Рубрика: 13

Жители поселка Смолино предупредили мэра о том, что с 1 апреля они отказываются платить за коммунальные услуги. Поскольку сегодняшние тарифы кажутся им экономически необоснованными. И еще потому, что другого пути разорвать кольцо коммунальной блокады они не видят…

Поселок Смолино был советским раем. Во времена тотального дефицита и очередей, когда удачная покупка баночки майонеза или килограмма печенки становилась праздником для всей семьи, в Смолино было все — и майонез, и печенка, и мебельные гарнитуры без очереди. Так государство заботилось о работниках урановой шахты — инженерах, геологах, рабочих, свезенных сюда из разных концов Советского Союза.

За несколько лет (Ватутинское месторождение урана эксплуатируется с 1973 года) на месте маленького села Смолино вырос красивый, чистый город с аккуратненькими девятиэтажками, где все до единой квартиры — улучшенной планировки, тремя школами, больницей, огромным ДЮЦем. Начал строиться кирпичный завод, который впоследствии, после выработки шахты, должен был обеспечить смолинцев работой. Построили свой собственный роддом и даже приобрели цветной телевизор, чтобы вручить первой роженице. Кому достался этот телевизор, неизвестно, поскольку в новеньком смолинском роддоме так и не появился на свет ни один человек — не успел.

В 1986 году в Смолино жили чуть больше 15 тысяч человек, планировалось, что через несколько лет население поселка составит 50 тысяч. Поводом для такого оптимизма послужила начатая разработка расположенного рядом Новоконстантиновского месторождения урана. Это месторождение оказалось одним из самых больших в мире. По оценкам экспертов, разработка этого рудника позволила бы получить более 1500 тонн чистого урана (для сравнения: в Ватутинском месторождении по приблизительным оценкам осталось 15-30 тонн, в Мичуринском, расположенном на окраине Кировограда, — 8-12).

C 1989 года Смолино оказалось не у дел. Более того, было принято решение заморозить все работы на Новоконстантиновском руднике, который к тому моменту был готов к промышленной разработке более чем на 60%. Еще пару лет Смолино процветало по инерции, но постепенно уезжали безработные специалисты, оставшиеся кормились с дач и огородов, город ветшал: что-то ломалось, рушилось, а исправлять было некому, да и незачем — кого волнует красота клумб и качество дорог, когда негде работать и нечего есть.

Будет вам газ

Самым страшным временем для Смолино стала зима 2002-2003-го. В декабре в поселке выключили центральное отопление и больше так и не включили. Любой Алчевск, по-моему, отдыхает. Дело в том, что при строительстве городка посчитали нецелесообразным тянуть к нему газопровод, гораздо проще казалось топить мазутом и завозить газ в баллонах. В декабре 2002-го жителям объяснили, что мазут не привезли, сначала из-за гололеда, потом еще из-за чего-то, потом оказалось, что мазут вообще слишком дорого стоит и поселок не может его себе позволить. Мне трудно представить, как можно зимовать в неотапливаемой квартире. Смолинцы решали проблему по-разному: переселялись на дачи, где были печки, топили буржуйками и электрокаминами. К концу зимы половина квартир в городе пустовала — замерзшие жители уехали искать лучшей жизни.

Но оказалось, нет худа без добра — о поселке вспомнили, заговорили. Конечно, его надо немедленно газифицировать! Развернулась масштабная государственная кампания — в Смолино стали ездить чиновники и нардепы, и каждый стремился добавить что-то от себя, чем-нибудь помочь страждущим. Надо сказать, газопровод высокого давления провели очень быстро. Котельную тоже вскоре подключили, правда, оказалось, что за время простоя значительная часть оборудования то ли износилась, то ли заржавела, то ли просто была сдана на металлолом — пришлось все менять. Торжественное открытие газопровода без преувеличения стало всенародным праздником. Праздник закончился, когда жителям объявили тарифы на теплоснабжение — 2,5 грн. за 1 кв.м отапливаемой площади (для сравнения: в Кировограде на тот момент — 1,4 грн.). Объясняли это тем, что оборудование-то пришлось менять за собственный счет…

Второй проблемой оказалось подведение газа непосредственно к потребителям. В первоначальном проекте 2003 года в городке должно было быть шесть газораспределительных станций — именно к месту их предполагаемого размещения и велись трубы. Потом проект переделали, сократив число ГРС до четырех, расположены они были уже в других местах, и трубы к ним нужно было прокладывать заново. А на это нужны деньги. Чиновники и нардепы к тому времени благополучно забыли об осчастливленном газом поселке. Денег больше никто щедрой рукой не давал. То есть какие-то средства выделяются, но на завершение работ по газификации поселка их никак не хватает. Кстати, выделенные в прошлом году 220 тысяч «Кировоградгазстрой», который проводит работы, почему-то не успел освоить — они вернулись в бюджет. Потом выяснилось, что за подведение газа в квартиры смолинцы должны платить самостоятельно. По словам руководителя инициативной группы жильцов многоквартирных домов Александра Бердника, при газификации всех квартир девятиэтажного дома подведение газа обходится более чем в две тысячи гривен для каждой квартиры (для сравнения: в Кировограде подведение газа с улицы к отдельно стоящему частному дому и проведение внутренних коммуникаций обходится в 2,5 тысячи грн. вместе с составлением проекта, актом приема и т.п.).

Многие смолинцы говорят, что уже и отказались бы от такого дорогого газа. Действительно, зачем платить больше, если один 36-литровый баллон стоит 70 грн. и его средней семье хватает на месяц?

Мэра предупредили

Именно вопросам газификации поселка и тарифной политике поселкового совета был посвящен митинг, который прошел в поселке во вторник. Тарифы на коммунальные услуги — еще одна больная тема Смолино. Куда там Кировограду или Александрии! На данный момент жители поселка платят 5,97 грн. за 1 кв.м отапливаемой площади и 9,03 грн. за 1 кубометр воды (норма в Смолино, правда, немного ниже, чем в Кировограде — 6 кубометров на человека). Причем приняты были эти тарифы еще в сентябре прошлого года. То есть семья из трех человек, проживающая в двухкомнатной квартире, только за воду и тепло уже полгода платит более 500 грн. в месяц. А ведь Смолино — это не только шахтеры, получающие приличную зарплату. Это еще и пенсионеры, и учителя, и врачи. А еще безработные — уровень безработицы в поселке на данный момент составляет 17%! К кому обращаться? Конечно, в БЮТ! Именно лидер этой политической силы Юлия Тимошенко ежедневно оповещает страну с экранов телевизоров о необходимости снижения тарифов.

Надо сказать, что в ряде городов, где БЮТ сформировал большинство в горсовете, Юлию Владимировну послушались и тарифы на комуслуги снизили. Где-то существенно, как в тех же Киеве или Черкассах, где-то «для галочки» — на 10%, как в Кировограде, но снизили. В Смолино этот вопрос даже не поднимался. И это притом, что 16 из 29 депутатов поссовета — члены фракции БЮТ, мэр тоже шел на выборы от этой политической силы.

— А как мы можем поднимать этот вопрос? — говорит поселковый голова. — Эти тарифы экономически обоснованы. Если мы примем заведомо заниженные тарифы, то нам нужно будет компенсировать «Энерговодоканалу» затраты, а мы такой возможности не имеем.

Перед тем как принимать новые тарифы, мы направили письмо председателю облсовета Николаю Сухомлину с просьбой компенсировать из областного бюджета разницу между реальными затратами КП «Энерговодоканал» и заниженными тарифами. Официального ответа мы не получали, но в райсовете нам сказали, чтоб мы принимали 100-процентный тариф. Мы и приняли…

Теперь о реальных тарифах и КП «Энерговодоканал». Названное КП на данный момент обеспечивает смолинцев и теплом, и водой, и газом. Недавно к нему перешли и функции ЖЭКов — уборка территории, вывоз мусора и т.п., которыми раньше занималось управление жилищно-коммунального хозяйства, признанное банкротом.

«Энерговодоканал» — коммунальное предприятие, его никто не арендует (мы же знаем, что в Кировограде в завышенных тарифах виноваты исключительно злые арендаторы), то есть фактически оно принадлежит поссовету. Тарифы утверждает тоже поссовет, их экономическую обоснованность тщательно проверяет специальная комиссия того же поссовета.

И все-таки при всем уважении к этим структурам интересно: почему в Кировограде экономически обоснованные тарифы на воду и тепло почти в два раза ниже, чем в Смолино? Несмотря на то, что и износ сетей значительно больше (самому старому дому в Смолино — 30 лет), и водовод «Днепр-Кировоград» значительно длиннее, чем собственный водовод смолинского «Энерговодоканала». И даже притом, что «злые арендаторы» кировоградских КП закладывают в тариф еще и рентабельность, а «Энерговодоканал» имеет рентабельность 0%.

— Дело в том, — объясняет директор предприятия Александр Улыбин, — что котельная у нас рассчитана на 50 тысяч населения, а реально живет в Смолино 9 тысяч, но котел не может работать на 1/5 своей мощности. Что касается воды, то, во-первых, опять-таки, водовод и насосная станция рассчитаны на 50 тысяч населения. То есть все это очень мощное — требует много газа, электроэнергии. Вот шахта отказалась от наших услуг — качают себе воду сами — а раньше потребляли столько же, сколько весь поселок, вместе взятый — опять теряем. А во-вторых, в тарифе на воду заложено содержание аварийной службы — это 12 человек, которым нужно платить зарплату, техника, помещение, телефон… Вот у меня есть акты инспекции по контролю за ценами в области, Антимонопольного комитета — нигде не сказано, что тарифы завышены.

И мэр поселка, и директор КП считают, что единственный выход в данной ситуации — целевые дотации из государственного или областного бюджета. Так и объяснили митингующим. Впрочем, никто не скрывает, что пока поссовет никуда по этому поводу не обращался (если не считать прошлогоднего письма Николаю Сухомлину).

Жители же поселка прямо на митинге передали поселковому голове «предупреждения» — отдельное от каждого многоквартирного дома, в которых говорится, что если поссовет до конца марта не приведет общественности экономического обоснования тарифов (оказывается, с сентября никто, в том числе и многие депутаты поссовета, так и не видел расчетов «Энерговодоканала»), то услуги коммунальников жители оплачивать не будут.

Ему — это одному из символов нашего с вами родного Кировограда. Пусть он немного провинциальный, грязный и запущенный, «прославившийся» на всю страну благодаря легендарным теризбиркомам, но все равно он наш, любимый, и сделать его лучше — в наших силах. Одним из способов как-то облагородить, что ли, сделать узнаваемым не только политическими дрязгами, может быть памятник. Такой, чтобы все, кто слышал бы слово «Кировоград», сразу же говорили бы: «А, это тот город, где стоит памятник…» Вот поэтому и родилась у двух редакторов — Ефима Мармера и Геннадия Рыбченкова — идея объявить конкурс на лучшую идею памятника символу славного града Кировограда.

Напомним условия: это должен быть именно памятник, а не монумент, не архитектурно-мемориальный ансамбль, к которому в датские дни будут приходить всевозможные начальники во главе с отцами города, возлагать венки и произносить проникновенные речи по случаю. Это должен быть памятник, рядом или на фоне которого захочется сфотографироваться для семейного альбома, который приятно будет показать гостям города, возле которого можно будет просто посидеть и отдохнуть… Помните пантер возле детской поликлиники, которые, к сожалению, были варварски уничтожены местными вандалами?..

С первыми идеями вы уже знакомы по нашим предыдущим публикациям в «УЦ» и «УЦ-Репортере» — это памятник мещанину, простому обывателю, а также территориальной избирательной комиссии, печально прославившей Кировоград. Кстати, пенсионерки С.Л.Малицкая и Л.И.Гербенос (извините, если я неправильно прочитала фамилию, очень неразборчиво написано) предлагают поставить памятник ТИКу №100 в виде стола, за которым стоит председатель комиссии и считает бюллетени, а в оттопыренный карман его пиджака текут денежные купюры. Мы не против, особенно если на осуществление идеи скинутся сами члены ТИК, причем как «сотой», так и им.Багно. Ну а в своих письмах вы предлагаете порой самые невероятные варианты.

Например, историческая тема нашла отражение в проекте В.Кулакова из Новгородки. Он предлагает скомпоновать образы основателя Кировограда (?), основателей завода «Красная звезда» и бюст Гиталова и установить в сквере в центре старого города. Ну памятник братьям Эльворти — кстати, очень симпатичный! — уже есть, он находится возле здания музея «Красной звезды», с Гиталовым тоже понятно почти все, кроме того, что к городу он вроде бы никакого отношения не имеет. А вот кого автор имел в виду, говоря об основателе Кировограда? Если основателя Крепости Святой Елисаветы — то императрицу Елизавету Петровну, а если не ее — то кого?..

Директор Кировоградского РДК П.Федчишин и архивариус «Инбанка» из Киева К.Васянин тоже предлагают «исторический» проект — учитывая то, что в Елисаветграде стоял один из гусарских полков, поставить памятник гусару в форме Елисаветградского полка. Что ж, неплохая идея! И место ему найти несложно — возле казарм в самом центре города. А вот что предлагает С.М.Алексеева, я, честно говоря, не поняла: на Валах поставить памятник с информацией о зарождении города. Нет конкретики и изюминки, поэтому идея не принимается…

Учитывая славное авиационное прошлое нашего города, С.Рыбалкин из Ульяновки предлагает на месте памятника С.М.Кирову поставить памятник летчику на боевом самолете, стремящемся ввысь. А О. Кушнир из Центра общественных связей ГЛАУ предложила свою идею — самолет, который, кстати, уже установлен возле главного здания летной академии, его осталось только «раскрутить» (дешево и сердито!). Кстати, автор этого письма внесла еще одну идею — но о ней чуть дальше.

Сразу несколько авторов предлагают в качестве символа столицы хлеборобной Кировоградщины поставить памятник хлебу (и в виде снопа, и в виде каравая на вышитом рушнике, и в виде колоска пшеницы). Это М.Ильенко из Бобринца, П. Бурова из с.Хмелевое, кировоградец Н. Дмитриев.

Гетьман (к сожалению, не указано имя) из Кировограда с немалой долей сарказма предлагает в качестве памятника установить очередную заправку — прямо под окнами тех чиновников, которые разрешают их строить по всему городу. А С. Бугаев из Александрии выдал уж совсем неожиданную идею — памятник богатству наших недр. Правда, не совсем понятно, будет ли это памятник или стенд… А вот Федор Топольный вполне конкретен: установить памятник урану в виде большой латинской буквы U (или, как вариант, U238)…

Еще один наш читатель М.Улановский советует нам использовать в будущем памятнике мотив географического центра Украины, который, как известно, находится не в областном центре, но на Кировоградщине. Правда, сама идея изобразить в бронзе «пуп» Украины показалась нам чересчур смелой!

Ну а самая ироническая, на мой взгляд, идея содержится в письме И.Рябцева. Нужно поставить памятник серости и невежеству, а воплощением этих качеств должен быть Стецько из «Сватання на Гончарівці» Квитки-Основьяненко, стоящий, поддерживая спадающие штаны, лицом к горисполкому, а голой «филейной частью» — к народу, точно так, как власть относится к кировоградцам. На постаменте должно быть записано все, что город за эти годы потерял.

Бурная дискуссия по поводу памятника развернулась и на нашем сайте в Интернете. Среди предложений были и базарный торговец/реализатор, и маршрутки, и, опять-таки, мещане, и казацкий кулак, сжимающий саблю, и атаман Григорьев… Выборная тематика нашла отражение в памятнике многострадальной избирательной урне. Явный поклонник игры миллионов Александр предложил установить памятник безымянному футболисту «Зирки», а kvitoslava — фигуру человека без головы как символ города без мэра, причем в куче мусора.

Есть среди предложений также памятник выдающемуся коллекционеру Ильину — неужели не заслужил у города? Неплохая идея — в память о Маленьком Париже, как называли ранее Елисаветград, — Эйфелева башня в рост человека на постаменте в форме контура Крепости Святой Елисаветы. На мой взгляд, должно бы получиться симпатично.

Отдельно хочу остановиться на двух предложениях. Кировоградка Эмма Отян, живущая сейчас во Франкфурте-на Майне, откликнулась на нашу идею относительно пишущей машинки «Ятрань»: «…только название наше, а машинка немецкая, но с большой натяжкой можно сказать, что наша». Кстати, у авторов созрела еще одна идея насчет машинки — если клавиши каким-то образом посадить на пружины, то к такому памятнику вполне могли бы и молодожены приезжать, чтобы «напечатать» свои имена на счастье. А Эмма Отян внесла свое предложение — помните «Кiровоградську паляницю» за 44 копейки? Она пишет, что этот хлеб «был в Кировограде в 60-70-е годы уникальным изделием. Все командированные и работающие здесь тогда немцы обязательно отвозили ее домой». Кстати, мы в то время часто ездили к родственникам в Саратов, и даже там такой хлеб называли «Кировоградская паляница». Что ж, идея очень неплохая, пожалуй, может войти в число лучших.

Еще одна идея, претендующая на место в первой десятке, — от уже упоминавшейся Ольги Кушнир из ГЛАУ. Старожилы Кировограда наверняка помнят, что курсантов наших авиационных училищ называли шпаками — от одного из названий учебного заведения (Школа подготовки авиационных кадров — ШПАК) и по цвету их формы. Так вот Ольга предлагает свой вариант памятника: перевернутая фуражка пилота гражданской авиации, а в ней — птенцы скворца (шпаки). По-моему, супер! Кстати, некто А. Н. предложил рядышком поставить кировоградскую невесту (тысячи наших девушек разлетелись с мужьями-шпаками по всему миру). Тоже неплохо!

Что ж, как видите, идеи посещают наших читателей самые разные. Еще раз напоминаем условия конкурса: напишите нам, каким вам видится символ Кировограда? Что это должно быть и где стоять? Причем учтите, это должен быть не монумент типа Богдана Хмельницкого, а милый и симпатичный памятник, возле которого хотелось бы сфотографироваться, посидеть отдохнуть… Ждем ваших писем!

Он ненавидит хамство и считает, что у каждого человека есть шанс на победу. Говорит о себе, как об очень спокойном и уравновешенном человеке, которого если разозлить, то мало не покажется. Любит морковный сок с оливковым маслом, пельмени и советское кино. В свободное время играет в футбол, теннис и выезжает с друзьями на рыбалку. Не хочет себя выпячивать, но всегда на виду. Очень внимательный, отзывчивый, культурный и абсолютно незаносчивый. Речь идет о бронзовом призере Олимпийских игр в Турине, «Спортсмене года-2006» и просто выдающейся личности Руслане Гончарове, с которым корреспондент «УЦ» встретился в Одессе, куда Руслан приехал погостить на пару дней.

— Руслан, как сложилась жизнь после Турина? Ты по-прежнему живешь в США?

— Да, мы стараемся сейчас взять всё, что можно, деньги ведь тоже нужно зарабатывать, поэтому приходится ездить туда-сюда. У меня контракт с туром Champions on ice, выступлениями охвачена не только Америка, но и Европа, Япония. В общем, жизни как таковой нет, особенно личной. Мы купили в Америке дом, там не только выступаем, но и работаем — тренируем американских детишек. Но я не сказал бы, что это работа, это скорее удовольствие — заниматься с детьми, помогать им кататься! Они на тебя смотрят широко открытыми глазами и кричат «вау!», когда ты им показываешь самый простой поворот. И час проходит незаметно, плюс ты получаешь деньги, так что это хорошо оплачиваемое хобби!

— А почему ты стал заниматься именно танцами на льду, а не, скажем, парным катанием, одиночным?

— Хороший вопрос! Вообще я был с детства мальчиком высокого роста, и в одиночном катании мне ничего не светило. А тренер Галина Яковлевна Змиевская сразу, когда зашла и увидела меня, воскликнула: «А это что такое? Ну-ка в танцы его, быстро!» Я в одиночном потратил очень много времени, наверное, больше, чем нужно, привык. А в танцах — это же с девочкой кататься надо, а я не хотел. Знаешь, в 12 лет сильно стесняешься… К тому же в классе смеяться начинали, спрашивали: «Ну как ты там катаешься в паре?» А года через два полкласса в танцы пошло, и я уже там был такой модный, говорил: «Ребята, идите сюда, я вам покажу, как надо…»

— И сразу решил, что фигурное катание — это будущая карьера?

— Нет, абсолютно! О карьере и речь тогда не шла! Занимался просто для себя. Мы, спортсмены, всегда отличались от ребят, которые гуляли во дворе. У нас были красивые спортивные сумки, ровные спины, мы старались как-то так причесаться, подстричься стильно, потому что уже ездили по городам, что-то видели. Мальчики-спортсмены выделялись с детства в любом виде спорта — гимнастика, лёгкая атлетика. Мне это нравилось.

— Но это же большой труд…

— Это большой труд, колоссальный! И в момент тяжелых тренировок ты не думаешь, выделяешься или нет, просто перед тобой стоит задача — надо выполнить то-то и то-то. Но потом, конечно же, это входит в привычку, без фигурного катания уже невозможно.

Главное, что я хочу сказать, — многим я обязан только своей маме, у которой было столько терпения, которая смогла пройти через все трудности. Мои успехи — это её большая заслуга. Я помню, многие матери сломались, ведь очень тяжело, когда ребенок катается. Она вставала в 6 утра, вела меня на тренировку, час-полтора ждала, пока я покатаюсь, потом отводила в школу, забирала, снова — на каток. При этом она работала. Отец у меня плавал, в рейсы ходил — он моряк дальнего плавания. Поэтому маме приходилось практически быть один на один со всем этими нагрузками.

— Руслан, а это затратное мероприятие было — отдать ребёнка в фигурное катание?

— Затратное по деньгам? Нет! Это сейчас очень дорогое удовольствие. Тогда был Советский Союз, родители 20 рублей платили в «Ледовый», да и все. А костюмы, тренировки, сборы, поездки — за счет Дворца спорта.

— Не возникало желания в детстве всё это бросить, ведь мальчишке и погулять хочется, а не только на катке торчать?

— Желание бросить, конечно, было очень много раз! Потому что страдала школа — я получал двойки, тройки, и тогда неизвестно было, как сложится моя жизнь в спорте. В принципе я мог бы и лучше учиться, но я был таким… разгильдяем… Знаешь, вот школа — это не мое. И потом, я не понимаю систему советского образования. Вот если, допустим, взять западные школы, то дети сами выбирают, чем им заниматься, гуманитарными или точными дисциплинами. Если им ближе история, литература и география, они, конечно, учат какие-то математические азы, но уклон больше в гуманитарную сторону. А у нас должны были учиться все одинаково, все зубрили эту алгебру, геометрию. Я вообще школы боялся, как-то сразу запустил учебу и не мог наверстать упущенное, было очень тяжело, к этим контрольным нужно было готовиться…. Ужас! Я всем говорил — лучше буду хорошо кататься, и не ругайте, что плохо учусь!

— А скидок не было?

— Нет, вообще никаких поблажек не было! Я учился в одесской 25-й школе и, конечно, благодарен всем учителям, которые возились со мной. Иногда встречаю тех преподавателей, которые со мной намучились, они меня поздравляют: «Руслан, какой же ты молодец!» Ну а кто тогда знал, что так будет? Что на Олимпиаде «бронзу» возьму? На самом деле, все за меня рады, помнят, все меня поздравляли…

— А сейчас что привело в Украину?

— Церемония награждения «Человек года». Я знал, что у меня выпадет пара свободных дней, и подумал, зачем же сразу из Украины улетать? Вот взял билет в Одессу, меня всегда сюда тянет! Это мой отдых, здесь я расслабляюсь! Для человека, который живёт в Америке, я считаю, что довольно часто бываю в Украине, могу приезжать раз 5-6 в год.

— Вы, когда на церемонию приехали, уже знали результаты?

— Ну мы догадывались, были немножко готовы, раз нас приглашают… Но до последнего момента сидели и думали «да, да — нет, нет». Это было очень приятно! Во-первых, потому что тебя оценила твоя страна!

— А вообще украинская федерация фигурного катания каким-то образом вам помогала в подготовке?

— Помогала, особенно последние 2-3 года, когда президентом стала Людмила Павловна Супрун.

— В своём недавнем интервью ты говорил, что если бы были созданы условия, вы бы с удовольствием здесь работали. А какие-то подвижки уже есть?

— Для развития украинского фигурного катания, конечно, нужно что-то делать. Мы с Леной занимаемся, я знаю, что принимают такое же участие Виктор Петренко, Славик Загороднюк. Оксана Баюл, когда мы с ней разговаривали, заверила, что тоже вернуться хочет. В Одессе живут удивительные, талантливые люди. Но наши бизнесмены больше акцентируют внимание на развитии своего капитала, они видят заработок в торговой деятельности. Я не вижу людей, которые конкретно заинтересованы в развитии спорта. Не знаю, если бы у меня было какое-то количество денег и я не был бы связан со спортом, может, тоже начал бы дома строить. Я ставлю себя на их место. Но, если найти людей, которые будут заинтересованы в развитии спорта в Украине и которые способны на денежные вливания, все будет хорошо. Я считаю, нужно не свои деньги вкладывать. Мы можем поручиться за наши имена, за то, что каток будет построен, что он окупится очень быстро! Я знаю, что люди пойдут, но нужно рискнуть, а риск такое дело — не каждый на него пойдет. В общем, мы над этим работаем, но пообещать пока ничего не могу.

— Как ты считаешь, почему именно Одесса, а не Киев или Днепропетровск, достигла таких успехов в этом виде спорта? И второй вопрос — как чувствуют себя за рубежом наши фигуристы и тренеры?

— Отвечу сначала на второй вопрос. Ты знаешь, люди чувствуют себя там неплохо. Они занимаются любимым делом. Когда хотят и сколько хотят. И получают за это деньги, которые хотят. Здесь, в Украине, еще есть тренеры, но их становится с каждым днем все меньше, они уезжают. Здесь дети могут приобретать первоначальные навыки до 10-12 лет, а потом, если родители хотят серьезных успехов, надо куда-то уезжать. В основном фигуристы уезжают из Одессы в Киев.

Что касается Галины Змиевской или Вити Петренко, то им здесь немного тесно. Там они работают с удовольствием.

В смутные 90-е годы, когда было вообще ничего непонятно, одесский Дворец спорта продали, чтобы зарабатывать на нем деньги. Сейчас там концертный зал, хотя можно всё вернуть, можно поставить лёд, машины поменять, это всё реально, но его нужно для этого выкупить.

— Как ты считаешь, что, кроме отсутствия льда, не дает развиваться украинскому фигурному катанию?

— Помимо льда, наверное, это зарплаты. Уровень жизни в США и здесь несравним. Давай откровенно, какую зарплату могут платить здесь тренерам? Тренер на нашем уровне в Америке получает, скажем, 100 долларов в час. А здесь в лучшем случае 200 долларов в месяц. О чем еще говорить? Хотя люди в Украине ездят на таких машинах, которые за океаном почти не встретишь на улице. Колоссальной дороговизны машины. Этого я не понимаю. Каждая вторая машина здесь — Lexus, BMW, «Мерседес».

— А с городскими властями ты не встречался?

— Они не спешат встретиться, как-то уходят от этого. Расскажу одну историю. Как-то перед самой Олимпиадой нам надо было приехать в Украину, документы какие-то оформить. Мы прилетели поздно ночью, с чемоданами огромными. Звоним людям, которые нас пригласили, и просим — встретьте нас. На что слышим ответ: «Берите такси, платите 30 долларов и приезжайте!» Так обидно стало. Дело не в деньгах, а в отношении! Ну разве так можно! А потом, когда мы уже «бронзу» в Турине выиграли и возвращались домой, такое твориться начало! Аэропорт перекрыли, людей куда-то на боковые входы направляли, для нас отдельный коридор выделили. И все те товарищи, которые о 30 долларах говорили, поприезжали с цветами, поздравлениями. Заметь, каждый на своей машине, не на такси! И чуть ли не дрались между собой за право подвезти нас в город! Получается, отношение прямо пропорционально славе? Я этого не понимал и никогда не пойму.

— Ты как-то сказал, что медали могло и не быть?

— Медали действительно могло не быть. Это колоссальная нагрузка на нервы, колоссальная! Ноги, руки тряслись… Нужно было сказать себе в какой-то момент, что это не Олимпиада, а обычные соревнования. И при этом ты знаешь, что тебе дан только один шанс откататься и больше его не будет! То есть ты можешь быть физически готов, но если ты не готов морально, то всё, до свидания…

— А вы до Олимпиады уже приняли решение, что это будет последний сезон?

— Да, мы так решили. Но в любом случае, если бы мы не взяли медаль на Олимпиаде, то еще покатались бы, может быть, на чемпионате мира. Но мы так сказали: «Если с медалью — то уходим, у нас есть победы на Европе, мире, Олимпиаде, нам этого достаточно».

— Не завидуете россиянам, у которых сейчас много богатых спонсоров, дарящих машины, квартиры и деньги призерам?

— Нисколько. Мы выступали за Украину, причем делали это сознательно, поскольку не раз нам делали заманчивые предложения о смене гражданства. И страна нас не обделила: дали неплохие призовые, подарили квартиру в Киеве. А в Одессе своего жилья нет. Когда приезжаю домой, у мамы останавливаюсь.

— Решение переехать в США далось нелегко?

— Когда мы попали к Наталье Линичук, у нас была остановка в спортивной карьере, мы даже стали задумываться, стоит ли продолжать выступать дальше. Вскоре после этого мы и решили уехать в Америку. На тот момент Линичук работала именно в Америке. Ни в России, ни в Украине не было тренеров, которые были бы готовы полноценно нами заниматься и работать с нами. В США сразу познакомились со многими хорошими людьми — Ильей Авербухом, Ирой Лобачевой, Лешей Ягудиным. Лучшие друзья сейчас там — Гена Юновский и Миша Голдин. И знаешь, я не согласен, что менталитет американцев хуже, чем наш. Там они хоть и улыбаются фальшивыми улыбками, то хотя бы не грубят. А вот во Франции хамства еще больше, чем в Украине!

— Только что закончился чемпионат мира в Токио. Следил за выступлениями любителей?

— Да. Я очень рад за нашу пару, Татьяну Волосожар — Станислава Морозова, которые заняли на чемпионате мира 4-е место. Надо будет позвонить им, поздравить.

Что же касается новой системы оценивания, то она хуже предыдущей. Раньше все зависело от девяти судей, а сейчас они только ставят плюсы и минусы напротив каждого из трех обязательных элементов. Высчитать итоговую сумму баллов не могут даже сами спортсмены, что уж говорить о зрителях. То ли было раньше: 5,5 — 5,8 — 6,0 — всем все ясно и понятно. Новая система подвела все пары под одни обязательные технические элементы. Спортсмены-то все разные, но вынуждены под разную музыку исполнять фактически одно и то же. Причем эти обязательные элементы длятся очень долго, в среднем 45 секунд, что для 3-4-минутной программы слишком затянуто. Если сорвешь хоть один элемент — пиши пропало. Вот и приходится больше задумываться над четкостью движений, чем над экспрессией.

Как мне кажется, американцы и канадцы продвигали ее под своих спортсменов. Более того, адаптировалась она именно на выступлениях североамериканцев. Многие элементы они отрабатывали годами, а потому оказались максимально готовыми к смене правил.

— Сейчас в России интерес к фигурному катанию подогревается всякого рода шоу. Вот недавно закончились проекты «Звезды на льду» и «Танцы со звездами». Ты стал единственным украинцем, которого пригласили в эти престижные проекты. Расскажи о своих впечатлениях.

— Я участвовал в шоу на Втором канале «Танцы со звездами». Его потом на «1+1» транслировали. Организаторы сразу же решили нас с Леной пригласить, но очень долго не могли найти. Когда я им сам позвонил, оказалось, что есть место только для меня. Это незабываемые впечатления. Мы жили, как одна семья. Помогали друг другу, но в то же время всерьез соревновались. До последнего скрывали музыку, костюмы. Я встал в пару с известной гимнасткой Ирой Чащиной. Девочка очень талантливая, с великолепной растяжкой. Вот мы какое-то время и выезжали на красивых поддержках. А потом судьи стали делать замечания. Обидно так было! У Иры же профессиональная травма стопы, она больше часа в коньках не могла находиться! Но, несмотря на это, мы заняли третье место, что очень хорошо, ведь в проекте принимали участие очень сильные фигуристы, олимпийские чемпионы. Сейчас ведутся переговоры о проекте «Танцы на льду-2». Если все сложится хорошо, то там я тоже покатаюсь.

— Есть ли у тебя мечта, непосредственно не связанная со спортом?

— Знаешь, до этого момента вся наша жизнь была связана со спортом и почти все мечты тоже, мы грезили о медалях и результатах. А сейчас у нас наступил переломный момент — мы бы хотели как-то помочь Родине с фигурным катанием, как-то развивать этот вид спорта, найти себя в этом плане.

«Мы, вязальщицы… Мы, мотальщицы… Мы, пекари… Мы, лекари… Не читали, но осуждаем! Не видели, но возмущены!..» Помните? Все это было «всего-навсего» 25-30 лет назад в нашей с вами жизни. Думали, не вернется никогда. Вернулось… И еще из Жванецкого. «Ваше мнение о нас нам известно. Потому что все письма себе мы пишем сами…»

Жуткое ощущение дежа вю. Дальше только цитаты:

«Граждане Украины поддерживают деятельность правительства, направленную на стабилизацию ситуации в стране!

В течение последних дней в адрес премьер-министра Виктора Януковича поступили многочисленные письма-обращения и телеграммы от коллективов предприятий, общественных организаций, учебных и медицинских заведений, граждан из разных регионов Украины, в которых звучит поддержка деятельности правительства, направленной на стабилизацию политической и социально-экономической ситуации в Украине. В обращениях к главе правительства звучит озабоченность граждан призывами определенных политических сил к проведению новых парламентских выборов, подстрекательством населения нашего государства к “походам на Киев”.

В адрес премьер-министра поступило около 500 телеграмм — преимущественно из Днепропетровской, Закарпатской, Ивано-Франковской, Кировоградской, Луганской, Львовской, Николаевской, Одесской, Полтавской, Ровенской, Сумской, Тернопольской, Херсонской, Черкасской, Черновицкой областей, АР Крым и Киева.

“Мы ждем от правительства, Вас лично решительных шагов по нормализации обстановки в государстве и рассчитываем на то, что Вы сделаете все от Вас зависящее во имя согласия в обществе”, — говорится в совместном заявлении представителей медицинских и учебных заведений, предприятий Симферополя.

Члены коллектива Коммандитного общества “Таран” Хмельницкой области озабочены последними событиями, которые происходят в стране. Они аргументируют: “Оппозиция стремится помешать работе Верховной Рады, неспособна работать сама, который раз призывает народ к восстанию. Это составляет угрозу нашему государству. Мы этого не хотим…”

Небезразличны к политической ситуации в государстве молодежь и студенты, которые также шлют письма и телеграммы в адрес главы правительства. Так, студенты Львовского института менеджмента просят “привлечь аферистов Тимошенко и Луценко к ответственности за то, что они обманывают народ Украины”»…

«Многочисленные письма-обращения и телеграммы от коллективов…», «озабоченность граждан…», «мы не хотим…», «мы требуем», «к ответу…», «не допустить…» — узнаете стиль? Будто костлявый призрак давно ушедшего в мир иной главного идеолога Политбюро ЦК КПСС Суслова водил рукой авторов этого заявления. Аж мороз по коже…

Ну ладно, Янукович, Азаров, Рыбак — это люди «того времени», но почему этот идеологический нафталин процветает в команде, которую содержат самые богатые люди Украины, они же — самые суперсовременные менеджеры страны? Где эти хваленые американские политтехнологи Ахметова?..

Законы современной политики требуют на каждый выпад противника давать адекватный ответ. Как вы думаете, каким должен быть «наш ответ Чемберлену» со стороны пропрезидентских сил? Они же — проевропейские, оппозиционные, демократические… Видимо, в лучшем стиле европолитики. Ошибаетесь! Далее еще одна цитата: «У Президента 8 тысяч аргументов, чтобы распустить парламент!

Президент Украины Виктор Ющенко получает многочисленные обращения с требованием распустить Верховную Раду. Как сообщает пресс-служба главы державы, об этом заявил глава Секретариата Президента Виктор Балога.

По словам В.Балоги, “таких апелляций к главе государства уже более восьми тысяч, причем из всех без исключения регионов. Некоторые даже пытаются побудить Президента к роспуску парламента через суд”. При этом он отметил, что “если Президент как гарант Конституции примет такое решение, руководитель президентского секретариата безотлагательно подготовит соответствующий указ”.

В то же время В.Балога сообщил, что Президент Украины тщательно изучает все возможные правовые способы разрешения глубокого политического кризиса, который с каждым днем оказывает все более разрушительное влияние на общество и страну. По его словам, глава государства ищет такие решения, которые прекратили бы пагубное влияние кризисных процессов на функционирование власти в Украине. “Президент уверен, что политический кризис в стране нужно быстро и решительно преодолевать”, — добавил он».

Чувствуете принципиальную разницу с предыдущим документом? Я — нет…

Обратите внимание на такой штрих: в заявлении «за Януковича», видимо, для пущей правдоподобности перечислены 16 областей из 25, а в сообщении пресс-службы Ющенко — «все без исключения регионы»! Вот это и есть тот самый адекватный ответ.

Дальше — больше!

В четверг в Киеве собирается на форум коалиция, в пятницу — оппозиция, а в субботу — обе стороны обещают собрать тысячи людей на Майдане. Лидеры оппозиции заявили, что каждая область должна организовать выезд в столицу около двух тысяч активистов. У вас есть сомнения, что команда Януковича подготовит адекватный ответ? Поезда с «шахтерами» уже 2 года стоят на запасном пути…

Вчерашние тишайшие чиновники с отсиженными задами и лицами, типа Чечетова и Киселева, превратились в «региональных» ястребов. «Если Президент распустит Верховную Раду, то Верховная Рада распустит Президента!» А чего там «распустит» — давай сразу, как Кравченко, Кушнарева или Курочкина! Зачем мелочиться: нет человека — нет проблемы!

Наша песня хороша — начинай сначала? Соскучились за 2004 годом? Вновь начнете делить Украину, рвать людям душу и врать, врать и врать — потому как ничего другого не умеете… Кто вам сказал, что вранье — это и есть политика? А может, и правда надо вас всех разогнать? Надоели вы нам хуже горькой редьки…

Семеро смелых кировоградцев недавно вернулись из Антарктиды. Это не было путешествие в стиле «мир посмотреть». Наши земляки там работали. Один из них — Эдуард Михеев — согласился дать эксклюзивное интервью «Украине-Центр». Сразу хочется похвастать, что беседа состоялась за чашкой настоящего английского чая, расфасованного в 1956 году, привезенного прямо с антарктической станции.

— Эдуард, где конкретно вы были и, главное, как туда попали?

— Есть в Кировограде замечательное предприятие — завод технологического оборудования, где я работаю. Весной прошлого года завод выиграл тендер на строительство топливного терминала на территории украинской антарктической станции. Стали набирать команду. Поскольку я бродяга по жизни, приходилось даже золото мыть на приисках, захотелось побывать там, где никогда не был и даже не мог мечтать попасть туда. В Западной Украине повысил квалификацию крановщика (для работы в суровых климатических условиях используются специфические подъемные механизмы) и стал оформлять документы. Вернее, стали. Из Кировограда ездили семь человек, всего бригада состояла из одиннадцати. Три месяца — общий срок работы, с декабря по февраль. Кроме оформления документов в Институте охраны здоровья мы прошли серьезную проверку физического состояния. Кого-то к поездке не допустили, и нам пришлось искать замену. На станции, конечно, есть свой врач, но его возможности ограничены. Так что лучше не рисковать.

— Думаю, мало кто знает, что в Антарктиде есть украинская станция…

— Вполне возможно, ведь на старых картах материка она не значится как украинская. Четыре советские антарктические станции в начале девяностых годов, когда распался Союз, Россия оставила за собой. В то время у Британии оказалась «лишняя» полярная станция «Майкл Фарадей». В 1996 году в 300 км к югу от «Фарадея» открыли новую, более современную станцию «Розера», которую оборудовали взлетной полосой. Содержать две станции в одном антарктическом регионе в Лондоне сочли расточительством. Так что решили передать «Фарадей» другой, «не антарктической» стране. Был объявлен конкурс среди стран, желающих получить эту станцию в свое распоряжение. В 1994 году стартовал проект «Украина возвращается в Антарктиду», на который соросовский фонд «Відродження» выделил грант в сумме 12 тысяч долларов. Договор об Антарктиде предусматривает открытое научное сотрудничество, таким образом, ученые, которые приходят на эту старенькую станцию, должны делиться своими достижениями с британскими коллегами. Но содержать станцию Украина должна за собственные средства.

Британцы передали станцию вместе с оборудованием, среди которого полярная реликвия — спектрофотометр Добсона — прибор для измерений озона, с помощью которого в середине восьмидесятых годов была открыта озоновая дыра над Антарктидой. Озоновая дыра, оказывается, не висит в одном месте, а «гуляет», и уровень озона в Антарктиде довольно явно ощущается, это такой специфический запах, как во время кварцевания. Украинские полярники подняли желто-голубой флаг над станцией 6 февраля 1996 года. С тех пор станция получила название «Академик Вернадский». Украинский антарктический центр уже командировал 10 полярных экспедиций, одиннадцатая стартовала в январе 2006 года, и наша работа совпала с ее пребыванием на станции.

— То есть там постоянно находятся украинцы?

— С середины девяностых годов на станции постоянно находится украинская антарктическая экспедиция. Ребята занимаются комплексом исследований — радиология, сейсмика, озоновый слой. Прежде всего станция ориентирована на изучение климата. Численность украинской экспедиции обычно не превышает 15 человек, в основном ученых. Станция оборудована всем необходимым, даже бар есть. С помощью вертолетов пополняют запасы продовольствия, топлива, всего необходимого.

— Как вы добирались до снежного континента?

— Из Борисполя — в Цюрих. Там погуляли по аэропорту, который поразил масштабами. Из одного терминала в другой там ездят на поезде. Затем перелетели в Сантьяго-де-Чили. Нас встретили, организовали экскурсию. Город невысокий, чистенький, все выметено, кое-где — признаки нищеты. К сожалению, у нас — наоборот: везде грязно, нищета, а кое-где роскошные дворцы. Еще поразило то, что все дороги там с односторонним движением, что позволяет свести к минимуму количество дорожно-транспортных происшествий. Оказывается, так просто… Потом был Пунта-Аренас — самая южная точка Чили, где находится база чилийского военно-морского флота и откуда, собственно, мы на ледоколе «Адмирал Вьель» четверо суток добирались до места назначения. Повезло с погодой, хотя пролив Дрейка традиционно штормит.

— Какими были первые впечатления?

— Выходили из теплой страны, в Чили было начало лета — яркое солнце, голубая вода, а на четвертые сутки плавания проснулись — серая, тревожная вода, льды, холодно. Температура держалась около нуля. Когда встретили первые айсберги — впечатлило. По прибытии на место чилийские моряки, не видевшие до этого снега, лепили снеговика, мы их учили. В Антарктиде тоже было лето. Зимой там минус 30 и постоянно темно. А летом практически круглые сутки светло, что нам помогло в работе.

Дружно разгрузили оборудование и начали работать. Кстати, и оборудование, и инструменты, и рабочую одежду везли с собой отсюда. В Кировограде на заводе были сделаны заготовки терминала, а там мы его монтировали. Работали по двенадцать часов, надо было уложиться в сроки.

Да, в первые дни у всех обгорели лица. Акклиматизироваться было некогда — сразу приступили к работе. Максимальная температура воды летом — плюс полтора градуса, но мы купались. Особенно приятно после бани.

— Чем вы занимались в свободное от работы время?

— На станции хорошая фильмотека. Есть библиотека, но литература в основном англоязычная. На нашем родном языке там почему-то много разных изданий Нового и Ветхого Заветов. Не знаю, почему, может, подарочные варианты. Газет у нас, понятное дело, не было, и нас в какой-то мере тревожила неизвестность — что происходит на родине. Есть спутниковая телефонная система, но довольно дорогая связь. Раз в две недели звонили домой. Узнаешь, что все в порядке, и легче становится.

А вообще хорошие условия, отличное питание (повар был — настоящий талант, хоть я и похудел на 15 килограммов), дружеская атмосфера, настоящее мужское общество.

Самым тяжелым было вынужденное безделье, когда погода не позволяла работать. Ну почитаешь, фильм посмотришь, выйдешь на прогулку, сто раз по одному маршруту пройдешь — тебя уже пингвины в лицо знают…

— Кстати, о пингвинах. Как вам животный мир Антарктиды?

— Живности много. Пингвины, несколько видов тюленей (морской леопард, морской слон), морские котики, киты, косатки — они там везде. Первую неделю мы удивлялись, а потом привыкли. Я даже кита трогал руками — миролюбивое, ласковое, любопытное животное. Был занятный случай. Ребята вышли в море на лодке и снимали на видеокамеру, как семья косаток — папа, мама и детеныш — гонялись за пингвином. Видимо, родители учили малыша охотиться. Юркий пингвин долго удирал от них, лавируя между тремя телами, а потом, когда устал, запрыгнул в лодку. Косатка заглянула за борт и «укоризненно» посмотрела на беглеца. У всех нас есть эта видеозапись.

На нашем острове было немного пингвинов, около сотни. А за 10 километров от нас находилась самая южная колония пингвинов, по поведению которых специалисты определяют климатические изменения, причем не только в Антарктиде. То есть проецируют на весь земной шар. Судя по всему, разговоры о глобальном потеплении не беспочвенны.

— Чем была для вас эта поездка?

— Я бы определил так: это было приключение с пользой для себя и для общества. Далеко от дома обостряется чувство патриотизма. Мы установили новый флагшток, на фундаменте, сверху прикрепили специально вырезанный из металла трезубец.

И вообще то, что ты находишься на краю света, впечатляет. В основном наша команда состояла из энтузиастов, романтиков. Работа — она везде работа, но очень интересно проверить себя в необычных ситуациях, узнать, чего ты стоишь. В условиях подобного рода осознание собственной необходимости и значимости очень помогает.

По прямой от станции «Академик Вернадский» до Кировограда 15 тысяч 43 километра. На станции установлен столб с табличками, где написаны названия городов, откуда приезжали зимовщики или рабочие, и указано расстояние от этих точек до станции. Между прочим, кировоградская табличка там уже была.

В последнее время довольно активно развивается антарктический туризм. Путевка стоит от десяти до пятнадцати тысяч евро. Украинских туристов там еще не было, а российских доводилось встречать. Но в основном это состоятельные японцы, немцы, американцы, французы. Была даже группа лесбиянок, человек триста. С ними даже корреспонденты были лесбиянки. Какой-то странный тур… Довольно часто заходили яхты с такими же романтиками, как мы.

— Кроме ярких впечатлений, что будет вам напоминать об этом необычном путешествии?

— У нас теперь есть документ, которым мы будем дорожить и передадим своим детям. Как известно, пролив Дрейка соединяет Атлантический и Тихий океаны. Это самый широкий пролив на Земле, отличающийся частыми штормами и большим количеством айсбергов. Еще во времена парусного флота, если моряк дважды пересекал пролив Дрейка, ему дарили специальную серьгу в ухо. Владельца ее во всех харчевнях должны были бесплатно угощать. Эта традиция сохранилась до сих пор. Правда, без серьги и бесплатных угощений. Но командование ледокола «Адмирал Вьель» каждому из нас вручило сертификат, подтверждающий, что мы дважды пересекли пролив. Мы этим гордимся.

— Ну и как теперь возвращаться к привычной жизни?

— Во-первых, мы только теперь почувствовали акклиматизацию. Я сплю по полдня. Во-вторых, там мы жили в чистой среде, без микробов. Нас предупреждали, что сразу же, попав в болезнетворную среду, мы будем подвержены заболеваниям. Уже в самолете мы начали чихать и кашлять. Иммунная система перестраивается, а там порезы и царапины заживали моментально. Но переболеем и продолжим работу в привычных условиях.

— Больше никуда не хочется поехать? Или есть желание?

— Разве что на Луну. Шучу. Но не откажусь от очередной авантюры в каком-нибудь уголке планеты. Жду предложений. А вообще мечтаю съездить еще раз на Байкал, хочу свозить туда детей и показать им, что значит простор, когда дышишь полной грудью. Думаю, что все будет так, как задумал.