Месяц: Май 2007

Наиболее сильный в Украине телевизионный проект независимых журналистских расследований «Закрытая зона», который выходит в эфир по четвергам на «5 канале», существует уже три с лишним года. Все это время журналисты проекта рассказывают телезрителям о многих актуальных проблемах и позорных явлениях, присущих нашей жизни: о коррупции в эшелонах власти, о сращивании криминала, бизнеса и политики, о нарушениях прав человека. По рейтингам на «5 канале», «Закрытая зона» уверенно занимает лидирующие позиции. Более того, «Закрытая зона» — единственный в своем жанре телепроект, который пираты записывают с «телевизора» и продают на «левых» DVD-дисках. На сегодня телеканал к производству передачи уже отношения не имеет. Он ее просто покупает. Программу делает одноименный продюсерский центр, возглавляет который автор и ведущий «Закрытой зоны» Владимир Арьев.

Арьев утверждает, что для него нет табу и закрытых тем, нет «неприкасаемых» персон, и никто не может запретить ему провести расследование того или иного события. Его уровень свободы в журналистской работе — 99%. Оставшийся один процент — это добровольное желание «не трогать» Петра Порошенко. Но это не означает, что собственник телеканала, народный депутат и один из кумовьев Президента Ющенко навсегда освобожден от внимания «сыщиков» из «Закрытой зоны». По устной договоренности, если вдруг обнаружатся документы или другие свидетельства, намекающие на причастность Порошенко к неким «некрасивым» поступкам, у Владимира Арьева есть право в личной беседе с инвестором телеканала указать, что именно было сделано не так…

Вообще, что касается взаимоотношений с масс-медиа, то здесь Порошенко стал первым собственником СМИ, который подписал с коллективом телеканала договор о невмешательстве в редакционную политику. Среди собственников продюсерского центра «Закрытая зона» ни Порошенко, ни его структур нет. Владеют продакшн-студией наполовину сам Владимир Арьев и его супруга, также известный тележурналист Наталка Фицич, наполовину — австрийская компания DCM-decometal holding.

---

Справка «УЦ». Владимир Арьев родился в 1975г. в Киеве. Окончил Институт журналистики Киевского национального университета им. Тараса Шевченко. Начинал журналистскую карьеру в качестве ассистента корреспондента Киевского бюро BBC World Servіce. Работал на телеканалах УТ-1 (ведущий новостей), «1+1» (журналист ТСН), «Интер» (специальный корреспондент, ведущий новостей), СТБ (автор и ведущий программы «Не-провинция»), «5 канал» (руководитель, автор и ведущий программы журналистских расследований «Закрытая зона»). Сейчас — генеральный продюсер студии «Закрытая зона».

В 2003 году Владимир Арьев стал лауреатом общенациональной программы «Рыцарь свободы слова». В 2004 году серия «Закрытой зоны» «ДУСя. Державне управління справами» вошла в ТОР-10 лучших программ Европы в номинации «Текущие события на телевидении» на конкурсе Prіx Europa’2004 (Берлин). 2004 — лауреат ежегодной премии им. Валерия Марченко за лучшие работы в масс-медиа на правозащитные темы; 2005 — лауреат премии им. Александра Кривенко «За поступ в журналістиці»; 2005 — гран-при Международного кинофестиваля по правоохранительной тематике «Золотой Георгий»; 2005 — победитель национальной премии «Телетриумф» в номинации «Лучшая публицистическая программа» (передача «Закрытая зона»).

— Владимир, какова эффективность программы «Закрытая зона»? Вы не отслеживаете статистику, сколько фигурантов передачи лишились своих кресел? По скольким изложенным в передачах фактам возбуждены уголовные дела?

— Такой статистики мы не ведем. Для нас главным является другой результат. Если нам удалось реально помочь хотя бы одному человеку (а мы помогли едва ли не половине из тех, кто обращался в «Закрытую зону»), то это уже хорошо. А насчет того, сколько фигурантов передачи посадили… В общем-то, уголовные дела были, но в результате никого не посадили. Понятно, что люди, о которых мы делаем фильмы, имеют возможность откупиться от уголовной ответственности.

— Как вы выбираете тему очередного фильма? По каким критериям?

— Это может быть тема, которую я сам выбрал, а может «всплыть» из обращения людей в «Закрытую зону». Если информация меня интересует, то тем людям, которые этими фактами поделились, я всегда ставлю одно условие: ребята, вы даете мне эту информацию, а я делаю с ней все, что считаю нужным. Я никогда никому не позволяю контролировать процесс создания программы, и все стороны передачи видят готовый материал только в эфире. А основной критерий выбора темы — нужно, чтобы меня «зацепило», чтобы я сказал: «Ни хрена себе!» Тогда за такую тему я берусь.

— Вам не поступали предложения перевести «Закрытую зону» на канал, который имеет более широкое покрытие по Украине?

— Все остальные телеканалы такой программы боятся, потому что она откровенная и руководство каналов не хочет получить дополнительные проблемы. Да и «5 каналу», чувствуется, не очень нравится то, что мы делаем. Уже появились разговоры: давайте действовать помягче, может, изменим формат… Если так пойдет и дальше, я просто не буду заниматься этим проектом. Стану вести журналистские расследования уже не на телевидении, а в Верховной Раде, на совершенно другом уровне. (Владимир Арьев занял четвертое место в списке кандидатов в парламент от «Народной самообороны» Юрия Луценко и имеет неплохие шансы уже осенью этого года получить мандат депутата Верховной Рады. — Авт.)

По большому счету, подобная программа должна быть на большинстве каналов — как центральных, так и региональных. Потому что без обнародования тех вещей, о которых рассказывает «Закрытая зона», а только с информацией о победных реляциях чиновников, что мы сейчас фактически имеем в информационном телевизионном пространстве за редким исключением, однажды мы проснемся в стране, где вместо демократии будет реальная диктатура.

— «Закрытая зона», посвященная «боевым» годам молодости нынешнего заместителя городского головы Кировограда Вадима Волканова, вызвала шок у моих земляков. Скажите, вы не думали систематически делать передачи с акцентом на регионы?

— Мы работаем над одним из таких проектов и, возможно, очень скоро его сделаем. В ближайшее время «Закрытая зона» претерпит изменения, это точно. Если я решу баллотироваться в парламент, то, когда начнется избирательная кампания, я больше не буду журналистом. Я могу быть либо журналистом, либо политиком. Сегодня я еще остаюсь журналистом и работаю над программами, дальше будут работать ребята из продюсерского центра «Закрытая зона». Они готовы к тому, чтобы самостоятельно делать программы. Идеи, как изменить стиль, будем обсуждать вместе. У нас очень демократичная атмосфера внутри коллектива.

— А сколько человек трудится в вашем продюсерском центре?

— Шестьдесят. Это весь штат продакшн-студии, включая уборщицу. Творческих сотрудников больше половины, это точно. На самом деле у нас управления, как такового, практически нет: два бухгалтера, офис-менеджер и исполнительный продюсер. Все остальные занимаются непосредственно телепроизводством. Все, кроме уборщицы и охраны.

— Сколько тем находится в разработке одновременно?

— Три темы в активной работе, две — в резерве, по которым мы просто собираем информацию. Всего студия выпускает четыре разные программы в неделю: «Закрытая зона», «Открытая зона», «Первый отдел», «Громадська варта», плюс работаем над документальными фильмами.

— Владимир, вам приходилось в процессе работы над очередной темой разочаровываться в человеке, которому раньше доверяли?

— Да, было, и не один раз.

— Например?

— Один из таких моментов связан с Кировоградом, кстати. С ситуацией вокруг универмага «Кировоград». Когда нам предложили заняться темой, то люди, предоставившие информацию, — одна структура, занимающаяся пиар-поддержкой фирмы «Тект», расписали конфликтную ситуацию таким образом, что меня все это очень заинтересовало. Мы начали проводить расследование, но по ходу дела выяснилось, что люди, работающие в этой пиар-структуре, «подставляли» нам информаторов, которые за вознаграждение говорили на камеру нужные им вещи. Фактически шла дезинформация. Благо, знакомые в Службе безопасности (а у меня везде есть неплохие связи) предупредили, что моими руками готовится провокация, и привели неоспоримые тому доказательства. Тогда от этой темы я отказался.

— В журналистском материале, по возможности, должны быть представлены, как минимум, две точки зрения участников конфликта и беспристрастная позиция автора. Соблюдается ли этот баланс в «Закрытой зоне»?

— Не всегда. Журналистское расследование подразумевает, что мы должны досконально разобраться в той или иной ситуации. То есть, когда мне сообщают некоторые факты, я стараюсь узнать, что за ними скрывается. Если получается — задаю и одной, и другой стороне прямые вопросы, если не получается (фигуранты программы часто уходят от комментариев), тогда, после необходимой проверки информации, мы считаем, что эти факты достоверные, и даем материал без второй точки зрения. Для сегодняшней журналистики вторая точка зрения — это необходимость, но не аксиома, поскольку зачастую одна из сторон либо отказывается говорить, либо откровенно лжет. В таком случае у нас есть свои доказательства, наши слова подкреплены реальными документами, материалами. И когда одна из сторон начинает цинично лгать, мы документально подтверждаем, что эти люди врут. Тогда на нас обижаются и говорят, что «Закрытая зона» работает «по заказу»…

Честно говоря, если бы мне что-то заказывали и я брал бы те деньги, которые мне предлагали, я бы сейчас, наверное, ездил на «Бентли» и жил в многокомнатном доме в самом престижном районе Киева. Те суммы, от которых мне приходилось отказываться, действительно огромны, я таких денег никогда в руках не держал, поэтому не знаю, что это такое, мне очень легко отказаться от того, чего я не знаю, и не продавать свои программы и свои принципы.

— Не секрет, какая наибольшая сумма, которую вам предлагали за то, чтобы передача не вышла в эфир?

— Пять миллионов долларов…

— Вам часто угрожают?

— Сейчас угроз уже меньше, и они носят, я бы даже сказал, извиняющийся характер: «Ты не прав, поэтому мы с тобой еще разберемся». Я отвечаю — разбирайтесь. Нужно просто показать, что ты их не боишься. И самое главное — рассчитывать на помощь людей, которые готовы тебя поддержать. Эти люди — твои коллеги и твоя аудитория.

«Я боюсь», — повторила несколько раз в зале Апелляционного суда Кировоградской области мать подсудимого Василия Кургуза. О том, что обвинение по его делу имеет признаки фальсификации, сообщила суду адвокат подсудимого Людмила Сосна, а приговор, по ее мнению, может быть только оправдательным. «Я невиновен, а дело сфабриковано по анонимке», — эти слова произнес сам подсудимый.

О деле Василия Кургуза «Украина-Центр» рассказала в апреле под заголовком «Беда не приходит одна» — в рамках нашего проекта публикаций о проблемах наркомании и борьбы с этим социальным злом. В кратком изложении уже известная читателю фабула укладывается в один абзац.

Кировоградец Василий Кургуз был задержан по подозрению в сбыте наркотиков в апреле 2006 года. Следствие, по словам матери Василия, было коротким, зато суд под председательством судьи Галины Бутельской — долгим, продолжался почти год. 5 лет лишения свободы с конфискацией имущества — таким стал приговор суда, который был затем обжалован в апелляционном порядке. Наиболее сильные доводы содержались в апелляционной жалобе адвоката: в ходе судебных слушаний, по ее оценке, «была вскрыта полная фальсификация досудебного следствия». Далее: по этой причине прокурор «отказался поддерживать обвинение по двум эпизодам сбыта наркотиков» и изменил обвинительное заключение непосредственно в зале суда. Однако и тот фактаж, который в конечном итоге лег в основу приговора, по оценке адвоката, вызывает серьезные сомнения, и суд, руководствуясь нормой закона, обязывающей толковать сомнения в пользу подсудимого, должен был бы вынести оправдательный приговор. Людмила Сосна в апелляционной жалобе просила отменить приговор Ленинского районного суда Кировограда, а уголовное дело закрыть за недоказанностью состава преступления.

Коллегия судей Апелляционного суда Кировоградской области рассмотрела дело по обвинению Василия Кургуза на прошлой неделе. Слушание было недолгим, но драматичным.

«Я боюсь» стало лейтмотивом выступления Нины Александровны, матери Василия, в защиту сына. Его арест — заказ, но назвать заказчиков она боится. Ей не раз предлагали заплатить деньги, чтобы сына выпустили на свободу, — причем с каждым разом называлась все более значительная сумма, — но и тех, кто предлагал ей купить свободу сына за деньги, она боится назвать. Да и почему она должна была давать кому-то какие-то деньги, если сын не виновен?! Да, с болью говорит мать подсудимого, ее сын наркоман, но не продавец наркотиков. К тому же и как наркоман он стремился избавиться от пагубной привычки. Проходил курсы лечения — причем добровольно. У него завязались серьезные отношения с молодой женщиной: они хотели ребенка, а это стало еще одной причиной, которая побуждала Васю «завязать». К тому же, похоже, не сомневались в невиновности Василия Кургуза и те, кто его задержал. Иначе, говорит Нина Александровна, провели бы обыск в квартире «сбытчика» на предмет наличия наркотиков, а они этого не сделали. Не представили суду тех денег, которые сын якобы получил за якобы проданную дозу. И так далее.

Но еще более поразительные подробности озвучила в своей блестящей речи адвокат Людмила Сосна. Эта речь — по глубине анализа, по аргументированности — могла бы войти в анналы адвокатского искусства, чтобы изучали ее будущие юристы, правоведы, защитники, судьи и прокуроры.

По оценке адвоката, уже само задержание подозреваемого было чистой воды провокацией. А в качестве «подсадной утки» сотрудники милиции использовали лицо, косвенно зависимое по службе. Не клеится у них и со временем между получением «подсадной уткой» денег и шприца для приобретения наркотического средства и собственно «приобретением», которое состоялось по месту жительства Василия. По словам адвоката, даже в коридорах суда оперативники, задержавшие ее подзащитного, продолжали инструктировать нужных им свидетелей. Процесс в суде первой инстанции был долгим, поскольку судья Г. Бутельская честно пыталась найти истину в промежутках между дыр, оставленных следствием. Но: «В таких обстоятельствах даже у столь опытного и квалифицированного судьи, как Галина Бутельская, не было возможности разобраться со всеми обстоятельствами дела».

Тот факт, что судебное дело не было исследовано судом первой инстанции в полном объеме, ныне, в зале апелляционного суда, признает и представитель государственного обвинения: налицо неполнота исследования доказательств, не все необходимые свидетели допрошены — а по этой причине нельзя считать приговор законным.

Что же в таком случае происходило на самом деле вокруг Василия Кургуза накануне и при его задержании? Действительно ли выполняли оперативники, как утверждает мать подсудимого, чей-то «заказ»? Или «всего лишь» добивались повышения пресловутых показателей раскрываемости — в борьбе с таким страшным социальным злом, как наркомания? Увы, не прозвучали в зале суда ответы на возникающие вопросы. Но вердикт коллегии судей оказался вполне ожидаемым: приговор суда первой инстанции отменен, дело направлено на новое расследование.

Но и это еще не все! Суд вынес отдельное постановление, адресованное прокурору Кировоградской области, в котором поставил вопрос о проведении расследования на предмет возможной фальсификации обвинения и материалов уголовного дела.

Вот так поворот! Не окажутся ли в результате под судом не Василий Кургуз, а сотрудники милиции, которые готовили и проводили операцию по его задержанию?!

Правда, есть еще один момент. Суд не принял ходатайство матери подсудимого об освобождении его из-под стражи под подписку о невыезде на период проведения нового следствия.

А это плохой признак. Василий Кургуз находится в СИЗО уже больше года. А как известно, если подследственный столь долго остается под стражей, то органы следствия, случается, вместо поиска истины, к чему их обязывает судебный вердикт, пускаются во все тяжкие, чтобы любой ценой доказать его вину (действительно — случается, что мнимую), чтобы любой ценой обелить фальсификаторов уголовного дела и обвинительного заключения. А на прямую заинтересованность сотрудников милиции в обвинительном приговоре указала и Людмила Сосна в своей апелляционной жалобе.

По формуле Глеба Жеглова из «Место встречи изменить нельзя», «вор должен сидеть в тюрьме». Нет сомнений, что еще более жестко эту формулу распространил бы он на наркодельцов и наркоторговцев. Это гражданская позиция — кто бы стал спорить! Но только из Василия Кургуза, как следует из выступления в суде его адвоката, не очень-то лепится образ наркоторговца. Нина Александровна рассказывает: ее сын во время их свиданий в СИЗО говорит, что уже получил урок пагубности наркотиков на всю оставшуюся жизнь. И никогда больше не прикоснется к ним, когда выйдет на свободу. Ее материнское сердце в это верит.

Прямо на входе в киевский Дом учителя участников масштабного мероприятия и журналистов встречал большой плакат с темой презентации, написанной на украинском и английском языках: «Стан корупцiї в Українi/ The state of corruption in Ukraine». Если пожонглировать правилами грамматики и перевести слово state не как «состояние», а как «страна», «государство», то получится фраза, куда более точно описывающая существующий у нас в стране порядок вещей: «Государство коррупции в Украине». Именно так — за долгие годы вакханалии и беспредела каста чиновников всевозможных рангов настолько преуспела в плане «порчи» (термин «коррупция» происходит от латинского corruption, что означает «портить»), что сформировала внутри Украины отдельное, независимое и сильное государство. Государство коррупции.

Общенациональное социологическое исследование общественного мнения о состоянии коррупции в Украине проводилось с января по апрель 2007 года по инициативе проекта с длинным названием: «Содействие активному участию граждан в противодействии коррупции в Украине: “Достойная Украина”. Финансировало проект Агентство США по международному развитию (USAID); правительство Украины, как указано в пресс-релизе, работу в рамках проекта просто «поддерживает». Спонсорское участие американской стороны объясняется тем, что в декабре прошлого года Украина и США подписали специальный договор по программе «Вызовы нового тысячелетия», нацеленный на уменьшение уровня коррупции в нашей стране. Общая сумма договоренностей — почти 45 млн. долларов. Рассчитанная на два года программа предусматривает мониторинг и огласку случаев коррупции, финансирование усилий по судебной реформе, контроль за соблюдением власть имущими этических и административных стандартов, принятых в цивилизованных странах, борьба с коррупцией в вузах и т.д.

Чтобы противостоять чему-то, «противника» нужно сначала изучить. Поэтому проект «Достойная Украина» и заказал Киевскому международному институту социологии провести по стране соцопрос на тему состояния коррупции. Выборка граждан, принявших участие в опросе, насчитывала 10580 респондентов из всех без исключения областей Украины и Автономной Республики Крым. Ученые-социологи утверждают, что такая выборка является репрезентативной (т.е. правдивой, объективной) и что теоретическая погрешность не превышает 1% в целом по стране и 5% — по каждому из регионов.

Для справки. Сбор информации социологи проводили среди обычных граждан различных профессий, разного социального статуса. Поэтому приведенные на презентации проекта «Содействие активному участию граждан в противодействии коррупции в Украине» цифры характеризуют не столько финансовые потоки коррупционных действий должностных лиц, сколько распространенность самого явления «порчи». Проще говоря, пять фактов вымогания взяток по 500-1000 долларов при поступлении в вуз считались как пять случаев коррупции, а один «откат» на сотни тысяч зеленых при выделении земельного участка — одним случаем коррупции. В данном исследовании под термином «коррупция» подразумевается злоупотребление государственным служебным положением с целью получения личной выгоды. Таким образом коррупция фиксируется тогда, когда служащие, получающие зарплату из бюджета, дают или берут взятки, получают подарки или услуги, пользуются своим влиянием ради выгоды, а также проявляют протекционизм или кумовство.

А теперь — наиболее интересные результаты соцопроса. Граждане Украины коррупцию власти считают четвертой в списке основных проблем общества, сразу после низкого уровня жизни, преступности, высокой стоимости и низкого качества охраны здоровья. В принципе люди не доверяют представителям власти всех уровней (кто бы сомневался!). Но все же наибольшим рейтингом доверия пользуются городские и сельские органы местного самоуправления (23%), Кабмин в опросе набрал 16,4%, Президент и его Секретариат — 15,3%, областные власти — 13%. Хуже всего с доверием обстоят дела у Верховной Рады и судебной системы. Им доверяет только каждый десятый респондент!..

61% опрошенных на вопрос о том, кто ответственен за борьбу с коррупцией, ответили, что это — обязанность Президента. Но только 21% уверен, что у Виктора Ющенко есть политическая воля на эту самую борьбу… Гнездом мздоимства, интриг и разврата (т.е. самым коррумпированным органом власти) граждане Украины считают парламент (54%), далее расположились: Кабинет Министров (45%), облгосадминистрации (37,5%), Президент и его Секретариат (36,8%).

Что касается различных государственных учреждений и организаций, то здесь пальму «первенства» удерживает, как нетрудно догадаться, удачно избежавшая расформирования Госавтоинспекция. В широкой распространенности коррупции в структуре ГАИ уверены 57,2% респондентов. Ненамного отстала остальная милиция — 54,2%. Далее: медицина, судебная система, руководство и преподаватели вузов, прокуратура, таможня, налоговая, приватизация и пользование земельными участками, получение разрешений от органов власти, органы призыва на военную службу, регистрация и приватизация жилья, проверки и регулирование бизнеса, руководство и учителя школ, получение кредита в государственном учреждении, оформление или получение пособия по безработице…

Исходя из своего личного опыта, 67% граждан, которые в течение последних 12 месяцев пересекались по каким-либо рабочим вопросам с госслужащими — должностными лицами, оказались втянутыми в те или иные коррупционные действия. Причем от 30 до 50 % респондентов заявили, что чиновники вымогали от них взятку. В 11 % случаев люди давали «хабаря» добровольно только потому, что у нас в стране большинство вопросов решается по принципу «не подмажешь, не поедешь»… Кстати, по результатам социологов, чаще всего добровольные взятки дают жители Кировоградской области (индекс 27,8). Мы обогнали даже Донецкую область (24,9) и город-герой Киев (22), наименьший показатель содействия коррупции в Винницкой области — 3,2. Правда, по критерию вымогания взяток Кировоградщина оказалась на восьмом месте, а лидирует в этом антирейтинге соседняя Николаевская область. Кроме Николаева самые жадные и наглые чиновники обитают в Одесской, Хмельницкой, Харьковской, Днепропетровской и Донецкой областях…

Показательно, что, вопреки заверениям политиков, люди на местах не почувствовали уменьшения коррупции после помаранчевой революции. 77 % опрошенных, наоборот, уверены в том, что с 2004 года уровень коррупции или не изменился, или вообще вырос! При этом две третьих респондентов справедливо полагают, что власть на всех ее уровнях с коррупцией и не борется. Очевидно, она (власть) ее возглавляет…

Увы, но тысячной армии чиновников до такой степени удалось «выдрессировать» миллионное население Украины, что больше половины граждан страны вообще считают дачу взятки (подарка и т.д.) вполне приемлемым способом решения возникших проблем. Редко кто из жертв чиновников-взяточников идет жаловаться в правоохранительные органы или суд, потому что 51% считают такие действия совершенно бесполезными. Почему? Смотрите выше уровень доверия к милиции и судам…

Основными причинами возникновения коррупционных действий граждане Украины назвали злоупотребление служебным положением среди госслужащих — 17,4%, отсутствие контроля за чиновниками со стороны правоохранителей — 14,7%, несовершенное законодательство — 10,9%, а также привычку населения утрясать проблемы подобным образом — 9,2%. Низкую зарплату чиновников в качестве причины отметили только 3% респондентов. При этом люди предложили свои варианты мероприятий, с помощью которых можно было бы эффективно противостоять нашествию коррупционного монстра. Это, в первую очередь, отмена неприкосновенности депутатов Верховной Рады (36%), ужесточение уголовной ответственности за коррупцию (15%), усиление контроля в правительственных структурах, призванного предотвращать проявления коррупции (11%). Другими словами, в совесть, самосознание чиновников никто не верит, а полагаются исключительно на силовые меры.

Какие же выводы можно сделать из всей этой любопытной социологической цифири? Подавляющее количество «пересiчних» граждан Украины, то есть мы с вами, уважаемые читатели, уверены, что спрут коррупции запустил свои щупальца во все без исключения сферы, подконтрольные или подотчетные государственному аппарату! Куда бы мы ни обратились, куда бы ни пошли, всюду существует большая вероятность столкнуться с теми или иными коррупционными проявлениями: дома, на работе, в школе, институте, больнице и т.д. И, что самое страшное, нет никакой веры в то, что в ближайшее время ситуация изменится в лучшую сторону.

Может, имеет смысл коррупционные действия чиновников легализовать, как поступили в свое время в Нидерландах с легкими наркотиками и проституцией? Уж если в Украине не получается снизить уровень коррупции до приемлемых в Европе пределов, если большинство наших госслужащих не могут обходиться без взяток, «откатов» и прочих радостей жизни, пусть хотя бы налоги с нетрудовых доходов платят. Скажем, 50%, т.е. половину — себе в карман, половину — в бюджет. Тогда ни у кого уже не возникнет вопросов, как это так вышло, что чиновник или судья живет в доме и разъезжает на автомобиле, общая стоимость которых равняется его годовому доходу лет за сто вперед? Сумма от налоговых сборов по взяткам получится немаленькая, ведь, по данным социологов, только на добровольные «подарки» в 2006 году граждане Украины потратили свыше 3 млрд. гривен. А если сюда еще приплюсовать вознаграждения «по требованию»?.. Хотя, конечно, это все из области фантастики.

И все же необходимо признать — не все чиновники одинаково «испорчены». Безусловно, и среди госслужащих есть честные и порядочные люди. Не исключено, что численно их даже больше, чем коррупционеров. Но в стране тотальной коррупции смотрятся они белыми воронами и погоды, соответственно, не делают…

Представления старшего и среднего поколения о Китае, наверно, отстают от реальностей XXI века. По этим представлениям, Китай и сегодня, возможно, остается страной, в которой по призыву партии в каждом дворе стояла плавильная печь, выплавляющая отвратительную, ниже всяких представлений о сортности, сталь, где каждый носил у сердца цитатник Великого Кормчего Мао, где делали очень плохие автоматы Калашникова, зато следовали лозунгу «Винтовка рождает власть», а когда Китай завалил полмира своим ширпотребом, то этот ширпотреб заслуживал единственного эпитета — «дешевый».

Однако около месяца тому назад в Китае побывала серьезная делегация кировоградского предприятия «Радий». Причем, как говорится, не просто съездила китайским воздухом подышать, а стала участником весьма представительной международной выставки в Шанхае. НПО «Радий», флагман украинской электронной промышленности, выпускающий оборудование для атомной энергетики, в своей части экспозиции развернул девять тонн (!) работающего оборудования. Следуя старым представлениям о Китае, впору спросить: а какой же интерес для Китая может представлять наш работающий на весьма специфическом направлении «Радий»? И наоборот: какой интерес Китай представляет для «Радия»?

Но в действительности — разве в экономическом отношении Китай бесперспективен и неинтересен для Украины? Клавиатура, на которой я отстукиваю этот текст, сделана в Китае. Там же сделано множество других составных частей моего интеллектуального друга, мирно урчащего и дружелюбно светящего монитором. Никак не вяжется это со старыми представлениями о Китае. Следовательно, как у Китая могут быть вполне конкретные интересы к украинскому «Радию», так и для «Радия» Китай может быть объектом весьма серьезного интереса. Огромного — если исходить из численности населения этой страны и, соответственно, ее проблем.

Чтобы получить ответы на возникающие вопросы, редакция «УЦ» пригласила к разговору первого заместителя генерального директора «Радия» Анатолия Грабенко, участника поездки в Китай.

Способность удивить

— Для меня это была тринадцатая поездка за границу, — рассказывает Анатолий Константинович, — был я, в частности, и в Японии. Когда позже ехал в Пекин, подумал: а чем он сможет удивить после Токио? Оказалось, смог. Но Шанхай удивил во много раз больше! Шанхай вообще не сравним с Пекином: архитектура, самые современные автострады, которые поднимаются на бетонных основаниях на высоту до 20 метров, — с развязками, до пяти уровней, на разной высоте и с удобными спусками в каждый из районов города. Масса автомобилей несется над городом по автострадам, а благодаря такому градостроительному решению выхлопные газы сдуваются ветром. Город, в котором живет 24 млн. жителей, видимо, и не может быть иным. Сравните: наша Украина по численности населения — это всего лишь два Шанхая.

Еще одна удивительная вещь: все эти автострады, пересекающие город в разных направлениях, обсажены цветами. Вдоль каждой, по обеим сторонам, сплошь размещены вазоны. Я не знаю, сколько их нужно для целого города, — может быть, сотни тысяч, может быть, миллионы, чтобы разместить вдоль всех автострад. А в каждый вазон нужно было еще насыпать земли, посадить цветы и как-то их поливать… Не знаю, каким был Шанхай раньше, но сегодня это самый современный город. Ни Киев, ни Москва таким образом свои транспортные проблемы не решают. Шанхай в этом отношении решен лучше Токио.

— И это притом, что Шанхай, по представлениям нашего старшего поколения, это город велосипедов и велорикш?

— Автомобилей — множество. Очень много такси. Причем в каждом стоит кассовый аппарат, а водитель выдает чек. Стоимость проезда по счетчику, — на наши деньги примерно одна гривня за километр.

— В Китае собственное производство автомобилей?

— Да, причем самых разных. Китайцы выпускают автомобили собственной разработки, а кроме того, разместили у себя и немало заводов иностранных фирм. Поэтому на улицах Китая можно увидеть и «Мицубиси», и «Ауди», и другие машины.

— А как обстоит дело с традиционными велосипедами?

— Велосипедов тоже немало. Когда мы были в Пекине, нам называли цифру 2 миллиона автомобилей и 8 миллионов велосипедов. Думаю, в Шанхае примерно такое же соотношение. Велосипеды можно увидеть на улицах в самых разных местах — у магазинов, например. Одни заперты замками. Другие оставлены так — без замков. Есть в центре Шанхая и пешеходная улица — вроде московского Арбата или нашей улицы Ленина, какой она была еще в сравнительно недавнем прошлом.

Выставка

В шанхайской выставке, рассказывает Анатолий Грабенко, вместе с кировоградским «Радием» принимали участие фирмы, имеющие отношение к атомной энергетике, из США, Канады, России, Германии, Франции, Финляндии, Японии, Кореи, Китая, Австрии, Бельгии, Украины, Испании и Белоруссии. Экспозиция «Радия» стала самой крупной: наше научно-производственное объединение представило в полном объеме четыре больших комплекса. Программно-технический комплекс управляющих систем безопасности, который используется на атомных энергоблоках, включая энергоблоки так называемых «малых серий». Далее — программно-технический комплекс системы аварийной и предупредительной защиты — он осуществляет непрерывный автоматический контроль технологических и нейтронно-физических параметров реактора. Затем — программно-технический комплекс автоматического регулирования разгрузки и ограничения мощности реактора. Наконец — программно-технический комплекс системы группового и индивидуального управления. Причем это далеко не весь перечень оборудования для АЭС, которое производится «Радием».

В первый из трех дней работы выставки на ней побывали министры Китая, другие высокие должностные лица, посетил ее и посол Украины в Китае. Во второй и третий дни на выставку массово пошли специалисты. Огромный интерес к ней со стороны китайцев понятен. Бурно развивающиеся страны с ограниченными природными ресурсами уже поняли, что энергетическую безопасность им может дать в значительной степени именно собственная атомная энергетика.

— Особый интерес Китая к Украине, — продолжает А. Грабенко, — связан еще и с тем, что в 2004-м, в течение одного года, наша страна успешно запустила два энергоблока — один на Ровенской АЭС, другой — на Хмельницкой. Китаю, который планирует запускать по два-три энергоблока ежегодно, очень важен как раз этот аспект нашего опыта. К тому же после Чернобыльской катастрофы атомная энергетика попала, что называется, в немилость мировой общественности. Поэтому в большинстве развитых стран ощущается в этой сфере нехватка специалистов. А наш опыт подтверждает, что Украина такими высококвалифицированными специалистами располагает в достаточной степени, чтобы не только обеспечить собственные потребности, но и уверенно выйти на рынок Юго-Восточной Азии, нуждающийся в собственных энергоресурсах.

Непосредственными соседями «Радия» на выставке оказались испанцы. Представители этого жизнерадостного народа привезли с собой не только проспекты и буклеты, знакомящие посетителей с их продукцией, но и испанское вино. Предлагаемый посетителям стаканчик вина был еще одним средством привлечь их внимание к испанской экспозиции.

— Когда мы совместно с северодонецким «Импульсом» выиграли международный тендер в рамках проекта ТАСИС на поставку оборудования на Хмельницкую АЭС, испанцы были в составе жюри. Поэтому встретили нас как старых знакомых: «О, “Радий”!» Но интересно не только это. Испания работает в сфере атомной энергетики. Государство заинтересовано в том, чтобы продукция испанских фирм шла на международный рынок. А потому возмещает фирмам часть их расходов на выставочную деятельность. Украина была представлена в Шанхае двумя фирмами: помимо «Радия» участие в выставке принял сумский завод. Но нам никто и никак не компенсировал наши затраты.

Китайское гостеприимство

Восток, как известно, дело тонкое. Поэтому нам, европейцам, трудно понять, как очевидная капитализация Китая сосуществует с его официальным курсом на продолжение строительства социализма. Самих же китайцев, похоже, мало волнует тот факт, что они строят капитализм под руководством Компартии. А может быть, сознание рядового китайца легко и просто совмещает в себе те вещи, которые нам кажутся совершенно несовместимыми? Например, в общественных местах Китая, рассказывает наш собеседник, иллюстрируя свой рассказ фотографиями, до сих пор висят портреты Великого Кормчего Мао. Украшают общественные места и плакаты с лозунгами, которые казались нам дикими и сорок лет тому назад! Нет же, для китайцев они остаются, похоже, привычным украшением интерьера. Такой плакат, например: «Смерть американским империалистам и советским ревизионистам». Давно уже нет Советского Союза, и «ревизионисты» сгинули вместе с ним, а плакат висит… Непостижимо? Да! Поэтому давайте лучше поговорим о китайском гостеприимстве.

— Действительно, — подтверждает Анатолий Грабенко, — китайцы умеют быть гостеприимными и радушными. Когда на официальном банкете, которым завершился первый день работы выставки, представители нашей делегации скромно устроились в сторонке, распорядители банкета немедленно запротестовали: «О, “Радий”, нет!» И посадили наших на почетное место — рядом с представителями МАГАТЭ и французской фирмы «Арево» — одного из наших конкурентов. Жили мы в типично европейской гостинице, со всеми удобствами, с кондиционерами и так далее.

— Мне много приходилось слышать об особенностях китайской кухни и о том, в какое мучение для европейцев превращается необходимость есть пищу китайскими палочками.

— Во-первых, и китайцы не всё едят палочками. Для супа у них используются традиционные фарфоровые ложки. Во-вторых, европейцам, по их просьбе, подают и вилки, и ножи. Есть, конечно, у китайской кухни свои особенности. Место хлеба у них занимает рис. Есть экзотические блюда: фаршированная змея, жареные кузнечики, специально приготовленные большие тараканы — вообще все, что ползает, плюс лягушки, побеги бамбука, по-разному приготовленная рыба и так далее. Однажды довелось попробовать блюда сычуанской кухни. В этой части Китая очень жаркий климат с высокой влажностью воздуха. Поэтому перец, который в огромных количествах кладется в каждое блюдо, играет роль консерванта. Это был тот самый случай, когда мы все понадкусывали, но ничего не съели. Но европеец может заказать и получить любое традиционное блюдо европейской кухни. Кстати, в китайских ресторанах можно увидеть целые семьи — вместе с дедушками и бабушками. Пищей китайцы себя обеспечили, с этим у них проблем нет.

— А что китайцы пьют?

— У них очень много пива. Есть собственные вина. Китайская водка раза в три крепче японского сакэ, которое пьется подогретым. Но пьют китайцы мало. Национальный напиток — чай. Множество сортов. Чаепитие для них — это особая церемония. Есть и такой чай (Анатолий Константинович показывает фото) — в виде шарика. Его бросают в стакан с кипятком, и он распускается, как цветок, — не только вкусно, но и красиво. Если чай пролежал полгода, то для китайца это уже не чай — его нужно выбросить. Тот чай, который у нас продают в пакетиках, — это отсев чая, пропущенного через сито.

Нужно дружить домами

— Анатолий Константинович, очень многое из нашего советского прошлого осталось позади: понятие режима секретности, жесткий контроль государства и тому подобное. Но атомная энергетика — это особая область. Имеет ли «Радий» право заключать контракты на поставку своего оборудования напрямую, или это должно решаться на межгосударственном уровне?

— Имеет. Пример — поставка нашего оборудования на Козлодуйскую АЭС в Болгарии. Контракт был подписан напрямую.

— Второй вопрос: что даст «Радию», а вместе с ним и Кировограду продвижение, образно говоря, по юго-восточному вектору?

— Для «Радия» — расширение производства. Для города — увеличение занятости. В самой благоприятной для нас перспективе число рабочих мест на предприятии может вырасти в два раза. Есть и долгосрочная перспектива. Срок службы нашего оборудования — 15-20 лет. Значит, предприятие получит стабильную работу по выпуску и замене оборудования, отработавшего эксплуатационные сроки.

Конечно, учитывая предприимчивость китайцев, их способность и готовность быстро усваивать новое, нельзя исключать, что они не попытаются организовать собственное производство аппаратуры, аналогичной нашей. Однако мы уже сегодня предпринимаем шаги для защиты нашей интеллектуальной собственности — от патентования в странах Юго-Восточной Азии до использования таких технических и программно-технических решений, которые не поддаются копированию…