Тема «НАТОвских сапог», которые вот-вот начнут топтать святую украинскую землю, в последние годы вновь буквально ворвалась в украинское медиа-пространство, в одночасье став «гвоздем» газетных передовиц и очередным клином, вбиваемым вольнонаемными политологами и политтехнологами между группами «электората», то есть нас с вами. С понятной целью и в полном соответствии с известным девизом внешней политики Древнего Рима — «Разделяй и властвуй».
Больше десяти лет Украина планомерно шла на сближение с Альянсом — присоединение к его программам в разное время закреплялось подписями целого ряда политиков и военных. Законы, не только делающие более тесным партнерство нашей страны и «агрессивного блока», но и реально приближающие вступление в него бывшей советской республики, принимались разными составами Верховной Рады. Абсолютно не вызывая — до поры до времени — никакого социального напряжения внутри страны, равно как и «обострений» в отношениях с Россией.
После же «письма трех», фактически подытожившего многолетнюю работу, о которой шла речь выше, и Бухарестского саммита, на котором нам не дали ПДЧ (план действий по членству), но пообещали рано или поздно принять в организацию, градус напряжения и обострений просто-таки зашкалил.
Причины, по которым все это происходит, так же, как и конкретные центры, подогревающие и направляющие гнев народный в правильное русло, общеизвестны, и останавливаться на них мы не собираемся. Неинтересно это, и даже смешно, если смотришь на все происходящее со стороны. Интересно другое: по большому счету, кроме того, что «НАТО — это хорошо» (или «НАТО — это плохо» — в зависимости от политико-цветовой ориентации), а также набора пропагандистских штампов «времен Очаковских и покоренья Крыма», ни НАТО-симпатикам, ни НАТО-скептикам в Украине — в подавляющем большинстве случаев — ответить на вопрос «что такое НАТО?», по большому счету, нечего.
Что же представляет собой Североатлантический Альянс сегодня на самом деле? Ответ на этот вопрос наш корреспондент попытался получить из первых рук — во время вылазки непосредственно в «логово врага», а именно — в штаб-квартиру НАТО в административном центре Евросоюза, столице Королевства Бельгия Брюсселе. Вместе с еще несколькими украинскими коллегами журналист «УЦ» побывал также в штабе Верховного Командования Объединенных Сил в Европе (S.H.A.P.E. ), расположенном в полутора часах езды от Брюсселя, неподалеку от французской границы в городе Монс.
Из многочисленных встреч, брифингов и так называемых панельных дискуссий с чиновниками, дипломатами и военными, обслуживающими административно-политический и военный центры самой мощной в мире системы безопасности, защищающей интересы 26 стран-членов, наш «резидент» вынес два основных тезиса, конечно, абсолютно субъективных и на звание истины в последней инстанции ни в коем случае не претендующих.
Во-первых, вся без исключения риторика, звучащая на тему НАТО в Украине и России, практически не имеет точек соприкосновения с реальной картиной происходящего, а большинство навязываемых электорату представлений — просто абсурдны.
Во-вторых, получит ли Украина когда-нибудь приглашение к членству в Альянсе, практически на все сто будет зависеть от самой Украины, а не от желания или нежелания неких внешних сил, базирующихся по одну или другую сторону Атлантики. Причем зависеть не от заявлений или деклараций, а от реальных, таких, которые можно «пощупать», результатов работы целого ряда структур внутри страны и на благо страны.
А теперь — обо всем по порядку.
«Бдительность — цена свободы»
В местность поблизости без преувеличения древнего — первые поселения на территории современного Монса существовали еще в неолите — университетского города, столицы бельгийской провинции Эно, штаб Верховного Командования Объединенных Сил в Европе (S.H.A.P.E.), лозунг которого, полностью отвечающий сути деятельности, вынесен в подзаголовок, переехал из Франции в 1967 году.
Территория комплекса составляет около 200 га. Помимо административных зданий и секретного бункера, даже надземную часть которого нельзя снимать, и что же, собственно, находится в котором, журналистам даже приблизительно намекать отказались, здесь есть все необходимое для жизни сотен солдат и офицеров, проходящих службу в Штабе, и их семей — жилые дома (жилья, правда, хватает не для всех — многие военные живут в Монсе), магазины, спортзалы и открытые площадки, бассейны, столовые, рестораны…
S.H.A.P.E., как и брюссельская штаб-квартира, — настоящий современный Вавилон. Представители 49 наций — членов и партнеров Альянса живут и работают здесь бок о бок, общаясь между собой преимущественно на английском языке.
Поскольку НАТО не имеет собственных вооруженных сил, унифицированной формы и знаков отличия, в штабе давно отказались от традиционной армейской субординации — здесь не отдают честь, поскольку не всегда знаешь, старший или младший по званию перед тобой — «маркировка» на формах армий разных стран отличается, и разобраться в таком количестве погон, шевронов и нашивок проблематично. Все натовцы остаются военнослужащими армий своих государств, которые оплачивают их зарплату и обеспечение.
Равенство стран-членов подчеркивает порядок расположения флагов, развевающихся на плацу перед главным зданием (если можно назвать плацем огромный газон с мягкой травкой, пересеченный вполне цивильного вида тротуарами) — их порядок соответствует месту первой буквы названия страны во французском алфавите (государственных языков в Бельгии два — французский и фламандский). Более того, чтобы никого не обидеть, каждое воскресенье флаги сдвигают на одну позицию в полукруглом ряду флагштоков.
В фойе самого головного здания совершенно не чувствуется солдатчины — там есть даже магазин сувениров, стены украшены всевозможными стендами, среди которых представлены даже марки знаменитого бельгийского шоколада, везде стоят автоматы, в которых можно купить прохладительные напитки, шоколадные батончики и прочее. Кроме того, открытость и публичность Альянса подчеркиваются режимом открытых дверей — если служащий находится в своем кабинете, дверь принято оставлять нараспашку.
Тем не менее, именно в этом, производящем на бывшего советского человека, привыкшего к совсем другой эстетике, совершенно невоенное впечатление месте, разрабатываются планы операций НАТО по всему миру, и осуществляется оперативное командование войсками, задействованными в них.
Впрочем, сегодня Альянс все меньше воюет, выполняя такие, на первый взгляд, несвойственные военному блоку функции, как помощь в реконструкции и развитии инфраструктур, а также обучение и консультации.
Так, в Афганистане, где сегодня проходит одна из наиболее масштабных операций Альянса, его силы выполняют задачи по обеспечению безопасности в стране, чтобы дать возможность для ее восстановления и развития. И состоят они там не только из боевых подразделений. Важное место в их структуре занимают так называемые группы реконструкции провинций. К слову, в одной из таких групп сейчас проходят службу два украинских офицера.
В их состав входят гражданские специалисты — инженеры, медики и так далее, и занимаются группы исключительно гуманитарными проектами — обеспечением населения медицинской помощью, строительством дорог, дамб, школ — встречаясь с лидерами местных племен, сотрудники групп выясняют, что конкретно наиболее нужно в каждой отдельно взятой местности.
Кроме того, такими невоенными методами НАТО в Афганистане занимается разрешением проблемы наркотиков — одной из наиболее больных для Афганистана, да и для всего мира, куда героиновое сырье попадает в основном из этой страны. Именно помощь местным в создании условий, в которых на жизнь можно будет заработать законным способом, и является одной из основных задач групп реконструкции, ведь простым уничтожением маковых полей вопрос не решить. На их месте вырастут новые, если у афганцев не появятся альтернативные пути заработка, которых просто нет в разрушенной многолетней войной стране. То есть к решению проблемы в НАТО подходят комплексно.
Как, собственно, и в целом к понятию «безопасность». По своей сути, Альянс давно перестал быть организацией, которая ведет войны. Сегодня НАТО борется в первую очередь с терроризмом, обеспечивая «зонтик» для воздушного пространства своих членов, патрулируя море на Ближнем Востоке — кстати, в этой операции с 12 мая задействован украинский фрегат «Гетман Сагайдачный», отвечает на новые вызовы — например, недавно в Эстонии создан центр кибербезопасности, который занимается защитой стран-членов в цифровом «измерении»…
К слову, как уже не раз отмечалось, участие в системе коллективной безопасности на деле обходится странам-участникам дешевле, чем самостоятельное обеспечение оной. Бюджет НАТО составляет около 2 млрд. евро. Причем эта сумма не увеличивается — и с расширением, вступлением в Альянс новых членов доля каждого государства, которая рассчитывается, исходя из показателя его ВВП, уменьшается.
Как шутят чиновники, для каждого гражданина богатых стран Западной Европы участие его страны в системе коллективной безопасности обходится примерно в бутылку вина, а для жителей развивающихся стран — новых членов, таких, как Румыния или Болгария, — в бутылочку пива. Кроме того, содержание своих войск, задействованных в операциях НАТО, каждая страна оплачивает сама.
Говоря начистоту
Если визит в штаб военного командования для украинских журналистов был чисто познавательным, то в штаб-квартире Альянса, ее политическом и административном «сердце», мы рассчитывали услышать ответы на конкретные вопросы, касающиеся нашей страны и судьбы ее дальнейших взаимоотношений с НАТО.
Всех нас, конечно, интересовало то, как высокие чиновники самой организации оценивают перспективы Украины на встрече министров обороны стран НАТО, которая состоится в декабре текущего года и на которой руководство Альянса обещало вернуться к теме присоединения Украины к ПДЧ.
Отметим, в своих ответах наши собеседники были очень осторожны и дали понять: решение вопроса будет во многом зависеть от положения дел в самой Украине, и не в последнюю очередь — от того, удастся ли руководству страны, взявшемуся — в очередной раз — за нелегкий гуж информирования населения о НАТО, переломить негативные тенденции, существующие в отношении Альянса в общественном мнении Украины.
Необходимо отметить: это будет очень непростое время для США, основных лоббистов идеи ПДЧ для Украины и Грузии — ведь после президентских выборов (которые состоятся осенью) в Вашингтоне начнется процесс смены администрации, которую в стране и так называют «хромой уткой». Хотя все три основных кандидата уже достаточно четко дали понять, что они поддерживают расширение Альянса, и по сути после выборов стратегия не изменится, — отмечают сами американцы из брюссельских кабинетов.
В то же время из разговора с одним из высокопоставленных чиновников, с которым нам удалось пообщаться в режиме «анонимного цитирования», можно сделать вывод, что наши шансы на ПДЧ в декабре можно оценивать в лучшем случае как 50/50. По его словам, получит ли Украина ПДЧ в декабре или позже — «не так важно», потому что срок выполнения плана действий может быть разным — как долгим, так и кратким. Программы целевых планов (ATP) и интенсивного диалога для Украины все больше и больше походят на ПДЧ, и уже сейчас можно работать над тем, чтобы давать Украине те направления работы, которые есть в ПДЧ, только без самого названия, в частности, отмечает дипломат.
Это, по его словам, позволит значительно сократить время, которое потребуется впоследствии на то, чтобы выполнить условия плана действий после присоединения к нему — как подготовительные курсы, которые проходят старшеклассники перед вступлением в ВУЗ.
Призрачность шансов сквозит и из заявлений постоянного представителя США в Альянсе Виктории Нуланд:
— Апрельский саммит показал: нам нужно хорошо поработать, чтобы убедить наших союзников, что декабрь — как раз самое время. Думаю в первую очередь сами украинцы должны заговорить в один голос. К тому же все должны наконец понять: мы не говорим о членстве Украины в Альянсе с декабря, мы говорим только о плане действий по членству. А ПДЧ, в свою очередь, — это прежде всего инструмент для усиления и продвижения реформ внутри Украины, которые поддерживают все члены Альянса.
Соединенные Штаты на декабрьской встрече министров обороны стран НАТО ставят перед собой цель помочь Украине показать наилучший результат. Но, опять же: украинцы должны говорить в один голос, должны продолжать реформы, осуществлять те изменения, которых от них ожидают, в том числе — рост понимания общественностью того, что собой представляет НАТО сегодня, что это уже не НАТО времен холодной войны, что это НАТО, которое обеспечивает глобальный мир и безопасность, что Украина уже является партнером НАТО во всех операциях Альянса, — подчеркивает она.
Ожидать же, что украинцы действительно заговорят «в один голос» к декабрю, учитывая то, как развиваются события внутри страны, на наш взгляд, не приходится. И на это нам достаточно прозрачно намекнул и официальный спикер НАТО Джеймс Апатурай, тот самый «гонец», первым принесший украинской делегации дурную (хотя для кого как) весть о малой вероятности положительного решения союзников в отношении ПДЧ накануне дня оглашения коммюнике Бухарестского саммита:
— То, что происходит в Украине, — дело Украины. Мы не собираемся вмешиваться во внутренние дела вашего государства. Как я уже говорил, мы хотим только объяснить, что есть НАТО. И если Украина продолжает выбирать курс на евроатлантическую интеграцию и соответствие стандартам Альянса (а мы будем продолжать помогать вашей стране достигнуть этого, как делали до сих пор), то дверь в НАТО для Украины останется открытой.
Я не берусь предсказывать, что произойдет в декабре, это будет во многом зависеть от послов, результатов визита Генерального секретаря в Украину, диалога с вашим правительством, с которым мы постоянно находимся во взаимодействии в рамках интенсивного диалога. Кроме того, существует четкая программа в рамках годового плана, который фактически не работал в течение некоторого времени — новое правительство снова активизировало эту работу, и это хорошо.
Кроме того, власти Украины имеют программу, результатом выполнения которой должно стать большее понимание целей и задач НАТО общественностью и большей поддержки идеи членства среди населения. Правительство ставит очень конкретные цели — снизить процент неприятия НАТО с 50 до 37 процентов. Это — как раз та сфера, которая, с точки зрения стран-членов Альянса, наиболее требует улучшения, и за улучшения в которой украинская сторона несет ответственность. 20 или 30 процентов поддержки населением — какие бы из называемых сегодня цифр вы ни использовали, они в любом случае слишком малы…
Что, впрочем, и требовалось доказать. Хотя, по большому счету, зацикливаться на теме ПДЧ именно в декабре, по нашему мнению, не стоит. «Хвостов», которые нужно подтянуть Украине для того, чтобы хотя бы немного приблизиться к стандартам, о которых идет речь, пока целая охапка. А без этого и ПДЧ — только пустой звук, так же, как и разговоры о построении «открытого демократического общества» и «европейском векторе», продолжающиеся в нашей стране уже не первый десяток лет. Так что сверните ваши транспаранты, зачехлите мегафоны, товарищи Симоненко, Витренко и иже с ними — родина пока вне всякой опасности…