С Вадимом Скубилиным мы общались несколько месяцев назад. Тогда он был начальником Александровского исправительного центра № 104. Тогда нас больше интересовало поселение, нежели его начальник. Сегодня подполковник Скубилин — начальник ИК №6 и очень органично вписывается в проект «Шеф».
Когда мы встретились, Вадим Алексеевич находился в новой должности меньше недели. «Я еще не вошел в курс дела. Мне пока сложно говорить о достижениях, называть цифры, сравнивать с предыдущим периодом», — предупредил нас начальник. Но, узнав формат интервью, согласился, выразив заинтересованность.
О шефе
«Деловой. Он знает свое дело и умеет организовать работу. Знаю его еще по должности директора производства нашей колонии. Всегда был собранным».
«Довольно импульсивный человек. Но в то же время отходчивый».
«Личные качества у него замечательные. Умеет найти подход к каждому подчиненному, независимо от возраста и звания».
«Ярко выраженный холерик. Может накричать. Иногда грубоват. Но потом обязательно подойдет и выяснит отношения. Часто не помнит, за что ругал».
«Целеустремленный. Знает, чего хочет, чего добивается. Того же требует и от подчиненных. Задачи ставит четко и ясно, после чего нет мотивов их не исполнить».
Шеф
— Вадим Алексеевич, сложно представить, что вы с детства мечтали быть начальником колонии. О чем вы мечтали?
— В детстве я мечтал быть председателем колхоза. И так получилось, что моя мечта приблизилась к реальности совсем недавно, когда я был назначен в 104-е подразделение, в Александровку, где возглавил сельхозколонию. У нас были земли, мы занимались животноводством. То есть я попал в свою стихию.
Я родился и вырос в Кировограде, но с самого детства каникулы проводил в деревне у бабушки, где приобщался к труду. Тогда колхозы приглашали молодежь на различные работы. Я нанимался на уборку зерновых культур, мы со сверстниками загружали машины, помогали комбайнерам. Я с детства знал, что такое коровы, свиньи, гуси, чем их кормить, как за ними ухаживать. И я хотел стать председателем колхоза.
После окончания восьмого класса поступил в машиностроительный техникум, потому что его заканчивали старшие мужчины в моей семье. Практику я проходил на Харьковском тракторном заводе (это было в год взрыва на ЧАЭС), и нас там оставили на три месяца вместо одного. Мы выпускали трактора. Мне это так понравилось! Я по специальности кузнец (обработка металлов давлением), и получал огромное удовольствие, видя результаты своего труда. А по окончании техникума был распределен на работу в колонию №6, на производство, в кузнечно-прессовый цех. И там была моя первая руководящая должность — я был мастером.
Потом меня призвали в армию, стал сержантом. Это тоже руководящая должность. Мне очень нравилось руководить личным составом. Нас было два сержанта, и в подчинении у нас было сто человек. Когда их строишь, ведешь с песней в столовую или на работы, было интересно. Но кроме того, что был интерес, я понял, что руководитель в ответе за своих подчиненных. В армии я подписал контракт, остался прапорщиком. Служил, но знал, что я должен вернуться в «шестерку», что и сделал по окончании службы.
— Здесь карьера пошла вверх?
— Да, так получилось: мастер, старший мастер, начальник цеха, начальник снабжения, руководитель производства, где проработал семь с половиной лет. В начале этого года меня направили в 104-е подразделение руководителем колонии. А 2 декабря назначили руководителем большого подразделения — исправительной колонии №6. Получается, что все время я занимал руководящие посты.
— Получается довольно красивая карьерная лестница: каждая следующая ступенька выше предыдущей.
— Да, вроде бы красиво. Но это недосыпание, определенные болезненные моменты. Внешне я произвожу впечатление здорового человека, но имею два микроинсульта, один микроинфаркт. Это работа.
— У вас бывают моменты, когда хочется все бросить, на все плюнуть?
— Раза два в день. (Смеется). Вообще с 1994 года, когда я пришел в эту систему, я смотрел на своих руководителей и мечтал достичь их уровня. Нас тогда так воспитывали, мы хотели быть похожими на успешных людей. И у меня всегда было такое стремление. Когда мне предлагали очередную определенную должность, я никогда не отказывался. Меня научили целеустремленности, мне всегда хотелось быть лучше. Я уверен и всем об этом говорю, что, если родители чего-то достигли, их дети должны достичь немножко большего. Так должно быть. Отец рабочий — сын мастер, мать доярка — дочь заведующая фермой и так далее. Мой отец проработал в «шестерке» тридцать семь лет, до пенсии не дожил несколько месяцев… Так что желание чего-то достичь и доказать есть. Особенно когда в тебе сомневаются — это стимул.
— Вы здесь в новой должности, но не новичок, уже работали в «шестерке». Как коллектив воспринял ваше назначение?
— Меня здесь знали как директора производства. Я был эмоциональный, иногда несдержанный, но, как говорят, быстро отходчивый. Бывало, накричишь, а потом уснуть не можешь, переживаешь, ждешь утра, чтобы переговорить с этим человеком. Но я понимаю: чтобы чего-то достичь, надо иметь крепкий, дружный коллектив, который за тобой пойдет, не боясь ничего. У меня есть принцип, который я пропагандирую: гулять так гулять, работать так работать. Совмещение я не понимаю и не приемлю. Отмечать события в рабочее время недопустимо.
— Как сплотить коллектив и заставить его поверить шефу, чтобы люди за ним пошли в огонь и в воду?
— Личный пример. Другого я за свои сорок пять лет не видел. Платить больше зарплату и этим удерживать? Нет, не работает. Только личный пример, меня так научили. Если субботник — все вместе, остаться после работы — тоже. Но ни в коем случае не отдавать распоряжения, а самому отходить в сторону. Даже внешний вид руководителя должен быть примером для подчиненных. Только в этом случае он может делать замечания.
— Какой подчиненный для вас идеальный? Какими людьми легко руководить?
— Легко руководить людьми, которые тебя понимают, цели и стремления которых совпадают с целями шефа. Подчиненные должны уважать начальника, но не бояться. Я сталкивался с людьми, которые боятся. Они ведут себя неправильно, напрягаются. Я обычно успокаиваю: успокойтесь, не нервничайте, я такой же человек, но начальник, а вы подчиненный.
А спокойно ведут себя те, кто знает свое дело и беспрекословно выполняет свои функциональные обязанности и указания руководителя, который отвечает за всё и всех. У меня ведь в жизни было немало руководителей. И встречались такие, что спрашивают, сделал ли я какую-то работу, а я понять не могу, что должен был сделать. То есть конкретной задачи не было. И думаешь: я же не экстрасенс, чтобы предвидеть или угадывать, чего он хотел от меня. И в такие моменты я запоминал на будущее: задачу ставить четко и ясно. Если у меня не получилось объяснить, к подчиненному претензий не имею. Поэтому для результативности своих указаний иногда прибегаю к методу «как Чапаев». Объясняю буквально на картошке, куда пойти, что взять, как выполнить.
— Вам приходилось увольнять подчиненных? Что должен сделать человек, чтобы вы захотели избавиться от такого сотрудника?
— Не так часто, но приходилось. Должен наступить предел всему, чтобы я захотел выгнать кого-то с работы. Если, например, человек неуправляемый, если допускает пьянство на рабочем месте, неявку на работу, невыполнение поручений. Это я считаю вопиющими моментами нарушения дисциплины. Бывает, что подчиненный чего-то не сделал, но видишь при этом его стремление это выполнить. Понимаю и прощаю. А если просто не захотел, и ему при этом все равно, — это уже безответственность, которую простить нельзя.
Вот мы начали разговор с воспоминаний о детстве. Я с детства к чему-то стремился, хотел чего-то достичь. А нынешняя молодежь в своем большинстве о чем мечтает? Прийти на работу в офис, чтобы их возили, чтобы им хорошо платили, чтоб была голубоглазая метр восемьдесят ростом секретарша. А начать с рядового клерка и добиться должности с годами стремления у них нет.
— Если бы вы не связали свою жизнь с пенитенциарной системой, все равно стали бы руководителем?
— Да. Думаю, что да. Я, кстати, никогда не думал, что стану начальником колонии. Была определенная планка. Вот директор производства — это, казалось, предел. А начальник колонии, казалось, должность недосягаемая. Ведь есть люди, с которыми мы вместе служим, у которых за плечами определенный опыт и тоже есть стремление расти. Сказать, подфартило — так нет. Скорее, этого добился своим трудом.
— С каждой новой должностью вы меняетесь?
— Хотелось бы не меняться. Но я что-то приобретаю. Я стал по-другому относиться к подчиненным. Понимаю, что надо каждого зашедшего в кабинет выслушать, войти в его положение. Сегодня я шеф более высокого уровня. И резкое слово в адрес офицера, вольнонаемного, осужденного может восприниматься уже по-другому. Задумываюсь, прежде чем ответить, отреагировать. Меня научили простой истине: человек не может все знать. Но человек должен знать, где и как восполнить то, чего он не знает. Я не стесняюсь признать, что чего-то не знаю. Но дайте мне срок, и я смогу ответить на любой поставленный вопрос, помогу решить любую проблему.
У меня были такие руководители, которые просили времени подумать, прежде чем мне ответить, и я таким стал. Я даже задумываюсь, стоит ли шутить с тем или иным подчиненным.
— Какой вы, когда снимаете форму? Дома у вас — не зона?
— Ни в коем случае! Я очень люблю землю. Как только выпадает свободное время, я отдыхаю на приусадебном участке, где собственными руками создаю уют. Очень люблю всё в украинском стиле, и у нас на участке тынок с глечиками, мини-водопад. Всё я сделал сам. И мы с женой выращиваем цветы. Я люблю их поливать, пересаживать, радуюсь каждому цветку. У меня есть много фотографий нашей гордости — цветов, но я их не выкладываю в социальные сети. Любуемся сами и радуем близких.
— У вас двое детей. Каким вы видите их будущее?
— Достойным. Сын пошел по моим стопам: в восемнадцать лет он надел погоны, и сейчас, в двадцать шесть, уже капитан. Я капитана получил в тридцать три, так что мой сын уже в чем-то превзошел меня, своего отца. И это хорошо. Стремление у него есть, окончил два вуза. Не буду загадывать, но надеюсь на то, что он себя реализует.
Сын подарил мне внука Андрюшку. Это самая большая радость. Я не согласен с утверждением, что внуков любят больше, чем детей. Просто их любишь по-другому. Он маленький, забавный, каждый день замечаешь что-то новое, видишь в нем себя, жену, своих родителей. Это счастье.
А дочь моя учится в десятом классе. Мечтает стать прокурором, и мне нравится, что у нее есть стремление.
— И традиционный вопрос. Пообещайте что-то своему коллективу и скажите, за какой срок вы это исполните.
— Мне, наверное, пообещать проще, чем предыдущим героям вашего проекта, ведь близится Новый год. Я обещаю устроить праздник, каждому уделить внимание, поздравить личный состав, их семьи, детям подарить подарки и устроить для них «утренник». И организуем «утренник» для сотрудников, не задействованных на службе. Будут музыка, Дед Мороз, Снегурочка, конкурсы. Встретим Новый год достойно, так, как хотим его провести.
Записала Елена Никитина, «УЦ».
Большому кораблю,большое плавание,поздравляю.