом» сделал свой первый шаг на профессиональном уровне.

А если бы не Браун?..

Приятные впечатления, которые остались после игры александрийцев в Полтаве, просто-таки необходимо было закрепить в матче против гранда отечественного футбола. Победа над «Ворсклой» была добыта в немалой степени благодаря везению, поэтому приезд в Александрию самого киевского «Динамо» должен был стать настоящим испытанием для удачно стартовавшего новичка премьер-лиги.

Несмотря на внушительный по именам состав соперников, где не было разве что Андрея Шевченко, которого, похоже, решили не утомлять поездкой в Александрию на автобусе, Владимир Шаран решил играть в свою игру, причем ему это до перерыва удалось. Александрийцы, подбадриваемые 7-тысячной армией болельщиков, до отказа заполнившей трибуны КСК «Ника», не позволили одному из грандов нашего футбола создать у своих ворот в первом тайме практически ничего. С первых минут номинальный аутсайдер поединка не только не уступал именитым гостям, но еще и поставил их в положение догоняющих. Именно киевляне бегали за оппонентами, а не наоборот. Уже на седьмой минуте потенциально голевой шанс получили хозяева, однако надежно сыграл Шовковский, заставивший Зейналова убегать за пределы штрафной вместо напрашивавшегося удара. Чуть позже нескольких сантиметров не хватило настырному и техничному Таргамадзе для того, чтобы заставить капитулировать Шовковского со штрафного. Так что скучать опытному капитану динамовцев в рамке не приходилось. Хотя и по-настоящему выручать свою команду голкиперу гостей не пришлось, но напряжение у ворот подопечных Семина периодически возникало. У динамовцев много суетился без особого успеха Ярмоленко. Несколько раз он получал мяч в штрафной и рядом с ней, находясь на позиции, откуда можно серьезно обострить игру, но Андрей то терял мяч, то отдавал невпопад. И в концовке первой половины Ярмоленко все-таки забил. Вот только лайнсмен усмотрел в том эпизоде положение «вне игры», которое если и было, то микроскопическое. Александрийцы к этому времени уже изрядно выдохлись под нещадно палящим солнцем и вынуждены были отойти на свою половину поля. Это, так сказать, обратная сторона медали под названием «стартовый прессинг».

Нелюбовь Семина к риску известна всем, но сразу после перерыва коуч «Динамо» удивил, бросив в бой новичка клуба Идейе Брауна. Гости потеряли одного солдата в центре поля, так как заменен был Вукоевич, зато приобрели настоящий наконечник атакующего копья впереди, ведь каждое движение Брауна было максимально эффективным. За этого экс-форварда «Сошо», наколотившего в прошлом чемпионате Франции 15 мячей, все-таки стоило бороться на трансферном рынке. У Брауна не было никакой бестолковой возни и лишних касаний, которыми отличаются другие нападающие киевлян. Все четко и по делу. Принял дальнюю передачу, подработал мяч и сразу отдал максимально обостряющий пас под себя — так Идейе организовал первый гол для Ярмоленко, забившего с нерабочей правой в дальний угол. Через минуту нигерийский нападающий опять открылся в штрафной, правой принял и левой без ненужных раздумий пробил в дальний угол — так он записал забитый мяч уже на свой счет.

Получив такой ощутимый удар в течение 2-х минут, подопечные Владимира Шарана просто так сдаваться не собирались. Придя в себя, хозяева поля вернулись в игру, хитро разыграв штрафной. Ксенз оставил позади себя упавшего Данилу и выложил в центр штрафной, а Запорожан в падении послал мяч в сетку. Впрочем, капитулировать хозяевам все-таки пришлось, ведь это был день (или даже тайм) Брауна Идейе. Заслугу в третьем взятии ворот Панькива ему разделить не с кем, поскольку это целиком и полностью его ног дело. Описывать действия нигерийца в этом случае не имеет смысла — этот выстрел в дальнюю девятку надо просто смотреть. А ведь мог и вовсе хет-трик состояться, если бы Идейе Панькива перебросил. Хотя и трех очков по системе гол+пас Брауну должно хватить для того, чтобы назвать свой дебют триумфальным.

Но и александрийцы не ударили в грязь лицом в споре с будущим участником Лиги чемпионов, и, если бы не нигериец, трудно сказать, были бы после финального свистка наставники и игроки вице-чемпионов Украины столь довольными или нет.

На послематчевой пресс-конференции наставники команд единодушно посетовали на то, что играть пришлось в столь тяжелых погодных условиях.

Юрий Семин, главный тренер «Динамо»:

— Впечатления о городе, стадионе, маленькой гостинице, где мы остановились, — самые наилучшие. Не каждый клуб имеет такой уютный стадион. Это я говорю не потому, что мы выиграли в тяжелом матче, а потому что очень приятно подобное отношение к футболу в городе. Думаю, матч принес зрителям определенное удовлетворение. В первом тайме «Александрия» очень хорошо защищалась, а во время контратакующих действий быстро переходила из обороны в атаку. У нас не совсем все получалось, и, естественно, напрашивались изменения. Мы их провели, и они дали результат.

— Есть ли вам за что похвалить еще кого-то, кроме Брауна?

— Мы никогда никого не выделяем. Все ребята что могли, то и сделали. Несправедливо по отношению к футболистам играть в такую жару. Пять часов вечера, 37 градусов выше нуля… А почему не перенести матч на восемь-девять часов? Это же здоровье ребят! Такие матчи даются очень тяжело. Посмотрите на состояние футболистов обеих команд! Неприятная история случилась в России с игроком «Рубина» (Петром Быстровым. — Авт.), когда он потерял сознание на поле. Это неправильно! Необходимо всем вместе корректировать расписание матчей и уважать труд футболистов.

— О чем вы разговаривали с арбитром после свистка на перерыв?

— Возле арбитра собрались, если не ошибаюсь, Попов и Милевский, и я подошел для того, чтобы увести их в раздевалку. Состоялся небольшой разговор, но это чисто наши моменты. Никаких оскорблений не звучало.

— Что вы говорили своим подопечным в перерыве?

— Жесткой критики не было. Я понимаю, что было очень тяжело играть. Всегда команда играет так, как ей позволяет соперник. А «Александрия» играла сегодня очень хорошо. Повторюсь, в перерыве внесли определенные коррективы: должны были лучше играть в пас, меньше бегать с мячом, поскольку было тяжело двигаться. Нам это удалось.

— Почему из двух опорных полузащитников был заменен Вукоевич?

— У Огнена уже было предупреждение. Поскольку он действует больше на оборону, я боялся, что он «заработает» повторную желтую карточку.

Владимир Шаран, главный тренер ПФК «Александрия»:

— Матч понравился зрителям. Хочу поблагодарить всех, кто поддержал нас в этот жаркий день. В первом тайме мы выглядели достойно, показали довольно неплохой футбол против такой команды, как «Динамо» (Киев). После перерыва не хватило концентрации и физических сил. Честно говоря, мы никогда не видели Идейе. А он вышел на замену и практически сделал игру, добыв для «Динамо» победу.

— Вы не ожидали подобного развития событий во втором тайме?

— Да. Подобная ситуация была у нас в прошлом сезоне, в игре с ФК «Львов», когда на поле вышел Таргамадзе. Его также никто не видел, а он сразу же забил гол и сделал голевую передачу. То же самое сделал сегодня Идейе.

Мы создавали острые моменты до тех пор, пока были физические силы. Сами видите, какая погода. Мы не виноваты, что пришлось играть в 17 часов. Трудно сказать, как сложилась бы игра, если бы она началась в 19 часов. Повторюсь, пока были силы и быстрота, и стандарты зарабатывали, и забить могли…

Не забиваешь ты…

К сожалению, стартовый матч очередного чемпионата Украины (именно так решили в ПФЛ отныне называть турнир) в первой лиге кировоградская «Зирка» проиграла. А ведь во втором круге прошлого первенства подопечные Анатолия Бузника не только не проигрывали в родных стенах, но и всего дважды сыграли вничью, пропустив единственный мяч на своем поле в противоборстве с нынешним представителем Кировоградщины в премьер-лиге — ПФК «Александрия». Но времена меняются, и «Закарпатье», разгромленное в Кировограде совсем недавно со счетом — 4:0, сменило в межсезонье название на «Говерлу-Закарпатье», получило нового молодого и амбициозного вице-президента клуба Александра Несторовича Шуфрича. Команда серьезно укрепила свои ряды исполнителями, работавшими под руководством нынешнего наставника ужгородцев Александра Севидова еще в «Крымтеплице», и, судя по заявлениям клубного руководства, ставит перед собой самые серьезные задачи.

Впрочем, более справедливым итогом противостояния между «Зиркой» и новоиспеченной «Говерлой» была бы все же ничья, поскольку в матче, проходившем на невысоких скоростях при удушающей жаре, было создано минимальное количество голевых моментов. Напомним, что в межсезонье кировоградскую команду покинули Франк Онгфианг, Тарас Бидненко, Максим Скороходов и Александр Сытник, который вышел во втором тайме на замену уже в составе ужгородцев. Что касается наших новичков, то неплохое впечатление оставил лишь появившийся на поле с первых минут центральный защитник Тарас Дурай. Правда, в эпизоде, когда гости забивали единственный и, как оказалось, победный мяч на 17-й минуте, именно пара центральных защитников «Зирки» — Стоян-Дурай допустила позиционный промах, позволив форвардам гостей дважды беспрепятственно расстреливать Андрея Товта. И если с первым ударом голкипер хозяев поля справился, то Станиславу Печенкину уже никто не смог помешать поразить цель. В дальнейшем кировоградцы больше владели мячом, но по-настоящему стопроцентную возможность отыграться имели на 35-й минуте, когда Роман Луценко после скидки головой Андрея Порошина оказался в одиночестве перед голкипером соперников, но пробил бесхитростно прямо в Александра Надя. В остальном же подопечные Анатолия Бузника действовали в атаке предсказуемо, и защитники вместе с вратарем легко «читали» комбинации соперников. Сами же закарпатцы не особо усердствовали в нападении, но столь необходимый победный результат на старте чемпионата сохранить смогли. Как подчеркнул после матча наставник «Говерлы-Закарпатья» Александр Севидов, его команда одолела серьезного конкурента и взяла относительный реванш за минувшие чувствительные фиаско в Кировограде возглавляемых им «Крымтеплицы» и того же «Закарпатья». Главный тренер «Зирки» Анатолий Бузник отметил, что на данный момент класс и организация игры у гостей оказались выше, что и предопределило результат этого в целом равного матча.

Первый блин не комом

А вот кто целиком и полностью порадовал своих болельщиков — так это футболисты приютовского (именно в Приютовке Александрийского района, а не в Головковке ПФК «УкрАгроКом» зарегистрирован юридически) «УкрАгроКома», дебютировавшие на профессиональной арене поединком первого предварительного раунда Датагрупп Кубка Украины против краматорского «Авангарда».

Матч проходил в Головковке при переполненных трибунах местного стадиона, который перед стартом сезона был полностью приведен в порядок в соответствии с требованиями ФФУ. С учетом того, что встречались два дебютанта второй лиги, вначале соперники присматривались друг к другу. Во многом почувствовать уверенность в собственных силах хозяевам поля помог эффектный гол, забитый в середине первого тайма поигравшим в свое время в полтавской «Ворскле», одесском «Черноморце» и львовских «Карпатах» Геннадием Хролем. Хавбек приютовцев дважды сыграл в стенку с Андреем Марущуком и неотразимо пробил метров с 28-ми в левый верхний от голкипера «Авангарда» угол ворот. После этого приютовцы отдали инициативу краматорцам, рассчитывая поймать конкурентов на стремительной контратаке. И несколько раз такой план Юрия Гуры сработал. Забей Андрей Вдовиченков после чистого выхода один на один в дебюте второго тайма, и исход кубковой дуэли был бы предрешен. Но нападающий хозяев затянул с ударом, и голкипер перевел мяч на угловой. Справедливости ради необходимо отметить, что и гости незадолго до этого эпизода упустили стопроцентный момент сравнять счет, когда голкипер «украгрокомовцев» Михаил Попов отразил удар перед собой, а повторный удар пришелся в перекладину. И все же гости своего добились, когда мяч заметался в штрафной приютовцев и угодил в руку защитнику, а арбитр указал на одиннадцатиметровую отметку. Удар капитана краматорцев Олега Шевченко с точки оказался точным.

После того как счет стал ничейным, конкуренты старались особо не рисковать. Когда же казалось, что дополнительного времени не избежать, свое веское слово сказал стремительный Андрей Вдовиченков. Скоростной хавбек «УкрАгроКома» в очередной раз совершил рейд в штрафную, где был остановлен недозволенным приемом, а арбитр, немного подумав, решил-таки назначить пенальти. Ответственность за несколько минут до окончания основного времени взял на себя опытнейший Геннадий Хроль, принеся своей команде первую победу на профессиональной арене. Теперь нашим землякам в следующем раунде предстоит пройти проверку на прочность в противоборстве с вчерашним представителем элиты — запорожским «Металлургом», который в стартовом туре первой лиги разгромил на своем поле армянский «Титан» — 5:1. Так что следующее кубковое испытание на прочность для «УкрАгроКома» обещает быть очень серьезным.