На фоне в очередной раз поднимаемого в стране истерического крика вокруг темы эфемерной возможности вступления в НАТО (куда Украину пока, кстати, никто не звал) и с вялотекущим постоянством звучащего из недр всевозможных партий, учреждений и организаций малоразборчивого «проевропейского» бормотанья всегда интересно общаться с людьми «оттуда», действительно владеющими фактажом, реально живущими в тех условиях, к которым стремится, как минимум, часть украинцев.
Особый же интерес вызывают представители стран бывшего соцлагеря, сумевших за какие-нибудь 10-15 лет добиться того, чего мы до сих пор до конца не поняли, хотим или нет.
Так, на прошлой неделе в Кировограде побывала доктор Георгия Никош из Венгрии, активно делившаяся с представителями общественных организаций и нескольких местных советов опытом реформирования системы местного самоуправления в ее стране. Впрочем, технические детали этого непростого дела для большинства наших читателей, скорее всего, будут неинтересны.
Поэтому журналист «УЦ» спросил почти такого же, как он сам, «бывшего советского» человека о другом, а именно — о том, какие изменения реально почувствовали рядовые жители Венгрии после вступления страны в Евросоюз и НАТО и сопровождались ли эти процессы такой же острой «дискуссией» во всех слоях общества, как это происходит у нас. Фактически оба вопроса отпали сами собой.
— После вступления резких изменений на самом деле не произошло, кроме, разве что, проведения широкомасштабных информационных кампаний среди населения… Кардинальные изменения происходили намного раньше — в начале 90-х, когда проводились глубокие реформы местного самоуправления — децентрализация власти, административная, налоговая реформы и так далее. Тогда действительно поднялась вся страна — все хотели этих реформ, хотели изменений…
После 1990 года все население Венгрии — начиная с обычных граждан и заканчивая самым «верхом» — было очень западно-ориентированным. По сути, все хотели, чтобы страна как можно скорее порвала с советским прошлым и стала членом Европейского Союза и всех возможных коалиций и организаций западного мира. Вопрос «да или нет?» вообще не стоял — только «когда?». По поводу вступления в ЕС референдум был точно, а насчет НАТО я и не помню, — рассказывает Георгия Никош.
Действительно, нам, похоже, настолько забили головы разномастные ораторы на тему, что многие перестали адекватно воспринимать саму процедуру обретения членства как в ЕС, так и в НАТО. Ведь собственно вступление в любую из этих организаций на самом деле — лишь констатация достижения страной определенного уровня практически во всех сферах общественной жизни. Все изменения происходят до того и осуществляться должны исключительно «собственными силами» — по собственному желанию и собственной воле.
Налицо и разница менталитетов — уставшие от советского военного присутствия и цепкой хватки дружеской руки «старшего брата» жители стран бывшего соцлагеря действительно «всем миром» искренне желали перемен. И то, что госпожа Никош вообще не помнит, был ли референдум по поводу вступления в НАТО, тоже весьма показательно…
Что же до перспектив, которые открывает для своих «слабеньких» членов Европейский Союз (нам в основном говорят о том, какой удар сближение с ЕС нанесет отечественной экономике), то тут есть о чем задуматься всем евроскептикам…
— Евросоюз предлагает новым, да и не только новым, членам специальные структурные фонды. Они фактически становятся одним из главных финансовых источников для многих территориальных общин. Территории эти определяются, согласно показателям ВВП, — если он ниже 55% от среднеевропейского, страна или регион может рассчитывать на средства этих фондов. Для этого, естественно, нужно писать гранты в Евросоюз. Деньги фондов идут в первую очередь на региональное развитие и самое главное — на поддержку частной инициативы, малого и среднего бизнеса. Существуют также специальные секторальные программы, направленные на развитие бизнеса по разным отраслям. Венгрия как раз попадает в «отстающие», поэтому мы постоянно получаем эту помощь, — говорит венгерская гостья.
Думаю, в этом контексте достаточно показательным является уже один тот факт, что, согласно статистике, около 60(!)% доходов венгерских муниципалитетов, которые получили после реформ очень широкую самостоятельность, составляют именно межправительственные трансферты и гранты. И это притом, что венгерские муниципалитеты собирают целый ряд налогов, в том числе налог на бизнес, которые полностью остаются в местных бюджетах.
Впрочем, доктор Никош отмечает: далеко не все еще гладко, конкурентоспособность венгерских предприятий в Европе по-прежнему невысока, и многое еще предстоит изменить:
— В секторе информационных технологий и медицинских исследований мы достаточно сильны. Но в целом ситуация далека от идеальной — венгерская промышленность пока серьезно отстает, и в первую очередь это связано с достаточно серьезным налоговым давлением на предприятия.
Сейчас идет очень серьезная дискуссия о том, чтобы снизить налоговый прессинг на местные предприятия с целью обеспечения в дальнейшем более высокой конкурентоспособности венгерских предприятий как в Европе, так и за ее пределами. Так, обсуждается введение унифицированного налога на бизнес, как это сделано, например, в Словакии, которая уже ушла далеко вперед. Хотя, с другой стороны, высокие налоги — это хорошее социальное обеспечение, качественные образование, медицина и так далее. Собственно, это и является основным предметом дискуссии в обществе — как создать более комфортные условия для бизнеса и при этом не потерять социальные программы.
А может кто-то из нас с такой же уверенностью сказать об Украине: «Вот в этом и в этом мы достаточно сильны. А вот здесь еще не все гладко, но мы работаем»? Не говоря уже о том, что словосочетание «общественная дискуссия» в нашей стране носит почти бранный характер. И реальных результатов от подобных вещей уже давно никто всерьез не ожидает…
