Рубрика: 04

Написано безліч пісень на слова різних поетів, але тільки небагатьом з них судилося стати настільки народними, що рідко хто згадує ім’я справжніх творців пісні. У даному випадку всі знають, що «Реве та стогне…» написав Тарас Шевченко, але ж ім’я Данила Крижанівського, автора музики цієї пісні, згадується нечасто. Як правило, вважають, що музика цієї пісні є народною.

Чи можна встановити причини, коли народ приймає пісню й робить її своєю? Думаю, що відповідь на це питання треба шукати в кожному конкретному випадку, бо кожна із таких широковідомих пісень, як «Дивлюсь я на небо…» (М. Петренко), «Стоїть гора високая…» (Л. Глібов), «Повій, вітре, на Вкраїну» (С. Руданський), «Рідна мати моя…» (А. Малишко), має в собі щось таке, що високо було оцінене й активно прийняте народом. Як правило, це «щось таке» треба шукати в самому творі – в загальнолюдськості його змісту, тобто в наявності в ньому таких художніх смислів, які торкаються думок, почувань якомога більшої кількості людей, у поетичності, в довершеності художньої форми, що позначена, як правило, «геніальною простотою» та задушевною музикою.

Чому початкові рядки балади «Причинна» стали словами улюбленої народної пісні? Думається, що тут є кілька пояснень. Одне з них полягає в тому, що центральним образом уривка є образ Дніпра, який у цьому випадку набув символічності («знаковості») національної ріки нашого народу. В українських народних піснях прадавнього походження функцію такого символу виконував образ Дунаю. В цьому є певна й, здається, до цього часу не розгадана таємниця. Чому Дунай, а не Дніпро, в басейні якого відбувалось формування більшої частини українського етносу, дуже часто згадується в усній народній творчості? Можливо, тому, що праслов’янські племена словени та анти сиділи над Дунаєм та на землях, дотичних до цієї великої ріки? Можливе й інше пояснення: деякі історики твердять про тяжіння українського народу до Чорномор’я та Дунаю – тяжіння, яке, мовляв, характерне для його ментальності. Поширеною є думка, що слово «Дунай» у давній свідомості нашого народу асоціювалося з поняттями «вода», «річка».

У творах літературного походження відбувалась поступова переорієнтація з «Дунаю» на «Дніпро». Це виразно проявляється ще в «Слові о полку Ігоревім», де в плачі Ярославни, окрім згадки в традиційно-фольклорному дусі про Дунай («Полечу… зозулею по Дунаю»), є пристрасне й, сказати б, шанобливе звертання до Дніпра-Славутича («О Дніпре-Славуто! Пробив ти кам’яні гори крізь землю Половецьку…»). Література нової доби все частіше звертається до образу Дніпра, що є ознакою закріплення за цим образом символічного смислу. У поезіях українських романтиків дошевченківського періоду «Дніпро» все частіше починає асоціюватися з «Україною» (особливо часто до цього образу звертався Амвросій Метлинський). Народна свідомість уже була готова сприйняти образ Дніпра як символ нації. Поява нових творів, у яких образ Дніпра набув би вираження на класичному художньому рівні, тобто на такому рівні, який забезпечив би життя цього образу в «довгому часі» (М. Бахтін), завершила б формування вказаного символу, назавжди вжививши його в образну свідомість нації. Одним із таких творів і стала Шевченкова балада «Причинна». Немає сумніву, що образ Дніпра, поданий у початковому фрагменті балади, «ліг на душу» народові, назавжди ввійшовши в його образну свідомість. Але таке могло статись тільки за умови високої художньої досконалості тексту, з якого поставав цей образ. Початковий фрагмент «Причинної» — це кілька чудово виписаних у романтичному стилі картин збуреної ночі на Дніпрі, з гнутими додолу шаленим вітром вербами, із по-океанському високими хвилями, із блідим місяцем, котрий раз-у-раз проглядався з-під летючих по нічному небі хмар… Енергія цих картин – це художня енергія, якою так легко заряджається слухач-читач-виконавець цього тексту.

Але є ще й інший чинник успіху пісні «Реве та стогне Дніпр широкий…». Звичайно ж, йдеться про музику на її слова. Ось про автора музики цієї пісні та про її перше виконання й поведемо надалі мову.

…Вчитель словесності Болградської чоловічої гімназії Данило Якович Крижанівський кожного разу, коли в Одесу з гастролями приїздила трупа під орудою Марка Лукича Кропивницького, хоча б на день відпрошувався у директора гімназії й поспішав більш як за сотню верст зі свого загубленого в Буджацькому степу містечка до шумливого приморського міста. Одесу знав добре, бо тут навчався у духовній семінарії, де виявив особливий талант до хорового співу, до регентства. Але у священики після семінарії не пішов – вибрав словесно-літературний факультет Новоросійського (Одеського) університету.

З Марком Кропивницьким був знайомий давно, тягнувся до нього не тільки як до надзвичайно обдарованого актора, режисера та драматурга, а як і до земляка – обидва були родом з Єлисаветградщини, з розлогих українських степів.

Данило Крижанівський високо цінував Марка Кропивницького як співака, чудового виконавця українських народних пісень. Не раз спостерігав за глядачами, що приходили «на Кропивницького». Всі вони зачаровано сприймали великого актора – він дійсно був неперевершеним. Але коли починав співати українську народну пісню (а їх у кожному спектаклі було завжди кілька), емоційна напруга у глядацькій залі сягала найвищого піднесення. Не так і часто українській пісні доводилось звучати в театрі. Вона звучала там, де була народжена, – серед степового роздолля, в теплій, ласкавій млі літнього сільського вечора, в тісній, освітленій каганцем хаті, куди молодь із сільського кутка збиралася на вечорниці. А от у театрі, під його високим склепінням, серед позолоти бельетажів та балконів, над рядами напарфумлених, святково одягнених глядачів, – тут у перші хвилини свого звучання вона сприймалась трохи незвично. Але ця незвичність швидко зникала, бо Кропивницький, коли доходило до пісні, завжди сповнювався особливим творчим піднесенням, він знав (відчував!) силу свого обдаровання й знав силу пісні, в якій умістились високі духовні щедроти його народу,– і тому в ці хвилини творчого натхнення до нього приходило відчуття мага, що заволодівав душами принишклих у темному залі глядачів.

У виконанні Кропивницького народна пісня урельєфнювалась, вся її видима зовнішня простота десь зникала, у залі створювалася своєрідна магічна атмосфера. Пісня облагороджувала, просвітлювала, бо нагадувала присутнім, якого народу вони є діти.

За цю величезну естетичну насолоду Крижанівський вирішив віддячити Кропивницькому – присвятити йому свою пісню. Звичайно ж, вона повинна бути українською, написаною на якісь гарні слова. Крижанівський вірив, що таку пісню йому вдасться створити, бо, ще навчаючись у Єлисаветградській бурсі, він мав неабиякі музичні здібності й вже не раз творив досить вдалі пісні. Нарешті слова для пісні знайшлися – то був початок «Причинної» Тараса Шевченка. А потім в одну щасливу мить народилась і мелодія.

При першій же нагоді Данило Крижанівський награв Марку Кропивницькому на фортепіано свою мелодію. Не пройшло й хвилини, як пісня зазвучала на повний голос – ніби була давно й добре відома знаменитому акторові.

Обом дуже хотілося, щоб пісня якомога швидше пішла в люди. Ноти вдалося надрукувати окремим виданням з присвятою Маркові Кропивницькому, але до людей вони не дійшли – всі примірники видання були конфісковані. Чому? Нічого ж злочинного для суспільства у словах цієї пісні не було. Та ні, злочинність її полягала в тому, що вона була українською, а все українське переслідувалось. «З 1876 року було заборонено ставити слів під українськими нотами, можна було друкувати самі тільки ноти… – писав Іван Огієнко в книзі “Українська культура”. – І тільки через п’ять років, у 1881 р., скасували сміховинного наказа цього… Коли українці бажали прилюдно проспівати рідну пісню, губернатори вимагали інколи співати її по-французькому або по-московському… Так було, скажемо, в Одесі, де відомий губернатор Зелений примусив замість: “Ой, не ходи, Грицю, та й на вечорниці” співати “Ой, не ходи, Гришка, да и на пикник…”»

У 1886 році, коли вперше була видрукована пісня Д. Крижанівського, безглузда заборона не друкувати текстів українських пісень вже була знята, та пісню на слова Шевченка все ж не захотіли допустити до людей. Д. Крижанівський не змирився з цією забороною, збирає кошти й видає пісню вдруге. Але й цей випуск було заборонено розповсюджувати. Що ж залишається робити? Невже ця пісня ніколи не буде почута в народі, невже прекрасна мелодія залишиться жити тільки на аркушах нотного паперу?

Марко Кропивницький вирішує заспівати пісню в одному зі спектаклів. Це, звичайно, було ризиковано, бо не можна було відходити від затвердженого цензурою тексту. Зразу ж можливі серйозні неприємності – заборона гастролей, штрафи… Тим більше, що звучатиме пісня на Шевченкові слова.

Але рішення було прийняте, і ось настав день, коли в театрі мала йти п’єса Кропивницького «Дай серцю волю, заведе в неволю», де одного з героїв – Івана Непокритого – грав сам автор. У четвертій дії п’єси, саме в тому місці, де Іван Непокритий повідомляє про своє рішення йти в солдати замість свого побратима Семена, завжди відчувалось емоційне піднесення в залі, бо вчинок Івана Непокритого стосовно Семена, який щойно одружився, дуже зворушував своєю людяністю. І ось саме в цей, один із найбільш яскравих моментів спектаклю, коли за текстом п’єси мала звучати пісня «Гей, шпориш, шпориш по дорозі…», Марко Лукич вийшов на авансцену і, витримавши невеличку паузу, заспівав:

Реве та стогне Дніпр широкий,

Сердитий вітер завива…

Прекрасний баритон Кропивницького зазвучав особливо повноголосо, помітно було, що артист хвилюється, що настав якийсь значущий момент. Мелодія зачаровувала, вона гармоніювала зі смислом Шевченкових слів, що викликали в уяві сотень людей образне бачення збуреної ночі над Дніпром. Було в тих картинах і в тій мелодії щось таке, що враз зачудовувало, запам’ятовувалось назавжди. Марко Лукич чутливо вловив цей настрій залу й ледь помітним рухом руки подав знак: «Співаймо разом!» І зал підхопив пісню, бо ж багато присутніх добре пам’ятали слова, якими розпочинався «Кобзар».

Той вечір детально описаний його учасниками. Знаємо навіть прізвище поліцейського (Рудковський), який, здогадавшись, що відбувається щось «незаконне», притримуючи лівою рукою шаблю, що бовталася збоку, побіг із першого ряду через увесь зал на вулицю, а там, з приміщення фабрики, де був телефон, кричав у слухавку: «бунт», «дємонстрація», «прошу нємєдлєнно прієхать». Через кілька хвилин з’явився пристав, спектакль було перервано, розпочались дізнання. Але пісня, яку ненависники всього українського намагались не пустити до людей, уже вилетіла на волю, щоб стати улюбленою піснею нашого народу.

Григорій Клочек, доктор філологічних наук, професор КДПУ імені В. Винниченка.

Вопреки расхожему мнению о том, что учеба в мегаполисе обойдется гораздо дороже, чем поблизости от дома, выпускник Национального технического университета «Харьковский политехнический институт» (НТУ «ХПИ») Олег Рогозинский утверждает: жизнь в первой столице Украины обходилась ему дешевле, чем в Кировограде, где он живет и работает сейчас. А подтвержденный знаниями магистерский диплом университета, стабильно занимающего место в первых пятерках всевозможных национальных рейтингов, сегодня позволяет устроиться на работу, стартуя сразу с 3 категории.

Именно так обстоят дела на кировоградском заводе «Гидросила», куда Олег устроился инженером-конструктором, пройдя проверку знаний специальной комиссией. Учитывая, что родом он из поселка Свесса Сумской области, можно констатировать: пока кировоградские абитуриенты перебарывают страх перед поездкой в большие города за качественным образованием, перспективные рабочие места здесь занимают целеустремленные молодые люди из других регионов.

Для Олега все сложилось как бы само собой: во время учебы в Харькове он познакомился с девушкой Викой из Кировограда, с которой собирается со временем создать семью. И так случилось, что именно здесь находятся предприятия одного из украинских производителей гидравлики, компании «Гидросила» — как раз по его профилю. Впрочем, этот пример лишний раз доказывает: все складывается у тех, кто не стоит на месте и не ищет легких путей. О том, каково это — жить в одном из крупнейших городов страны и учиться в одном из ее лучших университетов, он рассказал нашему изданию, а заодно и тем, для кого вопрос «куда пойти учиться?» все еще открыт.

— В Харькове много знакомых училось, уровень там намного выше. Да и те, кто учился в Сумах, часто оказываются невостребованными, им трудно устроиться на работу, — поясняет Олег выбор вуза. — В школе я достаточно хорошо учился и, посоветовавшись с родителями, решил поступить в политехнический. У нас в поселке есть насосный завод, изначально я планировал туда идти работать, — так определилась выпускающая кафедра, «Гидравлические машины».

Но так как сейчас на заводе дела обстоят не очень — сокращения, неполная рабочая неделя, этот вариант отпал, — так наш собеседник оказался в Кировограде.

Попасть на бюджетное место в ХПИ, по словам Олега, — не проблема для тех, кто нормально успевал в школе по математике и физике, а в общежитии — пусть не рай, но все условия для того, чтобы жить, там есть. Учиться в политехе, по его оценке, интересно, если ответственно относишься к собственному будущему. И, хотя высокие требования к знаниям студентов соответствуют высокому статусу вуза, ничего заоблачного в них нет.

— Все посильно, главное — делать. Если что-то непонятно, всегда можно прийти к преподавателю — все спокойно и хорошо объясняют, на кафедре постоянно занимались с желающими студентами, подтягивали по математике, начерталке, — рассказывает выпускник. Вообще, по его словам, отношение к студентам в ХПИ — достаточно лояльное. Главное — посещать занятия и выполнять работы, которые требуется.

— Конечно, если человек на занятия не ходит, ничего не хочет делать, на все «забил», его держать никто бы не стал, но у нас в группе таких не было, — рассказывает наш собеседник.

А если хочешь, но не всегда получается, помощь можно найти не только на кафедре, но и в общежитии — рядом всегда найдутся однокашники, готовые подставить плечо.

— Поначалу мне тяжело давалась начертательная геометрия. А у нас по соседству жила девушка со старшего курса, которая очень хорошо разбиралась в предмете и умела объяснить, — постепенно я понял все. В общежитии один не останешься, — вспоминает Олег.

И это далеко не единственный аргумент в пользу жизни в общаге, а не на съемной квартире. Не говоря уже о том, что снимать квартиру в Харькове весьма дорого. Но первый и основной довод для нашего собеседника — опыт самостоятельной жизни и общение с людьми.

— Живешь в комнате не один, а с соседями — учишься идти на компромиссы, уживаться без конфликтов. Это хороший опыт. Конечно, поначалу, где-то месяц, тяжело было, непривычно — города не знаешь, института тоже — а он достаточно большой, даже домой хотелось уехать, честно говоря. Но это сначала, потом втягиваешься, открываешь для себя много нового и в основном позитивного. И становится наоборот: когда летом каникулы, хочется поскорее вернуться в общежитие, — рассказывает бывший студент политеха.

А еще были посвящение в студенты с напутствиями от старшекурсников и обливанием пивом, спуск в тазиках по лестнице в день защиты диплома, шумные дни рождения и прочие праздники, в общем — настоящая студенческая жизнь. Но при этом — никакой «дедовщины», никто никого не оскорбляет, не эксплуатирует, «сбегай, мол, за тем-то». Конечно, Олега, как и любого нормального парня, вызывали пару раз на студсовет по поводу поведения, но это не помешало ему успешно закончить учебу.

Харьков, который называют одной из студенческих столиц Украины, предоставляет массу возможностей не только для хорошей учебы, но и для хорошего отдыха на любой вкус. Наш собеседник, к примеру, не любитель ночной жизни, клубов и прочего. Но проблемы с тем, чтобы чем-то занять себя в свободное время, у него никогда не было. Олег занимался спортом, ходил с друзьями на футбол, был на открытии нового стадиона «Металлист». На матчи «Евро-2012», правда, не попал — дороговато, да и билеты распродавали задолго до того, как они попадали в кассы. Зато на матчах Кубка УЕФА побывал.

— Харьков весь объездил, обходил. Есть что посмотреть в центре, парк Шевченко — хороший, красивый парк, с аттракционами на любой вкус. Не раз выезжали на водоем в Журавлевке, это в городской черте, там достаточно чистый пляж — лучше, чем можно было подумать. А еще неподалеку от нашего общежития был родник с хорошей водой — не такой, как из крана бежит. Когда тепло, можно окунуться, позакаляться — вода очень холодная. Рядом — лесок, часто ходили туда отдыхать, жарили шашлыки. Как раз там и познакомился с Викой, через год начали встречаться, — вспоминает Олег.

Как и его самого, девушку привела в Харьков учеба, только не в политехническом, а в медицинском. Сейчас она проходит интернатуру в Кривом Роге, потому видятся ребята достаточно редко, самое частое — раз в неделю, а оформлять отношения юридически собираются уже после того, как жизнь немного «устаканится».

К слову, еще раз об «устаканивании»: по словам нашего собеседника, цены в Харькове отнюдь не «кусаются». В городе много гипермаркетов, постоянные акции, скидки. В общем и целом питаться получается вообще дешевле, чем в Кировограде. Плюс одежда — во время распродаж качественные вещи в фирменных магазинах можно купить гораздо дешевле, чем у нас, — за деньги, адекватные покупке сомнительного ширпотреба на кировоградских рынках. В Харьков за вещами, к слову, постоянно ездят многие кировоградцы.

Олегу Рогозинскому своих денег хватало практически всегда: он постоянно получал стипендию, составлявшую на момент его выпуска около 800 гривен, подрабатывал и репетитором по математике, и на стройке. По его словам, у родителей деньги старался не брать вообще — у парня есть младшая сестра, которая тоже училась в вузе, и нагрузка на семейный бюджет была достаточно высокой…

На протяжении всего интервью его автору не давал покоя вопрос, почему Олег не остался в Харькове? Казалось бы, есть диплом престижного университета, боязнь большого города давно прошла. Зачем же уезжать, да еще не на родину, а в не только чужой, но и достаточно скромный областной центр, неужели нельзя найти работу по месту учебы? Как оказалось, можно. Вот только молодым людям без опыта работы — пусть даже с хорошим образованием, харьковские предприятия предлагают зарплаты, получая которые, сложно будет даже просто окупить съемное жилье и собственное пропитание.

— Работа в принципе есть. Но с арендой жилья получается «минус», — лаконично подытоживает Олег. Допустимый для себя баланс между зарплатой новичка и стоимостью жизни он нашел здесь, в машиностроительном Кировограде, в последние годы постоянно испытывающем недостаток в новых кадрах, имеющих необходимую базовую подготовку.

— Здесь все по-другому, требуют посерьезнее, — так бывший харьковский студент оценивает разницу между университетской и заводской нагрузкой. — Тем более я учился немного по другой специальности, не по конструкторской. Но главное — базу мне дали, когда на производстве ставят задачи, я понимаю, о чем речь и что нужно сделать, теперь нужно только набраться опыта. Вопросы, конечно, возникают, но с каждым днем их все меньше.

Да и собственные оценки студенческого опыта выпускника ХПИ и одного из его знакомых, оставшегося учиться в одном из вузов родной Сумской области (а Сумы по размерам и количеству населения примерно как Кировоград, только немного больше), тоже разнятся. В ответ на наш вопрос о том, в чем же состоит эта разница, Олег цитирует слова друга: «У тебя больше впечатлений от жизни. Я дома, езжу на учебу и обратно — не то, студенческой жизни толком и не почувствовал, нужно было ехать куда-то подальше. Да и не учат ничему толком…»

Беседовал Андрей Трубачев, «УЦ».

Обещанный нашим читателям разговор с американскими легионерами БК «Кировоград» Деймондом Деандре Мейсом и Дароном Куинтреллом Томасом, которых партнеры по команде зовут просто Дре и Кью, начался именно с популярнейшего фильма, название которого вынесено в заголовок этого материала. Этот кинофильм, снятый в 1992-м году режиссером Роном Шелтоном с Вуди Харрельсоном и Уэсли Снайпсом в главных ролях, до сих пор, по мнению многих зрителей и специалистов, остается одной из лучших картин, посвященных баскетболу.

Кстати, у этого фильма есть еще и другое название «Баскетбол — игра для черных», и весь сюжет строится на конфликте двух талантливейших игроков — белого и афроамериканца, которые, объединившись в одну стритбольную команду, добились потрясающего успеха, но остались каждый при своем мнении. Так вот наши американские ребята, которые также очень разные (Дре — импульсивный балагур, говоривший много и часто шутивший, а Кью — спокойный и уравновешенный, раздумывающий над каждым вопросом. — Авт.), сразу же подтвердили, что относят именно этот фильм к числу своих самых любимых. Естественно, исходя из этого, первый вопрос, который, как и всю нашу беседу, с удовольствием согласился перевести капитан нашей команды Стас Овдеенко, просто напрашивался.

— Ребята, вы действительно считаете, что белые не умеют прыгать?

Д.М.: — Вы знаете, в большинстве своем действительно не умеют. Но некоторые могут и удивить.

К.Т.: — Если говорить о белых игроках, то единственный, кого могу выделить, — это Ларри Берд. Хотя нет. Есть еще Джерри Уэст, силуэт которого размещен на эмблеме НБА.

— Наверное, я не ошибусь, когда скажу, что в вашей стране самыми популярными видами спорта являются американский футбол, бейсбол и баскетбол. Какое место в этой тройке вы отводите баскетболу и кто повлиял на ваш баскетбольный выбор в детстве?

Д.М.: — Я считаю, что бейсбол — это спорт номер один, а баскетбол и американский футбол по популярности все же делят второе и третье места. В этом плане многое зависит от регионов. Я был не таким здоровым и мощным, чтобы пойти заниматься футболом. И еще я не люблю, когда на улице жарко, и предпочитаю играть в зале, где погодные условия не могут сыграть никакой роли. Да и в футболе играют в масках и шлемах, а я предпочитаю, чтобы болельщики видели мое лицо. На мой выбор повлиял бойфренд сестры, который увлек меня нашей замечательной игрой. Вначале мы играли сами по себе, где только можно. Серьезно же я начал заниматься в секции с тренером с 9-ти лет и потом ни разу об этом не пожалел.

К.Т.: — Американский футбол я бы поставил на первое место, а бас­кетбол, по моему мнению, все же опережает бейсбол. Я в 13 лет отдал предпочтение баскетболу самостоятельно, поскольку знал, что это поможет мне в дальнейшем получить бесплатное образование. Я понимал, что, если буду серьезно и упорно тренироваться, то смогу поступить в лучший университет.

— Несколько слов о ваших американских баскетбольных успехах.

Д.М.: — Вы, наверное, знаете, что система соревнований в чемпионате NCAA (Национальная Ассоциация студенческого спорта, в которую входит 1281 различная организация, организующая спортивные соревнования в колледжах и университетах США и Канады.- Авт.) очень запутанная и сложная. Правда, она дает возможность маленьким командам добиваться успехов. К сожалению, мы с Кью большими достижениями похвастаться не можем, хотя индивидуальные показатели у нас были неплохие.

— Сколько всего студенческих команд в США?

Д.М.: — NCAA подразделяется на первый, второй и третий дивизионы. Первый дивизион существенно превосходит второй и третий по уровню результатов, финансированию и серьезности отношения спортсменов к тренировкам. Хотя я бы не сказал, что все университеты первого дивизиона сильнее и престижней университетов второго и третьего. Так вот в первом дивизионе 330 команд. Во втором дивизионе 24 конференции. В каждой из них в среднем по 16 команд. Значит, всего 300 коллективов. А ведь есть еще третий дивизион. И там команд где-то 300. Получается, во всех дивизионах около 1000 команд.

— И все- таки расскажите кратко о системе определения победителя в чемпионате NCAA.

К.Т.: — Поскольку я только в прошлом году закончил университет, то мне это проще сделать. Итак, в главном дивизионе играют 346 команд, которые разбиты на 31 конференцию. При этом в плей-офф пробиваются только 68 команд. И не особо важно, как ты выступаешь в регулярном чемпионате. Главное — победить в турнире на вылет в своей конференции, а это только одна десятая от матчей всего регулярного сезона. Таким образом, в плей-офф попадает 31 команда. 37 остальных участников плей-офф отбираются специальным комитетом, который учитывает успехи команд в регулярном сезоне, количество и качество их побед и среднюю силу их соперников в конференции. Эти 68 команд «рассеиваются» по региональному признаку на четыре дивизиона плей-офф, победители которых встречаются в итоге в финале четырех. В каждом из этих дивизионов играют шестнадцать команд. А худшим в каждом дивизионе приходится для ровного счета команд играть друг с другом в квалификационном раунде. Этот раунд называется First Four — по количеству матчей, которые в нем проводятся. Ну что, голова у вас не закружилась и я вас не сильно запутал? В конце скажу, что поскольку команды из разных конференций довольно редко играют друг с другом по ходу регулярного чемпионата, то реальную их силу оценить фактически невозможно, и плей-офф приносит очень много неожиданных результатов.

— Как вам удавалось совмещать занятия спортом и учёбу?

К.Т.: — Было сложно первое время. Домашнее задание где только ни приходилось делать: в отеле, самолёте, автобусе. У меня ещё и специальность сложная была: психология. Многие ребята, которые занимались спортом, старались выбрать себе специальность полегче. Иначе справиться со всем очень сложно, и не у всех ребят это выходит. Но ничего, у меня все получилось.

Д.М.: — Опять же, многое зависит от преподавателей, с которыми мне повезло. Поблажек, правда, не делали, но всегда с пониманием ко мне относились и давали возможность отрабатывать пропущенные занятия. Правда, встречаются и такие профессора, которым абсолютно всё равно, что, помимо учёбы, ты занимаешься спортом. Они сразу предупреждают, что если не будешь успевать, то у тебя могут возникнуть большие проблемы.

— А спортивная стипендия помогала?

К.Т.: — Еще как! Спортивная стипендия включала абсолютно все. Проживание, питание и спортивную экипировку.

— Почему студенческий баскетбол в США пользуется такой бешеной популярностью и даже не уступает профессиональному?

Д.М.: — Ни один матч не обходится без средств массовой информации. Игры всегда очень интересные, телевидение всё это дело раскручивает. Трибуны всегда переполнены. Ну и, конечно, сам интерес к баскетболу у нас очень высокий. Если вы остановите человека на улице и спросите о баскетболе, то в 99 процентах из 100 вам всё расскажут. Не ответит разве что турист.

— Есть ли стимул заниматься спортом в студенческие годы?

Д.М.: — Разумеется. Многие ребята по окончании университета заключают контракты с профессиональными клубами. Постоянные соревнования, выезды дают возможность спортсменам заявить о себе, на них начинают обращать внимание ещё во время учёбы. Если видят, что парень талантлив, то его сразу же отмечают.

К.Т.: — Правда, для многих ребят спортивная карьера заканчивается с окончанием университета. Не у всех получается стать профессионалами. Компании, которые являются потенциальными работодателями для студентов, активнее принимают на работу ребят, занимавшихся спортом. Спортсмены знают, как правильно и настойчиво работать, они более собранные и исполнительные. Так что занятия спортом способствуют дальнейшему трудоустройству.

— А в НБА пробиться очень сложно?

Д.М.: — Скажу, что в студенческом баскетболе ты проходишь отличную школу и крепнешь физически и морально. Слабаков и неумех там не держат. Но настойчивости и физических данных для НБА, оказывается, недостаточно. Нужно обладать прекрасной индивидуальной техникой, иметь отличную статистику, как можно чаще попадать в различные рейтинги и, главное, постоянно быть на виду у телевидения и прессы. Зачастую на драфт НБА попадают не самые лучшие игроки, а самые раскрученные и популярные у болельщиков и специалистов. У НБА своя политика и свои взгляды на поднятие популярности.

— Дре, ты поиграл в нескольких странах. Какой чемпионат ты бы смог выделить?

Д.М.: — Мне интересно было в Финляндии, где я играл в прошлом сезоне. Там в нашей, да и других командах делают ставку на американских ребят, и это делает чемпионат интересным и конкурентным.

— А как вам уровень украинской высшей лиги?

Д.М.: — Я скажу, что украинские игроки по уровню мастерства сильнее, чем финские баскетболисты, и это делает ваш чемпионат сильнее. Что касается самого турнира в высшей лиге, то у нас есть несколько довольно серьезных соперников, которых обыгрывать очень нелегко. Думаю, что во втором круге, поскольку все команды уже друг друга изучили, все будет еще конкурентней и интересней. А дальше в плей-офф каждый уже покажет все, на что он способен.

К.Т.: — Я согласен с Дре. Но хочу добавить, что не понимаю: почему некоторые сложности нам создают судьи? Но ничего, мы справляемся и с каждой игрой действуем все лучше.

— Как вы оказались в БК «Кировоград», кто этому поспособствовал и знали ли до перехода в наш клуб что-нибудь о нашем городе и Украине?

К.Т.: — Я ничего не знал о вашей стране. Но меня подкупили настойчивость и целеустремленность руководства кировоградского клуба, которое проявило серьезную заинтересованность в том, чтобы я играл в этой команде. Я и оказался здесь немного позже Дре потому, что у меня были другие европейские варианты. Но, детально все взвесив, отдал предпочтение именно БК «Кировоград». Меня привлекли высокие цели и отличные перспективы.

Д.М.: — Моего агента очень хорошо знает коуч БК «Кировоград» Игорь Чигринов. Именно Игорь Николаевич настоял на моем переходе и нарисовал самые хорошие перспективы. Очень надеюсь, что мы выиграем этот чемпионат, а в будущем сезоне я смогу попробовать свои силы уже в украинской суперлиге. А Украина для меня была незнакомой страной.

— Не смущало ли то, что играть придется именно в высшей лиге?

Д.М.: — Я прекрасно знал об этом. И именно это меня привлекло. Я здесь лучше узнаю украинский баскетбол и смогу через победы и сложности по спортивному принципу доказать, что достоин играть в суперлиге.

К.Т.: — Это мой первый сезон за океаном, и я рад, что именно здесь приобретаю бесценный опыт. Я еще молод, очень амбициозен и хочу вместе со своей нынешней командой побеждать и двигаться вперед.

— Условия, которые вам предложили в Кировограде, устраивают?

Д.М.: — Вы знаете, в Украине мне предоставили даже лучшие условия, чем до этого были в других странах. Я рад, что здесь могу полностью сосредоточиться на игре и не думать ни о чем другом.

К.Т.: — Меня также в Кировограде все абсолютно устраивает.

— Как вы проводите в нашем городе свободное от игр и тренировок время?

Д.М.: — Нам очень нравится посещать паб «Черчилль», суши-бар сразу за мостом недалеко от спортивного зала, а также пиццерию «Империя».

К.Т.: — Когда находимся дома, то общаемся с родственниками по скайпу или смотрим кинофильмы.

— Каковы ваши неспортивные пристрастия и интересы?

Д.М.: — Люблю много петь, но только дома. А из музыки отдаю предпочтение рэпу. Еще в свободное время играю на виолончели. (Здесь я попросил Стаса Овдеенко еще раз уточнить сказанное Дре. — Авт.). Эх, не удалось вас покорить. Шучу, конечно.

К.Т.: — Я абсолютно серьезно умею играть на пианино. И, если появляется возможность, могу немного поиграть. А в наушниках и дома у меня чаще всего звучит музыка регги.

— Ваши кумиры в жизни и в спорте?

Д.М.: — Вы знаете, вне спорта особо выделять никого не буду. А среди бас­кетболистов все же назову Аллена Айверсона.

К.Т.: — Я никого особо не идеализирую. А мой любимый игрок — Леброн Джеймс.

— У нас есть легенда, что в Кировограде с давнего времени живут самые красивые девушки. Вы это заметили?

Д.М. (улыбаясь): — Если это так, то пусть мне покажут их на улице. Лично я таких пока не встречал.

К.Т.: — Наверное, у нас просто другие понятия о красоте.

— Давайте вернемся к вашей специальности, которую получили после окончания университета. Подумываете ли по завершении баскетбольной карьеры применить полученные знания на практике?

К.Т.: — Моя специальность — психология и общение. И я не исключаю, что после баскетбола буду работать в этой сфере.

Д.М.: — Историком я смогу работать в музее, где по ночам бродят приведения. Но я предпочитаю играть в баскетбол.

— Насколько долго планируете играть за БК «Кировоград»?

Д.М.: — Это зависит от многих факторов. Хотелось бы провести здесь как можно больше сезонов и всерьез заявить о себе в украинской суперлиге.

К.Т.: — Мы здесь для того, чтобы выводить кировоградский клуб на новый уровень. И ни о чем другом пока не думаем.

— Готова ли наша команда в нынешнем составе играть в суперлиге?

К.Т.: — Мы смотрим достаточно много матчей суперлиги. Уверен, что наша команда могла бы быть там в середине турнирной таблицы. Если же усилить некоторые позиции, то могли бы сражаться за более высокие места.

Д.М.: — Нет предела совершенству, и понятно, что можно усиливаться до бесконечности. Но, если бы я усиливал нашу команду для успешной игры в суперлиге, то пригласил бы сильного украинского центрового и еще одного американца. Но, пока мы играем в высшей лиге, нужно полностью сосредоточиться на том, чтобы выиграть этот чемпионат. Думаю, Кью со мной согласится, что мы не для того находимся здесь, чтобы проиграть.

К.Т.: — Какими бы сильными ни были соперники, сколько бы усилий они ни прилагали и как бы нам ни мешали судьи — мы просто должны победить. Иначе нас не поймут наши замечательные болельщики, и мы огорчим и подведем руководство клуба, которое делает все возможное для этого успеха.

Беседовал Юрий Илючек, фото Елены Карпенко, «УЦ»,
и Александра Сухоноса.

Из досье «УЦ»:

Деймонд Деандре Мейс (гр. США) родился 15 июля 1987 года. Рост 188 см. Вес 84 кг. Амплуа: атакующий защитник, разыгрывающий. Играл за студенческие команды США: Youngstoun St., SF Austin (USA-Sthl), а также европейские клубы: Dortmund (Germany), Konesranec (Hungary), Liepaja/Triobet (Latvia), Huima (Finland). C 2013 года игрок БК «Кировоград». В этом сезоне является лидером нашей команды по набранным очкам - в среднем 22,4 и результативным передачам - 5,5, а также делает 4,2 подбора за игру.

Дарон Куинтрелл Томас (гр. США) родился 21 февраля 1990 года. Рост 203 см. Вес 111 кг. Амплуа: тяжелый форвард, центровой. В США играл за студенческую команду UNLV. C 2013 года игрок БК «Кировоград». В этом сезоне является лидером нашей команды по подборам - в среднем 8,9 за игру, а также набирает 18,4 очка и делает 0,9 передачи.