Жизнь со штампом «Заборонено!»

«Дальше так жить было невозможно. Терпение оборвалось. Дочь и сына не приняли в институт, младшую дочку, как могли, унижали в школе. Я потеряла работу», — говорит Наталья Еременко. Не в силах мучиться дальше, люди решили сбежать из враждебного их семье Туркменистана в надежде найти прибежище в Украине, на Кировоградщине, где живут их единственные родственники. Однако Украина не желала принимать беженцев. Их скитания длятся уже 3 года, и непонятно, что будет дальше. Люди–призраки, без паспортов, подвешенные между небом и землей, единственная надежда которых – снисхождение и человечность чиновников.

Казнить нельзя помиловать

Вообще же, по официальным данным, на территории Кировоградской области живут беженцы из Чечни, Абхазии, Судана, Белоруссии, Грузии, Сьерра-Леоне. Их не так много, но больше, чем в той же Днепропетровской или Запорожской областях, и, конечно, намного меньше, чем в приграничных Донецкой, Черниговской или Закарпатской, которые являются неким «накопителем» иностранцев и временным прибежищем на их пути в Европу. Страны Евросоюза не спешат принимать беженцев и рассматривают Украину как некий буфер. Нашим же властям от этого только головная боль. Миграционные службы тщательно «фильтруют» иностранцев, скрупулезно изучают их документы, мотивы, сверяют рассказы людей с объективной информацией о стране. Чем дальше, тем жестче идет отбор, учащаются случаи отказов. Так, согласно статистике, в прошлом году в Украине в статусе беженцев хотели оказаться 2155 человек. Положительный ответ получило всего 400.

Согласно нормативно-правовым актам, статус беженца (который по всем параметрам, кроме права на участие в выборах, приравнивается к статусу гражданина Украины) могут получить люди, решившие сменить страну проживания по политическим (преследования оппозиционеров, диссидентов и так далее), религиозным, национальным мотивам и по причине не восприятия в стране проживания так называемых социальных групп. Например, теоретически по этому положению в Украине может найти приют мусульманка, которую изнасиловали, и это стало известно в ее населенном пункте. Там ее просто загнобят, хорошо, если не убьют. Или представители нетрадиционной сексуальной ориентации, которые рискнули открыто заявить об этом в государстве, где общественная мораль не приемлет однополую любовь. Часто, естественно, бегут от войны, от разрухи… Понятно, почему так много беженцев к нам приехали из Чечни, Абхазии. Но почему из мирного Туркменистана? И почему эти люди не получили законное право на проживание в Украине? За ответом мы отправились в гости к семье Еременко — маме Наталье, которая уже несколько лет живет с двумя дочерьми — Ольгой и Галей — и сыном Михаилом в одном из населенных пунктов Кировоградской области по сути незаконно, но Бог свидетель, не их это вина.

«Я памятник себе… »

Это типично советская семья. Их предки уехали в Туркменистан сразу после Великой Отечественной войны, поселились в Ашхабаде. Южный солнечный край, гостеприимный город, славящийся на весь Союз своими домоткаными коврами и сочными фруктами. Наталья любила свою Родину, закончила там школу, выучилась в финансово-экономическом институте, долгое время работала главным бухгалтером. И дети жили нормально, знали русский и «советский» туркменский языки, умели писать, читать, в школу пошли на «русское отделение». Так бы и жили, но грянул 1991 год. Вместо Туркменской ССР страна стала независимым Туркменистаном, к власти пришел всенародно избранный Сапармурат Ниязов, известный больше, как «глава всех туркмен мира» Туркменбаши. Первые годы все было вроде бы ничего. Президент уделял много внимания экономике, строительству. Но где-то с 1996 года он переключился на внутреннюю политику.

Националистическая позиция Тукрменбаши касалась абсолютно всего. Во-первых, он сделал государственным языком абсолютно новый, чуждый старшему поколению язык – элипи (elipi). Вместо привычного русского алфавита с несколькими специфическими буквами страна принудительно перешла на латиницу. Теперь абсолютно все документы надо было писать только на элипи, моментально переделаны были школьные учебники, историю, географию, математику дети изучали на элипи, и можно только представить, как стало сложно всем, кто его не знал.

— Детям, которые в 1996-1997 гг. родились или только пошли в школу, было проще. А нам? Сложно в 40 лет переключиться на абсолютно чужой язык. Я – бухгалтер, всю документацию надо было писать по-новому. Я просто не смогла, — рассказывает Наталья. Ее уволили. Опыт, профессионализм никого не волновали…

В школах закрыли русские отделения. Из программы вывели английский и прочие иностранные языки. Их преподавали только до 8 класса, а дальше – платно, с репетиторами. «Только элипи, и ничего больше», — говорят дети.

Естественно, что политика Туркменбаши напрямую коснулась и религии. Православные храмы, куда ходили наши собеседники, закрывались, зато одна за другой открывались роскошные мечети.

— Более того, даже мусульманам Туркменистана пришлось слегка изменить веру. Вместо Корана туркмены получили новую «книгу жизни» — «Рухнаму», она же и Конституция. Ее аж в 5 частях по официальной версии написал в 2001 году сам Туркменбаши, но люди говорят, что на самом деле какой-то никому не известный историк, — говорит Наталья.

Теперь во всех мечетях и школах была только «Рухнама». Ее надо было изучать, согласно ее заповедям жить. И все время молиться.

Все вокруг было пропитано духом Туркменбаши в лучших традициях советского вождизма. «Отец всех туркмен» то и дело награждал сам себя в стиле Брежнева орденами и медалями. На каждом шагу стояли памятники президенту в человеческий рост, золотые бюсты. «Вот приглянется ему какая-то часть улицы, не важно, жилая она или пешеходная. Все, говорит: “Здесь будет памятник”. Приезжают экскаваторы и сносят дома, где жили люди. Их номинально переселяли в какие-то бараки за городом, но многие просто становились бомжами, — говорит Наталья. – По статистике, 40% все туркмен покинуло страну, что уж говорить о русских… Сейчас там остались только 90-летние бабушки, которые просто не в состоянии убежать, или люди, которым вообще некуда ехать».

К слову, о бабушках. Туркменбаши одним из указов отменил пенсии, мотивируя это тем, что родственники обязаны помогать старикам. Но как, если средняя зарплата в стране никакой критики не выдерживала?

— В Ашхабаде, — говорит Наталья, — еще жизнь худо-бедно нормальная была, продукты можно купить, а в деревнях – вообще 33 год, настоящая голодовка. Это такой кошмар!

Все географические названия — улицы, скверы, парки, конечно же, были переименованы, и стали носить имя «отца всех туркмен». Более того, при Туркменбаши были заменены названия месяцев, дней недели. Например, «январь» теперь называется в честь матери Сапармурата.

Да, с привычными праздниками тоже не сложилось. И 8 Марта в Туркменистане нынче не женский день. А… День собаки породы алабай.

Женский день в этой стране, в отличие от всех остальных государств, отмечается 20 марта, в день рождения матери Туркменбаши. А главный праздник страны – 19 февраля. День флага, но по факту — день рождения самого Сапармурата. Принудительное участие в парадах, фейерверки, зато выходной.

«Туркменистан, отчизна любимая»

Каждый понедельник школьники и студенты должны были приносить клятву на верность Туркменистану. «Туркменистан, отчизна любимая, край родимый мой, и в мысли, и в сердце я всегда с тобой. За малейшее зло, причиненное тебе, да отнимется рука моя. За малейший навет на тебя да обессилит язык мой. В час измены Родине, Сапармурату Туркменбаши, священному стягу твоему да прервется дыхание мое…»

Не знаем, как за нарушение клятвы высшие силы карали инакомыслящих, но вот органы внутренней безопасности работают в Туркменистане на зависть всем остальным комитетчикам, вот-вот традиции Берии переплюнут.

— Люди реально были очень запуганы. Боялись между собой хоть что-то обсуждать. Мы не понаслышке знаем, что и у стен есть уши. В стране процветало и поощрялось тотальное доносительство. Часто люди, которые сказали что-то даже безобидное, просто пропадали. Никто не знал куда. Но все догадывались…

Телефоны прослушивались, провокаторами-стукачами могли оказаться даже друзья или соседи. Все национальные СМИ, естественно, только государственные. Русские каналы включались на один час в сутки, и все. Однажды на REN-TV прошла какая-то негативная информация о Туркменистане, так этот канал изъяли из вещания. Навсегда..

Русский язык запретили, христианские церкви позакрывали… Жить просто стало невыносимо. «Меня с работы выгнали, дети учиться не могли. Если у тебя не туркменская фамилия, каким бы ты умным ни был, в институт не поступишь…» Так, оказавшись в невыносимой обстановке, Наталья решила, что надо как можно скорее уезжать.

Но покинуть страну оказалось не так-то и просто.

— Это закрытая зона, – говорит Наталья. — Чтобы уехать из Туркменистана, надо брать тысячу справок и разрешений; из квартиры, чтобы ее продать, надо выписаться, а тебя не выписывают. За отказ от гражданства такую сумму нужно заплатить, что никаких денег не хватит…

Да и с транспортом загвоздка. Билет на самолет есть шанс купить, только забронировав его за 4-5 месяцев. Если, не дай Бог, горе какое или заболел кто в другой стране, не уедешь ведь. Но даже если заблаговременно билет и закажешь, то не факт, что тебе его продадут.

Побег

В общем, намучившись и подготовив все документы на выезд (право на ПМЖ в России, которое правдами-неправдами «выбили», туристическая виза в Украину, разрешение на выезд из Туркменистана), Еременко отправились в путь. Конечной точкой их путешествия должна была стать Кировоградщина, где живут все родственники Натальи. С Туркменистаном, казалось, распрощались навсегда – продали все движимое и недвижимое имущество и считали дни, когда же наконец окажутся в гостеприимной по слухам Украине. Но не тут-то было. Проехав через всю Россию, их поезд остановился на украинской границе – в Конотопе. И начался первый круг ада.

— Таможенники нас обыскали, проверили декларации и отпустили с миром. А вот пограничники задержали. Они забрали наши паспорта и ушли, ничего не объясняя. Потом и вовсе высадили из поезда, — вспоминает Наталья.

Так они с детьми, нагруженные, как вьючные животные, чемоданами и сумками, в которые еле-еле уместились все пожитки, просидели несколько часов в приграничном домике. Что случилось? Почему? Никто не говорил. «Нас держали, перепуганных, голодных, 6 часов. Наш поезд ушел. Что дальше будет, неизвестно», — вспоминает Наталья.

«Я маму еще такой испуганной и растерянной никогда не видела», — говорит старшая дочь Оля.

Взятку погранцам мать семейства давать побоялась, мало ли как здесь к этому относятся, еще и посадить, не дай Бог, могут.

В итоге паспорта Еременко вернули. Но с убийственным для них штампом «В’їзд в Україну заборонено». Как же так? Ведь все документы в порядке? Это были риторические вопросы. Людей посадили на встречный поезд и высадили на российской границе. Россияне, выслушав историю, только растерянно пожали плечами: «Сами в шоке. Ничего не понимаем. У вас все оформлено правильно. Мы ж вас пропустили…»

Какой-то мужчина проникся ситуацией и предложил перевезти семью через границу нелегально, видимо, такое странное поведение украинских пограничников не редкость… «Мы опять испугались, а вдруг провокация, и решили ехать в Москву, в посольство Украины». Снова новый поезд, неподъемные чемоданы… Вот она, Златоглавая, вот и двери посольства. Выстояв немаленькую очередь, Наталья буквально прокричала консулу: «Помогите! Что нам делать дальше? Куда ехать? Возвращаться не можем, второй раз нас из Туркменистана не выпустят…»

Но в ответ прозвучали лишь сухие фразы. «Езжайте на границу и решайте вопросы там».

Но как туда пробраться, ведь в Украину официально их уже не пустят? В итоге пришлось воспользоваться услугами того мужчины, что предлагал помощь по нелегальному вывозу… И снова поезд, и снова сумки, снова Конотоп…

— Мы ехали в малюсенькой машине, на руках друг у дружки, чемоданы буквально на голове, — вспоминают дети. – И так 10 часов…

10 часов духоты, дискомфорта, 10 часов непрерывного страха. А друг остановят на посту ГАИ? А вдруг?..

— А я уже ничего не боялась. Я смертельно устала. Решила, будь, что будет, – говорит Наталья.

И представляете, ни разу за весь долгий путь им не встретился ни один милиционер! Просто повезло!

Так правдами-неправдами Еременко оказались на Кировоградщине. Вырученных за квартиру в Ашхабаде денег хватило на покупку небольшого, но чистенького и уютного домика, самой необходимой утвари… Жизнь потекла своим чередом. Младшая Галя пошла в местную школу, стала всеобщей любимицей. Учится на отлично, особенно хорошо дается девочке, как ни странно, украинский язык. Она еще и в Малую академию наук поступила, с блеском защищает научные работы. Все соседи относятся к беженцам с пониманием, у Натальи появились друзья, сын устроился на работу, Ольга тоже с теплотой отзывается с новом доме.

— Все очень душевные, гостеприимные! Вот председатель сельсовета справку нам давала, почитайте, какие лестные слова, — показывает документ. В папке много таких справок. А еще грамоты Гали. Мать может гордиться своими умными и талантливыми детьми…

И все бы ничего, если б не жизнь «на птичьих правах». И решила Наталья легализироваться. Пошла в районный паспортный стол, честно рассказала ситуацию. В результате получила кучу новых проблем. Сотрудница милиции смекнула, что дело-то, вот оно, как на ладони. И «шить» не надо, сама «обвиняемая» пришла. Вместо помощи райотдел стал готовить документы на депортацию. Когда еще такая удача подвернется отрапортовать начальству о проделанной работе и бдительности?

— У нас снимали отпечатки пальцев, вели себя, как с преступниками, мучили допросами детей… В конце такие справки сделали, что теперь вообще в Украине находиться не можем. Мы уж после этого и в Киев обращались, и в Винницкую правозащитную группу… — перечисляет Наталья. — Все без толку.

Она в полном отчаянии пришла в областной отдел миграции. Там оказались люди, которые по-человечески захотели помочь. «Вот уже несколько месяцев с нами возятся», — улыбается мать семейства. Хотя при сущестующем количестве документов-запретов сделать это будет очень и очень сложно. Процедура напоминает замкнутый круг.

… А пока они так и живут, Наталья и ее дети. Ольга могла бы уже выйти замуж и уехать в сытую европейскую страну, к жениху, который ее приглашал к себе, родить детишек. Но без паспорта этого сделать не смогла. Больше не зовут. «Я как подумала? Если замуж не получилось, то я тогда буду строить себе карьеру. А потом и семью можно», — успокаивает себя Оля. Она мечтает стать журналисткой, но ни в какой институт умненькая девушка поступить не может. Без паспорта. На работу тоже. Да и газет в ее селе не издают…

А Галя бредит Парижем. На кусках картона, больших и маленьких, простым карандашом рисует школьница очертания Эйфелевой башни… Она знает об этом городе своей мечты все, он ей снится… Но поехать, опять-таки без паспорта, она туда не может. Как, впрочем, и в любой другой город…

Члены семьи не могут передвигаться по стране, не могут работать, жениться, выходить замуж, рожать детей… Это жизнь без права на жизнь, жизнь со штампом «заборонено», существование в четырех стенах страха, что вот сейчас придут из исполнительной службы и приступят к депортации…

---

P.S. По понятным причинам все имена героев публикации изменены. Но если правоохранительные органы узнали в этой истории «своих подопечных», то, пожалуйста, не навредите им! Лучше помогите, пойдите навстречу! Буква закона – это, кончено, хорошо и очень важно. Но есть ведь еще и такое понятие, как человечность…