«Был такой ужас, что страшно вспомнить»

После нападения на СССР нацисты практически сразу начали уничтожение евреев по всей стране. Но если в оккупированных странах Европы в начале Второй мировой войны фашисты создавали еврейские кварталы – гетто – для постепенного истребления их жителей, то на советской территории евреев уничтожали в основном путём массовых расстрелов. На сегодняшний день известно 248 мест массового убийства граждан еврейской национальности в Украине. Одним из таких трагичных адресов является село Хащеватое Гайворонского района Кировоградской области.

Более чем через семьдесят лет достаточно сложно восстановить полную картину жизни жителей с. Хащеватое в период фашистской оккупации. Много лет информация передавалась из уст в уста, через поколения, но с каждым десятилетием уже известные факты и цифры дают не совсем четкое представление о том, что пережил народ в период страшной войны. Официальные документы и воспоминания свидетелей иногда содержат противоречивую информацию. Поэтому архивные документы Управления СБУ в Кировоградской области, а точнее протоколы допроса карателей и свидетельства очевидцев, жителей села, помогают наиболее точно описать события Хащеватской трагедии 1942 года.

Материалами Государственной чрезвычайной комиссии СССР подтверждено, что в укреплении оккупационного режима активную помощь фашистам оказывали изменники Родины, предатели, продавшиеся оккупантам. С первых дней «разочаровавшиеся» в силах советских войск добровольно вступили на службу в полицию, довольствуясь ежемесячным денежным содержанием от 500 до 800 оккупационных рублей, улучшенным питанием, винтовкой и награбленным имуществом односельчан.

Из показаний допрашиваемого: «Кто из местного населения задержит партизана или военнопленного, жандармерия обещала заплатить 1000 рублей. Вознаграждением за копку ямы для расстрелянных евреев, а впоследствии и закапывание трупов, была одежда и обувь, снятая с убитых. То, что поновее и поприличнее – фашисты забирали себе, а остальное отдавали».

Из воспоминаний Столяра Иосифа Ефимовича, работника Хащеватской артели: «… я от конвоя сбежал и прибыл в Хащеватое, но об этом узнал полицейский Г., который меня поймал на улице, сильно избил, затем требовал от меня взятку – сапоги, которые я ему, боясь преследования, отдал. Осенью 1941 года приходил к нам в квартиру и на моих глазах отобрал у моей бабушки 2 телогрейки, 2 пары теплого белья и зимние валенки. На наши возражения Г. заявил: “Все эти теплые вещи нужны для немецкой армии, ибо она не привыкла к холоду, а вы здесь проходите в чем-нибудь…” Ограничением по селу был запрет ходить по улицам в ночное время, а также ни днём, ни ночью не запирать двери».

Первое массовое изгнание евреев из Хащеватого и соседних сёл началось осенью 1941 года. В октябре около 500 человек еврейского населения переправили через реку Буг на оккупированную румынами территорию.

Из показаний свидетеля: «Примерно 500 человек, мужчины, женщины и дети еврейской национальности, были собраны на территории бывшего колхоза “Прогресс”. Отсортировали семьи 50-ти специалистов и оставили в Хащеватом, а всех остальных построили в колонны по 4 человека и погнали в сторону моста через реку. По бокам шли вооруженные полицейские и немцы. Выходящих из колонны зверски избивали. Прикладом избили еврейскую девушку, которая всё время оборачивалась в поисках своей матери. Лошак Татьяна была убита при попытке к бегству, которую там же (в районе моста) и похоронили местные жители через 2-3 дня. Шейва Мармер (Постолова), бежавшая с этапа, возвращалась домой. Её догнали, ранили выстрелом в ногу, избили прикладом. После эту еврейку доставили в сельуправу и через некоторое время расстреляли. … Перед тем, как переправить через мост, колонну остановили и потребовали отдать ключи от квартир с целью изъятия имущества».

Никто не мог подумать, что самое страшное ещё впереди. Акция по уничтожению еврейского населения была организована основательно. В ночь с 15 на 16 февраля 1942 года под руководством заместителя Гайворонской жандармерии Арно и начальника полиции Германа, а также с участием сотрудников гестапо было проведено совещание, после которого около 70 полицейских на ранее подготовленных 15 повозках направились из Гайворона в Хащеватое. В комендатуре «исполнителей» ждал ужин (стакан кофе, хлеб и варенье). Но со слов свидетелей известно, что многие из полицейских были подвыпившими. Окружив территорию села, гестапо, жандармерия и полиция – более 120 человек – около пяти утра начали облавы с целью выявить и арестовать еврейское население: мужчин, женщин, детей и престарелых отправляли под охраной в ранее подготовленное место – местный кинотеатр (клуб), под предлогом проверки документов и регистрации. Собрав, таким образом всё еврейское население, около 1000 человек, клуб закрыли. Сначала вывели нескольких мужчин и заставили расчищать заснеженную дорогу от кинотеатра до места расстрела – 800-900 метров от клуба в сторону обрыва, где ранее добывали глину, после чего всех снова закрыли. Около девяти утра комендант приказал оставить верхнюю одежду и выйти двадцати человекам, но никто не хотел быть первым. Тогда полицейские насильно вывели людей, хватая за руки и выталкивая из клуба.

Из показаний допрашиваемого: «Евреев выводили к месту расстрела по 15–20 человек. Всех заставляли раздеться до нательного белья, снять украшения. В этот момент начинались крики, плач маленьких детей, которые подвергались избиению жандармов. После того, как все были раздеты, ставили на край обрыва в одну шеренгу лицом к яме на колени. Примерно на расстоянии одного-двух метров от них становились в ряд полицейские и по команде окружного начальника сзади в затылок производили выстрелы. Если кто сам не сваливался в яму, то его сбрасывали. Маленьких детей и подростков отбирали и клали вдоль ямы на землю, а когда родные были расстреляны, то их или стреляли, или так убивали, после чего сбрасывали в ямы.

… Грудных детей убивал об колено и бросал в яму. Кого просто брали за ноги и бросали – на детей было жаль пули тратить…»

Крыс Исаак Маркович, свидетель и один из двух выживших в той страшней бойне, рассказывает: «Будучи в помещении клуба в момент расстрела, я спрятался под пол сцены, по этой причине остался жив. В клубе оставалось людей все меньше и меньше. Это были дряхлые старики и малые дети… Люди молились, думая, что их пощадят и не будут расстреливать. Полицейский Б. заставлял евреев повторять за ним поздравление руководителям фашистской Германии: “Да здравствует владыка германского народа, Гитлер!” Также заставлял поздравлять Геббельса и других убийц. Эта церемония закончилась тем, что полицейский отобрал еврейских мальчиков, которых повели на расстрел. Остались такие старики, которые не могли сами передвигаться. Они просили дать подводу, чтоб их отвезли на эту смерть. Но стариков расстреляли прямо в клубе. После каратели начали обыскивать погреб в театре и заглядывать под сцену. В помещении стало темно, потому взяли лампы и начали поиски. Я лежу под сценой, ни жив, ни мёртв. Вдруг слышу голос Б.: “А ну, вылезай!” При этих словах я замер, думая, что это касается меня. Слышу, как Б. забирает у кого-то корзину. Я не знал, что под сценой, кроме меня, был ещё кто-то. Когда тот человек вылез, его начали спрашивать, нет ли ещё кого-то под сценой. После допросов его там, в театре, расстреляли. Один из полицейских предложил взломать доски сцены, но это им показалось трудной работой. Тогда они тщательно начали просматривать щели пола. Я лежал, прижавшись к стенке, потому был не замечен. Я уцелел чудом…»

Из рассказа работников пекарни: 16 февраля к ним пришли две женщины – Циссер Евгения Иосифовна и Эрик Броня Иосифовна. Спрятались в печи. Об этом знал один из полицейских. Через сутки он проведал женщин вместе с односельчанином, который оставил им хлеба. Но, узнав о вознаграждении, полицейский доложил в жандармерию, что в артели прячутся от ареста и расстрела две еврейки. … Полицейские вывели женщин из пекарни, избив их прикладом, погрузили на сани и отвезли к комендатуре, где и расстреляли.

Жители села с ужасом вспоминают этот день. Кто-то заперся дома, кто-то наблюдал издалека… Очевидец: «… Нужно сказать, что когда расстреливали евреев, то они в основном держались перед смертью очень стойко».

«… Когда трупов евреев было столько, что они лежали горой, растаскивать их по ямам заставляли жителей с. Хащеватое. Всё это делалось специальными баграми, цепляя крючками за голое тело и кидая его вниз. … Был такой ужас, что страшно вспомнить. Запомнился один случай, когда мать, идя на расстрел, прижала к груди своего грудного ребёнка. Пуля палача прошла через обоих. В таком положении эти два трупа так и застыли…»

Трупы расстрелянных были засыпаны землёй со стенок обрыва. Ещё несколько дней местные жители под руководством жандармерии хоронили евреев в ранее подготовленные ямы, сбрасывая в братские могилы по 150 человек…

Очень важно, что прошедшие десятилетия не стерли из памяти людей те страшные события войны. Жители Гайворонского района и с. Хащеватое, земляки, которых судьба разбросала по всему свету, заботятся о том, чтобы место Хащеватской трагедии навсегда оставалось местом исторической памяти. Сегодня оно имеет государственный статус «Мемориальный комплекс “Хащеватская трагедия”».

Публикация подготовлена по материалам архива УСБУ в Кировоградской области.
Редакция выражает глубокую признательность за помощь в подготовке материала руководству и сотрудникам УСБУ в Кировоградской области А. И. Седельникову, С. И. Ткачуку, М. В. Грач и М. С. Яковенко.

Пережившая смерть

Каждый год 16 февраля в селе Хащеватое Гайворонского района проводится траурный митинг в память жертв массовых расстрелов в годы Великой Отечественной войны. Больше тысячи евреев из Хащеватого, Гайворона и окрестных сел были зверски расстреляны в этот день, среди них 376 детей. Чудом удалось выжить одной девочке – Риве Ташлыцкой. После войны она приезжала в село, встречалась с односельчанами, давала показания против полицаев и фашистов, а потом связь с ней была утрачена. Лишь недавно стало известно, что Рива проживает в Америке, но никогда не забывает о Хащеватом. Она передала Хащеватскому народному музею свои воспоминания.

Дорогие мои земляки!

Я обращаюсь к вам с болью в сердце, вспоминая дни, пережитые в фашистской оккупации. Прошло уже 67 лет, но и теперь тяжело вспоминать пережитое. Но я хотела бы все-таки рассказать, что пришлось пережить мне, тогда 11-летней девочке.

В понедельник утром 16 февраля 1942 года к нам в дом ворвались полицаи и с криком «выходить!» погнали нас на улицу. Наша семья состояла из семи человек: дедушка, бабушка, мама, старшая сестра 16-ти лет, два брата 10-ти и 3-х лет и я.

Нас загнали в клуб. Люди стояли в темноте, и я в суматохе сразу же потеряла своих родных. Обреченных вызывали по 20 человек и затем в это здание привозили одежду предыдущих. Все поняли, что людей уводят на расстрел. Полицаи издевались над нами, дети плакали, а женщины пытались успокоить их, как могли.

И вот наступил наш черед. Нас вывели на главную улицу. Рядом на санях везли больных, стариков и маленьких детей. Нас привели к месту расстрела. Очередная партия раздетых догола людей ждала своей горькой участи перед краем обрыва… И опять тишина. Нам приказали раздеться, подвели к обрыву и выстроили лицом к трупам. Я увидела раненых, которые в предсмертных судорогах еще шевелили руками и ногами. Затем нас всех поставили на колени. Мне стало страшно, я зажмурила глаза и закрыла уши руками…

Прошло какое-то мгновение. Я очнулась, не веря, что жива. Лежа внизу среди расстрелянных, я смотрела вверх и видела, как к краю оврага подвели мою старшую сестру, держащую на руках моего 3-летнего братика. Он плакал, ему было страшно и холодно. Прозвучал выстрел, и они упали рядом со мной. Так мы в последний раз оказались вместе. А людей все подводили и подводили.

А полицаи все не уходили. Они достреливали раненых. А яма продолжала «дышать», где-то заплакал ребенок. Рядом со мной лежали мои родные, они были мертвы. Я выбралась из ямы и только тогда почувствовала, что на улице был сильный мороз. Подбежав к ближайшему дому, стала стучать из последних сил, но никто не открыл. В другом тоже. Наконец в одном доме мне открыли. Эти люди узнали меня. Они знали нашу семью и моего дедушку-портного. Хозяина дома звали Дзяма. Я вся дрожала от холода, волосы были в крови. Меня помыли, сменили одежду и уложили спать. Еще долгое время кошмары и запах крови преследовали меня.

В этом доме я прожила несколько дней, но находиться здесь было опасно для всех, и я решила уйти, поискать тех, кто мог бы меня спрятать. В то мгновение я даже не могла осознать, что Господь мне дает, может быть, один шанс из десятка миллионов, чтобы остаться в живых. Так я добралась до соседней деревни Сальково. Несколько дней бродила по ней в поисках пищи, крова и спасения. Наконец нашлись добрые люди, которые, несмотря на смертельную опасность, укрыли меня у себя. Это были Левицкий Ефим Иванович, его жена Валентина Карповна и их дочь, 10-летняя Эвелина. За два с половиной года, что они прятали меня, пришлось пережить очень многое.

И вот наступил тот весенний день 1944 года, когда советские войска освободили нашу деревню. Из эвакуации приехала родная сестра мамы. Она разыскала меня и взяла на воспитание к себе. Еще молодая женщина, но вдова, она воспитывала меня, как свою дочь, наравне с ее детьми.

После войны я закончила Одесский технологический техникум, в 1952 году вышла замуж. У нас родились два сына. Сейчас я счастливая мать, бабушка 4-х внуков и прабабушка правнучки.

Я очень хочу, чтобы старшее поколение могло рассказать молодым о пережитой трагедии, чтобы молодежь никогда не забыла, что Холокост был, а раны нашего народа никогда не затянутся, ибо народ будет жить столько, насколько сильна его память. Дорогие наши земляки! Хочу пожелать вам, чтобы вы были счастливы и здоровы. Пусть никогда не повторится война.

Ваша Рива Ташлыцкая.

«Был такой ужас, что страшно вспомнить»: 5 комментариев

  1. А массовое убийство украинских граждан в ночь на 19 февраля 2014 года в ужас не приводит? Кто за это ответит? боюсь что никто.

  2. Иван, по-моему, Вы не только бездомный, но и … Вы как долго и каким местом думали, прежде чем сравнивать???

  3. Это была трагедия, забывать нельзя! И гражданская война которая уже идет, трагедия. Не дай Бог появятся, новые Бабие Яры! Ведь на Западной Украине, миролюбивые граждане вооружаются. На одном из самых честных каналов, в открытую говорят. о ведении и распространение войны на всю территорию Украины. За «Вильну и Незалежну Украину». Так что, не дай Бог этому произойти! Не хочу этого!

  4. Цитата: » новые Бабие Яры». Это тонкий намек, что оппоненты ПР сплошь фашисты и антисемиты? Напомню Вам высказывание вождя мирового пролетариата: «всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться…» Или Вы упорно видите лишь бунт маргиналов и уголовников?

  5. Нет! Я вижу, что людей нечему не научило, наше прошлое! А, вот вторых очень много как на той так и на этой стороне! у Вы я не имею права вмешиваться, так как я русский. Человек которого нельзя назвать патриотом Украины! Которого только надо убить! Это Ваше дело Украинцев! Вы создаете моно национальное государство! Это декларируют Тягнибок и ему подобные! Так что, по Вашему я должен сражаться с украинцами, против украинцев! А затем меня переоденут мертвого и скажут вот он русский убивал украинцев! Не я вам такую карту не дам! Буду сражаться сам за себя!

Добавить комментарий