От Советского информбюро
Войска 2-го БЕЛОРУССКОГО фронта, продолжая наступление, форсировали пролив ШТРАЛЬЗУНДЕРФАРВАССЕР, заняли города БЕРГЕН, ГАРЦ, ПУТБУС, ЗАССНИТЦ и 6 мая полностью овладели островом РЮГЕН. В боях за 5 мая войска фронта взяли в плен 4660 немецких солдат и офицеров и захватили 24 самолёта и 215 полевых орудий. В числе пленных — начальник мобилизационного отдела Штеттинского военного округа контр-адмирал Хорстман.
Войска 1-го БЕЛОРУССКОГО фронта, продвигаясь вперёд северо-западнее и западнее города БРАНДЕНБУРГ, заняли крупные населённые пункты ЗАНДАУ, ВУЛЬКАУ, КЛИТЦ, ФЕРХЕЛЬ, ФИРИТЦ, ШЛАГЕНТИН, ПЛАУЕ, ГРОСС-ВУСТЕРВИТЦ, КАДЕ, КАРОВ. За 5 мая войска фронта взяли в плен 17120 немецких солдат и офицеров и захватили 119 самолётов и 235 полевых орудий.
Войска 4-го УКРАИНСКОГО фронта, наступая западнее и юго-западнее города МОРАВСКА ОСТРАВА, с боями заняли города БЕНИШ, ШТЕРНБЕРГ, ПРЖИБОР, НОВЫЙ ЙИЧИН, ФРЕНШТАТ, ВАЛАШ МЕЖИРИЧИ, ГОЛЕШОВ. В боях за 5 мая войска фронта взяли в плен более 1000 немецких солдат и офицеров.
Войска 2-го УКРАИНСКОГО фронта северо-восточнее города БРНО с боями заняли город КОЕТИН и крупные населенные пункты ФРИШТАН, МАРТИНИЦЕ, ГУЛИН. На других участках фронта существенных изменений не произошло.
«Я особых подвигов не совершала»
В Кировограде есть всего несколько человек, которых знает не одно поколение местных жителей. Одна из хорошо известных кировоградок — Фаина Наумовна Блех. Заведующая отделением 3-й городской больницы, городской невропатолог, она около пятидесяти лет оказывала квалифицированную медицинскую помощь жителям областного центра. И просто учила жизни, поскольку ее жизненный путь является примером патриотизма, самоотдачи и мудрости.
Фаина Наумовна — уроженка Днепропетровска. Там окончила школу, рабфак, после чего поступила в медицинский институт. К началу Великой Отечественной она окончила три курса. Враг продвигался стремительно, поэтому с первых дней войны гражданское население отправляли рыть окопы. Затем семью Блех, за исключением мобилизованных мужчин, эвакуировали в город Кустанай Казахской ССР. Дорога в далекий край была чрезвычайно опасной и страшной: состав бомбили беспрестанно.
В Кустанае Фаина Блех проработала несколько месяцев, после чего ее вызвали в военкомат и мобилизовали. Тогда мобилизовали только женщин. Всю группу отправили на курсы, где обучали обращаться с вооружением на самолетах. Выучили, обмундировали, посадили в вагоны и куда-то повезли. Куда — никто не знал. «Ехали очень долго. Уже в пути пришли к выводу, что едем в Заполярье», — вспоминает Фаина Наумовна.
Приехали в Мурманск и сразу — страшнейшая бомбардировка. Почти три часа находились в бомбоубежище: «Бомбили беспощадно, потому что союзники через эти места снабжали нашу армию продуктами, обмундированием». Встретились с начальником, побеседовали. У Фаины Блех с собой была зачетная книжка, где было записано, что студентка переведена на четвертый курс мединститута. Поэтому она была распределена в БАО — батальон аэродромного обслуживания — на станцию Молочная недалеко от Мурманска. На аэродроме было два истребительных полка, и там дежурили медработники. Вырыли землянки, в них и жили. В такой же землянке находился лазарет.
Через некоторое время Фаину Блех вызвали в штаб БАО и сказали, что переводят в лазарет. «Бои шли бесконечно, и раненые тоже. Легкораненых мы обслуживали сами. Тяжелораненых отправляли в госпиталь в Мурманск. Помню, как стояли в очереди санитарной машиной, чтобы определить наших раненых в госпиталь». Работать было тяжело морально и физически. Постоянное недосыпание. Насчет недоедания Фаина Наумовна сказать не может, так как летные полки снабжали хорошо, даже шоколад давали.
О дальнейших событиях Фаина Наумовна рассказывает следующее: «Была у нас начальницей госпиталя Петровская Аделаида Федоровна, строгая, но знающая и справедливая. Ко мне относилась очень хорошо и доверяла даже истории болезни писать. В то время вышел указ Сталина о том, что студенты старших курсов по возможности могут быть демобилизованы. Я очень хотела окончить институт. Днепропетровск уже освободили, и мой институт, который был эвакуирован в Ставрополь, тоже вернулся. Стала вести разговор по поводу возможной демобилизации, спросила у начальницы разрешения, а она сказала “нет”. Продолжила службу. А когда пришел новый начальник, сказал, что отпустит. Это было в начале 1945 года».
Вернувшись в родной город, Фаина Блех поступила на четвертый курс своего института, который окончила с красным дипломом. Сразу же была направлена на работу в Песчаный Брод Кировоградской области, где проработала почти четыре года. Потом ее перевели в Кировоград. Здесь доктор Блех работала с конца 49-го по 91-й год…
Май 45-го демобилизованная студентка встретила в Днепропетровске. «Мы с друзьями-однокурсниками жили на квартире. Помню, что на улице было очень солнечно. Мы готовились к экзаменам, поэтому закрыли ставни на окнах, помыли полы, легли на пол и читали учебники. Вдруг по радио объявили, что закончилась война. Мы, конечно, вылетели все во двор. Ликование было неимоверное. Люди сами устраивали митинги», — сквозь слезы рассказывает Фаина Наумовна.
О своем военном прошлом ветеран говорит со свойственной этой женщине скромностью: «Я особых подвигов не совершала. Работала много и добросовестно. Не могу сказать, что сейчас нет патриотов, но в военное время все боролись за мир во всем мире, чтобы люди могли жить и работать».
Настоящее Фаины Блех нельзя назвать беспроблемным. Впрочем, как и всех, переживших войну, доживших до сегодняшнего дня. «Мне бы жилось неплохо, если бы было немножко меньше лет и больше здоровья. Больше ничего не хочу. Друзья мои, хоть во всех концах света, меня не забывают. Здесь, конечно, мне одиноко. Я не жалуюсь, не нуждаюсь. Но жизнь интереснее, когда ты работаешь и делаешь что-то доброе для людей», — говорит мудрая, добрая и по-прежнему красивая Фаина Наумовна Блех.
«Мы пол-Европы по-пластунски пропахали…»
Слушая Павла Тимофеевича Бендиченко, не устаёшь удивляться — 85-летний солдат помнит войну буквально по дням, а о событиях, участником которых ему, тогда гвардии рядовому, довелось быть, рассказывает с точностью до часа! Названия населенных пунктов и номера воинских подразделений, имена командиров и однополчан — детали почти семидесятилетней давности отпечатались в его сердце намертво. Как и шрамы от ранений, которые он, пехотинец, а затем артиллерист, получил в боях.
Война для паренька из села Пантазиевка Павла Бендиченко началась в декабре 43-го. Вместе с другими необстрелянными новобранцами он освобождал Кировоград — помнит и то, как ночевали в брошенных домах близ Центрального рынка, и как по ночам разгружали вагоны со снарядами, и то, как наши «кукурузники» добивали остатки оккупантов в Злодейской Балке…
Затем были бои под Ковелем в составе 1-го Белорусского фронта, форсирование Западного Буга. «Переходили вброд, — вспоминает Павел Тимофеевич. — Плавать я не умел, поэтому шел на цыпочках, держа над головой амуницию и автомат, а вода поднималась выше подбородка…»
Пехота, как известно, была не только царицей полей, но и падчерицей войны — вместе с боевыми товарищами рядовой Бендиченко замерзал в мокрых окопах, в липкой грязи отчаянно цеплялся за жизнь, пешком, часто под градом пуль, отмерил сотни, а то и тысячи километров. «Пол-Европы прошагали, пол-земли…» Кстати, именно полученному под Варшавой ранению Павел Тимофеевич, возможно, обязан жизнью, хотя и получил потом 2-ю группу инвалидности: после госпиталя его направили в Карпаты, в танковый корпус, где он, по его выражению, попал в ПТР — стал осваивать противотанковое ружьё. «Пехоту ведь в бесконечных штурмах, когда с потерями не считались, гнали на высоты, где их косило в первую очередь», — говорит бывший солдат. После этих боев рядовой Павел Бендиченко стал гвардейцем.
Под Новый, 1945-й год его часть была переброшена на Сандомирский плацдарм, затем были Краков, форсирование Одера… Название села близ немецкого Бреслау Павел Тимофеевич тоже помнит до сих пор. Вангерда — отсюда выбивали немцев три или четыре дня. «Утром прибыло пополнение, а уже к вечеру из ста человек в живых осталось только трое…» — с горечью вспоминает он. 23 апреля 1945 года наши войска форсировали реку Нейсе. Здесь гвардии рядовой Бендиченко в очередной раз едва не погиб — совсем рядом разорвалась тонная бомба, солдата отбросило через машину в кювет и засыпало землей…
Дальше — Эльба, а 26-го апреля в городе Таргау наши уже вовсю пили виски с американцами, те охотно продавали русским союзникам сигареты и зажигалки…
1-2-го мая — Дрезден, в городе завязались уличные бои, которые, по воспоминаниям Павла Тимофеевича (к этому времени он уже был артиллерийским наводчиком), длились до 8 мая. «Помню, трофеев набрали в магазинах, я даже, грешным делом, хватил тогда лишку какого-то сладкого спиртного…» — признается мой собеседник. В тот же день их бросили на освобождение Праги. А ночью — Победа! В город вошли как раз 9 мая, а потом три дня в лесах охотились за остатками эсэсовцев генерала Шредера…
Потом пешком возвращались на Львовщину — для подготовки к отправке в Японию. Но в последний момент планы командования изменились, и Павел Бендиченко с тем же танковым корпусом оказался в Наро-Фоминске, откуда два года подряд, в 46-47-м, приезжал для участия в военных парадах на Красной площади…
После демобилизации в 1948 году бывший солдат четверть века командовал отрядом ВОХР в теперешней ГЛАУ. Здесь Павла Тимофеевича помнят и очень уважают. Кстати, как раз 5-го мая ему исполнилось 85 лет! Здоровья вам, Павел Тимофеевич, и оптимизма! Живите, пожалуйста, долго, храните нашу память, нашу историю, наш великий подвиг.
