Аз воздам, или Десять лет в поисках справедливости

О том, что наша милиция иной раз вместо того, чтобы охранять жизнь людей, этих людей сама убивает, ни для кого не секрет. Периодически о подобных случаях гремит вся страна, например, как в случае с убийством в райотделе столицы студента Игоря Индило. «Отметилась» и Кировоградщина. И только благодаря сверхусилиям семьи, не пожелавшей спустить дело убийцам в погонах, и юристов, дело таки дошло до приговора. Почти десять лет (!) пришлось матери ждать, когда будут наказаны убийцы ее сына. Увы, если бы не Европейский суд по правам человека, нелюди, возможно, и до сих пор служили бы в органах, глядишь, и до полковников дослужились бы…

Василий Михалков и сам в прошлом служил в милиции, в северных областях России. Что-то не сложилось в семейной жизни, и он решил вернуться на родину, к матери, в село Марьевка Компанеевского района. Работу найти не смог, перебивался случайными заработками, ну и, как часто у нас бывает, пил. Без особого фанатизма, как и большинство наших людей.

29 апреля 2003 года, около 16 часов, старший участковый инспектор сектора участковых инспекторов милиции Компанеевского райотдела УМВД Украины в Кировоградской области Василий Сторчак вместе с оперуполномоченным криминальной милиции по делам несовершеннолетних того же райотдела Русланом Полищуком приехали по делам в Марьевку, где возле дома Михалковых по улице Степной и увидели Василия. Он был в нетрезвом состоянии, нецензурно выражался, в общем, нарушал общественный порядок. Конечно же, милиционеры не могли пройти мимо, к тому же мать попросила их подействовать на сына.

Что они должны были бы сделать? Приструнить, конечно, провести воспитательную беседу. Отвезти в райотдел, в комнату для задержанных, – пусть проспится. По последнему пути они и решили пойти.

Далее – исключительно по материалам дела. Вывернув руки так, что лицо оказалось ниже спины, они сначала поволокли Василия Михалкова к ближайшей скирде сена, где и начали бить его ногами. Жестоко, по-зверски. Как потом оказалось, удары были смертельными. Потом волокли его по земле уже на спине, почти сотню метров, до машины, с него сползли штаны. Запихнув в авто председателя сельсовета, его отвезли в Компанеевку, в райотдел, где примерно в 22 часа 45 минут Василий Михалков и умер. Из-за ударов ногами в живот у него была повреждена брыжейка тонкого кишечника. Проще говоря, внутренние органы оторвались от задней стенки живота. Началось внутреннее кровотечение, от которого он и скончался.

И это только начало этой мутной, бесчеловечной, чудовищной истории. Почти десять лет пришлось искать в ней правду.

Юрист Игорь Погасий, который участвовал в судебном процессе, считает, что в этом деле, как в зеркале, отразились вся порочность, гнусность нашей правоохранительной системы. И еще потрясающая бесчеловечность.

С первых часов после той роковой встречи на улице Степной Михалков был лишен элементарного человеческого отношения, лишен он был его и после смерти.

После прибытия в райотдел Михалков начал жаловаться на сильные боли в животе (кстати, дежурный по райотделу в тот день дал показания, что у задержанного жалоб на здоровье не было).

Но уже примерно в 18.10 того дня в райотдел вызвали фельдшера скорой помощи Компанеевской центральной районной больницы, заметьте, всего через два часа после встречи милиционеров с Михалковым. Позже, на суде, фельдшер Голосун показала, что она приехала в райотдел и осмотрела пострадавшего. Измерила давление (оно оказалось в норме), пощупала живот («он был мягкий» — цитата). И сделала вывод, что состояние задержанного удовлетворительное. Только через четыре часа он умер.

Тут необходимо отступление. Некоторые знающие люди говорят (фантазируют, конечно), что никакой фельдшер вовсе в райотдел не выезжал. Не хватало еще к алкашу ездить, бензин жечь! Да и милиция никого не вызывала – не хватало еще к каждому алкашу по его требованию врача вызывать! Все документы были оформлены потом, задним числом.

Конечно, после смерти Михалкова в райотделе кутерьма поднялась большая. Начальства понаехало. А к матери убитого в гости зачастил председатель сельсовета вместе с милиционерами. Продуктов разных привезли, предлагали с землей помочь – вспахать там или что. Вот только тело отдавать отказывались наотрез.

Приезжали к брату убитого милиционеры Полищук и Сторчак. Категорически просили дать им паспорт брата. Мол, сами заберем из морга, зачем вам возиться с бумагами. На кладбище оперативно вырыли могилку без участия матери и брата с сестрой – типа как помощь. Брат паспорт не отдал.

Добились судебно-медицинской экспертизы. Все многочисленные ссадины, кровоподтеки и собственно внутренние разрывы кировоградская экспертиза подтвердила, но пришла к парадоксальному выводу (ладно, не будем пока фамилии экспертов приводить): подобные повреждения могли случиться «в результате падения с высоты собственного роста». Правдивое заключение впоследствии удалось получить только у киевских экспертов. «Повреждение брыжейки тонкой кишки возникло под действием под острым углом со значительной силой тупого предмета с ограниченной контактной поверхностью, возможно, обутой ногой, и не могло возникнуть как в результате падения с высоты собственного роста, так и удара о бетонную поверхность или сооружение» (из официального заключения экспертов). Таких дополнительных экспертиз пришлось провести еще с десяток.

А под версию «падения с высоты собственного роста» уже все было подверстано. Нашлись свидетели (пусть совесть мучит до конца дней всех, кто соврал), которые сообщили следующее. Напротив магазина «Колосок» в Марьевке стояла «Таврия». Возле нее – милиционеры Полищук и Сторчак, а также Василий Михалков, который был сильно пьян, матерился и т.д. Михалков якобы попросился в туалет. И по дороге в туалет зацепился за бордюр и упал, сильно ударившись животом о бордюр. А потом упал еще раз на столбик, уже лицом (это чтобы оправдать кровоподтеки на лице).

Родственники погибшего почему-то оказались неблагодарными – им и могилу бесплатно вырыли, и продуктов подбросили, а они упорно не соглашались закрыть дело. И завертелась карусель…

«Дело блокировалось на всех уровнях, – рассказывает адвокат Игорь Погасий. — Сначала прокурор Компанеевского района отказывался возбудить дело. Потом дело хотели возбудить по факту, а не против преступников. Дошло до генеральной прокуратуры! Дело переносилось из Компанеевского суда в Бобринецкий. Лишь когда прошел сюжет по “1+1” и когда мы обратились в Европейский суд по правам человека и оттуда стали запрашивать материалы дела, то зашевелились».

А тем временем Руслана Полищука, одного из мучителей Василия Михалкова, назначают… начальником отдела уголовного розыска Компанеевского РОВД!

Европейский суд по правам человека принял дело к рассмотрению еще в 2005-м. Там таких дел из Украины десятки тысяч, поэтому до компанеевского дела не сразу дошло. Но дошло.

«В европейском правосудии, в отличие от нашего, имеется жесткий принцип презумпции виновности государства. Да-да, не невиновности. Если власть, государство взяло человека под стражу и он оттуда не вышел или даже у него обнаружились телесные повреждения, то априори, без разумных объяснений, виновато государство», — говорит Игорь Погасий.

Европейский суд осудил бывших милиционеров по статье «против пыток и других бесчеловечных и унижающих достоинство человека видов обращения и наказаний».

Европа признала милиционеров виновными. Как и государство Украина, которое все же вынесло и свой приговор. 17 декабря прошлого года Бобринецкий районный суд признал Руслана Полищука и Василия Сторчака убийцами и назначил наказание каждому из них по семь лет лишения свободы. Это с учетом смягчающих обстоятельств – у каждого по двое несовершеннолетних детей, больные родители, по месту работы характеризуются положительно… Лишь незадолго до развязки Руслана Полищука отправили на пенсию из органов МВД…

А еще государство Украина должно выплатить матери погибшего Василия Михалкова 300 тысяч гривен, его брату и сестре – по 100 тысяч.

Казалось бы, справедливость восторжествовала, пускай и спустя десять лет. Но в этом деле остается еще много мерзких деталей. Как отказывались давать показания люди, которые все происходящее с Михалковым видели своими глазами на расстоянии десятков метров. Как выгораживали коллег, оберегая честь (честь?) мундира, милиционеры и прокуроры. Как делали «правильную» экспертизу повреждений медики. Как вел себя председатель сельсовета, желающий не ссориться, а дружить с «органами». Как Сторчак и Полищук катали на машине, поили «Ром-колой» и угощали шоколадом несовершеннолетнюю девушку, которая видела, как все на самом деле происходило.

И вообще – дело ведь могло повернуться другим боком! Если бы не прямые, четкие показания одной из свидетельниц. Она сейчас не живет в селе, никому ничем не обязана, и запугать ее невозможно. Более того, она сама сейчас отбывает срок в Харьковской колонии. Она рассказала правду, ее показания стали ключевыми. Местные, которые живут неподалеку от убийц, были гораздо, скажем так, сдержаннее в показаниях. Даже те, кто не врал, говорили: «Может быть».

Что с нами, люди? С десяток человек видело, как жестоко, по-гестаповски избивают живого человека, и никто не вмешался. Никто не крикнул: стойте, что ж вы делаете?! Неужели настолько у всех у нас «хата с краю»?

Множество других неудобных вопросов возникает. Изменился ли с того случая в Марьевке качественно личный состав наших правоохранительных органов? Или по-прежнему – не умеешь ничего делать, значит, иди в милиционеры? Некоторые говорят еще жестче: сегодня милиционеры хуже бандитов…

Автору довелось говорить с матерью погибшего и с его братом. Нормальные, спокойные люди, совсем не кровожадные. Поверьте, засадить за решетку двух бывших милиционеров не является смыслом их жизни. И в Европейский суд по правам человека иск подать было не их инициативой. Они просто говорят: «Пусть это прочитают другие милиционеры, может, задумаются. Будут вести себя по-людски. И кому-то другому, чьему-то сыну и брату, это спасет жизнь».

Геннадий Рыбченков, «УЦ».