Такая разная слепота

29 июля прошлого года, в 10 часов утра, на ул. Пашутинской произошла авария: делая разворот, фургон марки «Газель» толкнул пешехода, шедшего по тротуару.

Борис Леонидович Батехин просто шел на работу в офис областного общества слепых, руководителем которого он являлся более 10 лет.

— Я – инвалид первой группы по зрению, – рассказывает он, – один глаз полностью слепой, другим я могу видеть только то, что находится вдалеке. Поэтому хожу я медленно. Я каких-то 10 метров не дошел до работы, как почувствовал сильный удар, от которого упал на землю. Удар был такой силы, что я не сразу смог сообразить, что со мной произошло. Из «Газели» вышел водитель, помог мне встать, спросил, все ли в порядке и может ли он ехать. В машине был еще пассажир, но он не выходил. В общем, водитель справился о моем состоянии и быстренько уехал. А меня мои подопечные из УТОСа, видевшие аварию, завели в кабинет. Сначала вроде ничего страшного не было, я даже смог провести совещание. Но через пару часов почувствовал сильную боль. Закончилось дело тем, что моим сотрудникам пришлось вызвать такси, которое отвезло меня в травмпункт.

Там выяснилось, что у Батехина перелом шейки бедра. Его положили в городскую больницу №4. С такой травмой у Бориса Леонидовича был не слишком большой выбор. Можно было в условиях городской больницы сделать операцию и вставить в травмированную ногу спицы, срок реабилитации в этом случае – от полугода и более. Другой вариант – установить имплант в областной больнице, и уже через несколько дней пациент снова может ходить. Борис Леонидович выбрал второй вариант:

— Я посчитал, что в первом случае реабилитация обойдется мне во столько же денег, если не дороже. Слечь на полгода я просто не мог, потому что ухаживаю за своей матерью – ей 91 год. Сам имплант обошелся мне в 60 тыс. гривен, еще 100 тысяч – операция и восстановление, а также медикаменты. Чтобы сделать операцию, я потратил все сбережения, которые имел, и взял в банке кредит на 150 тысяч.

По словам Бориса Леонидовича, поначалу водитель «Газели» Юрий заверял его, что поможет с финансовой стороной вопроса, однако, когда услышал, сколько было потрачено на лечение пострадавшего, сразу заявил, что платить не будет. Батехин обратился в суд.

— Вот 13 июня должно состояться очередное, уже не помню какое по счету заседание в Ленинском суде, – говорит он. – Мое дело было направлено судье Бутельской, а в качестве защиты водитель нанял адвоката Фильштейна. Что я могу сказать? Практически сразу, прямо на суде, Юрий заявил: «Ничего я платить не буду». Сначала они потребовали провести повторную судмедэкспертизу, так как якобы не доверяют результатам первой. А потом потребовали предоставить данные моих медицинских карт. Даже судья отметила, что это не имеет отношения к вопросу, но – разрешила приобщить сведения о моих болезнях к делу! И теперь водитель вместе со своим адвокатом продавливают в суде версию о том, что меня никто не сбивал. Дескать, мне стало плохо, и поэтому я упал и сломал себе ногу.

Кроме компенсации затрат на лечение, Борис Леонидович хочет через суд возместить моральный ущерб, так как в результате аварии ему пришлось уволиться с работы в УТОС и сейчас его единственными источниками дохода являются две пенсии – по возрасту и по инвалидности. А на очереди – очередная выплата по кредиту, взятому на лечение.

— Честно говоря, я в отчаянии, – говорит Батехин. – Я понимаю водителя – у него семья, двое детей. Но я оказался практически в безвыходной ситуации. Через месяц мне нужно выплатить остаток суммы по кредиту – 56 000 грн. Иначе будет насчитана пеня. Этих денег у меня нет. Что делать – продавать квартиру и с 91-летней матерью оказаться на улице? Я не знаю…

Мы тоже понимаем – сумма в полторы сотни тысяч гривен компенсации испугает практически любого. Но с откровенным цинизмом ситуации мириться вовсе не хочется. Похоже, обе стороны этого конфликта слепы, но каждая – по-своему.

Виктория Барбанова, «УЦ».

Опубликовано Рубрики 23

Добавить комментарий