Другая жизнь

На самом деле жизнь у всех нас одна, но сейчас огромное место в ней занимает война. И даже то, что, казалось бы, с войной никак не связано, все равно несет на себе ее тяжелый отпечаток. Даже футбол.

Блистательный и парадоксальный чемпионат мира в Бразилии мог бы стать, без преувеличения, украшением жизни для миллионов украинских болельщиков, даже несмотря на отсутствие там нашей команды. Но не станет. Яркий свет Бразуки доходил до нас сквозь мутную призму войны. Сложно восхищаться игрой Роббена или Мюллера, прослушав перед матчем фронтовые новости-сводки. Еще трудней смотреть футбол под традиционное пиво, когда чуть не из каждой компании болельщиков кто-то сегодня не у телевизора с друзьями, а под пулями и минами. И как-то уж совсем мало спортивного остается в нашем отношении к выступлению сборной России. А буквально накануне финала мы – заядлые болельщики – обсуждали нет, не германскую полузащиту или шансы Месси стать великим, а решение Порошенко не ехать в Бразилию. Сошлись, кстати, на том, что Президент прав: встречаться с Путиным нужно в Москве или Киеве, а еще лучше – в Донецке. Ну и при чем здесь футбол?..

Конечно, заниматься поисками фактора войны в каждом проявлении нашей жизни – это паранойя, но и абстрагироваться от этого рукотворного катаклизма могут, видимо, лишь те, кто в прошлой жизни был улиткой.

Война меняет наше отношение к разным вещам. Признаюсь, много лет вообще не смотрю заполонившую украинские телеканалы разного рода «петросянщину». Реакция на всех этих «умористов» любого пола всегда одна – переключить канал. С ними все ясно: есть они в телевизоре, нет их – мне без разницы. Но буквально на днях отметил за собой интересную деталь: я вообще не заметил, как из моей жизни активного телезрителя напрочь исчезла российская попса! И раньше не большой ее поклонник, как и многие мои друзья, был вынужден смотреть эту бесконечную ярмарку тщеславия по большим праздникам, потому как своя, украинская, попса была еще хуже. А тут разом исчезли «мегазвезды» Киркоров, Басков, Газманов, Билан и иже с ними – и… ничего не случилось. Ни разу до сего дня не вспомнил о них, ни разу не захотелось включить чей-то «мегахит». Так, наверное, и проверяется качество музыки и масштаб исполнителя на «вечность».

А вот чего мне остро не хватает, так это концертов Андрея Макаревича и Юрия Шевчука, «Машины времени» и «ДДТ». Очень многие их тексты нынче весьма актуальны. И Цой с Высоцким как-то по-особенному звучат сегодня. Не хватает новых встреч с освоившими кировоградскую рок-сцену Арбениной, Мавриным, Беркутом, Гаиной. Одним «Океаном Эльзы» сыт не будешь. Грустно без Игоря Крутого с Ларой Фабиан и Дмитрием Хворостовским. Без Валерии и Стаса Михайлова – без проблем, а без Александра Градского – невозможно.

Слава Богу, вернулся мудрый Жванецкий и все расставил по местам: «Вот я и приехал в такую родную враждебную страну… Но меня не надо бояться – я давно отключил радио и телевидение, поэтому добр и весел».

Пришло время каждому из нас сделать внутреннюю ревизию. Не жить от одного выпуска новостей до другого, не плыть по эфирному течению, а наконец разобраться в себе самом, в собственных ценностях. Я смотрю на свои книжные полки и понимаю: есть книги и авторы, которые не прошли испытание временем. Они так же нелепо смотрятся сегодня, как лет тридцать назад выглядели труды классиков марксизма-ленинизма в домашних библиотеках. И есть Булгаков, который точно что-то знал о нас с вами.

У большинства из нас невообразимая каша в головах. Рожденные в СССР, двадцать лет успешно рушившие и плохо строившие независимую Украину, мы, кажется, вновь отброшены далеко назад, в военное время. Это новое испытание, к которому мы оказались не готовы, наша другая жизнь…

Ефим Мармер, «УЦ».

Долгая дорога к Славянску

Пятнадцать блок-постов. А может, четырнадцать… Или все двадцать. На втором десятке мы сбились со счета и почти автоматически выходили из машины показать содержимое кузова и документы. На одном из постов ребята посоветовали: если захочется «по нужде», то на обочину или в лес идти не стоит – там могут быть мины или «растяжки». Так мы с водителем Денисом добирались в Славянск, чтобы передать гуманитарную помощь жителям Донецкой области от неравнодушных кировоградцев.

Дорога

Военная обстановка начала ощущаться еще в Днепропетровской области. Там был и первый серьёзный блок-пост, там же встретилась и первая колонна бронетехники. Танки и БТРы выглядели внешне неповрежденными, что заставило предположить о передислокации части. Там же, на самом первом блок-посту, нас вежливо предупредили о том, что фотографировать технику и военных не рекомендуется. Этой рекомендации мы и придерживались всю дорогу.

Ехать в Славянск можно разными путями. Мы выбрали один из худших. Местные жители потом сказали, что той дорогой ездят только такие, как мы. На подъезде к городу нас в очередной раз остановили возле развилки, где дорога на Славянск шла направо, а на Изюм – налево. Нам нужен был Изюм, где ждал местный активист, чтобы передать в Семёновку лекарства для детей. Местные жители с детьми по несколько недель прятались от обстрелов в сырых подвалах домов, поэтому любые сладкие сиропы от кашля были крайне необходимы. Когда возвращались назад уже знакомой дорогой, нас снова остановили для досмотра. Один из бойцов подошёл к машине и спросил: «Вы из Кировограда?», услышав утвердительный ответ, попросил записать номер телефона его родных и созвониться с ними, чтобы те передали как-нибудь сюда две-три пары крепких кроссовок, так как у ребят они уже пришли в полную негодность. На вопрос, из какой части, он ответил как-то неуверенно, с паузой: «Я из … кировоградского “Беркута”». Телефон взяли, но только для того, чтобы сообщить родным, что с ним всё в порядке. Следующая машина привезёт кроссовки нужных размеров и без вмешательства родственников.

Лес с двух сторон. Дорога вся в воронках, в некоторых местах флажками отмечены неразорвавшиеся мины или хвосты от мин. Объезжаем мины, попадаем в воронки. Дорога пустынна… Вслед за нами идёт одна легковушка с двумя людьми, под самую крышу забитая нехитрым скарбом – люди возвращаются домой.

Город Славянск

Въезжали мы в город со стороны комбикормового завода. Здесь был один из главных блок-постов сепаратистов, тут шли локальные бои с самого начала захвата города. О них рассказывают воронки, которые по привычке сначала воспринимаешь как простые ямы на дорогах, но если присмотреться, то следы обстрелов видны и на деревьях, и на пробитых пулями и осколками рекламных билбордах. Теперь над блок-постом развевается желто-голубой флаг. По всему городу висят обрывки проводов, но они сейчас не опасны, так как Славянск почти полностью обесточен. Нужно постоянно следить, чтобы не «въехать» в троллейбусный провод, висящий на обрывке крепления. Он похож скорее на медный прут диаметром около сантиметра! Лобовое стекло разбить очень просто! Ехать по городу не страшно, но как-то жутко…

И с телефоном в городе и окрестностях просто беда. Сам аппарат вроде и показывает, что связь доступна, но реально позвонить получалось только в двух-трёх местах. В городе после разрушения вышки на Карачуне более-менее работает только «Лайф», все остальные операторы мобильной связи практически недоступны. Дозвониться получилось только один раз с … надцатой попытки. Как потом рассказали военные, отсутствие связи в городе очень помогло нашим сапёрам. На день нашего приезда было обнаружено несколько десятков квартир в многоэтажных домах, которые были заминированы устройствами для дистанционного взрыва с использованием мобильного телефона.

Людей мало. Намного больше окопов и одиночных лёжек, вырытых вдоль дороги и на всех перекрёстках. Вообще укреплён город был профессионально: окопы в полный рост, блок-посты через каждые сто – двести метров, блиндажи и ДОТы на каждом шагу. Страшно представить, что бы произошло в случае лобового наступления украинской армии…

У нас была договорённость встретиться с известным политиком, бывшим «детским» омбудсменом Юрием Павленко в самом Славянске, а уже после встречи выехать вместе в соседний посёлок Семёновка, который пострадал намного сильнее города. Из-за отсутствия связи заранее договорились о встрече возле горисполкома. Но его же нужно найти! В полупустом городе удалось встретить группу местных жителей, которые, прочитав на лобовом стекле надпись «Гуманитарный груз», охотно показали, в каком направлении надо ехать. Только вот проблема одна – та улица, по которой можно попасть в центр города, закрыта знаком, запрещающим проезд. «Теперь всё можно!» – успокоили нас. Получив такое напутствие и на всякий случай включив «аварийку», мы поехали нарушать правила дорожного движения. Стоявший возле дороги милиционер лишь проводил нас скучающим взглядом. Как потом мы узнали, милиция тут появилась дня три назад. Как раз к приезду министра МВД Арсена Авакова. А до этого с момента захвата города их никто не видел.

Возле горисполкома всё тихо и спокойно. Над городом развевается украинский флаг, на входе стоят улыбающиеся милиционеры, которые проверяют документы. Перед самим входом, на стене, висит плазменный телевизор, по которому транслируют «5 канал». Это единственный телевизор в городе, где через Интернет можно смотреть украинские каналы. Впрочем, как и любые другие: отсутствует не только электричество, но и телевещание.

Сразу попытался отметить командировку, но тут выяснился потрясающий факт: в горисполкоме нет печати! Нет – и все. Нет печати и в райгосадминистрации. Говорят, ничего страшного – меньше бюрократии.

Уже через двадцать минут забываешь, где находишься: на скамейках сидят бабульки, обсуждая какие-то свои важные проблемы, по площади перед памятником Ленину катаются дети на роликах, ходят молодые мамы с колясками. Из висящего на стене динамика громко играет музыка. Звучало всё: от «Там где клён шумит…» до «Наутилуса Помпилиуса» конца ХХ века. Жизнь кажется мирной и спокойной. И только группа людей, сидящая на траве возле одного из столбов, вызывает недоумение, которое, впрочем, быстро проходит: просто от здания сюда проведён длинный провод, к которому подключено, наверное, с десяток удлинителей и тройников. Тут можно зарядить свой мобильный телефон. Да водовозка с символикой МЧС, вокруг которой толпился народ с пустыми пятилитровыми канистрами, лишь слегка портит благостную картину мирного города.

Возле здания исполкома стоит колоритный мужчина: отутюженные брюки, сандалии и холщёвую рубашку дополняет флотский парадный офицерский ремень. Это Виктор Николаевич, пенсионер, приехавший в Славянск из Москвы лет двадцать пять назад. Как оказалось, с ним интересно разговаривать. В первую очередь потому, что на разговор согласны очень не многие. Например, мы встретили молодую женщину с двумя детьми и решили дать ей памперсы и молочное питание, которые были в машине. Наш подарок вызвал слёзы у неё на глазах, она не ожидала такого и призналась, что с ребёнком здесь жить очень тяжело. А вот после вопроса о том, как было раньше, быстренько спряталась в собственный кокон, поблагодарила ещё раз за подарок и побежала «по очень неотложным делам». Так что общительный Виктор Николаевич оказался находкой для жаждущего разговора журналиста.

– Как вы тут жили при сепаратистах?

– Да нормально! В последнее время их было тысяч десять. Жили они на вокзале, в общежитии, в Доме культуры, в церкви. Боевики никогда не нападали на мирное население, никого не обижали. Если и были грабежи, то это нанятые мародёры за деньги Януковича. Они из Крыма, Грузии и России приехали, чтобы расшатать обстановку. А донецкие ребята ходили по городу с оружием, стояли с ним в очередях в магазинах. За мародёрство могли и расстрелять! Денег у них и так много было – покупали дорогие сигареты и еду. Один как-то при мне аж на сто сорок гривен сигарет купил! У нас как воды не стало, они привозили на площадь воду и всем разрешали набирать. А массово мародёры появились после ухода донецких и до прихода украинской армии. Ездили на машинах по городу и забирали всё, что понравилось. Только это скорее наши были, местные. У нас цыган много в городе, наркотики они делают, вот и грабили всё. И ко мне приезжали, высматривали с улицы, чем поживиться можно. Но я выглянул во двор – вот они и уехали. На нашей улице никого не грабили.

Донецких поначалу, конечно, было немного. В первый день вообще человек семь приехали, пришли к горотделу (милиции. – Авт.), а там милиционеры забаррикадировались. Те начали стрелять в небо. Собрался народ – на защиту горотдела. А тут пришла наш мэр (Неля Штепа. – Авт.) и всех разогнала: «Наши это пришли, – говорит. – Защищать будут нас теперь донецкие ребята от фашистов Тягнибока и “Правого сектора”». Вот все и разошлись. Она нам ещё говорила, что есть угроза русскому языку.

– Какая угроза? Я же с вами на русском говорю!

– Так у нас 95% на русском говорят, менять его никто не хочет. А тут, как события в Киеве случились, сразу Тягнибок начал в Верховной Раде язык заставлять ввести украинский. Хотя проблема языка надуманная, нам всё равно, на каком языке вы говорите, только не заставляйте меня учить украинский – стар я для учёбы. А начал всё Ющенко: героя Бендере дал, язык требовал учить. Все президенты виноваты! Все хотели только себе заработать! «Бабло» гребли и ни о ком больше не думали.

– А как проходил у вас тот референдум про присоединение к России? Много людей приходило голосовать?

– Ну, наверное, меньше, чем обычно на выборы ходит. Приходили, но не активно. Причем многие голосовали против России. Вот я, например, тоже голосовал, но только за федерацию в составе Украины. Мне в Россию не нужно, я там уже был. Когда говорят, что 80% были «за», – это неправда. Меньше половины были «за». Народ не хочет отделяться от Украины. Это – однозначно!

– А как к самой Неле Штепе относитесь? Хороший она мэр?

– Замечательный! Мы заняли первое место в конкурсе крашанок в Киеве, и нам подарили приз – в городе пятьдесят тысяч роз посадили! Чистенько везде было, красиво. Лучше неё только Алексей Азаров – наш депутат. Вот если он снова будет баллотироваться, за него все проголосуют. Он и пакеты с подарками нам раздавал, и просто так помогал всем.

– Как вы войну пережили?

– А я живу возле пединститута нашего, в частном доме. Так вся стрельба у меня над головой шла. Нас на улице только двое осталось, остальные сбежали куда могут, а мне и некуда. Вот при обстрелах поначалу прятался в подвал, а потом привык. Когда «Град» стреляет – не страшно. «Град» – он слабенький! Он прилетает и распадается на десяток гранат. Если ты в яме сидишь или в доме, то ничего и не будет. А вот «Ураган» – это другое! От него воронки в метр глубиной остаются. От такого не спрячешься! Стреляли все: и оттуда (показывает в сторону расположения украинских войск на Карачуне. – Авт.) пушками долбили, и от блокпоста миномётами или «Градом». Слава Богу, самолёты возле моего дома не стреляли.

– Город сильно разрушен?

– Основные бои были на окраинах – там сильные разрушения. Вот в Семёновке, говорят, много домов разбито, а в центре только здание Укртелекома пострадало, да и от гранат и выстрелов немного. Кое-где стёкла выбиты. Вот провода перебиты почти везде. Их осколками мин и гранат посекло. Электричество уже восстанавливают, а троллейбусы пойдут не скоро. Сейчас бригады чистят канализацию, воды нет уже больше месяца, и запустить её можно только с работающей канализацией. Со связью плохо, но стационарные телефоны работают почти везде: кабеля ж в земле проложены. И вообще, я так считаю: если нужно уничтожить тараканов в доме, совсем не обязательно разрушать стены. Зря армия начала стрелять, хотя, может, другого пути и не было… Ну ладно, мне пора. Счастья вам!

Пенсионер, со знанием дела рассуждающий о «слабости» «Града», сел на свой велосипед, украшенный пакетом с надписью «Наш регион. Общественная инициатива Алексея Азарова», и медленно поехал по своим делам. А нас ждала Семёновка.

Семёновка

Небольшой посёлок километрах в двух от Славянска, в котором есть (вернее, было) две достопримечательности: больница для умалишенных и школа. В обоих зданиях располагались укрепления террористов, так что об их сохранности говорить не приходится. Кстати, восстанавливать школу будут организации из разных областей Украины, в том числе и кировоградцы.

Сначала мы вместе с Юрием Павленко поехали к больнице. По информации, которую он получил от сапёров, там, в практически полностью разрушенных домах, живут несколько человек и маленький ребёнок. В саму больницу идти нельзя – ещё не все зачистили сапёры. А вот три дома возле неё практически не существуют. Один разрушен полностью, второй сначала стал мишенью для мины, а потом сгорел, когда на него опустилась осветительная ракета на парашюте. А вот третьему «повезло»: выбиты только стёкла, пробита крыша да следы осколков по стенам. К счастью, в день, когда горел второй дом, жильцы уехали к родственникам, а то б сгорели вместе с домом – подвал-то деревянный, как и все перекрытия старого двухэтажного строения. Рядом – мёртвая детская площадка с простреленными пулями железными столбиками ограждения. А ещё возле дома зияет огромная дыра. Местные утверждают, что это воронка от снаряда. Глубина её около двух метров. Если бы попало в дом …

Мы оставили людям всего понемногу: воду, крупы, подсолнечное масло, сахар и всякую необходимую в быту мелочь. Молодой маме передали большой пакет подгузников, марлю и детское питание. Жители нас познакомили с местным героем – собакой Тишкой, которая начинала лаять перед началом обстрелов, благодаря чему все успевали спрятаться в подвалы. А ещё она гавкала на тех, кто сидел в больнице. Вот ей в будку и бросили бутылку с зажигательной смесью. Теперь Тишка гордо ходит с затягивающимися ранами на спине, но доверия к людям не потерял: гладить можно! А Юрий Павленко пообещал отправить малыша вместе с мамой в пансионат в Скадовске.

Вообще присутствие Павленко упрощало передвижение. Хотя его машину останавливали и досматривали так же, как и нашу, ехать всё равно удавалось чуточку быстрее. Когда в одном месте дорогу перегородил громадный тягач, на который грузили бетонные блоки от блок-поста, по его просьбе солдаты расчистили от веток и мусора другую часть дороги, чтобы мы быстрее проехали: нас ждали в Семёновке. Как оказалось, ждали давно. Мы были первыми представителями Украины в этих местах, которые привезли помощь. В посёлке больше месяца не работает ни один магазин. С тех самых пор, когда хозяина одного из них убило осколком мины через закрытую дверь. Два месяца нет воды и электричества. Попасть в посёлок было проблематично, так как между Семёновкой и Славянском находился самый важный блок-пост сепаратистов. На перекрёстке дорог, соединяющих морской порт Мариуполь и пограничный пункт Должанский с Донецком, проходили самые тяжелые бои и самые сильные обстрелы. Больше месяца оставшиеся люди прятались в подвалах и ждали мира. Общаясь с ними, мы слышали основное пожелание: «Лишь бы ЭТИ не вернулись». Ведь тогда снова начнутся бои и стрельба. По большому счету, людям не особо важно, какая будет власть: главное, чтоб она была навсегда.

Ехать по посёлку особенно страшно на окраине. Ни одного целого дома. Заборы и гаражи похожи на неправильный дуршлаг: неравномерно распределенные по всей поверхности большие и маленькие дыры. И только в двух-трёх кварталах от края появились более-менее целые дома. Людей осталось мало. На вопрос «Сколько?» ответ простой: «Не знаем». Кто-то уехал, кто-то мог погибнуть неизвестно где. На улице из двух десятков домов живёт две-три семьи.

Машину разгрузили очень быстро: о нашем приезде знали за день и даже составили списки самого нужного для всех тех, кто остался в посёлке. Очень хотелось привезти больше, но машина и так была перегружена на полтонны – больше было бы опасно. Люди соскучились по вниманию: выходить в город стало возможным только после освобождения, а до этого времени никто не хотел рисковать. Рассказывали всё: и как снаряды падали рядом, и как курятник превратился в куриный фарш с обломками кирпичей, а свинья Машка выжила. Только вот оглохла, но ест и хрюкает, как и раньше. Рассказали и о том, что самые большие разрушения нанесла авиация. Самолёт выпускает ракеты, и они идут вертикальным веером, как просеку прорубают. А что внизу – дом или блок-пост, ракетам всё равно. Когда спросил про перемирие, то в ответ услышал смех. «Так не было его у нас! Как раз в “перемирие” больше всего и бомбили что те, что эти». Особой обиды за разрушения нет – верят, что государство поможет восстановить хозяйство. Вот только хотелось бы побыстрее: зима не за горами. Уже и сами восстанавливать начали: «Там дом Михалыча. Его ещё в июне убило, а у него никого нет. Вот мы с его дома целые шиферины снимаем. Спасибо ему. Хороший был человек».

Неожиданно возле машины появилось несколько девчонок. Их семьи – одни из самых первых, кто вернулся в Семёновку. Началась весёлая возня с привезённым печеньем: надо же сразу посмотреть, где какое! Когда разгрузили мешки с крупами, один из местных поглядел на кучу мешков и говорит: «Вот и у нас теперь есть свой блок-пост. А других нам и не надо!»

Назад в Кировоград

Время давно перевалило за обед, а нас ещё ждала дорога домой, поэтому мы быстро попрощались и доверились маршруту, который проложил навигатор. На выезде из посёлка нас снова остановил патруль. Показали – рассказали, а боец нам и говорит: «Вы тут поаккуратнее – мы с ними хлебом хотели поделиться, а они нам в ответ: “У бендеровцев хлеб не возьмём!”». Нужно очень много времени, сил и терпения, чтобы такие слова больше нигде и никогда не звучали.

Из Славянска мы ехали по прекрасному автобану. Глаз радовали красивые домики, голубые озёра и разнесённый на куски танк сепаратистов. Несколько смущал тот факт, что придорожные указатели с неотвратимым упорством сообщали, что до Донецка остаётся всё меньше километров. И только приблизившись к нему до 56 км, мы отвернули в сторону. Проезжали по пути Краматорск и Дружковку. Там тоже побывали сепаратисты, но внешне это почти не заметно: и светофоры работают, и маршрутки с троллейбусами ездят, и люди по тротуарам ходят. А в одном месте нас остановил наряд ГАИ. Остановил абсолютно справедливо: забыв, что это не Славянск, где «можно всё», мы превысили скорость движения в черте города. Дорога уж сильно хороша была: три полосы в одну сторону и идеально-ровный асфальт. После традиционного знакомства последовал не менее традиционный вопрос: «Кто такие? Куда – откуда?» После краткого отчёта о целях и результатах нашей поездки капитан спросил: «Ну как там? Спокойно уже?» Оказалось, что это … донецкая рота ГАИ, которая до всех этих событий была на выезде в Херсоне, а теперь никак не может вернуться домой, но попросились работать поближе к Донецку. Пожелав нам счастливого пути, он отдал документы и что-то тихо сказал лейтенанту, который стоял возле «Визира».

Утешительно-спокойная езда наводила размышления. Создалось впечатление, что в тех регионах, где проложены великолепные дороги, крепче всего любили экс-президента и больше всего поддерживали сепаратистов. Подтвердилось это предположение, когда мы «вляпались» в посёлок Ровное, что на западе Донецкой области. Нас встретили надпись «Янукович – пидарешт!» и невообразимая яма, которая закончилась только после того, как мы покинули территорию посёлка.

Уже в Пятихатках в Днепропетровской области нам казалось, что на сегодня донецкие приключения закончились. Не тут-то было. Во время приёма очередной порции крепчайшего кофе к нам подошёл один водитель и начал расспрашивать о том, как проехать на Винницу. Водительское братство подразумевает обязательный и обстоятельный ответ на такого типа вопросы. Во время возникшего разговора оказалось, что Юра (так он представился) увозит семью из Донецка к родственникам на Волынь. Карты дорог у него нет, а доступ к Интернету есть не везде. Вот он и сбился с пути. Конечно, стало интересно, в чем причина столь дальней поездки?

«Да там одни дебилы остались! Или те, кому просто ехать некуда. Я всё это время возил на блок-посты нашим сигареты, воду. Ну всё, что мог купить и провезти, чтоб только эти сволочи не заподозрили. А теперь просто страшно стало: у моих знакомых как будто кто-то гвоздь в голову вбил – как заведённые, повторяют всё, что видят по телевизору. Оно и понятно: три месяца каждый день одно и то же: “Все на защиту Руси-матушки! Бей фашистов! “Правый сектор” идёт убить твоих детей!” Я-то смотрел в Интернете украинские каналы, видел, что на самом деле происходит, а вот многие дуболомы – нет. После того как эти козлы забрали машину моего товарища (он тоже возил нашим продукты и сигареты), а его самого закрыли в СБУ, я решил уехать. Меня тоже кто-то может выдать, а семья пострадает. У этих сволочей есть какие-то списки номеров машин. Они некоторые машины не выпускают. И мою машину по этим спискам проверяли, но, слава Богу, обошлось». (Из соображений цензуры речь Юрия сильно приглажена. – Авт.).

Мы провели Юру до Кировограда и показали, куда ехать. Во время последней остановки, перед прощанием, он вдруг говорит: «Ребята, спасибо вам огромное. Не обидитесь, если я вам деньги предложу?» От денег мы, естественно, отказались, заявив, что кировоградские бандеровцы всегда готовы помочь донецкому бандеровцу.

А в конце статьи, по настоятельной просьбе жителей посёлка Семёновка, передаю искреннюю, огромную благодарность всем тем, кто помог им в трудную минуту. У людей в глазах стояли слёзы благодарности чаще, чем слёзы горя. Благодаря ВАМ они увидели настоящую Украину!

Поездка была организована политической силой «Партия развития Украины» при активном участии Юрия Павленко и Александра Шаталова. На их призыв первыми откликнулись работники и руководство заводов «Червона зирка» и «Гидросила». Буквально за один день была собрана гуманитарная помощь, которая не поместилась в одной машине! А руководители и предприниматели Первого оптового рынка, узнав, куда пойдут продукты, продавали их ниже себестоимости. Хозяин одной крупорушки бесплатно передал полтонны разных круп для жителей Славянска. Особую благодарность нужно сказать и в адрес водителя Дениса. Не каждый согласится ехать туда, где ещё недавно звучали выстрелы и рвались снаряды.

P. S. Всем политическим оппонентам организаторов поездки заранее могу сказать: не важно – кто! Важнее – ЧТО! И ещё одно – это была не последняя поездка. Уже в понедельник на «Червоной зирке» грузилась следующая машина.

Алексей Гора, «УЦ».
Фото автора.
Кировоград – Славянск – Кировоград.

Тревожный звонок

Телефонные звонки в редакцию – не редкость. Часто они становятся причиной журналистских расследований или статей. Но этот звонок был для нас полной неожиданностью, к тому же слышимость из-за шума ветра была не ахти. Скажем сразу: редакция газеты не имеет возможности подтвердить или опровергнуть данную информацию, но, понимая серьезность ситуации, публикует разговор без купюр и сокращений, оставляя читателям право самостоятельно оценить его.

– Алло, это журналист газеты «Украина-Центр»? С вами говорит боец второй гаубичной батареи 24-й механизированной бригады. Мы сейчас находимся на высоте в зоне боевых действий, недалеко от населённого пункта Снежное в Луганской области. Если вы смотрели новости, то 1-ю и 3-ю наши батареи недавно разбомбили сепаратисты. Куча раненых и куча убитых. Теперь «сепараты» вышли в наш радиоэфир и предупредили, что настала наша очередь: «Готовьтесь, мы будем и вас лупить!» Мы не боимся, мы – готовы. Только вот действия командиров, мягко говоря, удивляют. Недавно, в полпятого утра, в очередной раз прозвучала команда «Приготовиться к бою!». Артиллерийский бой проходит так: сначала одни стреляют по позициям других, потом вторые отвечают всем, что осталось. Мы забежали в укрытие, ожидая обстрела. А нас из этого укрытия … выгнали на позиции. Выгнал нас командир батареи. Это капитан Муран. Он сказал, что только командный состав в укрытии должен быть. Как так можно?! Мы же хотим побеждать, а не погибать!

Мы понимаем, что такую информацию не опубликуют многие газеты, поэтому пытаемся дозвониться в любые средства массовой информации по всей Украине, чтобы поделиться нашей проблемой. Если это возможно, то напишите, пожалуйста, о таком поведении командира. Других возможностей рассказать об этом у нас нет.

По доступной в Интернете информации в окрестностях города Снежное, в том числе у села Дмитровка, в начале недели продолжались бои и «артиллерийские дуэли» между террористами и силовиками, есть погибшие с обеих сторон. По разным данным, украинские войска потеряли от 12 до 50 человек погибшими и около 100 ранеными. По сообщениям террористов, потери в несколько раз больше. Более точной информации, к сожалению, обнаружить не удалось.

Соб. кор.

Большой передел

На тридцать девятой сессии Кировоградского горсовета был аншлаг. Его обеспечили местные активисты, майдановцы и начальники ЖЭКов и КРЭПов. На повестке дня было очень много интересных вопросов.

И.о. городского головы Иван Марковский отошел от традиций и в самом начале заседания зачитал «отчет о проделанной работе». В чем-то оправдался, что-то задекларировал. Оповестил присутствующих об изменениях во фракциях и группах. Добавилось внефракционных: Рыбкин, Гамальчук, Воленшчак, Ксенич. И на одного депутата стало меньше: Елена Шворак по собственному желанию досрочно прекратила полномочия.

На повестке дня было почти две сотни вопросов. Учитывая то, что депутатов в этот раз было необычно много (67 из 75-ти), сессия ожидалась горячей. Но, как ни странно, почти каждое голосование демонстрировало небывалое единство. Павел Топчий предложил снять с повестки дня почти полсотни проектов решений о выделении земельных участков под гаражи, усомнившись в том, что все они соответствуют «Временному положению о порядке передачи (выделения) земельных участков для гаражного строительства на придомовых территориях многоквартирных домов города Кировограда». А Ковальчук из «Громадського актива» убедил коллег голосовать за каждый гараж, но с предварительным озвучиванием адреса, претендента и деталей, подтверждающих соответствие Положению.

Очень долго рассматривали депутатские запросы. Вернее, рассматривали быстро, но было много запросов и обращений с голоса. Так, кроме выделения материальной помощи нуждающимся, депутаты обратили внимание на пивные палатки, заполонившие город, на детские площадки, которые надо передать на баланс ЖЭКов и КРЭПов, на городской транспорт. Людмила Калкина заручилась поддержкой депкорпуса в решении трех озвученных ею проблем: контроль 114-го маршрута, возобновление 45-го и обеспечение маршрутом улиц Яновского и Куропятникова.

Внесение изменений в состав исполнительного комитета, казалось, было вне регламента горсовета. Предлагать кандидатуры на введение в состав исполкома и выведение из него может исключительно городской голова. (В нашем случае и.о.) Но с голоса было предложено вывести из исполнительного комитета Алину Бегун, не голосовавшую якобы за снижение тарифов на проезд. И депутаты это предложение поддержали (47 – за). Также поддержали просьбу Михаила Черновола вывести его из исполкома. А вот за предложение лишить звания члена исполнительного комитета Василия Сибирцева было отдано всего 22 голоса. Василий Иванович, таким образом, остался в кресле.

Как минимум, смущают фамилии людей, предложенных Марковским на вакантные места. Из зала звучала просьба рассказать, по каким критериям эти люди отбирались, какими заслугами они обязаны такой чести. Но ответа не последовало, хотя все, кроме одной, фамилии получили абсолютное большинство голосов. В итоге исполком пополнил отряд, наверное, самых достойных в составе: Юрия Глущака, Валерия Гончара, Сергея Запорожана, Юрия Кочерженко, Александра Ратушняка и Оксаны Марченко. Эти люди будут принимать участие в решении очень важных для горожан вопросов. Их разношерстность (политическая, социальная, профессиональная) дает несколько поводов к размышлению. Члены исполкома в идеале должны быть образованными профессионалами и авторитетными людьми. Мы имеем никому не известного Глущака («Химтекс»), такого же Кочерженко («Агробуделектромонтаж»), начальника милиции в «оранжевый» период Гончара и очень известную Марченко, в бытность мэра Пузакова начальника управления собственности. Ратушняк и Запорожан — видимо, как дань Майдану. Что из этого всего получится, предсказать сложно…

Да, кандидатура Валентины Шаповаловой, первого секретаря Кировоградского горкома КПУ, не рассматривалась, хотя и была предложена лично Марковским в состав исполкома. Представитель «Правого сектора» заявил, что недопустимо вводить коммунистку в исполнительный комитет. Депутат Горбунов предложил сделать перерыв, после которого решили не рассматривать предложение вообще. Если бы за коммунистку проголосовали, произошедшее можно было бы воспринять как иллюстрацию к поговорке «всем сестрам по серьгам»…

Еще один перерыв наши избранники попросили перед обсуждением практически революционных проектов решений. В Кировограде решили создать четыре коммунальных предприятия «Жилищно-эксплуатационная организация» (ЖЭО) на базе всех ЖЭКов и КРЭПов («старые ЖЭКи также остались — с долгами и правом выдачи справок). Это заявка на серьезный передел собственности и кресел в сфере ЖКХ.

Ну и о гаражах. Вообще для голосования были представлены полторы сотни земельных вопросов. Среди них несколько проектов о внесении изменений в решения горсовета, датированные 13-м, 12-м и даже 2010-м годами. Создается впечатление, что депутатский корпус завтра будет распущен, поэтому народные избранники спешат всё порешать. Но самыми вопиющими все-таки кажутся проекты о выделении земли под гаражи.

Под раздачу попала земля на Большой Перспективной и Дворцовой, Октябрьской революции и Полтавской, Яновского и Башкирской. Можно было бы не обратить на это внимание, если бы не несколько «но». При мэре Саинсусе на выделение участков под гаражи горсовет ввел мораторий. Было намерение власти убрать из дворов гаражи, поставленные там самовольно. Даже была одна попытка демонтировать сооружение. Затем, в январе прошлого года, было принято Временное положение, которое действует до установления границ придомовых территорий. Границы эти в областном центре не установлены, поэтому положение хоть и временное, но еще в силе.

Согласно Положению, земля под гаражи предоставляется «инвалидам с заболеваниями опорно-двигательного аппарата, имеющим автомобили с ручным управлением, инвалидам войны и приравненным к ним лицам, имеющим медицинские показания на обеспечение транспортом…» И еще: «земельный участок в пределах кварталов (микрорайонов) существующей многоквартирной жилой застройки для размещения (строительства) гаража предоставляется в аренду сроком до 5 лет».

К сожалению, сессия с ее перерывами-переговорами затянулась настолько, что мы не успели дать в этот номер результаты голосования по гаражам. Сдаем газету в печать со слабой, но все-таки надеждой, что депутаты тщательно рассмотрели всех претендентов на гаражи и их соответствие Положению. И что перед соседями и законом честны кировоградцы Ковальчук, претендующий на гараж во дворе Пашутинской, 12, Хахина (Большая Перспективная, 9), Малышок (Дворцовая, 27-31), Милях (Кирова, 49) и многие-многие другие инвалиды и ветераны войны, имеющие автомобили с ручным управлением…

Елена Никитина, «УЦ».

Беда у нас общая

Последствия войны, которая фактически идёт на востоке, будут сказываться на нашей жизни очень долго. Не сразу найдётся всё неучтенное оружие, не сразу разминируют щедро усеянные боеприпасами земли, не сразу поверят в Украину местные жители. Но есть ещё одна проблема, которую предстоит решать довольно долго. Это люди, жизнь которых перевернулась в одночасье: беженцы. Этих людей объединяет не только общее горе, но и страх. Страх перед всем и всеми.

На днях мне довелось общаться с несколькими людьми, приехавшими в Кировоградскую область из мест проведения АТО. Удивила реакция одной женщины: она знала, что к ней придет журналист местной газеты, и, видимо, готовилась к встрече. Разговор Катя начала на ломаном украинском языке. И только когда я ответил по-русски, облегченно вздохнула, заметно было, как она расслабилась. Рассказывать о том, как выбиралась из Краматорского района во время так называемого перемирия, Катя отказалась категорически. Сказала только, что люди помогли. С двумя детьми она ночь провела на вокзале станции Попасная, а когда села в поезд, не сразу поверила своей удаче. Но приключения на этом не закончились, поезд, следовавший в сторону Одессы, изменил свой маршрут, а по вагонам поползли слухи, что впереди (возле Одессы!) взорваны пути. Поэтому ей из страха за детей пришлось добираться в ближайший областной центр, которым оказался Кировоград. На любой вопрос о быте беженцев следовал незамысловатый ответ: «Всё нормально». Очень её удивили местные люди — в первую очередь своим отношением и тем количеством вещей и продуктов, которые абсолютно бескорыстно приносили для беженцев.

Целую неделю ей не верил муж, оставшийся дома, что у неё всё в порядке. Он спрашивал и про конц­лагеря, и про «Правый сектор», и про бендеровцев… Теперь вроде бы успокоился. Надолго Катя не планирует здесь оставаться — дома хозяйство, а муж сам не справится. Тем более что он сейчас вынужден днём сидеть дома, спасаясь от «мобилизации» в ряды ДНР. А выходить может только поздним вечером, чтоб его видели как можно реже…

Ещё одна база, где собираются переселенцы с востока, находится в городе Светловодске. В корпусе пансионата «Славутич» живёт около шестидесяти человек из восточных областей Украины. Из них около двадцати детей от одного до пятнадцати лет. Довелось пообщаться и с ними. Женщина, с которой завязался разговор, убедительно просила не называть её имени. Почему? Поймёте чуть позже…

Итак, первый вопрос к Светлане (имя вымышлено):

— Как давно вы здесь? Откуда приехали?

— Да вот уже почти две недели, как я приехала из Донецкой области. Дома остались родители, муж, старшая дочь.

— Вы бежали от боевых действий?

— Да там и без этого хватает! Постоянно полно военных, кто-то стреляет, где-то взрывают. Местные и чужие грабят всё. Там муж и мама остались — дом охраняют. Дом нельзя бросать — даже окна вынесут, если никого не будет! Полный бардак и мародёрство. Даже если у кого курочка или кролик есть — забрать могут!

— А как вам здесь, в Светловодске?

— В принципе хорошо. Только комары кусучие. Детям очень нравится. Условия, конечно, не очень: искупаться — проблема целая. На всех один душ с бойлером — воды теплой не всегда хватает, или ждать до полуночи нужно. Люди здесь хорошие: привозят много всего нам. И одежду, и продукты разные. Только не всё нам попадало. Вместо каши с мясом давали кашу с поджаркой. А как-то раз увидели, что кто-то ночью выносит через черный вход полные сумки продуктов или вещей, которые нам люди приносят. Мы видели, как привезли два ящика куриных окорочков и несколько больших головок сыра, только на столе этого не было, и куда оно делось — неизвестно. Несколько дней назад был у нас один из депутатов городского совета (Иван Малиновский. — Авт.) и мы ему рассказали правду. Потом приезжал мэр города (Юрий Котенко. — Авт.), после этого вроде всё наладилось: кормить стали лучше, детям начали полдники давать, мясо появилось в тарелках. Соки детям начали давать, фрукты. В общем, питание стало намного лучше! Люди свои продукты с дачи часто приносят: сливы, малину, вишню, абрикосы. Даже старенькие бабушки и дедушки приносят: сами ходят еле-еле, получают махонькую пенсию, а всё равно что-то купят и принесут. Мы им говорим, что не надо, пенсия ж небольшая, а они не слушаются, приходят и всякие вкусности детям приносят. Теперь, когда кто-то приносит продукты, мы их записываем и контролируем, вот потому и стали лучше кормить. А теперь и детей начали развлекать: недавно в Кировоград возили, в вашем парке на аттракционах катали. Потом в какой-то зоопарк возили (частный зоопарк в селе Озера. — Авт.). Дочке очень понравилось! А сегодня кто-то из местных отдал свою яхту, и все дети поехали кататься на море. Добрые у вас люди. Почти все …

— Света, а как с бытовыми условиями? Всего хватает?

— Да у меня всё в порядке, у нас тут есть женщина с пятью детьми, вот ей трудно: комнатушка маленькая, и ещё шкафа в ней нет, хотя на другом этаже есть большие номера, но почему-то её поселили в маленький. Часто местные люди спрашивают, чего у нас не хватает, а потом привозят всё, что надо. Коляску для маленьких деток, одежду, обувь детскую. Привезли и подарили пылесос, чтоб в комнатах убирать, только мы старым убираем, «Ракетой», а новым только коридор убирать почему-то можно. А ещё нам директор магазина «Эльдорадо» подарил большой плазменный телевизор и холодильник, только мы теперь не знаем, где они… На двух этажах есть два стареньких телевизора, один мультики показывает, а второй — не ловит все программы. Вот возле первого дети и крутятся. А ещё нам детскую сделали: привезли много игрушек, застелили пол. Тут ведь детей много, теперь им есть чем заняться. Среди нас есть одна женщина, которой скоро рожать. Так у неё уже и коляска, и ванночка, и куча одежды новёхонькой есть, всё подарили! Люди у вас тут замечательные! Мне одна женщина просто так дала сто гривен на сладости детям, они ж хотят что-то сладенькое не только в столовой съесть. Сейчас, когда кто-то передаёт деньги — мы их собираем: нам стиральная машинка нужна. На детей ведь не настираешься.

— А с работой как? Городские власти или социальные службы помогают трудоустроиться?

— Обещали помочь, но пока не знаем результата. Говорили про какую-то помощь, но пока вроде закона такого нет, вот и не могут. У нас тут одна женщина-массажист есть, так она себе сама уже работу нашла. Предлагали мне здесь остаться насовсем, но у меня ж дома хозяйство, муж остался, дети сильно скучают за папой. Как я останусь? Поэтому и в центре занятости не буду становиться на учет — зачем мне искать работу, если я хочу вернуться! Дочке первого сентября в школу, и она пойдёт в неё уже дома, несмотря ни на что!

— Вот вы рассказываете, что не все вещи, подаренные вам светловодчанами, до вас доходят, что есть проблемы в быту. А почему вы не задаёте этот вопрос руководству пансионата?

— А кто мы здесь такие? Нас же и выгнать могут. Куда нам тогда деваться?..

Честное слово, очень хотелось бы, чтобы все те, кто от всей души помогал этим людям, задали бы вопросы руководителям, отвечающим за благоустройство наших гостей с востока: где и как используется эта помощь?

В день разговора со Светланой вокруг пансионата усиленно косили бурьян, который вымахал уже выше человеческого роста. Неужели это нельзя было сделать раньше? Ведь люди живут там не первую неделю.

А ещё у всех этих людей, временно живущих в Светловодске, есть одна очень большая проблема: как добраться домой? Ведь денег брали с собой мало, и на обратную дорогу они далеко не у всех есть. Большинство из них с маленькими детьми, которые, естественно, захотят есть, ведь ехать нужно долго. И эта проблема стоит не только в Светловодске…

Алексей Гора, «УЦ».

Трагедия на «Орбите»

11 июля в Парке им. 50-летия Октября (более известном как дендропарк) произошел трагический случай: с аттракциона «Орбита» упала 7-летняя девочка. На данный момент ее состояние — стабильно тяжелое.

Жители Кировограда могут припомнить еще несколько инцидентов с неисправными аттракционами дендропарка. Самой шокирующей (и наиболее спорной, относящейся скорее к городским легендам) является история о девушке, которой во время катания на аттракционе «Стела» якобы сорвало скальп. Реальные же случаи неполадок на каруселях происходили регулярно, но не приводили к серьезным последствиям и не вызывали резонанса — до минувшей пятницы…

Вместе с родителями 7-летняя Дана Федорова приехала в Кировоград из Севастополя навестить дедушку и бабушку. Кто мог предположить, что обычная прогулка и катание на карусели закончатся в реанимации?

«В какой-то момент мне показалось, что карусель поднимается как-то слишком высоко, — рассказал отец Даны Владлен Федоров. — На втором или третьем кругу я почувствовал какой-то толчок, и мы пошли на следующий круг. Послышался грохот, и вдруг полетел огромный фонтан гидравлического масла. Мы пролетели через него. Короче, оборвало одну огромную лапу конструкции, оборвалось ее крепление. Карусель начала падать на отбойник, а мы были как раз в верхней точке. Я не мог понять, что происходит, — мы летим, приближается ограждение. Одной рукой я схватился за поручень изо всех сил и выставил ноги — мне показалось, что все, падаем. Я ее (Дану) схватил, а она в масле вся. От удара люльку болтануло, и она вылетела».

С закрытой черепно-мозговой травмой, сотрясением мозга и переломом теменной кости девочка была доставлена в реанимационное отделение Кировоградской детской областной больницы. В тот же день и.о. городского прокурора с оперативной группой прибыл на место происшествия, по факту случившегося было открыто уголовное производство. На следующий день было опубликовано заявление руководства компании «Корпорация ХХІ век», являющейся владельцем аттракционов дендропарка, в котором отмечалось: «Керівництво підприємства разом із правоохоронними органами розслідує надзвичайну подію, яка вчора трапилася в дендропарку, внаслідок чого постраждала 7-річна дитина (…). Корпорація взяла на себе всі витрати, пов’язані з лікуванням дівчинки, що наразі є головним завданням. Запевняємо: після проведення відповідних експертиз, які виявлять причини екстреної зупинки атракціону, буде зроблено все необхідне для того, щоб такі ситуації не повторювалися в майбутньому».

Тем временем из реанимационного отделения Дану перевели сначала в общее, а после — в индивидуальную палату в кардиоревматологическом отделении. По словам заведующей отделением Людмилы Душкиной, состояние девочки остается тяжелым. Дана пришла в себя, но из-за сильной головной боли должна постоянно принимать обезболивающие препараты. «Период интенсивного лечения может продолжаться до месяца, и только после его окончания можно будет говорить о реабилитации», — отмечает завотделением.

В больничном коридоре нам удалось пообщаться с дедушкой Даны Юрием Ивановичем. «Когда внучка приезжала к нам погостить, водили ее в дендропарк. Мы покупали абонемент, катали ее на каруселях, — говорит он. — Время от времени слышишь, что где-то ребенок травмировался на аттракционе, и думаешь, что такого с тобой не случится. Но видите — случилось». По словам Юрия Ивановича, пока семья лечит девочку за счет собственных средств: «Когда в пятницу ее привезли в больницу, к нам подошли люди и предложили деньги. Но нам было не до того, мы не знали, что это за люди. Поэтому отказались. Пока справляемся своими силами».

Областная власть не обошла трагедию на «Орбите» своим вниманием: первый заместитель губернатора Виктор Серпокрылов на аппаратном совещании сообщил о том, что все аттракционы области пройдут проверку, и те из них, на которых обнаружат даже мелкие неполадки, будут закрыты. А тем временем аттракционы дендропарка работают в обычном режиме — словно ничего не произошло.

Виктория Барбанова, «УЦ».

Дом-призрак: скитания продолжаются…

Жильцы многострадального кировоградского общежития по просп. Университетскому, 21 побывали на совещании у заместителя городского головы Геннадия Осетрова. Причина все та же — невозможность приватизировать квартиры, в которых они жили много лет.

Причиной нового витка конфликта стала смена руководства предприятия «Вагран», являющегося владельцем общежития по проспекту Университетскому. В нынешнем году на смену Наталии Нетребенко пришел некто Дулуб В.А. По словам руководителя инициативной группы жильцов Светланы Бондаренко, новый директор не желает идти на контакт с жильцами. Более того — некоторые из обитателей общежития (в том числе и она сама) получили от нового руководства уведомления о том, что якобы они задолжали за аренду квартир. Причем, как отметила С.Бондаренко, сумма долга по квартплате, выставленная лично ей, просто астрономическая: «Если ее рассчитать по месяцам, то получается, что я живу в этой квартире больше 65 лет. На самом деле — и это зафиксировано в документах — я проживаю здесь 14 лет и исправно плачу квартплату».

Требования у жильцов общежития остаются неизменными: перевести его на баланс городского совета и дать им возможность приватизировать свои квартиры. Это им обещали уже неоднократно — в последний раз о необходимости возвращения дома в коммунальную собственность говорил мэр Александр Саинсус. Но воз и ныне там — несмотря на то, что законность приватизации дома по просп. Университетскому вызывает большие сомнения, несмотря на многочисленные нарушения со стороны ЧП «Вагран», городская власть брать на баланс проблемный дом не торопится. Присутствовавший на совещании представитель от городской прокуратуры сидел молча, представитель от управления ЖКХ тоже будто воды в рот набрал. Ответа от налоговой инспекции, по словам С.Бондаренко, также до сих пор нет, хотя предприятие исправно получает плату от жильцов (притом, что договора с ними не заключало).

Мягко говоря, сдержанным в обещаниях был и сам Геннадий Осетров: обрисовав суть конфликта в общих чертах, он предложил обсудить его более подробно на заседании рабочей группы — без прессы и телекамер.

Между тем вопрос собственности общежития все усложняется: как сообщила С.Бондаренко, согласно информации из БТИ, предоставленной его руководителем В. Шиховой, в соответствии с решением суда, собственником дома якобы является… одиозный судья и вечный кандидат в мэры Владимир Ярошенко. При этом в городском управлении СБУ весьма удивлены тем, что этот небезызвестный человек вообще имеет отношение к дому на проспекте Университетском, 21. Ситуация с документальным подтверждением права собственности та же, что и с ЧП «Вагран» — право якобы есть, но подтверждающих его документов (то есть решения суда, по которому дом был передан в собственность В.Ярошенко) никто не показывает. Злосчастное общежитие из-за многолетней неразберихи с правом собственности уже давно получило печальные прозвища «Дом-призрак» и «Летучий голландец».

Тем временем резонансное дело по дому на проспекте Университетском наконец-то привлекло внимание центральной власти. Как сообщила Светлана Бондаренко, накануне с ней связалась помощник народного депутата Александры Кужель. Проверка, проведенная нардепом, показала, что дом не значится на балансе ЧП «Вагран», а сама Кужель пообещала вплотную заняться проблемой. К более решительным действиям готовы и сами жильцы: на совещании было озвучено требование к городской власти предоставить письменный ответ в течение 10 рабочих дней с тем, чтобы по истечении этого срока обратиться в генеральную прокуратуру.

Виктория Барбанова, фото Елены Карпенко, «УЦ».

И снова о вечном…

Поводом для данной публикации стал визит в редакцию одной читательницы, которая предложила нам вновь поднять тему о необходимости строительства в Кировограде крематория с колумбарием. Уверены, что тот, кто в последнее время сталкивался с проблемой похорон или просто бывал на кировоградских кладбищах, целиком и полностью согласится с тем, что данная проблема не просто существует, а стала весьма насущной.

Одной из причин необходимости строительства крематория является земельная проблема. В настоящее время на территории Кировограда находятся 7 действующих кладбищ. Территории некоторых из них настолько огромны, что впору пускать внутренние маршрутки, чтобы можно было, особенно пожилым людям, добраться до тех мест, где в последние год-два люди хоронят своих близких. Еще два года назад в публикации А.Виноградова «Когда же появится наш, кировоградский колумбарий?» («УЦ», №32 за 2012 год) приводились данные о том, что «на Новолелековском кладбище на тот момент свободного места осталось на четыре максимум — шесть месяцев «работы»; на Дальневосточном кладбище — лет на семь при нынешних темпах захоронений; на Маслениковском и Завадовском — лет на пять-шесть». О сегодняшней ситуации с землей под захоронения мы поинтересовались у начальника Коммунального предприятия «Ритуальная служба» А.В.Еременко.

Как сообщил нам Александр Валентинович, в настоящее время рассматривается вопрос об увеличении земельной площади под захоронения на 8 га. Предусматривается увеличение территории действующих кладбищ, а возможно, и создание нового. Пока все на уровне проектов и предложений.

Еще одна немаловажная причина — финансовая. Сегодня дорожает все, в том числе и ритуальные услуги. Мы поинтересовались в одной из частных фирм, осуществляющих такую деятельность, в какую сумму выходит более чем скромно похоронить человека. Как выяснилось, самые скромные похороны (правда, с батюшкой и предоставлением автобуса) обойдутся в 3,5 тысячи гривен. Только одна яма стоит 330 грн. на Новолелековском и 395 грн. — на других кладбищах Кировограда. Кроме того, по традиции следует помянуть умершего, а стоимость обедов составляет от 50 гривен на человека по самым минимальным меркам.

Следующая крупная трата — установка памятника на могиле. На кировоградских кладбищах можно увидеть все — от земляного холмика с крестом или скромного памятничка из гранитной крошки до монументальных многотонных сооружений, увеличивающих площадь могилы до таких размеров, что к соседним захоронениям можно пробраться с большим трудом, в буквальном смысле слова по соседним могилам. Честно говоря, иногда возникает крамольная мысль о причине возведения таких «мавзолеев»… Правда, эту трату можно и нужно соизмерять со своим кошельком и здравым смыслом.

Если прикинуть стоимость всего «похоронного комплекта», то выходит, что, если сам покойный не озаботился накоплением денег на свою кончину или умер скоропостижно, будучи достаточно молодым, то его родные и близкие «попадают» на большие деньги. Возможно, и в самом деле, сооружение в Кировограде мини-крематория могло бы решить многие проблемы и так небогатых кировоградцев. Согласитесь, подхоронить урну с прахом в уже имеющуюся могилу родственников или даже выкопать отдельную яму для урны обойдется дешевле. Да и необходимость в памятнике может отпасть сама собой. Конечно, сам процесс будет стоить каких-то денег, однако, на наш взгляд, тоже вероятны варианты. К тому же при наличии крематория решается еще одна немаловажная проблема: в одном месте можно сосредоточить прах всех умерших членов семьи, тем самым облегчив их родственникам уход за местом захоронения близких людей. Может, хоть тогда не будет на кладбищах провалившихся могил, заросших двухметровыми сорняками…

Как выяснилось, и церковь в последние годы стала относиться к вопросам кремирования более лояльно, исходя из того, что, как бы человек ни умер, он все равно будет воскрешен из мертвых для вечной жизни.

Мы поинтересовались у А.Еременко относительно возможности строительства в Кировограде крематория. Он рассказал, что еще два года назад Киевский крематорий внедрил проект «Мини-печь», и он имеется в наличии и у нас. Он представляет собой печь, работающую в прерывном режиме (есть необходимость — включили, нет — выключили), что позволяет экономить на энергоресурсах, прощальный зал, камеру для переработки, санузлы, вспомогательные помещения. Сам колумбарий может представлять собой кладбищенскую стену, в одну нишу можно поместить до 8 урн с прахом, то есть это может быть своеобразной семейной усыпальницей. Два года назад стоимость такого комплекса составляла 1,5 миллиона гривен, и планировалось изыскать в бюджете такие средства. Даже если она и выросла за это время вдвое, по большому счету, не настолько заоблачная цифра получается. А еще очень хотелось бы знать мнение наших горожан о необходимости в городе крематория, чтобы как-то продвигать этот вопрос.

Не время заниматься такими проблемами сейчас, когда в стране финансовый кризис и идет война, скажете вы. С одной стороны, будете правы. Действительно, не время. Сейчас нужно выводить страну из глубочайшего кризиса, и нам всем рекомендуют временно затянуть потуже пояса. А с другой — у некоторых людей зарплаты с трудом хватает лишь на самое необходимое, и смерть близкого человека для них равносильна вселенской катастрофе. Возможно, финансовые вложения в строительство в Кировограде мини-крематория наших местных бизнесменов и небедных депутатов добавило бы им авторитета у жителей родного города.

И в завершение — один-единственный пример в подтверждение необходимости решения такой проблемы. Не дай Бог никому быть свидетелем сцены, о которой мне рассказала врач одной из больниц Кировограда, когда совершенно измученный и морально, и физически сын, выложивший на лечение тяжело больной матери все, что можно и нельзя, обреченно спрашивает у доктора, через сколько дней она умрет, с ужасом понимая, что предстоят еще похороны…

Ольга Березина, «УЦ».

Футбол в мантиях

Недавно Ленинский районный суд города Кировограда отпустил на свободу одного из участников громкого процесса, известного как «дело Лозинского». Бывший прокурор Голованевского района Евгений Горбенко вышел на волю исключительно благодаря «декриминализации» одной из статей Уголовного кодекса. Прокуратура обжаловала это решение в апелляционном суде, который решил не брать на себя ответственность, перепоручив это суду низшей инстанции.

Сам процесс рассмотрения дела протекал в напряженной обстановке. Поначалу судья Алексеенко, председательствующая при рассмотрении дела, потребовала от журналистов письменные поручения от редакции на освещение именно этого процесса, с приложением ксерокопий удостоверений. Требование вполне законное, но ранее журналисты как-то обходились только своим удостоверением при освещении и более громких дел. Потом по требованию подсудимого и с согласия прокурора Владимира Агеева судья запретила присутствующим на процессе журналистам фото, видео- и аудиофиксацию. Это решение еще более осложнило работу журналистам. Зато требование экс-прокурора удалить журналистов из зала суда и запретить распространение любой информации о процессе было оставлено без удовлетворения.

Областная прокуратура в своей апелляции настаивала на необходимости задержания подсудимого в зале суда на 60 суток для проведения следственных действий. Но апелляционный суд поступил иначе: коллегия судей приняла решение отфутболить дело Евгения Горбенко обратно в Ленинский суд, где и рассмотреть его заново, причем в другом составе суда. А до тех пор Евгений Горбенко может дышать воздухом свободы…

Соб. кор.

Мифы исчезают в шахте

Во всем мире, и в Украине, тоже общественные организации стоят на страже. Борются за экологию, соблюдение прав человека, законность, работают с детьми. В общем, занимаются всем, и даже тем, о чем мы даже не догадываемся. Работа у них такая. Наблюдать, контролировать, развивать.

Новые технологии

Кировоградская организация «Флора» подняла проблему, на первый взгляд, сложную для простого понимания. По мнению общественников, на Ингульской шахте наносят непоправимый вред окружающей среде, там пользуются новой технологией добычи урана – выщелачиванием. Руководство шахты, дабы успокоить членов «Флоры», пригласило их и представителей прессы на предприятие – на обзорную экскурсию.

Для начала директор Ингульской шахты ГП «ВостГОК» Равиль Аглиулин объяснил всем, что такое выщелачивание. Технология действительно применяется в Кировограде не так давно. Каких-то шесть-семь лет. Метод подземного выщелачивания, который используют в Украине, признан МАГАТЭ самым экологически чистым и безопасным способом разработки месторождений.

Разработка месторождений урана способом подземного выщелачивания включает подачу в рудоносный пласт серной кислоты, фильтрацию выщелачиваемого раствора через рудоносную толщу, возврат ураносодержащих растворов на поверхность и последующее сорбционное извлечение из растворов. Перевод урана в раствор осуществляется непосредственно в недрах при помощи рабочего реагента – водного раствора серной кислоты. Этот метод отличается от традиционных способов высоким уровнем ресурсосбережения и экономичностью, позволяет снизить загрязнение окружающей среды и экологические последствия. После добычи таким способом не остается отвалов и покинутых пустот. Если раньше на горизонте работали десятки шахтеров, «выковыривая» руду при помощи отбойных молотков, то теперь там трудится пять человек. По уверению директора, переработанная вода, таки да, сбрасывается, но все в пределах нормы. Содержание кислоты в ней не превышает пятнадцати процентов. Так что один из мифов об окислении всего, что есть в округе, был развенчан. Нет там пустыни, о которой говорили общественники. Более того, за последние годы на территории предприятия и вокруг него высажено полторы тысячи деревьев. И фруктовые в том числе.

«Естественно, урановая шахта – не идеальное производство. Хотя его негативное влияние на экологию, по сравнению с предприятиями такой же мощности, значительно меньше. Представьте себе последствия производственной деятельности тридцати угольных шахт (суммарно это мощность одной Ингульской). У нас восемь отвалов горных пород, а там было бы больше двухсот. А по сравнению с железорудными шахтами – и подавно», – говорит Равиль Аглиулин.

Горизонт 210

Конечно же, попробовать все нужно на себе. И уже давно очень хотелось спуститься в шахту. Нам это устроили. Переодели и переобули во все шахтерское и отправили вниз на двести десять метров. Наконец-то мы превратились в настоящих горняков (по крайней мере, внешне). После изнуряющей жары на поверхности температура в шахте бодрила. Пятнадцать градусов – далеко не прохладно, а даже приятно. Семьсот метров пешком по горизонту показались легкой прогулкой, и почему-то не экстремальной. Шахтные коридоры, пусть и темные, однако не были такими уж пугающими. Гранитные своды чем-то напоминают метро. Те же рельсы и то же отсутствие электричества. Шахтерский фонарь на каске помогал различать дорогу, но совершенно не способствовал фотографированию. Дойдя до места, где именно и производилось выщелачивание, убедились в том, что теперь вместо десятков горняков здесь работает несколько человек. Пусто и мокро. Работает установка. Вода, которая просачивается сквозь породу, не питьевая. Пить ее категорически запрещается. Для питья шахтерам выдают пол-литра воды в специальной баклажке. Собственными глазами увидели вагонетки (к сожалению, не видели, как их наполняют горной породой), ознакомились с работой горнорабочего очистного забоя, который рассказал об условиях своего труда и тонкостях выполняемой им работы. И вот, преодолев порядка 1,5 километров подземного лабиринта, мы снова в клети. Подъем на поверхность, и да здравствует солнечный свет!

Для справки

На данный момент в Украине полный цикл работ по добыче и переработке урановых руд осуществляет только одно предприятие – ГП «ВостГОК». В его состав входят две действующие шахты – Смолинская и Ингульская, которые по своему энергетическому эквиваленту равноценны 60-ти угольным шахтам (практически одна треть всего Донбасса).

Расположенная на территории Кировограда Ингульская шахта, которая разрабатывает эти месторождения, эксплуатируется с 1969 года. Подземные работы на шахте ведутся на глубине 300 метров. Более глубокие горизонты, а точнее те пустоты, которые образовались во время выработки, заполняются специальной смесью.

За годы деятельности на Ингульской шахте пройдено почти 450 километров горных выработок, пробурено более 6 тысяч километров буровых стволов, погашено, то есть забетонировано, 11 миллионов кубических метров пустот. Ингульская урановая шахта сегодня, как отметил ее директор, является «кормилицей» добрых полутора тысяч кировоградских семей. Именно столько здесь горняков трудится, причем каждый второй из них – в возрасте до 35 лет. Средняя зарплата составляет 4498 гривен. При этом шахта каждого своего горняка обеспечивает вкусным обедом (сами убедились), подвозит автобусом с работы и на работу, ежемесячно приплачивает материальную помощь на оздоровление в сумме 310 гривен, раз в год дает возможность пройти полное медицинское обследование, еще и за 15 процентов стоимости отдохнуть в санатории на море.

По прогнозам специалистов, запасов урановой руды Ингульского месторождения должно хватить на 50 лет активной добычи. «В нашей стране есть еще немало урановых месторождений, – сообщил директор Равиль Аглиулин. – Есть столько урановой руды, что даже при вдесятеро выросших темпах добычи ее запасов хватит на многие столетия вперед». А наращивать добычу урана Украине очень нужно. Украинские ядерные реакторы пока лишь на треть обеспечены ураном отечественной добычи, из-за чего страна до сих пор вынуждена импортировать ядерное топливо из России. Все это значительно повышает стоимость киловатта электроэнергии и снижает рентабельность самих АЭС. В то же время наше государство само может продавать оксидный концентрат урана на мировом рынке, обогащая свою казну и развивая горно-обогатительную отрасль и экономику в целом.

Словом, не все так печально в этой отрасли. Мифы умирают после того, как столкнешься воочию с производством. Особенно после слов шахтера с тридцатилетним стажем о том, что у него двое детей и куча мала внуков.

Руслан Худояров, «УЦ».