Охота поохотиться?

По крайней мере, 15 тысяч кировоградцев с замиранием сердца ждут субботы. С шести часов вечера 11 августа на территории Украины можно будет законно стрелять пернатую дичь — уток, фазанов, гусей. Сезон охоты на птиц продлится до 24 ноября, а 25 ноября откроется охота на пушных зверей (зайцев и лис) и копытных (кабанов, косуль, оленей).

В Кировоградской области почти две тысячи гектаров охотничьих угодий, большая часть из них передана в аренду Обществу рыбаков и охотников, 34 га — военным охотникам, 15 — спортивному обществу «Динамо». Есть у нас и два «частных» охотничьих полигона (официально они считаются коллективными, то есть частник, который взял их в аренду, сначала зарегистрировал охотничье общество) — в Зеленой Браме и в Голованевске. Что касается поголовья зверюшек, то, говорят, год будет хорошим — и копытных, и пернатой дичи будет больше (в прошлые годы главной трудностью охотников было найти утку или гуся). Лесхоз предоставил нам интересный документ, из которого следует, что сегодня на территории охотничьих хозяйств области проживают 2 лося, 186 оленей, 5357 косуль, 625 кабанов, 2800 лисиц и 86854 зайца.

О том, как лесхозовцы считают зайцев и что готовит кировоградским охотникам предстоящий сезон, мы попросили рассказать заведующего сектором охотничьего хозяйства лесхоза Владимира Токарчука.

— На пернатых можно охотиться, как всегда, в среду и в выходные. В этом году мы добавили еще один день — четверг — специально для охотников с собаками. За один день (охотничий день, оказывается, начинается за час до восхода солнца и заканчивается через час после заката. — Авт.) можно застрелить 3 гуся, 3 фазана, 5 уток или 15 голубей — не больше. Для учета этого выдается специальная «контрольная карточка», в которую заносится вся дичь.

— А что будет, если охотник случайно застрелит кого-то не того?

— Смотря кого. У нас в области есть много птиц и зверей, занесенных в Красную книгу: речная выдра, барсук, кулик, гриф, гоголь. Скажем, если застрелит выдру, то придется заплатить штраф в размере 2400 гривен, за грифа — 2000. Если же, например, лишнюю утку, то от 34 до 340 гривен.

— То есть тех животных, которых нет в перечне, вообще нельзя стрелять?

— Почему? Некоторых даже нужно… Скажем, волков в перечне нет, специальной лицензии на них не нужно, но у нас их развелось огромное количество (в основном между Компанеевкой и Новгородкой), мы даже платим за отстрел волков — в прошлом году по 100 грн., в этом — по 350. Но, скажем, если кто-то «случайно» застрелит одного из двух лосей, живущих в области, то, сами понимаете…

— Кстати, как вам удалось посчитать животных, еще и с точностью до одного зайца?

— Есть много разных методик… Копытных считают обычно по следам, по фекалиям. Зайцев — вручную: собирается человек 30 егерей, сходятся и гонят зайцев, один — считает. Понятно, всю область не прочесывают, достаточно прочесать четверть территории угодья, чтобы увидеть полную картину, так что цифры эти достаточно условные.

По словам Владимира Тимофеевича, состояние охотничьих угодий в области — очень разное. В некоторых угодьях и охотиться уже не на кого — браконьеры всех давно перестреляли. А там, где хорошо работает егерская служба, количество животных может даже превышать норму, что тоже, оказывается, плохо — нарушает естественный природный баланс. Скажем, в Голованевском районе численность оленей на сегодня вдвое больше нормы, что, кстати, не может не радовать охотников — в этом году впервые в нашей области будут выдаваться лицензии на отстрел оленей, правда, всего четыре штуки (на каждого копытного нужно получать отдельную лицензию). Больше будет в этом году и лицензий на кабанов (их планируется выдать 50 штук) и косуль (120). Это связано с тем, что в трех охотничьих хозяйствах Кировоградской области (Голованевском, Андрусеевском и Червоно-Нерубаевском) начали специально выращивать копытных в вольерах, чтобы перед сезоном выпустить в угодья. Понятно, что убить такого специально вырощенного кабанчика — дело недешевое. Если лицензия на отстрел зайцев на весь сезон стоит всего 50 гривен, то за право застрелить одного кабана нужно заплатить около 800 грн.

Зайцев и лис в этом году, по данным лесхоза, будет меньше. Во-первых, из-за болезней грызунов (когда у лис не хватает пищи, то они рожают не по 8-10, а по 2-3 лисенка), а во-вторых, из-за расположенных рядом с угодьями арендованных ставков, полей.

— Вот приезжал охотник из Новоукраинского района, — рассказывает Владимир Тимофеевич. — Говорит: зайцев нет вообще. Почему? Рядом все поля засеяны соей, а для ее защиты такие ядохимикаты используют, что зайцы и мыши мрут на несколько километров вокруг… И что тут сделаешь? На хозяина поля ведь никак повлиять нельзя. То же с утками. Арендатор сливает воду из ставка (чего делать, кстати, права не имеет), потом опять закачивает и заливает кладки — все, уток будет в три раза меньше.

Зато в этом году охотничье хозяйство специально завезло и расселило в Светловодском районе сурков (часть тут же «переселилась» в Александрийский). Правда, пока на них охотиться нельзя — их всего 80 штук, но через пару лет будет уже можно.

Наш человек в Эфиопии

Листая потертые на сгибах, пожелтевшие от времени страницы газеты «Известия Александрийского уездного земства», в № 25 за 1910 год я обратил внимание на обстоятельный некролог, перепечатанный из петербургской ежедневной газеты «Новое время». В нем сообщалось о смерти александрийского землевладельца Николая Степановича Леонтьева.

Некролог, к моему глубокому удивлению, был скорее похож не на печальный стандартный текст, а на увлекательный приключенческий рассказ, автор которого обладает неуемной фантазией. Но в некрологе вымысла не было. Как это иногда случается, правда, реальность оказались ярче cамого изощренного вымысла.

В гости к негусу

В октябре 1894 года по инициативе Н.С.Леонтьева и на его средства под покровительством Российского Императорского географического общества была организована экспедиция в Эфиопию.

Об этой африканской стране, которую раньше называли Абиссинией, в России знали немного. Но она привлекала внимание крупнейших стран Европы. Уже был построен Суэцкий канал, Англия, Франция, Италия, Германия пытались расширить свои колониальные владения, а Италия, воспользовавшись дипломатическими коллизиями, предприняла вооруженное вмешательство.

В то время дипломатических отношений Россия с Абиссинией не имела. Для экспедиции была составлена обстоятельная программа исследования, включившая в себя изучение природных, климатических особенностей страны, ее экономики, этнографии и много других вопросов, о которых речь пойдет в дальнейшем.

В составе экспедиции было 11 человек, среди них духовное лицо — архимандрит Ефрем. Путешествие было трудным и опасным. Итальянцы, воевавшие с Эфиопией, всячески препятствовали продвижению отряда русских, предвидя в них посягательство на свои права. Постоянно путешественники ощущали за собой слежку. Был распущен слух, что экспедиция везет много золота, денег, драгоценностей, и кочующие по пустыни воинственные племена предпринимали попытки напасть на караван Леонтьева. За его голову была назначена значительная награда. Но хорошо подготовленный конвой в количестве 120 вооруженных людей помог избежать кровопролития. Днем стояла изнуряющая жара, а ночью люди страдали от холода.

В марте 1895 г. экспедиция добралась до города Энтото, где располагалась резиденция абиссинского императора (негуса) Менелика II, который принял Н. С. Леонтьева и его спутников.

Менелик II был умным, дальновидным, хитрым политиком. Не случайно современники его называли Царь царей.

Вскоре Леонтьев становится главным советником и доверенным лицом Менелика II, который прислушивался к его мнению и не пренебрегал его советами. Прекрасно владея языками, Н. С. Леонтьев редактировал всю переписку Менелика II с иностранцами и вел переговоры с итальянским генералом Альбертони. Негус дал Леонтьеву секретное поручение в Риме, где он вел переговоры с правительством о заключении мирного соглашения между Эфиопией и Италией.

Он любил и умел удивлять людей. В подарок Менелику II Николай Леонтьев привез набор духовых инструментов и организовал духовой оркестр, которым управляли два русских капельмейстера. Выступления оркестра привлекали массу людей и пользовались большой популярностью, вызывая восторг присутствующих.

Н. С. Леонтьев был единственным профессиональным европейским военным, который присутствовал на заседаниях военного руководства Эфиопии. По поручению Менелика II он встречался с представителями Англии, Франции, вел переговоры с турецким султаном.

Деятельностью этого умного, энергичного, образованного человека можно восторгаться. Он убедил Менелика II направить в Россию правительственную делегацию во главе с принцем Дамто, которая была представлена императору в Киеве, причем Н. С. Леонтьев преподнес государю в дар от Менелика II …слона. Все 40 дней пребывания эфиопской делегации в России с нею находился Леонтьев и с нею же возвратился в Эфиопию. Менелик II высоко оценил заслуги Леонтьева, наградив его звездой первой степени. Проявив необычайную предприимчивость, через третьих лиц Леонтьев добился отправки 30 тыс. ружей, 5 тыс. саблей и 5 млн. патронов из России в Эфиопию.

Когда в декабре 1895 г. разгорелась итало-эфиопская война, Н.С.Леонтьев выехал на театр боевых действий. 1 марта 1896 г. он принял участие в знаменитом сражении при Адуа, в ходе которого итальянские войска были разбиты наголову. Н. С. Леонтьеву был присвоен впервые установленный графский титул и звание «Маршал казачьих войск». Вся Эфиопия знала графа Абая — Николая Степановича Леонтьева. Императором Эфиопии ему был пожалован высший воинский чин этой страны «деджазмеги», что соответствовало маршальскому званию.

Леонтьев участвовал в мирных переговорах Эфиопии с Италией. 12 августа он прибыл в Рим, где по поручению Менелика II сообщил о последних условиях мира. Он же осуществил перевод договора на французский язык.

В 1896 году Российское Общество Красного Креста отправило в Эфиопию санитарный отряд, в составе которого был еще один уроженец Украины — лейб-гусар Александр Ксаверьевич Булатович. Когда отряд русских медиков был остановлен вооруженными эфиопами, А. Булатовичу пришлось преодолевать около 700 км через Данакильскую пустыню. И только неожиданная встреча с Н. Леонтьевым, который в знойной пустыне поделился своими запасами воды и продовольствия, спасли Булатовича и его отряд.

В 1897 году Менелик назначил Н. С. Леонтьева генерал-губернатором экваториальных провинций Эфиопии. Пытаясь усилить позиции России в Африке, в октябре 1897 г. Н.С.Леонтьев обращается к министру финансов С. Ю. Витте с докладной запиской «Экваториальные провинции Абиссинии как возможная опора нашего влияния в этой стране и на востоке Африки», в которой предлагал создать русско-эфиопское акционерное общество для совместной коммерческой деятельности. Ответа от министра не последовало, и Леонтьев совместно с промышленниками из Англии, Франции и Бельгии основал такое общество, о чем стало известно в российской столице, которая отказалась его поддержать.

В бытность свою генерал-губернатором южных провинций Н.С.Леонтьеву удалось сформировать регулярный батальон из сенегальских стрелков, которых обучали русский и французский унтер-офицеры. Это была лучшая войсковая часть императора Менелика II.

В жизни Н. С. Леонтьева для историков осталось много тайн. В июне 1897 г. он был ранен в бедро эфиопским офицером при весьма загадочных обстоятельствах.

В начале 1900 г. Н. С. Леонтьев вернулся в Россию, но вскоре перебрался в Париж, часто наезжая в Санкт-Петербург, выступал со статьями в газете «Новое время», посещал Российское географическое общество.

Крупицы истории

Прочитав некролог, я решил более подробно изучить биографию Н. С. Леонтьева. Поиски, естественно, начал в Александрии. В «Результатах подворной переписи Александрийского уезда» (1886 г.) нахожу на стр. 14: «д.Малая Березовка (Леонтьева, Лекарева). Населена людьми из разных мест (вербунцами). По обе стороны р. Березовки, которая летом пересыхает».

Есть еще хутор Сотницкий (Злотницкого, Леонтьева), а в «Поселенных таблицах Всероссийской Сельскохозяйственной переписи 1916 г.» на стр. 26 упоминается «экономия Леонтьевой и хутор Дальний Леонтьев (238 душ, из них работников 229)».

А первое упоминание о Леонтьеве нахожу в очерке «Александрия», напечатанном в «Одесском вестнике», № 42 за 1856 год, где говорится, что одним из лучших строений в городе был двухэтажный дом помещика Леонтьева на Базарной площади. Есть ли родственные связи этого Леонтьева с Николаем Степановичем — неизвестно.

Воспользовавшись услугами Интернета, в списке землевладельцев Александрийского уезда за 1896 год нахожу: Леонтьев Николай Степанович — гвардии поручик. Поиски в Херсоне, Одессе, Кировограде оказались безрезультатными.

Кое-что прояснила одна из публикаций историков из Краснодара, где говорится: «Николай Степанович Леонтьев, согласно архивным данным, родился 26 октября 1862 г. в деревне Малая Березовка Херсонской губернии (современная Александрия на Украине)».

После окончания Николаевского Кавалерийского училища был зачислен в лейб-гвардии Уланский полк, в 1891 г. стал поручиком запаса.

Был разносторонне образованным человеком, знал десяток иностранных языков. Активно участвовал в работе Российского Императорского географического общества. В 1892 году с К.С.Звягиным совершил путешествие верхом через Персию и Белуджистан в Индию. Как видим, до экспедиции в Эфиопию у Н. С. Леонтьева уже был опыт трудных, рискованных путешествий.

Случайному человеку в Эфиопии было нечего делать, охотника за бабочками и собирателя гербариев к императору не допустили бы. Путешествие с рекомендательным письмом Российского географического общества снимало много существенных проблем, к тому же Н. С. Леонтьев имел рекомендательное письмо от русского правительства к императору Менелику II.

В 1896 году, при жизни Николая Степановича, вышла книга «Император Менелик и война его с Италией. По документам и походным дневникам Н. С. Леонтьева», которую написал журналист Юрий Лукич Елец. Она снабжена фотографиями, которые сделал сам Н.С.Леонтьев. В этой книге есть интересный эпизод. Инженер Капуччи, работавший в Эфиопии, через бродячих прокаженных передавал секретные донесения итальянским военным в полых посохах. Не без участия Леонтьева он был разоблачен.

В архиве Российского географического общества я имел возможность прочитать докладную записку Н. Леонтьева «Абиссинская армия», 1896 г., 10 ноября.

Вот далеко не полный перечень вопросов этой обстоятельной записки: численность армии и возможности ее пополнения; военная иерархия; оружие; снаряжение войск; награды; военный суд; команды и сигналы; крепости и укрепления; одежда (форма); довольствие; хранение динамита и пороха; тактика эфиопских войск; пехота; кавалерия, артиллерия; ремонтные мастерские, походные порядки и др. Необходимо сказать, что он же сделал подробную топографическую съемку местности от Джибути до Хараре и ряд фотоснимков местности.

К Эфиопии Н. С. Леонтьев относился с симпатией и уважением. «Абиссинцы дерутся, как львы», — писал он. И далее: «Абиссинские солдаты очень хороши в горной войне и при условии действия в открытом поле». В заключение своей записки он прозорливо заметил: «С дальнейшим развитием государства, конечно, будут прогрессировать и его военные силы, с которыми во всяком случае придется считаться в Африке всем тем нациям, которые захотят посягнуть на самостоятельность и права Абиссинии».

А как же программа научных исследований? Она была выполнена Н. С. Леонтьевым успешно. Удалось собрать громадную коллекцию этнографического, культового характера, которую он передал в Российское Императорское географическое общество вместе с дневниками, схемами, картами, хотя часть коллекции хранил в своей парижской квартире до своей кончины.

Когда разгорелась Русско-японская война, неуемный Леонтьев оставил Париж и определился в первый Уманский полк Кубанского Казачьего войска, входивший в отряд генерала Мищенко. Его назначили начальником разведывательного отдела, и ему довелось участвовать в подписании перемирия. Был удостоен ордена Святого Владимира.

Так кто же он — Н. С. Леонтьев? Однозначно, это был незаурядный человек — дипломат, офицер, разведчик, географ. Он был нашим земляком. Умер в 1910 году в Париже, где и похоронен.

Незадолго до смерти он сказал своему приятелю: «Скучно без дела. Кажется, мог бы быть полезен, но нигде не нахожу сочувствия». Россия всегда умела забывать своих героев.

Но и после смерти он продолжал удивлять современников. И сейчас удивляет нас.

В Санкт-Петербурге в старинном особняке по переулку Гривцова (бывший Демидовский), в доме №10, со дня основания в августе 1845 г. до наших дней находится Российское географическое общество. Широкие гранитные ступени ведут на верхние этажи. Эти каменные ступени слышали шаги выдающихся путешественников России: Н.Н.Миклухо-Маклая, Н.М.Пржевальского, П. П. Семенова-Тян-Шанского, Ф. П. Врангеля. По этим немым свидетелям истории часто подымался Николай Степанович Леонтьев. Кажется, даже воздух наполнен здесь дыханием давно минувших лет. В читальном зале просматриваю материалы о Леонтьеве. Их немного. В отчете Российского Императорского географического общества за 1910 год читаю, что покойный Н. С. Леонтьев завещал свои землевладения в Косовской волости Александрийского уезда Херсонской губернии (Хутор Александровка и с. Новая Макариха) в количестве 317 десятин географическому обществу, чтобы «на доходы с имения снаряжалися экспедиции в Абиссинию и другие страны». К счастью, эти деревни сохранились до настоящего времени, эпидемия советских переименований их не коснулась.

В России роль Н. С. Леонтьева в установлении российско-эфиопских отношений изучают историки Москвы, Санкт-Петербурга, Краснодара. В Украине публикаций о нашем земляке я отыскать не смог. Интересно, а чтут ли память о Н. С. Леонтьеве в современной Эфиопии?

С почином!

Кировоградская область завоевала первую золотую медаль (в командных видах спорта) на III летних спортивных играх Украины. Заслуга эта принадлежит нашим бейсболистам, игрокам и тренерам, которые позавчера выиграли профильный турнир Спартакиады. Всего же на текущих спортивных играх наш регион представлен командами в пяти олимпийских видах спорта: баскетбол, бейсбол, софтбол, хоккей на траве, пляжный волейбол.

По словам присутствовавшего на бейсбольном турнире представителя Министерства по делам семьи, молодежи и спорта, государственного тренера по бейсболу и софтболу Виталия Лизогубенко, спортивные игры — это комплексные соревнования, подытоживающие подготовительный период спортсменов перед очередными летними Олимпийскими играми. Предолимпийский цикл состоит из юношеских игр, проходивших два года назад, молодежных игр (2006) и собственно нынешней Спартакиады, в которой выступают сильнейшие спортсмены в своем виде спорта со всей Украины. К слову, на церемонии открытия спортивных игр Виталий Лизогубенко от имени министерства вручил первому заместителю Кировоградской ОГА Анатолию Ревенко кубок за победу в зачете молодежных игр 2006 года и за общее развитие всех олимпийских видов спорта.

В турнире принимали участие 12 команд, представлявших 10 регионов, в которых существует и развивается бейсбол. По две сборные заявили Кировоградская область и Автономная Республика Крым, еще по одной команде выставили город Киев, Донецкая, Львовская, Одесская, Ровенская, Сумская, Черкасская и Черновицкая области.

Учитывая не совсем радужное положение Кировоградщины в зачете областей третьей группы (8-е место, хотя предыдущие годы наша область уверенно лидировала в своей группе), накануне соревнований руководство молодежно-спортивного управления облгосадминистрации поставило перед сборной Кировоградской области однозначную задачу — выиграть этот турнир. В итоге так и получилось: наши спортсмены, не потерпев по ходу соревнований ни одного поражения, завоевали первое место. Хотя сделать это было не совсем просто, так как в финале нашим бейсболистам противостояла сильная первая сборная Крыма.

— В Симферополе базируется два бейсбольных клуба уровня высшего дивизиона чемпионата Украины, — говорит тренер кировоградской бейсбольной сборной Олег Бойко, — как только они объединились для участия в этом турнире, у них получилась неплохая команда, где выступают одни из лучших питчеров Украины. Если бы они решили объединиться несколько лет назад, то давно бы уже стали лидерами украинского бейсбола.

2-я кировоградская команда заняла четвертое место, проиграв полуфинал своим старшим землякам и уступив Киеву в матче за бронзовые медали. Но этот результат нельзя назвать негативным, потому что второй наш коллектив решал на турнире совсем другие задачи — подготовку игроков для основного состава первого клуба.

Чем еще примечателен этот турнир? Время его проведения было специально подогнано под тренировочные сборы национальной команды Украины, которой уже 6-17 сентября предстоит выступать на чемпионате Европы (Барселона, Испания) среди команд элитного дивизиона. Впечатление тренера сборной Украины Олега Бойко от хода соревнований осталось двояким…

— За семь дней было сыграно 42 игры, — говорит Олег Николаевич. — Из них не в нокаут закончились только шесть поединков, больше половины матчей завершились с разницей в 20 очков или больше. Это говорит о том, что уровень команд-участников оказался неровным. Думаю, нужно менять формат соревнований, разделить команды по группам в зависимости от класса и мастерства, может быть, сделать турнир форматом покороче, но проводить его в десятки раз чаще, пусть даже и не в рамках Спартакиады. Тогда от таких соревнований будет больше пользы.

Ближний свет

Наверное, у каждого из нас есть родственники или друзья в бывших союзных республиках, больше всего, конечно, в соседних России и Белоруссии. Моя собеседница — Татьяна Романова — часто бывает в Америке, а вот в Гомель к родственникам решила съездить впервые за последние пятнадцать лет. Оказалось, что это не так просто, как в какие-то там Штаты. То есть дешевле, конечно, и документы оформить проще, но…

— Я ехала на машине, поэтому оформила обязательную при выезде за границу страховку, она, кстати, стоит 23 доллара. Но оказалось, что это не все — с первого августа в МРЭО нужно оформлять еще и разрешение на вывоз транспортного средства, за которое мне пришлось заплатить более 400 гривен. То есть сам факт выезда из Украины уже обошелся мне более чем в 500 гривен.

По дороге в Беларусь мы стояли на границе часа два. Заполнили декларацию (гораздо более подробную, чем при въезде в США, где требуют декларировать только суммы свыше 10 тысяч долларов и драгоценности), миграционную карту и отдельно бумажку о том, где каждый из нас будет находиться 30 сентября — в день выборов. Кстати, когда я вместе с другими документами подала таможеннику то самое разрешение на вывоз транспортного средства, он очень удивился и попросил объяснить, что это…

Украинская и белорусская таможенные зоны отличаются кардинально. В украинской (мы ехали через Ярыловичи) тетки с бидонами предлагают всем «чай, кофе, капуччино», валяются кучи мусора, таможенники почему-то работают на улице — выносят столы, стулья, компьютеры, ставят зонтики… На белорусской таможне — абсолютная чистота и порядок, никто ничем не торгует, никто ничего не выбрасывает из окон. Работают быстро и слаженно: если украинские таможенники пропускают одну машину минут за 20-25, то их белорусские коллеги — за 5-10.

— Какое главное впечатление от Беларуси?

— Как только въехали, заметила, что чего-то не хватает. Никак не могла сообразить чего — те же сосны, что и в Черниговской области, то же небо… А потом вдруг поняла — билбордов, их нет вообще. Как нет ни киосков, ни кафешек вдоль трассы. Вообще создалось впечатление, что за 15 лет здесь ничего не изменилось, как будто вернулась в Советский Союз, только очень чистый. Родственники объяснили мне, что такая незначительная, казалась бы, проблема, как грязь на улицах, тут возведена чуть ли не в ранг государственной. Дворник здесь — профессия очень высокооплачиваемая, а значит — достаточно престижная. Каждый уборщик держится за свое место и хочет быть лучше коллег. С другой стороны, и жители не разбрасывают мусор где попало — за это тут предусмотрены достаточно большие штрафы. Правда, и урны стоят на каждом шагу — отдельные для пластика, стекла, бумаги и пищевых отходов. И никому даже в голову не приходит бросить мусор не в ту урну! Вообще белорусы не нарушают правил — никаких: стоит знак ограничения скорости «40» — значит, все едут «40». Штрафы за любые нарушения правил дорожного движения очень большие — не пристегнут водитель или пассажир — $15, не пропустил пешехода — 20. За вождение в нетрезвом состоянии тут же лишают прав. Очень активно борются и с пьяными на улицах, в Гомеле сохранились вытрезвители, и за одну ночь в таком заведении нужно заплатить $80, причем, чтобы туда попасть, не нужно валяться под лавочкой, достаточно неровно идти или шумно себя вести.

Но, как это ни прискорбно, главное впечатление от поездки — это украинская таможня. Оказывается, по дороге в Гомель нам просто повезло… На обратном пути мы простояли больше часа на белорусском пропускном пункте и четыре с половиной часа (!) — на украинском. В 30-градусную жару, под палящим солнцем. Тут я поняла, откуда столько мусора, зачем нужны тетки с бидонами «чая-кофе» и что за специфический запах стоит в таможенной зоне… Дело в том, что на пропускных пунктах есть туалеты, но, пройдя белорусский терминал, ты уже не можешь вернуться, и на украинскую сторону тоже попасть не можешь. И так почти пять часов. Правило «девочки налево — мальчики направо» тут не срабатывает: налево — крутой подъем. Но и направо все не так просто: зайти в лес дальше, чем на метр, нельзя, там просто уже негде ступить. Тысячи людей, которые вынуждены ходить в туалет в метре от чужих машин средь бела дня… Представляете, насколько это унизительно?

А главное — решалось-то все, оказывается, просто. Когда мы уже были вторыми или третьими в очереди, украинский таможенник с очаровательной улыбкой поинтересовался: «Ребята, что же вы так мучались? Скинулись бы». А мы просто не догадались…

Солдат Наташа

Девушка в армейской форме — это уже не диковинка. Даже на улицах Кировограда можно встретить симпатичных военнослужащих женского пола. Как им служится, можно узнать из телепрограмм или газет, а то и заглянув в воинскую часть. А вот нам представилась возможность побеседовать с девушкой, которая служила в израильской армии.

Наталья Коломиец — бывшая кировоградка, сегодня — гражданка Израиля. Совсем недавно она демобилизовалась и приехала в родной город.

— Наташа, немного предыстории. Как ты оказалась в Израиле?

— Учась в кировоградской общеобразовательной школе, я ходила в Coхнут. Там дети, чьи предки являются евреями, учили иврит, знакомились с культурой, традициями и историей Израиля. Когда я была в старших классах, мне предложили поехать в Израиль продолжить учебу. Надо было сдать тесты и пройти консультацию психолога, это своеобразные вступительные экзамены. Ответы на тесты отсылали в Израиль, а оттуда приходил ответ, зачислена или нет. Закончив десятый класс, я уехала.

В израильской школе проучилась три года. По окончании получила гражданство. А граждане Израиля, юноши и девушки, достигшие восемнадцати лет, призываются в армию. Я тоже получила повестку.

— Не было страшно? Вас к этому как-то готовили?

— К тому времени я уже имела представление об армии: еще будучи школьницей, в рамках учебной программы вместе с одноклассниками посетила воинскую базу, подержала в руках автомат.

Ничего страшного нет в службе. Да и не призывают там всех повально. Молодой человек или девушка может отсрочить свою службу в армии. Для этого необходимо предоставить, например, справку о том, что ты поступил учиться. Отслужишь после учебы. Если девушка выходит замуж, ее не призовут на службу. Если со здоровьем проблемы, тоже не возьмут. Или в случае, когда человек не прошел собеседование с психологом.

— Ты подходила по всем параметрам?

— Да, подходила. И здоровье у меня отменное, и с психологом все сложилось. Да я и хотела служить, ведь прошедшим армию молодым людям в Израиле открываются большие возможности. Вот только в боевую часть я никак не попадала. В боевые войска вообще берут далеко не всех. Человек должен соответствовать очень многим параметрам. Интеллект, семейное положение, физическая подготовка. А я не попадала, потому что была одна в стране, а это является очень важной причиной. И если один ребенок в семье, то в боевые войска его возьмут только с разрешения родителей.

Хотя могу сказать, что «пороху понюхала». Нас привезли на базу, где мы прошли курс молодого бойца. Мы бегали на время при полной выкладке, отжимались, взбирались на горы, ползали, стреляли из автомата. Мне понравилось, хотя многие девчонки рыдали. А потом уже было распределение в части.

— Как прошла твоя служба?

— Два года пролетели очень быстро. Там девочки два года служат, а мальчики — три. Я работала в солдатской столовой на воинской базе. Там своеобразный режим службы: неделя в армии, на казарменном положении, неделя — дома. Мы умудрялись в эту неделю даже устроиться на работу, это не запрещалось.

Кормили солдат очень хорошо. Ассортимент салатов плюс комплексные обеды. В перерывах между приемами пищи на больших лотках выставлялись фрукты, ягоды, можно брать, сколько хочется.

Обязательна военная форма, но девушкам разрешали обувать кроссовки, а летом — сандалии. Ребята, конечно, ходили в ботинках. Макияж, яркий маникюр нельзя. Никого не стригли, главное, чтобы все было аккуратно и ухожено.

— Поговаривают, что в израильской армии царят свободные нравы. Можно ли заводить отношения с представителями противоположного пола?

— В принципе нельзя. Есть два здания — для девочек и для мальчиков, и на каждом написано, что вход для представителей противоположного пола запрещен. Но на каждой базе есть маленький магазинчик, типа украинского солдатского «чипка», где продаются шоколадки, печенье, вода, сигареты. Презервативы там тоже продаются…

— Вы получали какие-то деньги?

— Обычный солдат получает 450 шекелей, я, поскольку одна в стране, получала 1700. Кроме того, ежемесячно мне оплачивали телефонную карточку, и на 120 дополнительных шекелей я могла делать покупки в магазинах.

К тому же я еще и работала в свободные дни и там получала зарплату. И за счет армии я могла один раз в год сделать крупную покупку, например, холодильник. Этим мы пользовались.

— Ты говорила о перспективах, которые открываются после службы в армии.

— Когда ты в Израиле устраиваешься на работу, первый вопрос — служил ли ты в армии. Если человек досрочно закончил службу, а это можно сделать только через психолога, его демобилизуют с так называемым двадцать первым профилем. И на работу ему устроиться будет проблемно.

Если после армии ты идешь работать заправщиком, официанткой или горничной в отель и отработаешь в течение полугода 150 часов, от армии дополнительно получаешь деньги. Эта работа считается неквалифицированной, и армия как бы компенсирует тебе то, что ты годы, которые могла посвятить учебе, отдала службе.

Я сейчас немного отдохну, потом год поработаю, а затем пойду учиться. Опять же, армия мне гарантирует два года бесплатного обучения, поскольку я одна в стране. Могу выбрать любой вуз. Пока что мне мой психолог рекомендует что-то, связанное с финансами. Кстати, и беседы с психологом мне оплачивает армия.

— Как тебя провожали? Армейские друзья остались?

— В школе и в армии завязываются самые крепкие дружеские отношения. Меня провожали со слезами. А командир к концу моей службы даже запомнил, как меня зовут…

Недетские проблемы детских обувщиков

Очередной выпуск «Третьей смены» «УЦ» расскажет о предприятии, некогда обувавшем, в хорошем смысле этого слова, миллионы детей Советского Союза — Кировоградской обувной фабрике. Её судьба — классический пример негативной составляющей постперестроечной «ломки» административно-командной экономики. Увы, но фабрика не выдержала испытания эпохой дикого капитализма. Сейчас предприятие, в недавнем прошлом — одно из ведущих в отрасли легкой промышленности республики, существует за счет аренды, перебиваясь время от времени небольшими заказами.

Коллектив фабрики все же надеется, что предприятию удастся выжить, не исчезнуть с карты промышленных объектов города. Если так и произойдет, то через два года обувная фабрика отметит свой 70-летний юбилей.

Когда все только начиналось, на обувном предприятии работало не больше дюжины человек. Располагалась мастерская в центре города, за Преображенским собором. Тогда предприятие не имело ни имени, ни названия. Уже после войны, когда фабрика начала увеличивать объемы выпускаемой продукции, выросло количество сотрудников, Министерство легкой промышленности «расщедрилось» на присвоение кировоградскому обувному предприятию порядкового номера — 28. В последующие годы табличка на фабричной проходной переписывалась еще два раза. В конце 70-х порядковый номер сменило гордое название «имени 60-летия Советской Украины», в 1992-м, когда советской Украины не стало, фабрика переформатировалась в Открытое акционерное общество «Киримпэкс».

Символично, но лучшие годы предприятия пришлись именно на период, проведенный под вывеской «Советской Украины». С закатом УССР постепенно сошло на «нет» и производство кировоградской обуви. Как будто в несоветской Украине кожаная детская обувь стала никому не нужна…

Почему именно детская? Потому что из 58 обувных фабрик различного масштаба, существовавших на территории Украины, лишь две — кировоградская и ахтырская — специализировались на выпуске обуви детского ассортимента. Причем обувь нашего предприятия являлась одной из лучших в своем виде. Раньше ведь не было свободной реализации товаров, продукция распределялась по разнарядке из центра. Так вот, кировоградскую детскую обувь одно время было чуть ли не запрещено распределять за пределы УССР. Считалось, что хорошая обувь должна оставаться в Украине, для «своих» покупателей. Затем ограничения на поставки были сняты, и продукция нашей обувной фабрики начала появляться на прилавках магазинов республик Средней Азии и Прибалтики. Последние сами обратились к кировоградцам с предложением покупать нашу обувь. А ведь известно, что прибалты всегда относились к качеству товаров с большими претензиями, так что этот факт сам по себе может многое сказать о производимой в Кировограде обуви.

— За нашей продукцией гонялись все обувные базы, — вспоминает Валентина Король, в прошлом — главный инженер Кировоградской обувной фабрики, ныне — ведущий специалист «Киримпэкс» (в этом году Валентина Федотовна отпраздновала 50 лет стажа работы на фабрике!). — На ярмарках наша обувь расходилась моментально, буквально с молотка!

Ежегодно конструкторский отдел фабрики разрабатывал 75-80 новых моделей детской обуви. Опытные образцы затем должны были пройти через республиканский художественно-технический совет. Утвержденные модели внедрялись в производство в обязательном порядке. В 1975 году мы первыми в Украине разработали обувь из велюра, отличавшуюся яркой цветовой гаммой и отменным качеством.

Раньше на обувь были установлены государственные стандарты. Детская обувь должна быть только кожаная, на кожаной подошве, воздухопроницаемая. Всех этих требований обувщики придерживались. А сейчас, посмотрите, какая детская обувь продается на рынке? В основном из искусственных материалов…

В середине 80-х годов обувная фабрика вышла на пик производства. В сутки с конвейера сходило 12,5 тыс. пар обуви. В наше время это звучит немного непривычно, но предприятие работало в три смены, и даже по субботам. При численности коллектива чуть более 1300 человек чистая прибыль фабрики составляла миллионы рублей в год! Предприятие могло себе позволить профинансировать строительство детского садика на Попова и нескольких жилых домов по улице Фадеева.

После переезда в новое помещение на 101-м микрорайоне, построенное со всем размахом и масштабностью, присущими тому времени (проектная мощность предприятия должна была составить минимум 3,3 млн. пар в год), коллектив кировоградской обувной фабрики столкнулся с первыми трудностями переходной экономики. Прервались годами налаженные связи с поставщиками сырья, резко упала покупательная способность населения, из-за чего возникли большие проблемы с реализацией продукции. Нужно было искать альтернативные пути выживания, ведь изготовление детской обуви оказалось попросту нерентабельным.

— В советские времена производителям детской обуви полагалась государственная дотация. — рассказывает Валентина Король. — Именно поэтому детская обувь была такой недорогой — 3-5 рублей за пару. Хотя затраты на ее производство не намного отличались от затрат на изготовление взрослой обуви. После перестройки мы начали разрабатывать и внедрять ассортимент взрослой мужской и женской обуви на все сезоны. Наладили производство рабочей обуви, обуви специального назначения: для силовых структур и армии, которую фабрика раньше никогда не выпускала. Благодаря этому нам удалось продержаться «на плаву» еще несколько лет…

Если помните, на базе обувной фабрики было создано одно из первых в Кировограде совместное предприятие. Украинско-итальянское СП называлось «Кимо». Порекомендовали итальянцам нашу фабрику в республиканском Министерстве легкой промышленности. К сожалению, отношение зарубежных партнеров к кировоградскому предприятию нельзя назвать цивилизованной инвестиционной деятельностью. Практически ничего не вкладывая в развитие производства, гости с Апеннин просто арендовали часть производственных мощностей, открыв там цех по изготовлению женской обуви. Сотрудничество ограничивалось давальческими схемами — из Италии в Кировоград поставлялось сырье, в обратном направлении шли готовые изделия.

В принципе в таком же режиме обувная фабрика работает и сегодня. Есть пара-тройка фирм, арендующих цеха и оборудование, они-то и выпускают кое-какую продукцию. Собственного производства на «Киримпэксе» сейчас нет…

— Детскую обувь мы давно не делаем, — говорит директор Кировоградской обувной фабрики Юрий Драгоненко, — вот и вынуждены перебиваться на заказах рабочей и специализированной обуви. Одно время мы удачно сотрудничали с МВД, едва ли не первыми в Украине разработали модель и начали шить обувь для спецподразделений Министерства внутренних дел — высокие полуботинки, названные в народе «берцами». Еще в 1997- 98 годах заказы на такую обувь были большие — 50-100 тыс. пар. Сейчас мы не можем получить такие объемы, потому что стало неимоверно тяжело участвовать в тендере. Раньше заплатил 800 гривен — и ты уже участник тендера. Сейчас только для того, чтобы участвовать в торгах, нужно за документацию заплатить 5 тыс. гривен, плюс перечислить на депозит крупную сумму денег. Это просто кабальные условия.

Самое проблематичное то, что фабрика не сможет вложиться в определенную для тендера стоимость изделия. Во-первых, очень дорогое кожсырье. В Украине своего сырья нет, потому что крупного рогатого скота практически не осталось. Все сырье импортное: из Белоруссии, Молдавии, Китая, Индии. На «берцы» затраты только по материалам составляют 75 гривен, плюс подошва, подкладка, расходы на пошив, зарплату, энергоносители, налоги. Как мы можем конкурировать в этих условиях, если китайская «взрослая» обувь продается по цене от 2,5 долларов за пару?..

Даже та обувь, которая для предприятия получается самой дешевой, на рынке оказывается самой дорогой. Обратите внимание, на рынке детские босоножки (из искусственных материалов) стоят 8-12 гривен, детские кроссовки — 18 гривен. В специализированных журналах по обувной промышленности пишут, что 70% обуви в Украину поступает контрабандным путем. Китай поглотил все и всех. Конкурировать с ними не только кировоградская фабрика не в состоянии, это проблема всей Европы.

Выживших украинских обувных предприятий осталось очень мало, их можно сосчитать на пальцах одной руки. В последнее время закрылись две фабрики в Киеве, фабрики в Луганске, Николаеве, Херсоне, Одессе. Виннице. Мы еще держимся. Даже в самые тяжелые годы мы не продали ни одной единицы оборудования, благодаря арендаторам удается сохранить часть рабочих мест.

Если правительство, парламент посмотрят на легкую промышленность открытыми глазами и протянут нам руку помощи, значит, мы выживем и будем работать. А если государство не заинтересовано в возрождении отечественной легкой промышленности, что мы сами можем сделать?..

Сарай областного значения

Одна из застарелых и больных проблем Кировограда, которой не раз касалось наше издание, — это бессистемное, нерациональное и безответственное выделение участков земли под застройку. Как следствие — это строительство без учета генерального плана архитектурного развития города. И уже как следствие следствия — появление на городской территории неких странных и уродливых архитектурных форм. Нередко — просто «сарайчиков», слегка «облагороженных» пластиком, металлопластиком и тому подобным. А места массового появления подобных скоплений, в частности, на новоявленных рынках с красивыми названиями, больше всего напоминают то, что еще в досоветские времена именовалось полупрезрительным словечком «шанхай».

Давно не секрет, что местная городская власть фактически смирилась с таким положением. Но по-своему небезынтересен вопрос, как видится Кировоград с его нынешней «архитектурной ситуацией» из окон главного здания Кировоградской области — того самого, в котором работают областной совет и областная госадминистрация. К разговору на эту тему редакция пригласила заместителя председателя Кировоградского областного совета и одновременно члена исполнительного комитета Кировоградского городского совета Якова Бондаря.

— С тем, что Кировоград в значительной степени застраивается хаотически, — говорит наш собеседник, — спорить не приходится. Немало примеров выделения земельных участков прямо вопреки здравому смыслу приводило и ваше издание. Вы правы, сегодняшняя практика заслуживает самой серьезной критики: городская власть выделяет кому-то земельный участок, а затем каждый частный владелец строит на нем то, что считает нужным, — фактически на свое собственное усмотрение. Или вообще не строит. Соответственно, это сказывается и на архитектурном облике города. В отдельных случаях происходит его улучшение, в других — возникает вполне справедливое возмущение горожан: если в результате строительства страдают скверы, парковые и лесопарковые зоны, захватываются тротуары и так далее. Тогда как общегородская программа строительства должна быть совершенно иной и исходить из генерального плана застройки. Можно говорить, что сегодняшняя хаотичность застройки Кировограда — это отражение общеукраинского процесса, но во многих городах этот хаос остановили, а у нас он продолжается.

— Яков Андреевич, но ведь в любом случае каждое новое строительство должно проходить вполне определенные этапы согласования с вполне конкретными структурами городской власти. Получается, что чиновники при этом не только не заглядывают в генеральный план, но даже не пытаются оценить, исказит ли новое сооружение или улучшит архитектурный облик города?

— Боюсь, что уже просто нечего и не с чем сравнивать. Фактически город уже настолько далеко ушел от генерального плана…

— …что последний существует только на бумаге?

— Это реально так. Генеральный план принят еще в те времена, когда действовали совсем иные критерии, нормативы, оценки, проекты. Он, возможно, еще сохраняет силу как идея, но и только. Чтобы он соответствовал сегодняшним реалиям, его необходимо пересмотреть заново. И жестко контролировать его выполнение. Разумеется, это будет стоить денег, но если нет четкого планирования, основанного на научном подходе, то отдельно взятому должностному лицу и даже градостроительному совету в целом увидеть перспективу достаточно сложно. А потому в каждом конкретном случае, я думаю, принимаются все-таки частные решения.

— Каким в таком случае должен быть целостный подход?

— Он общеизвестен. Существуют определенные нормативы, — исходя из этого, принимаются решения: здесь должен быть кинотеатр, здесь — кафе, здесь — сквер, здесь — торговый центр и так далее. Это те вещи, которые должны быть учтены в генеральном плане. Любой свободный участок городской земли должен иметь целевое назначение, под которое он выставляется на торги, а в них побеждает тот, кто пришел с проектом, соответствующим этому назначению и архитектурному облику города. При всем несовершенстве нашего земельного законодательства это нужно делать. Так делается в Польше. Примерно так же — в Одессе. По генеральному плану, даже если такого слова тогда не было, строились Петербург, Одесса и центр Елисаветграда — были тогда в городе архитекторы соответствующего уровня, понимающие, что городские улицы вырастают не сами по себе, а прокладываются по определенным линиям. Почему так прекрасен Париж? По той же причине в Париже и сегодня помнят и почитают архитекторов, которые его строили, знают, кто из них какие линии провел. Последний, кто еще пытался сдерживать строительную стихию в Кировограде, — это мэр Мухин. В какой-то степени обладал градостроительным видением мэр Никулин — но ему не дали доработать до конца срока полномочий. А все, что происходило после них, — это стихия, практически неуправляемая. У меня есть друг, который уже много лет живет в Канаде. Только представьте, с чем он сравнил Кировоград, когда приехал сюда ко мне в гости, — с негритянскими гетто в США!

— Может ли как-то повлиять на эту стихию областная власть?

— Практически нет. Местное самоуправление автономно. Оно само должно дать себе толчок, чтобы остановить превращение города в эклектичное скопление никак не гармонирующих друг с другом построек. А что еще важнее — никак не гармонирующих с неповторимым историческим обликом центральной части Елисаветграда. А дать этот стимул городской власти может общественность, в том числе интеллигенция и архитектурная общественность, средства массовой информации.

— Но что касается областной власти и, в частности, областного совета, то разве не могла бы она дать пример, что нужно делать и как? Но для этого, возможно, потребуется определенное мужество, чтобы начать с себя. Думаю, вы согласитесь, что не просто эклектичным, но одним из самых уродливых зданий, никак не соответствующим историческому облику города, является как раз здание облгосадминистрации?

— К сожалению, это так. Все старые здания на площади Кирова сегодня приведены в порядок, в соответствие со своим историческим обликом. Некоторые более поздние постройки возведены в том же стиле. Это факт, который производит хорошее впечатление и на гостей города. И только здание ОГА и областного совета резко контрастирует со всем архитектурным обликом площади.

— С другой стороны, можно ли что-то сделать, если это здание и было изначально построено в стиле «отсутствие стиля»?

— А в этом вы не правы. До революции в этом здании размещалась городская управа, оно имело свой стиль, который соответствовал тогдашнему облику города. Сегодня мы с вами беседуем в том же самом здании — оно не было ни снесено, ни разрушено, а только перестраивалось. Оно стоит на старом прочном фундаменте, внешние стены не перестраивались. Сравните фотографии: даже окна остались теми же, той же формы. Но узко утилитарный архитектурный подход при выполнении перестроек превратил здание бывшей управы, которая имела свой архитектурный облик, в примитив, в нечто, больше всего похожее на какой-то большой сарай. Естественно, абсолютно не соответствующий историческому облику Кировограда, каким он должен быть в идеале. Сейчас это совершенно чужеродное для города сооружение.

— Хорошо, давайте пофантазируем: возможно ли это в принципе — хотя бы частично вернуть зданию его исторические черты, чтобы оно перестало быть «большим сараем» и вписалось в архитектурный ансамбль площади?

— Думаю, да. И для этого нужно не так много: для начала всего лишь убрать облицовочную плитку, которая и так уже осыпается, и привести старые прочные кирпичные стены к их прежнему виду. Пожалуй, нет смысла слепо копировать все прежние архитектурные детали, восстанавливать башню, но, возможно, стоило бы чуть иначе решить кровлю — в стиле зданий, расположенных рядом. Думаю также, что все это не стоило бы столь дорого, чтобы областной бюджет не нашел на это денег.

— Где же все это время, если реконструкция начнется, будут трудиться органы областной власти?

— Если проводить реконструкции грамотно, поэтапно, то в этих же самых стенах. Город только выиграет, если после реконструкции здание станет не чужеродным элементом, а украшением площади. К нам все больше приезжает гостей, и хотелось бы, чтобы они видели современный уютный город, обладающий при этом неповторимым архитектурным лицом. И, вы правы, областной власти стоило бы показать пример, начать с себя. Возьмите, например, Европу. Там старинный архитектурный облик ничуть не противоречит понятию современности. И наоборот. Скажем, в Бельгии, в центре Европейского Союза, замечательно уживаются старина и современность. Административное здание ЕС, Дворец президента — а вечером в определенное время в окнах зданий на 10 минут включается цветомузыка. И, чтобы увидеть эту цветовую симфонию, собираются толпы народа, тысячи туристов…

Заводчанин до мозга костей, машиностроитель до упора…

Для Виктора Желтобрюха 75-летний юбилей — это не повод отойти от дел, устроиться поудобнее в кресле перед камином и надиктовывать мемуары, хотя легендарному директору двух крупнейших городских машиностроительных предприятий — «Гидросилы» и «Красной звезды» — есть о чем рассказать людям. Свой знаковый день рождения Виктор Николаевич будет встречать на «рабочем месте», в качестве руководителя им же и созданного завода-фирмы «Ось».

На чествовании юбиляра, которое состоится на следующей неделе, наверняка все гости будут много говорить о вкладе Виктора Желтобрюха в развитие двух градообразующих предприятий, в развитие самого Кировограда. Ну а как бы выстроил «список главных дел Желтобрюха» сам юбиляр? Редакция «УЦ» предложила виновнику торжества самому определить наиболее значимые для него события в жизни. Разговор с Виктором Желтобрюхом строился вокруг этих самых вех, обозначенных будущим юбиляром. Что показательно — все без исключения знаменательные моменты своей биографии Виктор Николаевич связывает исключительно с трудовой деятельностью…

Из досье «УЦ». Виктор Желтобрюх живет в Кировограде с 1946 года. Окончил Кировоградский техникум сельхозмашиностроения по специальности «техник-технолог». Первые пять лет после техникума трудился по направлению на предприятиях ВПК в Донецкой области (мастер, зам начальника цеха по производству), затем, с 1953 по 1955 годы, работал на машинно-тракторной станции в Самаркандской области, Узбекистан.

С 1956 по 1962 год учился в кировоградском филиале Харьковского политехнического института (предтечи КИСМа и КНТУ). Заочно окончил аспирантуру Киевского института инженеров гражданской авиации по специальности «гидроприводы», кандидат технических наук.

С 1958 по 1983 г. — инженер-конструктор, заведующий КБ, главный конструктор, главный инженер, директор завода «Гидросила». 1983-88 гг. — генеральный директор производственного объединения «Красная звезда». 1989-1991 гг. — руководитель государственного производственного объединения «Посевмаш». С 1992 и по настоящее время — директор завода-фирмы «Ось».

Награжден медалью в честь 100-летия со дня рождения В.И. Ленина, орденами «Знак почета», Дружбы народов и Трудового Красного Знамени. В 2004 году Виктору Желтобрюху присвоено звание почетного жителя Кировограда.

Итак, самое важное событие в жизни юбиляра — это участие в разработке гидравлических насосов во время его работы на заводе «Гидросила»…

— В середине 50-х годов шла кампания по специализации машиностроения, укрупнению предприятий промышленности. По стране выросло число выпускаемых тракторов, комбайнов, другой сельскохозяйственной техники. Для этой техники требовалось большое количество гидроагрегатов, поэтому с 1956 года Кировоградский агрегатный завод получил специализацию, освоил и начал массово выпускать гидравлические насосы и трансмиссии. В то время мы разработали и внедряли целую гамму новых насосов, в том числе и для очень мощной техники: экскаваторов, бульдозеров. На «Гидросиле» тогда сложилась великолепная творческая обстановка, подобрался талантливый, молодой и амбициозный коллектив. Нам удалось изобрести насосы, ставшие в последующие годы символом предприятия! Пожалуй, это наиважнейшее событие. Наши насосы оказались очень важны для народного хозяйства, и эти изделия уже свыше 40 лет находятся в производстве.

Второе по значимости событие — получение «Гидросилой» права выпускать гидравлическую трансмиссию.

— Этот непростой вопрос решался Политбюро ЦК КПСС! Потому что узлы трансмиссии, наряду с сельхоз- и строительной техникой, использовались также в военных машинах, оборонной промышленности. И после долгих совещаний было принято решение внедрить производство гидротрансмиссий именно в Кировограде (вообще, эти узлы выпускали всего в двух точках Союза: Кировограде и Салавате Юлаеве). Этот момент имел для «Гидросилы», Кировограда судьбоносное значение. Даже сейчас «Гидросила» по уровню технологии, своему техническому оснащению, по своей подготовленности входит в число всего 3-5 заводов в Европе, выпускающих подобные изделия.

Выбор в пользу Кировограда был сделан потому, что мы на тот момент создали на заводе подготовленный творческий коллектив, способный решать самые сложные технологические задачи. Серийный выпуск трансмиссий мы наладили в рекордные сроки. Первая 1000 узлов сошла с конвейера уже через 2,5 года, это при нормативном сроке внедрения новых изделий 6-7 лет…

Следующий запомнившийся момент — переход на «Красную звезду».

— В 1983 году мне предложили работу в главке, возглавить всесоюзное объединение «Гидравлика». Я был и есть заводчанин до мозга костей, поэтому чиновничья работа меня не устраивала. После 8 месяцев уговоров ехать в столицу я отказался. Тогда в Москве вопрос поставили по другому: «Ах, вы заводчанин? Хотите работать на предприятии в Кировограде? (А я, как специалист по гидравлике и насосам, рассчитывал остаться на «Гидросиле», у меня тогда была масса планов по освоению новой гаммы насосов, по развитию завода.) Вот и возглавьте “Красную звезду”!»… Так я оказался на этом заводе.

Переход на «Красную звезду» был для меня сложен в психологическом плане. Ведь предстояло работать с именитым коллективом, на предприятии с богатой, славной биографией. Мне нужно было себя перестраивать, ведь я был специалистом в другой области машиностроения, конструкции сельхозмашин не знал. Тем не менее, то, что нам тогда удалось за 5-6 лет сделать на «Красной звезде», — это весьма существенно.

Взять только экономическую составляющую. В 1983 году завод получил прибыль 9 миллионов рублей. Конечно, для коллектива 13 тыс. человек это было мало. Через два года предприятие вышло на прибыль 27 миллионов рублей. За счет чего? Мы модернизировали сеялки зерновой группы, увеличили выпуск продукции, начали применять при изготовлении сеялок более экономичные материалы, в частности, построили и ввели в эксплуатацию цех пластмасс, заменив ряд металлических корпусных деталей на пластмассовые. Мы крепко обеспечили тылы. Организовали инструментальный, станкостроительный, метизный цеха. Построили ряд новых производственных корпусов, инженерно-лабораторный корпус, вычислительный центр, закупили много современного оборудования, в целом сориентировали завод на разработку и освоение производства новых машин.

В то время на заводе расширялся выпуск товаров народного потребления. На «Красной звезде» делали ульи, огородный инвентарь, но от нас требовали выпускать что-то более значимое. При мне тогда приняли решение освоить изготовление стиральной машинки и автомобильных прицепов. «Зірочка» была конструктивно сложнее, ее мы внедрили первой, а вот наладить выпуск прицепов так и не успели, изделия долго проходили испытания и согласования.

Немало удалось сделать в социальной сфере: улучшили условия труда на заводе, построили заводской оздоровительный комплекс. Кроме этого, мы решали вопросы строительства детских садиков, жилья для работников предприятия (6 детских садиков, жилые дома в общей сложности для 30 тыс. сотрудников завода и членов их семей. — Авт.). В социальной сфере мы работали на город! Когда мы строили жилье для краснозвездовцев, 46% квартир отдавали городу. Завод помогал городу построить очистные сооружения, котельные…

Жаль, что мы не успели достроить тоннель между Ковалевкой и Новониколаевкой в районе ж/д вокзала. Из 9 миллионов рублей сметы на строительство тоннеля мы освоили больше половины — 5 миллионов. Деньги были потрачены на отселение жителей и начальные работы. Успели сделать только входную часть тоннеля, оставалось пройти под полотном железной дороги. Сейчас, конечно, в городе разруха, но, может, когда-нибудь кто-то этот тоннель и достроит…

— Виктор Николаевич, с высоты вашего жизненного опыта, что бы вы могли посоветовать нынешним городским чиновникам? Что им нужно сделать в первую очередь, чтобы в городе прекратилась «разруха»?

— Вопрос сложный. Но мое мнение однозначное. Прежде всего должно быть большинство однодумцев. Потому что разношерстная компания действует, как в басне Крылова «Лебедь, Рак и Щука», — тянут в разные стороны, и так уже происходит много лет подряд. Причем заправляют всем ребята, которые этот город не создавали, не имеют никакого отношения к созданию инфраструктуры Кировограда. Нет единства, нет лидера…

Поэтому в первую очередь необходимо качественно подобрать состав депутатов местного совета, чтобы они думали в первую очередь о городе. И нужен лидер. А то сколько уже можно без руля и ветрил жить, когда насущными проблемами города основательно никто не занимается? Лишь эпизодически. Депутаты горсовета бюджет полгода не могут принять, торгуются, не могут собрать сессию. И управы на депутатов нет, потому-то они и ведут себя так безответственно. Нужно использовать предстоящие выборы, чтобы обновить городской совет. Иначе проблему кризиса власти сейчас не решишь.

— Мы остановились на списке наиболее важных в вашей жизни дел. А были какие-то запомнившиеся события, не связанные с работой на «Гидросиле» или «Красной звезде»?

— Одно из огорчений в жизни — то, что я после техникума не поступил в Донецкий индустриально-промышленный институт. Волновался и провалился уже на первом экзамене.

Еще одно огорчение, более серьезное, связано с работой руководителем государственного производственного объединения. Когда Михаил Горбачев стал первым секретарем ЦК, пошло движение по укрупнению промышленности. В результате слияния министерств в Кировограде было создано ГПО «Посевмаш», генеральным директором которого назначили меня. Это как бы начальник главка, но в нашем городе. Тогда в подчинении ГПО «Посевмаш» было 12 заводов по всему Союзу. Но через два года механизм государственных производственных объединений ликвидировали, и возникла дилемма: на пенсию еще рано, а работать уже негде, так как ГПО расформировали. Получилось, что я около 30 лет проработал в машиностроении и оказался у разбитого корыта…

Но эти два огорчения уже «исправлены». В институт я поступил на следующий год, а вопрос с работой решился, когда был сформирован новый завод — пусть небольшой, на 300 рабочих мест, но тем не менее…

Поэтому следующий важный для меня этап — создание завода «Ось»…

— Наверное, главной предпосылкой к организации собственного дела послужило то, что вам было скучно жить на пенсии?..

— На границе заката Советского Союза мне оформили пенсию союзного значения, все-таки работал директором крупных предприятий. Представьте себе ситуацию: мне 59 лет, я имею богатые знания и опыт, и вдруг получается так, что мне нечем заняться. Год просидел на даче, занимался пчелами, но это меня не привлекало, не мое это занятие, я же не агроном, а машиностроитель! Я был очень морально угнетен без любимой работы. К тому же в независимой Украине упразднили мою пенсию, и я, имея за плечами трудовой стаж 40 лет, получал такую же сумму — где-то 350 рублей, как и человек, который в жизни проработал всего 3 года (это я считаю примером социальной несправедливости). Как и у миллионов граждан Союза, у нас «сгорели» семейные сбережения, 10 тыс. рублей. Так что экономический аспект тоже сыграл немаловажную роль в решении организовать новый завод — нужно было зарабатывать на жизнь. Вот это и были две основные предпосылки к созданию предприятия. Я собрал рабочую бригаду, мы арендовали на автобазе кусочек земли и начали организовывать собственное производство.

Возник вопрос: а какие изделия выпускать? Я принципиально не хотел повторяться и не стал заниматься продукцией, выпускавшейся на «Гидросиле» и «Красной звезде». Хотя в конструкциях ряда насосов были мои личные изобретения, и я имел моральное право использовать свои разработки. Или, например, можно было выпускать запчасти к сеялкам «Красной звезды», очевидно, что запчасти всегда пользовались бы спросом. Мне было важно найти свою нишу, чтобы являться разработчиком изделия с «нуля». Пусть даже организация такого предприятия заняла бы гораздо больше времени.

Еще работая на «Красной звезде», я было задумал наладить выпуск прицепов для автомобилей. Понятно, что это будет нужная продукция, число автомобилей в стране увеличивалось год от года. Все равно наши прицепы мы взяли не с «Красной звезды», а заново разработали сами, под современные требования безопасности. Прицепы оснащены автономной тормозной системой, кроме обычных автомобильных прицепов есть у нас разработки торговых домиков на колесах, устройств для транспортировки катеров, небольших самолетов, дельтапланов.

А пчелоинвентарь мы начали изготавливать потому, что в Украине раньше никто и никогда не выпускал весь комплект оборудования для пчеловодов (при Союзе его централизованно делали в двух городах: Таганроге и Сыктывкаре). Так, кое-где производят кустарным способом одно-два изделия, но комплексно, десятки наименований продукции, все-все-все, что необходимо пчеловоду, выпускаем только мы. Сейчас в этом направлении мы занимаем лидирующие позиции в Украине. Пчелоинвентарь «Оси» идет на экспорт в Литву, Эстонию, Латвию, Белоруссию, Молдову. На нашем предприятии заказывали себе комплекты инвентаря Президент Украины Виктор Ющенко, экс-мэр Киева Александр Омельченко, бывший глава Нацбанка Сергей Тигипко. Когда в Киеве проходил международный семинар пчеловодов, то оборудование нашего производства — набор пчеловода — от имени организаторов подарили корейской делегации…

— Судя по всему, на заслуженный отдых вы и не собираетесь?..

— Нет, не собираюсь. Планов по нынешнему предприятию масса. Еще много чего нужно успеть сделать… Достроить новый цех на 720 квадратных метров, запустить в производство новый типоразмер прицепов грузоподъемностью 5-7 тонн. Работать буду столько, сколько будет мне позволено. До упора, как я говорю.

«Надо спасать мир, начиная с Кировограда»

Игорь Шаров уже много лет киевлянин, но кировоградцы считают его земляком. Возможно, потому, что его фамилия по-прежнему звучит в связи с самыми громкими событиями в городе благодаря его брату, депутату горсовета Юрию. Возможно, потому, что местных регионалов упорно называют «шаровцами», так как в политику они пришли, переходя из партии в партию, ведомые именно Игорем Федоровичем.

Будучи на очередном этапе съезда Народной партии и встретив там Игоря Шарова, журналист «УЦ» не смог не попросить земляка об эксклюзивном интервью.

— Игорь Федорович, вы с братом являетесь членами разных партий. У вас различные политические взгляды? В чем расходятся идеологические моменты программ Партии регионов и Народной партии?

— Я еще не ознакомился с предвыборной программой Партии регионов. Когда изучу ее, тогда смогу сравнить. Что касается программных принципов Народной партии, то она мне импонирует и очень близка. Основной посыл народников — «Вiд безладу — до справедливого порядку». Я бы поспорил по поводу слова «справедливого», заменил бы его на «законного», но в основном разделяю каждый пункт программы. В ее основе — конкретный человек, улучшение его жизни, а не общие фразы и лозунги.

Я достаточно долго был в парламенте, в течение трех созывов. Рад, что в нынешнем меня не было. Понаблюдав за тем, что сегодня творится в стране, я принял предложение возглавить предвыборный штаб Блока Литвина. Эту политическую силу нужно усилить, так как именно она призвана консолидировать общество. Моя цель — помочь Литвину войти в парламент, подставить плечо своему другу.

— Не могу не задать вам вопрос: как вы оцениваете события, происходящие в Кировограде?

— Еще год назад я предлагал вариант вывода Кировограда из политического кризиса. Нужно было созвать городскую сходку, на которой горожане определили бы авторитетного человека, который должен стать консолидирующей фигурой. И чтобы все политики подчинились воле народа. Но тогда то ли не смогли, то ли не захотели этого сделать.

Возможно, после выборов я приеду в Кировоград. Пока что надо поработать на победу. А вообще — надо спасать мир… Начиная с Кировограда…

«Вместе победить и умереть»

Не будем утверждать, что открываем новую, никому не известную страницу истории советского Военно-Морского Флота. Об атомной подводной лодке К-27 класса «Ноябрь» ЖМТ (по-другому — «Золотой рыбке») и ее трагической судьбе написано уже немало. Множество материалов об этом можно найти в Интернете. Правда, с оговоркой — и Интернет не всеведущ.

АПЛ К-27, построенная по проекту 645, была в ВМФ первой подводной лодкой, оснащенной не имеющими аналогов ядерными реакторами с жидкометаллическим теплоносителем. Первой атомной подлодкой, которая, успешно миновав натовскую линию противолодочной обороны, дошла до экватора и (почти по Жириновскому) омыла свои винты в водах у самого Индийского океана. Первой лодкой, которая скрытно прошла сверхохраняемый Гибралтар, столь же скрытно, но эффективно имитировала атаку на американский 6-й флот, проводивший здесь свои очередные военные учения, после чего открыто всплыла и подставилась под фото- и кинообъективы американской разведки — демонстрируя: извечного натовского превосходства в Средиземном море больше не существует.

Но у этой медали есть и другая сторона: какой ценой, каким героизмом экипажа
К-27 были достигнуты эти результаты? Почему уже в наше время, когда минули сроки секретности, «Золотая рыбка» удостоилась в СМИ таких метафор, как «ядерный ад», «спящий на дне моря Чернобыль» и даже «субмарина “Нагасаки”»? Повторимся: в той или иной степени ответы на эти вопросы можно найти в Интернете. Однако в Кировограде по сей день живет Григорий Раина, бывший матрос К-27, который служил на «Золотой рыбке» начиная с 1963 года, когда она проходила государственные приемо-сдаточные испытания, по 1966 год. Участник первой двухмесячной автономки и боевого похода в Средиземное море. А живая человеческая память, как известно, способна хранить такие подробности, о которых нельзя прочесть ни в каких интернетовских материалах.

«Меня назвали в его честь»

С дистанции в сорок с лишним лет кажется, что судьбы Григория Раины и атомной подлодки К-27 не могли в какой-то момент не пересечься. Родился Григорий в 1943 году в эвакуации — в Сибири, в городе Тайга. О том, что у него есть третий сын, глава семьи узнал только по возвращении с фронта. Когда после войны семья вернулась в Кировоград, Григорий закончил семь классов и пошел работать на кировоградский завод «Красная звезда». Параллельно начал было учиться в машиностроительном техникуме, но скоро охладел к этой учебе и, забрав документы из техникума, окончил вечернюю среднюю школу. Зато на заводе получил специальность сварщика, а это многое определило в его дальнейшей судьбе.

Осенью 1963 года, получив повестку в военкомат, молодой рабочий заявил твердо: хочу служить в ВМФ. Откровенно говоря, в те времена, когда срочная служба в сухопутных войсках продолжалась три года, а в ВМФ — четыре, желающих добровольно отдать Родине «лишний» год было немного. Однако для парня, выросшего в степном краю, была в морской службе своя романтика. Но не только это определило его выбор.

— Я тогда занимался спортом, борьбой, — рассказывает Г. Раина, — чувствовал себя хорошо физически подготовленным. А кроме того, мой родной дядя, брат отца, был подводником, служил на Балтике и погиб во время войны. Это в его честь меня назвали Гришей… И наши «покупатели» из ВМФ, которые отбирали призывников, не скрывали, что служить придется на Северном флоте.

— И на атомной подлодке?

— Нет, это я узнал только в Северодвинске, в учебке, где готовили специалистов для атомных подводных лодок.

— Никаких плохих предчувствий тогда не возникло?

— Нет. И откуда? Мы были молоды, хотели ходить под водой, к тому же мы были матросами. О каких-то вещах, вызывающих опасения, могли знать офицеры. Но понятно, что они нам об этом не говорили.

Между тем к 1963 году мировая практика хождения на атомных подводных лодках знала уже немало трагедий.

«Первое трагическое событие в ВМС США относится к 1954 году, когда в результате аварии главной энергетической установки погибли четыре человека.

В июне 1960 года на борту “Сарго” при погрузке кислорода произошел взрыв, вызвавший пожар. Чтобы не допустить его распространения, лодку затопили прямо у пирса. После подъема ее поставили в сухой док и отремонтировали.

В 1961 году было отмечено повышение радиоактивности на борту подводного ракетоносца “Теодор Рузвельт”, вызванное неправильными действиями персонала при обслуживании первого контура реактора. В результате пришлось снять ракетоносец с боевого дежурства и провести его дезактивацию.

В октябре 1962 года на атомной лодке “Тритон”, стоявшей на судоверфи в Гротоне, возник пожар, который нанес значительные повреждения.

В катастрофе 10 апреля 1963 года, через двое суток после выхода с базы на глубоководные испытания в Атлантике, затонула лодка “Трешер” с экипажем из 129 человек. Шок, который испытала, получив это известие, нация, сопоставим с тем, который вызвала гибель “Челленджера” много лет спустя». (Интернет-сайт «Российский подводный флот».)

Подобного рода аварии имели место и на советских атомных подлодках.

«Подводная лодка К-8 (проект 627 класса “Ноябрь”) отрабатывала задачи боевой подготовки на полигонах Баренцева моря. 13 октября 1960 года произошел разрыв парогенераторов и трубопроводов компенсатора объема. Вся АПЛ была загрязнена радиоактивными газами. Оценить радиационную обстановку не могли, так как все приборы зашкалили. У 13 человек экипажа проявились внешние признаки лучевой болезни.

Первая чисто ядерная авария на АПЛ Северного флота случилась 4 июля 1961 года на атомной подводной лодке К-19 (пр.658 класса “Отель”) с баллистическими ракетами на борту во время учений в Северной Атлантике. Произошла разгерметизация первого контура реактора на неотключаемом участке. Для предотвращения оплавления активной зоны с нее было необходимо снимать остаточное тепловыделение, постоянно подавая в реактор воду. Было принято решение смонтировать внештатную систему проливки реактора. Эта работа требовала неоднократного и длительного нахождения специалистов (офицеров, старшин, матросов) в необитаемых помещениях реакторного отсека в зоне течи воды первого контура и воздействия радиации, в данном случае активных газов и аэрозолей. Весь личный состав получил значительные дозы радиации. Восемь человек погибли от лучевой болезни, получив дозы от 5000 до 6000 бэр». (По материалам отчета организации «Беллона» и архивным материалам ВМС США.)

АПЛ К-27, на которой довелось служить Григорию, была в советском ВМФ, как уже упоминалась, первой подводной лодкой, оснащенной не имеющими аналогов ядерными реакторами с жидкометаллическим теплоносителем. То есть в первом контуре циркулировал жидкий расплав свинца-висмута, непосредственно омывая тело ядерного реактора. Как свидетельствует днепропетровец Вячеслав Мазуренко, который пришел служить на лодку позже Григория Раины, а после истечения сроков секретности стал подлинным историографом АПЛ
К-27, посвятив ей несколько книг, этой лодке цены бы не было в случае войны, особенно внезапной. ЖМТ не просто обеспечивал определенные конструктивные преимущества, но и значительно повышал тактико-технические характеристики по сравнению с лодками, оснащенными традиционными водо-водяными реакторами. Вывод реакторов ЖМТ на рабочий режим занимал считанные минуты, в результате АПЛ
К-27 было достаточно 15-20 минут, чтобы уйти от пирса и скрыться под водой. На лодках с водо-водяными реакторами на это требовалось 2-3 часа.

Но практическая реализация блестящей теоретической идеи вызывала свои трудности. Например, американцы, которые использовали в качестве ЖМТ расплавленный натрий и проводили испытания реактора на подлодке с красивым названием «Си Вульф» («Морской волк»), в конечном счете отказались от проекта. Но наши ученые и военные, явно не собираясь сдаваться, продолжали работу, чтобы доказать: советской науке под силу и то, что не удалось «вероятному противнику». История эта по-настоящему драматична.

«Первый звонок о том, что ядерный реактор с жидким теплоносителем имеет и свои недостатки, — пишет В. Мазуренко, — прозвучал еще в 1959 году на стенде в Обнинске, в центре обучения подводников. Тогда в трубопроводе, по которому циркулировал жидкий металл, нарушилась герметичность, образовались микротрещины. При соприкосновении с внешней средой металл начал окисляться, в итоге произошла зашлакованность системы. Морякам, будущим первым членам экипажа К-27, которые прибыли на учебу, ничего не оставалось, как вручную демонтировать механизмы, при этом каждый из них получил огромную дозу облучения. Часть моряков была помещена в госпиталь, потом втихую списана на гражданку. На руки никто из них не получил никаких документов. Они дали подписку на 25 лет о неразглашении того, что с ними случилось. Так молча и уходили из жизни».

Другими словами, у АПЛ К-27 еще до ее спуска на воду уже была своя трагическая предыстория. Но, понятно, не Григорий Раина выбирал лодку, на которой будет служить. Она выбрала его.

Этот решающий момент был связан еще с пребыванием Григория в учебке. Точнее, со второй половиной пребывания матроса в учебном отряде, когда ему пришлось после перерыва в несколько месяцев вновь взять в руки сварочный аппарат. Для обучения подводников в условиях, приближенных к боевым, в учебке построили большой бассейн, в который курсанты должны были погружаться в макетах боевых отсеков. Макет центрального отсека, в котором работают командир, механики, рулевые, варил Григорий Раина. Молодого матроса отметили офицеры подлодки К-27, которые отбирали в экипаж срочнослужащих. Мысль о том, что в составе экипажа нужен не просто матрос-спецтрюмный, а квалифицированный сварщик, была более чем здравой. И время подтвердило правильность их выбора.

«Если тебе положено умереть…»

Атомную подводную лодку К-27 «Золотая рыбка», на которую пришел Григорий матросом-спецтрюмным, только-только спустили на воду. Это был опытный образец, ходовые испытания которого должны были дать ответ на вопрос, быть или не быть серии.

Собственно класс «Ноябрь» для ВМФ не был новым. Лодки этого класса уже успели себя зарекомендовать. Внешне АПЛ К-27 проекта 645 сохранила фамильное родство с первой атомной лодкой К-3 («Ленинский комсомол»). Новшеством были два реактора с ЖМТ по левому и правому борту, при установке которых пришлось изменить компоновку отсека ядерных реакторов, и ряд других нововведений. Классу «Ноябрь» соответствовало и вооружение «Золотой рыбки». Восемь торпед, две из них — с ядерными боеголовками, размещались в торпедных аппаратах. Плюс боекомплект для перезарядки торпедных аппаратов. Рабочим местом Григория стал четвертый отсек — реакторный.

Заводские испытания лодка прошла до того, как Григорий пришел в экипаж, и стояла после них в сухом доке. Плавбазой для экипажа служил эскадренный миноносец «Баку» — на нем экипаж жил и отдыхал, а рабочее время проводил на субмарине. Начинающий спецтрюмный осваивал лодку и вверенную ему технику, находил время, чтобы заигрывать с девушками-заводчанками, — они устраняли мелкие дефекты, которые были выявлены в ходе заводских испытаний при первом выходе АПЛ в море. Взялся помогать девушкам срезать излишки резины на уплотнителях и так вогнал нож в руку, что на всю жизнь остался шрам на память. И уже как полноправный член экипажа вышел на «Золотой рыбке» в Баренцево море на двухнедельные государственные приемочные испытания. Прошли они, как ему помнится, без сучка, без задоринки. Ну разве что вырвало пробку в четвертом контуре, в котором циркулировала вода, отсек заполнился белесым туманом, но, по большому счету, это никто не стал считать аварией — так, мелкой поломкой, которую тут же устранили и продолжили работу.

Но подлинным испытанием для «Золотой рыбки» стал первый автономный боевой поход, в котором моряки, выйдя из Баренцева моря в международные пространства, без всплытия, постоянно оставаясь под водой, прошли через Атлантику почти до Индийского океана и благополучно вернулись на базу.

«Первый поход К-27, — пишет В.Мазуренко в одной из своих книг, — носил испытательный характер. Предстояло проверить механизмы и технические средства корабля в условиях полной автономности. Кроме того, нужно испытать корабль и экипаж в различных климатических зонах, определить оптимальные режимы использования АЭУ. Поэтому курс К-27 был проложен из Арктики в экваториальную часть Атлантики. Кроме штатного личного состава в поход шли председатель правительственной комиссии вице-адмирал Г.Н. Холостяков (руководитель похода), контр-адмирал И.Д. Дорофеев и другие представители флота, а также группа специалистов промышленности, в которую входили главный конструктор АПЛ Л.К. Назаров и ведущий конструктор СКБ-143
Г.Д. Морозкин, возглавлявший при сдаче АПЛ испытательную партию энергетической установки».

В память об этом походе у Григория осталась грамота, удостоверяющая, что 12 мая 1964 года матрос Раина прошел экватор и был крещен самим богом морей Нептуном. Между прочим, на грамоте оставил свой автограф и руководитель похода: «Утверждаю. Председатель Нептунов вице-адмирал Холостяков». «Замечательный был дядька, — с симпатией говорит сегодня о прославленном подводнике Григорий Раина, — помнится, что-то такое рассказывали, что он чуть ли не в революцию был уже капитаном первого ранга, потом сидел при Сталине…»

Но, к сожалению, не только приятные воспоминания связаны с этим походом. Впрочем, по порядку.

Одной из первых проверок для АПЛ К-27 стало прохождение линии противолодочной обороны НАТО, которую лодка миновала, огибая Англию. По словам Григория Раины, линия постоянно патрулировалась натовскими самолетами и надводными и подводными военными судами. Существовало и нечто вроде «джентльменского соглашения»: обнаруженную советскую подводную лодку, разумеется, не топили — время все-таки было мирное, — но давали понять: ты обнаружен! Скажем, сбрасывали на нее нечто вроде взрывного устройства — повреждений оно не причиняло, но не заметить взрыва экипаж не мог. После этого подлодка была обязана всплыть и в надводном положении вернуться на базу, в свои территориальные воды.

— Но лодка у нас была классная, — рассказывает Григорий Раина, — рабочая глубина — 280 метров. На такой глубине обнаружить ее визуально было невозможно.

— А по шуму винтов?

— Конечно, гидроакустики могли нас услышать. Но ведь тогда и нас было мало, и их не много: невозможно разместить вдоль всей линии корабли и подлодки с гидроакустиками. В общем… прошли…

Но в Атлантике, когда «Золотая рыбка» уже шла к экватору, произошла авария ядерного реактора. Как свидетельствует Вячеслав Мазуренко, аварийный реактор заглушили и расхолодили, реакторный отсек загерметизировали, хотя радиационный фон во всех отсеках уже начал превышать допустимые нормы. Ситуация сложилась крайне серьезная. Вице-адмирал Холостяков и капитан второго ранга Гуляев, командир корабля, собрали в кают-компании рабочую комиссию. В числе прочих было выдвинуто и предложение прервать поход и вернуться на базу. Но удастся ли это сделать на одном реакторе и как этот реактор себя поведет, никто не мог дать гарантии. Практически в безвыходном положении оставался один выход — попытаться устранить аварию. В команду, которая должна была это сделать, вошли капитан третьего ранга Шпаков, спецтрюмные Григорий Раина и Петр Вознюк, также призванный из Украины, и представитель НИИ Парнев.

Если в самом простом изложении, то дело обстояло примерно так. В первый контур, в котором циркулировал жидкометаллический теплоноситель, омывающий тело реактора, дополнительно подавался инертный газ, препятствующий окислению сплава свинец-висмут. По оценке все того же В. Мазуренко, такие аварии на реакторе с ЖМТ случались и в период его заводских испытаний: по всей видимости, вследствие тех или иных причин возникал дисбаланс давлений и расплавленный сплав забрасывался в патрубок подачи газа.

Григорий Раина рассказывает о том, как устранялась неисправность, не вдаваясь в теорию:

— На нас с Петькой надели защитные костюмы, «наука» показала нам сверху, какую трубку надо разрезать, и мы начали работу.

— А сама «наука» в реактор не полезла?

— Парнев? Да там же люк был — вот такой! Он бы в него просто не пролез. Это мы с Петькой кое-как протискивались.

— А радиация?

— А кто ее мерял? Определили, что будем работать в выгородке реактора по очереди, по пять минут каждый, и начали.

Трубку, в которой застыл металл теплоносителя, вырезали с помощью сварки, прошомполовали вручную, очистили, и вварили обратно. Работа, конечно, была ювелирной: металл или шлак ни в коем случае не должны были попасть в систему, а герметичность шва должна была быть идеальной… И на бумаге, и даже в живом пересказе вся эта история кажется почти будничной. Но на самом деле она такой не является. Надо думать, и командование похода, и весь экипаж пережили немало тревожных моментов, пока Раина и Вознюк работали в отсеке, а потом — когда шел повторный запуск остановленного реактора. А уже тогда, когда реактор нормально вышел на режим, «наука», как вспоминает Раина, позволила себе лишнее. (По его словам, вообще ни один научный работник и близко не приближался к реактору, не выпив предварительно 100-150 граммов спирта. Не «для храбрости». Алкоголь активизирует работу сердца и кровеносной системы; считается, что благодаря этому из организма выводится радиация. Как, тем более, было не выпить, когда самое страшное осталось позади. А вот Раина и Вознюк удостоились личной благодарности Холостякова. Впрочем, по сто граммов сухого «Каберне» им полагались и так — по должности, ежедневно. Правда, по его словам, когда лодка вошла в пояс тропиков и температура забортной воды даже на глубине достигала 27 градусов, морякам было не до «Каберне»: из-за жары ни пить, ни есть не хотелось.)

Остались в памяти Григория Раины и два пожара, которые произошли в этом же походе. Первым загорелся второй отсек, в котором были размещены кают-компания, каюты офицеров, а внизу размещалась аккумуляторная. Причиной пожара стало банальное нарушение техники безопасности, не той, которую морякам вдалбливали еще в учебке, а той, которая как бы и не ассоциируется со словом «безопасность».

Ведь кто такой матрос? Он и защитник Родины, и специалист во вверенном ему хозяйстве, и воин, но одновременно он же и «всё про всё», в том числе и уборщик. А древние традиции военного флота, согласно которым все вокруг должно быть не просто чистым, а сиять и блистать, распространяются и на подлодки. И вот в те времена, когда не было ни «мистеров мускулов», ни прочих современных моющих и чистящих средств, матросы обнаружили, что существуют некоторые «маленькие хитрости». Если от регенераторной пластины, которые на лодках поглощают углекислоту и выделяют кислород, отломить маленький кусочек и бросить в ведро с водой, то вода приобретает такие мощные моющие свойства, что любая поверхность будет выглядеть так, будто ее только что покрасили. Но вещество регенераторной пластины невероятно агрессивно: промасленная ветошь при соприкосновении с этим веществом вспыхивает, как электросварочная дуга. Это и случилось во втором отсеке.

— Но гореть там, на счастье, особенно нечему, — говорит Григорий Раина. — Поэтому часа через два-три пожар потушили. Гораздо хуже был пожар в турбинном отсеке на обратном пути. От искры загорелось пультовое оборудование, и, пока пожар погасили, успело выгореть немало.

— Во время пожаров лодка всплывала?

— Нет. Оставалась на боевом курсе, шла на прежней глубине. Естественно, что весь экипаж был в полной готовности по боевому расписанию, но борьба с пожаром главной боевой задачи не отменяла.

Повышенная пожароопасность подлодок, вспоминает бывший подводник, связана еще и с высоким содержанием кислорода в отсеках. Если зажечь спичку, она мгновенно догорает до пальцев. Сигарета сгорает за три-четыре затяжки.

— Как, вам разрешалось курить?

— Конечно, нет. На других лодках, я слышал, были специальные места для курения, но не у нас. Однако курили все. И те же офицеры, которые сами курили, гоняли нас, матросов, чтобы не смели курить. Правда, никогда и никого не наказывали — не принято это в море. Между прочим, жены офицеров, оставаясь на берегу, всегда знали, на сколько суток муж уходит в поход — по тому, сколько пачек сигарет он брал с собой. Подождите, сейчас я смешную историю расскажу. Был у нас классный замполит, капитан второго ранга Петухов — отличный мужик, для нас как отец родной. Раз в сутки лодка подвсплывала на перископную глубину. Можно было новости по радио послушать. Нужно было получить радиограммы от командования, передать короткий зашифрованный доклад — буквально одним импульсом. А потом Петухов проводил политинформацию — по «Каштану», по внутренней связи. А завершал ее всегда напоминанием, что курить в отсеках нельзя, это может привести к пожарам. И концовка: передачу подготовил и вел капитан второго ранга Петухов. А зайдешь в первый отсек — там дымом тянет. «Ребята, кто курил?» — «Ну кто?!. Петухов!» Фильтры очистки воздуха на лодках были хорошие, но с табачным дымом они не справлялись.

Но пожары и аварии к числу смешных историй не относятся:

— У подводников принято так, — продолжает Григорий Раина, — если в твоем отсеке авария — пожар, забортная вода поступает, — ты борешься с ней сам. Закрываешь люк на клинкет, блокируешь механизм специальным болтом, чтобы с той стороны не открыли, — и борись. И если тебе при этом положено умереть — умри, но не дай погибнуть лодке. Это борьба за живучесть. А если по ту сторону люка, в аварийном отсеке, горит твой друг или брат, сожми сердце и делай то, что положено делать, не пытайся его спасти. В конце концов, кислород в отсеке выгорит и пожар сам погаснет. А когда я слышу или читаю, что выгорело два, три отсека, это значит, что кто-то дрогнул, нарушил суровый закон подводников.

Для экстремальных ситуаций в каждом отсеке, на каждого подводника, есть изолирующие противогазы, которые сами вырабатывают кислород для дыхания. В этих противогазах подводники борются с огнем. На каждого подводника имеются спасательные водолазные костюмы для всплытия с глубины — но, понятно, не с трехсот метров. В каждом отсеке — неприкосновенный продуктовый набор. Единственный отсек, в котором ничего этого не было, реакторный — рабочее место Григория. Ни противогазы, ни НЗ хранить там было нельзя — очень скоро они стали бы радиоактивными, и осталось бы их только выбросить…

Из этого похода моряки вернулись победителями. «В походе энергетическая установка устойчиво работала во всех широтах, в том числе в экваториальных, где температура воды доходила до +27 градусов и системы охлаждения действовали на пределе своих возможностей, — пишет В. Мазуренко. — Температура в реакторном и турбогенераторных отсеках поднималась до 60 градусов, а в остальных — до 45. Влажность доходила до 100%. И, тем не менее, корабль и экипаж выдержали все испытания. Это был первый поход советского корабля в режиме полной автономности. И это был мировой рекорд непрерывного пребывания под водой. Увы, сегодня об этом можно узнать даже не из всякого справочника…»

Возвращение в родной порт стало праздником, вспоминает Григорий Раина. Построение на пирсе. Рапорт командующему Северным флотом. Пауза, чтобы помыться и переодеться. А затем застолье, во время которого за накрытыми столами собрались и офицеры, и матросы срочной службы — все вместе. Вместе, под одним Богом, ходили в море, вместе сели за столы. По принятому у подводников ритуалу к столу подали двух жареных поросят — по одному за каждый месяц плавания.

— Командиру БЧ-5 голова досталась, по чину, как говорится: командир движения — голова всему. А он на нее смотрит — и что мне с ней делать?..

— А к поросятам что — всё то же «Каберне»?

— Ну… водка у всех тоже стояла. Под столом. Все-таки неудобно при высшем командовании…

«Ты, Гриша, как из похоронной команды»

После каждого похода полагалось полежать в госпитале. Сдать анализы. Брали медики и пробы костного мозга из грудины — шрамы от этих проб тоже по сей день украшают грудь подводника.

— Они на нас диссертации защищали, но нам-то ничего не говорили: здоров, годен — весь разговор. Недельку полежали — всё, хватит, ребята, пора в строй. Зато и первый отпуск у меня был 97 суток. 45 суток сам отпуск, плюс 27 суток за вредность службы, плюс по 10 суток за каждый месяц в море. Я в Кировоград приехал, а отпуск всё не кончается, меня уже спрашивать начали: «Гриша, может, пока пойдешь на завод поработать?..»

Второй боевой поход «Золотой рыбки», на этот раз в Средиземное море, начался летом 1965 года. В целом проходил он по тому же сценарию, как и первый поход. Только у Гибралтара лодка замерла на глубине в ожидании — кто ее «проведет»? Наконец, пристроившись под какое-то судно, под его прикрытием и под шум его винтов АПЛ К-27 проскользнула в крепко охраняемый пролив. Войдя в зону учений американского 6-го флота, подлодка всплыла на перископную глубину и провела атаку. Собственно, это была фотоатака, чтобы по возвращении представить командованию отчет о «потопленном» американском корабле. Сами американцы даже не заметили, что один из кораблей «потоплен». Лодку они засекли только после того, как она всплыла и пришвартовалась у советского крейсера «Михаил Кутузов».

— Лодку мы, конечно, «обезобразили», — рассказывает Григорий Раина. — Натянули брезент на рубку, на корме и на носу, чтобы было невозможно идентифицировать ее силуэт. Едва начало светать, появился американский самолет-разведчик. Сначала казалось, пройдет мимо. Но вдруг начал снижаться. Наши радисты, которые слушали американцев, потом рассказали, что пилоту объявил благодарность сам тогдашний министр обороны США Макнамара за обнаружение в Средиземном море советской атомной подводной лодки. И в течение двух суток американские самолеты, сменяя друг друга, кружили над нами на самых малых высотах. Мы отчетливо видели пилотов. Сидят в спасательных жилетах, улыбаются и снимают нас фото- и кинокамерами. Очень мне хотелось бы посмотреть кино, которое они сняли: можете только представить себе, каким образом мы их «приветствовали» с палубы лодки. А когда мы начали готовиться к погружению, американцы начали сбрасывать вокруг нас радиобуи с эхолотами, чтобы засечь направление отхода. А с «Михаила Кутузова» спустили катер и начали эти буи вылавливать. Те бросают, наши вылавливают. Несколько буев даже нам подарили. Интересные такие буйки — эхолот, антенна, а внизу два элемента питания, когда вырабатывают ресурс, растворяются в морской воде, и буй просто тонет.

Уход лодки дал возможность американцам и нашим поиграть «в кошки-мышки». Американцы несколько раз обнаруживали лодку и садились на хвост. Наши уходили и, в свою очередь, садились на хвост американской лодке. В этой игре испытаниям подверглись не только тактико-технические характеристики, но и боевое мастерство советских подводников. Правда, однажды во время этих игр, вспоминает Григорий Раина, лодка едва не погибла: войдя в воды, на которые не было карт дна, оказалась в опасной близости от банки. То есть только для надводных кораблей это место было банкой, причем совершенно не опасной. Для подлодки это была гора, вырастающая со дня моря. И если бы АПЛ К-27 врезалась в нее на полном ходу, это был бы конец.

— Даже если бы кто-то и уцелел в полузатопленных отсеках, нас бы все равно не нашли и не спасли, — говорит Григорий Раина. — Вне своих территориальных вод мы были смертниками: если что, то с концами — сверхсекретная лодка, у нас даже аварийные буи были заварены. В случае аварии они всплывают, обозначают положение лодки и обеспечивают радиосвязь. А я же их и заваривал. Мне ребята еще говорили: «Ты, Гриша, как из похоронной команды…» Недаром были для нас крылатыми слова «Только среди подводников существует такое братство: либо все побеждают, либо все погибают».

У той банки лодку и экипаж спасла интуиция штурмана, который добился, чтобы, несмотря на опасность обнаружения лодки «вероятным противником», ему дали возможность включить эхолот. Лодка поднялась до глубины 50 метров и благополучно миновала банку. А во время очередной аварии в этом плавании, когда в реакторном отсеке давлением подорвало крышку среднего парогенератора и концентрация радиоактивных газов в пять раз превысила норму, лодку спасали старший лейтенант Влад Домбровский и спецтрюмные Осюков и Раина. Лежа на асбестовых матах на раскаленном до 250 градусов железе, они осторожно затянули на шпильках более полусотни гаек, контролируя каждый шаг резьбы микрометром.

Последней точкой в судьбе К-27 «Золотая рыбка» стала авария 24 мая 1968 года в Баренцевом море, уже после увольнения Георгия Раины в запас. Проверялись, как свидетельствуют архивные данные, параметры ГЭУ на ходовых режимах после выполнения модернизационных работ. Мощность реактора самопроизвольно начала снижаться. Личный состав, не разобравшись в ситуации, попытался поднять мощность ЯР, но безуспешно. В это время возросла гамма-активность в реакторном отсеке до 150 Р/час и произошел выброс радиоактивного газа в реакторный отсек. Личный состав сбросил аварийную защиту реактора. Как выяснилось позже, в результате аварии разрушилось около 20% тепловыделяющих элементов активной зоны. Облучилось 144 члена экипажа. Пятеро моряков умерло в страшных муках в госпитале, один погиб через сутки после аварии в районе реакторного отсека, в течение следующих 36 лет ушло из жизни более половины экипажа. Причиной аварии стало нарушение теплосъема с активной зоны. И все равно командование флота не оставляло мысли, что эту загрязненную радиацией лодку удастся вернуть в строй! Но, простояв 13 лет у причала, АПЛ в 1981 г. была затоплена в Карском море.

Однако, даже зная все это, Григорий Раина говорит сегодня, что если бы он начал жизнь сначала, то снова пошел бы служить на К-27. Нет, эти слова не кажутся странными. Это было время молодости и не показного героизма. В память о нем хранит он и свои боевые награды. Более того, верит, что, если бы в 1968 году на лодке оставался тот экипаж, который служил в 1963-1966 годах, он справился бы и с той, последней для лодки аварией.

Почти три десятка лет члены экипажа «Золотой рыбки», связанные подпиской о неразглашении военных и государственных тайн, жили, не зная о судьбе друг друга. Но в последние годы те, кто дожил, друг друга нашли. Переписываются. По возможности встречаются. Жена Григория Раины Раиса Васильевна адресует слова благодарности всем, кто остался верен флотской дружбе, — Вячеславу Мазуренко, Шпакову, Агафонову, Домбровскому, Ганже, Ильченко, Ханицкому и другим.