Эксклюзивное интервью с новым прокурором Кировоградской области. Константин Пасика о ситуации в регионе: нарушения избирательного законодательства, уголовные дела, кадровые перестановки, люди.
— Константин Григорьевич, в начале нашей беседы вполне логичен вопрос: какое же наследие вы получили? Какие участки работы были запущены и какие приоритеты необходимо выбирать сегодня?
— Я скажу так: ни одно направление работы не было запущено. Если где-то прокуратура недорабатывала — это связано с выборами, с нарушением избирательных прав граждан. Причина, возможно, и в том, что это направление для прокуратуры относительно ново. Хотя я и не исключаю, что отдельные сотрудники избегали вмешиваться, поскольку нарушения совершались партиями власти.
— Именно это удерживало прокуратуру?
— Не прокуратуру. Отдельных ее работников. Такую машину в целом ничто не может остановить. А отдельных сотрудников остановить можно. По-человечески это можно понять: кто-то кому-то кум, брат, сват… Хотя понять — не значит простить.
Еще одно направление, которому должна уделить повышенное внимание прокуратура, — рост грабежей. По населению наша область — на 22-м месте в Украине, а по числу убийств на бытовой почве входит в первую десятку. Большая их часть совершена из корысти. Коррупция. Она всегда существовала. Но только малая часть таких дел поддается раскрытию. Но в основном это коррупция на уровне председателей сельсоветов, секретарей, специалистов — максимум на уровне глав райгосадминистраций. А когда кто-то кому-то дает взятку, то, если не было явного вымогательства, ни одна, ни другая сторона не захочет признаться в этом деянии.
— К разговору об уголовных делах, связанных с выборами, «Украина-Центр» приглашала прокуратуру области более месяца тому назад, когда еще многое, что называется, висело в воздухе. Что изменилось за это время?
— Сегодня таких дел уже 57. По сорока пяти из них следствие закончено, дела направлены в суды, по ряду уже есть обвинительные приговоры. Уровень фигурантов по этим делам разный: от обычного «трудяги», который за вознаграждение голосовал несколько раз, до людей, облеченных властью, — это те, кто был объявлен в розыск или уже задержан. Потянутся ли от них нити выше — ответ на этот вопрос должно дать следствие. Самые громкие дела связаны, естественно, с сотым округом. С Кировоградом.
— В связи с ними и возникает больше всего вопросов. Первый состав теркома №100, «стараниями» которого голос Кировограда не засчитали при подсчете голосов в ЦИК, был весьма обширным. А объектом интереса прокуратуры, если исходить из имеющейся информации, стал один Анатолий Прилипко, объявленный в розыск, даже не председатель комиссии, а заместитель…
— Потому что в отношении Анатолия Прилипко есть данные, дающие основания подозревать его в качестве организатора — на уровне территориальной комиссии. Вывод сделайте сами: кто важнее для следствия — организатор или рядовые исполнители? Поэтому сегодня и нужны следствию Анатолий Прилипко вместе с Вадимом Волкановым — также объявленным в розыск заместителем городского головы Кировограда. Последний не был членом территориальной избирательной комиссии.
— Возникают вопросы и по поводу второго состава теркома №100. Из десяти его членов не подписали сфальсифицированный протокол только двое, заявив во всеуслышание, что в нем результаты голосования искажены. А что в отношении остальных восьми? В розыск был объявлен только Сергей Хильченко, председатель комиссии.
— В интересах следствия о многом я не могу говорить. Но в целом уместна аналогия со сказанным ранее: важны фигуры, которые могут оказаться ключевыми. Хильченко уже задержан, мы с ним работаем. Должен сказать, что по этому делу нужно провести, в общей сложности, более трех тысяч допросов. Это огромное количество людей. Затем необходимо будет проводить очные ставки. В каких-то случаях, возможно, понадобится проведение экспертиз… Дело далеко не простое, как бы это ни казалось кому-то. Закон нам позволяет какие-то части этого дела выделять в отдельное производство, чтобы не затягивать процесс, но в любом случае следствие не будет делом одного дня.
— Сказав о масштабности расследуемого дела, вы заставляете задать следующий вопрос. Сергей Хильченко задержан, решением суда срок задержания продлен до 15 суток. Достаточно этого для следствия?
— Решение суда выносится именем Украины, и если мы его не обжалуем, то оно имеет для нас силу закона — мы его выполняем. Но в отношении Хильченко мера пресечения еще не избрана: задержание — это еще не мера пресечения. Поэтому мы вправе ставить по истечении этих пятнадцати суток вопрос об избрании меры пресечения. И будем надеяться, что наши доводы окажутся убедительными.
— Есть еще одна категория уголовных дел, связанных с выборами. Они касаются так называемого нецелевого использования денежных средств. Говоря простым языком — отмывания денег и использования их в ходе выборов для победы определенного кандидата…
— Есть подобные дела, возбужденные по Кировоградской области, хотя использовались ли в каждом из данных случаев денежные средства на выборы, или нет, говорить еще рано. Самое громкое дело связано с фондом «С добром до людей» — речь идет о 72 миллионах гривен. Дело возбудила прокуратура области еще 15 февраля, но забрала его для расследования Генеральная прокуратура. 14 апреля областная прокуратура возбудила уголовное дело в отношении предприятия «Ривьера-плюс» — по подозрению, что через него провели обналичку более 17 миллионов гривен, руководитель предприятия в розыске. В отношении предприятия «Деметра» возбуждено уголовное дело 27 апреля — более 16 миллионов. В этих трех случаях есть основания говорить, что обналиченные суммы использовались на выборы. Возбуждено уголовное дело в отношении облавтодора: заказывались работы, которые не исполнялись, но деньги проплачивались. Здесь следствие ведут знаменская транспортная прокуратура и налоговые органы…
— Как у вас формировалось убеждение, что любое дело, которое попало в поле зрения прокуратуры, необходимо доводить до конца?
— А что не нужно доводить до конца? И приготовление борща, и ремонт машины — все нужно доводить до конца. А если говорить о прокуратуре… я бы даже назвал такой вопрос в какой-то мере провокационным. Разве можно прокуратуре что-то начинать — и не доводить до конца?
— Начав работать в органах прокуратуры в 1997 году, вы за достаточно короткий период времени сменили немало должностей. Какие из них были наиболее важны для вашего становления?
— Прессе свойственно останавливаться только на каких-то отдельных биографических моментах, что-то упускать. Но для меня каждый из них был по-своему важен, поэтому я просил бы «Украину-Центр» дать мой полный послужной список. Начинал как и.о. старшего следователя Прокуратуры города Хмельницкий. Исполняющий обязанности — потому что к тому моменту еще не завершил высшее образование.
Собственно, все началось еще раньше — с того, что еще на втором курсе юрфака киевского университета я после лекций шел в областную прокуратуру и просил, чтобы мне давали какие-то задания. Внештатно. Но первых результатов я добился именно там. Затем — в Хмельницком — старший следователь, потом — прокурор отдела поддержания обвинения в судах Прокуратуры Киевской области. После чего меня пригласили работать в Прокуратуру Подольского района старшим следователем. Оттуда я перешел в прокуратуру города на должность заместителя начальника отдела по надзору за соблюдением законности. Затем — начальник этого отдела, затем — следственного, затем — уголовно- судебного. Следующая должность уже вновь в Прокуратуре Киевской области — прокурор по надзору за соблюдением законности на транспорте. Затем — заместитель прокурора Киевской области, и уже с этой должности я перешел сюда, в Кировоградскую область.
Поэтому, могу сказать, становление проходило в Киеве и на ответственных участках работы. Понятно, что следственная работа в прокуратуре Киева — это также и уголовные дела, связанные со злоупотреблениями министров, депутатов и других «сильных мира сего».
— То есть на первое место вы ставите все-таки следственную работу? И как бы вы оценили ее уровень в Кировоградской области?
— Да, следственную. И если говорить откровенно, недоволен следствием в области, но не могу я все дела забрать в следственный отдел областного аппарата — у меня здесь всего шесть следователей вместе с руководителем. А в каждой прокуратуре висит по три, по четыре, по десять уголовных дел. Иногда не хватает ума, чтобы расследовать дело. Случается, наврал следователь с три короба, заволокитил, прикрыл чью-то заинтересованность — может быть, и заинтересованность районного прокурора, и у нас есть основания это подозревать. Поэтому некоторые дела забираем. Но все забрать не можем! Уровень областной прокуратуры — так называемые важные дела, в том числе по выборам в сотом округе, серьезные дела, многотомные.
— Большой резонанс вызвало дело в селе Несватково — о проявлении антисемитизма в обычной школе…
— Дело уже передано в суд. Информация о том, что прокуратура как-то пыталась затянуть это дело, положить под сукно, не соответствует действительности. Отказного материала у нас не было. Прокуратура отреагировала сразу, как только поступила жалоба от родителей.
— Предпоследний вопрос: вы — новый человек в Кировоградской области. Насколько вы уже изучили своих подчиненных и, образно говоря, насколько можете им доверять?
— В полной мере еще нет.
— Но сказать так — значит, обидеть очень многих…
— Нет. Я поясню смысл своих слов. Помните «17 мгновений весны», где Мюллер говорит: «Верить никому нельзя, но мне — можно»? Я доверяю каждому из своих сотрудников. Но пока у меня нет уверенности в том, что, если я поручаю кому-то какое-то дело, оно будет выполнено так, как хотел бы видеть я или сделал бы сам. И если такие ситуации будут возникать, если они будут повторяться раз за разом, то рано или поздно я просто скажу: ты не справляешься со своей задачей. И человек узнает об этом непосредственно от меня — а не по чьим-то разговорам.
— Насколько вообще может обновиться кадровый состав органов прокуратуры в области?
— «Обновиться» — слово неправильное. Привозить сюда людей из других регионов я не собираюсь. Но назначать и увольнять прокуроров буду только после того, как приму для себя окончательное решение. А не по чьим-то нашептываниям или просьбам глав райгосадминистраций.
— Как сегодня выстраиваются ваши взаимоотношения с Генеральным прокурором? Получаете от него какие-то указания напрямую?
— При необходимости еду на прием. Если на прием к Генеральному прокурору записался кто-либо из граждан, живущих на Кировоградщине, то я заранее знакомлюсь с делом, по которому обращается гражданин, и нахожусь на рабочем месте у телефона, чтобы при необходимости ответить Святославу Михайловичу.
