Интерлетчики

Кировоградская государственная летная академия — вуз специфический. Подобных ему учебных заведений во всем Союзе было раз, два и обчелся. Эти несколько вузов готовили специалистов гражданской авиации не только для СССР, но и для многих братских стран, не имевших своей авиационной учебной базы.

Учить иностранных студентов авиационным премудростям в Кировограде начали еще в 1970-е годы — практически с момента основания тогда еще летно-штурманского училища. Понятно, что в те годы к набору студентов-иностранцев сам вуз имел отдаленное отношение. Группы формировались непосредственно в Москве, и в Кировоград студенты ехали, можно сказать, по разнарядке — куда послали, там и учись. Лидером по числу студентов, обучавшихся в ГЛАУ и его «предках», среди всех стран социалистического лагеря была Куба — за четверть века кировоградский вуз дал путевку в небо более чем тысяче кубинских специалистов.

Сейчас в летной академии учатся примерно две сотни курсантов-иностранцев, что составляет около 10% от общего количества студентов — это один из наиболее высоких показателей среди всех вузов Украины! Такое же соотношение выдерживалось и 20, и 30 лет назад, а вот география стран, представители которых учатся в кировоградской летной академии, за последние годы изменилась весьма заметно.

— Сегодня большая часть наших иностранных студентов — молодые люди из республик бывшего Советского Союза, все-таки сказались старые связи, — рассказывает проректор по коммерческой работе и международным связям ГЛАУ Владислав Москвичев. — Рынок студентов бывшего Союза достаточно четко сегментирован. Питерская летная академия работает в своем сегменте, Национальный университет — в своем, мы — в своем. С нами в основном сотрудничают Туркменистан (около 40 студентов) и Грузия; хотя есть ребята и из России, Узбекистана, Молдовы…

Что касается дальнего зарубежья, то здесь преобладают студенты из Туниса, Египета, Иордании, Сирии. Не так давно при поддержке Министерства образования и науки, мы вышли на достаточно перспективный студенческий рынок Малайзии. На данный момент в нашем вузе учатся также свыше 30 суданцев. Это объясняется тем, что в Судане работает очень много техники советского производства. А вообще суданцы у нас не только учатся, но и проходят переподготовку.

Что касается стран — бывших партнеров по соцлагерю, откуда традиционно был наибольший наплыв студентов, сегодня в летной академии учатся разве что несколько человек из Монголии. А вот кубинцев у нас в вузе, к сожалению, совсем нет. Дело в том, что Куба сегодня переживает не самые лучшие времена. Когда я время от времени общаюсь с нашими бывшими студентами, они рассказывают, что выпускники ГЛАУ прежних лет стремятся покинуть Кубу, уехать работать или в Испанию, или в какую-то другую страну. Острову Свободы сейчас не до авиации. Тем не менее, даже находясь в таком незавидном экономическом положении, Куба регулярно находит возможность оказать помощь украинским детям, пострадавшим в результате аварии на ЧАЭС… Года два назад на государственном уровне велись переговоры о сотрудничестве между нашими государствами, в частности, шла речь и о переподготовке кубинских пилотов, но этот вопрос пока не решен.

— Абитуриенты разных стран имеют различное базовое образование. Используемые в академии подходы к обучению иностранцев учитывают эту специфику?

— Система обучения, используемая нами во времена СССР, зарекомендовала себя с самой положительной стороны. Тем не менее, сегодня мы ведем подготовку студентов полностью в соответствии со стандартами Международной организации гражданской авиации (ICAO). Таковы реалии авиации — нужно двигаться в ногу со временем. Подготовка по стандартными программам ICAO (эта организация объединяет практически все страны в мире) предусматривает, что абитуриент уже имеет или базовое среднее, или базовое бакалаврское образование; у нас студенты получают только профессиональную подготовку. По окончании вуза курсантам выдается лицензия.

— Специалистами по каким самолетам будут иностранцы-выпускники? Только лишь по тем, что есть в наличии в вузе? Или при обучении иностранных студентов, опять-таки, учитывается, какая техника в основном используется у них на родине?

— Мы всех студентов — и иностранных, и украинских — готовим на той технике, которая у нас есть. Которую мы фактически без помощи государства, за счет внутренних ресурсов, смогли сберечь и приумножить. Что касается граждан Судана или Демократической Республики Конго, в этом случае стыковка стопроцентная. Они проходят обучение на самолетах АН-26, АН-24, потом возвращаются домой и сразу садятся за штурвал именно этих самолетов. Получается целевая подготовка — курсанты учатся управлять теми самолетами, которые работают в их стране, а также обслуживать их. В остальных случаях мы просто учим студентов летать, за штурвалы каких самолетов они потом сядут — это их забота. Есть понятия легкого, среднего и тяжелого самолетов; однодвигательного и многодвигательного. В лицензии выпускника будет указано, что он является, к примеру, коммерческим пилотом многодвигательного самолета с правом полета по приборам или пилотом одномоторного самолета. Этой лицензии достаточно, чтобы наш выпускник устроился на работу, а дальше авиакомпания, если сочтет нужным, может отправить его переучиваться на тот тип самолета, который она готова предоставить молодому специалисту (переподготовка идет, как правило, за счет авиакомпании).

— Какие специальности выбирают иностранные студенты?

— В основном — пилот многодвигательных воздушных судов. В этом году впервые поступило несколько заявлений от абитуриенток из зарубежных стран, также желающих выучиться на пилота. Пока в нашем вузе на пилота учатся только две девушки, обе из Украины… Вторыми по популярности являются специальности, связанные с эксплуатацией летательных аппаратов: бортовой инженер, инженер-механик. Многие иностранцы учатся на диспетчеров (специальность — обслуживание воздушного движения).

— Насколько легко иностранцу поступить в кировоградскую летную академию?

— Они тоже сдают экзамены… Мы немного отличаемся от других вузов тем, что не берем всех подряд и строго соблюдаем требования Министерства образования. Есть ряд стран, студенты из которых (и для специалистов это не секрет) не учатся, а просто используют Украину как транзитный пункт для дальнейшей переправки в Западную Европу. Для примера: практически все знают, что, например, 70% молодых людей из Пакистана и Бангладеш используют студенческую визу, чтобы убежать в другую страну — список «неблагонадежных» стран составляется не нами, а МИДом. ГЛАУ ориентируется на эти списки, и это первая причина, почему мы не берем всех подряд.

Второе. Мы не возьмем абитуриента в том случае, если почувствуем, что не сможем его обучить. Отсев по уровню знаний, предварительной подготовке все равно идет. Практика работы с выходцами из Туркменистана и Молдовы показала, что нередко нам приходится досрочно прощаться со студентами, которые не в состоянии учиться в вузе.

— А вне учебы проблем с иностранными студентами много возникает?

— При правильно поставленной работе проблем с ними практически не бывает. Конечно, иногда случаются некоторые бытовые недоразумения (или того хуже — нападения на иностранцев), но они происходят крайне редко. Мы регулярно проводим со студентами профилактическую работу, объясняем им, каких точек города им желательно избегать. Не секрет, что если часа в три ночи пройтись по Ковалевскому парку, то очень высока вероятность стать жертвой нападения хулиганов. И национальность при этом не будет иметь значения. Мы помогаем избежать подобных неприятностей. Других проблем с иностранными студентами обычно не бывает. Это очень дисциплинированные ребята. Они понимают, зачем сюда приехали, ведь они сами, их родители или будущий работодатель платят за обучение немалые деньги… Вот со студентами из республик бывшего Союза возникает куда больше проблем. У них совсем другой менталитет (дело даже не в знании языка — иностранцы, которые проходят через наш подготовительный факультет, в течение года становятся русскоязычными), для них главным является не столько учеба в другом городе, в другой стране, сколько возможность вырваться из-под опеки родителей…

— А где ребята предпочитают жить: в вузовском общежитии или на съемной квартире?

— Кто как. Кто любит тишину, идет жить на квартиру (в общежитии тишины не получается). Вообще же иностранцы предпочитают жить там, где созданы хорошие условия. Мы сейчас проводим ремонт общежития, так что у нас есть очередь из желающих поселиться там после его окончания…

— 10% иностранцев в вузе — это предел? Можно будет довести эту цифру до более высокого уровня, как в ведущих европейских странах?

— На сегодня одним из основных препятствий на пути увеличения числа зарубежных студентов является отсутствие соответствующей государственной программы, и вся координация работы с ними осуществляется на добровольных началах. У иностранных студентов раньше были большие проблемы с въездом в нашу страну — студенческая виза не давала права на свободное пересечение границы. В результате многие были вынуждены возвращаться — даже студенты из благополучных стран. Сейчас в этом направлении уже наметились определенные сдвиги — новая команда в министерстве на порядок улучшила работу с иностранными студентами, так что год от года количество таких студентов будет увеличиваться.

Интересно, что сами студенты думают о своей учебе за границей? В нашем блиц-опросе участвовали победитель конкурса «Джентльмен года-2005» Балакришнам Наир Абхилаш (Индия), Мохаммед Зайтун (Судан) и Амани Эке Омер (Камерун).

— Почему вы решили поступать в ГЛАУ?

Б.Н.А. — Ваша летная академия очень известна не только в Украине, но и в других странах. Например, когда я только собрался поступать в авиационный вуз, то расспрашивал об учебных заведениях, которые есть тут, в Украине. И многие не знают так хорошо киевские учебные заведения, как кировоградскую летную академию. Из Индии многие, если и приедут к вам в страну учиться на пилота, приедут сюда. Потому что в Киеве учат летать в летных школах или авиационных клубах; академическое высшее образование можно получить только здесь, в Кировограде.

М.З. — У нас, в Судане, работает много русских и украинских летчиков, и от них я узнал, где в Украине можно получить хорошее образование и выучиться на пилота. К тому же учиться у вас дешевле, чем у нас, в Судане.

— Вы не боитесь по окончании вуза остаться без работы? В Судане, говорят, просто засилие специалистов из стран бывшего Советского Союза.

М.З. — Многие суданцы — выпускники летной академии — уже устроились на работу. У нас в стране не избыток, а наоборот, нехватка пилотов. В Судане практически каждый год появляются новые авиационные фирмы. В крайнем случае, потесним украинских пилотов (смеется). В экипаже может быть, например, пять русских (украинцев) и один суданец.

А.Э.О. — Лет восемь назад здесь учился мой брат. Сейчас он уже вернулся домой, организовал свой бизнес, работает. Он мне сказал, что в Кировограде можно получить очень хорошее образование.

— Почему выбрали именно эту специальность? (Наир и Мохаммед учатся на пилотов, Амани — на инженера-механика.)

Б.Н.А. — Я люблю небо, авиацию; кроме этого, быть летчиком — это престижно.

М.З. — Моя мечта — стать пилотом.

А.Э.О. — Меня всегда привлекала техника, мне нравится работать с двигателями. Для пилота нужен самолет, а инженер — он везде инженер. Моя специальность — универсальная; я смогу работать и на русских, и на американских самолетах.

— Что для вас оказалось самым трудным в учебе?

Б.Н.А. — Сначала возникали трудности с изучением языка. Русский язык сложный, в нем много разных грамматических правил. Сейчас уже неплохо получается, не прекрасно, но неплохо.

М.З. — Самое сложное было вначале, когда только приехали и совсем ничего здесь не знали. Сейчас никаких проблем нет. Все успеваю, все экзамены сдаю вовремя. В случае чего нам всегда помогут — или по работе, или по личным вопросам.

— Как вы обычно развлекаетесь, отдыхаете от учебы?

М.З. — Мы с друзьями или гуляем по центру города, или ходим в интернет-кафе или в спортзал. У меня есть друзья и среди местных, это студенты как летной академии, так и техуниверситета.

Когда речь зашла о времяпровождении студентов, к разговору вновь подключился Владислав Викторович Москвичев (на фото), который рассказал несколько интересных историй из жизни своих подопечных.

— Каждый год мы участвуем в Международном фестивале мира, который проводится при поддержке отдела по делам семьи и молодежи горисполкома. Студенты из разных стран под национальными флагами, в национальной одежде проходят маршем по улицам города (некоторые студенты и в вузе нередко ходят в национальной одежде, а камерунцы вообще ее практически не снимают). Для студентов самая любимая часть фестиваля — праздник национальной кухни. Наш вуз каждый раз выставляет, как минимум, три различные команды, и последние три года на конкурсе неизменно побеждают суданские блюда.

М.З. — Блюдо, которое завоевало главный приз жюри в последнем конкурсе — самое известное, самое популярное блюдо в Судане. На арабском языке оно называется «маши»: это баклажаны, фаршированные мясом с картошкой, приправленные томатной пастой, зеленым перцем, традиционными африканскими специями.

В.М. — Наши ребята побеждают в основном за счет особых пряностей, которые придают блюду неповторимый вкус. Конкурс проходит в сентябре, когда они возвращаются в академию из дома и привозят с собой специи. Остальные ингредиенты берут наши, хотя туркмены для плова везут все свои местные продукты, даже морковь…

Экспертами подсчитано, что один иностранный студент оставляет в стране, где он учится, минимум 4 тыс. долларов в год. Во-первых, он платит вузу за обучение, во-вторых — за проживание. Затем — затраты на питание, одежду, транспорт, мобильную связь, Интернет и т.д. Даже если брать по минимуму (не говоря о тех студентах, кто регулярно посещает ночные клубы, постоянно ездит на экскурсии, на отдых), то получается, что один иностранный студент вкладывает в инфраструктуру города около двадцати тысяч гривен в год.