Николай Барабуля: прощается, но не уходит

Процесс всеукраинской оптимизации коснулся и Кировоградского горисполкома. В результате был отправлен на пенсию (преждевременно, по состоянию здоровья) Николай Барабуля, который, казалось многим, вечно будет заниматься вопросами городской культуры. Он по-прежнему улыбается, раздает комплименты и утверждает, что остается в строю. Наверняка будет писать стихи и читать их тем, кто их понимает, будет помогать проводить общегородские мероприятия, отвечать на многочисленные звонки с просьбой подсказать, посоветовать, высказать свое мнение. Он останется активным и без отдела культуры. А вот что будет с культурой без Барабули — вопрос…

Рассказывают, что во время подготовки церемонии передачи останков грузинского бойца, погибшего на территории нашей области, грузинским представителям, Николай Иванович долго искал музыку, которая сопровождала бы мероприятие. Это должна была быть трогательная народная мелодия. Нашел то, что, по его мнению, подходило по настроению, но не мог найти человека, способного перевести текст. А вдруг там поется о несчастной любви, о расставании возлюбленных?.. Была не была, решил Барабуля. Но минут за двадцать до начала церемонии к нему подошел мужчина и спросил: «Вы искали переводчика с грузинского языка?» Барабуля пригласил его в машину, прокрутил песню и услышал перевод: «Зачем ты, солнце, встало над Грузией? Грузия плачет. Она сегодня хоронит своего сына…»

Освобожденный от «звания» чиновника Николай Барабуля дал «УЦ» свое первое интервью в качестве пенсионера.

— Николай Иванович, очень странно звучит «Барабуля на пенсии». Вам не кажется?

— Мудрые китайцы, как обычно, правы. Это ведь они говорят: чтоб ты жил в эпоху перемен. Только сильные люди могут вынести изменения без потерь. Есть наработки, принципы, стиль работы, все вроде бы гармонично, органично. Но приходит время, и эту гармонию нужно пошевелить. Одни это делают легко и свободно, а у других это не всегда получается. У меня здоровье пошатнулось, и я уже физически не успевал за этим временем. Хотя творческий потенциал у меня есть, я готов работать и думаю, что не оставлю эту свою стезю, ибо она меня не так кормит физически, как питает духовно. Если ко мне будут обращаться, я, конечно, отзовусь. Это моя внутренняя позиция.

— Нет желания сегодня рассказать, что или кто мешал работе?

— А зачем? Что касается пути, который я прошел в исполкоме, он был с виду, может быть, простым, но для меня очень сложным. Все-таки четыре мэра, семь профильных заместителей — это непросто. Они люди разные, к ним подчиненные по-разному относились, и у них было неодинаковое отношение к культуре. Чаще всего это были люди, которые в своей жизни с культурой сталкивались косвенно, не вникая глубоко в сущность этой работы. Когда они начинали деятельность и я был рядом, то мне было очень приятно, что они со временем становились ближе к культуре. Приходилось, конечно, подстраиваться под их видение. Но, если бы мы только это и делали, мы бы уже, наверное, повесились. Мы же пытались показать более реальные пути, более приемлемые решения. И мне отрадно, что мы находили общий язык. Если зампред тебя понимает, а особенно защищает, это немаловажно.

Всякое бывало. Но ведь и в семье между близкими людьми тоже бывают размолвки, ссоры. И здесь так было: то попадешь под горячую руку, то начальник попал под чье-то влияние (а это часто бывает). И приходилось начинать все сначала, доказывать что-то. Я благодарен многим из них — они меня тоже жизни учили. Есть хорошее выражение: если человек говорит все, что думает, думает ли он? Приходилось, нагнув голову, молчать и ждать момента, когда можно переговорить с тем или иным человеком. Но еще раз говорю: как бы там ни было, у меня остались хорошие, теплые взаимоотношения со многими моими бывшими «кураторами».

— Ну, это, скорее, благодаря вам, вашему характеру. Мы же помним, как вы переживали, когда на сессии горсовета распределялись бюджетные средства, в результате чего отрасль культуры оставалась обделенной…

— Да, это было. Ко мне тогда подходили и говорили: ты же понимаешь, что так надо, что это политическое решение. Я, конечно, этого не понимаю. Что мне крайне неприятно, — когда политика преобладает над разумом. Я считаю, что, если политическая партия взяла власть в свои руки, она отвечает за все и во всех сферах должна идти по верному пути. А иногда мы с водой выплескиваем и ребенка. Уходят те специалисты, которые могли бы принести пользу, только потому, что имеют не ту политическую принадлежность.

Я не говорю о себе, я констатирую то, что происходит в стране. Я работников исполкома знал еще задолго до того, как пришел туда работать. Огромное количество прекрасных специалистов, порядочных людей, с которыми мне сегодня было очень тяжело расставаться. Я пытался со всеми поддерживать нормальные, человеческие отношения. Им бы помочь в чем-то…

Не помню, чтобы наш отдел что-то сорвал, не сработал. Каждый раз мы учились, набирались опыта. Были ошибки, которые никто не замечал, а я их видел, и был разбор полетов. Я уверен, что мои коллеги могут провести любое мероприятие, потому что очень глубоко вникали в систему их проведения. Я за них спокоен, они все сделают без меня. И я буду счастлив. Значит, я чему-то их научил.

— Плохое уже забылось?

— Были в жизни моменты очень тяжелые. Кто-то кому-то что-то сказал, тот понял по-своему, мне высказали, но потом передо мной никто не извинялся. Мне часто говорили: не принимай близко к сердцу. Но даже самое маленькое мероприятие я пропускаю через свое сердце. Когда тебе делают замечания маститые люди, профессионалы высокого класса, ты понимаешь, что они хотят тебе помочь. А когда говорят люди, которые в культуре, мягко говоря, как я в космонавтике, это неприятно.

К сожалению, мы долго не совсем дружно жили с областью. Доходило до смешного: город отдельно организовывал мероприятие, область — отдельно. Или приходят на одно мероприятие и не здороваются. А люди это видели, все замечали. Я счастлив, что сегодня объединились. Задачи-то общие.

— Кировоград — культурный город?

— Как ни странно, да. Объясню, почему как ни странно. У нас нет Дворцов культуры. Я всегда говорил: ликвидированный один Дворец культуры — построенные две тюрьмы. Не может и не имеет права государство отдавать молодежь на откуп улицам, кафе, слабоалкоголкам, шоу, часть из которых я бы запретил. Тем не менее, в нашем городе много библиотек, есть галереи, музыкальные и художественные школы, музеи. По большому счету, у нас есть чему научить детей: и музыке, и танцам, и живописи. Мы можем научить любить книгу. У нас такой контингент работников культуры, что многие города могут позавидовать. Может, кто-то будет смеяться надо мной или ругать, но тот недостроенный памятник на Набережной я вижу в виде памятника Кривохиже и его последователям. Я хотел бы, чтобы в нашем городе был светлый памятник человеку, который сделал так, что мы сегодня никого не боимся на «Майдан’Sе».

К счастью, у нас есть много специалистов от культуры. Но одного нет в городе — огромного помещения, в котором мы могли бы сконцентрировать все наши силы. И это крайне тормозит развитие. Кроме того, нам необходим молодежный хоровой коллектив, настоящая хоровая школа. Есть ведь кому и кого учить. Есть взрослый коллектив Любовича, а смены нет. Нам нужна хоровая студия в городе.

Дети, которые заняты в сфере культуры, вырастут и не пойдут по кривой дорожке. Они уже воспринимают жизнь только через культуру. Между пивбаром и концертом они выберут концерт. Так что с культурой у нас, по большому счету, все в порядке.

— Не все так считают. Часто молодежь обвиняют в бездуховности.

— Мне как-то сказали (не буду называть фамилии): зачем у тебя такие длинные мероприятия на Валах? Надо короче. Я говорю, что это не для себя и не для них. Я это делаю для молодых в первую очередь. У нас в районе типографии есть знак, установленный в память о последнем солдате, покинувшем оккупированный фашистами город. Там собираются ветераны каждое лето. Просили меня написать сценарий, сделать звук. Но при этом ни одного школьника или студента рядом нет. Люди смотрят: что это? Для кого это? Может, звучит кощунственно, но я не вижу смысла в этом мероприятии. Пришли, помянули и ушли — будет правильнее. А мы хотим, чтобы это видели все. Видят, но никто ничего не понимает.

К этому надо грамотно подвести. Должен быть разговор в школах, на телевидении, и к этому дню пригласить к памятнику всех, чтобы отдать дань. Вот как это должно восприниматься. А просто положить цветы и всем рассказать об этом… Ну и что? Надо за неделю до этого рассказывать, как тяжело было защищать город, с какими трудностями столкнулись люди, которые пытались эвакуировать кировоградцев, и прочее. И, когда мы подойдем к этому камню, всем будет понятно, что здесь происходит. Вот когда мы ради этого будем организовывать мероприятия — я обеими руками за.

— Что вы не успели сделать?

— Самое обидное то, что мне не удалось построить казачий зимовник. Три года я бился над тем, чтобы земля была передана отделу культуры. Она уже есть, но попали в зависимость от финансов, которых нет, и проект приостановился. Да, он дорогостоящий. Я разговаривал с представителями области, мне сказали: ищите спонсоров. К сожалению, так получилось, что я уже на пенсии, но, тем не менее, готов продолжать попытки обращаться к сильным, богатым людям, которые могли бы нам помочь.

Дело в том, что наша задумка очень оригинальная. Это будет как лагерь отдыха, так и база, на которой дети смогли бы учиться профессии — кузнец, столяр, гончар, учиться вышивать, прясть. Там можно не ночевать, но приходить и помогать кузнецу, а потом и самому изготавливать кованые изделия. Была задумка, чтобы дети сами делали лодки. Сделал — и плаваешь, управляешь ею. Я хотел, чтобы это все осуществлялось через призму казачества.

— Этим вы займетесь в качестве советника мэра?

— Если мне поручат — я с удовольствием. Я болею за это, я это все уже вижу.

Еще мне не удалось завершить процесс возрождения театрального искусства. Я благодарен музыкальным школам за то, что они меня в этом поддержали, и сегодня каждая из них имеет свой театральный коллектив. А мне хотелось бы, чтобы они были и в общеобразовательных школах. Наш город ведь не только танцевальный, но и не в меньшей степени театральный. А театральное искусство всеми нами было упущено. Посмотрите, сколько лет уже нет Дейнекина, а дети в «Резонанс» все идут. Это говорит о том, что потребность в театральном коллективе есть.

А театральный коллектив в школе — как находка. Объясню почему. Если директор школы и учителя поймут правильно, лучше ничего нельзя придумать, чтобы объединить детей. Кроме актеров, театру нужны костюмы, грим, прически, декорации, свет, звук, афиши перед выступлением. Допустим, ребенок не умеет петь или танцевать, но он хорошо рисует. Пусть на уроке труда делает декорации или рисует афиши на уроке рисования. Девочки шьют костюмы. Музыкальное сопровождение спектакля отрабатывается на уроке музыки. В итоге вся школа будет работать на один спектакль. И спектакль — не главное. А подготовка к нему — вот основное, объединяющее. Еще я хотел, чтобы актеры театра Кропивницкого были режиссерами школьных театров. И копейку бы зарабатывали, и детей к театральному искусству приобщали бы. В результате дети ходили бы в театр, смотрели и переживали бы за своих руководителей. И у нас появляется зритель. Все это можно сделать. И затем мы проводили бы городские фестивали театрального искусства.

Я, наверное, сам виноват в том, что это до сих пор не было осуществлено. У нас, к сожалению, есть люди, которым не нравится, когда кто-то предлагает идеи, что-то делает. В свое время Мухин дал мне добро на организацию городского молодежного театра, и мы с Дейнекиным уже писали штатное расписание. Не хочу называть фамилии, но люди от театра пошли к начальнику управления культуры области и молили, требовали, чтобы запретили создание еще одного театра в городе Кировограде. Им это удалось. Очень надеюсь, что хорошие, светлые идеи в нашем городе будут поддерживаться и реализовываться. Культура ведь не имеет ни срока эксплуатации, ни политической окраски.

Николай Барабуля: прощается, но не уходит: 8 комментариев

  1. Имею честь и счастье состоять в родстве с уважаемым и дорогим Николаем Ивановичем.Много боли и интриг было в его трудовой деятельности.Были разочарования,успехи,незаслуженые обиды.Много чего было.Как любой творческий,неординарный человек ,Коля реагирует на такие вещи очень сильно.Какое сердце выдержит?
    Дай Бог тебе,дорогой человек здоровья.Многие тебя любят,уважают и ценят.Желаю тебе творческой занятости и востребованости. А пенсия,ну что ж,это начало новой,другой жизни.на месте ты сидеть не будешь,я тебя знаю.

  2. Миколу Івановича не трогать! Хто з вас хоч на копійку зробив те для Кіровограда, як він?

  3. Не думаю, что Барабулю просто так попросили — за этим немало чего стоит, многие знают. В городских музеях — бардак. То алкоголик, то истеричка, то пенсионерка. А зимовник — из какой это побитой молью старине? Не смешите, пан Б., так и вижу детей, которые стекаются в горсад, чтобы гончарный круг крутить. Нажились бы на проекте… А что до Резонанса, то почему вы теперь о нем вспомнили. Пока ыли на посту, могли бы помочь, да где там…

  4. І не Щербина, а очільник міських ветеранів — опора Тихоновича

  5. Згоден.
    Здається, ті жахливі слова говорив Щербина.

  6. Николай Иванович как раз был на нашей стороне, это Пал Палыч подтвердит однозначно.

  7. Всеволодович, а памятаєте, коли ми робили перезахоронення останків воїнів, які полягли визволяючи Кіровоградщину, а оточення Пузакова не хотіло давати дозвіл, говорили: "Это вам не свалка (Валы), чтобы весь мусор туда свозить".

  8. Николай Иванович, никогда не уходите с культурного горизонта Кировоградщины. Я никогда не забуду, как Вы 22 июля 2010 года на Валах в Крепости провожали под грустно-траурную грузинскую мелодию о слезах матери на родину останки погибшего под Кировоградом грузинского парня Валерико Абутидзе. Как понимали Вас соотечественники гвардейца-разведчика! Н.И.! Труба зовет! Я думаю, А.Д.Саинсус НЕ НАЙДЕТ ВАМ ЗАМЕНЫ в данное время. Только вперед! Впереди же 9 мая — День Победы!

Добавить комментарий