Рубрика: 25

В  сентябре в Кировограде откроются три факультета Донецкого национального медицинского университета: медицинский, стоматологический и ММФ – международный медицинский. О том, как будет работать новый вуз и как это отразится на здравоохранении области, нам рассказал ректор Донецкого национального медицинского университета, член-корреспондент Медицинской академии наук Украины, онкохирург  Юрий Васильевич Думанский.

— Раньше в медвузах были факультеты: лечебный, педиатрический и санитарно-гигиенический, – объясняет Юрий Васильевич. –  Сейчас все эти три специальности объединили в одну – «медицину». Все студенты на начальных курсах учатся по одной программе, а потом на старших курсах уже выбирают себе специальность. На медицинский факультет в Кировограде мы планируем набрать 200 человек на бюджетную форму и 200 человек по контракту. То есть они будут или платить за себя сами, или заключать договоры с районными, городскими властями. Также планируем набрать сто человек стоматологов (стоматологи в Украине практически все учатся по контракту, на все семнадцать вузов в стране, по-моему, только  двадцать пять бюджетных мест). Сколько иностранных студентов мы наберем, сказать пока сложно. Это  зависит от того, сколько мы найдем здесь преподавателей, которые не  просто знают английский язык, а могут свою дисциплину преподавать на английском. Но иностранцы будут учиться здесь  и на английском, и на русском языке. У нас есть предварительная договоренность с национальным техническим университетом. У них при университете есть подготовительный факультет для иностранцев.  Мы на этот подфак отдадим им человек 80-100 иностранцев, чтобы за десять месяцев они выучили русский язык.

– Именно русский, не украинский?

— Это не принципиально. Им нужен язык, на котором они будут общаться и учиться – любой. В Донецке у нас был свой подфак, на котором занимались 300 человек. Они учили русский язык. Но у нас и преподавание в университете было на русском. Потому что большая часть абитуриентов окончили школы с русским языком обучения. Мне совершенно все равно, на каком языке читать лекции, но если человек в школе учил химию, биологию, анатомию на русском языке, то сразу перейти на украинский язык довольно сложно, там же много терминов.

В Кировограде, по этой же причине, местные студенты будут учиться на украинском языке. Но подготовительный факультет для иностранцев, мне кажется, все-таки лучше русский. Подфак ведь не обязывает студента поступать именно в этот вуз в этом городе и даже в этой стране. Русский язык – один из мировых, и он дает абитуриенту больше возможностей. Вообще здесь слишком много уделяют внимания языковому вопросу, слишком перегибают палку.  Проблема ведь совершенно не в языке. В Квебеке говорят на французском языке, и он не становится от этого менее канадским, чем другие провинции.

– Вы говорите, что ищете педагогов здесь. Из Донецка к нам преподавать не приедут?

— Приедут несколько человек: декан, замдекана международного медицинского факультета. Вы должны понимать: люди, которые работают сейчас в Краматорске, привязаны к Донецку. Они оставили там квартиры, у многих остались там родители, их надо посещать. Отсюда съездить туда – проблема. Там и так сложно пересекать линию разграничения,  бывает, по 10-15 часов стоишь на блокпостах. И к людям, которые сегодня едут в Донецк с территории Украины, очень пристальное внимание со стороны соответствующих структур. Это все очень сложно… К тому же сорвать оттуда сейчас людей – это оголить там какой-то фронт работы. В Кировограде достаточно опытных педагогов. Когда мы проводили день открытых дверей, пришли больше ста преподавателей из педагогического, технического университетов, которые хотели бы у нас работать.

– Но ведь они не врачи…

— На первом-втором курсе нам нужны физика, химия, биология, гистология, анатомия – теоретические специальности. А с третьего года начинаются клинические кафедры, то есть, грубо говоря,  занятия у постели больного. В следующем году мы начнем готовить клинические кафедры – на базе областной больницы, детской областной, перинатального центра, городских больниц. Это то, чего нам катастрофически не хватает сейчас в Краматорске и Славянске, где мы базируемся. Там ведь только городские больницы. А здесь кафедру онкологии мы можем открыть на базе онкодиспансера, кафедру наркологии – на базе наркодиспансера, кафедру психиатрии – на базе психиатрической больницы и т.п. Потихоньку будем создавать, просто сейчас, когда мы набираем только первый курс, в этом нет необходимости. Мы хотим привлечь к преподавательской деятельности опытных  знающих врачей, которые работают в этих больницах, заведующих отделениями, врачей с научными степенями.  Очень важно, что эти люди имеют тут жилье, нам не нужно строить для них дома.

– А какие прогнозы у вас на вступительную кампанию?

— Интерес к вузу есть, и интерес очень большой. На день открытых дверей в филармонии пришли больше восьмисот старшеклассников.  Но как это трансформируется в качество абитуриентов, сегодня сказать сложно.  Ведь каждый абитуриент имеет право поступать в пять вузов и в каждом вузе на три специальности. Получается, он имеет право выбора 15 специальностей. Документы подаются в электронном виде, и вся эта информация аккумулируется в единой базе данных. И все зависит от того, как студент расставит приоритеты. Может, все абитуриенты, которые у нас были на дне открытых дверей, хотели бы учиться в Кировограде, но в рейтинге они на первое место поставили винницкий или киевский медуниверситет. Поэтому сложно предугадать, кто в результате окажется у нас.

– Вы, наверное, знаете, что в Кировоградской области катастрофически не хватает врачей, особенно в сельской местности.  Не будет каких-то специальных условий для детей, которые готовы после окончания учебы вернуться в свой район?

— Таких студентов всегда было много. Они учатся по контракту, райгосадминистрация или горисполком оплачивает им учебу, а они обязуются отработать потом пять лет. А когда человек пять лет проработает в одном месте, то, скорее всего, уже там и останется. Особенно если ему дадут жилье.

– Но ведь и студенты, которые учатся за государственный счет,  по закону должны отработать три года. Но распределяют их как-то так, что в прошлом году во всю Кировоградскую область приехало меньше молодых специалистов, чем пошло работать  в «Охматдет»…

—  И половина из них уже уехали, поверьте мне! Представьте себе: ребенок из села или маленького поселка приехал учиться в Киев, шесть лет прожил в столице. Да  его не заставишь вернуться в поселок, где два магазинчика и клуб.  Поэтому всеми правдами и неправдами они пытаются пристроиться  в «Охматдете», чтобы не ехать в село Кировоградской области.

Но очень многое зависит и от местных властей. Да, выпускники обязаны  отработать три года, но ведь они не рабы. Если киевлянина  или черкасчанина распределяют в Кировоград, он приезжает, и где ему тут жить?  Снимать квартиру? А зарплата – две с половиной  тысячи. Нельзя требовать с человека, чтобы он, получая две тысячи, снимал квартиру! Это просто невозможно.

И если человек приезжает с самыми лучшими намерениями и видит, что жить здесь не сможет, то он эти три года не отрабатывает. Находят массу причин, чтобы через месяц уехать. Я не хочу на эту тему говорить, но я мог бы вам десятка два назвать вариантов, которые позволяют отлынивать от этой отработки.

Распределением занимается не вуз, а министерство здравоохранения. Но, учитывая дефицит кадров в Кировоградской области, думаю, можно было бы этот вопрос поднять. У нас вот сейчас в Краматорске получают дипломы сто выпускников, мы обращались в министерство здравоохранения, чтобы все они остались в Донецкой области, и министерство пошло нам навстречу.

Но повторюсь: само по себе это проблемы не решит. Районные, городские, сельские советы, громады должны думать, как им привлечь врачей. Постройте в селе дом для врача – и врач найдется. Хотя в небольших селах  это, может, и не нужно.  Врач должен иметь каждый день врачебную практику. Если к тебе приходит пациент раз в неделю, то ты уже не врач.  Там должны быть семейные врачи, которые будут заниматься профилактикой, вакцинацией, ранней диагностикой, чтобы он мог кардиограмму снять, сделать анализ крови, лечить респираторные заболевания. А если появился пациент, требующий обследования, его надо направить в диагностический центр. И зарплату они должны получать не за то, сколько людей он пролечил, а за то, что в его селе никто не болеет. Это отдельная тема, но я уверен: рано или поздно мы все равно к этому придем.

– Вы говорили о клинических кафедрах в кировоградских больницах. Может ли наличие таких кафедр как-то удешевить лечение для пациентов? Вот, например, когда у нас в частной клинике проводили показательные операции, то для пациентов, которые согласились, что  их будут оперировать в присутствии еще ста человек, операции были бесплатными…

— Нет. Такого не будет. В государственной больнице пациент платит за что? За медикаменты.  Например, я онколог, буду говорить о себе. Я прооперировал больного с  раком желудка. Я ему удалил желудок. Если все прошло идеально, если нет никаких осложнений, то в течение недели я должен ежедневно  капать ему раствора на две тысячи гривен – это обязательный минимум. А больница сколько выделяет на его лечение? Восемь гривен в день. То есть на эту первую неделю мне на медикаменты нужно четырнадцать тысяч, а  у меня есть пятьдесят шесть гривен. Станет ли медицинский вуз покрывать эти затраты? Конечно, нет, у него нет такой задачи.  Вот и все.

А медиков часто делают крайними, обвиняют во взяточничестве и т.п.  Но это абсолютная неправда! Большая часть врачей – порядочные люди, которые надели белые халаты по призванию. Конечно, на тысячу врачей обязательно найдется какой-то один урод (в каждой профессии найдется), но когда касается медиков, то все почему-то склонны к обобщениям.

– Понимаете, мы ведь сами несем врачу конверт, потому что так принято. Сами отнесем, а потом сами осудим…

— Да, это есть.  И врач, по большому счету, не может отказываться от благодарности пациентов. Просто не может. То, что он хочет лечить, хочет помогать людям, не значит, что он хочет обречь себя и свою семью на нищету. Как он может прожить, прокормить свою семью на две с половиной тысячи? Да никак.

Я своих студентов так учу: вот к вам приходит четверо больных. Что вы должны делать? В первую очередь, вы должны всех четверых вылечить. А когда вы их вылечите, то один из  них просто уйдет домой, второй придет и скажет «спасибо, доктор», третий принесет вам букет цветов, а четвертый, может быть, скажет: «У меня деньги есть, и я хочу вас отблагодарить». Тогда берите. Тогда это общественное признание. А если с больного вымогают деньги, когда его еще не вылечили, еще даже не начали лечить, он только порог больницы переступил, то это уголов ное преступление.  И такой врач преступник. Но таких, поверьте мне, единицы. За сорок лет работы я очень много врачей видел и могу делать выводы.

Записала Ольга Степанова, «УЦ», фото Александра Черникова.

Более пятнадцати лет кировоградская «Гидросила» закупает станки у известной всему миру компании Haas Automation. За это время предприятие закупило 100 станков. В благодарность и с прицелом на дальнейшее сотрудничество американский производитель металлообрабатывающего оборудования 101-й станок кировоградскому предприятию подарил. В Украине такой подарок получают впервые и второй раз – в Европе.

— Рыночные условия хозяйствования требуют от предприятий постоянного роста конкурентоспособности их продукции, – комментирует генеральный директор «Гидросила ГРУП» Юрий Титов. – Решение этой задачи напрямую зависит от технического оснащения предприятия. После развала Союза за десять лет предприятием не было приобретено ни одного станка. Мы понимали, что, если не будем обновлять производство, у нас нет никакой перспективы. Первые два станка производства компании Haas «Гидросила» приобрела в двухтысячном году, именно тогда мы начали полную техническую модернизацию предприятия. И вот уже более пятнадцати лет мы работаем с компанией Haas. За этот период сотрудничество нам дало возможность кардинально изменить наше производство, поменять подходы к выпуску продукции, улучшить ее качество, расширить ассортимент. Если раньше мы выпускали пять видов насосов, то сейчас их более сотни. Увеличились поставки продукции в зарубежные страны. Если в начале девяностых годов экспортная доля составляла не более трех процентов, то сегодня мы говорим уже о двадцати процентах. Это сотрудничество оказалось обоюдовыгодным для наших предприятий. Стоимость одного токарного станка с числовым программным управлением колеблется от пятидесяти до двухсот пятидесяти тысяч долларов. Последний станок, который мы приобрели в Haas, стоит около семидесяти тысяч. Стоит упомянуть и о том, что один станок дает пять рабочих мест. Мы и в дальнейшем продолжим сотрудничество с американской компанией.

В свою очередь, руководитель представительства компании Haas Automation Енс Тинг отметил высокую организацию кировоградского предприятия.

– Прежде всего, меня приятно поразило то, что в этом холдинге сосредоточены все процессы производства – от обработки, покраски до тестирования и продажи. Немаловажен и тот факт, что на базе машиностроительного колледжа готовятся квалифицированные кадры для «Гидросилы», – сказал в заключение Енс Тинг.

Руслан Худояров, «УЦ».

В конце прошлой недели Национальная комиссия, осуществляющая государственное регулирование в сферах энергетики и коммунальных услуг, объявила о повышении тарифов на холодную воду. Они будут увеличены от 5 до 50% в каждом конкретном случае, например, в Киеве на 30%, по Кировограду данных еще нет. Понятно, однако, что от простых граждан этой организации много достанется нелестных слов в общественном транспорте и на лавочках возле подъездов.

Но и без повышения тарифов «Кировоградское водопроводно-канализационное хозяйство» (в народе просто Кировоградводоканал) дает немало поводов себя ругать. И не из-за регулярных порывов. В редакцию «УЦ» обратилась жительница Кировограда с историей своего конфликта с поставщиком воды.

В один не прекрасный день, когда женщина уже ехала на работу, ей позвонили и сказали: «Это бригада водоканала по отключению, у вас долг больше 900 гривен, сейчас будем отрезать вашу квартиру». Женщина возмутилась, причем обоснованно – у нее никогда не было вообще никаких долгов по коммуналке. По работе она часто ездит в длительные командировки и на всякий случай платит наперед всем службам, – чтобы в ее отсутствие не было никаких вопросов. В случае с водоканалом у нее было тоже заплачено авансом (исходя из среднего потребления семьи). На момент звонка из водоканала ею было переплачено лишних две сотни гривен. И около месяца назад был контролер, проверял показатели счетчика и показатели оплаты. Претензий не было, естественно.

Но представитель водоканала был категоричен: «Не может быть, у нас так отмечено. Вам надо приехать к нам разбираться». Слава Богу, возможный процесс отключения от воды был приостановлен. Однако впереди женщину ждало еще немало «приключений» в конторе поставщика.

«В маленьком кабинете, где находится бригада отключения, находится человек 15, шум-гам, я кого ни спрашиваю, не могу добиться, кто мне звонил по поводу отключения. Вызваниваю человека – номер вчера высветился. Объясняю с квитанциями – у меня переплата! Мне в ответ: у вас давно не было акта обследования, потому что вы не допускаете в квартиру.

Когда я дома, всегда пускаю. Но я работаю, часто в командировках, а вы приходите в рабочее время! Понятно, что меня нет! Давайте поедем прямо сейчас на моей машине, сделаем этот акт. Так пришлось его долго уговаривать ехать со мной! Еле-еле. Поехали, посмотрел – ой да, у вас переплата. И вопрос ко мне: а зачем вы переплачиваете наперед?! Понимаете, я на своей работе была бы счастлива, если бы клиенты платили наперед, а вашей организации деньги не нужны? Объясняю, что уеду на время, поэтому заплатила наперед. Не люблю долгов, самой по работе приходится долги выбивать из клиентов. Он мне объясняет – нет, так нельзя! Не надо платить!

Дальше пытаюсь говорить, как понимающий человек – данные в ваши базы вношу не я, а работники банка. Я ничего не могу сфальсифицировать. Что у вас происходит?

Составили акт. Так этот мастер составил его с ошибкой, как выяснилось, потерял для водоканала 20 кубометров!

Привезла я мастера назад. Что дальше делать? Идите в окошко номер семь. Я к кабинету – а там большущая очередь, и снаружи люди сидят. И, как оказалось, это все люди, у которых переплата за воду! И чтобы дождаться очереди, можно просидеть там весь день. А как же работа?  Сидят там в основном пенсионеры, сутками сидят.

Говорят мне – записывайтесь, там где-то выдают талончики. Какие талончики, если я не могу сутками высиживать свою очередь…

Водоканал устроил настоящий геноцид для своих же клиентов. Ну разве нельзя организовать работу нормально?  Ведь ваша вина в сложившейся ситуации. А вы только отключать можете?

Прошу начальницу отдела отключения (или как он там называется) – посмотрите в ваши базы, по компьютеру. Она мне: «Ничего я не буду смотреть. Не надо было переплачивать! Только по факту платить».

Ладно, смотрим по моей квартире. Там каждый месяц указаны какие-то показания счетчика. Но именно в те месяцы к нам вообще никто не приходил, никто показаний не снимал! Возможно, приходили, когда никого дома нет, в рабочее время. Получается, ваши контролеры фальсифицируют данные. Ну да и пусть, но у меня нет долга, у меня наоборот! Говорят: мы вам звонили, и вы такие цифры называли. Но я в своем уме, мне никто не звонил. Что происходит?  За что вы людей мучаете?»

Директор «Кировоградского водопроводно-канализационного хозяйства» Валентина Давидчук так прокомментировала ситуацию: «Я была там сегодня, не сказала бы, что такие уж очереди. К сожалению, случаются при расчетах ошибки, но все это сверкой решается. А то, что наши сотрудники против платы наперед… Мы только благодарны, когда люди облегчают этим нашу работу.

Если же встретилось такое отношение и такая проблема, то пусть человек обращается лично ко мне по телефону 56-91-97, обещаю разобраться».

Геннадий Рыбченков, фото Елены Карпенко, «УЦ».

Китаянка Джу прибыла в Кировоград как волонтер по программе Go Global. Сейчас она работает в летнем языковом лагере Summer Friends’ Camp Кировоградского коллегиума.

— Волонтеры в нашем лагере появились благодаря участию в конкурсе языковых лагерей в Одессе, организованном Go Global при содействии Посольства США в Украине, – говорит учитель английского языка и руководитель языкового лагеря Summer Friends’ Camp Юлия Хмелюк. – Go Global – это очень уважаемая международная организация, целью работы которой является популяризация английского языка в мире. В общем, мы сделали презентацию нашего языкового лагеря и представили ее на конкурсе в числе других 700 школ. И выиграли! Всего победителями в этом конкурсе оказались 150 школ из разных уголков Украины, приз – компания присылает в наш языковой лагерь иностранных волонтеров, которые учат детей английскому языку.

По словам Юлии, в коллегиум должны были прибыть четверо студентов-волонтеров, из них двое – иностранцы. Но одному из них не удалось оформить визу, и сейчас в Summer Friends’ Camp работают две студентки из Винницы и китаянка Джу Хо. Все волонтеры сами оплачивают проезд и пребывание в Кировограде. Однако, по уже сложившейся в коллегиуме традиции, приезжих берут на проживание семьи школьников.

Джу с нескрываемой радостью дала согласие на интервью нашей газете, вместе с ней с корреспондентом пообщалась и одна из украинских студенток-волонтеров по имени Даша.

– Девочки, для начала несколько слов о себе – откуда вы, чем занимаетесь и почему решили стать волонтерами Go Global?

Джу: – Я из Китая, учусь в университете по специальности «Социальная инженерия». Для меня большое значение имеет возможность делиться знаниями, которые я имею. Я выбрала Украину, потому что считаю, что у вашей страны есть огромный потенциал. В Украине замечательные дети, и мне очень нравится учить их английскому языку.

– Джу, это очень необычно выглядит: ты приезжаешь из Китая и учишь детей английскому.

Джу (смеясь): – Точно-точно! Действительно, это странно. Но я учу детей китайскому языку тоже. Для меня это не проблема, так как я воспитывалась в разнообразной культурной среде и владею английским на уровне родного языка. Думаю, я даже знаю китайский хуже.

Даша: – В общем, после нашего языкового лагеря дети не только будут лучше знать английский язык, но и немного выучат китайский. Сейчас они вместе с Джу учатся писать и читать иероглифы.

– Кстати, Даша, расскажи немного о себе.

Даша: – Я сейчас учусь на третьем курсе. В нашем университете есть практика, когда студенты третьего курса работают в летних лагерях. В этом году университет предложил студентам, изучающим английский, практику в языковых лагерях в рамках программы Go Global, и мне это показалось интересным.

– Чем вам запомнились ваши первые занятия с детьми в лагере?

Даша: – На первых занятиях дети были очень общительными, дружелюбными и одновременно слегка напуганными.

Джу: – И стеснялись.

Даша: – Да, очень стеснялись. Но постепенно они привыкли к общению на английском языке и теперь могут на нем говорить.

– А чем запомнится вам пребывание в Кировограде?

Даша: – Если честно, то, когда нам предложили на выбор школьные лагеря, я хотела попасть в большой город вроде Львова. Но там не было мест, поэтому мне предложили Кировоград. До этого я в вашем городе ни разу не была и ничего о нем не знала. Это просто чудесный город, его называют Маленьким Парижем, и здесь действительно как будто гуляешь по Франции. Я обязательно еще раз приеду сюда.

Джу: – Когда я вернусь домой, обязательно посоветую своим знакомым-волонтерам ехать в Украину. Мне здесь очень нравится, здесь хорошо жить.

– Джу, ты сталкивалась здесь с чем-то необычным для себя, новым, странным?

Джу: – Дайте подумать… Еда! Еда у вас странная. Не то чтобы плохая, но я привыкла к более острой еде с большим количеством специй, а у вас специй используют намного меньше. По-другому готовят то, к чему я привыкла дома, – рис, например. Но я уже привыкла.

– А что-то из традиционной украинской кухни пробовала?

Джу: – О да! Я ела борщ, и это невероятно. Это очень вкусное блюдо. Еще были вареники. Традиционная украинская еда мне очень понравилась, это действительно вкусно.

Даша: – Джу, тебе нравятся люди, которые здесь живут?

Джу: – Да, очень нравятся.

Даша: – Я ей каждый день этот вопрос задаю (смеется). Но люди здесь действительно очень хорошие. Нас так тепло и радушно приняли, мы даже не ожидали. Мои однокурсники, работающие в других языковых лагерях, рассказывали, что у них многое не так, что прием был не настолько теплым и отношение другое. Причем в семьях, где они живут, все нормально, а вот со стороны школьного руководства и учителей отношение оставляет желать лучшего. Здесь же и учителя, и руководство школы, и особенно дети – все наши друзья.

Беседовала Виктория Барбанова, «УЦ».

Семеро воспитанников Кировоградского детского дома «Наш дом» по приглашению американской корпорации «Дитячий Культурний Зв’язок» уехали на оздоровление и отдых в Калифорнию. Отдыхать и осматривать местные достопримечательности они будут до 25 августа.

По словам начальника отдела семьи и молодежи Кировоградского горсовета Людмилы Дорохиной, в поездку специально детей не отбирали.

— Ребят мы подготовили с учетом всех погодных условий. Надо было взять с собой и легкую одежду, и на случай похолодания, но с учетом, что вещи не будут весить более 10 килограммов. К поездке дети еще и подучили английский язык. Это им уж точно потребуется. Кстати, дети на мой вопрос, как же они будут общаться, если чего-то не будут понимать, отвечали: «У нас в телефонах есть googl-переводчик».

– Наверняка перед визитом оговаривались условия проживания детей в семьях?

— Безусловно, условия были оговорены соглашением. Проживание в конкретных семьях учитывалось по возрасту, по желанию детей. Конечно же, оговаривалось и то, что в группе есть две пары братьев. Их не будут рассоединять,  они будут жить вместе.

– Первоначально, через посольство, вы проверяли эту корпорацию?

— В первую очередь мы интересовались, нет ли негативных отзывов об этой организации. Таковых не оказалось.

– В США отправились не все воспитанники «Нашего дома»?

— В этом детском доме на воспитании находится четырнадцать детей, однако американская сторона могла профинансировать поездку и отдых только семи наших воспитанников. Поэтому улетели только старшие дети, которые могут перенести дорогу в далекую Калифорнию. Младшие дети уехали отдыхать на море.

А вот что рассказала «УЦ» директор детдома, их опекун и по факту сопровождающая детей в США Наталья Винницкая:

— Мы очень легко перенесли долгий перелет. В аэропортах Франкфурта, Далласа и Цинциннати нас сопровождали переводчики из числа комиссаров, ведь мы не очень владеем английским языком. Встретили нас очень тепло. В аэропорт на встречу пришли целыми семействами. Наши воспитанники будут жить в волонтерских семьях. Условия проживания в домах, как в сказке. Единственная проблема – это пища, к которой мы не привыкли.

Руслан Худояров, «УЦ».

— Вы не устали? — Разве от музыки можно устать? Так началась наша беседа с народной артисткой Украины, нашей землячкой Лидией Забилястой. Известная оперная певица и преподаватель была приглашена кировоградским музыкальным училищем на выпускные экзамены. После экзамена Лидия Леонидовна уделила нам внимание.

Справка «УЦ»:

Лидия Леонидовна Забилястая — народная артистка Украины, оперная певица (сопрано), лауреат Национальной премии Украины имени Тараса Шевченко в номинации «Концертно-исполнительское искусство».

Родилась в селе Олено-Косогоровка на Кировоградщине. Окончила кировоградское музыкальное училище, дирижерско-хоровое отделение, Киевскую консерваторию (класс народной артистки Украины Зои Христич). После окончания учебы пела в камерном хоре Киева.

Лауреат фестиваля «Молодые голоса», конкурса им. Н. Лысенко (I премия), IX Всесоюзного конкурса вокалистов им. М. Глинки (II премия). Лидия Забилястая стажировалась в миланском театре Ла Скала. Первая премия и Золотая медаль на VII Международном конкурсе имени П. И. Чайковского (1982 год). За уникальный талант и труд государство отметило Лидию Забилястую высокими наградами: 1985 год — звание народной артистки Украины; 2003 год — Орден княгини Ольги; 2011 год — лауреат Национальной премии Украины имени Тараса Шевченко. Творчество певицы насчитывает 30 ведущих партий, исполненных в Национальной опере Украины.

— Вас часто приглашают на выпускные экзамены?

— Я впервые участвую. Но я и преподавателем не так давно начала работать, а это все-таки педагогическая работа. Я рада, что приехала. Это очень интересно, внесло разнообразие в мою жизнь, я могу открыть в себе новые возможности.

Выпускной экзамен — это финальный рывок, который дети должны продемонстрировать. Тут даже не так важна оценка, важно, как они сконцентрируются на таком ответственном и волнительном моменте их жизни. Музыка — это стихия. Хоть она не относится к стихиям природы, но, наверное, это стихия души.

— Сейчас проводится довольно много телевизионных песенных конкурсов. Как вы их оцениваете?

— Вы знаете, я за ними слежу. Для меня бывает очень интересным этот процесс, потому что встречаются очень талантливые исполнители. Когда ты певец, имеешь отношение к музыке или другому виду творчества, замечаешь, как люди чувствуют свою нереализованность. И рано или поздно они все-таки рвутся на сцену. Они могут сделать карьеру в какой-то профессии, но душа хочет сцены, хочет петь. И они уже счастливы, что побывали на сцене, пусть даже не вышли в финал или не стали победителями. Они насладили свою душу. И бывают открытия, открываются настоящие таланты.

— Поп-звезды собирают полные залы, а джазовый концерт или симфонический — нет. Почему, как вы считаете?

— Это наше образование, культура. Я не говорю о пропаганде, хотя там больше рекламы. Посмотрите, кто мелькает на телевидении. Совсем не те, кого нам хотелось бы, чтобы слушали. И даже не это. Получается, что поп-музыка в умы вкладывается как что-то высокодостижимое. А вторая сторона этого — жизнь настолько сложна, что люди не хотят задумываться, ищут чего-то легкого для восприятия. Может, им надо, чтобы душа повеселилась. Как мы можем их в этом обвинять? В какой-то степени это политика государства. Вы сами видите, какая цензура, кто как пиарится, какие в газетах заголовки, которые бросаются в глаза, какие там фото. Но все зависит от воспитания и культуры.

— Вы были певицей всесоюзного масштаба, выступали на cценах всего СССР. Как сегодня складываются ваши отношения с коллегами по сцене из других уже стран?

— У нас очень хорошие отношения, очень теплые. Вот недавно в класс Евгении Мирошниченко нашей консерватории приезжали представители Казахстана и Армении. Они зашли просто посмотреть класс. И преподаватель консерватории из Казахстана узнал меня, мы были с ним в жюри на конкурсе «Янтарный соловей» в Калининграде. А женщина из Еревана оказалась подругой моей знакомой Ребекки, с которой мы познакомились на гастролях в Аргентине. И таких связей очень много.

Тогда конкурсы были всесоюзными, и на них были представители всех республик. Даже если мы не видимся, то вспоминаем друг друга. А на стажировке в Италии со мной были представители России, Грузи, Белоруссии. У нас были очень теплые отношения. Думаю, что если бы мы сейчас встретились, точно так же тепло восприняли бы друг друга.

Концертмейстер, с которой я прошла почти все конкурсы, заслуженная артистка России Наталья Владимировна Богелава для меня чудо-человек, которого я встретила в своей жизни. Она отдала мне много своей музыкальности, своего таланта, вдохновения на том же конкурсе имени Чайковского. Как можно забыть или поссориться? Созваниваемся, поздравляем друг друга. Она осталась для меня образцом музыканта, хотя всегда говорила: «Лида, я так играю, потому что вы так поете». Я ей отвечала: «Ну как вам можно плохо спеть?» Прежде чем сесть за клавир играть, она слушала оркестровое произведение и подбирала тембральные краски оркестровки на фортепиано. Изумительная женщина.

— Много в вашей жизни было таких удивительных людей?

— Очень. Мне кажется, что именно это меня сформировало как музыканта. Я считаю большим счастьем своей жизни заниматься музыкой. А удивительные люди — это были дирижеры, режиссеры, целые театры, которые принимали меня за рубежом и слушали мое пение. Это были индивидуумы, начиная с нашего кировоградского музучилища, потому что именно здесь я впервые начала открывать в себе человека, тогда связанного просто с музыкой, а в дальнейшем они раскрыли во мне вокальные данные. И это благодаря тому, что здесь я встретила людей, которые мне подсказывали, что у меня такой голос, которым нужно заниматься индивидуально.

Это не проходит бесследно. Это то, что мы по крупицам собираем по жизни, не замечая, может быть.

— Как сегодня себя чувствует оперное пение?

— Что касается общей картины, в последнее время произошло… не хочется говорить деградирование, но все-таки спад. Потому что учебные заведения начали набирать большое количество людей. Отбор не такой тщательный, как был раньше. Если раньше из пятнадцати-двадцати человек брали всего пять на курс, то отбирали же лучших. Сейчас на курсе бывает и тридцать, и пятьдесят. А так нельзя. Я сама вижу и слушаю людей, которым, может быть, не место в консерватории. Но они приходят, потому что появилось платное обу­чение. А мне кажется, что этого нельзя было допускать.

Эти люди потом где-то пристраиваются, и происходит спад уровня. Качество уже не то. Наверное, так во всех жанрах, потому что и режиссерские требования уже другие, и дирижерские подходы. У нас это было очень и очень серьезно. Для того, чтобы попасть на стажировку в Италию, кроме того, что ты имеешь звание лауреата международного конкурса, ты еще проходишь отбор всесоюзного масштаба. В Бетховенском зале Большого театра мы пели концерт, где сидела, опять же, комиссия, которая решала, отправить человека на учебу или нет. А сейчас что происходит? Берут в карман деньги и едут к преподавателю в Италию. Потом приезжают и говорят, что они стажировались в Италии.

— Вы же не музыкой единой живете. Чем еще занимаетесь, увлекаетесь?

— Не только музыкой. У меня есть сын, которому нужно отдавать много сил и здоровья, хоть ему уже двадцать пять лет. Это семья. Еще недавно это была мама, которой исполнилось девяносто пять лет, когда ее не стало.

Что связано с творческой жизнью, — это свой вокальный класс в консерватории. Воспитывать молодых певцов — это большая ответственность. Что касается увлечения, я такой же живой человек, как все. Происхождение мое от самых истоков, с кировоградской земли. Хотя я в селе прожила всего пятнадцать лет, но во мне заложено то, без чего я просто не могу жить. Это участок, где газоны и много цветов. Раньше муж не понимал, как можно отдыхать, работая на земле, когда я рвалась к маме. А сейчас и муж понимает, что значит быть на своем клочке земли. Огорода у нас нет, но зато появилась теплица, и у нас есть свои зелень и овощи.

А еще есть любимая кошка, которая тоже член семьи и которая привносит определенные положительные эмоции в нашу жизнь.

— Какую вы слушаете музыку?

— Как певица я отдаю предпочтение вокальной музыке. Если слушаю оперу, мне интересно слушать разных исполнителей. Сейчас больше слушаю старинной музыки с камерными оркестрами. Это Вивальди, например. От этой музыки веет ностальгией, ведь я начинала именно с этой старинной музыки, когда училась на хоровом отделении, работала в хоре. И это все перепето — Вивальди, Монтеверди, Орландо Лассо, Бах, Бортнянский, Березовский, Гайдн. Классика такого стиля.

— На каком концерте вы недавно были?

— Это был сборный концерт, посвященный памяти Евгении Мирошниченко. У нас есть неофициальная Малая опера, которую Евгения Семеновна хотела открыть в Киеве, но за свою жизнь не успела. А сейчас состоялся один из концертов в этом зале с симфоническим оркестром под руководством Николая Лысенко и ее студентами. Они уже состоявшиеся певцы, некоторые за рубежом работают. Большие молодцы, собрались и организовали пять концертов. Интересно было, зал был полный — это интересовало людей.

— Пожелайте нам что-нибудь.

— Прежде всего пусть будет мир в Украине. Желаю, чтобы у людей было хорошее настроение, чтобы люди радовались жизни даже в такое нелегкое время. Силы воли и терпения желаю всем, как и самой себе. Находите позитивы, которых в жизни много.

Елена Никитина, фото Елены Карпенко, «УЦ».

Как вам всем известно, сборная Украины первой прекратила борьбу за выход в плей-офф чемпионата Европы 2016 года. Уступив в двух стартовых поединках сборной Германии и сборной Северной Ирландии, подопечные Михаила Фоменко потеряли все шансы попасть в плей-офф Евро-2016. В причинах провала нашей дружины мы попытались разобраться с кировоградскими футбольными экспертами.

Виктор Безсмертный – председатель Кировоградской областной федерации футбола, который лично присутствовал на трибунах стадиона «Люмьер» в Лионе:

— Знаете, лучше бы не летал на этот матч, ведь вы сами знаете результат. Все очень расстроены, вот вручить бы всем нашим футболистам путевки в АТО. Вообще о чем можно говорить, когда нападающий сборной Северной Ирландии – любитель, а один наш игрок стоит больше, чем вся команда соперников. Не знаю, как объяснить этот провал. Нужно быть внутри команды. Вот, например, те драки перед чемпионатом Европы как раз и вылились в такой результат на Евро. Не было такого психолога в команде, я так понимаю, который мог бы настроить ребят. А Фоменко – консерватор, он ничего не сумел изменить, повлиять на что-то. Вот и имеем, что мы первая сборная, которая потеряла всякие шансы бороться за выход из группы. Я бы на месте Михаила Ивановича вышел и сказал бы, что я уезжаю и передаю управление сборной молодому Шевченко. И пусть Шева бы уже вживался в роль главного тренера, а на матч с Польшей выставил бы тех, кто не играл в первых двух поединках. Посмотреть, на что они способны, и уже понемногу думать о будущем.

Юрий Махно – заслуженный тренер Украины, председатель Кировоградской областной организации ФСО «Колос»:

— Я не увидел грамотного общего сценария игры. На поле были отдельные игроки, а вот целостной игры, сценария командных действий я не увидел. Кто кого должен был страховать, куда кто должен был бежать – этого не было. Взаимодействия игроков, перехода от обороны к атаке и наоборот – не было. Ощущения того, что играет команда, а не отдельные игроки, не было. Во-вторых, не было не то чтобы какого-то патриотизма (не хочется таких высоких слов говорить), а простого желания грызть землю, бороться на каждом клочке поля, как у соперников. Какие-то безвольные действия наших игроков. А это очень важно, когда было видно, что у нашего соперника горят глаза, а у нас какой-то непонятный покой. Нужно было обновить состав, выпустить больше молодых игроков. А в центр поля обязательно ставить дирижера Ротаня, который может вести игру, менять акценты атаки, давать вправо, влево. Наши полузащитники неплохо действуют в обороне, но в созидании атак ничего не показывают. А потому получается, что нападающие отрезаны от команды. Нападающий – зависимый игрок, ему нужно дать мяч вовремя и в хорошую позицию, чтобы он мог туда ворваться, открыться. Этого не было. Просто бессмысленно мяч бегал от одного игрока к другому. Кроме того, лидеры Коноплянка и Ярмоленко не оправдали ожиданий. Особенно Ярмоленко. Коноплянка еще как-то пытался придержать мяч, что-то сделать, тоже без скорости, на одном месте, но хотя бы пытался. А Ярмоленко, кроме удара низом, за два тайма больше ничего не показал. Плюс у нас вообще непонятно, что происходит в тренерском штабе. Я считаю, что введение Шевченко было ошибкой. Не потому, что Андрей Николаевич плохой, а потому что непонятна его роль в сборной. Мы понимаем, что на 90 процентов это следующий тренер сборной, но остается же при этом Фоменко. И из того, кто давал интервью, кого больше показывали, непонятно, а кто же главный. Михаил Иванович должен был как-то сохранить Заварова, ведь во время отбора они работали вместе и вместе вышли на Евро. И тут Александра Заварова увольняют, а на его место берут нового человека. Видимо, от этого и сам Фоменко потерял нити управления. Поэтому все это вносило определенный дискомфорт в работу со сборной – как нам играть в одного нападающего, в два, как действовать нашим лидерам? Можно говорить, что в сборной Фоменко уже не был тренером, а Шевченко еще не стал им.

Александр Мызенко – легендарный игрок ФК «Зирка»:

— Самое главное, что наша сборная уступила в желании, в мотивации. Кроме того, все уже знают, как играет наша сборная. Если нам перекрыть фланги, мы больше ничего не придумаем. В центре у нас ничего не получается. Один Коваленко пытался двигаться, обыгрывать, пробивать, а  перестроиться с фланговой игры у нас не получилось. Плюс проиграли борьбу, проиграли скорости, поэтому и имеем такой результат. Нет вариативности в игре, все надежды только на двух крайних хавов, а они с мячом встречались на своей половине поля и особой опасности не создавали. Их просто вытеснили подальше от опасных зон, вот и не было остроты. Уже когда, можно сказать, петух клюнул, тогда полезли, начали пытаться что-то создать. Но целостного видения игры так и не получилось. Вот так однобоко наша сборная всегда при Фоменко и играла – перепасовка между центральными защитниками, передача на фланг, а дальше – что  хавбеки придумают. В центре же поля вообще нет никакой игры. Одной из главных причин может быть то, что в товарищеских матчах мы не наигрываем новых схем, а просто играем на результат. Также отсутствует в нашей сборной агрессия. Единственная игра, когда я ее увидел, – это домашний матч против французов в 2013 году, когда мы выиграли – 2:0. В остальных же матчах играем скучно, неинтересно, однообразно. Можно простить поражение, вылет, но простить отсутствие желания бороться никак нельзя.

Вадим Даренко – руководитель программы развития детско-юношеского и молодежного футбола в Академии ФК «Зирка»:

— Этот чемпионат Европы мы полностью провалили. Я не увидел единой команды, настройки, настроения. Очень слабо сыграли наши нападающие. А сборная Северной Ирландии сыграла просто и по результату. Они грамотно сыграли от обороны и ничего не дали нам создать. Они перекрыли Коноплянку и Ярмоленко, на них выходило по двое игроков, поэтому наши вингеры ничего не создали. Поддержки из середины не было, но там не было и игрока, который бы хорошо действовал при созидании атак. Несколько ударов, которые мы нанесли по воротам, вопрос не решили. А вот то, чем отличаются британские команды, к чему мы должны были готовиться, – это стандарты, конечно же. Вот они свой момент использовали. А в концовке уже, разумеется, мы побежали вперед и пропустили точно такой же выпад, как и с немцами. Быстрая контратака, перевод на фланг, снова в центр – и забивается гол. Не успевали уже ни наши защитники, ни опорники. Наверное, те моменты, которые возникли перед Евро, конфликты между игроками повлияли на то, что мы не увидели команду. Не было командного духа. Каждый играл сам на себя, а не на команду. Мы играли в оборонительный футбол, а с Северной Ирландией, наверное, нужно было переходить на атакующий. Я вообще не сторонник того, чтобы оценивать работу тренера, ведь каждый тренер сам отвечает за результат. И вообще, их работа довольно неблагодарна. Всегда выигрывает команда, а проигрывает тренер. А по игре с ирландцами добавлю, что да, мы владели преимуществом, катали мяч, а толку от этого было немного. Мы не создали ни одного реального голевого момента. Не только же мы изучаем соперника, соперник тоже изучает нас. По индивидуальному мастерству уровень наших игроков выше, но как команда мы не сыграли. Не видно было,  за счет чего мы собираемся победить, ни в игре с немцами, ни с североирландцами.

Андрей Горбань – тренер Академии ФК «Зирка»:

— Как сказал Михаил Фоменко, есть игры, которые нужно разбирать, а есть те, которые – нет. Эту игру хочется поскорее забыть. Из того, что планировала наша команда, не получилось ничего. Игра совершенно не пошла. Что тут можно анализировать? Игра не пошла по всем направлениям: ни в обороне, ни в атаке. Еще и не настроились на поединок. Конечно, можно сетовать на погоду – если бы не дождь, мы лучше держали бы мяч, но я в этом сильно сомневаюсь. Не было быстрого перехода из обороны в атаку. Понятно, что по такой погоде трудно было строить позиционные атаки, но все же. Самое главное, что то, чем мы якобы славились, а это борьба, бойцовские качества, характер, – этого всего не было. Мы даже в этих компонентах уступили Северной Ирландии. Я бы всех игроков, за исключением Пятова, как говорят в футболе, связал бы и утопил.

Для того чтобы анализировать игру, нужно еще раз пересмотреть, рассмотреть всю статистику, поэтому сейчас больше говорю, наверное, не как эксперт, а как болельщик. Я считаю, что такое катастрофическое выступление нашей сборной связано с микроклиматом в команде. Ибо то, что было перед Евро между игроками «Динамо» и «Шахтера», «Зари» и «Днепра», положительно отразиться на сборной никак не могло. И как там ребята ни уверяли, что все хорошо, что мы будем драться друг за друга, все равно психологическое состояние было не идеальным. Не сумели ни Фоменко, ни Шевченко, ни психологи, которые есть в команде, как-то повлиять на эту ситуацию. Плюс, по большому счету, мастерства у нашей команды нет. Возможно, за исключением Коноплянки и Ярмоленко. Да и то, Коноплянка чаще на скамейке запасных в «Севилье», чем на поле. А Ярмоленко уже полтора года топ-клубы покупают и никак не могут купить. Если посмотреть, то в «Шахтере», когда продавали Мхитаряна, Виллиана, Фернандиньо, вопросы быстро решались. А тут эта эпопея с переходом Ярмоленко тянется очень долго, что тоже в определенной степени говорит о его уровне. Остальные же игроки, давайте будем откровенно говорить, недотягивают до того уровня. И этому тоже есть причины. Посмотрите, как упал уровень нашего чемпионата. Одно дело – обыгрывать условную «Говерлу», другое – противостоять хорошим европейским игрокам. Кроме того, возникают вопросы к Фоменко: почему, видя, что не идет игра у Коноплянки и Ярмоленко, не выпустить Караваева. Почему Малышев не поехал на Евро?

Итак, две основные причины нашего провала – это микроклимат в команде и уровень наших футболистов. Чудес не бывает.

Андрей Антонов – директор Академии ФК «Зирка»:

— При таких погодных условиях, когда в более выгодном положении находилась сборная Северной Ирландии, а задачей наших футболистов было как можно больше загружать штрафную соперника, замена Селезнева на Зозулю была неправильной. Более логично было бы выпустить Будковского. Также нужен был человек, который смог бы этот мяч доставить к нападающему, со стандарта, с другой части поля. Я имею в виду Ротаня. Да и в конце концов на такую погоду можно было выпустить Тимощука, который бы всю игру провел в обороне, в подкатах, сцементировал бы нам центр поля. С заменами наш тренерский штаб не угадал. Но игра была просто бездарной. Владели преимуществом, это было заметно, к воротам приближались, но нам там особо разгуляться не давали. И о чем можно говорить, когда самый высокий футболист в команде уступает на втором этаже? А второй гол когда пропускали, то наши игроки уже остановились и не играли, оставили бедного Пятова под расстрел.

Алексей Кацман – легендарный игрок ФК «Зирка»:

— Наша команда проиграла еще до матча. Ни характера, ни борьбы – ничего. Говорят, были плохие погодные условия. Так Северная Ирландия играла в точно таких же. Я не видел у украинских игроков желания играть, глаза у них не горели. В таких играх нужно проявить характер, жесткость. А североирландцы начали нас обыгрывать, и мы побоялись. На мой взгляд, Фоменко вообще не угадал с составом. Нужно было выпускать Будковского, Ротаня. Зачем нам вообще 23 игрока, когда мы все время играем одним и тем же составом? Что Селезнев показал в этой игре? Ничего. Вышел Зозуля, что он показал? Откровенно говоря, я еще не видел такой трусливой игры в исполнении сборной Украины. Игрок получает пас на чужой половине поля, сразу же возвращает на свою и скрывается. Конопялнка что-то пытался показать, но, когда начали против него жестко играть, тоже спрятался. Ярмоленко вообще ничего не показал. Зачем по такой игре было выпускать Зинченко? Я понимаю, что это наше будущее, но в том матче нам нужен был конкретный результат. Поэтому вопросов очень много, на которые я пока ответа не нахожу.

Геннадий Махно – тренер «Зирки-2»:

— Сборная не оправдала тех надежд, которые были на нее возложены болельщиками. По матчу с Северной Ирландией – мне кажется, имела место недооценка соперника. Потому что все разговоры были про сборную Польши, как мы с поляками сыграем, а Северную Ирландию списывали со счетов и даже не думали о том, что она может у нас отобрать очки. Много было разговоров о том, что у нас хорошие, талантливые молодые игроки, а вот по играм на Евро как-то этого заметно не было. Много авансов им было роздано, а на деле они не оправдали тех ожиданий, надежд, что на них возлагали. Правильно сказал Андрей Шевченко перед отъездом во Францию: «Сборная Украины вам еще преподнесет сюрприз». Спасибо, Андрей, что предупредил.

Самир Гасанов – спортивный директор ФК «Зирка»:

— Во-первых, у нас есть большая проблема в организации игры в средней части поля. Мне трудно говорить, правильный ли выбор в плане игроков сделал Фоменко перед Евро или даже по ходу игры против Северной Ирландии, когда мы уже уступали и нам нужна была победа. На мой взгляд, можно было бы выпускать второго нападающего, оставлять на поле Коваленко, убирая игроков полузащиты оборонительного плана. Разрушителей было много, а вот второй форвард не помешал бы, поскольку мы строили игру через длинные передачи, минуя полузащиту.

Говорить о провале сборной нужно, отталкиваясь от того, на что кто рассчитывал. Если быть объективным, мы никак не сильнее сборной Германии, а игра с североирландцами показала, что в тактическом плане мы и  их слабее. Оттого, видимо, и итоговый результат на табло. Перед Евро мы сыграли контрольные матчи, но не уступали по ходу тех матчей, чтобы было понятно, что надо изменить. А вот на самом Евро, когда нужны были очки, такие ситуации произошли.

Мне трудно судить о том, каким тренерский штаб видел рецепт успеха. Замена игрока одной позиции на игрока той же, на мой взгляд, успеха принести никак не могла. Хотя это мы уже говорим по факту, но, действительно, в глаза бросалось то, что нужно перестраивать схему за счет соответствующих футболистов, но этого не произошло. Также за две игры я не увидел, что мы имеем наигранные стандарты. Коноплянка их неплохо исполнял, но никакой остроты в тех эпизодах мы не создали ни с Германией, ни тем более с Северной Ирландией.

Сергей Лавриненко – главный тренер кировоградской «Зирки»:

— Не хочу разбирать игру сборной. Скажу одну фразу. Игра сборной Украины – это прямое отражение всего украинского футбола. Страна в состоянии войны, и нам хоть бы как-то сохранить сейчас футбол, а не говорить о каком-то уровне нашей команды. Каков уровень чемпионата – таков и уровень сборной.

Сергей Цигульский – специально для «УЦ».