Несмотря на то, что не «борется с наркоманией» в последние годы только ленивый, каждый год, месяц, день и час все новые и новые мальчики и девочки пополняют ряды «сочувствующих» — глотающих, нюхающих, вкалывающих…
К сожалению, подавляющее большинство солидных и не очень дядь и теть, даже тех, кто активно, как им кажется, занимается этой самой «борьбой», похоже, совершенно не понимают, с чем имеют дело. Точнее, понимают в корне неправильно — я знаю, о чем говорю, потому что знаком с этим миром изнутри. Хотя само понятие о существовании какого-то обособленного, параллельного мира наркотиков и наркоманов уже само по себе неверно. Не говорят же, скажем, о мире инвалидов или больных раком, туберкулезом, сахарным диабетом…
Да и сами слова «наркомания», «наркоман» в тех значениях, которые вкладывает в них, опять-таки, подавляющее большинство людей, эти слова употребляющих, на самом деле совершенно не подходят для описания реально существующего на сегодняшний день положения дел и людей, в этом положении оказавшихся.
Каков сложившийся среди считающих себя здоровыми членов общества образ человека, которого называют наркоманом? Это отщепенец, существо без работы, семьи, часто — определенного места жительства, с исколотыми венами, проводящий одну половину жизни, валяясь на полу в каком-нибудь грязном притоне в состоянии «прихода», а другую — в поисках денег на дозу на «большой дороге», подонок, вор, «конченый»…
Такие действительно есть. Но они были всегда, их, к счастью, немного, процент этих «конченых» на протяжении многих лет остается практически неизменным. Но что-то меняется, меняется в худшую сторону, это смутно чувствуют все, хотя мыслить какими-то новыми категориями почему-то начинают очень немногие. Большинство же пока либо находится в плену описанных выше стереотипов, а может — просто боится. Боится осознать масштабы сдвига, произошедшего в нашем обществе всего за десяток последних лет.
Там и тогда
Впрочем, в десяток лет все эти перемены «втиснулись» именно у нас, на постсоветском пространстве — «железный занавес» действительно довольно долго и вполне эффективно защищал от тлетворного влияния Запада. В этом контексте — без доли иронии. Ведь наркопотребители наряду с наркоторговцами в Союзе ходили «под статьей», а передвижения через границу ограничивались и контролировались крайне жестко.
В то же время в благополучные Америку и Европу еще в 60-70-х годах прошлого века наряду с сексуальной пришла и наркотическая революция. Поколение хиппи, выражавшее свой протест против милитаризма, лицемерия и ханжества буржуазного мира своим внешним видом, своей музыкой, своим пацифизмом, жизнью в коммуннах, свободной любовью и «расширявшее сознание» с помощью марихуаны и ЛСД, открыло ящик Пандоры. Их идеям не удалось изменить общество потребления — уже очень скоро все они выхолостились до залихватского лозунга «Секс, наркотики, рок-н-ролл», с небывалым энтузиазмом подхваченного бесшабашной молодежью и богемой…
В конце семидесятых «махорку» курило пол-Америки, каждый третий тинейджер не представлял себя без кокаина и героина. Абсолютно не существовало «кокаиновой проблемы» и в западном шоу-бизнесе — порошок нюхали все, и в таких количествах, словно это было лекарство от насморка. В свое время от кокаиновой зависимости лечились такие мэтры кинематографии, как Мэл Гибсон — актер и режиссер «Страстей Христовых», оскароносный комик Робин Уильямс, известный нашему зрителю в первую очередь по главным ролям в добрых семейных комедиях «Миссис Даутфайр» и «Джуманджи». Именно ему принадлежат ставшие афоризмами высказывания «Кокаин — это способ Господа предупредить вас, что вы зарабатываете слишком много денег», и «Реальность — это костыль для тех, кто не может совладать с наркотиками»…
В этот же период был дан старт отсчету всемирно известных жертв передозировки и наркотической депрессии — Элвис Пресли, Джим Моррисон, Дженис Джоплин, Джимми Хендрикс, Сид Вишес… Отсчет этот продолжается по сей день. Но сейчас не об этом. Они были кумирами тогдашней молодежи, и их образ жизни неосознанно копировался сотнями и сотнями тысяч поклонников во всем мире…
Поколение рожденных на Западе в бурные 70-е, с легкой руки писателя Дугласа Коупленда окрещенное «поколением икс», или «потерянным поколением» (если быть точным, то к нему относят всех родившихся с 1963 по 1983 гг.), было уже заранее обречено находиться в плену демонов, выпущенных их родителями. Замечательный русский писатель Виктор Пелевин — как раз из этого поколения, написал в одном из своих романов: «ничто не продается так хорошо, как грамотно расфасованный и политически корректный бунт против мира, где царит политкорректность и все расфасовано для продажи».
В полном соответствии с этим законом, употребление наркотиков, бывшее для «идейного» поколения 60-х формой протеста против общества, где «все продается», стало «модной фишкой», которую западный шоу-бизнес начал использовать как рекламный прием. Полунамеки, а то и прямое воспевание прелестей кокаиновых, кетаминовых и прочих «приходов» становятся основной темой творчества массы рок-музыкантов того периода, появляется целое направление так называемой «психоделической» музыки, самым ярким представителем которого становится группа Pink Floyd, члены которой никогда не скрывали источников своего вдохновения…
Здесь и сейчас
Но наибольший вклад в формирование «модного образа» наркотиков сделала, конечно, так называемая клубная культура, неотъемлемой частью которой стали стимуляторы — «экстази», амфетамины, метамфетамины и прочие вещества, позволяющие без устали «колбаситься» ночи напролет. Практически открытое их употребление в полутемных помещениях ночных клубов под звуки ритмичной электронной музыки долгое время не только не пресекалось, но и приветствовалось администрацией большинства заведений и, опять же, ди-джеями и музыкантами, став фактически базовой идеологией новой субкультуры, насчитывающей миллионы адептов во всем мире.
Эстетика «дорожек», раскатанных на зеркале, и разноцветных таблеток с печатями — зайчиком из «Плейбоя», четырехлистником клевера, улыбками, сердечками и прочими «веселыми картинками» — широко внедряется в рекламные кампании, оформление интерьеров, всевозможных «предметов культа», дизайн одежды и аксессуаров.
Положительные ассоциации, связанные с наркотиками, позволяют зарабатывать на всем этом деньги, да и на техно (хаус, транс, электро) вечеринке, не «зарядившись», делать нечего. «Употреблять» становится модно, а наркотики из подвалов и притонов вместе с представителями «поколения Х» приходят в офисы крупных компаний, модные бутики, «продвинутую» тусовку и даже — страшно сказать — в парламенты и правительства, в мир наиболее успешных и обеспеченных людей. Являющихся, как известно, объектами зависти, подражания и устремлений для всех остальных…
Если на Западе процесс происходил постепенно, то на территорию постсоветских государств новая, «гламурная» наркокультура после падения «железного занавеса» просто-таки врывается в одночасье. Первой — еще в ранние 90-е — под удар попала «золотая молодежь» крупных мегаполисов — Москвы, Питера, Риги… Позже, по мере того, как экономика новоиспеченных самостоятельных государств оправляется от шока, у населения появляются «лишние» деньги, а индустрия развлечений обновляется по западным образцам, все быстро встает «на свои места» и на самой дальней периферии…
Сегодня, не нюхнув порошка (амфетамин или его кустарные аналоги) или не «кинув колесо» (экстази), идти «отдыхать» в клуб (а куда еще идти?) в Кировограде считается «дурным тоном» уже среди тех, кому 13-16. Те, кому не хватает денег на «модные» стимуляторы, как и на пятничный (субботний, воскресный) поход в этот самый клуб, «гасятся» чем придется — «винтом», трамадолом, еще какой-то дрянью, тем, что могут достать, и просто шатаются по подворотням, скверам и паркам. Как пива выпить…
И вовсе не потому, что все они «конченые» — время и страна «конченые». Просто у их родителей, занятых в первую очередь зарабатыванием денег, часто нет ни времени, ни сил на то, чтобы вникать, чем занимаются их дети, уходя «гулять» вечером в выходные. А заняться им действительно просто нечем…
С другой стороны — «специфика» работы органов правопорядка и системы правосудия в нашей отдельно взятой стране, к сожалению, не позволяет надеяться на скорое и эффективное пресечение деятельности крупных — даже в масштабах одного областного центра наркоторговцев и их распространительских сетей. В свою очередь, и наше общество, и государство, надо признать, не могут предложить им никакой достойной альтернативы, а власть имущие всех уровней в большинстве своем реально заняты совершенно иными, более «насущными» (для них самих, естественно) вопросами…
«Свет в конце тоннеля»
Большинство бывших «советских рейверов» (тех, кому сейчас по 25-35 лет) к определенному возрасту «завязывают» — либо самостоятельным волевым решением, либо потратив немалые деньги на лечение, которое они, как правило, могут себе позволить, хотя, опять-таки, клинические случаи физической зависимости среди «поколения Х» — скорее исключение.
Они имеют достаточно высокие доходы и социальный статус. Очень немногие из них заканчивают жизнь, пуская ртом пену на заблеванный пол подпольного притона, они редко скатываются на самое дно. Это вполне нормальные члены общества, в большинстве своем имеющие высшее образование, семью, детей и престижную работу.
Однако каждому, кто хоть раз «висел», знакомо чувство зияющей внутренней пустоты и последующей жестокой депрессии, которыми приходится расплачиваться за «ощущение праздника» и чувства любви ко всему и всем, испытываемое под стимуляторами. В то же время мало кто из них понимает — до поры до времени, — что эта пустота теперь будет с ними всегда. Что просто искренне радоваться жизни — солнцу, хорошей музыке или книге, близости любимого человека — без «вспомогательных средств» нужно будет учиться заново.
По сути, мы говорим об эмоциональной инвалидности, о «хронике» не физической, но духовной и душевной. И не реальность, как утверждал Робин Уильямс, а наркотик стал для них «костылем», которым они собственноручно заменили в себе естественную, данную каждому от рождения способность к получению положительных эмоций «просто так». К огромному сожалению, понять глубину и тяжесть этой утраты очень тяжело до того, как первый раз «попробуешь». А осознать, сформулировать ее содержание — часто даже после сотой «висючки»…
Именно об этом предупреждает герой культового фильма Терри Гилльяма «Страх и ненависть в Лас-Вегасе», блестяще сыгранный не менее культовым Джонни Деппом. В одной из финальных сцен его герой — профессор журналистики и завзятый «торчок» поколения 60-х — формулирует главную, по его мнению, ошибку наркокультуры: «… Убеждение в том, что кто-то или что-то поддерживает свет в конце тоннеля…»
К сожалению, до 9 из 10 человек, посмотревших фильм, ставший культовым, как это ни смешно, именно в среде наркопотребителей, это послание попросту не доходит. И основным заданием для всех неравнодушных, как мне кажется, должно стать именно его донесение. До как можно большего числа тех, кто в этом нуждается.
В конце этого тоннеля нет никакого света — есть только десятки и сотни тысяч новых инвалидов каждый год, молодых еще людей, которые уже никогда не смогут получать от жизни удовольствие за «бесплатно», и мучающихся от этого. Будет все больше и больше депрессий, самоубийств, приступов немотивированной, на первый взгляд, агрессии и жестокости, уже сегодня пугающе частых…
Каким именно образом, вопреки массированной глянцевой пропаганде искусственного «позитива» и «сопутствующих товаров», в которую ежегодно по всему миру вкладываются миллионы долларов, и косности государственных мужей от образования, сегодня можно развернуть и направить в нужное (да любое другое) русло внимание мальчишек и девчонок, а также их занятых родителей, — вопрос к специалистам. Социопедагогам, психотерапевтам, наркологам и прочим. Но делать это нужно срочно, массированно и очень активно…
Ведь те, о ком мы говорим, — уже следующее поколение, поколение 90-х, которое по аналогии уже успели назвать «поколением Y». Которое спешит жить еще больше, чем их родители и родители их родителей. Их дети, если продолжать латинский алфавитный перечень, получается, будут иметь индекс «Z». А это — последняя буква…
Стимуляторы амфетаминового типа постепенно становятся «врагом общества номер один среди незаконных наркотиков», еще в 2003 году заявил Антонио Мария Коста, исполнительный директор Управления ООН по наркотикам и преступности (UNODC) в ходе представления результатов «Глобального исследования в области экстази и амфетаминов».
По оценкам UNODC, распространенность злоупотребления синтетическими наркотиками в мире на данный момент превышает уровень употребления героина и кокаина вместе взятых. Объем конфискуемых только за одну декаду стимуляторов амфетаминового типа начиная с 1990 года вырос в десять раз и составил в 2000-2001 годах около 40 тонн. Согласно приблизительным оценкам, в настоящее время уровень производства уже значительно превышает 500 тонн в год, а тенденция к злоупотреблению этими наркотиками нарастает с катастрофической скоростью. За последние 12 месяцев более 40 миллионов человек употребляли синтетические наркотики.