Не ради зарплат, или Честный разговор с добровольцем

Как и обещали, публикуем разговор с бойцом добровольческого батальона ДУК ПС, который попал под обстрел в районе шахты Бутовка и теперь с ранением лечится в нашем госпитале. В начале разговора Саша «Лысый» поставил одно условие: разговор состоится, если будет напечатано всё, что он расскажет. Так что читайте весь наш разговор, без купюр.


— Саша, ты в Добровольческий украинский корпус Правого сектора как попал? Специально ехал?

— Если честно, мне было всё равно. Когда началась война, я решил, что надо воевать за Украину. Здесь, на гражданке, были своя бригада, работа, был заработок, но я так решил… И не жалею!

— А первый раз куда попал?

— С 15 февраля прошлого года до конца апреля был в поселке Пески. Потом на базе отдохнули немного и попали на шахту (шахта Бутовка. — Авт.). Там с июня по июль сначала отбили позиции, а потом готовили их, обустраивали. Рядом были части ВСУ, ну и наши позиции, чуть ближе к сепарам. Рота наша — отличная! На тот момент это была вторая штурмовая рота ДУК. Нас «поплавками» называли. Прикольное название — все спрашивали: «Почему «поплавки»?» У нас ротный, «Барс», поговорку имел: «Ёханые поплавки!», вот и прилепилось. А еще — поплавок всегда сверху! Из «стариков» в роте немного осталось: «Дельфин», «Коваль», «Жнец», «Яструб»… В основном новые люди пришли. Я тоже приехал домой, покрутился…  Не то! Боролись за одно, а когда приехал сюда, то увидел совсем другое…

— Не нашел работы по возвращении?

— Ну почему?! Есть люди, которые не против меня принять на работу. Есть работа, но «здесь» хуже, чем «там»! Да и ситуация в стране такая, что сам понимаешь, на сколько той зарплаты хватит…

— Так добровольцы же на фронте зарплату не получают?

— Ну так мы и не ради зарплат там!

— А как со снабжением, кстати? ВСУ снабжается централизованно, а вы — добровольцы?

— Волонтёры чётко помогали. Всё за счет волонтеров. Именно благодаря им у нас с обеспечением всё в порядке было. Спасибо народу: экипировка, продукты питания, медикаменты, транспорт. Народ всё видит и поддерживает. Никаких проблем с обеспечением продуктами или формой у нас не было. Помню, в 15-м году загнали к нам на позицию армию. Без продуктов, без сухпайков, без буржуек — зимой. Мы их «грели». И буржуйками поделились, и теплой одеждой, и продуктами на первое время обеспечили. Одна проблема — боекомплект. Раньше, бывало, и армия делилась излишками, сейчас уже такого нет. Если какой командир даже и захочет помочь боеприпасами, то может под статью попасть. Так что приходится доставать его самостоятельно. На той стороне. С оружием тоже не всё просто: у кого осталось ещё с аэропорта, а в основном — отжатое на той стороне.

— Кто служит в добровольческих подразделениях?

— Много идейных. Тех, кому больно за Украину. Жалко, что гибнут, жалко, что им мало уделяют внимания. Я имею в виду государство, а не людей. Люди собирают деньги, помощь постоянная. А вот от страны… Даже статистика, и та по нам не ведётся.

— Но вы же и не легализованы. Ведь были предложения ДУКу войти в состав ВСУ отдельным подразделением. Отказались.

— Мы воюем! Вопрос в том, что если ты попадаешь в официальную армию, «под приказ», то воевать ведь не дадут! Мы действуем самостоятельно и исходя из необходимости. А армия — она так не воюет. Хотя есть сотрудничество с армейцами, мы, конечно, не сами воюем. Или просто видим, что нужна помощь, — помогаем. У нас нет разделения «сфер влияния», на позициях часто стоим рядом, спим даже в одних землянках иногда. Но всё равно мы иначе работаем, хоть и вместе.

Есть такие командиры, что с нами всегда готовы «поработать» по сепарам. Мы называем это «глумиться». А бывают такие, что приходят и говорят: «Мне два дня до ротации, а вы тут глумиться надумали». Таким пытаемся объяснить, что живёт он за счет налогов народа, так что надо о нём думать, а не о ротации. Или не ехать сюда вообще.

— Кстати о ротациях. Как часто вас меняли?

— Ну в последний раз меняли приблизительно через неделю. Заехал на неделю — потом можешь вернуться в лагерь. Но можешь и остаться. Каждый сам решает, как он может. Можно две недели пробыть, а можно вообще с позиции не уходить.

— А как у вас с дисциплиной? В армии есть проблема «аватаров», а у вас?

— Ну таких у нас точно не было! Это пресекается сразу. Не хочу сказать, что все там ангелы, но даже если на базе и выпили, то так, чтоб без последствий. А на «передке» — с этим вообще строго! Не в том смысле, что тебя кто-то накажет, а именно сама ответственность человека. Все всё понимают. Люди все адекватные и нормальные. А дисциплина… Так на войне как на войне. Есть приказ — есть выполнение.

Я в этот раз попал в подразделение как новоприбывший. Предыдущие заслуги не учитываются, но и здесь ребята подобрались хорошие, боевые!

— А много кировоградцев встречал там?

— Да. Много. Пересекался часто. И сейчас там много земляков. Например, в УДА (Украинская добровольческая армия — добровольческое подразделение, возглавляемое Дмитрием Ярошем. — Авт.). Много ребят из нашей области в Правом секторе.

— Ты больше года провёл на фронте, а никаких официальных документов не имеешь. Знаю, что пытались через суд признать тебя участником боевых действий, но не получилось.

— Ну так добровольцы никому не нужны. Да и я не для этого там воюю. Меня Вадим Никитин уговорил (руководитель областного Центра помощи участникам АТО. — Авт.). А так… добровольцев и возвращать с фронта не хотят, и признавать их участие в войне тоже не хотят. Ребята же могут вернуться с войны, и им будет тяжело понять, почему всё не так, как должно быть. Берут на измор и нас, и гражданских. Война уже тянется два года! Какая ж это антитеррористическая операция?!

— Что с вами, добровольцами, делать?

— Революция не нужна… Оставить передок? Это не вариант! Надо всем нам собираться, доказывать своё право по закону. Одному тяжело… Надо всем вместе. Понимаешь, когда ты на передке, — всё классно, все вместе. А когда разъехались все по домам… Остаёшься один и вроде бы не в своей тарелке. Добиваться надо. Добровольцы были, есть и будут! Мы будем защищать и себя, и страну!

— Как ты думаешь, когда это всё закончится? Что нужно, чтоб эта война закончилась?

— «Договорняки» должны закончиться. Мне кажется, что у властей есть какие-то посредники, какие-то контакты с той стороной. Есть своя выгода. Для кого война, а для кого — мать родна… На войне зарабатывают деньги. И это не бойцы, это те, кто выше. И деньги большие! Вот когда закончатся их заработки на крови, так и война закончится.

— Последний бой, перед ранением. Что там произошло?

— Да не было никакого боя. Мы собрались идти «на ту сторону» пошуметь. Нужно было дождаться темноты, и мы прошли на позицию к ВСУ, чтоб там пересидеть перед выходом. Всё как обычно: сначала «пришла» мина 80-ка (разрыв миномётного снаряда 80-го калибра. — Авт.). Это — пристрелочный. А потом просто накрыли нашу позицию. Причем как-то странно: обычно они накрывают несколько точек. За время боёв и они, и мы прекрасно знаем, кто где находится. Поэтому они, когда «накрывают», бьют по нескольким точкам. А тут накрыли только нас, причем очень прицельно. Снаряды, как по указке, ложились, один в один. Соседям тоже немного досталось, но били чётко по нам. Простой «ватник» так точно не положит. Били четыре ствола, похоже, что гаубицы 152 мм или больше. Такое впечатление (и на то есть основания!), что нас кто-то «сдал». Очень уж похоже, что знали они, куда бить. И мне, и ребятам кажется, что на позиции крыса завелась…

Отдельную благодарность от себя и от ребят хочу передать одному бойцу из ВСУ. Позывной у него «Ленин». Он просто механик «бэхи» (боевая машина пехоты, предназначенная для транспортировки личного состава. — Авт.). Сам приехал, без приказа! Приехал с другой позиции, с Зенита. Причем он не первый механик, а второй. Сделал четыре ходки и вывез всех! Не просто сидел и ждал, а ещё и помогал грузить раненых. Как раз в этот момент выехал танк, охотился на эту «бэху». Он не испугался, «заднюю» не включил! Всех спас! Это человек, которого можно смело представлять к награде: не каждый на такое способен.

— На ту сторону далеко заходили?

— Нет, не сильно. Залазили пошкодничать по передку. Боекомплектом разжиться. Далеко в тыл не ходили.

— А они к вам?

— Там, где я стоял, такого не было. Не рисковали они. По рассказам других знаю, что группы врага просачивались на нашу территорию, но сам не видел. А те ДРГ, что по нашим тылам ходят… Оружия там хватает. Группа могла на автобусе в наш тыл заехать официально. С нашими «линиями разграничения» — ничего сложного в этом нет. А разрывы между позициями: гуляй — не хочу! Так что ничего удивительного. Знаешь, что ещё удивляет: раньше хоть говорили про «линию фронта», а теперь речь идёт просто про «опорные пункты». Линии фронта никакой нет. Есть построенная эшелонированная линия обороны километрах в тридцати от реальных мест боёв. Создается впечатление, что эти самые «опорные пункты» подготовлены для сдачи. Они сами по себе не выстоят.

— Каково решение проблемы на востоке, по твоему мнению?

— Мы должны выходить к своей границе! Никаких затяжных конфликтов, как в Северной и Южной Корее, допускать нельзя. Никакие миротворцы нам не помогут. Мы реально должны освободить свою территорию! Нетрудно понять, что мы никому не нужны сильными. Все эти разговоры про Европу… Нас нужно загнать в долги и держать на коротком поводке! Тогда и для Европы спокойнее. Я — за самостоятельную Украину! От слов «САМ» и «СТОЯТЬ»! Если делать внешнеполитический выбор между Россией и Европой, то понятно, что смотреть нужно в сторону последней, но всё равно быть реально независимыми! У нас и мозги работают, и народ трудолюбивый и терпеливый. Мы можем и сами подняться благодаря своим ресурсам и возможностям.

— Долго тебе в госпитале ещё лежать? Что потом?

— Долго или нет — врачи решат. Думаю, недельку, не больше. А потом — назад. Группа, кто сможет, соберётся и снова вместе назад. Наши пацаны ведь погибли. Теперь это личное дело. Война тоже уже в другое русло начинает перерастать. Это неправильно. Понятно, что по-другому не получается, но это неправильно, что война становится местью…

Алексей Гора, «УЦ».

Опубликовано Рубрики 26

Добавить комментарий