Устали от новостей? Не можете уснуть? Просыпаетесь с тревогой? Не надо пить успокоительное (или увеселительное). Для того, чтобы хоть ненадолго отвлечься от тяжелых дум, надо сходить на хороший рок-концерт. Те, кто в минувший четверг был в клубе «Виктория», могут подтвердить – это были два часа качественной, мощной музыки, потрясающей игры, «бомбезного» вокала, два часа без войны. У нас была николаевская группа GRIMOFF.
Это был чуть ли не единственный случай в истории агентства Edward Burn Gewa, когда приглашенных музыкантов публика вместо громких каверов просила играть собственную музыку. Потому что музыка группы GRIMOFF по уровню профессионализма не уступает известным хитам.
Получив огромное удовольствие от музыки, не меньшее мы получили от общения с Геннадием Гримовым, чем делимся с читателями «УЦ».
– Геннадий, страна на грани войны, а вы – с концертом. Это нормально?
– А что нам теперь – не жить? Олигархи делят бабло, бросают народ друг на друга, родные люди, сидя за одним столом, грызутся, как собаки, – это правильно? То, что творится сейчас, – это олигархи делают деньги, а люди страдают. Уже никто не говорит о погибших на Майдане, о беркутовцах, которых подставили…
– Сейчас масса музыкантов, начиная с Макаревича и Вакарчука, высказывает свою точку зрения. Интересно мнение Гримова.
– Я лично воевать не пойду. У меня и возраст не призывной, и я не хочу из-за каких-то дебилов – политиков и олигархов – отдавать свою жизнь. У меня есть семья, дочь, мне война не нужна. То, что творится, неправильно. Я стараюсь не смотреть новости – отрицательная энергетика мне не нужна.
Мы приехали сюда с концертом. Ребята опасались, не хотели ехать. Я сказал: «А если это будет длиться год, пять? Нам что, не играть?» Надо играть! Даже во время войны ездили с концертами, поднимали настроение. Люди, которые сегодня пришли, запомнят этот день, потому что он был в их жизни. Они не посидели перед телевизором, не съели тарелку борща, а послушали нас.
Когда я выхожу на сцену, получаю удовольствие от того, что делаю. Я остался верен своему стилю, и со мной стали все разговаривать, начиная от Артура Беркута и заканчивая Костей Шустаревым. Считаю, что я на правильном пути. Нас крутят в Америке, во Франции, в Бельгии. А Украина нас не крутит. «Радио-ROKS» – ни в коем случае. Директор радио в прошлом году приехал на фестиваль в Полтаву, сказал, что ради нас, потому что мы лучшие в Украине. Но ничего не изменилось. Зато нам пишут фанаты со всего мира. Понимаю, что в нашей музыке можно найти кучу тараканов, но мы растем и совершенствуемся. Мы добросовестно занимаемся своим ремеслом.
– Кстати, о ремесле. Это правда, что вы делаете мебель?
– Да. Я делаю мебель под заказ. У меня своя клиентура. Так, как делаю я, никто в городе не делает. У меня своя ниша. Проектирую сам, стиль у меня свой. Звонят из других городов, заказывают. Я делаю ее с удовольствием, потому что это тоже творчество. Как ни пыталась теща в свое время надеть на меня норковую шапку, ничего у нее не получилось. Она говорила: «Все нормальные люди на заводах работают, а ты ходишь с пейсиками, с сережкой»… Время прошло и показало, кто есть кто. Я вижу своих бывших дружков – старые, спитые мужики. А посмотрю на Маврина, Беркута… Рок-н-ролл, оказывается, – эликсир молодости.
У меня была депрессия, полтора года я не играл, даже в руки не брал гитару. Как-то пригласили меня в Киев музыканты. Мы пили пиво в пабе, и вдруг меня пригласили на сцену сыграть. Я согласился и увидел, что публика аплодирует, танцует. И понеслось. Потом мне стали звонить, приглашать. Люди стали меня подстегивать.
Я в школьные годы стеснялся своей фамилии, она мне страшно не нравилась. Это сейчас я знаю, что мой прапрапрадед, немец Грим, был личным кучером Петра Первого. Это типа «водилы» у президента, но все равно приятно. Но группа GRIMOFF зазвучала. И если бы не музыка, я не знаю, где бы и кем бы я сейчас был.
– Давайте о музыке. Кто ее пишет? Кто автор текстов?
– Музыку в основном пишу я и Дэн (басист), у него музыкальное образование. Пришел барабанщик Влад, и мы уже сделали три новые песни сообща. Второй гитарист Саша – переводчик по образованию, он пишет тексты. Сначала мы играли только инструментальную музыку, а потом взяли вокалиста Костю и стали писать тексты.
– Николаев в нашем понимании – крутой роковый город. Как живут рок-музыканты в вашем городе?
– Живут нормально. Довольно часто в разных клубах, которых много, проходят концерты. Можно играть хоть каждую неделю, но люди на своих ходят слабо. Нас любят в Одессе, в Севастополе. Надеемся, что теперь и в Кировограде.
– Подтвердите или опровергните легенду о том, что вы стали играть на гитаре из-за Боярского.
– Это правда. Я в 1981-м году пошел в армию, был художником и киномехаником. Читать особо было нечего, и я читал «Советский экран». Однажды прочитал статью о Боярском, о том, что он закончил музыкальную школу по классу гитары. И он сказал, что в двадцать лет уже поздно брать в руки гитару, что формироваться надо с детства. Меня это немножко зацепило, я взял-таки в руки гитару. Выучил я только Smoke on the Water группы Deep Purple. А после армии спустя какое-то время меня позвали работать в филармонию грузчиком-техником. И там я стал заниматься.
Был такой случай. Полчаса до концерта, а аппаратуры на сцене нет. Из техников я один. А концерт сборный, в первом отделении выступает Боярский. Он подходит ко мне и интересуется, почему на сцене нет аппаратуры. Я говорю, что все – великие музыканты, а я один не могу носить тяжелые колонки. И мы вдвоем с Михал Сергеичем стали носить эту неподъемную аппаратуру. Концерт состоялся. Потом мы выпивали в гостиничном номере, и я рассказал ему историю о гитаре. Он сказал, что в жизни бывают исключения…
– Зал сегодня, к сожалению, был неполный. Каким он вам показался?
– Мы в Сумах играли для двух человек – бармена и официантки… У вас было супер. До выхода на сцену у меня было плохое настроение, но на первой песне я вошел в строй. Приняли нас здорово, и мы получали огромное удовольствие. Наверное, по нам это было видно. Я вышел и получил такой заряд!
– Вы еще приедете?
– Конечно! Думаю, что в мае…
Беседовали Ефим Мармер и Елена Никитина, «УЦ».
