Спасибо вам, уважаемые читатели, за добрые слова в адрес нашей газеты и серии статей о тезках родного города. Наш следующий рассказ — о Педагоге с большой буквы, учительнице младших классов Кировоградской специализированной общеобразовательной школы №32 I-III степени с углубленным изучением английского языка Елизавете Филипповне Голенцовой. За сорок два года своей трудовой деятельности она воспитала более двух тысяч учеников. Все они с любовью и гордостью вспоминают свою первую учительницу. И сейчас уже подрастает новое поколение, для которого имя Елизаветы Филипповны также будет ассоциироваться с добротой, лаской и любовью.
Рассказ 5. Найди свое призвание
— Елизавета Филипповна, вы более сорока лет проработали в школе. Скажите, вы с детства хотели стать педагогом или, может, у вас была иная мечта?
— Да, иная. Я мечтала стать актрисой, ходила в студию Дома учителя. Играла Галю в “За двома зайцями” Старицкого. Наш руководитель настаивал, чтобы я поехала учиться в Киев. Вот мы втроем с Витей Скалевским и Галей Убийвовк, ныне известными украинскими актерами, после окончания школы поступили в Киевский театральный институт им. Карпенко-Карого. Но мама сказала: “Нет. Тебе эта профессия не подходит. Никакая ты не актриса. Ищи свое призвание”, — и я вернулась домой.
— Что же произошло потом, как вы оказались в школе?
— Как-то зашла я школу посмотреть, которую выстроили как раз на месте нашего огорода. А школа новая, красивая. Меня увидел директор, Дмитрий Григорьевич Кордун, и говорит: “О, нам такая девочка подходит. Будете принимать документы”. Так 1 сентября 1962 года началась моя трудовая деятельность.
Первое время было, конечно, трудновато. Меня назначили старшей пионервожатой, была я воспитателем в группах продленного дня. Потом поступила на заочное отделение нашего кировоградского пединститута. В 1969 году его закончила, родила дочь и начала работать учителем начальных классов. В 32-й школе прошла вся моя жизнь. Хоть я и на пенсии, все равно работаю. Захожу в класс, а мне ребятишки кричат: “Ура! Лиза Филипповна пришла!” Как можно от этого отказаться? Я не представляю, как буду жить без детей.
— А Лизой вас в честь кого назвали?
— Я очень благодарна маме за то, что она назвала меня в честь своей сестры и в честь города. Мама сама была прирожденным педагогом. Она научила нас любить книгу, была талантливым рассказчиком. Прекрасно пела русские народные песни. Папа аккомпанировал ей на гитаре и сам пел украинские песни. Он был очень ласковым, жалел нас. Может быть, оттого, что нас в семье очень любили, и мы с сестрами умеем любить и отдавать свою любовь детям.
— Мне рассказали, что у вас был ученик Толя Дехтярев, которому вы в прямом смысле помогли стать на ноги.
— Я долгое время ходила заниматься с Толей. У него церебральный паралич. Как-то прочитала в газете о цирковом артисте Дикуле, который повредил позвоночник, разработал свою систему восстановления и вернулся к нормальной жизни. Я написала ему в Москву письмо, и он выслал мне схемы занятий и чертежи снарядов. Начали мы с Толей заниматься по системе Дикуля. Вы не представляете, каким счастьем светились глаза ребенка, когда он начал ходить!
— Таких трудных детей у вас, как я понимаю, было достаточно много?
— Да. Занималась я с Хурсантай Мариповой — девочка немного отставала в развитии, с Якубом Губердаевым — он с родителями приехал из Азербайджана. Какой был запущенный ребенок! Но ничего, теперь все в порядке.
Дети приходят из садика разные. Плюются, ругаются. Я постепенно лаской, добротой, на примере других детей (обязательно веду своих воспитанников в Дом малютки), учу их быть людьми. Работаю по Сухомлинскому. Написала пособие для молодых учителей “В країну знань”, посвященное 80-летию великого педагога. Я стараюсь маленькую душу наставить на правильный путь. Учу их любить природу, чувствовать ее, творчески мыслить. Учу бережливому отношению к вещам. Был у меня ученик Саша. На нем все поставили крест. Говорили, что его нужно отправлять во вспомогательную школу. А я сказала: “Нет, я буду с ним работать”. Вырос нормальным человеком, работает шофером. Для меня было важно научить ребенка, на которого все махнули рукой, читать и писать. Моя мама всегда говорила: “И медведей в цирке учат, а ты что, не сможешь научить ребенка?”
— Насколько современное поколение детей отличается от тех, кого вы учили и воспитывали двадцать, тридцать лет назад?
— Нынешние первоклашки намного развитее своих предшественников. Они в курсе всех событий. В таком юном возрасте они уже знают, что такое компьютер. Мои дети ходят в разные кружки, спортивные секции, библиотеку. У нас в классе есть свой кукольный театральный кружок. Мои третьеклассники показывают первоклашкам спектакли “Колобок”, “Репка”, “Коза и семеро козлят”. И малышам нравится, и моим “взрослым”.
Но все зависит от того, в какой семье растет ребенок. Как-то так сложилось, что ко мне в класс приходят дети из неполных, малоимущих, неблагополучных семей. У одного папа в заключении, а другой живет только с мамой. Дети предоставлены сами себе. Приходя в школу, они не умеют ни читать, ни писать. Я начинаю работать не только с ребенком, но и с его родителями. А родители, как вы понимаете, бывают разные…
К каждому я нахожу свой ключик. Бывает, сидит ребенок на уроке: “Я не хочу писать”. — “Ладно. А что ты хочешь?” — “Хочу мыть полы”. — “Идет урок, мыть пока еще рано. Держи листок. Будешь рисовать?” — “Буду”. — “Порисовал, а теперь давай попишем”. Так и начинаем потихонечку, полегонечку писать. “Видишь, у тебя получается. Какой ты молодец! Ты просто золото!” Похвалила — у ребенка глазки заблестели, он начинает работать. Проходит немного времени, и мои дети зачастую учатся лучше, чем те, кому нанимают репетиторов.
— Для меня всегда было загадкой, как учителя первых классов ухитряются на уроке уделить внимание каждому ребенку. Их у вас сейчас 24?
— Ну, это еще мало. Раньше было и по 42 ученика. И всем уделяла внимание. К каждому должен быть индивидуальный подход. Я на уроках использую разные виды работы в зависимости от успеваемости, темперамента, особенности памяти и мышления ребят. На каждого ребенка составлена психолого-педагогическая характеристика. Там учитывается то, что я уже перечислила, плюс умственное развитие, особенности фантазии, отношение к труду, к людям, себе, вещам, указаны позитивные и негативные стороны личности и причины возникновения трудностей. Слабенькие ученики работают у доски, сильные занимаются по индивидуальным карточкам. И так в игровой форме, с минутками отдыха все мы успеваем. Если же что-то не получается, я занимаюсь дополнительно. Или прихожу к ним домой сама, или они приходят ко мне. Двери моего дома всегда открыты.
— То есть вы учите и воспитываете детей, используя многие достижения педагогической науки?
— Конечно. Я слежу за всеми новинками, внедряю у себя на уроках опыт Логачевской, Савченко, Амонашвили, Мухиной. У меня очень много раздаточного материала, наглядных пособий… Можно много и долго что-то рассказывать, но, когда ребенок увидит своими глазами, сможет потрогать руками, и результат будет намного лучше. Как-то даже пришлось принести из дома банки, чтобы дети разобрались с понятием объема. Если я вижу, что класс устал, мы сразу делаем зарядку. Снизился интерес — переключаемся на другую работу. У каждого из учеников есть своя “веточка роста”. Своеобразный альбом с фотографиями ребенка, с его творческими работами. Много мне помогает мой муж. Он у меня художник.
В классе у каждого есть свое дело, участок — как в японской школе. Один отвечает за книги, другой — за цветы, третий — за уборку, четвертый — за дисциплину, пятый — за парты и так далее.
— А как семья ваша относится к тому, что вы не только до ночи сидите над тетрадками, но и детей, бывает, забираете к себе домой?
— С пониманием. Мой муж воспитывался в детском доме. Он на себе испытал обездоленность и заброшенность. Как-то одного из моих учеников мама страшно избила за плохую оценку. “Почему, — спрашиваю, — Вани не было в школе?” — “Чорт його не вхватить. Хай бiгає”. Побежала я на Валы, побежала на базар. А снег идет, холодно. Смотрю — идет мой Ванечка без шапки. А тут и мамаша. И давай опять на него лезть с кулаками. Я малыша забрала к себе домой, а матери сказала: “Пока вы не успокоитесь, я вам ребенка не отдам”…
Или еще был случай. Вижу, мальчик просто сорит деньгами в школе. Звоню бабушке: “У вас крупная сумма не пропадала?” — “Ну что вы, Лиза Филипповна, откуда у нас деньги?” Потом выясняется, что продала бабушка дачный участок и 400 гривен спрятала. Ребенок нашел. Она так его избила, что он был черный. Ну а что вы хотите от ребенка? Мать в тюрьме, отец в тюрьме…
“Олежек, — спрашиваю, — куда же ты потратил деньги?” — “Я нищим раздал”. — “А еще?” — “Я тому-то самокат купил”. Бабушка ребенка из дому выгнала. Мы всю ночь бегали с мужем по чердакам и подвалам. Через двое суток нашли голодного, измученного. Куда вести? К бабушке нельзя. Она опять его будет бить. Забрали к себе. Прожил он у нас неделю. Потом приехала моя дочь из Москвы. Я ей все рассказала. Пошли мы с ней к этой бабушке. О чем дочь с ней несколько часов говорила, не знаю, но ребенок вернулся домой. Бабушка от жадности и нервов слегла. А тут пришел из тюрьмы отец. Нервный. Ребенка не кормил: “Что? Хлеба ему! Я вырос на зеленых яблоках, и он вырастет!” Оформили бесплатное питание Олегу в школе. Вот в какой семье живет маленький человек. Но после случая с деньгами он никакой глупости или пакости не делает, хорошо учится.
Была еще такая ситуация. Пропали часы. Я прихожу в класс: “Ребята, пропали часы. Кто взял?” Гробовая тишина. Как-то из ситуации нужно выходить. “Слушайте, давайте поищем. Где-то, наверное, они упали”. Вижу, крутится Дима. Я понимаю, что это он взял чужое. Смотрю, подбросил под батарею. Все стараются, везде заглядывают. “Давайте еще поищем. О! Есть!” Потом Диму тихонько отзываю в стороночку и говорю: “Рыбочка, больше так не делай. Ты же умничка”. — “А мне часы понравились”. — “Я понимаю, что понравились, но ведь это не твоя вещь. Это слезы чужие”. Они у меня все знают: чужое брать — табу. Как-то нашли паспорт с деньгами и принесли в школу. “Почему же ты деньги себе не взял?” — “А это чужие слезы”.
— А вас за 42 года они много раз доводили до слез?
— Никогда. Ни я от них не плакала, ни они от меня. Мама мне часто повторяла: “Никогда не обижай чужого ребенка”. Я это запомнила на всю жизнь. Смысл моей жизни — в любви к детям. И мечта у меня есть — написать книгу о детях. Нет плохих детей. Это мы, взрослые, не умеем их любить…
