102-й округ: было или не было?

Кажется, только очень ленивые журналисты ничего не рассказывали о 102-м округе на минувших выборах. Громкие заявления о «каруселях» и покупке-продаже голосов, разбитая машина со звездными кандидатами Мустафой Найемом, Сергеем Лещенко и Светланой Залищук внутри…

«УЦ» решила после выборов проехаться по нескольким населенным пунктам и поговорить с местными: что же там было на самом деле.

Две свахи – две логики

Для начала – небольшая история, привезенная из Александровского района. Чтобы не соблазнять политиков судебными исками и не подставлять наших собеседниц, мы не будем называть фамилии.

– У меня пенсия – в районе тысячи гривен, – рассказывает восьмидесятилетняя жительница маленького села. – Разве это деньги? И внукам же помочь хочется, детям… А тут подходит мой односельчанин и спрашивает: «Хочешь четыреста гривен заработать? Двести я тебе сразу дам, чтобы ты за нашего кандидата проголосовала, а еще двести – через некоторое время». Ну я и согласилась. Все равно там, наверху, все за нас решили…

Деньги брали в основном пенсионеры, поведала нам на условиях анонимности сельский голова. (Впрочем, и живут там в основном люди преклонного возраста.) Платил не один кандидат. «Правильность» выбора голосующих дома контролировали члены комиссии. Людям, которые шли на участок, верили на слово, параллельно – как бы абсурдно это ни звучало – взывая к совести: вы, дескать, свою долю получили, теперь не подведите нас.

Сваха взявшей двести гривен и рассчитывающей на такую же сумму в обозримом будущем бабушки живет в самой Александровке. Пенсия у нее примерно такая же, а вот логика – совершенно противоположная.

– Ко мне сосед подошел, предложил «заработать», – говорит она. – Но я его сразу послала куда подальше. Никогда свой голос на выборах не продавала и не собираюсь, пока жива буду. Они сначала покупают, а потом эти же деньги из нас тянут…

И добавляет:

– Мы со свахой даже поругались немножко, а потом помирились. Я не виню ее. Да и ничего уже не вернуть, дело сделано.

Война на улице Мира

Самый громкий, пожалуй, скандал случился в Казарне Знаменского района. Напомним вкратце: 26 октября к избирательной комиссии на улице Мира подъехал микроавтобус с киевским десантом – кандидатами в народные депутаты от Блока Петра Порошенко Мустафой Найемом, Сергеем Лещенко и Светланой Залищук, которые неделю до этого агитировали за «единого кандидата от демократических сил» Андрея Лавруся. Они заявили, что «накрыли» «карусель», организованную людьми баллотирующегося в округе Олеся Довгого. Директора Дома культуры Любовь Омелько обвинили в том, что она составляла списки купленных избирателей, и на несколько часов закрыли в помещении, дожидаясь прибытия милиции.

Потом этот же микроавтобус попал под «обстрел» камнями неподалеку от престижного заведения – «Орлиного гнезда». Нападавших оперативно поймали, упомянутая выше троица провела несколько пресс-конференций в Кировограде и отбыла в столицу. Андрей Лаврусь организовал митинг под стенами ОИК в Знаменке и пытается нынче всеми способами доказать факты фальсификаций…

Главу избирательной комиссии в Казарне Татьяну Пивненко мы застаем на току. В свободное от выборов время она работает там, в день нашего приезда выдает пайщикам зерно.

– Я пришла на участок в полседьмого утра. Сошлись члены комиссии. Открыли сейф, начали пересчитывать бюллетени, – вспоминает Татьяна Пивненко события 26 октября. – В общем, делали то, что нам надо делать по закону. Работали спокойно. Когда заходит этот, как его… Мустафа. Говорит: «У вас нарушение». «Какое нарушение?» «А вон подкуп идет». Мы пожали плечами… Ничего мы о подкупе не слышали, сидим себе в помещении комиссии и работаем.

– Наблюдателя вроде у вас с какими-то списками задерживали…

– Любовь Омелько, директор нашего Дома культуры, этим наблюдателем была. Она на участке сидела. Ну, была у нее в руках какая-то бумажка. Что она на ней писала, списки, не списки – мне не было видно с моего места. Вдруг не стало ее. Я спрашиваю у секретарши: «А где же Люба делась?» Только тогда мы узнали, что ее закрыли в комнате какой-то, что там скандал. Потом уже я вышла, вижу – милиции полно, и чужие люди стоят, машины.

– А задокументированные нарушения есть?

– Мы сдали все протоколы, как полагается. Нигде никаких нарушений. Никаких актов мы не видели, документов о нарушениях никто нам не показывал и не подписывал. У нас никаких подкупов не было. Никто на участке никому не давал деньги. Абсолютно. И вообще выборы у нас прошли более-менее спокойно. Мы быстро все посчитали, отвезли протоколы в Знаменку. Если бы не колотились на улице…

– И какие результаты в Казарне?

– Выиграл Олесь Довгий – 139 голосов. А за Лавруся – 6.

О том, что выборы в Казарне прошли честно, твердит и Любовь Омелько. Ее речь кажется заученной и не единожды повторенной.

– Я была официальным наблюдателем от кандидата в народные депутаты Ковтуна Александра Семеновича, – рассказывает она. – Мой муж, Василий Кириллович, являлся официальным наблюдателем от кандидата в народные депутаты Довгого Олеся Станиславовича. Мы пришли на избирательный участок заблаговременно, примерно в семь пятнадцать. Все было в рамках закона. Я вела свое наблюдение, Василий Кириллович – свое. Ему выдали такую вот папку официального наблюдателя, а в ней – справочник, инструкции, советы. Вот эти бумаги. Вы можете посмотреть на них. У меня ничего не было, я пошла ни с чем.

– А пресловутые списки?

– У Василия Кирилловича была бумажка, на которой он отмечал количество избирателей. Село маленькое у нас, все всех знают, он так делал: пришла, скажем, семья голосовать – он сокращенно фамилию записал и отметку поставил.

Так как я директор Дома культуры, ко мне обращались с просьбами разными. Флаг повесить на помещение выдала, ведро для питьевой воды дала и так далее. А затем Василий Кириллович попросил меня подержать папку, пока он сходит домой – мы здесь рядом живем, – кофе попить. Хорошо, говорю. Взяла себе его папку и стою. Подъехал школьный автобус, привез людей из села Нововодяное на голосование. И здесь, я думаю, что это спланировано было, вдруг выросла целая группа известных на всю Украину людей. Представьте себе: передо мной стоит настоящий Мустафа Найем. Светлана Залищук рядом с ним, еще люди.

Мустафа спросил меня: «Что это у вас за папка?» Я говорю: «Это не моя». «Покажите, пожалуйста, что в ней». Я открыла папку, показала, предложила пройти в комнату, где моя сумка была и удостоверение наблюдателя. Завела их туда. Они меня обступили со всех сторон. Говорят: у вас здесь «карусель» планируется. Я пыталась возразить, но бесполезно. Давление у меня повысилось, я рассердилась, схватила бумажку, на которой Василий Кириллович писал, порвала ее и выбросила в угол. Ох и бросились они за этой бумажкой!

По словам Любови Омелько, прибывшие в Казарню киевские кандидаты вели себя, мягко говоря, некорректно:

– Позвонила потом мужу и попросила прийти, ведь не могла понять, что происходит. Он пришел, а они меня из комнаты не выпускают. Нельзя, говорят, и все тут. В карманы лезть начали, искать что-то. Телевидение откуда-то взялось, Мустафа начал рассказывать об этой бумажке злосчастной, мол, там фамилии и цифры какие-то напротив них. Даже вспоминать это все не хочу. Я им в матери гожусь, а они по карманам лазят…

Более чем убедительную победу Довгого и не менее убедительное поражение Лавруся Любовь Омелько объясняет просто. Дескать, кто как отработал.

– Ездили на встречу с Олесем Довгим в Знаменку, очень много народу на ней было, – говорит она. – И к нам приезжал, тоже людей порядочно было. Андрея Лавруся мы не видели практически. Он однажды у нас был. На встречу к нему пришли… Я даже вам перечислить могу: Вера Донченко, Валентина Бандурко была, Анатолий Мельничук, я, и Кошевой мимо проходил. Вот и вся агитация от него…

Вместо резюме

Перевыборы в 102-м, да все равно в каком округе, будут означать лишь одно: кому-то придется потратиться дважды. Не везет нам с политиками. А честным, если они есть, политикам – с нами.

Как изменить ситуацию? Как объяснить людям, что, продавая свои голоса, они ставят крест на будущем своих детей и внуков? К сожалению, однозначного ответа на эти вопросы пока ни у кого нет. Зато следующие выборы на подходе.

Андрей Лысенко, фото Елены Карпенко, «УЦ».