«Ми не бидло, ми — не “казли”!» — в дни оранжевой революции эти слова на сотнях майданов повторяли миллионы украинцев: студенты и пенсионеры, владельцы “кравчучек” и навороченных “Мэрсов”, жители мегаполисов и глухих сел. Среди них был и Алексей Цокалов — руководитель процветающего фермерского хозяйства, депутат райсовета. Представитель “мiсцевої влади” и преуспевающий бизнесмен за сотни километров ездил на cтоличный Майдан, как на работу…
— За державу обидно, — объясняет Алексей Степанович. — Я не против власти, но ее методы просто достали! Мне известно, что на выборах представители нашего сельсовета (с.Алексеевка Бобринецкого района — авт.) запугивали и даже, говорят, подкупали людей, вынуждая их голосовать за кандидата от власти. В результате в первом туре выборов в Алексеевке победил Янукович. Казалось бы, я и мои партнеры — достаточно обеспеченные люди — должны были принять сторону власти, но… Один из работников райгосадминистрации даже сказал: если, мол, даже вы за Ющенко, то, значит, что-то у нас не так! Искажение информации, давление админресурса, заангажированность СМИ — если бы этого не было, Янукович, может быть, и прошел бы. Но власти перегнули палку! Нельзя отнимать у людей право выбора. Если мой голос что-то значит, почему я не могу им распорядиться?!
Перед первым туром выборов ко мне приезжал чиновник из райгосадминистрации: мы, мол, вашу позицию знаем, только лишний раз ее не демонстрируйте. Перед вторым, когда я рассказывал людям новости “5-го канала” (у меня спутниковая антенна), меня вызвали контролирующие органы. Вам, мол, есть что терять… Это задело меня еще больше, и я решил: нельзя оставаться в стороне. Поэтому перед 21 ноября мне оформили удостоверение внештатного работника телевидения, и я снимал на камеру весь процесс голосования в нашем селе: приезды начальства, открепленцев, людей, которые сидели возле урн и заглядывали в развернувшиеся бюллетени… Ближе к вечеру на участок приехали несколько машин с какими-то парнями. Меня попросили выйти “для разговора”. Я отказался. Но кассету все равно пришлось отдать. Они сказали “спасибо” и уехали. 21 ноября Алексеевка проголосовала за Ющенко.
Через пару дней, 23 ноября, во вторник, я принял решение — нужно ехать на Майдан. Позвонил сыну (он как раз был в техникуме на занятиях), и мы выехали в Киев. Перед этим по трассе в направлении к столице проехала крымская колонна, украшенная ленточками и флажками, ее мы догнали уже возле Киева. Нас никто не останавливал, хотя на моей машине тоже были ленточка и флажок. Гаишники на подъезде к Киеву стояли в звании не ниже полковника… Перед Кагарлыком позвонила жена: “5-й канал” сообщил, что готовятся провокации, мол, возвращайтесь. Я, было, даже развернулся, но сын сказал: едем на Киев! Машину оставили у знакомой в селе под Киевом, дальше добирались электричкой. Майдан — это сила! И глаза вокруг — большие, блестящие… Энергии — не передать! Как на футболе: сидит болельщик, проходит одна волна, вторая — он сидит. А на третьей — вскочил! Это же сколько у народа невостребованной энергии накопилось! Я видел ребят на Банковой, которые возле бочек сушили обувь. На ботинках проступала соль, а лица — такие, что хоть кричи с трибуны: “Люди, я вас люблю!” Я все время удивлялся: столько людей — и такой порядок везде. Даже пьяных не было, хотя для украинцев это нехарактерно: столько народу, море закуски! Мои знакомые — руководители киевских фирм — без проблем отпускали работников на Майдан, а один купил пять палаток и продукты и отправил туда.
Потом мы с сыном ездили еще несколько раз: к ночи возвращались домой, в Алексеевку, отсыпались, а утром снова в дорогу, снова в Киев, снова — на Майдан… Хотя, когда я приехал сюда в четвертый раз, уже было видно, что энергии у людей поубавилось. Особенно, когда голосовалась политреформа, когда Мороз вроде бы отошел от Ющенко: люди возле Верховной Рады были растеряны. Они не знали, что им делать и куда идти, в тот момент очень не хватало свежей информации, четкого руководства…
Говорят, не дай Бог жить в эпоху перемен. Но я счастлив, что живу именно в это время. Что мой 15-летний сын уже имеет собственную гражданскую позицию. Что наша нация проснулась и мы уже не серые мыши, чья хата с краю. Теперь у нас есть вера и есть надежда…
